Черная книга ворона.

Тяжелые веки открылись не сразу, ей пришлось приложить усилия. В нос ударил запах лекарств и хлорки. Тело обдало неприятной болью, когда она попыталась подняться. В палату тут же вошли. Врач в белом халате поздоровался и вынул блокнот из кармана. Глаза были прикрыты толстыми линзами очков и виднелись из под лохматой челки. - Где я? - Прохрипела Энид, как только мужчина присел на стул. Горло болело, хотелось пить. - Больничная палата... - Произнес врач медленно. А затем вынул фонарик и приоткрыл глаза девушки. - Как себя чувствуете? Энид лишь мотнула головой. - Я удивлен... - Он записал что-то в блокнот. - Лишь перелом левого запястья и незначительные повреждения пальцев... Врач что-то медленно записывал, каждый раз поглядывая из-под челки на пациентку. - Что произошло? - Как понял я... из судорожных рассказов вашего начальника... - Мужчина встал со стула и обошел кровать. - На вас обвалилась стена. - Какая еще стена? - Синклер невольно вздрагивает. - Вам лучше самим расспросить его. - Он оглядел пальцы левой руки и кивнул самому себе. - Я могу позвать его, если вы способны на разговор. Энид кивает. - И можно воды? Врач что-то бормочет и скрывается за дверью. Энид оглядывает светлые стены и листья деревьев в окно. Она не чувствует запястья, а пальцы перебинтованы легким слоем бинта. Дверь вдруг открывается и в палату заходят две фигуры. Брови блондинки всплыли вверх. Ее обдало холодом и она натянула повыше легкое белое одеяло. Гарри завел Уэнсдей в палату и закрыл за собой дверь. Руки мужчины глубоко в карманах, а руки брюнетки спрятаны за спиной. - Думала, ты умрешь. - Черные глаза скептически оглядели девушку. - Ага, конечно. - Гарри усмехнулся. Энид еще около минуты разглядывала вошедших, не зная, как себя повести. - Почему ты здесь? - Наконец спрашивает Синклер. Долгую минуту Уэнсдей всматривалась в лицо пострадавшей, словно пыталась найти что-то в ее глазах. Но затем Аддамс пожимает плечами и тихо произносит: - А почему меня не должно здесь быть? Энид потупила взгляд. - Какое сегодня число? - Если ты клонишь к тому, что я должна быть уже в другом штате за решеткой, то ты права. - Уэнсдей медленно кивает. - Но произошли некоторые разногласия. Я проведу здесь еще добрые две недели. - Какие еще разногласия? - Энид переводит взгляд на мужчину. - Гарри, что происходит? Мужчина отводит взгляд поправляя воротник, а затем вновь прячет руки в карманах. - Подрыв участка, порча имущества, проколотые шины автобусов... - Он тяжело выдыхает и возвращает взгляд на девушку. - И трое не пойманных из семи сбежавших. Не включая Уэнсдей. Глаза Энид округляются. - Из каких еще сбежавших? Аддамс тяжело выдыхает и подходит ближе. Только сейчас Энид замечает, что девушка не просто держит руки за спиной. Они были в наручниках. Ну да, как же иначе. - Здание подорвали, десять человек сбежало. - Начала Уэнсдей. - Семерых поймали, трое все еще на свободе. Пятеро дали показания, двое молчат. - В общем тяжелые выдались сутки. - Пробурчал мужчина. - Йоко до сих пор отсыпается, если тебе интересно. Она не спала до последнего, думая что ты очнешься. Но ее организм решил иначе. - А Дивина? - Все еще бегает по городу. - Ответила Уэнсдей за мужчину. - А возможно отрубилась где-нибудь под кустом. Энид отвернулась, глупо вглядываясь в стену. - А как я здесь оказалась? - Я оттолкнула тебя за секунду до того, как стена обрушилась. Но не так далеко, как хотелось бы. - Почему ты не сбежала? - Блондинка вглядывалась в черные глаза, пытаясь найти в них ответ. Уэнсдей отвела взгляд, тишина длилась не долгие пару секунд, прежде чем она пожала плечами. - Это было бы не так интересно. - Аддамс мотнула головой. - Мне все предоставили на блюдечке. Смысл мне сбегать? - Ну да... как же иначе. - Выдыхает блондинка. Телефон в кармане Гарри зазвонил и мужчина, кивнув, вышел из палаты. Энид тут же врезалась выжидающем взглядом в девушку. Но та лишь смотрела спокойно в ответ. - И все же, Уэнсдей, почему ты не сбежала? - Повторила она свой вопрос. - И бросить тебя в таком состоянии? - Она выгнула бровь. - Смеешься? - Тебе ли на меня не все равно? - Она усмехается. - Ну... тебе на меня нет, так что... отплачу тебе тем же. - О чем ты? Уэнсдей оглядывает девушку вновь и мотает головой. - Да... Дивина и Йоко были правы, тебе лучше не пить. - Она выдыхает и садится на пол, возле постели. - И на кой черт тебя понесло ко мне посреди ночи. Спала