Сторона Туди
Надоедливое пикание будильника, что обозначало лишь одно — опять утро… — Снова, — пробубнил себе под нос Туди. Он посмотрел на свои электронные часы, которые стояли на прикроватном столике, красные цифры показывали 9:00. Парнишка встал с кровати и протерев свои глаза понял, что эта идея была не самой лучше, так как голова начала сразу болеть. Тот самый прикроватный столик сейчас бы очень помог, ведь в нем лежали хоть и последние но заветные таблетки — анальгетики, которые помогали ему справиться с адской болью. Наконец достав таблетки, вокалист выпил оставшиеся несколько штук, и откинув голову похлопал по шее, чтобы лекарство быстрее прошло. Когда фронтмен решил встать, углы комнаты стали темнеть, постепенно и вся комната начала уходить в темноту, хоть и не надолго. Поход до шкафа с одеждой сопровождался звоном в ушах и небольшой дезориентацией. Туду решил надеть на себя розовые гольфы и оранжевые шорты, а сверху простенькая белая футболка. Увидеть обычную и простую одежду у вокалиста было трудно, потому что весь шкаф пестрил яркими цветами, которые так нравились фронтмену. Сделав глубокий вдох, Туди подошёл к шторам и открыл их, прекрасно понимая, что сейчас последует следующая волна боли, и из этой ситуации никак выкрутиться не получится. Оставить глаза открытыми? Точно не вариант. Резко их зажмурить? Лучше не стоит. Повернуть голову в бок? Можно было бы, если бы парень удобно спал, и повороты головы не сопровождались ещё одним ударом в висок или затылок. Почувствовав уже не такую сильную боль, Туди повернулся и оглядел комнату: куча скомканных бумажек — тексты к новому альбому (неудачные). Коробочки от тайской еды, в которых лежали грязные палочки. Где-то в углах валялся винил от предыдущих альбомов. Все это сопровождалось каким-то серым и поникшим настроением, что придавало какое-то странное ощущение… Тишину нарушил стук в дверь, вокалисту сразу было понятно, что это Мердок, ему, скорее всего не понравился громкий звук будильника, или что-то в этом роде. Хотя эти подозрения отпали, ведь если бы Мердоку не понравился какой-то шум, он бы пришел сразу, а предыдущие несколько минут Туди практически не двигался. Мердок вошел без ответа, он всегда так делал, поэтому парнишка даже не пытался сказать что-то. — Утро, дырчатый. Хорошо, что ты уже встал, сегодня Нудл и Рассел уезжают, они хотят, чтобы мы позавтракали вместе, так что ноги в руки и пойдем. Мердок был в одном полотенце, которое держалось на честном слове, но в таких случаях басист говорил, что если полотенце упало, то это проблемы того, кто увидит его причиндал. — А? — переспросил Туди, хотя понял, о чем говорил Мердс. — Да, хорошо, сейчас спущусь. Мердок что-то пробубнил (как всегда) и ушел обратно, оставив дверь открытой, что немного раздражало вокалиста, но беситься было так-же больно, как и думать о чем либо. Поэтому что-бы не медлить, Туди быстро спустился на первый этаж дома. На кухне пахло смесью сигарет, кофе, блинчиков и чего-то подгорелого. Запах был не резкий, уже немного выветрившийся, но все равно хорошо закладывал уши бедному вокалисту. — Доброе утро, Туди! Садись, я приготовила блинчики! — Нудл радостно привстала, поприветствовав этим жестом парнишку. Рассел посмотрел на Туди и с небольшой улыбкой кивнул. Расс всегда был очень закрытым в отличии от озорной девчушки, что сидела и радостно уплетала блинчики. — Всем доброе утро, — сказал Ди и сел за стол, положив себе несколько блинчиков. Позавтракав, Туди и Мердок проводили Нудл и Рассела, после чего басист ушел в гостиную, чтобы сесть в кресло. Мердс достал сигарету и пахучий дым врезался в виски фронтмену. Это освежило память Туди и тот подошел к Мердоку. — Мердс, я схожу в магазин за обезболивающим? У меня все закончилось… — тихий голос прозвучал очень бархатно, что вызвало у басиста странные мурашки. Ответ последовал не сразу, так как Мердок пытался понять, что только что случилось. Ощущение странно расползлось по телу. — «Такой милый голос», — подумал про себя Мердок, что сразу вызвало у него отвращение. — «Как можно было использовать это слово для этого синеволосого чучела?!» — Иди куда хочешь, дай спокойно покурить! Мердок ответил жестко, что несного расстроило Туди, хотя за столько лет можно было и привыкнуть, но каждый раз такие слова все равно его ранили. Вокалист решил ничего не отвечать Мердсу, чтобы случайно не получить от него, поэтому тот развернулся и медленно ушел.Сторона Мердока
