Клещи

      Смачное, неожиданное и крайне обидное ощущение ста хуёв во рту было мне знакомо. Думаю, это знакомо каждому, кто хотя бы раз в жизни писал сценарий на день, что медленно рушился и шёл через пизду. Через неё же шло моё путешествие в Батарейную бухту.       Стрёмный тип по имени Ян на соседнем сиденье бубнил под руку, и засаженная тачка никак не высвобождалась из плена болотистой почвы. Мои нервы вот-вот обещали дать трещину. Я уже даже обращался к Богу.       Предприняв несколько попыток, чтобы выбраться из западни природы, я не выдержал и долбанул по рулю несколько раз подряд. На всю округу раздался прерывистый визг гудка. Даже птицы от ужаса повскакивали с насиженных мест. И мой ебучий сосед наконец-то прикрыл рот ладонью, прекратив пиздёж не по теме.       — Да какого хуя, — взвыл я, стучась лбом в треклятый гудок. — Это всё из-за тебя, — и ткнул в Яна пальцем не глядя.       — Ага, — скупо бросил этот поганец. — Я специально выкопал яму, наполнил её водой и травой, потом ещё пару десятков лет с бубном вокруг бегал, чтоб оно всё побыстрее заросло тут… ну ты ёбнулся, что ли, Семён?       Удивительно, он помнил моё имя.       Отстранившись от баранки, я бросил в его сторону укоризненный взгляд. Но Яну хоть бы хны.       Мне страшно не хотелось высвобождать его из плена наручников, но вряд ли кикимора, водяной и другие фантастические твари помогут мне тягать джип.       Вытянув из кармана ключ, я выставил его перед чужим лицом.       — Заключим сделку?       Ян вскинул бровь и буквально в тот же миг улыбнулся этой своей улыбочкой истинного уёбка, не предвещающей ничего хорошего.       — Я освобожу тебя, а ты поможешь мне вытащить машину, — спотыкаясь на последнем слове, я поспешил вдохнуть как можно больше воздуха. Под пристальным взглядом сбоку я забывал, как дышать. Резко выдохнув, я продолжил, стараясь не подавать виду, что нервничаю: — Без всяких этих твоих… странностей.       — Что ты имеешь в виду, говоря о «странностях»?       — Вот это вот, — тыча пальцем во все части его лица и тела, я хотел донести до него свою анти-гейскую мысль, не говоря об этом вслух. — Всё!       — Что всё-то? — Ян заулыбался шире. Это было пиздецки нечестно, потому что в команде со своими блестящими белыми зубами он делал что-то такое, из-за чего у меня заплетался язык. — Эй, — позвал он. — Так что? — кажется, я молчал слишком долго.       Пришлось поторопиться и швырнуть в него ключ.       — Ты меня понял, короче. И чтобы без попыток сбежать, ёбнуть и наебать меня. Усёк? А то я тебя в этом же болоте похороню.       Ян усмехнулся, но ответил, уже ковыряясь ключом в замочной скважине:       — Не потей так, Сёма. Я всё усвоил.       Сёма… вот ведь. Он даже не пытался проявить уважение. Старше меня всего на год, в армии не служил, а такое себе позволяет. К слову, все эти подробности о его личности я выяснил, пока мы плутали в лесу в поисках выезда на трассу. Хотя хуй знает, насколько этим подробностям можно верить.       Я пулей выскочил из машины и открыл багажник. Спасибо деду, который всю жизнь вбивал мне в мозг о необходимости хранить в тачке всё, что может пригодиться в полевых условиях. Как раз для нашей говноситуации я припас трос, лопату, без которой ни один серьёзный джипер не выезжает, и домкрат.       С домкратом колдовать бесполезно. Будь это грязь, а не болото, можно было бы воспользоваться только им и камнями. Сейчас помочь мог только трос и дерево, которых тут жопой жуй.       — Слышь, прыгай за руль! — крикнул я, замечая, как Ян послушно перебрался с пассажирского на водительское. Вот всегда бы так.       — Что делать планируешь? — высунувшись из окна, спросил этот тип.       Я не стал отвечать. Больно надо посвящать его в, хоть и известные мне лишь в теории, знания для избранных.       — Эй, — повторил Ян.       — Да чё?       — Что делать будешь? — не унимался он, из-за чего я начал беситься.       Резко захлопнув багажник, я уставился на него, держа в зубах трос, а в руках лопату. Насупившись, я двинул к ближайшему дереву и обмотал вокруг него металлическую верёвку.       