Мускатный орех

      Олег не видится с Димой три дня.       Во вторник он даёт себе время восстановиться после эмоционально трудных дней: с чистой совестью спит до обеда, потом скроллит ленту тиктока до того момента, пока Саша не заходит в комнату и не стягивает с него одеяло со счастливой улыбкой и словами, что день давно начался. На кухне Олега уже ждут горячие сырники, которые он уплетает за обе щеки, при этом нахваливая брата. Тот растягивает губы маминой улыбкой, но ничего не говорит. Весь день они проводят друг с другом, готовят, убираются, вечером играют в мортал комбат, а под ночь залипают на какой-то фильм по НСТВ, привычно подтрунивая над героями.       И Олег не может не заметить, что Саша показательно игнорирует моменты, когда он залипает в телефон, переписываясь с Димой. Тот весь день тоже ничем не занимается, иногда шлёт кружочки в телеграмме, которые Олег уходит слушать в другую комнату. Младший Шепс знает, что брат обязательно заведёт разговор о произошедшем на съёмках, так что не хочет давать тому причины начинать диалог. И какие у Саши мысли по поводу поведения Матвеева — пока не понятно. Приехав от Димы в понедельник, Олег рассказывает всё, как было: и что этот омега давно привлекает его внимание, и про неожиданно начавшуюся течку, и о проведённой вместе ночи. У них не было достаточно свободного времени, так что Саша просто сказал, что рад за него и предложил закончить разговор позже. Удачный момент всё никак не наступает, так что Олег просто малодушно ждёт.       В среду Олег думает прогуляться где-нибудь с Димой, но Саша утаскивает его в мастерскую, где они находятся весь день до позднего вечера, заговаривая амулеты, которые были заказаны, общаются с удачно для себя зашедшими фанатами и просто проводят ревизию. Дома оба брата просто расходятся по комнатам с вялыми пожеланиями доброй ночи и падают без сил.       Ранним утром четверга Олег пишет Диме, спрашивая о его планах на день, думая украсть у него времени хотя бы в этот день, но Матвеев сообщает, что будет занят в студии. Это немного расстраивает, потому что внутренний альфа начинает беспокоиться, не чувствуя интересующую омегу уже несколько дней к ряду, но Олег лишь желает удачи и спрашивает, всё ли на завтра в силе, на что получает положительный ответ. Дима обещает приехать к двенадцати часам. Саша же почти до обеда не выходит из комнаты, и оттуда периодически слышны заговоры. К вечеру тот уезжает на своё место силы, и Олег ложится спать без него, только глубоко за полночь ощущая, как дрожит защита квартиры, когда тот возвращается.       В пятницу Олег просыпается пораньше, ближе к десяти, чтобы проводить брата в аэропорт. У них есть негласная традиция — не отпускать друг друга на важные события без братских объятий. Саша легко находится в кухне-гостиной, вот только он не выглядит готовым выходить на улицу — сидит на диване в огромной домашней футболке, подогнув под себя ноги, и залипает в телефон.       — Доброе утро, — хрипит Олег не восстановившимся со сна голосом, — а ты чего… тут?       — Доброе, — хмыкает Саша и поднимает взгляд от дисплея, — а что, мне в собственном доме нельзя находится?       — У тебя рейс через два часа, — Олег падает рядом с братом.       Единственное, на что он способен утром — это притворяться ленивцем — медленно двигаться и ещё медленнее думать.       — По техническим причинам перенесли на два часа, съёмки тоже сдвигаются, — разъясняет ситуацию Саша, — так что можем вместе поесть. И раз ты уже встал, то в кои-то веки завтрак на тебе.       — Это жестоко с твоей стороны, — тянет Олег и откидывается головой на спинку дивана, — но так уж и быть, уважу тебя в честь испытания.       — Какая честь, — хмыкает брат и нагло бьёт по бедру, — давай-давай! Утро кра-а-асит нежным све-е-етом!       — Заткнись со своими советскими песнями, — стонет Олег, а потом кидает на брата притворно грозный взгляд, — и шуруй в душ, иначе его займу я!       Саша поднимается с дивана с тихим смехом и скрывается в коридоре. Младший Шепс провожает его спину взглядом, а потом со вздохом поднимает себя на ноги и идёт на кухню. Он наливает в кастрюлю молоко и ставит её на плиту. Если есть время на кашу — почему бы и не сварить. Олег приваливается бедром к столешнице и залезает в телефон, тут же видя четыре сообщения от Димы. Димка Матвеев: Доброе утро! Я рано встал, так что приеду пораньше. Уже заказал такси. Надеюсь, ты не спишь, а то не хочу выглядеть идиотом, ломящимся в твою дверь. Хах.       