сыграем в игру?

Антон ведет машину плавно, спокойно, благо, что дороги уже пустые почти и до квартиры они добираются относительно быстро. В магазин решено было не заезжать, Арс заказал что-то в доставке еще в дороге, поэтому они только успевают подняться в квартиру, как звонит курьер. Пока Антон забирает еду, Арсений сбегает в душ и выползает оттуда лишь спустя 30 минут, разгоряченный, в Шастовой футболке и трениках, весь такой умилительно домашний и уютный. – Так, я пойду тоже в душ, а ты пока поищи фильмец какой-нибудь, договорились? Только давай без своих замудренных там, что попроще. – Антон зевает коротко. – Ладно, ладно, я включу мультики. Достаточно просто для тебя? – Арсений прижимается со спины, руками обнимая за талию и Антон слышит улыбку в его голосе. Язва – Арс, ты же знаешь, я на подколы в сторону своих умственных способностей вообще не обижаюсь, поэтому мультики в самый раз. – Шаст, ты эрудированный пиздец, но почему-то всегда об этом забываешь. Все давай, встречаемся на диване через 20 минут, я пойду еду еще разогрею. – и убегает на кухню, ущипнув напоследок за задницу. Антон хмыкает и направляется в ванную. Встает под струи горячей воды, смывая с себя тяжелый день, да и вообще последние три дня, и расслабляется потихоньку, к себе прислушиваясь, анализируя все произошедшее. Шастуну новый формат передачи нравился, в нем они чувствовали себя намного комфортнее. Как будто снова вернулись к истокам, когда еще не было декораций, а на первом плане были только их талант и смекалка. Он очень надеялся, что зрителям такое зайдет, ведь если бы не они, возможно, и СТС бы не случилось. Поддержка от них, конечно, ебейшая идет, и хочется отвечать им тем же. Антон выключает воду, наспех вытирается полотенцем и натягивает только штаны. Он по Арсу слишком соскучился, чтобы просто отпустить того сегодня спать, плюс они не закончили начатое сегодня в перерыве между моторами. Поэтому смысл натягивать футболку, если Арс стянет ее уже очень скоро? Шаст находит того на диване, закопавшегося в подушки, и плюхается рядом, быстро чмокая в щеку. Арс поднимает глаза, медленно осматривает, задерживаясь взглядом на голом торсе, и Антон с удовольствием отмечает, как распахиваются чужие глаза в немом удивлении. – Антон, ты, кажется, забыл одеться. – Арсений выдыхает судорожно. – Тебя смущает? – Совсем нет. Скорее, отвлекает. – краснеет. То, что нужно – Так, ну что, где твои мультики? Жрать хочу, пиздец. – Антон быстро шлепает на кухню и приносит тарелки с едой. Арсений заказал пару салатов, стейк для Антона и куриные котлетки для себя. Они едят в тишине. Антон увлекается происходящим на экране, но спустя двадцать минут, когда они уже оба доели, чувствует на себе пристальный взгляд. – Что? Арс понимает, что его поймали с поличным и тут же отводит взгляд. – Арсений. – Антон зовет настойчивее. – Мороженое будешь? Я принесу. – тот подскакивает быстро и сбегает на кухню. Интересно Арсений притаскивает банку пралине с орехами и одну ложку, отдает все Антону и садится на диван, придвигаясь чуть ближе, так, что они почти касаются плечами. Но на Антона не смотрит, демонстративно уставившись в телевизор. Снова играет Ну ничего, Антон уже давно в эти игры играть научился. Он зачерпывает ложку с горкой, позволяя мороженому чуть подтаять, и пока отправляет ложку в рот, одна капля падает на живот, четко рядом с резинкой штанов. – Блять. – чертыхается картинно Антон. – Ааарс, принеси салфетку, пожалуйста. – и смотрит умоляюще. – Ну ты и свинюшка, Антон. – смеется Арсений и через секунду приносит рулон салфеток. – Вытрешь? А то у меня руки заняты. – Антон спрашивает невинно, хотя внутри чёрт хихикает. Арсений смотрит задумчиво, и Антон видит по глазам, как тот загорается, принимая правила игры. Арс откидывает рулон, поворачивается всем корпусом к Антону, садится на колени и не отрывая от него взгляда, стирает каплю пальцем, а потом подносит ко рту и облизывает. Глаза в глаза. Чистое порно – Вкусно. Я тоже хочу. – шепчет. Говорит он о мороженом, или о чем-то другом, Антон уже не знает. Одной рукой