От противного

      Как?! Как она могла повестись на этот шантаж?! С какой стати? Вот дура! Катя Пушкарева выскочила из подъезда Александра и села в свою машину. Вчера, когда она уже совсем собралась уходить из ресторана, Воропаев сумел ее остановить. Да, подлый шантаж. И ладно бы это был компромат на нее, но папа… она не могла допустить, чтобы он пострадал. Ему и так досталось. Нет, он не должен ничего узнать. Как и мама.       «Ну что, Екатерина Валерьевна, обменяете эти бумажки на ночь, полную страсти?»       Ее передернуло от воспоминаний о его сальной улыбочке. Тогда она вскочила, полыхая гневом…       «Ну-ну, приберегите свой пыл до ночи. И помните, я жду вашего звонка или сразу вас! Акция будет только сегодня, завтра я удвою цену, и вы будете мне должны уже две ночи!»       Она собиралась придумать другой выход! Она собиралась… Да хотя бы позвонить Андрею, хоть с ним тоже не хотелось иметь дело! Но он мог хоть как-то повлиять на Воропаева! Да, именно так она и собиралась поступить, если бы… «Почему ты согласилась поехать с ним в ресторан?!.. Неужели ты не понимаешь, что мне невыносимо видеть тебя рядом с другим!..» — тот самый Жданов, оказывается, караулил ее на стоянке ресторана. Сталкер чертов! И его претензии… какое он вообще имел право?! Вот именно после этой «милой» беседы с Андреем она и поняла, что лучше уж переспит с Воропаевым, чем будет просить помощи у Жданова. Сейчас она понимала, что то решение было спонтанным, идиотским, принятым на эмоциях, но… уже принятым. А Пушкарева не привыкла отступать! Отбившись от Андрея, Катя поехала домой. По дороге сочинила правдоподобную историю, в которой ей должна была помочь Маша.       Подруга не подвела, все сделала, как договорились.       Катя вернулась домой, приняла душ, переоделась… Успело произойти сразу несколько событий, прежде чем Маша позвонила, изображая умирающего лебедя. Согласно их легенде, у нее приключился приступ гастрита, и некому посидеть с ней и Егоркой. Мама, охая, отпустила — на своей же машине! И Катя поехала — к Воропаеву, не к Маше, конечно.       На самом деле, именно в этой части нареканий не было. Он не унижал ее, не было этой его мерзкой ухмылочки. Просто сказал, впустив в квартиру: «Я слишком долго ждал!» и втянул ее в поцелуй. И она отпустила свое тело в эротическое путешествие. Правильно Юлиана говорила, мозги в таком случае не стоит задействовать — только мешают. Сам секс был не просто отличным, он был действительно долгим. Для нее это было чем-то новым. Не как с Андреем — пару раз, и пора бежать, а то вдруг хватятся. Это действительно была НОЧЬ. И она даже не помнила, в какой момент отрубилась.       Зато пробуждение расставило все по своим местам. Утром улыбающийся во сне Воропаев вызывал только желание придушить его, ни симпатии, ни тем более нежности и страсти она точно не испытала. Но увы, душить его было нельзя, ведь ей нужны документы, а значит живой Воропаев, который достанет их из сейфа у него в квартире. Она вскочила, тихо собрала одежду, оделась в ванной и сбежала на кухню. Там выпила стакан воды из-под крана и уселась за стол, пытаясь успокоиться. Тут пригодилась и собственная методика, и самоубеждение, и советы психолога…       Катя на удивление быстро взяла себя в руки и поняла, что на самом деле не испытывает ни душевной боли, ни унижения за то, что произошло. Мысли теперь были ясными и четкими. Она знала, что ей нужно делать. Отдаст он бумаги — хорошо, не отдаст — что ж, ей тоже придется ступить на скользкий путь шантажистки. Болевые точки нащупать не сложно, даже у Воропаева, тем более она подготовилась. К моменту, когда хозяин квартиры выполз из спальни, Катя была уже во всеоружии…       Эти воспоминания накатили снова, когда она крутилась перед зеркалом в коридоре своей квартиры, собираясь на работу. — Катенька, ну как дела у Маши? — сочувственно спрашивала мама, помогая застегнуть цепочку на шее. Катя успела принять душ и переодеться, прежде чем ехать на работу. — Все уже в порядке, мамуль, — привычно соврала Пушкарева. — Ей гораздо лучше. Она даже выйдет на работу. — Ой, как же, после такого-то… — Это гастрит, а не отравление. Приступ закончился, все в порядке будет. Спасибо за понимание, мамуль! — Уже убегаешь? — Убегаю, да. — А когда придешь? — Постараюсь пораньше. — Вот и постарайся. А к нам сегодня Мишины родители придут! — Так я буду лишняя? — Катя лукаво улыбнулась. — Подзатыльника у меня схлопочешь! Лишняя! — шутливо сказала Елена Александровна. Катя чмокнула ее в щеку и убежала.       