Вэй Ина усыновили Хуаляни

      — Вау! Вау! Наш Принц лучший! Ура!       Эхо аплодисментов раздалось от большой толпы призраков Призрачного города. Посредине этой толпы в большом кольце стоял один-единственный маленький мальчик лет десяти или одиннадцати.       Он был одет в простую светлую одежду с красными и черными подкладками. Его волосы были связаны серебряным головным убором с красным драгоценным камнем, а глаза закрывала шелковая лента. Мальчик проворно прыгал по рингу, а призраки вокруг громко болели за него.       Над его головой в воздухе парило несколько десятков огненных шаров размером с кулак взрослого человека. С виду они были очень похожи на блуждающих огоньков, которые были потерянными душами людей, однако на самом деле это были просто маленькие природные духи, заманивающие людей в болотную трясину или глухую лесную чащу. Они были охвачены пламенем и летали со скоростью насекомого, но быстро уничтожались при малейшем использовании силы.       Несмотря на завязанные глаза, Вэй Ин без труда передвигался по кольцу. В руке у него был небольшой лук, а за спиной висел колчан, полный стрел. Вэй Ин уже сбил десятки таких огненных шаров, когда заметил, что мягкая шелковая повязка на его глазах начала медленно двигаться сама по себе. Мальчик дернулся и прошептал ленте:       — Стой! Ничего не делай. Я сам их достану.       Со стороны это могло показаться странным, но шелковая лента, казалось, немного поворчала, будто маленький ребенок, которому сказали «нет», прежде чем успокоиться.       В мгновение ока Вэй Ин ухмыльнулся, вытащив из колчана три стрелы и в одно мгновение сбив три огненных духа одновременно. Затем он сделал еще несколько выстрелов, и менее чем за пять минут все монстры были уничтожены.       — Юху!       Радостно закричав, Вэй Ин продемонстрировал свой триумф. Громкие аплодисменты раздались и в толпе, и призраки, стоявшие ближе всего к центру, подняли мальчика на руки. Приветствия и крики, казалось, эхом прокатились по всему Призрачному городу.       Затем внезапно все звуки стихли. Вэй Ин все еще был с завязанными глазами и не понимал, что произошло. Он собирался снять повязку, но она развязалась сама по себе и полетела вперед, заставляя Вэй Ина немного поморщиться от яркого света. Проморгавшись, он в тот же момент увидел перед собой красивого заклинателя в белом, на запястье которого скромно свернулась шелковая лента. Это был очень знакомый Вэй Ину человек.       Мальчик пораженно пробормотал:       — Чт-… баба, что ты здесь делаешь?       С фарфоровой улыбкой на лице Се Лянь ответил:       — Я просто пришел посмотреть, как мой сын выиграл соревнование по охоте на огненных монстров.       — Ахахаха. Баба, я могу объяснить…       Вэй Ин быстро подошел к отцу. Тот был сильно рассержен на сына, потому что мальчик без спроса ускользнул из дома Блаженства, чтобы поиграть в городе.       — А-Ин, ты мог бы предупредить нас, прежде чем уходить.       — Но баба и А-Ди так долго не выходили из комнаты! Я ждал, чтобы сказать тебе, но ни один из вас так и не появился…       — А-Ин… Не говори так. Мы просто… — Се Лянь чувствовал на себе заинтересованные взгляды и улыбки призраков вокруг, и от этого его щеки стали насыщенного красного цвета, а из ушей чуть не повалил дым.       — Ха-ха, — Хуа Чэн за спиной Се Ляня не смог сдержать тихий смех после ответа сына и от вида красных, как киноварь, ушей небожителя.       — Сань Лан!       — Прости, гэгэ…       Хотя Хуа Чэн и извинился, Се Лянь все еще чувствовал его легкую улыбку.       Увидев, что Се Лянь смотрел на него с розовыми щеками, Хуа Чэн не мог не почувствовать трепет в душе и всепоглощающую нежность. Демон вышел и ловко поднял Вэй Ина на плечи.       — Не волнуйся, гэгэ. Сю Ли и Сю Си все время рядом с ним. А сейчас была и Жое, верно?       — Правильно! Жое была со мной все это время. Сю Ли-гэ и Сю Си-цзе тоже ждут рядом с рингом!       Хуа Чэн и Вэй Ин решительно посмотрели на Се Ляня. Жое, которая до этого смиренно обвивала запястье Се Ляня, тоже подпрыгнула и начала извиваться вверх-вниз, как будто кивала в знак согласия.       — …Хорошо. Но расскажи нам, прежде чем выходить в следующий раз. Обещай мне.       — Я напишу?...       — Хорошо. Но тебе нужно будет точно записать, куда ты идешь, сколько времени ты собираешься гулять и когда вернешься.       — Но баба… Я только немного погулял…       — Никаких но. Ты должен пообещать мне написать хотя бы это, чтобы мы с Сань Ланом не волновались.       — Хорошо, баба.       Хотя Вэй Ин и согласился, он все же по-детски надулся, положив руки своему А-Ди на голову. Это вошло у них в привычку — позволять сыну ездить на плечах Хуа Чэна всякий раз, когда они играли или гуляли. Вэй Ин любил кататься на плечах своего A-Ди, потому что благодаря этому он казался выше всех остальных. Хуа Чэн же просто любил баловать сына и играть с ним.       Се Лянь только покачал головой, оставляя эту ситуацию.       — Кстати, А-Ин, ты закончил свои задания по каллиграфии?       — Да, конечно! Я сделал все, перед тем как уйти.       — Правда? Тогда ты молодец, А-Ин.       Се Лянь хотел погладить Вэй Ина по голове, потому что ему было немного не по себе из-за того, что он слишком много ругал своего сына, однако мальчик в этот момент сидел на плечах Хуа Чэна, который был почти на голову выше небожителя. Так что Се Ляню пришлось приподняться на цыпочках, чтобы погладить Вэй Ина, но прежде чем он это осознал, его лицо оказалось всего в паре цуней от лица Хуа Чэна. Небожителю даже показалось, что он чувствовал чужое дыхание, что, по сути, было невозможно, потому что Сань Лану не нужно было дышать. Но даже в таком неудобном положении он видел насколько красивым был Хуа Чэн — его бледная фарфоровая кожа притягивала взгляд, незаметно уходя под черную глазную повязку, а единственный глаз сиял ярче тысячи огней. Чувствуя себя разгоряченным своими же мыслями, Се Лянь растерялся и поспешил отстраниться.       — А-Ин, ты еще не обедал, да? Пойдем поедим что-нибудь на рынке.       — Да, баба! А-Ди, пошли!       Хуа Чэн беззлобно усмехнулся.       — Ладно-ладно, сиди смирно, а то упадешь. Ты уже не такой маленький, как раньше.       — Но А-Ди может спокойно нести бабу на руках!       Се Лянь, до этого ушедший в свои мысли, ошарашенно посмотрел на сына.       — А-Ин, откуда ты это знаешь?!       — Это было в пьесе, которую мы с бабой смотрели на Небесах много лет назад.       — …А-Ин, как ты можешь помнить это, но забывать про домашнюю работу почти каждый день…       — Ну… я не знаю…       Хуа Чэн, услышав это, рассмеялся.

***

      Спустя некоторое время все трое прибыли в ресторан на главной улице Призрачного города. Жители города достаточно быстро поняли, что их Молодой принц и его баба могли есть только человеческую пищу, поэтому они изо всех сил пытались открыть рестораны, в которых продавалась нормальная человеческая еда. И этот был один из таких. Все призраки внутри низко поклонились, как только Вэй Ин и его родители вошли в ресторан.       Хуа Чэн одобрительно потрепал сына по голове.       — Заказывай все, что хочешь. Это твоя награда за победу в соревновании по стрельбе из лука.       — Верно.       — Спасибо, А-Ди! Спасибо, баба! Но… где цзецзе?       — Я здесь.       В ресторан вошла красивая молодая девушка, одетая в прекрасную черную мантию. Ее длинные мягкие волосы цвета воронова крыла слегка развевались позади нее, пока она шла вперед легкими шагами. Ее бледное красивое лицо было спокойным и умиротворенным, как океан в безветренный день. На ее поясе висел изящно вырезанный жетон в форме призрачной бабочки Хуа Чэна.       — Принцесса! Обсидиановая принцесса прибыла!       Все призраки в ресторане поклонились во второй раз, как только увидели в дверях Баньюэ. К тому моменту в Призрачном городе не было никого, кто не знал бы Се Ляня, Вэй Ина и Баньюэ. Каждый призрак считал своей обязанностью знать семью градоначальника в лицо. Всего пару лет назад они не могли и надеяться на то, чтобы хотя бы глазком увидеть Хуа Чэнчжу, теперь же можно было часто видеть, как он неспешно гулял с членами своей семьи. Дошло даже до того, что давние жители Призрачного города определяли новичков по их реакции на «семью градоначальника Хуа».       