***
Намджун взялся пальцами за острый подбородок и поднял тот вверх, шлёпнув по щеке. Заложник приподнял брови и разомкнул губы. Тэхён не видел ничего, его глаза были завязаны. Он не мог подняться с места на котором сидел, потому что его ноги окутывал холодный металл цепей, которыми он был прикован. Сердце стучало, как бешеное. У него было много врагов, буквально каждому третьему в этом городе он чем-то насолил… И вряд ли его похитили ради сексуальных игр. Либо его убьют, либо изобьют до полусмерти. Как же паршиво… Как страшно… — Боишься? — усмехнулся голос. Низкий, приятный, пробирающий до мурашек. Тэ дёрнул руками за спиной, но услышал лишь звон цепи. Холодный металл окольцовывал запястья. Развязать точно не получится. — Правильно боишься. — Я тебя обидел? — предположил Тэ. — Какой ты догадливый, — тихо усмехнулся голос. Чужие пальцы скользнули по ключицам, мужчина, сидевший напротив, бесстыдно разглядывал обнажённое крепкое тело парня. Кожа под его пальцами покрывалась мурашками, а соски на объёмных мышцах груди твердели. — Я верну деньги, которые у тебя украл, — Тэхён прогнулся в крепкой шее и обнажил белоснежные клычки. Его не должно заводить это похищение. Шансы на то, что тот, кто украл его — красавчик, ничтожно малы. Но если не смотреть на мерзавца, то как же охота быть им оттраханным… Его пальцы мягкие, а низкий голос срывает крышу. — Я прощу тебе каждую монету, прощу даже дротик в моей шее и те угрозы, которые ты кидал мне на почту… Если выполнишь моё условие. Мне нужны эти двое. Адрес, вся личная информация. Тэхён нервно усмехнулся. Его колени дрожали, он усиленно их сводил. — Извини, мужик, я могу вернуть деньги, но… — договорить не позволили. Намджун сжал пальцы на горле парня. Тэхён испуганно дрогнул. — Ты не понял меня? — шепнул голос. Горячее дыхание опалило щёку. Запах дорогого парфюма ударил в нос и вскружил голову. — Ты скажешь мне всё, придурок. Мне нужны они. Оба. А иначе я буду трахать тебя, пока ты не сдохнешь. Щёки Тэхёна порозовели, в горле пересохло. Намджун опустил взгляд вниз. Плотно сомкнутые ноги зажимали между ляшками колом стоящий крупный орган. — Я ни слова не скажу. Можешь трахать, сколько влезет, — дрожащими губами бормотал Тэ, стараясь не улыбаться. Ладонь ударила по лицу, длинные пальцы сжали щёки, а Тэхён вдруг рассмеялся. Так нежно, его ещё никогда не били. — Давай же, — он приподнимал бровь с вызовом. — Я сказал, что ничего тебе не скажу. Трахай, говорю. Как можно жёстче. Чтоб я кричал от удовольствия. Намджун скрипнул зубами. Этот мальчишка считает, что он собрался нежничать. Он полагает, что попал в сказку… Ошибается.***
— Доброе утро, соня, — Чонгук улыбался сладко и мучил укутанного в мягкое одеяло растрёпанного парня, тыкаясь пальцами в припухлые щёки. Чимин мог спать целыми днями, если его не будить. — Я сделал тебе обед, потому что на часах полдень. Твой вкусный обед на столе. Если ты встанешь и дойдёшь до кухни… — Хмммм… — мычал соня, не желая открывать глаза. — Ты мой обед… — он обхватил «будильник» обеими руками и прижал к себе, продолжив спать. — Покорми меня… — шепнул Чонгук. — Хён… Покорми меня? Я голоден. Чимин открыл глаза.***