Хуёво будет, если меня этой же верёвкой уебёт, но выбора особо нет. Дальше только пытаться вызвонить тётю Лену, чтоб она отправила ко мне кого-нибудь на тачке.       Оба конца троса я прикрепил к буксировочной петле авто, и только после этого вмазал по капоту.       — Ставь на нейтрал, — любуясь тем, как передние колёса всё глубже погружаются в болотистое месиво, я тяжко вздохнул. Сил мне предстоит выдавить из меня дохрена.       — Помощь нужна? — спросил Ян, выбравшись из машины.       — Обойдусь.       Вставив черенок между лентами троса, я стал скручивать их этим импровизированным рычагом. Трос начал медленно сокращаться, но далеко в этом деле уйти мне не удалось. Обмотав вдоль корпуса лопаты трос в один слой, я застопорился и принялся пыхтеть, пытаясь совершить рывок. Но нифига не вышло. Ещё и лопата выскочила из рук. Резко крутанувшись в воздухе, черенок долбанул меня по челюсти, и я с хлопком закрыл рот. Это не больнее, чем получить оплеуху от прапорщика, но сыграл эффект неожиданности. По крайней мере, мне так показалось, когда передо мной мелькнуло небо.       Открыл глаза я уже лёжа на земле. Напротив сидел Ян на корточках и брызгал в меня воду изо рта. Я хотел возмутиться, но в башке резко зазвенело.       — Чё за херня, блять… — просипел я.       — Тебя лопатой уебало, — я чётко видел, как Ян пытался сдержать смех. Этот говнюк. — Лежи, — когда я попытался приподняться, он толкнул меня в грудь ладонью. — Прежде, чем ты продолжишь пытаться убиться, мы вытащим всё из багажника и организуем костёр. Усёк?       Я, конечно, знатно ошалел, но всё же согласился. Гнев и досада затуманили мой разум, и я плохо соображал, пока не огрело лопатой. Всё как в жизни.       Приподнявшись, я не сразу обратил внимание на чужую протянутую ладонь.       — Ты можешь мне не верить и не доверять, — неожиданно серьёзно заговорил Ян. — Но у меня нет повода, чтобы намеренно усложнять тебе жизнь.       Звучало весьма убедительно. Хотя после всего произошедшего я по-прежнему относился к нему с подозрением. Немного поколебавшись, я всё-таки сгрёб его за руку, поднявшись на ноги рывком. Правда Ян зачем-то дёрнул руку на себя, из-за чего мы оказались впритык друг к другу.       — Кстати, — шепнул он. — Я тебе пока ни разу не спиздел, что совсем на меня непохоже.       — Заливай дальше, — поморщившись от резкой смены положения, пробормотал я.       — Да зачем мне это?       — Чтоб попонтоваться, — я хмыкнул.       — А ты, что ли, девчонка, чтоб перед тобой понтоваться?       Отдёрнув руку, я еле сдержался, чтобы не занести кулак. Тогда меня повело, но чёртов Ян и в этот раз преуспел, поддержав меня за плечо.       — Хватит пиздеть, — отстранившись от него, я поспешил к автомобилю. Но не потому что мне неебаться как прижало спасти провизию, а потому что видеть его в поле своего зрения я больше не мог, иначе бы точно завязал драку.       Начался самый нудный процесс выживания. Хотя мы довольно скоро управились, переложив еду под ближайшую сосну.       Ян приволок палки, когда я уселся на корягу, пробуя разжечь огонь.       Из-за неимения огнива под рукой мои жалкие попытки с подожженной лакмусовой бумажкой выглядели ещё более жалкими, чем когда я пытался поджечь ветки по отдельности.       У меня закончились сигареты, отмёрзли яйца, и я неистово бесился на своего компаньона по несчастью, хоть и понимал, что он от всей этой ситуации сам не в восторге.       Последняя попытка с поджогом ткани снова провалилась и я окончательно вышел из себя. Швырнув зажигалку на землю, я подскочил на ноги. Ебучий лес, ебучие деревья, ебучие незатыкающиеся трахающиеся птицы, ебучий ветер, ебучее болото и, конечно же, ебучий Ян. Я как раз уставился на него, когда этот гад затачивал край у длинной здоровой палки. Он на курорте, что ли, блять? Решил заняться резьбой по дереву?       — Ну, как успехи? — спросил он, даже не взглянув в мою сторону.       — Хреново, — я ответил ему, быстрыми тяжёлыми шагами преодолевая разделяющее нас расстояние. — Чем ты занимаешься?       — Делом, — сказал Ян и, сам того не ведая, окончательно добил меня.       