*** *** ***
Юный Рау с ужасом себе представлял то, что его ждёт. Да, он подаёт надежды, но совсем не в любовных делах. Ему тщательно объяснили, что любое нарушение правил, оскорбление Матриарха грозит ему тем, что юноше оторвут то, чем нужно детей зачинать. Здесь правит балом именно женщина. Столько внушили в голову, что оставалось только анализировать и осознавать для себя одну простую истину: ему страшно. Рау легко мог бы выстроить тактику ведения боя, однако, что нужно сделать с женщиной, чтобы та осталась довольной — это отдельная загадка. Вышедший из самых низов, он явно не о физиологии думал, а о том, как бы не провести всю свою жизнь так же, как его семья. «Когда время придёт — природа подскажет». Как бы не так. Стресс и постоянные мысли не в ту сторону никак не способствовали подъёму боевого духа на любовном фронте. А ведь от мужчины, от его физиологии так много зависит. И, возможно, можно было бы списать на гормоны, молодость. Отчасти на это молодой чисс и надеялся… Ровно до того момента, пока не вошёл в комнату. То, что Матриарх оказалась на одна, уже стало сюрпризом. Опаснее только эта самая иноземка, разительно отличающаяся от всех тех, кого ему приходилось прежде видеть, что невольно заставляло обращать на неё внимание, изучая. Но этого делать нельзя. Всё внимание должно быть сосредоточено на Митт’арье. — Думаю, мне пора, — заговорила Грейс, заметив на пороге смущённого и робкого очаровашку, которого только к ране прикладывать, да и от мира оберегать, чтобы не обидели. Наличие сразу двух женщин рядом с ним несколько выбивало из колеи. Только желающую подняться с места остановила Тари: — Нет, останься, — характерный жест властной руки маячил прямо перед носом Грейс, замершей на месте от неожиданности. — Мне так будет проще. И хоть сама наёмница откровенно сомневалась в уместности своего нахождения здесь, почему-то спорить не стала, искренне надеясь, что хотя бы вся процессия будет происходить не при ней. Порядком опьяневшая Матриарх, точно не привыкшая столько пить подобные «коктейли», поднялась с места, вышагивая к своему новоявленному муженьку. От неё несло вином, каким-то прокисшим вином, явно не в пользу Главе Семьи, но и деться юнец никуда не мог. И, разумеется, он подметил гнев, ведь взгляд Рау всё чаще обращался к этой экзотической гостье, а не к своей супруге. Подобная неосмотрительность сыграла злую шутку. Девушка, ничего не спрашивая, а лишь сверля парня тяжёлым взглядом, неожиданно приложилась к нему крепким ударом по лицу. Кровь потекла из носа, но чисс не мог даже вытереть её. Он вообще не мог двигаться без позволения Матриарха. От этого удара гостья только закрыла глаза, отвернув голову. Следовало ожидать какой-то выходки, но не такой же явной. — Ты должен смотреть только на меня, понял?! — прошипела с характерным акцентом Тари, хватая Рау за подбородок и смотря на него с яростью мифической дьяволицы. — Да, — голос дрогнул — кажется, для самого новоявленного члена Семьи это всё выходило за рамки адекватности. И дрогнувший голос заставил Митт’арью рассвирепеть, ударяя парня снова. Смотреть на это не хватало никаких сил. Грейс не была сторонницей насилия ради насилия, да и запах крови, разлетевшийся по гостиной, очень сильно провоцировал обычно спящую под чутким контролем натуру. — Надо ещё выпить! — провозгласила блондинка, поднимаясь с места и, взболтав содержимое бутылки, плеснула ещё в бокал подруги. — Давай. Избить его ты успеешь ещё. Ночь только началась, а ты ещё не готова к процессу. Странным образом, несколько заигрывающая с настроением наёмница буквально всучила бокал с вином подруге так, чтобы оказаться аккурат между ней и юношей, которого, как ей показалось, ещё долго будет трясти от неадекватности законной жены. — Надо! — фыркнула чисска. — Напиться до беспамятства и не чувствовать этого мерзкого червя в себе. Как посмели подсунуть мне эту грязную кровь в этом мелком создании? Проблема