***
Примерно раз в несколько месяцев отец Тэхена начинал разводить бурную деятельность, связанную с семейными делами. И почему-то всегда злился. Возможно, из-за напряженной работы. Возможно, он просто сам по себе был нервными, и держать лицо 24 часа постоянно было тяжело. Нужны были разгрузочные дни. Мать Тэхена к таким дням привыкла и стойко и переносила все капризы супруга. А вот Тэхен старался в эти дни от семьи держаться подальше и домой не заглядывать. Правда, в таком случае отец сам наведывался в гости к сыну. Тэхен был убежден в том, что его отношения с семьей самые странные во всем мире. С одной стороны они дали ему так много свободы и обеспечили его безбедное существование. Сегодня Тэхен может спокойно зайти в любой магазин и позволить себе все, что только душа пожелает. Этим не могут похвастаться большинство его однокурсников. Но с другой стороны семья для Тэхена — это что-то непривычное, что-то из мира фантастики. Они словно чужие люди, с которыми Тэхен вынужден пересекаться по выходным и изредка посещать званые вечера. Тэхена старается бесшумно разуться в коридоре большого дома. Он старается не привлекать внимание родителей и прислуги, которые прячутся в этом большом особняке. — Тэхен! Наконец-то! — Из ниоткуда выплывает миссис Ким. Она почему-то говорит шепотом, но Тэхен уже догадывается, что это значит. Отец снова не в духе, и уповать на то, что он быстро отделается семейными посиделками не приходится. Снова выходные насмарку. Тэхен вешает пальто на вешалку, закрывает зеркальную дверцу шкафа, поправляя свободной рукой рубашку, и следует за мамой. — Что, опять моча в голову ударила? — Пытается разведать обстановку. Вдруг он ошибается? Свою речь Ким давно перестал фильтровать, а потому тут же получает укоризненный взгляд от матери. — Тэхен! Как ты можешь так шутить?! И что это за разговор? Ох, мать совсем растеряла свое чувство юмора, находясь с этим человеком. Возможно, возраст и сфера деятельности людей сильно влияют на их беззаботное отношение к жизни. И Тэхен разочарован, если это действительно так. Мать бесшумно семенит в большую комнату, которую они гордо называют обеденной зоной. Отец уже сидит за столом, обложившись какими-то бумагами. Впрочем, ничего нового. И Тэхен даже облегченно вздыхает За огромным столом места, казалось, хватит ещё на целую роту. Однако щедро разложенные на расстоянии приборы указывали, что их будет всего… Четверо? — Кого мы ждём в этот раз? Тэхен в отличие от матери перед отцом лебезить не собирается. Поэтому он как ни в чем не бывало садится на свое место по правую руку от отца и на всякий случай смотрит на встревоженную мать. Он ловит себя на мысли, что ей нужно приобрести какие-либо успокоительные. Уж больно нервно она себя ведет. — Одного знакомого. — Сухо и лаконично. Отец сгребает бумаги в кучу. И рядом с ним тут же появляется их помощник. Отец не очень любит, когда говорят «прислуга», «дворецкие». В этом отношении Тэхен тоже очень простой. Его постоянно на смех пробивает, когда он слышит от кого-то из помощников по дому «да, сэр». Семья Ким обеспеченная. У них в доме своя личная охрана, целый маленький штат. Есть своя бессменная кухарка, которую устроили сюда, когда Тэхену был лишь годик, один управляющий и две горничные, которые работают посменно. По сути эти люди так долго живут в семье, что могут полноценно считаться их частью. — Как твои успехи? — Интересуется отец, сплетая пальцы рук в