Correctional process

Минхо проснулся в районе девяти утра от жуткого холода. Скорее, даже от озноба, пробиравшего всё тело насквозь. Горло ужасно болело, нос был заложен, а голова гудела и раскалывалась на куски. Голос тоже проверку не прошёл. Минхо говорил, как старый дед, который провёл с сигаретой во рту большую часть своей жизни. У него даже не было сил на то, чтобы встать с кровати. Джисон всё ещё мирно спал, повернувшись к нему спиной, и сопел. Хо решил не будить его и пойти на поиски градусника. Идти было тяжело. Жалкие десять метров казались ему непреодолимой дистанцией. Ноги кое-как передвигались, по ощущениям став раза в три тяжелее. Минхо решил для начала проверить ящик на кухне, но нашёл в нём лишь пустую зажигалку и помятые сигареты. В комнате Хана тоже ничего не оказалось. Надежда оставалась на разваливающийся шкаф, которым вчера ночью Хо любовался перед сном. Он попытался аккуратно и тихо открыть ящик, чтобы не разбудить Джисона, но, едва дотронувшись до ручки, едва не оглох от отвратительного скрипа. Хан тут же вскочил, испугавшись, начал мотать головой и искать источник жуткого звука. — Минхо? — прищурившись спросил он. — Блять, напугал. Хан с облегчением выдохнул и упал головой обратно на подушку. Хо же молча продолжил рыться в ящике. — Что ищешь? Тот ничего не ответил. Каждое сказанное им слово сопровождалось раздирающей болью в горле. — Ау, я тебя спрашиваю. Хану надоело играть в молчанку. Он поднялся на ноги и подошёл к Минхо, который сосредоточенно что-то выискивал, до сих пор ни разу не посмотрев на него. Джисон схватил его за плечо и заставил обратить на себя внимание. — Ахуеть… — раскрыв рот протянул он, когда увидел красные глаза и бледную кожу парня. — Что с тобой? Тебя камаз переехал? Хо лишь молча ухмыльнулся и решил жестами объяснить причину тотального игнора в сторону Джисона. Сначала он молча похлопал себя по горлу пальцами и показал руками крест, а после продемонстрировал движение, которое люди выполняли при измерении температуры. — Ты заболел, что ли? Тот кивнул. — А потому что нехуй по улице в одних штанах гонять, — начал отчитывать его Хан и открыл соседний ящик, откуда достал градусник. — Держи, инвалид. Минхо, зажмурив глаза, выгнул средний палец и сел на кровать, где начал мерять температуру. Хан сел рядом. — Голоса нет? Хо замотал головой в разные стороны. Теперь это был его единственный способ общения. — А скажи что-нибудь. Хочу послушать этот бас. — И… кхм-кхм… Иди нахуй. Джисон ахуел. Он ещё никогда не слышал настолько хриплого, низкого голоса. Прям как у Сатаны. — Похлеще Феликса будешь, — до сих пор удивляясь сказал Хан. — Ну, что там? Хо посмотрел на отметку шкалы, тяжело вздохнул и протянул ему градусник. Тридцать восемь с половиной. — Пиздец… Им повезло только с тем, что сегодня была суббота. До школы ещё оставалось время, чтобы вылечиться. — У нас даже лекарств здесь никаких нет, — сказал Хан, начав усердно думать. Обычно подобные процессы заканчивались катастрофой. — О, есть идея! Хо уже начал бояться. Он прокашлялся и поднял брови, будто спросив, какой на этот раз была гениальная мысль Джисона. — Можно к соседке сходить. Я когда маленьким был, она меня один раз на ноги за два часа подняла. Я, правда, тогда чуть не умер, но зато результат был на лицо. Да я и так сейчас коньки отброшу! Я могу хоть это самостоятельно сделать, как-нибудь без помощи твоей соседки?! — Пошли, — улыбнувшись сказал Джисон и схватил его за руку, но тут же упал обратно на диван, не сумев поднять Минхо. Тот испуганно смотрел на него и тряс головой, словно болванчик. — Да что ты ломаешься? Всё нормально будет. Идём. Выбора всё равно не было. Хо, смирившись со своей участью, резко выдохнул и поднялся на ноги. Он тут же замер и стал смотреть в одну точку, стараясь не упасть от тошноты и появившейся темноты в глазах. Хан тут же подхватил его и взвалил себе на плечо. — Нормально? Минхо сглотнул ком в горле и пару раз медленно кивнул. Отлегло. — Ты только дойди. Я тебя по земле не смогу везти. Джисон стал усердно стучать в дверь и ждать её открытия, пока Минхо медленно, но верно откисал, держась обеими руками за деревянный столб. Наконец-то дверь скрипнула и из-за неё показалась соседка. — Здравствуйте, — поприветствовал её Хан. — Нам очень нужна ваша помощь. — Батюшки, а что случилось? — схватившись за сердце спросила она. — А что с твоим другом? Хо слабо улыбнулся и помахал рукой, не отлипая от столбика. — Мы здесь как раз из-за этого. Ему очень плохо. У вас есть какие-нибудь лекарства? — Внучок, ты же знаешь, что я этой химией никогда и никого не лечила. Я только народными методами, прямо как тебя в детстве. — Помню, помню, — пытаясь сдержать улыбку сказал Хан. — Вы можете помочь ему? У него горло болит, нос заложен, кашель и температура высокая. — Ох… — печально протянула она. — Я бы с радостью, ребятки, но мне бежать надо в соседнюю деревню на рынок. Минхо не знал, стоило ему обрадоваться этой новости или же начать тихо плакать. Ему действительно было очень плохо. Джисона осенила очередная гениальная идея. — А вы можете рассказать мне, что нужно делать? Всё самое основное. — Думаю, что смогу. В голове у Хо пронеслось лишь короткое «блять». Хан велел ему возвращаться домой и поудобнее устраиваться на диване, пока сам ненадолго зашёл к соседке и начал получать своеобразное медицинское образование, курс которого длился аж десять минут. Минхо закутался в одеяло и