Рандеву с Радио-Демоном.

      Тяжесть никак не унималась, отдаваясь болью во всём теле. Не обращая внимания на своё состояние, Алана решила закончить рабочий день на положительной ноте. Вновь она погрузилась в монотонные, однообразные действия: уборка некоторых номеров, выполнение будто скопированных поручений, снова уборка и так по кругу ещё несколько часов без остановок. Чарли наблюдала за новой знакомой со стороны, искренне поражаясь трудолюбию, казалось, обычной грешницы. По окончании рабочих часов Алана, с разрешения принцессы, покинула отель до нового дня. Пентаграмм-сити — город, что внешне очень похож на известный нам Нью-Йорк. Нескончаемые высокоэтажные здания заполняли абсолютно всю местность центра столицы ада. Яркие неоны различных вывесок освещали расколотую годами, извечными войнами и чистками, дорогу. Грешники, некогда бывшие людьми, суетливо бегали по мрачным улицам от магазина до магазина, стараясь избежать неприятных встреч с аморальными личностями. Никто из них и не задумывался, что нарушают тот ритм, который дарит им город. Алана не раз наблюдала за развратом между сильным и слабым, за жестоким убийством жертвы абьюзивным агрессором. Этого всего можно было избежать, если бы каждый из них не нарушал ритма, что создаёт город специально для них. Вся прекрасная музыка сливалась в противную какафонию различных звуков, заставляя чувствительную ланьку прижимать уши к голове. Алана ненавидела грешников за их быстроту, резкость, желание прожить этот день, словно он последний. Их безрассудные поступки идеально рассказывали о грехах, что были совершены жителями Пентаграмм-сити. Иногда Алане становилось страшно. Каким бы деловым не был город, в нём всегда найдётся местечко простому частному сектору, где уровень жизни заметно разниться с центром. Невысокие, покосившиеся домики поочерёдно поднимались по некрутой горке. Ланька, скованно обнимая себя за плечи, зашла на территорию одного полуразваленного дома, без проблем проникая внутрь. На пороге Алану встретило страшное, непонятное существо. Его круглую голову украшали рога беса. Чёрные глаза были похожи на две пуговицы, от чего смотреть на демона становилось жутко. Длинные руки с нериально острыми ногтями протягивали неуверенной ланьке младенца, так похожего на неё. Стоило Алане взять ребёнка, как неизвестное существо, медленно передвигаясь на тонких, словно спички, ногах, скрылось в одной из комнат. Мать Аланы — Мариям Беле — отправилась в ад следом за дочерью. Ланька помнит до сих пор тот дикий ужас, что испытала при воссоединении семьи. Грех, что сотворила Мариям за несколько лет своей скупой, бесцельной жизни, изуродовал некогда прекрасную, статную женщину настолько, что невозможно было понять истинного происхождения дьявольского существа. Алана прошла за женщиной, слабым киванием головы приветствуя второго демона — Рудера Беле — своего отца. Он совсем не был похож на жену или на биологическую дочь. Чёрные волосы были аккуратно уложены на бок, чем подчёркивали черты тёмно-серого лица. Его правая рука с острыми когтями потянулась в сторону Аланы, которая так редко стала их навещать. Ланька сконфуженно подошла к родителям. Ощутив на одном из плеч мужскую хватку, девушка покорно присела на пол, расположив уснувшего малыша на своих коленях. Алан — сын Аланы, очень был похож на свою мать: короткие алые волосики покрывали голову мальчика, а маленькие ушки изредка подёргивались. Девушка нежно улыбнулась. На душе становилось легче, когда она знала, что с сыном всё хорошо. Когда была уверена в том, что ему сниться хороший, сладкий сон. Алана всегда благодарила судьбу за то, что она подарила ей прекрасного сына, пусть и не при жизни. Алан был для неё тем самым спасательным кругом, готовым вытащить из грустного, тоскливого, депрессивного состояния. Стоило на уставшем лице матери появиться хоть тени грядущей печали, как мальчик тут же обращал её внимание на себя, отвлекая от посторонних мыслей. Он был смышлёным для своего возраста. -Зачем ты пришла? — спросило недовольным тоном непонятное существо, пристально наблюдая за напряжённой дочерью. — Сначала сплавила нам своего сына, а теперь сама припёрлась в нашу милипиздрическую квартиру. -Я пришла не к вам, — ответила Алана дрожащим голосом, прижимая малыша ближе к сердцу. — Не беспокойся, мам, я заберу его через пару дней. Мне нужно лишь немного подзаработать, чтобы снять жильё. -Ты заберёшь его сегодня, — сказал мужчина, ощущая, как вздрагивает хрупкое тело пугливой грешницы. — Алана, дорогая моя доченька, у твоего законного мужа есть отличная квартира. Неси его туда! Я изрядно вымотался