Олега обдаёт холодными мурашками. Текст отправлен десять минут назад, так что написать с просьбой отложить приезд на несколько часов не получится. Не то чтобы Олег против Димы в своём доме в любое время, но он малодушно не хочет, чтобы брат и Матвеев пересекались. Но, кажется, судьба решает по-своему. Олег скользит пальцами по дисплею. Вы: Доброе! Хорошо, жду Только Саша ещё дома, им перенесли съёмки. Не пугайся)       Ответ приходит практически тут же, и Шепс весело усмехается, читая сообщение. Димка Матвеев: Если он будет смотреть на меня разочарованным взглядом, я остаюсь жить в подъезде. Вы: Всё будет нормально, я с ним поговорю       Олег откладывает телефон и вздыхает. Он переживает. Саша — самый близкий для него человек, мнение которого он пусть и не всегда слушает, но в одобрении так по-детски нуждается. Старший брат для него — это вторая мать. А Дима — это новый этап в жизни. И что-то подсказывает Олегу, что последний. И сейчас есть только одно желание: чтобы два самых важных человека сошлись на доброй ноте. И чтобы Олегу не пришлось выбирать, иначе это будет буквально самый страшный сон на яву.       Шепса отвлекает от мыслей закипевшее молоко. Он чертыхается и лезет за крупой и сахаром. Добавляет овсянки на третью порцию — что-то ему подсказывает, что Дима отказался от завтрака в пользу времени.       Через несколько минут из душа возвращается Саша, уже переодевшийся в чистую домашнюю одежду. Он лохматит мокрые волосы и лезет в холодильник за бутылкой минералки.       — Как приятно, когда младший брат за тобой ухаживает, — с улыбкой тянет тот, — что у нас там?       — Что готовлю, то и будешь есть, — хмыкает Олег, а потом нервно выпаливает: — ко мне сейчас Дима приедет.       — Я за порог, а ты омежек сразу в дом тянешь? — Саша складывает руки на груди и приваливается плечом к холодильнику, — ты уверен, что это хорошая идея?       Олег хмурится.       — А почему нет? Я не могу пригласить своего парня в гости?       — По вашим общим словам, ты его просто трахаешь, — Саша прищуривает свои цепкие синие глаза, — или я чего-то не понимаю?       Брат выглядит до ужаса серьёзным. Его слова больно бьют куда-то в грудь, разливая яд по венам.       — Я его не просто… трахаю, — нехотя тянет Олег, — я же тебе говорил, мы переспали всего один раз, и то из-за необходимости. У Димы неожиданно началась течка…       — Знаю я, как это работает, — резко обрывает его Саша, — сначала нечаянно затаскивает в кровать, потом делает вид, что всё чисто и искренне, ебёт мозг для профилактики, а потом кидает, когда поимеет выгоду.       Олег невольно делает шаг назад, но упорно не отводит взгляда.       — Дима не такой, — уверенно говорит он.       — Прости, но со стороны выглядит именно так, — Саша проводит по лицу ладонью, — Дима вёл себя так, будто ему вообще плевать на твои чувства. Он нагло тебя провоцировал. И я согласен с Череватым, если бы не его бывшая, что уступила ему, Дима бы и не стоял сейчас с нами в одном ряду.       Примерно таких слов младший Шепс и боялся услышать. Саша не знает того, что знает Олег, и для него поведение Матвеева было демонстративным. И если после первого разговора до съёмок Саша вроде как был даже не против Димы, то сейчас он явно изменил своё мнение.       — Но он стоит, — уверенно отвечает Олег, — его умения сильно выросли, и он не нуждается ни в чьей протекции. Когда в понедельник я ушёл в магазин, то по возвращении я нашёл Диму на полу в слезах — он думал, что я его бросил. Это не было наигранно. Наши отношения — не фикция.       Олег смотрит на брата несколько долгих секунд, которые липкой патокой растекаются между ними. Внутренний альфа напрягается внутри, скалится, готовый защищать выбранную омегу до последнего. Даже от самого близкого родственника.       — Хорошо, если так, — сдаётся Саша со вздохом, — но я не поверю ему, пока сам не удостоверюсь в его намерениях. Я знаю, что ты взрослый человек и сам в силах разобраться, кто тебе подходит, а кто нет. Но я за тебя переживаю. Катя тоже говорила о том, что не из-за популярности с тобой, а в итоге…       — Не надо её вспоминать, — грубо обрывает Олег, — популярности Диме и своей хватает. И я ему верю. Ты не знаешь, какой он чувствительный, а внешняя… сучность — всего лишь защитная реакция. Он боится и переживает. И все его слова… я ему действительно нравлюсь. Невозможно так виртуозно врать. Да и я бы почувствовал. Дай ему шанс, пожалуйста.       Олег смотрит на брата самым просящим взглядом из всех, на которые он способен. Да, одобрение Саши — вещь второстепенная, — и Олег не собирается отказываться от недавно начатых отношений с тем омегой, который ему не просто нравится. Сейчас он может уверенно сказать, что влюблён. Но ему очень хочется, чтобы брат был на его стороне.       — Почему этот взгляд кота из Шрека до сих пор на меня действует, — притворно ворчит Саша, его напряжённые плечи расслабляются, а взгляд становится мягче, — я очень хочу верить, что я ошибаюсь, и у вас всё действительно так, как ты говоришь. Мне нравится Матвеев, а ты мой брат, так что, хорошо, я присмотрюсь к нему по-другому.       — Спасибо, — Олег чуть улыбается.       Ему правда становится легче от этих слов.       — А теперь сам иди в душ, — Саша отлепляется от холодильника, — а то твой омега придёт, а ты даже зубы не почистил ещё.       Олег фыркает, но послушно покидает кухню. Сначала он идёт в свою комнату, заправляет кровать и берёт чистую одежду, и только потом всё же уходит в ванную.       Не сказать, что его полностью удовлетворяет разговор с братом, до сих пор в груди ощущается неприятное чувство тревоги, но она становится значительно меньше. Он сможет показать Саше, что он не ошибся в Диме, что тот с ним не для выгоды, а потому что они оба нуждаются друг в друге. Осторожность брата понятна и даже логична, но он не видел Диму в те моменты, когда он просто не мог бы врать.       Матвеев из тех, кто не будет пользоваться партнёром ради выгоды. Олег смотрел двадцатый сезон и даже сквозь экран видел, что с Астрид тот был из-за чувств. Дима в душе очень искренний и эмоциональный, просто жизнь научила его быть более жёстким. Испытание популярностью не проходит просто так — не каждый способен это выдержать. И каждый неуклонно меняется.       Олег чувствует невообразимую тягу к Диме. Такого у него давно не было — наверное, со времён первых отношений, когда девушка-омега была буквально Солнцем его жизни. Матвеев же… он другой. Он будто Луна — такой же таинственный и притягательный. И он не для всех, ведь Луна светит только ночью и только тем, кто не боится подчиниться её силе. Олег же готов сделать всё, чтобы Дима светил только ему. Он знает, что такие чувства живут в нём из-за свежего и яркого чувства влюблённости, знает, что будут проблемы и сложности, но он готов пережить это, если Дима будет рядом.       Этот омега удивительный.       Олег невольно улыбается и выключает воду, которая каким-то образом дала ему уверенности. Он торопливо вытирает волосы и одевается. И, открыв дверь, замирает. На пороге стоят чужие кроссовки, а потом в нос проскальзывает сладкий феромон. Дима уже здесь.       Шепс делает несколько шагов в сторону гостиной, но резко останавливается в сантиметре от прохода.       — …не собираюсь перед тобой оправдываться, — слышится голос Димы.       Кажется, Олег застаёт их как минимум на середине разговора.       — Я этого и не прошу, — отвечает Саша, — но я хочу быть уверен, что мой брат не очередное увлечение.       — И как я, по-твоему, должен это доказать? — Матвеев звучит спокойно, но явно враждебно, — предоставить контракт на крови? Или, может, выставить пост в Инстаграм, что я люблю Олега Шепса?       — А ты его любишь? — тут же цепляется за фразу Саша.       И Олег замирает, кажется, вместе с ними. Их отношениям ещё нет и недели, так что говорить о таких громких признаниях ещё рано. И все они об этом знают. Но от этого трепетное волнение в груди не становится меньше.       — Ты же мне всё равно не поверишь, — наконец говорит Дима, и Олег неоправданно ощущает разочарование.       — Не поверю, — соглашается Саша, — потому что это будут просто слова. Не нужно доказывать ничего ни фанатам, ни мне. Докажи это Олегу и, в первую очередь, себе.       Олег уже хочет выйти и прервать этот неудобный разговор, который он подслушивает, как Дима внезапно говорит:       — Прости, если задел твои чувства на съёмках, обесценив Олега. Я не хочу, чтобы ты думал, будто я не знаю, чего хочу. Он — мой, а я — его.       И он звучит так искренне, что у младшего Шепса начинает ныть в груди. Такая собственническая фраза может напугать или оттолкнуть, но Олег не беспокоится о своей самодостаточности. Тем более от Димы, который явно ценит свою свободу.       — Мне нравится то, что ты сказал, — отвечает Саша, — но время покажет.       Тут Олег решает, что это самое удачное время, чтобы выйти. Он показывается в проходе, и на него обращаются две пары глаз. Саша кажется немного удивлённым, а Дима явно чувствует облегчение.       — Олег, — выдыхает он.       — Привет, — произносит Шепс-младший и в несколько широких шагов оказывается около Матвеева, чтобы обнять его за плечи и поцеловать в висок.       