Вэй Ина усыновили Хуаляни

      Это случилось вскоре после того, как Се Лянь спустился в царство смертных.       После всего произошедшего на Небесах он решил отправиться в путешествие по сбору мусора, чтобы отдохнуть, и через несколько часов пути наткнулся на небольшой город под названием Илин, где решил остановиться на отдых. Мужчина как раз задумчиво шел по продуктовому рынку, особенно долго задержавшись рядом с продавцом маньтоу, когда услышал испуганные вопли маленького ребенка, сопровождаемые ужасным лаем. Вздрогнув, Се Лянь огляделся по сторонам и в соседнем переулке заметил четырех уличных псов, рычащих на маленькую дрожащую фигуру мальчика, свернувшуюся у стены. Ребенок словно окаменел от охватившего его дикого ужаса — просто неподвижно сидел на земле и прятал свою маленькую голову в коленях.       Приглядевшись поближе, Се Лянь ахнул. Бедный мальчик был испачкан в грязи с головы до ног, однако даже через такой слой пыли были видны многочисленные синяки и царапины, покрывающие все его тело. Из одежды на этом ребенке были надеты лишь какие-то тряпки - тут и там из них торчали нитки, швы расходились в разные стороны, а сама ткань была отвратительного серого цвета. На его волосы же было просто страшно смотреть - они были жутко спутаны и топорщились во все стороны, походя на птичье гнездо. Мимолетное воспоминание о похожем мальчике, который однажды упал со стены во время парада, промелькнуло в голове наследного принца.       Вдруг со стороны переулка вновь посышался лай, и Се Лянь, отбросив лишние мысли в сторону, решительно шагнул вперед, прогнав животных прочь.       На улице в тот же момент наступила тишина. Маленький ребенок, однако, несмотря на то, что опасность уже исчезла, остался лежать калачиком у стены, сильно дрожа. Подойдя ближе, Се Лянь понял, что мальчик истошно рыдал и все еще был заметно потрясен произошедшей ситуацией. Не долго думая, мужчина аккуратно опустился на землю рядом с ним, терпеливо ожидая, пока плач ребенка не утихнет. И, хотя того сотрясала сильнейшая истерика, он не издавал громких звуков, лишь изредка всхлипывая.       Через некоторое время - то ли из-за затянувшегося испуга, вызванного собаками, то ли из-за сильной усталости - мальчик крепко заснул. И стоило ребенку обмякнуть и ослабить хватку, как Се Лянь увидел выпавшую на землю половинку маньтоу, до этого крепко сжатую в детских ладонях. Тесто к тому времени уже полностью зачерствело и стало твердым, как камень, полностью покрывшись пылью и грязью.       «Этот ребенок… он дрался с собаками из-за этого?» — вдруг подумал небожитель и почувствовал к мальчику острое сочувствие. Он считал, что за восемьсот лет уже успел увидеть все бедность и нищету, существующие в этом мире, однако ничто из его воспоминаний не шло в сравнение с этим маленьким ребенком, боровшимся с уличными псами всего за половину несвежего маньтоу.       Окончательно приняв решение, Се Лянь быстро, но аккуратно подхватил мальчика на руки и вошел с ним в ближайшую чайную лавку. Там он позволил ребенку спокойно спать у себя на коленях, пока сам заказывал для них еды и питья на те небольшие деньги, что у него оставались.       Так прошло некоторое время, пока спокойно лежащий ребенок не проснулся, ощутив ужасный голод.       Приоткрыв глаза, он первым делом увидел перед собой одетого в белое мужчину, тепло улыбающегося ему. Ребенок выглядел искренне пораженным этим, но затем, как будто что-то вспомнив, моментально подскочил и огляделся. Увидев лежащий на столе черствый маньтоу, он протянул руку и тут же схватил его, а затем осторожно посмотрел на человека напротив, крепко сжимая добычу в ладонях.       Се Лянь ничего на это не сказал, но тут же достал из рукава целый мешок, полный угощений, и протянул его ребенку.       — Сяо наньхай, не хочешь обменять свой маньтоу на мой? — спросил Се Лянь так мягко и тепло, как только мог. Ребенок немного расслабился после слов мужчины, и его голодный взгляд упал сначала на белую аппетитную булочку в руке Се Ляня, а затем снова вернулся к улыбающемуся лицу небожителя. Все еще настороженно смотря на мужчину, мальчик отложил испорченный маньтоу на стол и быстро схватил новый, немедленно запихивая его в рот, будто боясь, что приветливый незнакомец передумает.       