удерживая банку, он тянет второй Арсения на себя и усаживает к себе на бедра. Арс тут же льнет к голой коже, согреваясь. Теперь они сидят лицом к лицу, так близко, что не различают, где чье дыхание. – Так как ты болеешь, много тебе нельзя, и мы мороженое подогреем, согласен? Арс хмурится, не понимая, к чему Антон клонит. – Закрой глаза, Арс. – шепчет на ухо, прохладными губами проводя по мочке уха. Арсений вздрагивает от прикосновения, губу закусывает, поддается еще ближе и глаза закрывает. Антон ведет рукой по его спине, оглаживая лопатки, расслабляя. Поднимается к шее, притягивает к себе ближе и дует на кончик носа, мягко прижимаясь губами следом. А затем запускает пальцы в мягкие кудри, оттягивает чуть назад, открывая доступ, и спускается губами от скулы до линии подбородка, выцеловывая мягкими прикосновениями, едва касаясь. Арсения ведет, он чуть крепче сжимает руки на плечах Антона, и рот приоткрывает. Такой отзывчивый Антон целует влажно шею, чуть прикусывая, а затем отстраняется, набирает ложкой немного мороженое, отправляя в рот, но не проглатывает, согревая собой. Мороженое отставляет в сторону, а потом аккуратно берет Арсения двумя руками за шею и к себе притягивает, целует аккуратно, чуть раскрывая губы, чтобы Арсений понял задумку. Арс замирает на секунду, губами прижимаясь, пробуя вкус, и спустя мгновение, целует глубже сам. Антон делится мороженым через поцелуй, вылизывает небо, ловя чужие стоны. Так сладко. Арсений сладкий Они целуются уже жадно, с нажимом, переплетаясь языками и прижимаясь все ближе друг к другу. Арс извивается весь, задевая возбуждение Антона и выбивая стоны, ластится к голой коже, касается руками везде, сжимая, царапая. Антон мог бы целовать его вечность. Антон подхватывает Арса под бедра и идет в сторону спальни, не разрывая поцелуй. Арсений млеет, ему хочется очень, ему не додали еще сегодня, в студии, а вот сейчас он дорвался наконец. Он кусает шею, целует скулы, веки, и каждый раз возвращается к губам, будто без поцелуев не сможет дышать. Антон опускает их медленно на кровать, и Арс стаскивает с себя футболку сам, не желая терпеть еще хотя бы секунду без ощущения кожи к коже. Так хорошо Антон наклоняется к шее, ключицам, оставляя влажные поцелуи на каждом сантиметре кожи, кусает, после зализывая виновато и руками пересчитывает ребра, оглаживает тазовые косточки. Ныряет рукой под чужое белье, и тут же целует податливые губы, заглушая несдержанный стон. Арсений нетерпеливый, ему хочется быстрее, но Антон медлит будто специально, издеваясь, неспеша проводя рукой по всей длине, вверх-вниз, вверх-вниз. Плавно. Тягуче. Ласкает большим пальцем особенно-чувствительную уздечку, задевая каждый нерв в теле Арсения, и тот выгибается сладко, хрипит, приоткрывая рот в немом стоне. Антон оглаживает каждую венку, каждый выступ, размазывает капельки смазки по чувствительной головке и наблюдает, наблюдает, наблюдает. Арсений чертовски красив Шаст быстро стягивает штаны вместе с бельем, помогает избавиться от одежды Арсу тоже и тянется к тумбочке за смазкой и презервативами, откладывая их на вторую половину кровати. – Арс, ты такой красивый. Я когда смотрел сегодня, как ты с Фоминым флиртуешь, думал, что взорвусь прямо во время записи. – Кто не ревнует... – Тот не занимается страстным сексом, да. Ты сука, Арсений. Какая же ты сука. – Шаст тянется за смазкой, выдавливает достаточно, и разогревает между пальцев. – В следующий раз я не постесняюсь никого, и до дома ждать не буду, если будешь себя так вести. – рычит на ухо, рукой раздвигая ноги Арсения и устраиваясь поудобнее. Арс не отвечает, лишь снова тянется к губам, кусает нижнюю, посасывая. Антон спускается рукой вниз, пальцами надавливая на тугое колечко мышц, проталкивая внутрь сначала только один. Медленно – у них пусть секс и регулярный – но осторожность в этом деле никому не мешала. Антон ловит протяжный стон Арса губами, утягивает вновь в поцелуй, ласкает языком, исследует, распаляет. Арсению хорошо. Он любит, когда его любят, когда доверие в каждом движении, взгляде, в каждом маленьком