Отогрели, отпоили, откапали и отвезли домой. После того, как Череватый решил испытать свой организм на прочность, решив посидеть на деревянной мокрой скамейке в метель, в одной джинсовке и с бутылкой ледяного коньяка (Илью больше возмутила температура напитка, нежели сам напиток), он жестко заболел. Съёмки на тот момент все равно перенесли, так как аппаратура подводила всегда и везде, чуть ли уже не увольняли того, кто всем этим занимается, Ларионов лечил Влада таблетками, чаями, микстурами, любовью, лаской и заботой. Конечно, Илья все равно обижался на чернокнижника, мол, поступил безрассудно, чуть не замёрз насмерть, но любовь сильнее обиды. И каждую ночь, когда ведущему под бок тыркались носом, прося впустить в объятия, Ларионов пускал, обнимал, зарывался носом в тёмные, уже отросшие волосы, вдыхал их аромат, слушая шёпот о том, как его любят, ценят и больше никогда-никогда так не поступят. Илья верил, ведь Илья
любил.
Их утро начиналось каждый раз одинаково: Ларионов будил Влада мерить температуру, укутывал Череватого в плед, шёл готовить завтрак, обязательно чай с малиновым вареньем, которое ему передала Лина (Влад об этом не узнает никогда в своей жизни), дабы лечить глупого чернокнижника и нервы замотавшегося ведущего, а потом Илья наставлял, нравоучал и, к обеду, уезжал в офис, оставляя Владислава Витальевича дома пить таблетки и смотреть телевизор.
Влад не любил болеть, так как его неугомонность нужно было девать в работу, но при болезни нельзя, ведь силы, которым он служит, могут использовать его, как лёгкую добычу. А изгонять демонов из него никто не собирался. Ну, что поделать, болезнь—его проеб. Сам разревновался, разнервничался, ушёл, хер знает куда, и заснул на холоде, не думая о том, что может испытывать его любимый человек. В этом и есть весь Влад.
Череватый скучал, пока Ильи не было дома. Смотрел старые выпуски битвы, отмечая, как Ларионов вырос, как ведущий и как человек, ну и конечно же смеялся над Башаровым, который, по его мнению, с каждым годом тупее и тупее.. Возможно, так плохо к нему относился только чернокнижник, но ведь Марат реально глупый, пытается вывести на эмоции всех участников. Конечно, это все шоу, тут все ясно, но так не делает, допустим, Илья? Все опять сводится к Илье почему-то, поэтому Череватый воспринял это как знак вселенной и решил написать любимому ведущему.
/Владислав Череватый
Привет, Илюш, как ты? Домой не хочешь? Я вот хочу, чтобы домой приехал, мне тут одиноко(
17:09
Отправив грустный смайлик, чернокнижник начал ждать ответа, решив встать с дивана и сделать себе чай. Шлепая босыми ногами по полу, Влад дошел до кухни и включил чайник. Телефон все это время был в его руке, так что звук пришедшего сообщения оживил Череватого и тот быстро зашел в сеть.
/Илюша❤️
Привет, хорошо все. Домой хочу, пару бумаг напишу и поеду. Ты как? Температуры нет? Не знобит? Как горло?
17:13
/Владислав Череватый
Горло не болит, только душа болит( Жду, когда можно будет с тобой пообниматься, а еще, у меня энергию девать некуда, никого не могу вызвать(
17:13
/Илюша❤️
Меня лучше вызови, я тут так замотался с этими бумагами, бога ради, нашли на принтер порчу, я тебя за это расцелую!
17:13
/Владислав Череватый
Домой приезжай, подумаю ;) Эй, ты меня и так расцеловать должен!
17:14
На этом занятой Илья отключился и, как видно, погрузился в работу. Когда Влад болел, его характер становился все более невыносимым, совершенно никак не поддавался никаким уговорам, хотя бы не быть вредным и требовательным. И, вот так, ожидая своего возлюбленного на чёрной машине, Череватый сидел еще часа два.
***
—Я дома!—Илья захлопнул дверь, поставил сумку на тумбу в коридоре. Никто его не встретил, странно. Ларионов прошел в их с Владом комнату, где обнаружил чернокнижника спящим, обнимая подушку ведущего, тыркаясь в нее носом, совсем так, как делал по ночам с Ильей.
«—Вот же Влад,—усмехнулся по доброму Ларионов,—вот же маленький ребенок. Вроде взрослый..»
Подойдя к Череватому, Илья потрогал его лоб, выяснил, что температуры нет и пошел переодеваться в домашнее и ужинать. Ну и, как впоследствии выяснилось, мыть за чернокнижником гору посуды.
***
За окном тихая зимняя ночь. В свете фонарей блестит снег, ездят машины, слоняются по переулкам люди, которые почему-то не спят. Илья вот уже собирался. Тихонько приоткрыв дверь спальни, он обнаружил Влада все в том же положении, укрываясь одеялом.
Попытка аккуратно высвободить подушку из цепких рук Череватого не увенчалась успехом, так как тот открыл глаза.
—Илюша, ты пришел,—шмыгнул носом Влад, зарываясь в одеяло.
—Ага, уже как часа два,—улыбнулся Ларионов, устраивая подушку на законное место,— а ты, я вижу, задремал чуть-чуть?
—Наверное и задремал, я уже не помню,—вздохнул Череватый,— ну, что ты там, устраивайся, мне греться надо, я твоей подушке все свое тепло подарил, возвращай давай!
—Иди иди, все ты вернуть хочешь.
Влад поддался вперед, в объятия ведущего, сковывая того своими руками. Вдыхая родной запах, исходящий от футболки, Влад непроизвольно улыбнулся. Хоть дышать получалось с трудом из-за забивающегося носа, Череватый все равно ощущал тот уют и заботу, которая витала в воздухе, вперемешку с любовью.
—А прикинь, мы поженимся,—тихо и мечтательно сказал Влад.
—Чего?—Илья аж поперхнулся слюной, и кинул взгляд в сторону Череватого.
—Ничего, ничего, я так, мысли озвучивал свои. Спокойной ночи,
Илюш..
—И тебе тоже, Влад.
***
—Конечно мы поженимся,—на выдохе сказал Илья, уже засыпая и прижимая Череватого к себе настолько близко, насколько мог. Ведь близко, почти неосязаемо, их ауры уже давно сплелись, уже года как два.. Хотя кто знает, может и судьбы их сплетутся.. Совсем скоро, совсем совсем..