Получив это вкусное и манящее угощение, мальчик выглядел так счастливо, что яркий блеск в его глазах почти ослеплял. Увидев это, Се Лянь вспомнил о Баньюэ и еще шире улыбнулся. Мальчик в это время уже полностью доел маньтоу и проглотил его, вдруг резко закашлявшись, поэтому небожитель поспешил дать ему воды. Выпив всю жидкость одним глотком, ребенок переключил свое внимание на остальные блюда, лежащие на столе.       На самом деле еда там состояла только из миски дешевого риса и нескольких пресных овощных блюд - для любого обычного человека этот ужин показался бы очень скудным и жалким, однако для маленького мальчика, голодавшего больше нескольких дней, это было похоже на роскошь. Ребенок не отрывал жадного взгляда от еды, тяжело сглатывая слюну, однако не прикасался ни к чему, будто чего-то боясь. Осознав это, мужчина аккуратно подхватил мальчика на руки и усадил его к себе на колени, устраивая поудобнее.       — Давай поедим вместе, — мягко сказал Се Лянь и взял деревянные палочки со стола, похватив ими немного риса и поднеся его ко рту мальчика. Сначала тот в непонимании уставился на еду, а затем осторожно взглянул на мужчину. Увидев теплую улыбку на его лице, ребенок тут же двинулся вперед, съедая рис с палочек. Это зрелище отозвалось теплом в сердце Се Ляня, и тот продолжил старательно кормить ребенка, счастливо улыбаясь.       Спустя несколько минут все заказанные небожителем блюда оказались съедены, и мальчик с удовольствием улыбнулся, ощущая себя сытым и довольным впервые за очень долгое время.       — Сяо наньхай, могу я узнать твое имя?       — Вэ-Вэй Усянь…       — Вэй Усянь? Какое красивое имя. Меня зовут Се Лянь. Приятно познакомиться, А-Сянь, — тепло сказал мужчина.       Мальчик некоторое время в упор смотрел на него, после чего сказал:       — А-Ин!       — А-Ин? — переспросил Се Лянь в замешательстве.       — Мое имя при рождении… это Ин… — застенчиво ответил мальчик.       — О! А-Ин! Тогда я могу называть тебя А-Ин? — радостно спросил небожитель Вэй Ина. Ребенок также радостно кивнул, согласившись, а затем выкрикнул:       — Баба!       Услышав это, Се Лянь чуть не выплюнул чай, который пил в тот момент, не зная, смеяться ему или плакать. Он собирался сказать Вэй Ину, чтобы тот называл его Лянь-шишу, но, заметив с какой искренностью мальчик звал его «бабой», не смог произнести этого вслух. Небожителю оставалось только смириться с тем, что его теперь называли отцом. Он не стал ничего говорить по этому поводу, только застенчиво рассмеялся и погладил Вэй Ина по голове.       После всех произошедших за последние месяцы событий, Се Лянь планировал посетить могилу своих родителей, чтобы отвлечься и отдать дань прошлому. Он хотел очистить ее и возложить на алтарь предков фрукты, которые купил в городе. Но сейчас, глядя на Вэй Ина, Се Лянь подумал, что мог пойти туда и позже.       Приняв для себя решение, небожитель аккуратно подхватил мальчика на руки и через Небеса переместился вместе с ним к храму Водных каштанов.       — Баба, здесь есть собаки?..       Се Лянь внимательно посмотрел на дрожащего в его объятиях Вэй Ина. Он мог понять, откуда пришел этот страх. После столь долгой и жестокой борьбы за выживание у мальчика, несомненно, развилась травма. Небожитель сочувственно посмотрел на ребенка в своих руках и с улыбкой ответил:       — Нет, здесь нет собак. А если и есть, я прогоню их для тебя.       Услышав ответ мужчины, Вэй Ин неверяще распахнул глаза. Он не мог ухватиться за мантии взрослых и положиться на них с тех пор, как умерли его родители. После этого он остался совсем один. С того момента его жизнь зависела от него самого и ему приходилось выживать в одиночку. До этого дня ни один взрослый никогда не приходил к нему на помощь, даже если он прятался за ними или просил их о спасении. Иногда его даже отбрасывали в сторону. Это был первый раз за очень долгое время, когда кто-то так нежно его обнимал и шептал успокаивающие слова. Вэй Ин знал, что этот мужчина в белом не был его отцом, но они были так похожи, что мальчик невольно стал звать его так. У них обоих были такие добрые глаза и решительный характер.       Вэй Ин крепче вцепился в мантию Се Ляня, не желая отпускать его. Небожитель заметил это и мгновенно почувствовал тепло прижавшегося к нему тела. Это напомнило ему о времени, когда они вместе с Сань Ланом жили в храме Водных каштанов, и как какое-то время у них гостила Баньюэ. Жизнь в одиночестве напомнила ему, насколько печально было жить без поддержки людей вокруг.       