Тэхён вскрикнул, когда вибрация усилилась. Та штука, которую засунули в него, казалась ужасно длинной. Она гудела едва ли не в животе, а мучитель выкручивал скорость на полную. Тэ лежал на столе, словно обед. О, им собирались насладиться по полной. Хотелось поджать ноги, но цепи были натянуты, тело зафиксировано. Оставалось лишь мелко вздрагивать и рычать от невозможности контролировать ситуацию. Впрочем, ему не впервой. — Это не финальная скорость, — предупредительно шепнул в самое ухо низкий голос. Тэхён издал гортанный рёв, свесив голову вниз со столешницы. Вибрация усилилась. Он вывалил язык. К голове приливала кровь, но ему было всё равно. Его член был окольцован, а значит, кончить ему не дадут. Сладкие мучения. И они только начинаются. — Шире, — скомандовал голос. Ладонь ударила по щеке, чужой палец обогнул верхний ряд зубов, довольно грубо оттянув вниз, когда большой рот заполнил крупный горячий орган, погрузившись на головку. Послышался сдавленный стон.***
Чонгук свесил голову с кровати. Перед глазами кружился потолок и возвысившийся скалой Чимин. В волосах путались его нежные пальцы. Чон открыл рот и выгнул шею. Меж губ скользнула горячая головка. Пак шумно вздохнул и медленно задвигался внутри. — Такой умелый мальчик, — мурлыкал его голос. — Расслабь горло, хочу войти целиком…***
Намджун сжимал шею парня обеими ладонями и толкался бёдрами до упора. Протестующее мычание вибрацией расходилось по коже, придавая более острые ощущения и без того опасной экзекуции. Его член так легко заходил в горло, он заставлял кадык двигаться, а парня на столе — давиться, сжимать его внутри. Грубо, резко, глубоко. Тэхён дёргался, сопротивлялся напору, но едва ли насильника это волновало. Он обещал ему ад. Он устроит ад. — Мне плевать, задохнёшься ты или нет. Поэтому делай всё правильно. Постарайся не сдохнуть, потому что мне очень хорошо сейчас… — хрипел его голос.***
— Ах, малыш, — шумно выдохнул Чимин, толкнувшись до упора. — Я накормлю тебя, если ты так просишь… Ну же, постони для меня немного, если тебе нравится. Чонгук тихо хныкал. Он сомкнул пальцы на мягких ляжках хёна, словно специально вжимая его в себя сильнее. — Я сейчас… Сейчас… — голос Чимина хрипел. У Чона волоски на руках вставали дыбом от чарующего голоса старшего. Пак изливался обильно. Чонгук уже привык к его вкусу. К тому же, глотать хёна, в отличие от других, было приятно. Чон влюблялся в его тело. В его руки, нежные пальчики, стирающие излишки собственного семени с драгоценных губ.***
Намджун зарычал и ускорил толчки. Тэхён не мог кричать, когда его горло заполнилось им. Вязкий, горячий. Его было много, он был везде и не позволял отстраниться. Тэ чувствовал, как повязка на его глазах намокает, а сознание отступает на второй план из-за недостатка кислорода. — Чёрт! Чёрт! — Намджун шипел, он сжимал бёдрами парня и шумно дышал. Шея под его пальцами была красной. Он медленно ослаблял хватку и неохотно покидал горячее горло. Это было слишком хорошо. Он едва не перестарался, но этот идиот улыбается и облизывает красивые губы. Колени Тэхёна дрожали, бёдра непроизвольно дёргались. Член, казалось, сейчас взорвётся. Проклятая игрушка внутри стимулировала одни и те же точки, от этого было не увернуться, не сбежать. Тэ поджимал губы, скулил, а Намджун не сводил глаз с того, как налитая кровью головка подёргивается. Он добавлял последнюю скорость, срывая с чужих губ громкие ругательства и, не в силах держаться, снова заполнял большой рот своим, вновь вставшим органом. Бесконечный круг продолжался. Его, всё это слишком заводит.***
Чимин приобнял Чонгука за плечи и, зарывшись носом в пушистых чуть вьющихся волосах, шумно выдохнул. — Хочу сбежать, — шепнул он. — Сбежим сегодня? — Чонгук поднял голову кверху, зацепив нос Чимина своим. Его большие глаза смотрели так, что оторваться было нельзя. — Куда? — Куда угодно. У нас достаточно денег, чтобы убраться хоть на край света. Нас ничто не держит. — Я боюсь… Чимин выпустил парня из рук и умостил пятую точку на край столешницы, широко расставив тонкие ножки. Чон поднялся из-за стола и скользнул меж бёдер парня, обхватив те руками. Губы коснулись уха. Пак поёжился и закинул руки на шею парня. Чонгук напирал, он заставлял отклонять спину… Чтобы в следующий миг войти, сорвав испуганный вздох. — Мой мальчик, — ахнул Чимин, прильнув к широкой груди.***