Он мог бы этого не делать, но так хочется показать брату, что да, они встречаются, и он имеет право на такое действие. Саша на это лишь усмехается, но никак не комментирует. Олег же удовлетворённо вдыхает запах корицы и смакует его на языке.       — Потом помилуетесь, — говорит Саша и обходит их, — Дим, кашу будешь?       — Буду, — Матвеев выскальзывает из-под руки Олега, — только руки пойду помою.       Дима уходит, а Олег в это время направляется к брату.       — Что ты ему наговорил? — прямо спрашивает он.       — Подслушивать не хорошо, Олеж, — хмыкает Саша и достаёт тарелки, — ничего такого, на что он не мог бы ответить. Я дал ему второй шанс, как ты и просил. И пока что он им пользуется.       Олег не знает, что на это ответить, поэтому начинает молча помогать накрывать на стол.       Завтрак проходит, на удивление, спокойно. Дима вежливо интересуется у Саши о его ощущениях перед предстоящим испытанием, потом спрашивает о магазине и говорит, что как-нибудь обязательно наведается. Олег не чувствует никакого напряжения между этими двумя. Они будто забывают, что буквально десять минут назад у них состоялся явно не самый приятный разговор. И Олег рад, что ни Дима, ни Саша не испытывают настоящей неприязни. Им просто нужно привыкнуть друг к другу.       Саша заканчивает первым и в своей привычной ироничной манере благодарит Олега за завтрак, а потом уходит.       — Как ты? — спрашивает Олег, накрывая острое колено ладонью под столом.       — Я ожидал, что будет… хуже, — медленно отвечает Дима, — Саша просто переживает за тебя, я не могу на него за это злиться.       — Даже если ты ему не будешь нравиться? — осторожно интересуется Олег.       Дима откладывает ложку и откидывается на стуле.       — А я ему не нравлюсь? — прямо спрашивает Матвеев.       — Я этого не говорил, — вздыхает Олег, — он просто по своей сути довольно недоверчивый. Как к человеку он настроен к тебе хорошо, а вот как к моему омеге… пообещал присмотреться.       — Почему мне так нравится, как звучит «мой омега»? — задумчиво улыбается Дима, — никогда не замечал за собой собственнических замашек.       Олег невольно начинает смеяться и похлопывает Матвеева по коленке. Альфа внутри него довольно мурчит и едва ли не падает на спину, чтобы его почесали по животу.       — Тебя вообще не волнует отношение Саши, да? — фыркает Олег.       — Почему, волнует, — не соглашается Дима, — но у меня на этот счёт уже есть свой план.       — Расскажешь?       — Нет, — хитро улыбается Матвеев, — но ты скоро узнаешь.       Олег недовольно фыркает, но не собирается давить. Они убирают со стола, тихо переговариваясь о чём-то незначительном. Олег интересуется о дне, проведённом в студии, и с удовольствием слушает рассказы и планы Димы.       — Парни, я пошёл, — кричит Саша из коридора, и они идут его провожать.       Брат стоит уже в полной готовности с сумкой в руках.       — Так, — со смешком говорит он, — в мою комнату не заходить и на кровати, тем более, не трахаться.       — Саша! — смущённо восклицает Олег, чувствуя, как горят уши.       — Я точно не собираюсь оставлять тебе свою энергетику для дрочки, — максимально спокойно отвечает Дима, — так что не переживай, я не та омега, что окажется в твоей постели. Нам и кровати Олега хватит.       Олег застывает, уже ожидая непредсказуемой реакции, как Саша начинает смеяться.       — А зубки-то острые, — фыркает брат, — мне такое нравится.       — Благодарю, — улыбается в ответ Дима.       — Иди уже, — Олег толкает Сашу в плечо, а потом порывисто обнимает, выталкивая потоком свою энергию в брата, и шепчет: — удачи. И спасибо.       Саша треплет его по волосам, а потом прощается и уходит. Едва за ним закрывается дверь, Дима говорит:       — Кажется, я заработал плюсик в карму.       — Определённо, — хмыкает Олег, а потом наконец-то прижимается к омеге так, как хотел, оплетая руками и утыкаясь носом в пряно пахнущий висок, — он тебя примет. Это точно.       — Куда денется, — усмехается Дима, обнимая в ответ, — особенно после того, что я хочу.       — Ты понимаешь, что играешься с моим любопытством?       Олег мягко целует над ухом, потом спускается чуть ниже, жмётся губами практически у самых губ.       — В этом и цель, — выдыхает Дима, а потом чуть поворачивает голову, и они целуются.       Олег едва не стонет от того, как сильно он наслаждается касанием ко рту омеги. После секса они даже не целовались, и желание обладать просто томится и ждёт своего часа. Олег ведёт языком по нижней губе, как Дима резко отстраняется, а в его глазах пляшут чертята.       — А свидания ещё не было, — игриво тянет он.       