на белом мой принц, в синем мой принц

На Боре совсем нет лица. Костя до сих пор боится, что она ему расскажет. Вряд ли, конечно, Киса дорожила их дружбой. И если бы она правда хотела разрушить его отношения с сыном, то сделала бы это сразу, как с ним рассталась. Он гонит от себя ее образ. Прошло три месяца с тех пор, как она категорично сказала, что ей уже не интересно. По телефону, без лишних расшаркиваний. Два месяца Костя пил больше чем обычно, а потом привык к этой мысли. Это бы все равно случилось. Просто он, как оказалось, совсем не был к этому готов. — Что с лицом, Борь? — не выдерживает Костя. — Смотреть невозможно. Сын отрывается от тарелки и смотрит в сторону гостиной, где Марина затеяла уборку. — У Кисы проблемы. — У нее всегда проблемы, — отвечает Костя, стараясь скрыть тревогу в голосе. Ничего хорошего выражение лица Бори не предвещает. — У нее ребенок будет. Косте требуется пару минут, чтобы понять, что именно это значит. Что Киса беременна. — От кого? Это ведь логичный вопрос, и сын не должен ничего заподозрить. — Я не знаю, — качает головой Боря. — Он ее кинул. Со вписки, наверное, кто-то. У нее серьезного парня никогда не было. Костя не знал, считала ли Киса их отношения серьезными. Вряд ли. — И что Кислова планирует делать? Это был очевидный вопрос, но слово «аборт» говорить не хотелось. — Оставлять. Там поздно для аборта, — у Бори таких проблем нет. — Да и она обиделась, когда я спросил. Подсчет дат проходит с задержкой, но сын, к счастью, витает в своих мыслях. Они как раз расстались. Может, Киса узнала, что тест соврал, уже после того как его бросила? Или уже успела с кем-то переспать? О том, что она могла бросить его, узнав о беременности, думать неприятно, но чуйка подсказывает, что так и есть. — Я не знаю, как ей помочь, пап. — Жениться, — огрызается Костя. — Прекрати. Как ты этой дуре уже поможешь? *** — Пустишь? — Костя стоит на пороге в штатском, и сердце Кисы, конечно, тает. Он почти всегда был с работы, и его стариковские кофты она видела очень редко. За эти четыре месяца Костя совсем не изменился. А она изменилась, точно. Стала жирная, уставшая… Киса кивает и делает шаг в сторону, пропуская в квартиру. — Че, Хэнк сказал тебе, да? — Ага, — Костя смотрит на ее живот с нечитаемым выражением лица, — Сказал, кто-то тебя обидел. — Правильно сказал. Кисе дико хочется покурить, но нельзя — она бросила, как только узнала. Она идет в спальню и наблюдает, как Костя заходит за ней и неловко оглядывается, потирая руки. — Ну и что ты мне не сообщила? Чего ждала столько времени? Дотянула? У Кисы что-то обрывается внутри. В глубине души она все равно хотела, чтобы Костя полюбил этого ребенка. Зачем ему расти без отца, если у него такой отец рядом ходит? — А че тебе говорить? Че бы ты сделал? На аборт меня потащил? — Киса глубоко вздыхает. Костя тоже. — Он хоть от меня? Или ты поэтому и сбежала, что кого-то нашла? В нормальном состоянии Киса бы отреагировала спокойно. Но сейчас гормоны уже так ебашат мозг, что она не успевает даже подумать, а сразу начинает плакать. Костя подходит, обнимает ее, и Киса не сопротивляется. — Ты бы меня заставил! Он же тебе не нужен, одни проблемы! — Это было бы правильно, — Костя гладит ее по голове, как ребенка. — Ты себе жизнь портишь. — Да ладно? — шипит Киса. — Употреблять, вон, перестала. От тебя отделалась, опять же. Личностный рост, ебать. Костя не спорит. Ей хочется одновременно послать его нахер и прижаться посильнее — Киса ужасно соскучилась. По этим рукам, по запаху одеколона для бумеров, по всему Косте. А от гормонов ее тянет не только рыдать. *** Костя не сразу понимает, что Киса притирается к нему. Он этого совсем не ожидал. Но нет, он понимает все правильно — она водит губами по его шее и задирает свитер, пытаясь погладить кожу. — Ну ты с ума сошла совсем? — устало говорит Костя. Какой секс в их ситуации? Не то чтобы она его не привлекает — живот совсем небольшой, и это же Киса, его Киса. Он скучал по ней, мечтал обнять, снова оказаться в одной постели, да и просто рядом. Но мысли сейчас совсем о другом. Может, она ждет, что Косте только это и нужно. И, раз уж он теперь знает и не потащит на аборт, можно попробовать сексом удержать. Других причин в этом странном поведении он не видит. Киса отпрыгивает от него как ошпаренная. Костя даже боится, что она оступится ненароком и ушибет себе что-нибудь. — Кис… — Съеби, — цедит Киса. — Просто нахуй. — Ты чего? — он не ожидал такой реакции. — Думаешь, я переспать с тобой пришел? Ее лицо искажается неприятной гримасой. — А ты ни за чем другим сюда и не приходил. Это было правдой, Косте нечего на это ответить. Киса победно улыбается. — Ну а с другой стороны, нахуй ты тут еще нужен, да? Так что пошел и побыстрее. А то ментов… Она останавливается, понимая, какую глупость сказала, но Костя не смеется. Ему вообще нихрена не смешно. Так или иначе, спорить с Кисой, у которой, видно, сильно скачут гормоны бесполезно, по крайней мере, сейчас. Поэтому Костя кивает и уходит, тормозя в дверях на пару секунд. — Напиши, как успокоишься, хорошо? Киса показывает ему средний палец.