сел, сосредоточив взгляд на тикающих часах. Ещё не поздно сбежать. Хотя, один побег из этого дома и так привёл его к мысли о втором. Явно плохой знак. Хо решил, что остаться здесь и терпеть муки этого хуева медика будет самым безопасным вариантом. В дом вошёл Хан. Он снова держал в руках какие-то банки, но на этот раз в них хранились ингредиенты для ведьминских отваров. — Давай лечиться! — Сука… — прохрипел Минхо и застонал, зарывшись в одеяло с головой. — Да всё хорошо будет, — подбадривал его Джисон, расставляя банки на столе. Он взял парочку из них и уже хотел пойти на кухню, но остановился в проёме и вернулся к дивану, где разолгался Хо. — Чуть не забыл. Держи. — Что там? — произнёс из-под одеяла он и тут же закашлял. — Чеснок. — Я не буду. — А тебя и не спрашивают. Хан отдёрнул краешек одеяла и силой запихнул зубчик ему в рот. Хо стал морщиться, почувствовав горечь на языке. — Жуй скорее. И только попробуй выплюнуть, там с кухни всё видно. Хан помчал туда со своими смертоносными баночками и тут же поставил чайник. Минхо спустил ноги с кровати и стал пережёвывать отвратительный на вкус чеснок, став чем-то похожим на козла с пучком травы во рту. Ему было страшно представить, какие мучения ждали его впереди, если Джисон решил начать с такой участи. — Сюда иди! — крикнул с кухни Хан, наливая отвар в кружку. Хо приплёлся, закутавшись в одеяло, словно в королевский плащ, и сел за стол. Воняло отвратительно. Джисон поставил перед ним кружку со смесью, чем-то напоминающую чай. — Что за отрава? — Настойка из имбиря. Ну, там ещё перец, гвоздика, сушёный чеснок и… — Опять чеснок, — на выдохе произнёс Минхо. — Я его ненавижу. — Харе хрипеть своим дьявольским голосом. Пей уже. — Нет. — Тебе напомнить, чем ты меня напоил, когда я под кайфом был? — Ладно, молчу. Минхо пару секунд молча смотрел на адскую смесь, морально настраивая себя на предстоящий процесс. Он терпеть не мог всякие приправы и усилители вкуса, из которых и состояло это зелье. Джисон смотрел на него, словно училка на контрольной, не дающая сделать лишнее движение. Хо взял в руки кружку, резко выдохнул и залпом влил в себя тёплый напиток. Отвратительно. Он тут же стал морщиться, будто выпил не настой из имбиря, а чистый медицинский спирт. — Ну как? — Фу, — ответил он и прокашлялся, — не смей ничего готовить. — Хорошо, оставлю эту обязанность тебе, — улыбнулся Джисон и взял пустую кружку, после чего начал намывать её в раковине. — Ты сильно не расслабляйся. Я щас картошку сварю, дышать над ней будешь. — Сука… Минхо смог передохнуть только полтора часа, которые он благополучно проспал, закутавшись в два одеяла сразу. Хан уже всё подготовил и пошёл в комнату, чтобы позвать его на продолжение лечения, но, увидев это сладко сопящее выражение лица, тут же выпятил нижнюю губу от умиления. Но картошка стыла. Нужно будить. — Минхо, Минхо, — повторял он, тормоша его за плечо, — вставай. Пора дышать. Тот лишь перевернулся на другой бок и начал мычать, дав понять, что никуда идти не собирался. — Инвалид, вставай, — не переставал дёргать его плечо Джисон. — Пошли сопли из тебя выводить. — Нет, — промычал он, не вылезая из укрытия, — я ртом дышать буду. Ну прям как маленький ребёнок. Хан сложил руки на груди и начал топать ногой, думая, как бы вывести этого медведя из спячки. В голове в очередной раз мелькнула гениальная идея, от которой Хо просто не сможет отказаться. Сегодня Джисон был в ударе. Пора переходить к тяжёлой артиллерии. — А если поцелую? Через мгновение Минхо выпрыгнул из своей мягкой баррикады и сел, начав быстро хлопать красными, опухшими глазами. У него, конечно, были заложены уши, но на подобные фразочки у него срабатывал аварийный генератор. — Чего? — Поцелую, говорю, — повторил Хан, ухмыльнувшись. — Ну, когда выздоровеешь, я не хочу заразиться. — А сейчас в щёчку можно? Авансом. — Ебать ты наглый, — возмущённо произнёс он. — Сначала картошка, а потом все вопросы. Минхо едва не полетел на всех парах на кухню. Джисон знал, что это сработает. Он усадил его на стул, а сам схватил полотенце с гарнитура и встал за его спиной. Хо опустил голову над кастрюлей и почувствовал, как его макушку накрыли куском ткани. Он начал вдыхать горячие пары, уже ощущая, как его лицо превращалось в один огромный помидор. — Жарко, — не поднимая головы сказал Минхо. — Долго ещё? — Пока все сопли не выйдут. — Я хочу её съесть. — С соплями? — Да похуй мне. Подзаправлю хоть. — Дыши уже, хватить болтать, — прыснул Джисон и слегка надавил на его макушку. К слову, его «слегка» оказалось нихуя не слегка. Минхо тут же утонул в огромной кастрюле и уткнулся носом в картошку, превратив её в пюре. Хо на несколько секунд застыл в таком положении, заставив Джисона думать, что он нахер убил его и перекрыл доступ к кислороду. — Минхо… — Хан начал тыкать пальцем в его спину, проверяя, живой ли он вообще, — ты там не сдох? — Подожди. Раздался странный, одновременно отвратительный и жуткий звук, после которого Хо резко поднял голову и схватил салфетку, которой начал вытирать нос. — Вылетели. — Заебись, — радостно произнёс Хан и выгнул большой палец. — Молодец, горжусь. Сказал Джисон и быстро чмокнул его в щёчку. Минхо покраснел ещё сильнее и расплылся в довольной улыбке. Мотивация на дальнейшее лечение росла на глазах. — Что там ещё по плану? — Ладно, пожалею тебя, банки ставить не будем. Ещё разок выпьешь имбирную хуйню, чеснок съешь, температуру померяем, а