В бардачке лежал верный друг — дневник. Она сомневалась, что туда стоит вписывать события прошлой ночи. Она и вечерние-то не вписала. Совсем не стоит оставлять на страницах эту грязную историю. Да и вообще… нужен ли ей дневник сейчас? Вернее, не так — такой дневник, как она вела раньше. Раньше это было своеобразной психологической отдушиной, а теперь… теперь она чувствовала, что не хочет делиться ничем и ни с кем. Ни бесед с подругами, ни записей. Эмоции куда-то подевались.       Она умудрилась миновать пробки, двигаясь по кратчайшему маршруту. Быстрее только на метро, но куда тогда девать машину? — Доброе утро, Екатерина Валерьевна! — радостно приветствовал Потапкин. — Доброе утро, Сергей Сергеевич, — улыбнулась ему. Вот и этаж. Приемная. Маша на месте, как и договаривались. — Кать, ну как? — заговорщически спросила она. Она соврала маме, что была у Маши, а самой Маше сообщила, что у нее было свидание, с кем — не сказала. — Все отлично, Машунь, — Катя дивилась сама себе. И когда она научилась так легко врать и не краснеть? Хотя если брать именно секс, то все и правда было отлично. — Ой, я за тебя так рада! Выглядишь — вообще супер! Ты когда нас с ним познакомишь? — Пока не знаю, — честно сказала Катя. — Может, Амура мне погадает? — Точно! В обед! — Договорились. И не пойдем никуда, да? Закажем из ресторана… — Класс! Как вчера, да? — Да, мне понравилось! — она согласилась с энтузиазмом, не хотелось тратить время на пешие прогулки до «Ромашки». — Да и мешать никто не будет, Андрей Павлович с Романом Дмитриевичем уехали… — К тому времени, насколько я знаю, уедет и Кира Юрьевна, — заметила Катя. — Значит, и замечания, как вчера, делать будет некому? — В точку, Кать! Замечания не замечания, но в ее присутствии Клочкова особенно наглеет, а так, может, и не будет нам мешать! — Маш, мне надо сейчас в дела вникнуть, можешь на пятнадцать минут сходить покурить. Звонки я сама приму. Но потом — как штык, хорошо? — Будет сделано, госпожа президент!       Когда радостная подруга убежала, Катя, наконец, достала верного друга в кожаном переплете. Открыла предыдущую страницу. Вчиталась. Легкая улыбка тронула ее губы…       «Сегодня я загадала желание. Чтобы эмоции не мешали работать и наслаждаться жизнью. Чтобы я оставалась спокойной при любых обстоятельствах. И произошло нечто странное: когда я шепотом произнесла эти слова, во всей квартире погас свет. Я подумала, что это знак, и мое желание исполнится. Но потом оказалось, что просто папа смотрел счетчик и выключил электричество, чтобы проверить что-то. Надо же, такое совпадение!»       А сейчас Катя Пушкарева думала, что может и не совпадение. Методика, подсказанная психологом в Египте, сработала! Она отчаянно хотела верить, что ее желание сбудется. Что она сможет спокойно пережить то, что с ней произойдет. Нет, девушка понимала, что совсем без эмоций не обойтись, и она их все равно будет испытывать, но иногда можно их как бы ненадолго отключать. И страдать она не хотела. Не сейчас, когда ей нужен холодный разум, чтобы вывести компанию из кризиса. Вот выведет, уволится — и тогда на месяц заберется в какую-нибудь глушь, а там и пореветь, и выспаться всласть можно будет… Да, именно так! Надо взять себя в руки!       А дневник ей больше не нужен. И про отвратительный эпизод с Воропаевым там не будет ни строчки. Пусть все неприятное, что было в прошлом, там и останется! Ну и чтобы завершить этот этап жизни, она сделала последнюю запись…       «Сегодня Катя Пушкарева умерла. Вместо нее родился кто-то другой. С прошлой жизнью покончено навсегда»       Дневник был помещен в непрозрачный полиэтиленовый пакет и брошен в самый нижний ящик письменного стола. Не забыть забрать, когда будет покидать стены треклятого «Зималетто». Через два-три месяца. И больше не будет в ее жизни ни Ждановых, ни Воропаевых!..       