бы дома... А сейчас здесь лежишь. - Что произошло, Уэнсдей? Она не помнила. В голове было лишь то, как она с подругами заходила в клуб. Алкоголь из ее организма испарился видимо вместе с воспоминаниями. - Уэнсдей? - Девушка пытается дозваться до нее, но брюнетка смотрит на нее с необъяснимой грустью. - Уэнсдей Аддамс. - То есть... - Наконец включается она. - Ты не помнишь про поцелуй? Энид казалось, что она слышала, как осколки ее сознания разбиваются о пол. В голове воспоминания собирались сложным пазлом. Неприятное ощущение в груди, холодная решетка и теплые губы. Она вспомнила. Но от этого стало лишь тяжелее. - Просто пьяный бред... - Нехотя произносит блондинка. - Пьяный бред, ясно? - Знаешь... слышала от старого знакомого, что пьяные люди самые честные. - Она усмехается, пускай и в глазах грусть. - Он кстати спился из-за невзаимной любви. Глупый поступок и глупая смерть. - К чему ты клонишь? - Непонимающе спрашивает девушка. Аддамс приподнимается на ноги и смотрит на девушку сверху вниз, пожалуй, впервые так долго. - Я убивала, чтобы понять человеческие чувства. - Кивает она самой себе. - Но видимо, этим нужно было заниматься тебе. Ты влюблена в меня, но всячески пытаешься убить эту мысль. Ты бы любила меня, не будь я убийцей. И я тебя понимаю. Энид задыхалась. Правда давила ей на сердце, но она жмурилась, пытаясь отогнать любые мысли. - Замолчи. - Почему я должна молчать? - Потому что говоришь бред. Уэнсдей недовольно хмурится, затем отходит к двери, стоит на месте и возвращается, словно о чем-то вспомнила. Ее руки все еще сжимали наручники, но это только придавало интереса. Энид непонимающе глядела на нее, ожидая. А Уэнсдей, посмотрев в окно, выдохнула и наклонилась. Теплые губы словно смахнули все разбившееся осколки сознания. Энид, словно по привычке, потянулась и сжала темную ткань пальцами, те сразу дали о себе знать, острая боль заставила девушку нахмурится, пока Уэнсдей старалась держать равновесие. Брюнетка целовала аккуратно, словно боялась сделать неверный шаг. Хотя то, что она делала, было уже большим не верным шагом. Да и кого это сейчас волновало. Энид действительно не могла поверить, что убийца мог так целовать. Аккуратно, словно боясь навредить. Казалось, что Уэнсдей боялась лишний раз прикусить нижнюю губу и за нее это делала Энид. Но затем Уэнсдей отошла, пытаясь вернуть в легкие воздух. - Раз я говорю бред, - Начала Аддамс. - Тогда почему ты целуешь меня? Энид опешила. Она приподнялась и попыталась встать. Сломанное запястье в гипсе было противным грузом. Уэнсдей тут же встала впритык к кровати, поставив ноги по сторонам от чужих. Энид уперлась носом ей в живот, когда приподняла голову. - Лежи, idiota. - Она хмурится. - И ответь на мой вопрос. Энид отворачивается, молчит. Но под натиском черных глаз она тяжело выдыхает и возвращается на место. - Мне нравится, как ты меня целуешь. - Шепчет она. - Такой ответ тебя устроит? - Ммм... - Девушка слегка выпрямляется. Руки явно затекли. - Нет? - Тогда чего ты ждешь? - Правды? - Это и есть правда. - Энид отворачивается. - Поцелуи с тобой не значат, что я влюблена. - У нас разное понятие любви. - В этом и проблема. Уэнсдей склоняет голову. - Тогда... Но договорить она не успевает. В комнату возвращается обозленный Гарри. - Нам пора. - Шипит он, убирая телефон поглубже в карман. - Давай, на выход. Уэнсдей закатывает глаза и поворачивается к мужчине, тот хватает девушку за плечо и выводит, но сам не выходит, оборачивается на Энид и оглядывает ее. - Тебя могут выписать завтра, могут послезавтра. - Он пожимает плечами. - Раны совершенно незначительные. Зависит все от персонала больницы. С этими словами он выходит. Но Энид не выписывают на следующий день. Зато, по обещанному "послезавтра", Йоко и Дивина приехали за ней. Мешки под глазами сирены давали понять, что она так и не спала. Йоко буквально держала ее за руку, чтобы та не упала носом в пол. - Ну ты и идиотка. - Лишь произнесла вампирша, когда вошла в палату. Но позже, уже в машине, это переросло в целый допрос, на который Энид лишь пожимала плечами. Она всю дорогу разглядывала здания в полной тишине, и когда Йоко поняла, что допрашивать бесполезно, она полностью увлеклась дорогой. Здание участка действительно пострадало. Задняя стенка обвалилась. Теперь здесь, помимо шума телефонных разговоров и запаха кофе, был шум строительных инструментов. Энид нахмурилась. Аромат кофе тоже