ещё… — Что? — спросил Хо, уже прикидывая варианты. — Иголки? Огонь? Кипяток? Яд? — Водка. — Одобряю. Минхо стало казаться, что процесс лечения окончательно сведёт его в могилу. Он разлёгся на диване, раскинув руки в стороны, тяжело стонал и жаловался на то, как ему было плохо. Хан сидел рядом с ним и листал каналы на старом ящике, пытаясь найти хоть что-то интересное, но наткнулся лишь на какую-то народную комедию и решил оставить её для фона. Хо постоянно отрубался минут на пятнадцать, просыпался от боли в голове, ходил попить воды и снова засыпал. Чтобы ограничить его активность, Хан наполнил пятилитровку водой и подливал её в стакан, который поставил на тумбочку возле дивана. Минхо наконец-то выспался и был готов продолжать мучения. Оставался последний этап. — Раздевайся. Хо кивнул и послушно снял с себя футболку и штаны, оставшись в одних трусах. Он лёг на спину и стал ждать, когда Джисон закончит готовить раствор. Он смочил мягкую тряпку в тарелке, где намешал водку с водой, сел рядом с Хо и начал аккуратно обтирать его руки. Было двойне приятно. Сам процесс доставлял удовольствие, а его исполнитель лишь добавлял кайфа. Хан делал это очень медленно и довольно профессионально. Он закончил натирать руки и перешёл к ключице. Он вздрогнул, когда изо рта Минхо вырвался невольный стон. — Ты… Ты чего? Хо тут же раскраснелся от неловкости. Он не знал, как ответить, поэтому решил промолчать и подождать, пока Джисон сам догадается. — Вот я и нашёл твою эрогенную зону, — усмехнулся Хан и, как ни в чём не бывало, продолжил обтирать тело парня. — Ты ведь понимаешь, что я буду этим пользоваться? — Я сейчас вообще ничего не понимаю. Минхо не хотел разговаривать. Ему было абсолютно всё равно на запах, пробивающий нос своей крепкостью, да и на факт того, что по его телу сейчас растирали водку с водой. Ему просто нравилось, что это делал Джисон. Минхо ещё никогда не ощущал такой заботы со стороны Хана, пускай она и проявлялась в приготовлением имбирного яда, попытке удушения картошкой и в прочих насильственных действиях. Главное, что Джисон делал всё это для того, чтобы вылечить Хо. Значит, ему не всё равно. Так ещё и знатное поощрение за его страдания пообещал. — Переворачивайся. Минхо кивнул и перекатился со спины на живот, положил руки под голову и закрыл глаза. Его слегка передёрнуло от холода, пробежавшегося по позвоночнику от мокрой тряпки. — Откуда шрамы? — спросил Хан, рассматривая спину. — Выглядят так, будто тигр расцарапал. Вчера Джисон не обратил на них внимание. Его больше волновало, сможет ли Хо сохранить ли жизнь во время побега от Чанбина. Да и издалека их заметить было довольно трудно. Шрамы были небольшими, но довольно глубокими. — Пару лет назад отец психанул. Забей. — Давай рассказывай, — Хан, конечно, знал, что у него отношения с отцом были не очень, но не думал, что дело доходило до таких серьёзных побоев. — И не смей отмахиваться. — Тебя реально это беспокоит, или ты просто разговор поддержать хочешь? — Я жду. Минхо пару раз прокашлялся. Горло до сих пор болело и голос был хриплым, но настойка из имбиря уже начала действовать. Он хотя бы мог говорить. — Это примерно год назад было. Ты же знаешь, что у меня отец — алкаш последний. Он снова бухал, только в тот раз сильнее, чем обычно. Это и сыграло главную роль. Я домой вернулся в районе трёх утра. Думал, что этот хуесос уже спал, но ошибался. Он сидел на своём кресле и допивал очередную бутылку. Так вот, я хотел незаметно пройти в комнату, у меня получилось. Потом решил в душ по-быстрому сгонять, помылся спокойно и вышел в коридор. Я точно не помню, почему он так сильно на меня взъелся, но бутылка, у которой уже почему-то было отбито горлышко, прилетела в мою голую спину. Больно было, пиздец. У моего отца какой-то прикол — бутылками бросаться. То в голову попадёт, то в живот, один раз даже в висок прилетело. Весело с ним жить было. Джисон молча слушал его, продолжая натирать спину и рассматривать глубокие шрамы на ней. Отец ни капли не пожалел его в тот день. — Я… Я не знаю, что сказать… — кое-как выдавил из себя Хан, сдерживая накопившиеся слёзы. — А я ещё думал, что у меня всё плохо было. — Не говори так. У нас совершенно разные ситуации и у обоих максимально хуёвые. — Наверное, именно это нас и сблизило, — улыбнулся Джисон. — Так иронично получилось. Мы оба остались без отцов, причём по их же вине. — Ты так спокойно об этом говоришь. — Просто смирился и отпустил. Мой отец был не очень-то хорошим человеком. Он, конечно, сделал для меня много хорошего, но это не оправдывает его преобладающие ужасные поступки. — Ты прав. Джисон наконец-то закончил делать обтирание. Он пошёл на кухню, где в раковину вылил раствор и начал намывать глубокую тарелку. Хан стоял над включённым краном минут пять, всё это время думая о несчастной судьбе Минхо. С виду он казался тем, кто никогда не сталкивался с подобными проблемами, но на самом деле Хо просто слишком рано повзрослел и стал невероятно сильным человеком. Джисон восхищался его стойкости с каждым днём всё сильнее и сильнее. Хан вернулся в комнату, где Минхо вновь сладко сопел, уткнувшись носом в подушку. Джисон накрыл его одеялом, а сам сел рядом и стал рубиться во всю ту же самую игру, работающую без интернета. Спустя несколько минут он приложил ладонь к его лбу, чтобы определить, не изменилась ли температура. Жар спадал. Всё-таки, народное лечение работало лучше, чем таблетки и антибиотики.