Олег усмехается. Что ж, он не против поиграть.       — Предлагаю заказать еды, включить фильм и наслаждаться прекрасной компанией друг друга, — едва ли спокойным голосом говорит Олег.       — С меня фаст-фуд, с тебя кино, — определяет Дима, — а теперь, может отпустишь меня?       — Только, если ненадолго, — Олег опускает руки.       Дима же хмыкает, ловко чмокает в губы, а потом резво отскакивает и уходит в гостиную. Олег заставляет себя остаться на месте и не последовать за омегой, у которого явно сегодня была цель вывести его из состояния равновесия.       Матвеев ясно дал понять, что готов на отношения, но пока хочет держать определённую дистанцию. И Олег даст ему это.       Их день проходит степенно и приятно. Сначала Олег проводит Диме экскурсию по квартире. Тот упрямо отказывается даже открывать дверь в комнату Саши, но коллекция фигурок «Чужих», о которых сообщает ему Олег, всё же колеблет уверенность Матвеева, так что он с любопытством осматривает Сашину полку гордости, не переступая порога его комнаты. В комнате у Олега Дима тут же находит взглядом гитару и любовно проводит по струнам, и Шепс залипает на то, как Матвеев играет несколько аккордов подряд. Олег предлагает Диме переодеться, а потом не может оторвать взгляд уже от того, как тот выглядит в его широкой футболке и длинных шортах.       Ближе часам к пяти они заказывают еду — Дима заявляет, что не готов ни на что, кроме гамбургеров, а Олег лишь соглашается, только просит не брать ему с курицей. Насчёт фильма спорят не долго: Олег хочет комедию, а Дима ужасы — в итоге включают «Мрачные тени» с Джонни Деппом, хотя оба его уже смотрели.        — Ева Грин — красотка, — говорит Дима в середине фильма, наблюдая за статной ведьмой, — согласен?       — Это какая-то проверка, в которой нет правильного ответа? — хмыкает Олег, отворачиваясь от экрана ноутбука, — если я скажу «да», ты спросишь красивее ли тебя, и в итоге у меня снова не будет правильного варианта, а если «нет», ты скажешь, что я вру?       Матвеев смотрит на него несколько секунд непонимающим взглядом, а потом тихо фыркает и начинает смеяться.       — Ничего такого, правда, — Дима приваливается к его плечу, — с такой штучкой я сам был бы не против потрахаться.       Олег обнимает его, притягивая ещё ближе.       — Мне стоит ревновать тебя даже к омегам?       — Меня вообще не стоит ревновать, — Матвеев жмётся губами к плечу, и у Олега бегут мурашки, — возможно, только если… — Шепс напрягается, — к красному бёрну.       Олег фыркает.       — А Джонни Депп?       — Ну, мне нравятся его татухи, — рассуждает Дима, — но он, хоть и горяч, слишком… стар для меня.       — И кто же в твоём вкусе тогда, раз не секс-иконы?       — В моём вкусе двадцатипятилетние медиумы, — дразнится Матвеев, его рука ползёт от живота по груди, а зубами он прихватывает кожу шеи.       Олег сдавленно мычит. Понимает, что его выдержку нагло проверяют на прочность. Его так и тянет спросить у Димы, чего он на самом деле хочет, но он словно боится спугнуть его. Матвеев — самое сложное испытание со всей битвы. Непостоянный, чувствительный и просто… невероятный.       Ладонь Димы снова спускается вниз и ныряет под футболку, чтобы коснуться кожи. Это ощущается словно ожёг. Олег вздрагивает и прикусывает губу, чувствуя, как Матвеев усмехается ему в шею.       — Дима, — предостерегающе говорит Олег.       — Что? — мурчит тот.       — Ты не хочешь досматривать фильм? — цедит Шепс, лишь бы не застонать от того, как проворные пальцы кружат по коже.       Омега касается так, будто давно знает тело под собой. Или это так действуют чувства. Олег не знает, но едва держится за последние крупицы выдержки.       — Нет, — Дима кусает в плечо, — не хочу. Я хочу… поиграть.       Как будто это ещё не понятно.       — Например? — вздыхает Олег, прикрывая глаза.       Внезапно чужие руки исчезают, а Матвеев вскакивает с места. Шепс озадаченно хмурится и поднимает на него плывущий взгляд.       — У тебя в комнате плойка пятая стоит, — нагло улыбается Дима и щурится, — спорим, что я завалю тебя в мортухе?       — Так уж и завалишь? — хмыкает Олег и прочищает горло.       — Слабо? — Дима захлопывает ноутбук.       Шепс ухмыляется и смеривает Матвеева взглядом. Тот выглядит до ужаса довольным. Знает, чертёнок, до какого состояния доводит своими простыми действиями.       — Пошли, — Олег встаёт с дивана, уверенный в своей победе.       Не зря же они с Сашей убивают на эту игру непозволительное количество времени. Да, в большинстве случаев он проигрывает брату, но то, что у Димы в разы меньше опыта — это очевидно.       