перебил противный запах строительного материала. Энид взглядами провожали до кабинета, от чего девушка лишь сильнее склонила голову, полностью впиваясь глазами в пол. Йоко открыла дверь их кабинета и изначально замерла, а позже влетела в него в непонимании. - Ты! - Вампирша останавливается возле своего стола. - Какого черта? - И вам с добрым утром. - Кивает девушка, убирая бумаги в стол. - Ты какого черта здесь делаешь? - Не унимается Танака. Ее сонная девушка с непониманием заходит следом, смотрит на незваного гостя и, с тяжелым выдохом, падает на свой стул. Лишь Энид замирает на пороге, словно не своя. Она с интересом наблюдает за тем, как Уэнсдей раскладывает ее бумаги по полочкам и ящикам. - Не видно? - Аддамс резво разворачивается. - Убираюсь. Йоко усмехнулась. - Давно ли убийцы убираются в участках? - Вампирша садится на свое место. - Гарри сказал, либо я у него в кабинете буду на коротком поводке сидеть, либо буду выполнять хоть какую-то работу. - Девушка пожимает плечами. - Естественно я не хочу сидеть с вашим главарем в одной комнате под присмотром. Я свихнусь. Так что... вам придется терпеть меня здесь две недели. Йоко тяжело выдохнула, взглянула на Дивину, которая уснула на своих руках, затем на Энид, которая продолжала стоять на пороге. - Энид, ты живая? - Голос Аддамс вывел девушку из мыслей. - А? - Она мотнула головой. - Да... я просто задумалась. Энид наконец вошла в кабинет и закрыла за собой дверь. Она прошла к своему столу и села за стул, наблюдая, как Уэнсдей раскладывает папки на подоконнике. Из наблюдения ее вывела Йоко, а Аддамс оторвалась от своего занятия. - И почему Гарри позволяет тебе ходить по участку без наручников? - Вампирша хмурится. - Потому что мне нужны руки, Йоко. - Ты можешь сбежать в любой момент. - Не могу. - Кивает она и возвращается к папкам. - И не хочу. - Поче-е-му... - Дивина зевнула, потянувшись. Уэнсдей лишь молча приподняла рукав, показывая черный браслет. - Выйду и ударит током. - Качает головой девушка. - Да и не собираюсь я уходить. Это слишком легко. Ваша охрана... зачем она вам вообще? - Эй, Майкл клевый мужик! - Йоко складывает руки на груди. - Майкл? - Аддамс отходит от аккуратно сложенных папок и подходит к столу Энид. - Это тот, который рыжий? Или, который высокий и худой? Девушки переглянулись. - Который высокий и брюнет. - У вас новая охрана? - Девушка касается записей Энид. - Значит нам еще предстоит встретится. Вы их как перчатки меняете? Дивина хмурится и трет глаза. - Кому то не стоит от них избавляться. - Я бы и не избавилась, если бы они могли хоть что-нибудь. Сирена лишь закатила глаза. Уэнсдей вышла из кабинета лишь через пол часа, когда все было идеально расставлено по своим местам. Энид еще долго пыталась объяснить подругам, что она делала у Аддамс ночью. Естественно она ничего не сказала о поцелуе. Лишь о пьяном бреде и о том, что ей до сих пор что-то не дает покоя. Энид знала, она видела, что Йоко не поверила ни единому слову. Но вампирша не стала ее допрашивать, лишь молча кивнула и принялась за заполнение бумаг. Энид не могла сосредоточится ни на одном листе. Пальцы еще слегка побаливали, а левого запястья она вовсе не чувствовала. В голове бардак. Блондинка отложила документы и принялась рисовать что-то на листе, но на бумаге в клетку вырисовывалась лишь воронья голова и перья. Она встряхнула головой, когда ее позвали. - Энид? - Йоко стояла у двери. - Ты идешь? - Что? - Уже поздно, пора домой. - Пожала плечами Дивина. - Я... нет, я еще немного посижу. - Она отвернулась и врезалась взглядом в свои рисунки. - Идите без меня. - И оставить тебя в одном помещении с убийцей? - Йоко. - Энид встала со стула. - В участке не только я и Уэнсдей. - В предыдущий раз... - Не вороти прошлое. - Не такое это уж и прошлое. - Влезает Дивина. Энид тяжело выдыхает и хмурится. - Ступайте домой, встретимся завтра. - Ее глаза блестят, Йоко с Дивиной переглядываются. - Хорошо... - Выдыхает вампирша. - Но прошу, будь на связи. - Конечно. Энид закрывает за подругами дверь и возвращается за стол. Она вновь разглядывает свой рисунок, а затем встает и начинает ходить по кабинету. За окном тихое шуршание шин. В помещении тишина. Но это не успокаивало, а лишь заставляло тонуть в своих мыслях. Девушка провела пятерней по волосам и обернулась, испугавшись. В дверь постучались и вошли. - Почему не ушла вместе с Йоко и Дивиной? - Почему не спишь? - Вопросом на вопрос. - Было бы где спать. - Пожимает она плечами. - Так почему ты здесь? - Не хочу домой. - Она подходит к окну. - Почему? - Девушка идет за ней, останавливается позади. Но Энид не отвечает, она носом чует противный запах и оборачивается. В губах брюнетки сигарета. Синклер хмурится, а Уэнсдей отходит к ее столу. Черный взгляд падает на рисунок и девушка ухмыляется. - Красиво... - Шепчет она и выдыхает едкий дым. - Затуши. - Энид останавливается рядом с ней и тянется за рисунком. - Не лезь не в свое дело. - Чего ты так злишься на меня? - Уэнсдей хмурится и смахивает пепел на стол. - Что я тебе сделала? Энид делает шаг назад. Оглядывает девушку с ног до головы и поджимает губы. - Ты убийца... - Шепчет она, не смотря в глаза. - А тебе я, что сделала? - Девушка тушит сигарету о стол и кидает окурок на него. - Тебе лично, я что сделала? Энид сжимает ладонь в кулак. - Что я тебе сделала, Энид? - Продолжает Уэнсдей спокойным голосом. - Ты сначала целуешь, потом отдаляешься. Отвечаешь на мои поцелуи, но при этом отшатываешься от меня, как от огня. - Ты... - Я знаю, что я убийца, ясно? Не нужно мне об этом напоминать. - Аддамс руками цепляется за свою шею и выдыхает. - Но... Энид подходит почти впритык и смотрит сверху вниз. - Но, что? Что ,Уэнсдей? - Девушка смотрит ей в глаза. - Ты понимала, что ты делала! Понимала и продолжала! Чего ты ожидаешь? - Я ожидаю адекватности. - Аддамс не злится и не грубит. От ее спокойного голоса, блондинка лишь сильнее злилась. - Объяснения. - Какого объяснения? Но Уэнсдей не отвечает. Она тянется к девушке, хватает ее за футболку и притягивает ближе. Аддамс чувствует, как гипс упирается ей в грудь, но блондинка тут же возвращает раненную руку на место. Ей уже было плевать. Девушка углубляет поцелуй и чувствует дрожь чужих губ. Энид жмурится, хватается правой рукой за хрупкое плечо и сжимает ткань рубашки. Довольное мычание заставляет Уэнсдей опустить руки ниже, она притягивает девушку за талию и опускает губы к шее, оставляя на ней поцелуи. Энид вздрагивает, когда руки девушки проникают под тонкую ткань футболки. Уэнсдей слышит сбитое дыхание у своего уха и прикусывает нежную кожу, вызывая тихий стон. - E mi dirai cosa non ti piace? - Шепчет. И Энид клянется, что она задыхается. Бабочки в животе взлетели, заставляя девушку прижиматься ближе. Тонкие пальцы ложатся на светлые волосы, вторая рука все еще гуляет по горячей спине, а губы опускались все ниже. Грудь тяжело вздымалась. Энид сбилась со счету, сколько раз прокляла свой гипс. Ей было мало касаться теплой шеи одной рукой. Но второй было тяжело и не удобно, поэтому рука в гипсе оставалась на месте, вдоль тела. - Подними руки. - Шепчет девушка. - А если я против? - Энид выдыхает. - Тогда я остановлюсь. - Она носом проходится вдоль светлой шеи, вдыхая аромат. Но Энид приподнимает руки и Уэнсдей аккуратно снимает с девушки футболку, тут же упираясь губами в ключицу, покусывая нежную кожу. Уэнсдей садится на стол и притягивает девушку ближе, раздвинув ноги. И Энид словно током ударили. Она хмурится, перехватывает чужую руку и сжимает запястье, целуя девушку в губы. Уэнсдей удивленно выдыхает в поцелуй. - Твои сигареты ужасны... - Шепчет блондинка, а затем углубляет поцелуй. По спине Уэнсдей пробежали мурашки, когда губы блондинки коснулись ее ключиц, выпирающих из-под рубашки. А затем пальцы с цветным маникюром расстегивают пуговицы. Энид скользит языком ниже, хватаясь пальцами за застежку бюстгальтера, вызывая у Аддамс нервный выдох. - Non voglio che te ne pentirai... - Шепчет она, когда бюстгальтер слетает с нее. - Когда ты начнешь говорить без загадок? - Усмехается Энид, целуя девушку в грудь. - Я устала от твоих загадок. Уэнсдей чувствует ее шепот кожей и прикусывает нижнюю губу, дабы не сорваться. - Я думала они тебе нра... - Она резко вдыхает и поднимает голову к потолку, когда губы девушки накрывают ее сосок, слегка прикусывая. Но Уэнсдей договаривает. - Нра-вят-ся... Энид улыбается и проводит языком по груди, а затем спускается ниже. - Не отрицаю. Уэнсдей задыхается, когда язык пробегает по животу, задерживаясь на нем. Внизу живота затянулся тугой узел, стоило языку опустится еще ниже, сталкиваясь с резинкой брюк. - Это была моя игра... - Шепчет Аддамс, а Энид усмехается. И девушка кожей чувствует эту усмешку. - Ты плохо играешь. - Голос совсем хриплый. Блондинка цепляется рукой за резинку брюк и утыкается лбом в