***
— Ты не видела кота? — спросил я, сидя на кресле в гостиной. С момента моего хуёвого пробуждения прошло уже немало времени. Я успел дважды вырубиться за чтением журнала до и после обеда. — Твоего мелкого, что ли? — из кухни раздался голос тёти Лены. Она там увлечённо лепила вареники. — Как его… Клич? — Клещ, — поправил её я. — Не-а, не видела, — ответила тётя. Я закрыл журнал и отбросил его на ближайшую тумбу. Миска с кормом продолжала оставаться нетронутой со вчерашнего дня. Это заставляло меня нервничать, а нервничать мне запретили врачи, когда выписывали. Встав с кресла, я зашёл на кухню. — Пойду поищу его, — предупредил я тётю. — У тебя неделя поисков какая-то, — хохотнула она, радуясь удачному подколу. Я хохотнул в ответ, только нарочно сделал это безрадостно. А ещё я стащил со стола яблоко, после чего двинул к двери. — Сёмочка! — окликнула тётя, и я оглянулся почти на выходе. — Только куртку надень, там дождь обещают. — Хорошо, — сказал я и сдёрнул куртёху с крючка в прихожей. Накинув её, я вышел на улицу и первым делом решил обыскать все места рядом с домом: это дырку сзади, в которую может протиснуться только человеческая рука, мыши, крысы, ну, и сам Клещ. Но Клеща там не оказалось. Я также проверил теплицу, но и там ни намёка на мелкого засранца. Тогда-то я и начал по-настоящему беспокоиться. Быстро вернувшись домой, я забежал внутрь и громко объявил: — Клеща нет. — Я знаю, — обернувшись на мой голос, охнула тётя Лена. — Ты же пошёл его искать. — Нет, тёть Лен, его совсем нет. Ни дома, ни рядом с домом, нигде! — Батюшки, — она прислонила ладонь ко рту. — Ну, не волнуйся так! Собак здесь нет, а из леса только лисы бегают. Котёнок, конечно, мог убежать в чащу, но вряд ли… — Я попрошу помочь соседей, — решительно заявляю я. — Мне разбудить Коленьку? — Нет! — я нахмурился. — Мне не нужна помощь этого кретина. — Семён… — Нет, от него одни только проблемы, — отрезал я и снова направился на улицу. Когда я вновь оказался на улице, то сразу направился обходить все ближайшие дома. Громко вбивая кулак в дверь, я вываливал своё беспокойство на местных: — Кот потерялся. Маленький такой. Не видели?.. Один за другим мне только сочувственно кивали головой. Но я продолжал обходить ближайшие дома. Некоторые жители даже вызвались помочь мне с поисками. Уже знакомый Виталя, истощённый ночью пьянства, вышел вместе со мной и пошёл за своими товарищами. Я закончил опрашивать крайние дома, и даже в них никто и ничего не знал. Тогда я решил отправиться прочёсывать периметр, но Витя меня притормозил: — Иди в ту сторону, — сказал он, тыча пальцем в лес. — А мы с мужиками туда пойдём, — затем ткнул совершенно в противоположную сторону. — Он на имя отзывается? — Да, — ответил я. — Его Клещ зовут. — Ясно, — кивнул мужик. — Только если не найдёшь через час, домой дуй. Сегодня обещали мощный ливень. Понял, Семён? — Понял, — согласился я и направился в лес. Меня не беспокоил какой-то там ливень. Я больше боялся, что Клеща уже не найду, или, что гораздо хуже, его утащил какой-нибудь лис. Спутал с курицей и спиздил. Вот какие мысли меня преследовали, пока я шарахался по лесу, подзывая глупого котёнка. Всюду мне мерещился шорох, но в действительности шуршала только моя болоньевая куртка, а ещё ветер завывал, холодный такой и мерзкий. Пока я брёл по земле, а ветки хрустели и ломались у меня под ногами, чёрт его знает, сколько времени прошло. Но одно я понимал наверняка — Виталю я обманул. Как только хлынул дождь, сперва мелкий, затем более внушительный, я продолжил идти и звать Клеща, зайдя достаточно далеко. — Выходи, мелкий