***

Хо проснулся в семь вечера. На его удивление, самочувствие было куда лучше. Даже аппетит появился. Он поднялся с дивана, оделся, протяжно зевнул и пошёл на кухню. Хан как раз что-то шаманил над плитой. — Я же запретил тебе готовить. Опять бедный имбирь насилуешь? — Вижу, тебе уже лучше, — усмехнувшись сказал тот. — Не бойся, просто овощи с говядиной разогреваю. Соседка готовила. — У неё имя-то есть? Ты всё время соседкой её называешь. — А я не знаю, — пожал плечами Джисон и продолжил перемешивать еду на сковороде. — В детстве я её тётушкой называл, она сама так попросила. Короче, тайну её имени мы не узнаем. Хан начал раскладывать еду по тарелкам. Он поставил их на стол, налил сок в чашки и взял приборы. Наконец-то можно было поесть. — Слушай, а нам долго ещё шифроваться нужно? — спросил Джисон, насадив кусок говядины на вилку. — Я уже домой хочу. Да и в школу же надо в понедельник. — Надо деньги достать, — ответил Хо. — Только хуй знает, где их найти. Я сосать никому не хочу. — Ха-ха-ха, очень смешно, — наигранно посмеялся Хан. — Но с деньгами правда нужно что-то решать. Они стали думать. По словам Чанбина, им это было противопоказано, ведь подобное всегда заканчивалось трагедией мирового масштаба. Но на этот раз идея была довольно безопасной. — Я могу попросить у Чонина заплатить за занятия вперёд, — предложил Джисон, — но при одном условии. — Каком? — Ты найдёшь другую работу. Хватит нам связываться с криминалом, и так по сроку уже заработали. — Какую? Меня никуда не возьмут. Да и ты только что уволился. Меня точно не отпустят. — Логично… — протянул Хан и начал стучать вилкой по столу. — Ты же скоро выпускаешься. Сможешь устроиться на нормальную должность. — Сам же знаешь, что без опыта работы никуда не берут. А с моим «опытом» меня максимум в тюрьму в качестве уголовника возьмут. Немного посовещавшись, они решили, что пора возвращаться домой. Хан сказал, что недалеко отсюда была остановка, на которую приезжал единственный автобус, идущий до города. Ближайшее прибытие было в десять вечера, а следующее — в семь утра. Не понятно, почему именно в это время, но так было всегда. Выезжать решили завтра. Джисон хотел написать Чонину на счёт денег. Он сходил за симкой, которая со вчерашнего дня лежала в кармане куртки, подключил её и телефон тут же стал разрываться от уведомлений. Но больше всего его смущало количество не пришедших сообщений, а пропущенных звонков. — Блять… — Что случилось? — Двадцать три пропущенных от Сынмина. — Чего?! — выпучив глаза воскликнул Минхо. — Сейчас, подожди. Я тоже симку вставлю. У него в телефоне дела обстояли ещё хуже. Дохуя пропущенных от Феликса и Хёнджина, но всего парочка от Сынмина. Странно. — Что за хуйня? — спросил у самого себя Хо и залез в сообщения. — Сука. Гоньюн голосовое отправил. Они стали слушать. «Слушай, пиздюк, я не знаю, где ты сейчас с этой мелкой шлюхой, но если не хочешь, чтобы я ёбнул и остальных твоих дружков, приезжай с деньгами по адресу, который я скинул. Даю тебе время до девяти.» Минхо и Джисон молча посмотрели друг на друга глазами по пять копеек, пытаясь переварить то, что услышали. Ясно было одно — они в полной жопе. — Да почему я опять шлюха?! — Тебя только это напрягло? — Минхо сразу же вскочил из-за стола и начал нахаживать круги по кухне. — Сколько времени? — Семь тридцать. — Блять. Так, ладно, на автобусе ехать точно не вариант. Не успеем. Машины нет. Денег тоже нет. — Есть микротанк. — Ты так сильно хочешь, чтобы меня заживо закопали? Да он уже заебался доставать нас из всякой пизды, в которой мы вечно оказываемся. — Я всё равно позвоню. Пока Джисон пытался объяснить Чанбину сложившуюся ситуацию по телефону и не оглохнуть от ора по ту сторону трубки, Хо стал быстро подготавливать дом к уезду. Он выключил газ и электричество, к счастью, из вещей у них были только не разобранные рюкзаки. Они стали одеваться. Минхо начал завязывать кроссовки и едва не свалился на пол из-за подступившей к горлу тошноты и жуткой слабости. Пускай методы лечения дали о себе знать, болезнь не могла исчезнуть до конца за один день. — Всё хорошо? — Да, да, — повторял он, чувствуя, как ему становилось хуже. — Пошли. — Стой. Хан прямо в кроссовках побежал на кухню и принёс оттуда полупустую бутылку водки. — Добить меня собираешься? — Нет, с собой бери. Тебе холодно станет, хоть как-то согреешься. — Предлагаешь мне вызволять пацанов из заложников пьяным? — Бери уже, — цокнул Джисон и впихнул ему бутылку. — Потом ещё спасибо скажешь. Им нужно было поймать попутку. Они вышли из дома, который Хан закрыл на ключ и на этот раз взял его с собой, после чего направились к трассе. К счастью, она была довольно оживлённой. Хан стал прыгать на месте и вытянул руку вперёд, чтобы привлечь внимание водителей, пока Минхо пытался хоть как-то двигаться, чтобы не умереть от холода. Ему было пиздец, как херово. Голова кружилась, ноги еле-еле удерживали тело, в горле скопился противный ком. Он чувствовал, как температура стремительно поднималась. — Ты как? — спросил Джисон. — Живой? — Нет. — Отлично. Хан был прав, водка действительно пришлась кстати. Хо уже не мог прыгать на одном месте и, чтобы согреться, откупорил крышку и сделал глоток. Ослабленный болезнью организм принял алкоголь… не так, как обычно. Его накрыло моментально. С одного