Секретарши начали собираться у нее в кабинете за пять минут до обеденного перерыва. Они шумели и вели себя как обычно. Катя улыбнулась. — Девочки, что будем заказывать? — Ой, а давайте я роллы закажу? — предложила Амура. — Да ну их! — возмутилась Ольга Вячеславовна. — Давайте пиццу! — Татьяна. — Я закажу бизнес-ланчи в ресторане, — снисходительно сказала Маша. На это все согласились. Они перешли в конференц-зал, и Амура, не дожидаясь заказа, разложила свое гадание — для Кати. — Ничего не понимаю… — бормотала она. — Да где же оно… — Что там такое? О, вот это кто? — тут же влезла Шура. — Не кто, а что! — отрезала Амура. — Кать, у тебя вообще все в порядке? — Вроде бы, а что? — она усмехнулась. — У тебя любви вообще нет. Даже в соответствующем доме! Одни финансы, дружба и здоровье. — А что со здоровьем? — Все прекрасно. Причем везде. А вот любви нет. И даже симпатии, судя по всему… — Ну, наверное, так бывает? От любви к сами знаете кому я благополучно избавилась, пока больше никого не полюбила и стараюсь об этом не думать. Мне не о любви сейчас надо заботиться, а как раз обо всем этом, что ты сказала… — Нет! Так — не бывает, это точно! Хоть что-то, даже в отдалении, выпасть должно! — Чисто теоретически может выпасть что угодно! — с умным видом сказала Маша. — У меня — чисто практически — никогда такого как сейчас не выпадало! — отрезала Амура. — Все бывает в первый раз… — Это ненормально! Такое впечатление, что любовь вообще исчезла из твоей жизни! — Амура, ну ты что? Как это исчезла? Я вас всех очень люблю… Но если ты про мужчин… Ну нет у меня сейчас никого, кого я могла бы полюбить. Можно сказать, отвращение появилось какое-то к этому чувству. Наелась по самое «не могу»! Сами же знаете… — И так тоже бывает, — вздохнула Ольга Вячеславовна. — Временно перегорела. Может, потом? — А может, это и к лучшему? — осторожно спросила Света. — Чтоб не страдать… У Андрея Павловича и Киры Юрьевны ведь все наладилось, а тебе надо о себе подумать… — Вот именно! — к своему удивлению совершенно спокойно отреагировала на упоминание этой парочки Катя, вызвав странные переглядывания секретарш. — Мне сейчас нужно спокойствие, я должна быть сильной, чтобы мы все смогли вывести компанию из кризиса. А у них… пусть все будет хорошо! — Ну не знаю… — протянула Амура. — Чтоб так резко… То есть и вообще сейчас никто даже не нравится? — Да есть у нее мужчина! Кать, ну ты скажи им! — возопила предательница Маша, не выдержав давления тайны. — Ну, про сегодняшнюю ночь! — Так! Что за ночь? С кем ты провела ночь?! — тут же посыпались вопросы. — С мужчиной, — ответила Катя, с укором глядя на Тропинкину. Но та упрямо мотнула головой, как бы давая понять, что ей ни капли не стыдно. — Хотя для всех, в том числе и для вас, Маша должна была сказать, что я ночевала у нее, потому что у моей подруги случился приступ гастрита! — Ой, да ладно, Кать! Ну нам-то можешь сказать? Это ведь не Андрей Павлович, нет? — Упаси боже! — она закатила глаза, усмехаясь. Будучи искренне счастливой, что действительно не ощущает прежней боли от его предательства. Тот разговор со Ждановым действительно открыл ей на него глаза. А может, это секс с Воропаевым так ее изменил? Все же он был хорош в постели, мерзавец! Клин клином, как говорится. В любом случае, сейчас она была спокойна, прежней тоски по Жданову не было, а это главное! — Значит, Миша? — высказала догадку Маша. — Нет! С Мишей мы только друзья! — Катя лукаво улыбнулась. — Это кто-то новый? Ты познакомилась с ним недавно, да? — продолжали допытываться подруги. — Скажем так, знакомы мы давно, но с этой стороны я его узнала только вчера. И не надо на меня наседать! — Да, девочки! Не надо на нее наседать! Она и так, вон, за все уехавших тут вкалывает! — поддержала Шура. На это все закивали, сочувственно поглядывая на Катю. — Ничего, справлюсь, — она благодарно улыбнулась Шуре. — И вообще, давайте забудем пока об этом разговоре, девочки? Главное — у меня все в порядке. Придет время — познакомлю вас со своим избранником, ладно? — Конечно, Кать, прости, мы не хотели на тебя давить! — улыбнулась Ольга Вячеславовна. Амура собрала карты и сунула их в свою сумку. Через десять минут принесли бизнес-ланч.       За едой действительно все забыли о результатах гадания. И закончив есть, разошлись по рабочим местам.       Клочкова, конечно, с обеда задержалась — но тут никто не удивился. Шура отзвонилась, когда Вика показалась в дверях коридора директоров. Потом позвонила еще через полчаса, рассказать, что обедала Вика не с кем иным, как с Воропаевым. — Шур, я рада за них обоих. Спасибо за информацию, — равнодушно произнесла Катя. Нет, ну это уж совсем глупо с его стороны, думать, что она будет ревновать. Да она скорее посочувствует Вике! Авось ей, Кате, с этим мерзавцем больше сталкиваться не придется!