тугой замок. — Интересуешься ради приличия, как и обычно? — Тэхен не перестает язвить даже дома. Он с улыбкой на лице потягивает апельсиновый сок из граненого стакана. Мать охает на каждую фразу сына. Но отец подозрительно спокоен. — Тэхен, зачем ты так? Мы недостаточно стараемся, чтобы у тебя все было? Звучит как укор. Без ругани или оскорблений, но достаточно четко, чтобы Тэхен почувствовал, что не прав. Прямо в цель. Улыбка сползает с лица, и Ким-младший понимает, что отец сегодня не настроен враждебно. Стало быть и «бить» его хлесткими ответами не стоит. — Разве я что-то сказал против? Ты ведь знаешь, что все хорошо. Если бы что-то случилось, думаю, ты бы узнал первым. Тебе же первому звонят из университета, когда у нас из строя выходят компьютеры или изнашивается асфальт. — Тэхен тоже серьезен, как и отец. Тот делает маленький глоток красного вина из бокала, внимательно слушая сына, — все хорошо, папа. Не волнуйся. — Думаешь, сможешь сдать первую сессию без проблем? — А тебе так хочется, чтобы они были? — Тэхен! — мать снова пытается его усмирить. Им приносят горячее: воскресный завтрак такой предсказуемый. Тэхен гадает, что будет сегодня: песочный абрикосовый пирог, яичница с беконом или сырники. И вздыхает, когда перед ним ставят тарелку с запеканкой. Проходит не больше минуты, пока он рассуждает, что скрывается за этим невидимым бунтом со стороны отца. Нежелание прислушиваться к сыну или… — О, господин Ким! Ли Ухве, горничная, выбегает к ним в зал, сжимая в руках тарелку. Все внимание приковано к ней: — Простите, господин, девчонка забыла поменять блюда! Она совсем ведь не знает, что Вы не любите запеканку. Госпожа Ли забирает ту самую запеканку из-под носа Тэхена, ставя перед ним его любимые жареные яйца с беконом, кусочками сыра и посыпанной зеленью сверху. Тэхен скромно улыбается. Но его почему-то охватывает неприятное чувство. Тянущая грусть. Наверное, его мать даже не знает о любви сына к определенным продуктам. Ким поднимает голову и смотрит на мать. Та как-то странно косится на кухарку — отстранено, даже осуждающе, что та посмела ворваться и нарушить их покой. — Тэхен, — на удивление сдержанно и спокойно произносил отец, постукивая пальцами по столу, игнорируя инцидент с завтраком. — Не надо делать из меня монстра. Я не собираюсь контролировать твою жизнь. Ты уже взрослый и можешь сам разбираться в своей жизни. Но пока ты учишься, я хотел бы попросить… Заметь, не приказываю, а прошу, просто без проблем закончить вуз. — Видишь, снова эти твои «но». «Ты взрослый, можешь сам решать, НО», — пытается скопировать интонацию отца Ким-младший. — А если у меня будет «незачет» или пересдача, тогда что? Тебя сместят с должности руководителя компании, которую ты же и создал? Или я перестану быть хорошим сыном? А, быть может, я вообще тогда перестану им считаться? В комнате тихо. Слышно только лязг вилок и ложек о тарелки. Мать сегодня тоже на удивление тихая. Тэхен думает, что это из-за усталости. Хотя чем она занимается? Отец полностью освободил ее от дел, поэтому она ежедневно то и делает, что уделяет время себе. — Я буду считать, что мы договорились, — мужчина делает очередной глоток вина, смакуя терпкий кислый напиток, перекатывая его во рту. Возможно, заниматься воспитанием сына уже поздно. Они его упустили, но Ким-старший должен признать, что вырос Тэхен не таким уж сорванцом, которого он ожидал увидеть. — Как ты живешь один? — Мать