говнюк! — выкрикнул я, судорожно ища глазами котёнка. Я ускорился, как только пошёл дождь, и побежал, немного сворачивая обратно в сторону деревни, но продолжая двигаться по периметру. Мне было паршиво. Крайне паршиво, что из-за моей халатности мог пострадать ещё нифига не поживший котёнок. «Из меня дерьмовый хозяин», — рассуждал я, пока продолжал бежать. Небо совсем потемнело, едва ли можно было что-то разглядеть в поглощающей всё вокруг темноте. Я бежал лишь благодаря фонарику на телефоне, даже не задумываясь, что может произойти с гаджетом после. — Клещ! — кричал я, вымокнув до последней нитки. Весь в грязи по колено. Мне было слишком знакомо это ощущение, и я чувствовал необъяснимую тревогу. — Клещ! — выкрикнув снова, я споткнулся и рухнул на землю. Телефон отлетел на несколько метров, а я остался стоять на четвереньках. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы подняться и взять себя в руки. Я встал и пошёл на слабый свет своего телефона. В этот момент небо загорелось от вспышки света, а уже потом что-то начало трещать над головой. Я услышал раскат грома и увидел, как дерево падает то ли на меня, то ли совсем рядом со мной. Я отпрыгнул в сторону, и это стало моей очередной ошибкой. Не сразу осознав, но стремительно полетев, я понял, что падаю с того самого невысокого склона, который до сих пор оббегал стороной. Я упал и отключился. В себя пришёл быстро, лёжа всё там же, в грязи под дождём. Ещё и ногу зажало обваленным деревом. Я её чувствовал, но вытащить не смог. — Твою мать, — выругался я, пробуя подняться. Но нихера у меня не вышло. — Твою мать! — я всплеснул руками и попытался оттолкнуть дерево свободной ногой. Но это было бесполезно. Я пытался выдернуть ногу из-под дерева какое-то время, пока не запыхался. Я отчаялся и завалился на спину, накрыв лицо руками. Какая же тупая и бессмысленная смерть. Из-за падения у меня немного шумело в ушах. Я подумал, что уже был здесь раньше, что происходящее мне дохуя знакомо. А затем я услышал далёкие голоса, доносящиеся до меня, но уже не мог кричать. Я вообще уже ничего не мог. Потому снова отключился.***
Как бы странно это не прозвучало, но я выжил. Кажется, меня зачали под счастливой звездой, или типа того. В третий раз очнуться мне повезло уже в постели. Сухой, тёплой и мягкой. Я медленно приподнялся и огляделся. Это была моя комната. Мне стало чутка стыдно, что кто-то видел меня в том положении, в котором я оказался в этом сраном лесу. А потом я вспомнил про Клеща и, отбросив одеяло, попытался встать. Но тут же сила притяжения потянула меня на пол. Ужасно болела нога. Я задрал край штанины и увидел здоровую гематому на своём колене. Но это меня не остановило. Я рассчитывал на вторую ногу и всё-таки смог подняться. Затем я подобрался к стене и уже по ней планировал ползти на выход, но в дверях резко образовалась фигура тёти Лены. Она влетела внутрь и кинулась ко мне со слезами на глазах. — Горе моё луковое! — закричала она, бросившись на меня с объятиями. — Как же так можно, Сёмочка?! Совсем себя не бережёшь! Вечно в неприятности вляпываешься! То голова твоя пустая! То нога! Если бы не Коленька, то что бы я твоей матери сказала? Как бы в глаза отцу смотрела? Да я бы сама на себя руки наложила, дурак ты придурошный! — вывалив всё это, она подхватила меня под руку и настойчиво повела обратно к кровати, заставив сесть. — Тёть Лен… — Ложись, кому говорю! Пока я материться не начала, — строго приказала она, и тогда я сел. — Клещ… — взглянув на неё, пробормотал я. — Живой, — заверила меня она. — Нашли твоего Клеща. — Как? — А