Они устраиваются на кровати Олега с джойстиками в руках.       — До трёх побед, — уверенно заявляет Дима.       — Как пожелаешь, — хмыкает Шепс и предусмотрительно выбирает Нуба, потому что знает все комбо и даже Саша признаёт, что с ним шансов довольно много.       Дима же останавливается на Скарлетт. Неплохой выбор — Олег сам любит за неё играть, если Саша первый выбирает Нуба.       Они начинают играть, и Олег от неожиданности проигрывает первый файтинг. Дима ухмыляется, а потом затаскивает и второй. Первая игра остаётся за ним. Олег матерится и собирается с силами, в нём начинает закипать азарт. Ему нравится, что омега может составить ему конкуренцию. В итоге Олег выигрывает вторую игру со счётом два — один. Первый файтинг в третьей игре затаскивает Дима, а второй — Шепс.       Они переглядываются каждый с холодной уверенностью в своей победе. Они не разговаривают, слышится лишь агрессивное нажатие на кнопки. Олег в напряжении прикусывает губу, склоняется ближе к экрану и едва сдерживает бушующий в крови адреналин — у них обоих остаётся практически нулевое значение ХП.       — Олег, — внезапно зовёт Дима.       Шепс, не отводя глаз от экрана, поворачивается в сторону Матвеева. А потом поражённо замирает всем телом — Дима целует его, нагло толкаясь языком между его губ. И Олег слышит звук победной заставки Скарлетт. Он всё понимает в секунду и резко отстраняется.       — Ты…       Дима же явно настроен не на это, потому что толкает Олега в плечи — тот валится спиной на кровать и выпускает джойстик. Матвеев тут же перекидывает ногу через него и седлает бёдра.       — Я тебя завалил, — довольно тянет он.       — Это было не честно! — возмущается Олег, приподнимаясь на локтях, — ты меня отвлёк! Я не ожи…       Дима нагло ведёт тазом, с усилием проезжаясь ягодицами по паху Олега. Тот давится своими словами и по инерции вцепляется пальцами в чужие бёдра.       — Ты не обговаривал ограничений, — жмёт плечами Дима, — и я победил.       Олег чувствует вспышку гнева, но не на Матвеева, а на себя — ошибка была глупой. И он действует самым доступным способом — резко приподнимается и, обхватив Диму за затылок, жмётся к его губам грубым поцелуем. Тот, кажется, только этого и ждёт. Льнёт всем телом, открывает в поощрении рот и обнимает за плечи.       Олег скользит языком между губ, с тихим мычанием сплетается с чужим и ныряет рукой под свою футболку на теле омеги, вжимая пальцы в горячую кожу. Он покусывает мягкие губы и в какой-то момент толкается бёдрами вверх.       Дима стонет в поцелуй, и Олег с трудом отрывается, шумно вдыхая воздух, который в секунду наполнился терпко-сладким запахом корицы.       — Чего ты добиваешься? — хрипло спрашивает Олег.       — Обычно секс позволителен только на третьем свидании, — Дима кончиком языка обводит верхнюю губу, — но я не самый примерный омега, так что хочу трахнуть тебя уже на первом.       Олег чувствует, как из него вырывается довольное рычание. Он было собирается поменять их местами, как Дима хватает его за потянувшиеся к своей талии руки и резко заводит их Олегу за голову, прижимая к кровати.       — Я хочу тебя трахнуть, а не наоборот, — пошло шепчет Дима и целует.       Шепс лишь снова толкается бёдрами, но позволяет Матвееву то, что он хочет. Тот ведёт от запястьев ниже, обводя предплечья, а потом тянет за ткань футболки. Олег помогает снять её с себя и снова падает на спину.       Дима целует в край челюсти, переходит на шею и зализывает запаховую железу, от чего Олег низко стонет и отводит голову в сторону, предоставляя больше места для манёвра. Матвеев прикусывает это место, и Шепс крупно вздрагивает. Он чувствует, как прорезавшиеся у омеги клыки царапают кожу — чуть сильнее и будет метка. Это вызывает волной вспыхнувшее возбуждение, что бьёт стрелой в пах.       Олег зарывается пальцами в мягкие волосы. Дима последний раз широко лижет железу и начинает спускаться ниже. Он целует, прикусывает кожу, явно оставляя там засосы, кусает соски и какое-то время просто с ними играется. Шепс тяжело дышит, стараясь игнорировать то, как член упирается в живот омеги через мягкие штаны.       Дима словно чувствует это, потому что неожиданно спускается ниже и жмётся щекой к паху. Олег мычит, запрокидывая голову. Чужие руки начинают тянуть штаны вниз по бёдрам и быстро их стягивают. Шепс приподнимается на локтях — грудь сводит от наслаждения — лицо Димы около его члена смотрится невероятно соблазнительно. Тот ухмыляется, обхватывает ствол рукой и игриво дует на головку. Олег сжимает руки в кулаки.       — Хочешь, чтобы я его попробовал? — невинно спрашивает Матвеев и легонько двигает рукой.       — Дим, — не то просит, не то просто зовёт Олег.       Дьяволёнок в его ногах лишь усмехается, потом широким мазком облизывает себе левую ладонь и обхватывает член уже ей. Рука начинает двигаться уверенно, но до сумасшествия медленно, большой палец обводит головку и размазывает каплю смазки, чтобы потом кончиком ногтя подразнить дырочку уретры.       Олег слабо стонет.       — Так хочешь или нет? — снова интересуется он и склоняется ниже, укладывая голову щекой на бедро Олега, и целует нежную кожу, пальцы на члене сжимаются крепче, — Олеж?       — Да, — хрипит Шепс, — я хочу, чтобы ты взял в рот.       Дима довольно улыбается, а потом наконец поднимает голову и кончиком языка лижет головку. Олег стонет, но изо всех сил старается не отводить взгляд. Он хочет запомнить первый минет от своего омеги навсегда. Дима целует, а потом обхватывает налитую кровью плоть губами. Он действует медленно — посасывает головку со вкусом, смотрит своими донельзя наглыми глазами из-под ресниц и помогает себе рукой.       Дима берёт глубже, втягивает щёки и чуть приподнимает голову. Созданный вакуум сносит Олегу голову. Он стонет, сжимает в пальцах покрывало, и это, кажется, даёт Диме какой-то толчок к более активным действиям. Он заглатывает ещё сильнее, начинает двигать головой, ласкает языком ствол, а потом неожиданно давится, но не выпускает член сразу изо рта. Вибрация пускает по телу Олега дрожь, он всё же не выдерживает и опрокидывается спиной на кровать.       Дима гладит его по бёдрам, напоследок ведёт языком от основания члена до головки и переползает выше, склоняясь над Олегом. Тот, не смущаясь, притягивает его ближе и целует, слизывая свой вкус с чужих губ.       — Хочу тебя, — шепчет Шепс, едва Дима отстраняется.       — Так возьми, — предлагает он, и Олега окончательно ведёт.       Он резким движением опрокидывает Диму на спину и стаскивает с него одежду. Омега под ним уже распалённый, член прижимается к подтянутому животу, а между бёдер сверкает терпко пахнущая смазка. Так и хочется обласкать каждую татуировку, проследить языком каждый знак. Ладони сами ведут по тонкому телу, затрагивают торчащие соски, а потом останавливаются на ягодицах.       Олег устраивается между ног Матвеева, толкается, проезжаясь членом по члену, тянется поцеловаться, но Дима неожиданно напрягается всем телом и снова оказывается сверху. Ухмыляется нагло и пошло, съезжает ниже, и член Олега упирается в ложбинку между ягодиц. Омега заводит руку за спину и уверенно направляет его в себя, опускаясь медленно, ломает тонкие брови и распахивает припухлые губы.       Они стонут в унисон, Олег с силой сжимает пальцы на бледных бёдрах, но позволяет Диме полностью руководить процессом.       — Я же сказал, — хрипит он, облизывается, — что я…       — Трахнешь меня, — Шепс всё же толкается в чужое нутро, обрывая чужую фразу, — я понял.       Дима рычит, что вызывает в Олеге приступ сильнейшего восторга и возбуждения. Матвеев кажется недовольным поведением своего альфы, потому что снова хватает Олега за запястья, прижимает их к его груди крепко и начинает двигаться. Он поднимается и опускается, ведёт бёдрами, иногда задерживается в одном положении, наполняя себя полностью, и снова двигается. Его стоны такие сладкие, томные, глубокие.       Олег любуется омегой, что раскачивается на его члене. Дима в этот момент невероятно красивый. Его глаза сверкают чёрными бликами, а щёки алеют. Горячее дыхание срывается с губ, которые он то и дело покусывает между стонами. Татуировки на его теле такие изящные, «366» чернильное, почти родное. Олег ловит себя на мысли, что хочет и на себе такой же знак, чтобы быть едиными до конца. Нужно обязательно попросить об этом. Хоть увидит его студию.       — Думаешь, — Дима резко опускается на члене, и Олег хрипло стонет, — громко.       — О тебе, — отвечает Шепс, сглатывая вязкую слюну.       Ему так горячо, так хорошо.       — Дашь узел ещё раз? — спрашивает Дима, замирая, — хочу тебя всего. До конца в себе.       Олег не выдерживает, без особых усилий высвобождает руки из чужой хватки, обхватывает тонкую талию руками и, не выходя из горячего тела, опрокидывает Диму на кровать. Тот выглядит удивлённым и трогательно распахивает рот.       — Прости, — рычит он, — но узел только подо мной.       И он толкается мощно, вырывая тонкий стон из Матвеева. Дима вцепляется в его плечи пальцами, откидывает беспомощно голову и обвивает ногами Олега за пояс. Шепс вбивается в податливое тело с особым удовольствием, дышит пряным воздухом их общего запаха и не может перестать оглаживать горячую кожу под пальцами.       — Олег, — скулит Дима, — я скоро…       — Знаю, — низко стонет он, — я тоже.       Он толкается ещё несколько раз, чувствуя приближающийся оргазм, как Дима обхватывает его лицо ладонями и проникновенно шепчет:       — Пометь меня.       Олег поражённо стонет. Он не может поверить, что слышит такие слова. Это явно поспешно, они слишком мало друг с другом, но он не может отказать.       — Ты уверен? — лишь спрашивает.       — Да, — кивает головой Дима и проникновенно смотрит в глаза.       Сомнений нет никаких. Олег склоняется и завладевает его губами, кусает их, а потом утыкается носом в тонкую изрисованную шею и вдыхает сумасшедшей концентрации феромон. Набухающий узел начинает ныть, и Олег входит в омегу до упора, проталкивая член до самого конца. Тот сжимается вокруг него туго, а потом начинает крупно дрожать. И Шепс понимает — сейчас. Он вонзается крупными клыками в запаховую железу омеги, чувствует брызнувшую на язык кровь и едва не сходит с ума от того, как вспыхивает запах корицы в воздухе. Эмоций так много, что кружится голова. Дима стонет болезненно громко, кончая, и это глушит.       Олег изливается следом внутрь омеги, толкнутый за грань чужой дрожью.       Он разжимает челюсти, слизывает кровь с шеи и оплетает руками Диму, осторожно устраиваясь на нём, ведь узел не отпустит их друг от друга ещё какое-то время.       — Ты как? — тихо спрашивает Олег, заглядывая в глаза теперь уже на все сто процентов его омеги.       — Я… у меня… — Дима путается в словах, и это кажется милым, — вау.       Олег тихо смеётся и сцеловывает хрустальные слёзы с лица Матвеева. Они просто дышат одним воздухом несколько минут, восстанавливая дыхание.       — Ты невероятный, — делится своими чувствами Шепс, — просто лучший. Спасибо, что доверился мне. Это очень важный шаг, и я… я обещаю, что буду с тобой несмотря ни на что. На тебе мой след, и я даже не знаю, как доказать, что это не простой звук.       — Дай руку, — просит Дима.       И Олег просто подчиняется, перенося весь вес тела на одну руку. Матвеев обхватывает его ладонь и подносит запястье к губам, нежно целует, а потом заглядывает в глаза так пронзительно, что Олег всё понимает. Он кивает уверенно. Смотрит, как Дима раскрывает рот, клыки в котором выступают больше, чем обычно, и прокусывает кожу на его руке. Вспышка боли приносит новую волну удовольствия, и Шепс стонет, прикрывая глаза.       — Теперь уж точно никуда не денешься, — хмыкает Дима, прижимая тыльную сторону его ладони к щеке.       — Никогда, — улыбается Олег и мягко жмётся к чужим губам.       Они лежат какое-то время в тишине. Альфа в груди Олега мурчит довольным котом, купаясь в тепле. Он нашёл своего омегу, пометил его и присвоил до конца жизни. Шепс даже не может самому себе объяснить, что сейчас чувствует — его просто переполняет невообразимое количество чувств. Олег слушает биение чужого сердца, ощущает теперь уже вечно общий запах феромона. Ни у кого больше не возникнет сомнений о серьёзности их отношений, никто не сможет их ни в чём обвинить.       — Узел спадает, — тихо говорит Дима и смешно фыркает, — ты тяжёлый.       Олег усмехается, аккуратно выходит из тела под собой и перекатывается на бок. Матвеев лениво потягивается и касается пальцами свежей метки.       — Хочешь расскажу, о каком желании я говорил днём? — спрашивает он с весельем в голосе.       — Определённо, — хмыкает Олег, уже даже забывший об этом.       Слишком многое произошло за последний час. Хотя ему действительно интересно, чем омега ещё может его удивить.       Дима тянется к прикроватной тумбочке и берёт телефон Олега, потом тянет его за руку, подносит к своей шее со стороны метки и делает… селфи с наглой улыбкой на губах.       — Отправь Саше, — тянет он, — пусть у него не будет сомнений.       Олег молчит пару секунд, а потом не выдерживает и смеётся. Он опрокидывает Диму на кровать и заглядывает в довольное лицо. Тот кажется невыносимо счастливым. У Олега нет мысли о том, что Матвеев мог позволить пометить себя лишь из желания доказать что-то его брату. Дима взрослый и точно умеет нести ответственность за все свои поступки. Скорее всего, разговор с Сашей просто стал спусковым крючком, подтолкнувшим к решению. Да, они встречаются всего ничего, но серьёзность их намерений теперь доказывается метками на их телах.       — Я тебя люблю, — говорит Олег, не считая, что для этих слов может быть ещё рано.       — И я тебя люблю, — соглашается Дима, — мой.       — Твой.