прикосновении. И сейчас он сгорает внутри, греется снаружи о горячее тело, и ему так, так хорошо. Очень Он чувствует уже два пальца внутри, стоны перемешиваются с поцелуями, укусами, он уже не знает, где он и кто он, ему лишь нужно быть ближе, чувствовать больше. Сильнее. Ему нравится Антону подчиняться, он доверяет ему максимально и открываться не боится. Он себя давно не стесняется, может быть уязвимым, ведомым. Антон бесконечно нежный, но при этом умеет вести себя так, что ему хочется сдаться без остатка, отдав во владение и душу, и тело. Подчиниться. – Антон, еще. – почти умоляет. Антон добавляет третий палец, и задевает где-то внутри чувствительную точку, от чего Арсений будто рассыпается на миллиарды галактик внутри себя, теряется в ощущениях снова, а когда ловит взгляд Шастуна, рассыпается еще раз. Тот смотрит внимательно, властно, не пропуская ни единой эмоции, ласкает взглядом, забирая все себе без остатка. Рукой двигает правильно, знает, где нажать чуть больше, и от понимания, что Шаст изучил его и его тело так хорошо, Арсений готов кончить прямо сейчас. – Шаст, я больше не могу. – Арс не говорит, скулит. Антон и сам еле сдерживается. Его кроет сильно, кажется, что ему хватит пары движений, поэтому, когда он входит наконец в податливое тело, то дает им пару минут отдышаться, успокоиться. Арсений ощущается как дом Антон начинает медленно, размеренно, давая привыкнуть им обоим. От ощущений сносит крышу, и хочется утонуть в них, забываясь. Антон впивается в ключицы, пытаясь передать все эмоции, что затопили разум. Ускоряется постепенно, выдыхая в чужие губы, стонет протяжно и ловит ответный стон. – Арс, ты прекрасен. Арсений кусает в ответ, подмахивая бедрами, насаживается сам, обнимая руками за шею. Шаст тихо рычит, и двигаться начинает уже быстрее, вжимая в кровать сильнее – слишком хорошо. На утро появятся следы на бедрах от сильных рук, на шее проступят красными следами поцелуи, а губы будут саднить еще пару дней от несдержанных ласк. И похуй Сейчас важно только то, что между ними. – Только не останавливайся – шепчет Арс, и смотрит расфокусировано так. Антон отстраняется, перехватывая Арсения одной рукой под бедрами, и чуть приподнимает, меняя угол. Арсений давится воздухом. Значит, все правильно. Антон накрывает его член другой рукой, и старается двигаться одновременно, наблюдая, как медленно сгорает Арсений. Он эту картинку сохранит в памяти навсегда, потому что красивее ничего в жизни не видел. – Арс, смотри на меня. Не смей закрывать глаза, слышишь? И Арсений смотрит, делится самым сокровенным. Ему хватает еще пары движений, и он кончает, прогибаясь в пояснице, судорожно дыша и хватаясь руками за предплечья Антона. Антон ему одуматься не дает, наклоняется чуть вперед, проникая еще глубже, вбиваясь резко, жестко, целует отчаянно, за взглядом следит, и кончает следом, глаза в глаза. И в этом столько любви. Пиздец Они лежат пару минут так, соприкасаясь лбами и восстанавливая дыхание. Антон выходит осторожно, уже тоскуя без этого ощущения, снимает презерватив, завязывает узлом и идет в ванную, чтобы выкинуть в мусорное ведро. Смотрит на себя в зеркало и ухмыляется. Да уж, видок безумный. Арсений выглядит так же, пиздецки красивый, разнеженный, запыхавшийся. Он даже не реагирует, пока Антон укладывается рядом, подминая того под себя, ноги их переплетая. Они молчат, слушая дыхания друг друга. – Антон? – тихонько зовет вдруг Арсений. – Мм? – Я люблю тебя, ты же знаешь? – Знаю. А я люблю тебя. – отвечает ему, улыбаясь. И так – правильно. Так и должно быть. Они пусть и играют в свои игры, щекоча друг дружке нервы, но чувствами друг друга дорожат, охраняют их от чужих глаз. Доверием всерьез не рискуют, помня, как тяжело было довериться в начале, как долго учились договариваться, принимать друг друга, слушать и слышать. И ту взрослую, осознанную любовь, что между ними сейчас, они берегут. Лишь немного делясь ей с остальными – через взгляды, посты, мимолетные прикосновения на глазах у зрителей. Как бы показывая, эй, у нас все хорошо, мы любим и желаем вам тоже так полюбить.