вот так! — она провела ладонью по моему лбу невероятно нежно, но продолжила отчитывать со всей строгостью: — сам потом отблагодаришь кое-кого, кого терпеть не мог. За твоё спасение, за спасение твоего маленького друга. Ты, главное, сегодня никуда не ходи. Кота тебе принесут, и поесть тоже, — она громко вздохнула и планировала уже уходить, но я успел перехватить её за запястье. — Коля нашёл кота? — Да, — с небольшой паузой ответила тётя Лена. — И тебя тоже, Сёма. Он нашёл тебя, а потом обратился за помощью к Витале. Вместе с мужиками они смогли сдвинуть дерево и вытащить тебя. Я отпустил её руку и медленно лёг обратно. Наблюдая за тем, как тётя Лена идёт на выход, я продолжал обдумывать всё, что она сказала. Но раз уж Клещ живой, я мог выдохнуть. Худшее позади. Я даже почти успел заснуть, пока лежал так не шевелясь. Но вновь распахнувшаяся дверь моей комнаты заставила открыть глаза. Вынырнув из полудрёмы, я немного ошалело уставился на человека, замершего в проходе. Сперва я не очень понимал, реально ли всё это. Но Коля быстро помог мне обнаружить свой рассудок. Он зашёл в комнату, поставил поднос с едой на тумбочку у кровати, и как зарядил мне внушительного леща. У меня аж в ушах зазвенели церковные колокола. И я взглянул на Колю совершенно осознанно, яростно. Он и сам выглядел свирепо, а уж когда открыл рот… — Ты долбаный кретин, — рявкнул Коля и схватил меня за грудки. — Кто прётся в лес во время грозы?! — Нахуй иди со своими нравоучениями, — выкрикиваю это и сам приподнимаюсь, пытаясь оттолкнуть его руки. — Хули мне ничего не сказал?! — Мне не нужна была твоя помощь! — я добавил: — ты мне никто. — Я знаю! — он тряхнул меня как старую, пыльную подушку. Это ещё больше взбесило. Я оттолкнулся от матраса, и мы вместе рухнули на пол, где уже я оказался сверху. Пришла моя очередь тягать его за грудки. — Нахера ты вмешался? — рявкнул я. — Потому что я беспокоюсь о тебе, идиот! — Коля вцепился в моё запястье. Его глаза смотрели на меня не моргая. Я стиснул зубы до скрипа, разжимая пальцы, и процедил: — От тебя одни проблемы. — От тебя тоже, — резко ответил он: — твои проблемы — это мои проблемы. — С хера ли? Тут дверь скрипнула. Я перевёл взгляд и увидел Клеща, что вбежал в мою комнату и обтёрся бочиной о дверной косяк, игриво махнув хвостом. Я так обрадовался, что он живой, что отпустил ситуацию. Коля воспользовался моей мимолётной слабостью и рывком сел. Я успел зажмуриться, мысленно готовый к его удару. Но вместо удара он схватил меня за плечи и повалил на пол, поменяв нас местами. Теперь он нависал сверху. Я понимал, что он совсем рядом, но не открыл глаза. — Потому что ты мне нравишься, — я услышал его голос вновь где-то рядом со своим ухом. Он с такой жадностью вцепился в мои плечи, что его руки начали дрожать. Чужое дыхание опалило мою щёку, и я приоткрыл один глаз. Взгляд Коли прилип к моему рту, точно сланцы липнут к полу в бассейне. Он опустил ладони на пол с противоположных сторон от моей головы. Я прекрасно помню то обещание, то чёртово обещание, что он дал мне в нашу последнюю встречу в ванной комнате этого дома: «я не притронусь к тебе», — поклялся он тем вечером и тихо прикрыл дверь. Но всё, как обычно, сплошной пиздёж. Ему нельзя верить. Ни одному слову Яна нельзя верить. Я почувствовал его дыхание собственным лицом и замер. Почувствовал, как сердце у меня начало долбиться прямо в ребро. Заметил синяки под его глазами. Большие бешеные зрачки. Я снова зажмурился, и вкус вишнёвых сигарет отпечатался у меня на губах. Коля будто выбрался на водопой — таким показался мне поцелуй, который