Глядя на маленькую фигурку, крепко вцепившуюся в его одежду, Се Лянь не мог не прижать мальчика к себе, аккуратно поглаживая его по спине. Вэй Ин, казалось, был искренне удивлен происходящим, но тут же широко и счастливо ухмыльнулся, обнимая Се Ляня так крепко, как только мог. Однако внезапно мальчик отпрянул, будто что-то поняв, и на его лице появились испуг и вина. Небожитель собирался спросить, что случилось, когда ребенок вдруг всхлипнул.       — Я… прости… я испачкал твою одежду и волосы… — виновато пробормотал Вэй Ин, смотря на свои грязные руки.       Се Лянь же в это время подумал, что мальчик был слишком внимателен для ребенка его возраста, и широко ему улыбнулся, успокаивая.       — Тебе не о чем беспокоиться, А-Ин. Ты можешь обнимать меня столько, сколько захочешь. Грязь не имеет значения. Давай умоемся вместе, — сказал Се Лянь, неся Вэй Ина к храму.       Сначала это место было простой ветхой хижиной, в которой некоторые путешественники укрывались на ночь. Теперь же, после того как Се Лянь и Хуа Чэн отремонтировали ее, она стала несколько более пригодной для жилья. Теперь на входе даже стояла настоящая дверь. Небожитель не был уверен, что маленькому ребенку было бы удобно жить в подобном месте, но, тем не менее, это была хоть какая-то крыша над головой.       Решив отложить эти мысли на потом, небожитель поставил мальчика на пол и начал осматривать его. Вэй Ин был настолько запачкан, что его кожа казалась темной из-за всей грязи и пыли, которые он собрал, бродя по улицам. Вздохнув, Се Лянь велел ему оставаться на месте, пока сам принялся готовить ванну. Спустя некоторое время он притащил в дом бочку, довольно маленькую и старую, но достаточно вместительную, чтобы в ней могли поместиться и ребенок, и взрослый. Се Лянь собирался быстро принести воду для купания и дать Вэй Ину отдохнуть, но, конечно же, мальчик последовал за ним и помог с приготовлениями.       Вскоре они оба были готовы, и Се Лянь попытался снять с Вэй Ина одежду, однако, стоило ему взять ее в руки, как та тут же распалась на отдельные куски ткани. Это не было большим сюрпризом, потому что даже на вид одежда была слишком изношена: вся в дырах и порезах. Было очевидно, что Вэй Ин не мог носить ее дальше.       Какое-то время Се Лянь ошеломленно стоял, держа в руках отвалившееся лоскуты. Вэй Ин тоже замер, не зная, что можно было с этим сделать, потому что это была его последняя одежда, доставшаяся еще от родителей. Мальчик и небожитель неловко посмотрели друг на друга, когда Се Лянь застенчиво рассмеялся, похлопав ребенка по голове.       — Кажется, мне нужно купить тебе новую одежду.       Се Лянь отнесся к этому небрежно, как к очередной неприятности, но Вэй Ина это сильно обеспокоило. Мальчик прекрасно понимал, что Се Лянь был далеко не богат, а на хорошую ткань требовались средства, поэтому мальчик чувствовал, что обременял своего спасителя больше, чем должен был. Он хотел сказать, что еще мог носить эту рубашку, однако ткань прямо на его глазах превратилась в клочья. И не было похоже, чтобы он мог позволить себе заплатить за новую. Вновь ощутив укол вины, мальчик в раскаянии склонил голову.       — Прости, баба…       — Почему ты извиняешься?       — Из-за меня... Из-за меня тебе придется потратить свои последние деньги на мою одежду… Я должен был лучше позаботиться об этом… Прости, баба…       Се Лянь еще раз посмотрел на разорванные куски ткани, которые продолжали сыпаться в его руках, и в недоумении посмотрел на ребенка. Он не мог себе представить, как это могло бы сохраниться лучше.       — Не беспокойся об этом. Ты уже проделал хорошую работу.       Вэй Ин на самом деле был невероятен. Он выживал все это время с мизерным количеством еды, в рваной одежде и среди уличных собак, которых так боялся. Тем не менее, несмотря на все это, мальчик сохранил свое сердце чистым и невинным. Он столкнулся с такими трудностями в столь молодом возрасте, но все еще был внимателен и добр к другим.       — А теперь давай умоемся!       Сказав это, Се Лянь поднял ребенка и игриво опустил его в ванну, из-за чего по полу разбрызгалась вода. Они немного поиграли, пока Вэй Ин снова не начал улыбаться, после чего небожитель начал мыть мальчика нормально. Это был первый раз, когда мужчина мыл кого-то, кроме себя, поэтому он был немного неуклюж, но Вэй Ин улыбался и смеялся на протяжении всей процедуры, так что они оба прекрасно провели время. Затем Се Лянь уже сам залез в бочку, чтобы расслабиться после нескольких дней в пути.