только в том, что алкоголь и стресс — вещи очень губительные, когда действуют в тандеме, особенно в организме разумных, не совсем привыкших к подобному. Для них вообще водка может показаться губительной. Ещё большей проблемой было желание осушить весь бокал разом, что привело к моментальному головокружению и дезориентации. — Это ещё что такое? — она постепенно переставала контролировать себя и, если бы не объятия подруги, так и вовсе разбила бы голову об угол стола. После чего и вовсе потеряла сознание. Ничего, после этого наступит фаза глубокого сна, а утром будет сильный сушняк. — Ну, что и требовалось доказать, — скорее себе сообщила Грейс, осторожно оттягивая Матриарха к дивану, где её бренное тело пробудет до самого утра. Надо ли говорить, как всё это озадачило молчаливого перепуганного чисса, стоящего доселе у входа, только в последний момент спохватившегося, чтобы помочь. Он был наслышан о том, что Митт’арья не особо легка характером, но такого приветствия он точно не забудет. Как и не забудет эту блондинку, внезапно подошедшую ему на помощь, отвадив тем самым физическую расправу над ещё неокрепшим умом. — Зачем Вы это делаете? — вопрос сорвался с его уст сам собой. Опешивший юнец говорил с характерным акцентом, слабо вообще ориентируясь в общегалактическом. И именно его акцент напомнил наёмнице, что она тут не одна. Пройдясь по молодому супругу изучающим взглядом, она внезапно осознала, что эта ночь должна быть ритуальной, но, судя по всему, ритуал отменяется, ведь он едва ли будет в состоянии что-то сделать с девушкой в отключке. Вот уж где кроется психологическая травма: зачать ребёнка, поимев бессознательную жену, под страхом смерти. Никому такого не пожелаешь. Рау шмыгнул носом и это вернуло её из мыслей, вынуждая зарыться рукой в сумочку, чтобы сразу же изъять носовой платок и протянуть ему, чтобы убрал кровь и не провоцировал. — Я разве что-то сделала? — а ведь действительно. Только и успела поймать подругу, чтобы та не расшиблась. В остальном белая и пушистая. — Что ж, — изучив взглядом обстановку в целом. — Кажется, ей совсем не до тебя. Всё это время чисс уже более уверенно изучал гостью, но старался делать это украдкой, чтобы случайно не получить ещё и от неё. Совершенно ничего не знающий об этой персоне, Рау находил что-то притягательное в женщине из далёкого космоса. Она вступилась за него, хотя и не должна была этого делать. Юнца предупреждали, что любое нарушение правил не добавит ему очков милоты, но кто виноват в этой ситуации? Прежде всего встал только один вопрос: что дальше? Ритуал не состоялся, ребёнка они не зачали, хотя ещё не поздно исправить. Но едва ли парню будет просто себя заставить после полученных травм и унижений. Тут явно не до соития, что бы там не говорили о гормонах. — Тебя ведь ждёт казнь, верно? — поинтересовалась Грейс, не особо уверенная, что её поймут. Но реакция была. И это была реакция удивления. — Нас слишком мало — смертная казнь неприемлема. Меня изгонят из Семьи, из общества, из Доминации и я никогда не смогу вернуться, — пояснил Рау, стараясь быть доступнее и не использовать слишком явно акцент. Выслушав парня, девушка разозлилась. На Митт’арью, которая не так давно говорила о казни в случае оскорбления её чувств. Если всё так и будет, если она додавит, а кто знает, на что способна обиженная женщина, то этот подающий надежды чисс действительно долго не проживёт. Грейс громко хмыкнула, отвлекаясь от созерцания спящей Тари и переводя всё внимание на Рау, осторожно перенимая у него платок, чтобы самой убрать оставшиеся видные кровавые следы. Прикосновение к нему было обжигающим, хотя надо бы уже привыкнуть, что все чиссы имели повышенную температуру. Наёмница смотрела ему в глаза и видела там словно копию себя самой: испуганный, совершенно беспомощный птенец, который желал только одного: стать кем-то значимым и важным. И уже не особо важно, какими методами. Растерянность