решает перевести тему. А Тэхена такой вопрос напрягает. Не собираются же они сказать ему что-то вроде: «В качестве наказания поживи-ка ты, сыночек, в общежитии». — Прекрасно. А что? — Ничего, — смеется отец. Он насквозь видит сына. — Не напрягайся, Тэ. Думаешь, за плохие оценки скажу тебе отдать ключи от квартиры? — Не думаю, но могу предложить все, что угодно. — Я так не собираюсь делать. Это наш подарок на окончание школы. Подарки не отнимают. Единственное, что ты можешь потерять, это наше с мамой хорошее отношение, если будешь отталкивать и грубить. Тэхен хочет возразить. О каком, черт возьми, хорошем отношении идёт речь? О деньгах, которые он видит чаще, чем собственную мать, потому что у той каждый день расписан поминутно на посещения спа-центров и салонов красоты? Или о том, что отец раз в месяц устраивает семейные встречи, на которых рассказывает о своих достижениях и количество вложенных денег в проекты? Семейную идиллию нарушает звонок в дверь, и за пределами комнаты слышатся посторонние звуки. Тэхен не реагирует. Какое ему дело до очередных гостей? Скорее всего, отец опять притащит своих клиентов, или клиентов своих клиентов, или банкиров, чтобы показать им примерную семейную жизнь. — Добрый вечер, простите, что опоздал, — Тэхен слышит подозрительно знакомый голос за спиной. Любопытство, конечно, страшная вещь. Тэхен с набитым ртом поворачивается на звук и замирает как столб. Мать радушно улыбается, а отец даже поднимается со своего нагретого места, чтобы пожать руку мужчине. У них явно хорошие отношения. Гость садится за стол, а у Тэхена еда поперек горла встает. Бокал вина, который ему любезно налили еще до трапезы, одиноко стоявший в стороне, тут же оказывается в поле зрения Кима. Тот в миг осушает его. — А ты какого хрена тут делаешь? — Без особой церемонии интересуется Тэхен. — Тэхен! — В который раз возмущается мать, прикрывая рот руками. К своему стыду Тэхен признает, что сейчас переборщил. Ведь родители не знают, кто сидит рядом с ними. Или знают? — Простите, миссис Ким. Должно быть, это небольшое недопонимание. Мы уже виделись с Тэхеном в университете, поэтому он, явно не ожидал увидеться с преподавателем. Знаете, студенты не любят пересекаться с учителями. — поясняет Хан Шин. — А, так Вы новый учитель нашего сына? Боже, это же так здорово. Дорогой, ты знал? — Разумеется. Просто я думал, что Вы будете учить со второго полугодия. — И я так думал. Но произошли изменения в составе преподавателей. Пришлось присоединиться раньше. — Что, кстати, очень вовремя! — Радуется отец. И Тэхен вообще перестает понимать суть вещей. — Кто-то может объяснить, что вообще происходит? — пытаться обратить на себя внимание Тэхен. — О, сынок. Мистер Хан будет помогать отцу с новым проектом. Его рекомендовали как грамотного специалиста. — Да, кроме того Шин обладает ценными знаниями и навыками. И в области языкознания, и даже в финансирования. Для меня просто находка, — отец смеется. А Тэхен в шоке. Он такого довольного и счастливого отца видит впервые за долгое время. Бесовщина какая-то. Ему хочется возмутиться в очередной раз, но он просто молчит, пока отец и преподаватель обмениваются любезностями. Ему срочно нужно с кем-то поделиться этим безумием, а потому он достает мобильный и набирает сообщение Джину. КимТэхен *Прикинь. У меня дома сидит этот хмырь! *Джин *Чонгук? *
КимТэхен *Какой нахуй Чонгук! Шин! *Джин *Удивлённый смайл* Зачем он там?