Намджун грубо толкнулся в горячее тело. Тэхён отозвался дрожащим вдохом. Его затёкшие ноги держали, грубо разводили в стороны и снова толкались внутрь так, будто не в тело живого человека, а в куклу. Столько силы, столько ярости было вложено в каждый из толчков, что судорогой сводило низ живота. Цепь на скованных за спиной руках звенела. Парень упирался ладонями в поверхность стола из последних сил. Мышцы на руках напрягались, но держаться не было мочи. Да и мучитель забирал последние крохи сознания. — Тебе нравится боль? — шикнул Намджун, с силой опустив ладонь на мягкое бедро парня. — Считаешь, это боль? — истерично рассмеялся Тэхён. Намджуна это злило. Он наращивал темп. Упиваться криками того, кто отрицает, что ему больно — то ещё наслаждение. Тэхён сводит с ума. Его хочется уничтожить. Джун резко вышел из тела и перевернул парня на живот, протащив по столу на себя. Тэ шипел яростно. Намджун одарил звонким ударом по округлой ягодице и прижался к спине парня, сомкнув острые зубы на коже в районе лопатки. Словно дикий зверь, он вгрызался в жертву и наращивал темп яростных толчков. Стоны Тэхёна были стонами наслаждения. Он упивался чужой яростью, хотел больше. Чтобы его кусали, разрывали на части. Он жаждал быть уничтоженным. — Глубже! — молил охрипший голос. Тэхён сцеплял зубы и истерично вскрикивал. Намджун почувствовал, как из его горла вырываются стоны. Громкие, протяжные. Он бешеный, беспощадный, и уставший. Его кожа влажная, а вены на руках вздулись. Он делает всё, что в его силах, но всё ещё не услышал ни одной мольбы о пощаде. — Пожалуйста… глубже… — всхлипнул Тэ, когда темп вдруг сделался слишком быстрым. — Пожалуйста… Орган изливался внутрь, а Намджун кричал, до синяков сжимая упругую задницу в огромных ладонях. — Я уничтожу тебя, — еле слышно шикнул Джун, одним ловким движением освободив оковы Тэхёна от лишних цепей, чтобы взять парня за длинные мягкие волосы и усадить на пол, на колени. К голове Тэ приставили пистолет. Он просто пристрелит его и дело с концом! — Папочка… — шепнул Тэхён, подняв лицо кверху. Парень открыл рот, насадившись на дуло пистолета. У Намджуна дрожали руки. Он засунул ствол глубже и шумно выдохнул через нос. Тэхён измождённый, его кожа блестит в свете тусклых ламп, а грудь вздымается при вдохе. Он слишком сексуален для того, кого следует убить. Обхватывает распухшими губами пистолет и глубже насаживается на него. Зрелище то ещё… Мучитель вытащил ствол и уложив тот на стол, присел на корточки напротив парня. — Папочка, — тихо всхлипнув, повторил заложник. — Хочешь кончить? — спросил Намджун. — Да… Дай мне кончить… — Нет, — губы Джуна растянулись в улыбке. Он наползал сверху, чтобы с силой сжать в ладони твёрдый орган парня и надавить большим пальцем на воспалённую алую головку. Заложник всхлипнул и взвыл. — Хочешь, чтобы отпустил? Тэхён поджал заалевшие от укуса губы и замотал головой. Намджун поднял свободную ладонь и сжал ею подбородок парня. — Как мне поступить с тобой? — шепнул Джун. — Ты такой сладкий. Если я посажу тебя на цепь и сделаю своим, что будешь делать? Тэхён растянул красивые губы в ядовитой усмешке и высунул длинный язык, проехавшись широкой поверхностью по чужой ладони. Намджун шикнул и, схватившись пальцами за язык парня, потянул на себя, сорвав испуганный вздох. Тэ почувствовал, как пальцы ослабляют хватку, а после и вовсе отпускают. Меж вспухших алых губ скользнул чужой язык. Намджун целовал жарко, жадно, он сплетался с этим парнем в одно целое, топил пальцы в его мягких волосах и шумно дышал через нос. Как же приятно. Как мокро. Это то, чего ему не хватало. Парень на цепи казался наглым, до одури красивым и таким притягательным. Его хотелось мучить, но не из мести, а чтобы услышать несдержанные стоны, чтобы получить очередное истошное «глубже!». Ким Тэхён какой-то ужасно неправильный, но от этого у Джуна встаёт. Это не объяснить. Намджун сорвал повязку с глаз парня и продолжил свой самозабвенный поцелуй. Тэхён мягкий, податливый, он охотно поддаётся на грубые ласки, даже сейчас, когда его губы больно кусают и стягивают тёмные волосы в кулак. Затуманенный взгляд невероятно-красивых глаз из-под длинной слипшейся чёлки. Тэхён улыбался немного хитро, он рассматривал Намджуна жадно. Он рад, что нарвался на красавчика. Теперь он узнаёт это лицо. И хочет больше. — Возьми меня ещё, — шепнул Тэ. — Возьми меня и я сам заплачу тебе, красивая сволочь…***
Чонгук забирал последние вещи и задумчиво оглядывал пустой номер. Они возьмут такси, уедут в аэропорт и улетят ближайшим рейсом. Не важно, куда. Даже язык не важен. Главное, что вдвоём. — Готов? — окликнул из коридора Чимин. — Я не верю, что мы это делаем. — Главное — не оглядываться. Смотри только на меня, хорошо? — Пак коснулся ладонью щеки Чона и развернул его лицо к себе. — Мы начнём всё с начала.***
Тэхён опирался лопатками о широкую грудь мучителя и широко размыкал губы. Его тело ритмично вздрагивало в такт каждому из толчков. Их кожа была влажной, тела липли друг к другу. Орган упорно толкался туда, где уже не было места. Густое, вязкое, его семя стекало вниз, на холодный пол. И в тот самый миг рука Намджуна скользит по коже вздымающегося живота парня, чтобы снять оковы с воспалённого органа. И Тэхён буквально плачет. Он истерично хватает ртом воздух и в такт глубоким толчкам, пачкает свой живот. Он всё ещё в цепях, всё ещё не свободен, но чувствует себя самым свободным и счастливым человеком в этом отвратительном мире. — Скажи, что я лучше всех, кого ты имел, — требовал Тэхён. Ответа не было. Вместо ответа была сильная ладонь на его горле. Намджун дышал шумно в считанных миллиметрах от уха и мечтал свернуть этому парню шею. — Я сосчитаю до десяти, а ты свалишь отсюда. Тэхён усмехнулся и задвигал тазом, с неприятным звуком возобновив проникновения. Намджун впился пальцами в неугомонные бёдра, чтобы остановить. Он не планирует продолжать. — Уходи, пока я разрешаю… — Ты не умеешь делать больно, — бормотал Тэхён, устало вздыхая. — Трахаться жёстко ты тоже не умеешь. Я ожидал большего. Меня рвали, ломали мне кости, оставляли ссадины, порезы. Ты не такой. Ищешь моих парней, не можешь их забыть… Я понятия не имею, кто ты, но странно, что ты, такой мягкий, ещё в строю. — Я хочу тебя убить, — вздохнул Намджун. — Я не завтракал. Покорми меня, потом поговорим. — Ты ничего не боишься, да? — У любого удовольствия есть цена. Сегодня ты получил удовольствие от меня. Поэтому своди меня в ресторан.***
Чимин тихо пискнул и вжался пальцами в плечо Чонгука. Он летает впервые в жизни. И, если честно, ему немного страшно… Но он не один. — Спасибо, — шепнул Чонгук, коснувшись губами макушки Чимина. — За что? — в изумлении выгнул брови хён. — За то, что вытащил меня из этого болота. — Лишь бы не разбиться по пути, — вздохнул Чимин. — Всё не может быть настолько хорошо. — А что, если может? — усмехнулся Чонгук, задумчиво глянув в окошко иллюминатора.