мне навязали. — Ты ужасный человек, — шепнул он. — Я не хотел влюбляться. Это ты — тот, кто по уши втюрился в меня. Ты — тот, кто предложил встречаться. Ты бегал за мной, выпрашивал внимание, забавлял своим поведением, ничего особенного… Так почему, Семён? Почему я теперь единственный, кто хочет целовать твоё глупое ебало? Я точно не знаю, когда опять открыл глаза. В любом случае, закрыть снова их я не смог. Коля успел отстраниться. Он водил ладонью по своему лицу, но я всё равно видел, как кончики его пальцев быстро смахивали слёзы, а глаза предательски покраснели. Но даже так, Коля очень умело распоряжался своей интонацией. Если бы я не смотрел, то точно не заметил. Но дело в том, что я смотрел… и я всё заметил. Даже то, чего замечать часть меня не хотела. Затем Коля медленно поднялся и направился на выход. — Завтра я уезжаю, — безжизненно бросил он. А я продолжил лежать, даже когда дверь захлопнулась. Клещ с энтузиазмом запрыгнул на меня сверху и устроился у меня на груди, припечатав к полу. Я лежал так десять минут, тридцать, час. Пока не заболела спина и конечности не превратились в куски льда. Мне о многом предстояло как следует подумать.***
И я начал думать. Весь долбаный вечер лежал и думал, даже ложка супа в рот не лезла. В итоге я так и не пожрал, а все эти богатые яства, приготовленные с любовью тётей Леной, давно остыли. Я притронулся только к стакану воды и Клещу. Это было единственным, что я сейчас хотел и с чем мог контактировать. Тогда, в лесу, мне казалось, что я где-то уже это видел. Всё это, с чем мне пришлось столкнуться. И я кое-что вспомнил. Не тогда, а сейчас, пока лежал и раздумывал. Я вспомнил нашу первую встречу с Колей. Да, помимо этого я вспомнил пару дней выходных в Пениках, а сразу после — свой приезд в Питер и те посиделки в баре. Я всё никак не мог поверить, что мне мог нравиться парень. Это просто не укладывалось в моей голове, ведь с моей традиционной семьёй и ценностями это нелепо. Из общего с геями у меня разве что отец — Сергей Геннадьевич — и тот натурал. А чуть позже я вспомнил, что сказал Коля перед своим уходом. И вроде бы это должно было меня порадовать, но ничего радостного в новости о его отъезде я для себя не обнаружил. Хотя очень хотел. Кое-как найдя в себе силы ближе к вечеру, я выбрался из комнаты и даже смог спуститься вниз. Мне очень хотелось жрать, и я планировал разогреть свой обед. Но, к несчастью, на кухне я столкнулся с тётей Леной. Хотя почему «к несчастью»? Слава Богу, что только с тётей Леной. — Семён? — спросила она со вскинутыми бровями, когда застала меня за этим преступлением. — Ты что, ничего не ел? — я нелепо улыбнулся вместо должного ответа. В итоге тётя Лена усадила меня за стол и сама разогрела еду, даже подала её мне после, усевшись напротив с кружкой кофе. Я отругал её за то, что она пьёт кофе на ночь. Она шлёпнула меня по голове ладонью. В общем-то справедливо. — Не выделывайся, — и сказала это: — я взрослая женщина и сама несу за себя ответственность, а ты — детский сад. Да и дружочек твой. — Это ты про Колю? — спросил я, накалывая на вилку кусок картофеля. — А про кого же ещё? — хмыкнув, она продолжила: — Ты бы видел, как он за тебя волновался. Больше всех суетился, когда тебя привезли, и от кровати не отходил. Прямо щеночек! Даже когда приехал врач и осмотрел тебя, заявив, что ты здоров, аки бык, и с ногой твоей всё в порядке. Картофель свалился с вилки и вместо моего рта шмякнулся обратно в тарелку. Я закрыл рот и замер, уставившись на тётю Лену. Та, в свою очередь, продолжила рассказывать: — Он же Клеща в сарае