была слишком явной. Но теперь уже Рау не мог понять, в следствии чего что-то начало с ним происходить. Прикосновение этой женщины, нежное и осторожное не имело ничего общего с жестокостью, что он испытал буквально недавно. — В тебе действительно есть тот потенциал, о котором говорят? — от него веяло столькими эмоциями сразу, что пьянеть постепенно начинала и сама графиня, но держала себя в руках, помня, что она отличается от дикого зверя наличием ума и воспитания. — Генерал Ба’киф и прежний Патриарх Семьи Митт считали, что да, есть, — он просто не мог, не имел права рассказать, что в своём возрасте уже имеет офицерское звание и отнюдь не по протекции Правящей Семьи, а благодаря собственным заслугам. А сейчас в его юной, но отнюдь не глупой голове медленно, но верно зарождается план по спасению своей родины и своего вида.«Ну, и что движет тобой, графиня? Дань прошлому? Вспоминаешь, через какую боль прошла сама? Или перед глазами маячит коварство, обычно спрятанное в недрах чёрной души? Ты ведь уже придумала, как спасти это юное дарование? Неужели ты на это пойдёшь? Взгляни только, какой он невинный, нежный и искренний. Кажется, ты давно уже не видела ничего подобного. Сможешь ли ты скрыть этот грех? Сможешь ли жить с этим грузом? А он? Что будет с мальчишкой? Ты подумала? Или тебе всё равно?»
Наверное, прошло минуты три, а то и больше, прежде чем Грейс моргнула хотя бы раз. — Идём со мной, — тихо, но уверенно произнесла девушка, обогнув чисса и, открыв дверь, убедилась лишний раз, что никто по коридорам не шатается поздним вечером. — Не беспокойся, она не проснётся до самого утра, — сообщила невесть зачем гостья, скорее для общего успокоения. Чисс обязан выполнять любые пожелания женщин, но относится ли это к женщинам другой расы? Вероятнее всего, нет. Но эту леди хотелось слушаться, казалось, она знает решение всех проблем несмотря на то, что вообще ничем не обязана Рау. Это его мир и его проблемы, справляться он должен сам. В будущем, возможно, так и будет. Вместо того, чтобы уничтожать его изнутри, разбивая неокрепший ум подобными действиями, наёмница была убеждена, что можно замотивировать, взрастить того, кто и сам захочет подняться ещё выше. Дверь уже её спальни открылась, впуская её и юношу, а затем её пришлось запереть, чтобы уж точно никто не потревожил. — Твоя задача максимально проста, как может показаться на первый взгляд, — она отошла от двери к столику, отставляя сумочку и что-то из неё доставая, из-за чего всё это время стояла к парню спиной. — Но я понимаю, как тяжело заставить себя. Мужская физиология такая привередливая, я удивлена, что Митт’арья этого не понимает. Разумеется, у женщин всё куда проще: раздвинула ноги и получаешь удовольствие, — графиня скривилась: ей явно не нравилось поросшее мхом мнение, что женщины в постели не способны ни на что. Всё зависит от темперамента, партнёра рядом и собственного желания. А если женщина пассивна, то тут варианта два: либо секс ей неинтересен, либо партнёр ей неинтересен. Вот и всё. Снова вынырнув из своих мыслей, девушка медленно обернулась, глядя на всё так же ничего не понимающего Рау. — Возможно, я совершаю большую ошибку сейчас, но мне хочется верить, что задержалась я тут не просто так. И твой потенциал стоит такого риска. Тонкие лямки чёрного платья медленно спали с плеч, наёмница позволила лёгкой ткани задержаться на талии, обнажая упругую грудь. Челюсть чисса была готова устремиться к полу, если бы не нежные пальцы, коснувшиеся подбородка. Он явно не такого сейчас ожидал. «Ликвидировав» на время Тари, юноша надеялся на обсуждение того, как лучше выйти из ситуации. Ему в голову не пришло, что позвали его сюда для другого. Хоть это и было решением проблемы, Рау никак не мог понять, как секс с другой девушкой может спасти положение. Может. — Сила и грубость нужны на поле боя. А любви нужна ласка и нежность, — прошептала графиня, пресекая нежным поцелуем любую