живот. - Сними... Уэнсдей усмехается, но слегка приподнимается, стягивая с себя брюки. Голубые глаза сверкнули опасной искрой, когда встретились с тонкой темной тканью нижнего белья. Энид носом проводит по ткани и Уэнсдей поднимает глаза к потолку, закрывая свой рот рукой. Колени вздрагивают. Синклер ведет языком по бедру и опускается на колени. - Энид... - Она не узнает собственный голос. - Энид! - Тише. - А сама поддевает тонкую ткань, проникая под нее пальцами. Несмелое движение, словно случайное. И Уэнсдей выгибается, толкаясь бедрами на встречу. Пальцы покалывает от боли. Энид выдыхает и стягивает нижнее белье, заставляя девушку сжать бедра. - Наш хитрый убийца стесняется? - Заткнись... И Энид действительно замолкает. Она целует внутреннюю сторону бедра, вызывая мурашки и новую дрожь в ногах. Уэнсдей вновь накрывает свой рот ладонью и жмурится, выгибаясь, когда язык девушки скользит по половым губам, касаясь клитора. Энид накрывает его губами и Аддамс сбито выдыхает, зарывается рукой в светлые волосы и слегка тянет, вызывая нервное дыхание. Горячо. Язык скользит по половым губам, изредко касаясь клитора. А затем проникает внутрь, и Аддамс задыхается. Рука болит, но она не разжимает рта и жмурится. Уэнсдей кажется, что она видит звезды, когда язык вновь скользит по клитору. - Ты жестока... - Наконец выдыхает брюнетка. А Энид улыбается, целует в бедро и возвращает язык на клитор. Обводит его круговыми движениями и вновь накрывает губами. Аддамс кусает губы до крови, тяжело дышит, а Энид не останавливается. Издевательски играется языком, заставляя чужие ноги дрожать. Уэнсдей сжимает светлые волосы, притягивает ближе и задыхается. А затем выгибается, когда язык ускоряется. Шепчет что-то сбито, стискивает второй рукой стол, словно желает оторвать столешницу к черту, и шумно дышит, стискивая губы. Энид сжимает рукой дрожащее бедро и делает последнее движение языком. С губ Уэнсдей срывается стон и она отпускает светлые волосы. Энид приподнимается с колен и придерживает девушку. Ее губы блестят и Аддамс завороженно смотрит на них. А затем целует, пробуя себя на вкус. Блондинка жмется ближе. Уэнсдей заправляет светлую прядь за ухо и ухмыляется. - Все еще нравится меня целовать? - Шепчет на самое ухо и ловит хмурый взгляд. - Не порти момент. - Как скажешь. - И целует девушку в лоб. И с того дня Энид приходится надевать свитера, чтобы прятать шею. Она не уходит с подругами домой, оставаясь и ожидая приход девушки. И Уэнсдей каждый день приходит, целует, словно невинный ребенок, шепчет что-то на итальянском, а Энид злиться, не понимая ни слова. Но Уэнсдей извиняется и целует девушку в ключицы. Энид наблюдает каждый день за тем, как девушка раскладывает документы по полкам в кабинетах. Она ловит взглядом оголенный живот, когда Аддамс тянется к верхней полке, тонкие пальцы, которые крутят карандаш, а затем записывают что-то. Хмурый взгляд и покусывание губ. Энид ловит это глазами и задыхается. А Йоко все сильнее начала привыкать к тому, что Аддамс ходит с ними по одному зданию. И что именно брюнетка заносит ее подруге кофе с утра. - Что? - Энид смотрит на вампиршу. - Ты себе личную служанку нашла? - Йоко усмехается, наблюдая, как подруга отпивает кофе. - С чего бы Аддамс носить тебе кофе? - Она так извиняется. - Придумывает девушка на ходу. - За что? - Дивина отрывается от экрана и глядит на блондинку. - За то, что я пострадала. - Девушка приподнимает раненую руку и пожимает плечами. Девушки лишь переглянулись. И после этого вопросы подруг отпали. Они все чаще ловили странные взгляды блондинки на убийце. А Энид все чаще пропадала из кабинета, оставляя бумаги на столе. - Ты чего злишься? Аддамс вздрагивает и оборачивается. Энид закрывает за собой дверь. - Что это вообще здесь делает? - Она крутит в руках папку. - Это некуда положить. - Скажи об этом Гарри. - Энид носом утыкается в спину, прикрытую черной рубашкой. Уэнсдей кидает папку на стол и оборачивается, кладя руки на чужие плечи. Она кидает взгляд на запястье и хмурится. - Когда это снимут? - Приподнимает руку, разглядывая гипс. - Мне с этим почти три месяца ходить. Брюнетка поджимает губы и целует оголенные пальцы, вызывая у блондинки мурашки по телу. - Прости... - За что? - Я могла оттолкнуть тебя дальше. - Уэнсдей опускает руку и отводит взгляд. - Но я растерялась. Энид хмурится и берет девушку за руку. - Если бы ты меня не оттолкнула, я бы здесь не стояла. - Она