глотка. Перед ними остановилась машина. — Привет, мальчики, — сказала девушка, на вид лет двадцати пяти, сидевшая за рулём. — Вас подбросить? — Да, пожалуйста, — радостно заулыбался Хан. — Минхо, пошли. Его пришлось затаскивать силой. Джисон кое-как запихнул его на заднее сиденье, куда потом сел и сам, стараясь контролировать поведение этого инвалида. В машине сидели две девушки, по всей видимости, подружки. Та, что сидела за рулём, была одета в дорогую, белую шубу, а вторая сидела без верха. На ней было красное, дорогое на вид платье с декольте. Девушки выглядели солидно. Да и машина была не из дешёвых. — Вам ведь в город? — спросила та, что сидела в платье. — Да, — ответил Джисон. — А что с твоим дружочком? Тяжело было не заприметить больной вид Хо, который вечно смотрел в окно, положив руки на выступ, словно собака. — Со мной? Со мной всё нормально. Всё прекрасно. Всё просто супер. — Не обращайте внимания, — засмущался от неловкости Джисон, — просто он болеет. Но вы не волнуйтесь, это не заразно. У него иногда случаются приступы, похожие на состояние опьянения, нам поэтому и нужно в город. — Он нам тачку-то не разнесёт? — спросила девушка за рулём, усмехнувшись. — Красивый у тебя друг, жалко его. Да и ты ничего такой. — Вам сколько лет-то? — спросила вторая девушка. Вопросы были довольно странными. Хан уже начинал понимать, к чему они вели. — Мне шестнадцать, ему семнадцать. Мало ли, что эти фифы им предложат. Навряд ли они рвутся за решётку. — Блять… — протянула одна из них, вздохнув. — В пролёте, значит. Джисон десять раз поблагодарил самого себя за то, что не наврал про возраст. — Тогда, мальчишки, что предложите нам за водительские услуги? Приехали. Денег у них с собой было от силы на один поход в мак. — А у нас ничего ценного-то и нет… — Есть! — расплылся в опьянённой улыбке Минхо и полез в карман джинсов. Он достал оттуда пакетик, который вчера с кровью и потом отобрал у Джисона. — Интересует? Девушка в декольте подобрела на глазах. Она взяла пакетик из его рук и начала рассматривать таблетки, одобрительно кивая. — С вами приятно иметь дело. Джисон пододвинулся к Минхо поближе. Сейчас девушек мало интересовал диалог с ними, так что можно было спокойно обсудить его поступок. — Ты дебил? И так ведь дохуя денег должен, — шептал он. — Как отдавать будешь? — Да похуй мне! — проорал Хо и тут же заржал в горло. Он достал из внутреннего кармана бутылку водки и сделал три глотка. — Мне поебать, понимаешь? — Понятно, чем твой дружок болеет, — сказала девушка за рулём, смотря в зеркало. — Детишки, а вы знали, что колоться и пить в таком возрасте — это вредно? — А тебя еб… — он не успел договорить, Хан закрыл его рот рукой раньше. — Простите, — извинился за него Джисон. Слава богу, ехать было довольно недалеко. Хан попросил остановить машину возле дома Хо, где у подъезда их уже ждал Чанбин. Джисон ещё раз поблагодарил девушек за помощь и вышел из машины, после чего начал вытаскивать из салона Минхо. Больной, так ещё и пьяный. Комбо. Только сейчас, почувствовав знакомую обстановку, Хо вспомнил, зачем они приехали. Теперь его похуизм сменился агрессией. Минхо уверенно, но криво зашагал к подъезду, не обратив никакого внимания на Чанбина, стоящего рядом. — Так, у меня несколько вопросов, — начал говорить с Джисоном он, наблюдая за тем, как Хо пытался попасть ключом по домофону. — Кто были эти нимфы, которые вас привезли? — Забудь их, профурсетки какие-то. — Ладно, тогда второй вопрос, — вздохнул Со и посмотрел на Минхо. — Что с ним, блять? Хо смог открыть дверь только с пятой попытки. Он вошёл в подъезд и тут же побежал вверх по лестнице. Пока Джисон и Чанбин догоняли его, он уже зашёл в квартиру и начал что-то искать в ящике в своей комнате. — Болеет он, — ответил Джисон, пока они всё ещё поднимались, — так ещё и пьяный. Я его лечил весь день, думал, что отпустило, но он бредить походу начал. — А почему заболел-то? Джисон на секунду остановился и посмотрел ему в глаза. Вопрос был максимально тупым. — Угадай. — А, точно… Когда они дошли до нужного этажа, Минхо уже закрывал дверь снаружи. Только сейчас Чанбин смог оценить его внешний вид, который оставлял желать только лучшего. Он выглядел не больным, а обкуренным. — Пиздец, — этого слова хватило, чтобы описать его честную реакцию. — Слушай, он точно не кольнулься по дороге? — Что сказал, сука?! Чанбин и Хан на автомате подняли руки зайчиком, увидев пистолет в его руках. Минхо был похож на психа. Его руки тряслись, глаза были краснее крови, а со лба каплями стекал пот. — Тихо, тихо, — ошарашено смотря на него сказал Чанбин. — Пушку опусти. — Минхо, ты чего?… — Да я прикалываюсь, — тут же улыбнулся Минхо и засунул пистолет в карман. — Я на ёбнутого похож? — Есть немного. — Он даже не заряжен. Пока что. Чанбин, ты принёс деньги? — Да, — кивнул тот, не меняя выражение лица. Передёрнуло его знатно. — Куда идти? — Тут недалеко ангар заброшенный, где держат наших заложников. Погнали, чего встали? Минхо побежал вниз по лестнице, пока Джисон и Чанбин смотрели друг на друга, ахуевая. Вот чего-чего, а оказаться возле ствола, находящегося в руках Хо, никто из них не ожидал. — Ты поаккуратней с ним, — сказал Чанбин, спускаясь по ступенькам. — Мало ли, что ещё учинит. — Да это пранки у него такие. Надо будет спросить, где он пушку достал.