попытку мальчишки хоть как-то возразить или что-то сказать. Он вообще, кажется, под этим напором забыл, что думал секунду назад. Грейс привлекла его к себе осторожно, кладя руку на затылок, бережно и мягко поглаживая пальцами кожу головы, словно так стремилась расслабить и убрать всю возможную тревогу. Свободная рука отыскала опущенную вниз руку парня, вынуждая его тоже попробовать пойти по другому пути, где нет насилия и унижения. Горячая рука чисса легла на женскую грудь, осторожно сжимая её же пальцами с той силой, которая здесь была бы допустима. В голове всё разом зазвенело и забило тревогу. Рау понятия не имел, как реагировать на то, что он, по сути, изменяет сейчас, в эту роковую и такую значимую для него ночь. И что более ужасно, что ему это нравится. Неопытность и смущение уже не кажутся такими острыми проблемами, хотя, безусловно, ему хотелось бы впечатлить, показать, что чего-то он всё же стоит. И будто читая его мысли, графиня пресекала любой шаг по одной простой причине: если что пойдёт не так, мальчик закроется в себе, потеряет уверенность, которую ему только нужно приобретать в таком интимном занятии. Без книг, без порнографии, без рассказов друзей и общего представления он словно идёт по минному полю. Хорошо, что есть та, которая эта понимает, не позволяя парню оступиться в первую очередь для себя самого. — Доверься мне, — попросила тихо гостья, осторожно ведя рукой по позвоночнику юноши вниз, пробираясь прохладными пальцами под одежду. Прикосновение к напряжённым нервам не могло не дать о себе знать, и поцелуй оборвало тихое шипение. Разумеется, ведь она задевала все его чувствительные точки, которые неизбежно вели к естественной реакции: страх отступал, позволяя занять место чему-то другому, более чувственному, живому и… азартному. Нет, Тари не смогла бы себя сдержать, их ночь была бы насилием по её хотению. Здесь всё совсем по-другому. Подтянув гимнастёрку, парень только на секунду позволил себе отказаться от касаний к этой женщине, но всего секунда была необычно долгой, и живой интерес заставил его проявить больше инициативы, пробуя на вкус снова её губы. А девушка даже не отказывалась, но всё так же продолжала следить за тем, чтобы ситуация не вышла из-под контроля, ведь эта ночь действительно священна, но немного не так, как привыкли чиссы. — Не торопись, — ласково протянула Грейс, кладя руку на торс юноши, чтобы бережно расположить его поперёк кровати под осторожным давлением женской руки. — Я хочу, чтобы ты прочувствовал всё. На такую ласку тело не могло не реагировать. И если прежде Тари говорила, что молодые мужья вообще не в состоянии разбудить что-то между своих ног, то сейчас графиня здорово бы поспорила с подругой, без проблем добиваясь того, чего чисска, видимо, добиваться с помощью силы не могла, а менять тактику не желала. Зажатый кромкой белья презерватив ждал своего часа, ведь всё это было сделано прежде всего для сбора биоматериала, который ей понадобится, чтобы у мальчишки всё-таки было будущее. Однако пока он просто растворялся под лаской нежных губы неожиданной наставницы, исследовавшей его тело с особой страстью, но без какой-либо жёсткости. Грейс бережно стянула с Рау оставшуюся одежду, расположилась между его ног, получая доступ ко всему телу. Язык девушки прочертил невидимую влажную линию от шеи вниз к груди — она буквально чувствовала, как колотится его сердце, как зарывшаяся в волосы гостьи рука сильнее сжимает белые пряди. Но где-то на границе сознания проскакивала мысль, что он будто противиться чему-то — не хочет, чтобы всё закончилось слишком быстро. Ему казалось, что это поставит какую-то точку. Стартовую или финальную — другой вопрос. Мучить парня томительным ожиданием, которое может оказаться болезненным ей не хотелось, поэтому достаточно быстро презерватив всё же оказался там, где ему быть положено. Признаться, проскочила шальная мысль, что Матриарх совсем не в состоянии