гладит большим пальцем по смуглой ладони. - Это меньшее, что ты могла сделать, стоя за решеткой. Так что... спасибо, Уэнсдей. Но Аддамс словно была в другом мире. Ее глаза пустые, а губы поджаты. - Если бы я не убивала... - Она жмурится. - Меня бы там не было. Не было бы и тебя там. Ты бы не пострадала. - Ты всегда так сложно думаешь? - Девушка усмехается. - Если бы я не родилась... тебя бы могли не поймать. Ты бы не оказалась... - Настолько далеко решила уйти? - Перебивает ее девушка и целует. Энид спиной упирается в стену и тянет девушку за воротник к себе. Уэнсдей тяжело выдыхает в поцелуй и шепчет что-то на итальянском, за что получает укус. Блондинка целует шею, расстегивая черную рубашку. поцелуй превратился в смазанное нечто, блондинка, словно сумасшедший зверь, металась от ключиц к шее, от шеи к губам и вновь к ключицам. Ее остановил сильный хлопок двери и звук разбитого стекла. Уэнсдей отшатнулась от Энид, уставившись на вошедшего. Энид клянется. Ее сердце тогда замерло на время. Забилось лишь тогда, когда черные глаза скользнули по ее лицу. Словно успокаивая. - Так и знала... - Тихий шепот. Тихий. Но чуткий слух оборотня уловил каждое слово, каждую интонацию и шумное дыхание. Блондинка попыталась шагнуть вперед, но колени предательски задрожали. - Йоко, послушай... - Я постараюсь, Энид. - Было сказано уже твердо и серьезно. - Постарайся объяснить. Голубые глаза пробежали по телу вампирши, она сглотнула, опустив взгляд к разбитой кружке. Аромат чая наполнил небольшое помещение. Теперь этот запах впитается в бумаги и останется здесь навечно. - Я так и знала... что что-то не так. - Бормотала себе под нос Танака. - Я слушаю тебя, Энид. - Девушка переводит взгляд на брюнетку. - Ну или вас. Если осмелишься что-то сказать, Аддамс. Уэнсдей хмурится. - Браслет на руке не помешает мне навредить тебе, Танака. - Шипит Аддамс, но тут же замолкает, когда на ее плечо ложится рука. - И ты целуешь этого человека, Энид? - Вампирша хмурится и перешагивает чайную лужу. Вампирша чувствует на себе хмурый взгляд Аддамс, но смотрит в глаза лишь подруге. Энид теряется. Что ответить? Она до сих пор, самой себе не могла объяснить, почему это делает. Синклер знала, кого целовала. Знала о всех ее действиях, но не могла оттолкнуть. Через неделю Уэнсдей исчезнет. Уедет за решетку, в другой штат и все вернется на круги своя. Они просто балуются, словно подростки. - Мы просто играемся.- Врет. Но не знает кому. Себе или окружающим? - Энид, ты не ребенок. - Танака качает головой и режет глазами. - Ты прекрасно понимаешь, что происходит. Блондинка уверена, она еще никогда не видела свою подругу в таком состоянии. - Понимаю... - Тихо, неуверенно. А внутри все сжимается. - Йоко, я понимаю, но... - Но, что? - Я не могу... Уэнсдей словно в другом мире. Смотрит со стороны. Видит, как блондинка мечется. А самой страшно. Она была готова пережить еще один арест, лишь бы не находиться в этом месте. Девушка вынимает пачку сигарет и закуривает. Танака кладет руки на чужие плечи, пытается заглянуть в сырые глаза. Но Энид смотрит в пол, а губы дрожат. Вампирша переводит взгляд на Уэнсдей. И Аддамс клянется, ей так страшно не было даже под дулом пистолета. Взгляд вампирши, пусть и скрытый под линзами очков, прожигал в ней дыру. - Я понимаю, мне так страшно... - Энид не умолкает, шепчет еле-еле. - Нам ведь придется... Йоко... Уэнсдей не выдерживает. Она выдыхает едкий дым, тушит сигарету о первую попавшуюся полку и кидает окурок на пол. Подходит со спины и обнимает, утыкаясь носом в спину. Она слышит ее сбитое дыхание, быстрое сердцебиение. Казалось, она слышала шум ее мыслей. Но все это перебивает грубый, на удивление, голос. - Откуда у тебя сигареты? - Вампирша поглаживает подругу по плечам. - Гарри... - Гарри о них не знает. - Перебивает она девушку, бормоча в спину Энид. Йоко замолкает. Это не ее дело. И они обе молча с этим соглашаются. А Энид отворачивается от подруги, утыкаясь носом в теплое плечо, рукой сжимая черную ткань. Йоко с непонятной искрой в глазах смотрит на это, но хмурится сильнее. А на следующий день хмурится уже Дивина. Уэнсдей как обычно, занесла девушке кофе. Но этим не ограничилась. Нагнулась, накрыла теплые губы, словно назло вампирше. - Какого... Но вампирша лишь покачала головой. Мол, так и нужно. Но, когда Уэнсдей вышла, сирена все же повторила свой вопрос. - Какого черта? - Долгая история... - Прошептала