***

Все сидели на коленях, опустив глаза в пол, уже на протяжении пяти часов. Всё тело ужасно болело, но это было меньшим, что их сейчас беспокоило. Мужики с автоматами, окружившие их со всех сторон, волновали парней значительно сильнее. В десятке метров от них стоял Гоньюн, который кому-то звонил по телефону. Захват захватом, а работу никто не отменял. Хёнджин, сидевший между Феликсом и Сынмином, посмотрел на обоих, будто спрашивая: «Чё делать-то будем?» — Может, позвонить ещё раз? — спросил Чонин, посмотрев на Гоньюна. Мужчина убрал телефон от уха и повернул голову в его сторону. — Нахуя? — Ну, с последнего звонка прошло около двух часов. Может, кто-то из них уже доступен? — Пиздюк дело говорит, — сказал бандит со шрамом на лице. — У этих двоих хоть капля мозгов должна быть. — Если никто из них не возьмёт трубку, то стреляйте в мелкого. У Чонина едва глаза из орбиты не выпали. Гоньюн отошёл в сторону и начал набирать номер Минхо. Все посмотрели на младшего, который был готов обоссаться от страха. — Сука, если этот пидорас не возьмёт, я его с того света достану, клянусь… Гоньюн начал разговор. На этот раз Чонин едва не обмочился от счастья. Он, как и все остальные ребята, с облегчением выдохнул. Пока Гоньюн орал в трубку, им нужно было придумать план «Б», чтобы потянуть время. Так, на всякий случай. Первая идея возникла у Хёнджина, которую он решил немедленно осуществить. Запугивать их связями отца было бессмысленно, а от его денег они отказались. Думали, что наебёт их, как лохов, поэтому решили сделать его ещё одним заложником. — Извините, — обратился он к мужику, который стоял над ним с автоматом, — у вас сигаретки не найдётся? Одна его фраза разом шокировала всех. Кто вообще думает о таком, когда находится в заложниках? — Ты чё творишь? — прошептал Феликс. — Потерпеть не можешь? — А кто сказал, что я вообще дотерплю? — он вновь посмотрел на бандита и невинно захлопал глазками. — Сами понимаете, стресс. А вдруг я вообще больше покурить не смогу? Сделаем вид, что это моё авансовое последнее желание. — Ты, кажется, припух, — сказал ему мужик. — Нельзя идти против последнего желания. К тому же, имейте совесть, я же ребёнок. Дайте стрельнуть сигаретку, пожалуйста. — Ты долбаёб, скажи мне?! — вступил в их милый диалог Сынмин. — Щас в нас всех тут стрельнут из-за тебя! Мужик положил автомат на пол и начал шарить по карманам. Он достал оттуда пачку, где лежало шесть сигарет. — А можно все? — спросил Хван. — Стресс, всё-таки. — Он меня заебал, — обратился к Гоньюну мужик. — Может, хлопнуть его? — Пусть сначала покурит, а потом стреляй, — отмахнулся тот. — Всё равно эти долбаёбы не успеют. План «Б» начинал работать. Хёнджину развязали руки и вручили сигареты и зажигалку. Он сел в позу лотоса, расслабился, как можно медленнее начал двигаться и поджёг первую сигарету. До девяти оставалось меньше десяти минут. Только сейчас до ребят стал доходить смысл просьбы Хвана. Оказывается, он был не таким тупым, каким казался. Они наконец-то дошли до ангара. Чанбин ещё разок проверил наличие денег в конверте, который тут же спрятал назад в куртку, чтобы случайно не выронить. Джисон больше боялся не встречи с бывшим начальником, а того, что Минхо мог перестрелять всех, кого встретит на своём её с пути. Его опасения только подтвердились, когда тот зарядил пушку. — Короче, план такой, — сказал он, окинув обоих обезумевшим взглядом. — Я захожу один и тут же протягиваю пустой конверт. Потом, когда они поймут, что денег внутри нет, начинаю стрелять и мы с пацанами сбегаем. Классно? — Мефедрон? Героин? Кокс? — начал спрашивать Чанбин у Джисона. — Сознайся уже, под чем он? — Хуёвый план, — отрезал Хан. — Можно ведь просто войти, отдать деньги и съебаться с чистой совестью. — Так не интересно. — Зато безопасно, — сказал Чанбин. — Пушку отдай. Минхо начал мотать головой в разные стороны, схватившись за неё обеими руками. — Отдай, говорю, пока не грохнул кого-нибудь. — Она моя. — Сука, отдай пистолет! Чанбин налетел на него и начал вырывать пушку. Минхо сопротивлялся, как только мог, накрыл её обеими руками, но всё равно не смог одержать