***

      Неожиданно раздался настойчивый стук в дверь.       Се Лянь удивленно обернулся, услышав это, и настороженно посмотрел на вход в храм. Как и любой другой человек, не ожидавший посетителей поздно вечером во время приема ванны, он был слегка озадачен.       — Минуточку! — громко сказал небожитель, быстро смыв с себя остатки мыла, и надел нижний халат. Свою верхнюю мантию он надел на ребенка и аккуратно завернул его в нее. Се Лянь, будучи взрослым, носил слишком большой для маленького ребенка размер, поэтому из складок ткани виднелся только его нос.       Стук повторился.       «Кажется, кто-то очень нетерпелив», — подумал Се Лянь, осторожно открывая дверь. За ней стоял молодой человек в красном ханьфу, с небрежно завязанными на одной стороне темными волосами и руками, расслабленно скрещенными за спиной. Его нетерпение выдавала только напряженно выпрямленная спина.       — Сань Лан? — Се Лянь удивленно замер. — Что ты здесь делаешь?       Он уже знал, что «Сань Лан» на самом деле был Хуа Чэном - градоначальником Призрачного города и Непревзойденным. Мужчина был уверен, что после событий последних дней призрак должен был вернуться обратно в свои владения, а не неловко застыть перед его дверью.       Хуа Чэн не сразу ответил на его вопрос, перел этим мельком заглянув в храм, будто что-то высматривая. Вдруг увидев Вэй Ина, закутанного в одежду небожителя, он подозрительно сузил глаза.       — Гэгэ, можно я войду?       — Конечно, заходи. Чувствуй себя как дома.       Вэй Ин тем временем смотрел — или, скорее, пялился — на незнакомца в красной мантии. Он чувствовал, что этот человек излучал какую-то странную энергию, поэтому мальчик быстро спрятался за спину Се Ляня. Из-за этого Хуа Чэн лишь сильнее воспылал ревностью.       — Гэгэ, кто это?       — А-а, это кое-кто, кого я встретил в Илине. Ему некуда было идти, поэтому я привел его сюда. Сань Лан, его зовут Вэй Ин, Вэй Усянь. А-Ин, а, этот юноша мой друг… Его зовут… Хуа Чэн.       Вэй Ин с любопытством посмотрел на мужчину, и призрак ответил ему таким же испытующим взглядом. Се Лянь, зажатый между ними, не знал, смеяться ему или плакать.       — Ахахаха… ребята, вы голодны? Давайте я что-нибудь приготовлю…       Сказав это, небожитель вдруг осекся и замолчал, вспомнив, что его готовка всегда была категорически несъедобна. И если бы это было только для него и Хуа Чэна, то все было бы в порядке, но в этот раз с ними был Вэй Ин. Се Лянь не осмелился кормить ребенка своей стряпней, поэтому немного поколебался и беспомощно взглянул на призрака.       Хуа Чэн мгновенно понял его намерения.       — Гэгэ, я помогу.       — Я тоже помогу!       Эти двое снова схлестнулись взглядами и расплылись в доброжелательных улыбках. Может быть, это было всего лишь его воображение, но Се Ляню показалось, что между ними летали молнии.       Небожитель сначала собирался помыть купленные овощи, но эта парочка подошла и помыла все, прежде чем он успел хоть что-то сделать. Затем Се Лянь решил нарубить дров для печи, но Хуа Чэн опередил его и здесь, наколов дров самостоятельно, пока Вэй Ин относил их внутрь храма. Наконец мужчина решил принести воды из ручья, но эти двое уже вместе успели натаскать несколько ведер.       Вот так ужин был приготовлен без участия Се Ляня, но он ничуть не расстроился из-за этого. Наблюдая за всем этим действом со стороны, небожитель подумал, что Хуа Чэн и Вэй Ин работали очень слаженно. Он не мог не улыбнуться, смотря на них.       