Йоко. - Я никуда не тороплюсь. Но после рассказа вампирши, девушка встала еще в больший ступор. - Энид... ты же понимаешь, что... - Понимаю. - Твердо и холодно. Она понимала. Знала, что через неделю, им придется расстаться и выбора не будет. Это не переезд в другой город, который можно остановить. Это безвыходная ситуация. Когда на следующий день Гарри зашел к ним, Энид даже не подняла на начальника взгляда. Но он привлек его, положив на стол новые бумаги. Голубые глаза отрываются от тетрадного листа и смотрят в душу начальнику. Он кивает на принесенные бумаги. Энид кивает и возвращается к своему листу. - Прочти. - Говорит мужчина и пододвигает бумаги ближе. Энид хмурится, но не смеет ослушаться. Она тянется к бумагам и пробегает по ним взглядом. Пальцы сжимают лист, а в глазах удивление. Девушка перечитала текст еще раз и взглянула на мужчину. - Что это значит? - Она не узнает собственного голоса. Гарри тяжело выдыхает, оглядывает всех троих и произносит: - Стоило агентству, работающему с Изгоями, узнать про Уэнсдей, то они тут же встрепенулись. - Поясняет мужчина. - Они там видите ли, верят в светлое будущее. А я - нет. - К чему вы клоните? - Йоко тянется к принесенным бумагам. Гарри лишь сильнее хмурится. - Они верят, что у каждого есть второй шанс. - Он корчит неприятную гримасу. - Если кратко... агентство заинтересовалось Уэнсдей. Ее забирают следующим понедельником. Ну а мне-то что? Мне меньше волокиты с бумагами. Энид не верит ушам. - Но зачем вы мне это говорите? - Блондинка поднимает туманный взгляд. - Ты была той, кто раскрывал это дело. - Мужчина пожимает плечами. - Я подумал, что ты обязана знать. Блондинка лишь кратко кивает. Она смотрит вслед уходящему мужчине, считает в голове до пяти и встает со стула. - Что думаешь? - Йоко окликает ее. - Мне интересно, знает ли Уэнсдей. - Девушка открывает дверь и тут же замирает. - Знаю о чем? - Аддамс заходит внутрь. - Привет. Девушки переглядываются. - О том, что отправляешься ты далеко не за решетку. - Пожимает плечами Дивина. На лице Аддамс вопрос. А Энид от чего-то улыбается. Уэнсдей не понимает, выгибает бровь, а блондинка утыкается ей в плечо, посмеиваясь. - Что происходит? И Йоко тяжело выдыхает, смотрит на свою подругу и поясняет. Уэнсдей кладет руки на талию Энид, а та утыкается ей в шею. Дивина посмеивается, наблюдая, как черные глаза с каждой секундой становились все темнее от удивления. Когда Йоко закончила, Аддамс смогла выдавить из себя лишь: - Интересно... Дивина усмехается и отворачивается. - Что в этом агентстве вообще творят? - Спрашивает вампирша в пустоту. Уэнсдей поглаживает блондинку по спине и отвечает, словно тоже, самой себе: - Воспитательные работы... затем помогают устроится на работу. Туда чаще всего попадают неуравновешенные подростки из детских колоний. - Аддамс пожимает плечами. - Меня скорее всего сразу же отправят на работу. Хотя... уверена, мозгоправы меня замучают. - Мозгоправы? - Энид наконец-то поднимает голову. - Психологи. - Поясняет девушка. И блондинка смеется. А когда Уэнсдей уходит, возвращаясь к работе, Энид падает на свой стул и перечитывает текст снова и снова. - Что планируешь делать? - В каком смысле? - Я о ваших отношениях. - Йоко откладывает ручку. - Она будет в другом штате. Энид хмурится. - Ничего? - Девушка царапает гипс пальцами. - Буду ждать, когда вся эта терапия закончится. - Это не терапия, Энид. - Дивина отрывается от экрана. - Это навсегда. Теперь, Уэнсдей буквально звено большой системы этого агентства. - Буду ездить к ней... - Голубые глаза тухнут. Ближе к вечеру, когда солнце еще слегка играется оранжевыми лучами с листьями деревьев, Энид выходит из кабинета и поднимается по лестнице выше и выше, пока не выходит на крышу. Совсем не высоко. Блондинка встает на край и смотрит вниз, прикидывая, возможно ли сильно пострадать, если упасть. Ее мыслям мешает табачный дым, он проникает в нос и впитывается в легкие. - Суицид - не выход. Энид посмеивается и отходит от края. - Я и не собиралась. - Я знаю. Уэнсдей кидает сигарету и топчет ее. Подходит ближе, тянется к губам и целует, хватаясь за воротник. Энид прикусывает нижнюю губу, чувствуя на языке привкус металла. Не болела ли ее рука, она бы обхватила девушку и повалила на пол, нависая сверху. Но затуманенный мыслями разум мешает ей это сделать, а рука тяжелым гипсом напоминает о себе. - Целуешь, как в последний раз. - Аддамс опускается к шее. - У