разглядеть потенциал мужей, так как в данном случае природа не отдыхала на Рау — для его возраста он был более чем… Крепкий. Поцелуй уже не был невинным — чисс определённо вошёл во вкус, захваченный такими головокружительными эмоциями, которые словно разрывали его изнутри, но не причиняли боли. Оставаясь во главе, устроившись поудобнее на нём, наёмница в какой-то момент прервала долгий поцелуй, едва горячий, налитый кровью член оказался во влажных женских тисках распалённого тела. Судя по всему, эта девушка очень долго одна. Ну, или же природа этой наставницы очень причудлива. Сейчас такие детали мало волновали Рау, которого словно кто-то душил — ему не хватало воздуха, но его объятия стали крепче, а стон оказался таким искренним, что прочно засел в голове Грейс на очень долгие годы. Юный чисс смотрел на неё чуть ли не умоляюще, желая ещё. И она ему это давала, двигаясь достаточно быстро и глубоко, насколько позволяло её положение и ситуация в целом. А на губах девушки оставалась улыбка полного удовлетворения от реакции. Возможно, об этом её предупреждало внутреннее «я» в мысленном конфликте. Всё закончилось слишком быстро. Как могло показаться не прошло и пяти минут, стон пришлось заглушать поцелуем, но такие яркие эмоции стоили того. И отпускать даже после оргазма мальчишка её не хотел, а Грейс и не пыталась уйти. Не сейчас, оставаясь в этом же положении. Она ласково поглаживала парня по волосам, смотря ему в глаза, полная удовлетворения от случившегося. И не особо важно, что потом она будет жалеть, что влезла куда не следует. — Почему Вы это сделали? — снова вопрос, ответа на который она не знала. — Не думай об этом сейчас. Ты жалеешь? — в ответ поинтересовалась Грейс. — Нет, — на лице читалось разочарование в самом себе, в том, что всё закончилось так быстро. — Ты ещё слишком юн, малыш Рау. Придёт время, ты познаешь всё во всех аспектах, — успокоила наёмница, решая, что всё же, оттягивать не стоит. Кто знает, действительно ли до утра будет спать Тари. Поднявшись, она стащила с парня презерватив, завязывая его, а после принялась одеваться. Дело ещё не сделано. — Отправляйся спать. Завтра всё будет в порядке. Я обещаю, — поправляя одежду, сообщила Грейс. — Я не могу уйти, пока Матриарх не разрешит, — снова впадая в смущение и одеваясь, но оставляя форменную тонкую гимнастёрку распахнутой и не надевая обуви. — Если я выйду раньше утра или без отметки от неё — это позор. Так что я останусь, присмотрю, чтобы Матриарх не упала. Или не стошнило, — добавил на грани слышимости. Выслушав доводы, девушка кивнула. — Что ж, раз такое дело… Из аптечки в ванной был изъят шприц. С ним и с латексным изделием наперевес они вернулись в спальню Тари, где та всё ещё спала сном богатыря. Замечательно. Стол с пустым бокалом чисски оказался как нельзя кстати. Ополоснув бокал, наёмница наполнила его белой вязкой жидкостью. Рау было интересно наблюдать за тем, что делает его наставница, хотя мыслями он был всё ещё там, в той спальне и в тех эмоциях. Всё это оставило неизгладимое впечатление и, попробовавший впервые, чисс понял, что хочет ещё. Он слишком голоден. Эффект первого раза усиливался гормонами и теперь это ясно ощущалось. Но придётся себя сдержать хотя бы сейчас, попытаться отвлечься. И если бы так было всё просто. Видимо, беседуя, одна подруга другой по секрету как-то поведала, что, несмотря на гарем мужей, никто не мешает Митт’арье развлекаться одной. Иначе объяснить неожиданную находку в виде немалого арсенала игрушек для взрослых парень не мог. А Грейс, помимо прочего, пришлось обзавестись ещё и перчатками. Ибо, хоть брезгливой она не была, прежде по долгу службы копаясь в органах и трупах, предпочитая всё-таки сейчас защищать руки хотя бы из этических соображений и любви к себе. Нестандартный набор вызывал вопросы. Рау мог понять ещё презерватив и шприц, но вот искусственный член зачем? И это непонимание явно отразилось на его