победу над старшим. В момент, когда Со уже схватился за ручку, раздался звук выстрела. Минхо случайно задел курок. Хёнджин уже позеленел от тошноты, появившейся ещё на четвёртой сигарете. Все бандиты и Гоньюн смотрели на него и засыпали. Хван был похож на какого-то мудреца, который медитировал с помощью табака. Нудную атмосферу рассеял громкий звук с улицы. — Это чё за хуйня? — тут же оживился Гоньюн, повернувшись лицом к воротам. Все парни тут же пошатнулись. Они сразу поняли, что выстрел сделал явно кто-то из отсутствующих их дрим тима. Двое бандитов тут же подбежали к воротам, выставив автоматы вперёд, раскрыли двери и увидели на пороге троих людей. Один из них выронил из рук пистолет, а второй смотрел на третьего, из ноги которого хлестала кровь. — Внутрь, живо. Они не стали возражать. Чанбина завели первым и сказали садиться рядом с остальными. Хёнджин слабо соображал, но распознать знакомое лицо Со смог. Все остальные начали задавать вопросы. Потом в ангар вошли Джисон и Минхо. Точнее, зашёл только Хо, который чуть ли не нёс хромающего Хана на своём плече. Пуля попала в область щиколотки. К счастью, она вошла не глубоко, а лишь проскользнула по коже и оставила рану. — Да неужели. Гоньюн подошёл к Хо, в глазах которого видел только злость. Его это вообще не тревожило. — Где деньги? — У него, — указал он взглядом на Чанбина, который сидел рядом с ребятами. — Проверяй. Один из мужиков протянул руку вперёд, Чанбин залез в карман и отдал ему конверт. Он стал пересчитывать. — Всё верно. Гоньюн пожал плечами и развернулся спиной ко всем присутствующим. Он достал сигарету и закурил, заставив ангар погрузиться в гробовую тишину. — Эх, такую шлюху подстрелил, — выпустив дым изо рта сказал он. — Чего сидите? Встаём и на выход! — И всё? — удивившись спросил Феликс. — Так просто? — Хочешь пулю в лоб на память? — Нет. — Тогда хлеборезку закрой и на выход, быстро. И только попробуйте заявить в полицию, суки, тогда точно застрелю вас всех поодиночке. Странно. Их держали в заложниках, приставив пистолеты ко лбам и усадив на колени на протяжении пяти часов, а сейчас так легко отпускали. Хотя, если так подумать, Гоньюн заполучил свою кругленькую сумму, в которую входили проценты за проёб Минхо и решил лишний раз не пачкать руки. Всё было довольно логично. Чанбин помогал Джисону идти, взвалив его на плечо, и говорил, что нужно было делать, как только он доберётся до дома. Со уже осмотрел рану, она не была опасной, но сказал, что недельки две нога будет болеть. Снова Чанбин и вся команда остались без бегуна. Сначала Феликс держался и пытался не набрасываться на Минхо хотя бы до того момента, пока они не отойдут от ангара достаточно далеко. Хёнджин плёлся где-то в конце, кое-как перебирая ногами из-за огромной дозы табака, полученной с целью потянуть время. К слову, за раз он выкуривал максимум одну сигарету. — А чего такие грустные? — спросил Минхо, разведя руками в стороны. — Всё же хорошо стало. Вот тут Феликса прорвало. — Я тебя щас по кругу пущу, сука! Он хотел налететь на Хо и хорошенько врезать ему по пьяной морде, но Сынмин обхватил его за талию со спины и успел остановить. — Блять, пусти! — всеми силами вырывался он. — Я его щас пристрелю! — Не надо нам ещё дырявых в команде, — сказал откуда-то сзади Чанбин. — Да он без твоей помощи сейчас сдохнет, — вступил в разговор Джисон, заскулив от боли. — Он заболел. Не соображает ничего, так ещё и бредит. — В смысле? — тут же успокоился Феликс. — Он разве не пьяный? — Два в одном, — ответил Со. — Хёнджин, хватит бензин в глазах рассматривать, сюда иди! Хван тут же очухался и перестал натирать веки. Он даже не думал, что от сигарет могло так сильно вставлять. Лишь бы не проблеваться где-нибудь по дороге. — Уже лечу. — Получается, что вся эта залупа с наркотой закончилась? — спросил Чонин. — Вы ведь оба уволились, да и Джисон завязал. — Да, — ответил Хан, — пора прекращать эту тему с дурью. — Да неужели?! — с облегчением произнёс Чанбин, опрокинув голову вверх. — Господи, ты услышал мои мольбы! — Ты так сильно не радуйся, — прыснул Сынмин. — Мы в другое дерьмо с лёгкостью вляпаемся.