Баньюэ была последней, кто прибыл в Призрачный город, но призраки тепло встретили ее, как дочь Хуа Чэна, и даже дали прозвище - «Обсидиановая принцесса». Обсидиан — это драгоценный камень, образованный из раскаленной лавы, чарующий и великолепный, но недоступный. Кто-то мог подумать, что Баньюэ получила это имя из-за длинных темных волос и своих темных одежд, однако это была только часть истории.       Несколько месяцев назад, в первый же день, когда она прибыла в Призрачный город, Баньюэ со своим младшим братом Вэй Ином гуляла по улицам. По совпадению там же шел пьяный демонический культиватор, который попытался напасть на Молодого принца. Призраки, видевшие эту сцену, были в ярости и собирались разорвать этого глупого заклинателя на маленькие кусочки, но прежде чем они успели сделать хоть шаг, из-под земли появились сотни пурпурно-черных змей-скорпионов и обвились вокруг человека. Пьяный заклинатель тут же пришел в себя и задрожал от страха под ледяным взглядом одетой в черное Принцессы. Культиватор был напуган до полусмерти и умолял сохранить ему жизнь. Баньюэ милосердно отпустила его, но только после того, как убедилась, что он больше никогда не сможет войти в Призрачный город.       Баньюэ вела тихую и мирную сельскую жизнь в стране Юйши, но она все еще была призраком ранга Свирепый и была сравнима по силе с Ци Жуном. Сам Лазурный призрак так же был Свирепым, и единственными причинами, по которым он был внесен в список четырех бедствий, был уровень принесенных им проблем и возраст в восемьсот лет. Баньюэ, однако, было всего около двухсот лет, и она стала призраком только из-за своего непрекращающегося сожаления о том, что вызвала падение перевала Полумесяца. Она никогда никого не убивала и не пыталась увеличить свою силу, когда была призраком, так что ее тёмная энергия не сильно возросла, но это не значило, что она стала менее могущественной. Ее уникальный призыв змей-скорпионов, которому она научилась еще при жизни, и ее духовная энергия, которой девушку научил Хуа Чэн, легко сделали ее вторым самым могущественным призраком в Призрачном городе.       В отличие от своей жизни в качестве советника перевала Полумесяца, в Призрачном городе Баньюэ была окружена своей семьей и чувствовала искреннее счастье. Казалось, что она влюбилась в это место с первого взгляда и, стараниями Се Ляня и Хуа Чэна, Баньюэ чувствовала себя комфортно.       Баньюэ с улыбкой подошла к столу и села на свое привычное место рядом с братом.       — Баба. А-Ди.       Баньюэ уважительно поклонилась и поприветствовала Се Ляня и Хуа Чэна. В душе она была тихой и мягкой девушкой, и в сочетании с годами, которые она прожила в Королевском дворце перевала Полумесяца, она выглядела как настоящая принцесса.       Се Лянь гордо улыбнулся.       — Твои манеры безупречны, А-Юэ. Но ты можешь чувствовать себя спокойно рядом с нами. Не забывай, что мы семья.       Глаза Баньюэ, казалось, загорелись от мягких слов Се Ляня, и она ярко улыбнулась ему.       — Да, баба. Я никогда не забуду.       — Это моя девочка.       Се Лянь нежно погладил Баньюэ по голове.       — Баба! А я? А я? — громко сказал Вэй Ин, прижимаясь к Се Ляню сбоку.       — Ха-ха. Да, ты тоже мой маленький мальчик, — сказав это, Се Лянь погладил Вэй Ина по голове другой рукой и крепко обнял их обоих.       При виде этой картины, Хуа Чэн радостно улыбнулся. Се Лянь, поймав его взгляд, смущенно покашлял.       — Кстати, А-Юэ, а где сяо Пэй? Я думал, что он придет с тобой сегодня.       — Пэй Су помогает королеве Юйши в ночных охотах, баба. Он просил передать свои искренние извинения за то, что не смог присутствовать на семейном ужине сегодня. Но он пообещал, что обязательно приедет на Новый год.       Хуа Чэн фыркнул.       — Какой нахальный паршивец.       — Ха-ха. Понятно-понятно.       — Ах, А-Юэ. Как на тебя действует духовная энергия?       — Все хорошо, А-Ди. Я практиковалась последние несколько месяцев, поэтому скоро смогу полностью освоить её. Спасибо, что научил меня культивировать духовную энергию.       — Ничего особенного. Ты ведь моя дочь.       — А-Юэ, позволишь мне проверить твои духовные каналы? — немного обеспокоенно спросил Се Лянь.       Баньюэ протянула левую руку, после чего Се Лянь прижал два пальца к ее запястью. Это был способ проверить духовную энергию, текущую внутри тела.       — О! Это действительно потрясающе. Духовная сила течет в соответствии с твоей тёмной энергией.       Хуа Чэн гордо улыбнулся.       — Что я могу сказать, наша А-Юэ — гений.       — Ха-ха. Я до сих пор помню, как баба волновался, когда А-Ди сказал, что научит меня культивировать духовную энергию.       Се Лянь тихо застонал.       — Конечно, я волновался. Духовные силы и энергия обиды подобны инь и ян, полные противоположности, всегда сталкивающиеся друг с другом. Я знал, что Сань Лан может легко контролировать и то, и другое, но это потому, что он Верховный Король Призраков и Непревзойденный… я не мог не тревожиться за тебя…       Баньюэ проворно взяла Се Ляня за руку, улыбнулась и сказала:       — Баба, прости, что заставила тебя волноваться. Но А-Ди очень хорошо обучил меня. Он даже сделал эту подвеску в виде бабочки, чтобы я могла безопасно тренироваться. Так что, если вдруг у меня будут проблемы с контролем духовной энергии, я смогу просто запечатать ее в подвеске. А-Ди позаботился о том, чтобы я ни на мгновение не подверглась опасности.       Хуа Чэн в ответ лишь пожал плечами.       — Это просто мой свадебный подарок.       — Я понимаю. Я рад, что Сань Лан так заботится о тебе. И я горжусь тем, что ты научилась культивировать духовную энергию. Поздравляю.       Баньюэ широко улыбнулась. Выражение ее лица, которое раньше было подобно спокойному океану, теперь было похоже на небо в солнечный день.       — Спасибо, баба.       — Закажи все, что хочешь. Мы должны наградить тебя за твои достижения.       — Хорошо, А-Ди.       Вскоре заказанные блюда были поданы. Некоторые из них были красными от обилия специй, которые в них добавили. Без сомнения, их заказал Вэй Ин. По Призрачному городу уже долгое время ходили слухи, что даже повара-призраки обжигали языки, когда пробовали приготовленные ими блюда, однако маленький Вэй Ин без труда их ел. Острые и жгучие блюда были его любимыми, и он поедал их с чистым наслаждением. Так как блюда, которые он любил, были очень острыми, Се Лянь ограничивал его, позволяя есть такое не чаще раза в неделю, ведь, даже если у Вэй Ина была устойчивость к специям, слишком много острого все равно было вредно для его тела. Мальчик поднял шумиху по этому поводу, поэтому небожитель был вынужден позволить Вэй Ину добавлять немного специй в его повседневную пищу.       Наевшись до отвала, Вэй Ин облегченно выдохнул и облизнулся, пытаясь стереть остатки соуса с губ и области вокруг рта. Ему было уже десять лет, но его привычка небрежно есть, когда он сталкивался с любимой едой, все еще была такой же, как у малыша. Се Лянь усмехнулся, увидев своего сына в таком состоянии, но, тем не менее, вынул из рукава маленькую сложенную салфетку и вытер красные пятна чили с лица Вэй Ина.       — Ты все еще ведешь себя, как маленький ребенок, когда ешь.       Вэй Ин надулся.       — Просто еда была такой вкусной!       — Хорошо-хорошо. Стой спокойно, я вытру пятно.       Хуа Чэн полушутя упрекнул своего сына:       — Сколько тебе уже лет, чтобы твой баба все еще вытирал тебе лицо?       — Сянь-Сяню три годика!       Се Лянь и Баньюэ посмеялись над остроумным ответом Вэй Ина. Хуа Чэн же фыркнул.       — …Я вижу, что с течением времени ты становишься только моложе и избалованнее.       — Это неправда. Я значительно улучшил свои навыки. Скоро у меня даже сформируется золотое ядро!       — Говорит трехлетка.       — А-Ди!       Обеденный зал наполнился смехом. Чем больше проходило времени, тем сильнее было счастье внутри этой семьи. Хотя случались некоторые неприятные инциденты, их дни были более мирными, чем когда-либо, всегда наполненными смехом и радостью. Так прошло еще три года.