слушать крики твоего отпрыска! -Я прошу у вас всего несколько дней, — Алана задрала голову, встречаясь решительным взглядом с презрительным взглядом биологического отца. В воздухе повисло угнетение, что смешивалось с агрессией, гневом и яростью. Девушка, сколько помнит свою жизнь, никогда не имела родственной связи с, казалось бы, самыми близкими людьми. Родители никогда не слышали дочь, а Алана, в свою очередь, не приходила к ним с подросткового возраста. Она всё переживала в одиночестве. И сейчас справиться со всем сама! Алан, ощущая давящий груз на податливое сознание, потянулся на ручках у матери, чем привлёк её испуганное внимание. Ланька ненавидела, когда кто-то ругался при её сыне. Ещё при жизни она не могла терпеть, когда кто-то позволяет себе агрессивного поведения или лишних высказываний при детях. Ростки жизни не должны видеть ссор, слёз, скандалов и слабости других людей. Их детство настолько мимолётно, что никаким образом не должно пересекаться с теми негативными эмоциями, что будут сопровождать их на протяжении осознанной жизни. Устало выдохнув, Алана тихонечко, пытаясь не разбудить малыша окончательно, встала на ноги. Ланька покинула домик биологических родителей без слов. Теперь её мысли сплетались в несколько вопросов: «Примет ли Чарли её вместе с сыном? Где искать жильё, если нет? На какие средства проживать?» Пошёл дождь. Редкое, но не новое, явление для ада. Алана стиснула челюсть настолько сильно, что в моменте показалось, будто зубы начали скрипеть. Левый глаз один раз дёрнулся, а в мыслях ланька успела проклясть всех существующих и несуществующих богов, богинь, демонов и дьяволиц. Удача — явно не её подруга. Растянув низ свитера, юная мама обернула в него малыша, прижимая ближе к маленькой груди, как бы пытаясь спрятать от ледяных капель. Грешница шла от навеса одного здания до навеса другого. Со стороны она напоминала озлобленную из-за неудачного дня старушонку, что спешила домой. Стоило Алане завернуть за угол одного из домов, как она резко остановилась, замечая перед собой Радио Демона. Он с привычной улыбкой на сером лице покидал круглосуточный магазин, в котором продавали, удивительно, только свежее, натуральное мясо адских животных. Аластор заметил её, приветливо, но сдержанно помахав ладонью свободной руки. Душу ланьки заполнило непонятное, неизвестное ей ранее чувство лёгкости, незримой надежды. Алана заметно напряглась. Он вновь играется с её сознанием, как и тогда в номере. Когда этот оверлорд успел создать между ними настолько сильную, неправильную связь? Когда успел подчинить разум своим дурацким потехам? Когда втянул в столь жестокую игру с неизвестным исходом? Сама не заметила как она подошла к нему, как подняла голову и встретилась с этими алыми, пленяющими глазами. Алана видела старое радио, слышала знакомые сердцу звуки, чувствовала ритм его игривой, жестокой натуры. Сердце словно в тиски зажали, окутали прочной цепью и закрыли магическим замком. -Приятно удивлён нашей скорой встречи, душа моя, — оскалился Аластор, опасно возвышаясь над хрупким телом грешницы. — Ох, позволь, трудно не заметить появление новой жизни рядом с тобой. Прошу прощения за мою бестактность, просто сложно поверить, что жалкая грешница смогла родить Божье дарование в столь мерзкой обители Люцифера. -"Бог не видит низкосортных грешников из трущоб Пентаграмм-сити», — ответила тихо девушка, не решаясь отводить взгляда. — Ведь именно так думают все, кто вышей масти. Только, понимаете, рождение, как Вы выразились, «Божьего дарования» зависит лишь от людей. В их физиологии зарождается новая жизнь, а не в фантазиях Всевышнего. -Осторожно с богохульственными речами, душа моя, — Аластор поднёс указательный палец к искусанными губам грешницы, по непонятной причине не решаясь прикоснуться. — Сквернословие тебе не к лицу. Всё-таки, возможно, Бог следит за тобой. -Аластор, — Алана выдохнула в сторону, — иногда Вы мне бываете совершенно непонятны. -Хм-хм, ты мне льстишь, душа моя, — слегка посмеялся мужчина, поправляя монокль. — Надеюсь, ты приняла правильное решение. Позволь, я помогу тебе вернуться в отель. Не успела Алана и слова сказать, как перед глазами появились высокие стены, уже знакомые ей. Девушка посмотрела в сторону, не замечая рядом с собой Аластора. Скорее всего он переместился в свой номер. Чужие прикосновения к хрупким плечам вывели ланьку из мыслей, заставляя удивлённо посмотреть на нарушителя личного пространства — Чарли. Блондинка, заметив спящего малыша, умилённо запищала. Алана на это лишь нежно улыбнулась, передавая сына на руки дружелюбной владелицы отеля, что сразу