Схватившись за другой конец его палки, я выдернул её из чужой руки и отшвырнул в сторону. Сразу после этого в моём кулаке оказался воротник Яна. Без особых усилий я помог ему встать. Этот гад попятился назад, уже что-то подозревая.       — Какого хуя ты страдаешь хернёй, пока я пытаюсь хоть что-то сделать, — процедил я, всё крепче наматывая на кулак его одежду.       — А ты не особо терпеливый, да? — он ухмыльнулся. Опять, опять, опять двадцать пять. Мой лимит терпения исчерпался прямо сейчас.       Без лишних слов я замахнулся и дёрнулся вперёд, но этот гондон ловко увернулся от удара и зарядил мне подошвой под колено, вцепившись уже мне в грудки, подобно клещу.       — Вот кретин! — рявкнул он, подсечкой пробуя сбить меня с ног, но вместо этого просто оказался на земле вместе со мной. Глухой болезненный удар бочиной о сырую землю хоть и доставил дискомфорт, но никак не усмирил вспыхнувший внутри меня гнев. Дёргая его за горловину футболки, я чётко слышал, как местами трещала непригодная для махачей ткань. Его рука заехала мне по лицу, а колено упёрлось прямо в живот, не позволяя подняться. Но я не планировал отступать и, прижав его бедро к земле, рывком подскочил, нависая сверху.       — Сука, — не теряя времени даром, я сразу же занёс кулак: целился исключительно в челюсть, а бил с размаху. Накопившееся напряжение выливалось только так. Матами. Ударами. Ещё один — сбросил его руку со своей шеи, когда Ян попытался поменяться со мной местами. — Какого, — и ещё один, так, чтобы губы ему разбил или зуб выбил. А лучше и то, и другое. — Хуя, — он схватил за грудки металлической хваткой, резко и неожиданно завалив меня на спину. Впечатал своим телом в прохладную влажную почву и лбом почти заехал мне же в лоб. Чтобы и мне что-то разбить? С-сука. Всё в грязи. Пахло озоном, предвещающим бурю. Дыхание у Яна тяжёлое и било прямо мне в рожу. Я рассёк ему бровь, с которой кровь струилась вниз и затекала под веко. Капля даже попала мне на щеку вместе с потом. Он близко. Слишком.       Я приподнялся на локтях, когда его пальцы обещали удушить меня стиснутым воротником поло, и, не прикрывая глаз, вмазался губами в его рот. Зенки этого говнюка расширились. Меня это конкретно позабавило. Но Ян не отстранился. Его ладонь сползла вдоль шеи и вцепилась в мой затылок, толкая на себя. Акцент сместился: не злость, а… а хуй знает, что это вообще за херня была.       Упругий тёплый язык Яна пронёсся по моим губам и толкнулся в рот.       Ебучее возбуждение вырубило башню, раздробило мысли на децибелы. И я уже в нулину. Лизался в дёсны с первым встречным парнем, у которого лицо сердечком.       Ян умел целоваться, в отличие от меня, но делал это грубо и напористо, вдохнуть лишний раз не позволяя. Он не закрывал пасть, пока я неловко бился зубами о его собственные, смакуя металлический привкус. Клещами не отодрать — его, не меня.       Богом клянусь, я бы прекратил это прямо сейчас, и крепче сжал края его задравшейся футболки.       Зуб даю, ни за что бы не продолжил, если бы не его ебаная настойчивость, и потянулся вслед за его губами, когда Ян первым отстранился.       Глаза я открыл уже когда тот сидел сверху. Ян натужно и яростно дышал, неотрывно пялясь в моё, по ощущениям, горевшее и нелепое лицо с открытым от ужаса ртом.       Во мне не осталось злости, только странное притихшее недовольство и желание плюнуть Яну в лицо. Я бы так и поступил, не гляди он на меня так внимательно, и не выгляди при этом как человек, что вот-вот совершит преступление. О его мотивах и способах мне, если честно, спрашивать было попросту стрёмно.       Я снова обратился к Богу, молча умоляя его о грозе, и чтоб одна из молний долбанула прямо в долбанное завихрение на чёрной макушке Яна.       — Огонь, — раздался низкий тихий голос Яна.       — Чего? — судорожно выдохнул я, после того как надолго задержал дыхание.       — Я помогу тебе разжечь огонь, — объяснил он, наконец-то приподнявшись и встав с меня окончательно.       Господи, тёть Лен, хорошо, что ты всё-таки не поехала со мной тайно в багажнике, как планировала.       