нашёл. Мелкий как-то перевернул коробку, в которой раньше лежали детали для твоего джипа, и застрял там. После того, как Коля нашёл кота, отправился искать тебя. Я давно не видела, чтобы кто-то о тебе волновался так же сильно, как и я, — накрыв мою руку своей ладонью, тётя Лена привлекла моё внимание. — Он хороший парень. Днём подходил ко мне и сказал, что завтра уезжает обратно в город. У него там какие-то важные дела. Ты уж поблагодари его как следует. Хорошо, Сёмушка? Терпеливо выслушав её, я медленно кивнул головой в знак согласия. Обо мне за жизнь по-настоящему беспокоилась только мать, за редким исключением отец и, при возможности, это делала тётя Лена. Но чужие люди обычно не расщедривались на заботу. Неужели я настолько ему нравлюсь? Мне эта мысль даже слегка польстила. Я остался сидеть за столом даже когда тётя Лена убрала тарелки и поставила передо мной чашку чая. Затем она ушла к себе, и я продолжил сидеть в одиночестве, медитируя над остывшим чаем. Клещ резвился неподалёку, раздирая уже убитый подлокотник кресла. Ближе к десяти часам я услышал чьи-то шаги на лестнице и поднял взгляд. Спустившись уже наполовину, меня заметил Коля, что крепко держался за полотенце, будто планировал на нём вздёрнуться. Он замер на полпути и, судя по его колебанию, уже планировал забуксировать, но быстро собрался и всё-таки продолжил спускаться. — Я не буду мешать, — уведомил меня он, когда оказался внизу и замер рядом с лестницей. — Только умоюсь и свалю. Стуча ногтем по керамической чашке, я не сводил с него взгляда. Коля, блять, похож на девчонку, у него есть бабки, иногда он неплохо шутит, а ещё он спас жизнь Клеща. Ну, и мне заодно. В нём ведь дохуя плюсов? Не считая члена. — Можно? — повторил свой вопрос Коля, и тогда я судорожно кивнул. Коля сдвинулся с места и направился в ванную комнату. Я резко поднялся, продолжая держаться за край стола, из-за чего стул, на котором я сидел, с грохотом завалился. Коля замедлил шаг, почти подойдя к ванной. Ему не хватило совсем немного, чтобы скрыться от меня за дверью. — Что? — он кивнул башкой. Я обогнул стол, продолжая держаться за деревянный край, и медленно шагнул в его сторону. Колено адски болело при ходьбе. Как будто я искупал его в калёном железе, но тут, как говорится, сам дурак. Я почти добрался до Коляна на ровных ногах, но последний шаг вышел совсем неудачным, и тогда меня подкосило. Я почувствовал, как заваливаюсь вперёд. Коля снова оказался в первых рядах на роль моего спасателя. Он схватил меня за бока и замер в полушаге, по-дурацки вылупившись. — Ты в поря. — заговорил он снова, и тогда я схватил его за воротник, резко притягивая к себе девчачью рожу. Хотя он, абсолютно точно, не девчонка. От него пахнет сигаретами и мужским одеколоном, губы сухие и шершавые, но во рту как будто бы только что побывала клубничная жвачка. Я смотрел на него, пытаясь врубиться. Меня колошматило от нервяка, но я не мог оторваться. «Сукабля», — подумал я, когда он отмер и схватил меня за затылок. Мы осели на пол. Я вытянул ноги, а Коля остался сидеть на кортах. Это длилось долго. Очень долго. Я даже забыл, как дышать. Коля сдался первый, и я победно ухмыльнулся, вытерев губы и боднув его лбом. — Я тебя уделал, — шепнул и тут же заткнулся снова, как только Коля решил, что одной минутой всё и закончится. Я видел, что он хочет что-то там сказать, добавить, прояснить. Нахуй его болтовню. У меня уши горели, будто меня всем родовым древом ругали. И всё остальное — тоже нахуй. — Не уезжай завтра, — моя просьба утонула где-то между его и моими губами, когда я продолжил.