***

Помочь добраться до дома двум инвалидам вызвались Феликс и Хёнджин. Точнее, только Хёнджин, а другой пошёл за компанию. Ликс до сих пор был очень зол на Минхо. Ему было насрать, что тот болел и чуть ли не разваливался, шагая по дороге, ситуацию это не меняло. Их всех взяли в заложники и угрожали выстрелами из-за его проёба. Такое быстро не прощается. Сейчас Феликса намного сильнее волновало состояние Джисона, нежели Хо. — А я говорил, что ты ёбаный снайпер, — в очередной раз начал парить ему мозги Феликс. — Это стало ясно ещё в тот день, когда ты Хёнджину в глаз презиками зарядил. — Феликс, хватит, — заступился за друга Хван, — отстань от него. Разберётесь, когда он вылечится. Ликс был в шоке. Даже в такой ситуации Хёнджин оставался на стороне Минхо. Бесит. — А если к тому времени нас вообще нахрен убьют из-за него?! — Не убьют, — отрезал Хо, — я больше не буду с ними работать. — Спасибо. Спасибо, блять, что додумался до этого! — с сарказмом в голосе произнёс он. — И куда же ты пойдёшь? Пушки разносить? Или варить мефедрон будешь? — Феликс! — вскрикнул Хван. — Успокойся ты уже! Надоел истерить. Вот теперь он был не в шоке, а в ахуе. Хёнджин так нагло выгораживал этого барыгу, что, видимо, совсем забыл, где и при каких обстоятельствах находился буквально двадцать минут назад. Феликс надеялся на его поддержку, а в итоге получил лишь плевок в лицо. — Ты вообще не вдупляешь, во что он нас втянул? — пустил нервный смешок Феликс. — Нас, блять, убить могли и по мешочкам разложить, если бы он не соизволил придти! — Но он же пришёл. — Да иди ты нахуй. Сказал Феликс и в итоге ушёл сам. Он не понимал, почему Хёнджин заступался за Минхо. Да, они были давними друзьями, но Ликс думал, что у Хвана есть хоть капелька ума. В таких случаях нужно думать не сердцем и жопой, а головой. Но на самом деле Феликс просто слишком плохо знал историю Хо. Хёнджин же понимал, что судьба у Минхо выдалась не из лёгких, и в ней могли происходить подобные ситуации. Он был готов к этому, а Феликс — нет. Хо даже спросил у Хвана несколько лет назад, согласен ли тот продолжить общение, когда только устроился на работу. В ответ Хван лишь посмеялся и в шутку сказал, что этот вопрос звучал довольно обидно. Хёнджин знал, что общение с человеком, у которого есть проблемы с законом — довольно опасная штука, но его это вовсе не напугало. — Сами подниметесь? — спросил Хван, усадив Джисона на скамейку, стоящую возле подъезда. — Помощь с перевязкой нужна? — Нет, — ответил Хан, — сам справлюсь. Спасибо. — Да не за что, — улыбнулся он. — Джисон, ты проследи за ним, пожалуйста. Понимаю, что у тебя нога подстрелена, но хоть чуток проконтролируй его. — Да, конечно. — Я вообще в шоке, как ты держишься. Боль же должна быть адской. Точно в больницу не надо? — Нет-нет, что ты. Но на самом деле Хану хотелось вопить от боли. Он не знал, сможет ли подняться хотя бы до лифта, учитывая, что Минхо сейчас ему мало, чем поможет. Хо самому бы дойти. Пока Хван ещё не ушёл, Джисон решил проверить свои шансы. Он самостоятельно поднялся на ноги и, поняв, что всё тело начинало трясти, мигом упал обратно на скамейку. Он заорал. — Больно? — обеспокоено спросил Минхо, который отмалчивался всё это время. — Нет, блять, приятно, — скуля ответил Джисон. Совсем недавно они вытерли кровь и шарфом соорудили из него жгут над местом, куда попала пуля. Хёнджин отогнул его штанину и увидел, как развязанный шарф уже полностью покрылся красно-коричневым цветом. — Блять… Минхо, дай телефон, мой сел. — Так у меня тоже. И у Джисона батарейка была на нуле. До дома-то они смогли дойти, так как топать нужно было меньше километра. А вот добраться до больницы без такси было более проблематично. — Ты как держался-то, вообще?! — прикрыл рот рукой Хёнджин, смотря на окровавленную ногу. — Почему раньше не сказал?! — Раньше не так сильно болело. — Болевой шок, — прыснул Минхо. Он аж протрезвел на глазах, но от этого стало только хуже. Хо вспомнил, что сильно болеет, из-за чего сразу ощутил на себе все прелести в виде тошноты, головной боли и слабости. — Так, ты иди домой, — начал руководить Хёнджин, — выпей таблетки какие-нибудь и ложись спать. Тебе с нами в больницу нельзя, мало ли, какие осложнения там подхватишь. — А вы на чём поедете? Тут ебашить минут тридцать. — Придумаем что-нибудь. Я его к себе заберу, так что не переживай. Завтра верну в целости и сохранности. — Только аккуратно. — Да уж поаккуратней тебя буду. Минхо послушно пошёл домой, вспоминая, были ли там вообще хоть какие-то лекарства. Ему сейчас сойдёт даже активированный уголь или кипяток с мёдом. Хёнджин и Джисон решили пойти на остановку, надеясь проехать зайцем. Они ковыляли со скоростью двух столетних черепах, причём у одной из которых была подстрелена лапа. Вдалеке показалась знакомая фигура. — Что случилось? — спросил запыхавшийся Феликс, который жадно глотал воздух. — Ты чё здесь делаешь? — Я недалеко ушёл, — начал отвечать Ликс, — хотел, чтобы ты меня догнал… Короче, неважно. Услышал крики и побежал к вам. — Зарядка на телефоне есть? — Да. — Отлично, вызывай такси. Только сейчас Ликс заметил, в каком ужасном состоянии была нога Джисона. Крови было настолько много, что она уже оставила на джинсе тёмное пятно. — Пиздец… Они дождались машину и втроём поехали в больницу. В это время Минхо уже ложился спать, перед этим выпив несколько жаропонижающих. Трезвый ум всё-таки соображал довольно лучше, чем одурманенный крепким алкоголем. И это заставило Минхо чувствовать себя полным уродом, не умеющим пользоваться мозгами. Какой же я конченный долбаёб… Это ж надо было так обосраться.