Встав с земли, я, лохматый, потасканный, с грязной мятой одеждой, сопроводил точно такую же напряжённую и пыльную спину Яна взглядом.       Он подобрал зажигалку и уселся на месте, где до сих пор я безуспешно пытался разжечь костёр.       — Сюда иди, — скомандовало это чудовище, притянув к себе ветки.       Я неохотно наблюдал за ним ещё несколько минут, прежде чем решил подняться.       Оказавшись совсем близко, я рухнул на землю и скрестил руки на груди, скептически относясь к его самоуверенности в сооружении костра.       — Во-первых, нужно вырыть яму, — расковыряв большой палкой сухую землю, Ян соорудил подобие котлована. — Ты выбрал хорошее место, тут земля сухая.       — Ещё бы, — гордо заявил я, потирая кончик носа.       — И ветки хорошие, — нахваливая меня, он начал ломать их пополам, складывая куски веток прямо в яму. — Те, что побольше, кладём сверху, — сказал Ян и проделал то же самое с более крупными ветками, собирая всё в одну кучу. — Дальше только терпение, — он прижал всю эту гору к земле, одновременно прикрыв ладонью от ветра, и поднёс зажигалку к самому низу, щёлкая несколько раз. Как только огонь схватился и подпалил самый нижний ярус Ян отдёрнул руку и повторил точно то же самое с другой стороной будущего костра. — Теперь надо подождать, когда оно немного прогорит, прежде чем закидывать новые. Подай-ка мне вон ту корягу, к которой приревновал, — он ткнул пальцем в деревяшку с заострённым концом. Я насупился, но всё-таки встал и сходил за палкой, протягивая ту парню с недовольным видом.       — Ты там это, — забормотал я. — Не надумай себе лишнего.       — Ага, — улыбнулся Ян, снова пялясь на меня. Я заметил выглянувший кончик его языка, что проехался вдоль нижней губы парня, на которой чётко виднелось свежее рассечение. — Мои помыслы чисты, ровно как и твои.       Сука, вот нихуя он не понимал, ни на русском, ни на матерном, даже на кулаках не врубился.       Я сел на землю рядом с Яном, пытаясь рукавом стереть ощущение его губ на своих собственных. Сам Ян возился с этими своими дурацкими остроконечными палками. Мне стало любопытно, так что, в конце концов, я спросил:       — Зачем они?       — Хочу сделать шалаш. Примерно через час температура упадёт. Костёр поможет протянуть ночь, но завтра нам придётся двинуть на поиски какой-нибудь жизни.       — Тут не ловит, — решил поделиться с ним я. — Проверил, ещё когда джип встрял.       — Сможешь нарвать веток с листьями? Накидаем их в кучу, чтоб не дрыхнуть на холодной земле. Можешь ещё хвои притащить, но раздерёшь себе все руки.       — Этим рукам ничё не страшно, — хмыкнул я, резко хлопнув по своим коленям, когда планировал вставать. Я неспешно поднялся на ноги и ненадолго отошёл в сторону, но быстро вернулся, подкинув Яну бутылку воды. — На. Лицо умой.       Он поймал её на лету, молча кивнув вместо благодарности. Хотя я был уверен, что этот гондон сморозит какую-нибудь очередную дичь, но в этот раз обошлось.       В любом случае, стеречь костёр и вытачивать палки я не остался, отправившись на персональное задание по поиску лиственных и еловых веток. С первыми пришлось повозиться, ограбив несколько неудачливых осин, а вот еловые ветки я собрал уже на обратном пути. Благо чуть поодаль от болота таких на земле валялось дохрена.       Я мысленно порадовался тому, что не придётся пухнуть с голоду, считая каждую ягодку и грибок. Тётя Лена собрала мне большую корзину. Этой еды должно хватить на неделю минимум.       На всякий случай я проверил телефон. Ни связи, ни хуя, ещё и зарядки меньше половины. Принял решение выключить его до тех пор, пока не покажется город, посёлок или что-то типа того.       Уже топая обратно я вдруг вспомнил, что припас с собой алкоголь. Идея принять на грудь казалась самым мудрым решением из всех тех, что я принимал за последние несколько дней.       Большой костёр полыхал, как луч надежды во мгле, когда я был ещё за пару ярдов от нашего названного лагеря в стремительно темневшем лесу. И чем ближе я подбирался, тем легче мне было идти благодаря распространяющемуся тёплому свету.       Чёртов Ян оказался не так уж и бесполезен, как я думал! Да и целуется… блять.