После того, как еда была разложена по тарелкам, на Се Ляня уставилось две пары жаждущих похвалы глаз. Это было так мило, что небожитель не удержался от смеха и одновременно поблагодарил их обоих за тяжкий труд, мило улыбнувшись. В этот момент двое недавних соперников схлестнулись взглядами и мысленно решили закончить этот раунд вничью.       — Вау, вы двое потрясающие. Выглядит очень вкусно!       — Если тебе нравятся угощения, гэгэ, я мог бы готовить их для тебя каждый день.       — Аяй, Сань Лан, я бы тогда сильно обременил тебя, хаха!       Под пристальным взглядом человека напротив Се Ляню внезапно стало немного жарко, даже несмотря на то, что он отдал свою верхнюю одежду Вэй Ину. Немного почесав щеку, небожитель попытался сменить тему.       — А-Ин, ешь. Тебе не нужно себя сдерживать.       — Спасибо, баба!       В этот момент Хуа Чэн выплюнул свой чай и закашлялся. Он в шоке смотрел на Се Ляня, будто безмолвно спрашивая его. Напряжение, в этот момент исходившее от призрака, можно было практически пощупать.       Се Лянь ответил на это неловкой улыбкой.       — Ему просто нравится так меня называть. Он всегда так радуется при этом, так что я не вижу смысла его поправлять…       — Эй, малыш. Почему ты называешь его бабой?       — Потому что… он похож на моего бабу…       — А как ты будешь называть меня?       — Хуа-шишу?       Хуа Чэна явно не удовлетворил этот ответ, поэтому он немного подумал и сказал:       — Будешь звать меня А-Ди, и я научу тебя готовить.       Услышав эти слова, Вэй Ин ненадолго задумался. Ход его мыслей был прост: если бы этот человек научил его готовить, то он мог бы помогать Се Ляню по хозяйству и остался бы в этом доме подольше. С какой стороны не взгляни, одни плюсы!       — Идет, А-Ди!       Небожитель тем временем ошеломленно застыл, и стал медленно краснеть, поняв, что только что произошло. У него не хватало слов, чтобы выразить свое мнение по поводу того, что Хуа Чэн хитростью заставил Вэй Ина звать его «А-Ди». Мужчина спрятал раскрасневшееся лицо в ладонях и тихо вздохнул.       — Сань Лан… — пробормотал Се Лянь, беспомощно посмотрев на улыбающегося призрака.       Хуа Чэн же был явно очень доволен своей озорной выходкой. С каждой минутой Вэй Ин начинал нравиться ему все больше и больше, поэтому он сменил по отношению к нему гнев на милость и перестал прожигать мальчика испытующим взглядом. Вэй Ин же просто очень радовался тому, что его пообещали научить готовке и разрешили остаться в доме.       — Гэгэ, ты планируешь оставить его?       — А-Ина?… Ну, может быть ненадолго? В конце концов, я ведь даже о себе позаботиться порой не могу, что уж говорить о ребенке. Не уверен, что жить здесь лучший вариант для него. Но, Сань Лан, он дрался с собаками за один черствый маньтоу. Я не мог просто оставить его там… По крайней мере, здесь я могу убедиться, что он останется в безопасности…       — Гэгэ может делать все, что захочет. Я буду поддерживать тебя всеми возможными способами, несмотря ни на что.       — Сань Лан…       Се Лянь растрогано улыбнулся призраку и благодарно кивнул.       Той ночью они втроем спали вместе на единственной циновке в храме Водных каштанов. И в тот момент, впервые за очень долгое время, Вэй Ин почувствовал тепло, которого не ощущал с тех пор, как умерли его родители. Тепло семьи.