нас еще неделя, Энид. Мы успеем наиграться. Наиграться. Игра. Нет,это уже давно не было игрой. Блондинка и забылась, когда это перестало быть для нее игрой. Детским баловством. - Уэнсдей... - Девушка отходит, смотрит в пол, жмурится. А Уэнсдей не отводит от нее глаз. Светлые волосы так красиво блестели в оранжевых лучах заката, так приятно развивались на легком ветерке. - Я боюсь, это уже давно не игра. Аддамс приподнимает голову в удивлении. - О чем это ты? Улыбка Энид в закатных лучах была отдельным произведением искусства. - Думаю, я действительно влюбилась в тебя, Уэнсдей. Тишину нарушал лишь ветер и дыхание. Слезы Энид блестели на солнце. Аддамс замерла. Это было так до боли прекрасно, что она потеряла дар речи, а через время прохрипела: - Ты жалеешь? Энид жмурится, мотает головой и улыбается. - Нет... Уэнсдей делает шаг на ватных ногах, подходит к блондинке и кладет руки на горячие щеки, смахивая слезы. Она вновь тянется к губам и целует. Чувственно, нежно, словно пытается запечатлеть этот поцелуй навсегда. Энид скользит рукой по чужому плечу, хватаясь за ткань, а Уэнсдей притягивает девушку за талию. Поцелуй растворяется в лучах закатного солнца. Они отошли друг от друга лишь тогда, когда луна заменила светло. На следующий день, когда Энид вошла в кабинет и прочла лежавший на столе лист, она пошатнулась. Упав на стул, девушка перечитывала лист вновь и вновь, а когда подруги сонные , с тремя стаканами кофе, вошли к ней, то она уставилась на них. - Ты уже зде-е-есь... - Дивина зевает и тянется. - Что это? - Блондинка указывает на лист. - Сюрприз? - Йоко улыбается. - Но... как? Девушки переглядываются. - Мы немного поговорили с Гарри... - Пытается объяснить Дивина. - Вообщем... карты так совпали, и вот - Мы упросили Гарри, договорится с агентством. - Йоко качает головой. - Считай, тебе повезло. - С новым местом работы. - Дивина поднимает стаканчик кофе. - Вы что, с этим всю ночь возились? - Думаешь это все делалось так легко? Они час твои документы разглядывали. - Йоко поднимает стаканчик. Энид берет свой стаканчик в руки. - Я вас люблю, так сильно... - Она шепчет и поднимает стаканчик. - Вы бы знали... Вся неделя казалась сном. Энид почти не помнила, что она делала. Она помнила горячие поцелуи и руки на теле, шепот на итальянском. Но ничего из того, что происходило в кабинете за работой. Собрать вещи для отъезда, оказалось еще сложнее. Она укладывала одежду в чемодан, пока по щекам текли слезы. Было странно. Не грустно, а просто странно. Она столько всего испытала в этом городе. Даже стоя у участка, ожидая автобус, девушку что-то мучило. Но рука на плече ее тут же успокаивала. Дивина и Йоко крепко обнимали девушку, пока Ксавье и Бьянка не понимали, что они пропустили и как так вышло. Когда зеленый автобус подъехал, люди в черных костюмах с эмблемой на груди, занесли их вещи. Энид в последний раз обняла друзей, одной рукой. - Спасибо... - Прошептала она в последний раз, перед тем,как сесть в автобус. Здание участка оставалось все дальше и дальше позади, Йоко и Дивина сорвались с места, поспевая за автобусом. Но вскоре силы покинули их, и девушки так же остались позади. - Это так странно... - Наконец прошептала Энид, когда высокие дома остались за спиной. - Да. - Кивает Уэнсдей и кладет голову на чужое плечо. - Наверное... Мимо незнакомых домов, лесов и полей. Куда-то в другой штат. Закатное солнце вновь упало на их лица, когда они уже заснули. Когда Энид открыла глаза, они уже проезжали какой-то город. Высокие здания так же быстро исчезли. Уэнсдей взяла ее руку в свою, когда повернула голову к окну. Но когда перед глазами открылся высокий забор, девушки посмотрели друг на друга. - Готова? - Спрашивает Энид. - Словно у меня есть выбор. - Усмехается Уэнсдей и целует девушку в губы. - У меня кое-что есть. Аддамс вынимает из кармана бумажку и передает ее девушке, та разворачивает и хмурится. На клетчатом листе бумаги было написано: ".-.- / .-.. ..-- -... .-.. ..-- / - . -... .-.- .-.-.-" Энид закатывает глаза. - Ненавижу твои загадки. - Конечно. - Кивает девушка. - Буду ждать разгадку. Энид тянет ее за воротник черной рубашки и накрывает губы. Автобус заезжает в ворота и те закрываются. Позади остается прошлая жизнь. Теперь все начнется заново, словно новая глава в книге. Энид утыкается носом в шею Уэнсдей и та прижимает девушку ближе. Блондинка до сих пор не понимает, как убийца может так целовать.