лице. — Для надёжности, — словно предугадывая вопрос, пояснила наёмница. — Женщина в состоянии почувствовать утром, было ли что-то у неё или нет. Особенно такая опытная, как Тари. Мальчишке пришлось наблюдать за тем, как гостья филигранно вводит в заблуждение тело Матриарха, нарушает древние традиции, сейчас имитируя классический процесс с помощью игрушки. И едва мышцы оказались достаточно разогреты, чтобы к утру ощутить какой-никакой пост-эффект, уже после этого блондинка принялась «наполнять» подругу тем, что потом обернётся ребёнком. Должно, по крайней мере. Главное, иглу снять, что и было сделано. Весь процесс казался невероятно отвратительным, хотя ничего вне медицины, если только не так стерильно. А когда дело было сделано, девушка откинулась спиной на нижнюю часть дивана, стягивая перчатки и швыряя их в урну. — Теперь ты — часть этой Семьи. Мои поздравления, — встав на ноги, блонда осмотрела комнату и напоследок сказала: — Надеюсь, ты быстро меня забудешь. Но не так быстро. Если хотела забыть Грейс, не значит, что хотел забывать и сам Рау, поэтому у выхода из комнаты, спохватившись, он перехватил руку девушки, смотря ей в глаза. — Нет, я не хочу забывать. Хочу хотя бы знать, кому я обязан этой ночью? Держал парень уверенно, казалось, что и настроен решительно. Поначалу желавшая отказаться от любого намёка на воспоминания, наёмница неожиданно поняла, насколько это может выглядеть неправильно со стороны. Так поступать нельзя, если он хочет отличаться хотя бы чем-то от Тари помимо цвета кожи. — Грейс, — девушка тихо назвала своё имя, коротко поцеловала Рау в губы, оставляя память и всё же покинула дом семьи Митт глухой ночью под комментарии охраны.*** *** ***
Голова немилосердно болела, казалось, что любое движение способно привести к ядерному взрыву, двигаться вообще опасно. Словно сотни ба’мб маршировали под черепной коробкой, а кружение вокруг лишь отдалённо напоминало карусели, на которых Митт’арья каталась в детстве. Во рту пересохло, как в самых низких уровнях, возле ядра планеты, пока ещё живого и горячего. Матриарх жалобно застонала, сжимая руками нещадно трещащую голову и пытаясь повернуться, что вызвало ещё один приступ дикой боли. Неожиданно потрескавшихся губ коснулся край бокала, и живительная холодная жидкость коснулась распухшего языка, протекая в пересохшее горло, а голову на удивление бережно приподняли. Несколько жадных глотков и Митт’арья откинулась обратно, а поддерживающая рука исчезла. Блаженно вздохнув, женщина начала соображать. Вчерашний вечер и ночь, Грейс в гостях, жалобы на ритуал, мальчишка Рау, у которого поджилки трясутся, но пытается держаться и вино. Много вина. Что там потом? Кажется, она всерьёз разошлась, ей нельзя столько пить, сопляк небось сбежал, но и она откровенно перестаралась, хотя паренёк-то симпатичный, Семью подвела… Стоп. Кто ей дал воды? Явно не подруга. Повернув раскалывающуюся голову, Матриарх натолкнулась на взгляд таких же полыхающих алым пламенем глаз, как её собственные. Мальчишка не ушёл. Вон, сидит на краю кресла, пристроился, как птенец, нахохлился, пёрышки, то есть волосы, в разные стороны. Да и ощущения… Митт’арья опустила руку между ног, провела по промежности. Так и есть. Все же ночь состоялась. — Надо же, — хрипло хмыкнула чисска, — сумел. Но уже за одно то, что дал воды, я готова подтвердить твой статус. Медленно, морщась, женщина села и потянулась к маленькому столику справа от дивана, беря палитру красок для макияжа и кисть. — Подойди, — потребовала Матриарх, окуная кисточку в багряную краску. Рау медленно подался вперёд, опускаясь на колени перед Главой Семьи, а Митт’арья, двумя быстрыми штрихами провела кровавые полосы под его глазами. — Иди, Праворождённый сын Семьи Митт. Нет, определенно, этого мальчика надо будет придержать при себе. Только у Синдикуры и Военного Совета были совершенно иные планы, никак не берущие в расчёт одну единственную Матриарх.