принялась с ним играть. Ланька осмотрелась по сторонам, замечая, что постояльцы, выпивая за барной стойкой, начали перешёптываться и ехидно посмеиваться. Даже дурак понял бы в чём дело — Аластор. Ад — это своеобразная деревня, где один что-то сказал, через час об этом твердили уже все. Иногда дело доходило до абсурда — местных новостей, где Киллджой и Тренч открыто глумились над тем или иным поступком очередного грешника. Особенно любили тему сделок между низкосортными и оверлордами. Алана, не обращая внимания на издевательские усмешки за спиной, поднялась на нужный этаж, где отдельно ото всех располагалась комната одного из известнейших оверлордов. Аластор и правда был могущественным демоном не только по слухам, но и на деле. Радио Демон вершил злодеяния, что были неизвестны аду до его появления. Таинственный мужчина, чья смерть до сих пор остаётся загадкой, в одна тысяча девятьсот тридцать третьем году обрушил на грешников всю свою ярость, показывая не только непознанную ранее мощь, но и аморальное безумие. С самого первого дня в аду Аластор прослыл психом, безжалостным маньяком и садистом. Его издевательства над жертвами заставляли кровь останавливаться в жилах, трансляции по радио передавали то безумие, которое сводило с ума впечатлительных слушателей. Его способности отпугивали всех, кто хотел посягнуть на его жизнь. Аластор, или же Радио Демон — самое настоящее зло, некогда встречавшееся с самим Люцифером, который хоть и не показывал, но признавал его индивидуальность. Остановившись около нужной двери, Алана будто оцепенела. Руки стали ватными, колени начали предательски дрожать. Страх медленно окутывал всё тело, не пропуская и миллиметра. Дверь отворилась сама. Он ждёт её. Алана неуверенно переступила порог, слушая тихий скрип закрывающейся двери. -Я рад, что ты приняла моё предложение, — Радио Демон тенью появился за спиной у ланьки, положив ладони на хрупкие плечи. — Предлагаю сразу перейти к делу. -Почему Вы так жаждите мою душу? — спросила на выдохе Алана, ощущая неизведанное ранее чувство истомы. Он искушает её, гад. — Она посредственна. -Даже самая незаурядная, простая, скверная душа питает меня, — ответил демон, медленно опуская ладони на женскую талию. — Физическая пища — временная замена, утоляющая лишь малую часть голода, — пальцы медленно сжали талию, ощущая мягкость плоти. — Твоя душа пахнет так сладко. Она манит меня, искушает вкусить её, — передвигая подушечками пальцев по бокам, мужчина остановился в области груди. — Так надолго я затаил дыхание. Эти адские богачи мне до смерти наскучили. Устал я от запаха жжёной плоти, я жажду вдохновения на что-то новое! Аластор легонько, словно играясь, ударил подушечкой среднего пальца правой руки по ложбинке девичьей груди, медленно вытаскивая алую атласную ленточку — частичку её души. Алана невольно задрала голову, слегка прогибаясь в спине от странных ощущений в области рёбер. Пение Радио Демона пленяло помехами старинного радио. Алана, это всего лишь игра! -Багровая тень окутывает город, — вкушая сладость невинной, нетронутой злобой, алчностью и меркантильностью души, Аластор начинал терять самоконтроль, постепенно превращаясь в того самого грешника из одна тысяча девятьсот тридцать третьего года. — Рёв древних сил давно утих, из рукавов достану их, — помутневший взгляд хрупкой, податливой, покорной ланьки сводил с ума. — Услышь же голос, следуй за мной, и узришь наконец Радио Демона! Всё исказилось противно звучащими помехами. Номер отеля заполнился символами вуду, а по всему отелю распространились зелёные нити. Тени разбежались с игривыми криками. Алана задыхалась от салатовой цепи, что душила её, сковывая волю.

*

Ланька резко поднялась. Она схватилась за грудь, пытаясь отдышаться после тяжёлого сна. Тело неосознанно напрягалось с каждым новым вдохом. Девушка чуть успокоилась, когда осознала, что находится в своём номере. Рядом с ней лежал Алан, которого, казалось, совсем не смутило резкое пробуждение матери. В последний раз шумно выдохнув, грешница легла рядом с сыном. Она обняла его, ощущая, как голова начинает разгружаться после столь дурного сна. Аластор сидел в своём номере, прокручивая на указательном пальце частичку души скромной ланьки. Алая ленточка ярко выделялась на фоне однообразных, серых и чёрных душ, что Радио Демон скрывал в небольших колбочках, утоляя голод время от времени. Новый, неестественный для осквернённой души запах свежих роз, сладкой вишни и любимого кофе сводил с ума, заставлял желать больше, пробуждал собственническое желание держать Алану всегда под боком. Он нашёл, чем скрасить этот век.