Через пару минут басист услышал, как входная дверь захлопнулась и как только это произошло, буря мыслей посетили голову Мердса, будто бы, если Мердок подумал бы о Туди, пока тот был в доме, то он бы смог прочитать мысли басиста. Мыслей было так много, что парень начинал говорить вслух. — Почему я подумал о том, какой… милый голос у… Туди, — некоторые слова Мердок говорил с опаской, очень тихо, будто верил, что в доме кто-то есть. — Зачем я так нагрубил ему?.. Я этого не хотел. Мердоку было тяжело принять тот факт, что Туди дорог ему, этот маленький засранец был ему дорог, как это вообще произошло. Почему именно он, почему не какая-нибудь шлюшка, которую трахал басист. Именно он — Стюарт Пот, обычный вокалист его группы, так почему? Что Мердока так привлекало в этом черноглазом парне. Пока басист думал об этом, сигарета дошла до фильтра, оставив после себя след пепла на полу. — Твою мать! Даже покурить нормально не получилось! — выругался Мердс и встав с кресла, взял бутылку виски, после чего удалился на второй этаж. Сторона Туди В это время парнишка уже подходил к дому с небольшим пакетиком из аптеки, где лежали анальгетики и снотворное, потому что вокалист иногда не мог заснуть. Открыв дверь в голову опять врезался запах табака, но он уже практически не надоедал парню, так как тот выпил ещё несколько таблеток, пока шел домой. Сняв со своих ног мужские туфли на квадратном каблуке, Ди прошел в гостиную, где Мердока уже не оказалось. Пожав плечами, Туди поднялся по лестнице и хотел зайти в свою комнату, как почувствовал оттуда запах сигарет и алкоголя. Приоткрыв дверь одним пальцем, тот аккуратно просунул голову, но в комнате никого не оказалось. — «Скорее всего Мердс заходил ко мне недавно…», — подумал про себя Стю. — Или я уже схожу с ума, что тоже вероятно, — уже в слух сказал вокалист. Сев за стол, Туди взял листок бумаги и ручку, чтобы начать писать текст к новой песне, но ничего не получалось, вдохновение куда-то пропало и возвращаться не хотело, а ведь Мердок мог за это и побить. В последнее время он делал это редко, все обходилось несколькими синяками и царапинами от когтей басиста, но это не так сильно причиняло боль, как мигрени, которые заставали вокалиста в самые неудобные моменты. Очень часто вдохновение на написание новых песен приходило в комплекте с дикой головной болью, что очень раздражало Стю, поэтому он старался пить как можно больше таблеток в такие моменты. Но иногда такое заканчивалось белым кафелем в туалете и ободком унитаза, который Туди практический обнимал, чтобы хоть как-то себя успокоить. — Эй, ты как? — проговорил хриплый голос Мердока. — М? Да все нормально, пытаюсь текст к песне написать, но у меня ничего не получается, — последние слова из уст Туди прозвучали очень неуверенно, ведь вокалист боялся, что Мердок подойдет к нему и ударит за это. Мердс сложил руки на груди и облокотился о дверной косяк, сделав глубокий вдох, басист стал подходить к Стю. Тот сильно испугался и поджал ноги к груди. — Прости, я правда все напишу, только не бей… Зажмурив свои глаза, Туди почувствовал как на его плечо упала тяжелая рука Мердока, это показалось для вокалиста очень странным, ведь басист всегда бил сразу. — Может тебе… помочь? — с опаской сказал басист. Мердок не знал как проявить хоть каплю заботы в сторону Туди, да и вообще в сторону кого-то. Он просто делал, делал то, что считал… Правильным? Туди приоткрыл глаза и увидел стоящего рядом Мердса, что смотрел на его перечеркнутые строчки песен, все это выглядело как сон. Стюарт не мог поверить, что басист стоит рядом с ним и предлагает свою помощь. Это казалось чем-то невозможным и недостижимым. Какое-то странное чувство появилось у фронтмена в груди — надежда, ю? То чувство, которого он был практически лишен. Последний раз такая надежда в душе возникла в детстве, когда парнишка испытал очень сильную мигрень. Мама всегда внушала ему, что анальгетики помогают, это моментально спасало парня при принятии хотя-бы одной таблетки. Именно так работало самовнушение. Он и сейчас пытался себе внушить, что таблетки правда помогают, но все было четно. С этим мог справиться только один человек — Мердок, ведь сатанист сильно влиял на бедного Стю. — Или можешь полежать… у тебя-же болит голова… — было видно, что Мердс выдавливает из себя такие слова, но даже это могло согреть Туди. Стюарт очень медленно поднялся со стула и посмотрел на Мердока, который стоял напротив, сатанист кивнул, понимая, что Туди не пойдет к кровати, пока тот положительно не отреагирует. Вокалист так-же медленно подошел к кровати и лег. Это заставило мигрень проявиться ярче и с новой дозой боли. Фронтмен заскулил и это слышал Мердок. Тот решил подойти к парню. Услышав приближающиеся шаги, Туди сразу замолчал, ведь боялся получить от басиста. Но вместо ударов Мердс просто сел рядом и… нежно (?) положил руку на талию фронтмена.