КимТэхен *Будет отцу помогать с проектом*Джин *Совпадение? Не думаю. Выясни, что ему нужно. Скажи, что если будет подкатывать, то Юнги ему яйца оторвёт*
Тэхен смеётся. Видеть Джина раздраженным и злым приходится крайне редко. Отсутствие смайликов от него равносильно тому, что парень в ярости. Но для Тэхена злой Джин — смешной Джин. — Тэхен-а, за столом неприлично переписываться. Тем более, что у нас гости. — Да? — Наигранно удивленно тянет Тэхен, — ой, простите, у нас же такая увлекательная беседа. Кстати, а что мы обсуждаем? Мою учебу? Может быть, обсудим мою личную жизнь? Кстати, учитель, — Тэхен переводит строгий взгляд на Хан Шина, обращаясь к нему, — насколько Вы толерантны? Дело в том, что летом родители застали меня, целующегося с парнем, и прочитали лекцию о том, как неправильно я поступаю. — Тэхен! — Не выдерживает мать и вскакивает с места. — Что с тобой?! — Вот! Вот именно так они и говорили: «Что с тобой, Тэхен?!» Ему даже весело от такой реакции. Отец напрягается и тяжело дышит. А на что он рассчитывал, позвав домой очередного своего «мецената»? — Не переживайте, — спешит успокоить гость, — это нормальная реакция ребенка. И его бунт в таком возрасте вполне объясним. — В каком таком? — Игнорируя правила приличия, вклинивается Тэхен. — В незрелом. — О, а ты такой зрелый у нас. Если я ребенок, тогда у меня для Вас плохие новости, учитель, Вы — педофил. — Тэхен! Да в чем дело? Ты перегрелся? Иди проветрись, быстро! Кажется, нового гостя веселит такая домашняя комедия. Он улыбается, наблюдая за миссис Ким. Она нервничает. Тэхен тяжело вздыхает. Нервная мать — горе в семье. А отец спокоен как удав. Задумал что-то? Или ему, наконец-то, правда, стало плевать. — А пойду-ка и, правда, проветрюсь. Тэхен выскакивает из-за стола и выходит в длинный холл, дальше — по коридору к входной двери, накидывает куртку и буквально впрыгивает в кроссовки, выходит на улицу. Свежий и влажный воздух тут же пробивается в ноздри. Тэхен морщится из-за неприятного ветра в лицо. Осень все-таки не самое любимое время. Ким застегивает куртку и отходит за угол: там укромное место. Садовые качели на том же месте, где и раньше, их еще не успели убрать на зиму, а потому он в пару шагов добирается до них и усаживается на мягкую подушку. Руки бегают по карманам, пока не нащупывают пачку с сигаретами. Не сказать, что он курит так уж часто. Балуется, да. Иногда это помогает сбросить градус напряжения, так как редко попадающий в легкие никотин сразу ударяет по мозгам, и Тэхен чувствует расслабление и легкое головокружение. В кармане раздается вибрация, и Ким лезет за мобильным, чтобы узнать, кто же нарушил его спокойствие. — Да, Джин-и? — Ну, я жду подробностей! Судя по тому, что ты ответил, все не так плохо. — Нормально, — Тэхен делает затяжку и стряхивает пепел на землю себе под ноги, продолжая раскачиваться. — Чего ему надо? — Как я и сказал — будут работать с отцом, подробностей не знаю. — Я уже готов был звонить Юнги! — Не нужно, Джин, не думаю, что в моем доме он будет делать что-то подобное. — Но в прошлый раз он явно дал понять, что не остановится. — То было в прошлый раз… Какой-то посторонний шорох заставляет Тэхена напрячься и обернуться. Он никого не видит, но на всякий случай перестраховывается. Несмотря на то, что это семейное гнездышко, Тэхен не чувствует себя тут защищенным. — Потом поговорим, ок? — Позвонишь же потом, да? — Ты ведь меня замучаешь, если нет, поэтому позвоню, пока. Телефон исчезает в дальний карман, а сигареты опять оказывается около губ. — Ты куришь? И с каких пор? И почему Тэхена совсем не удивляет это? Ни тон, которым задают вопрос, ни манера речи. Даже тот факт, что он пошел следом за Тэхеном, вызывает у Кима усмешку. Парень продолжает спокойно курить, делая вид, что не слышит вопрос. Он знает, что до него все равно доебутся, поэтому делает жалкие попытки растянуть удовольствие и не растратить энергию понапрасну. — Снова игнорируешь, Тэтэ? Запрещенный прием. Тэхен давится сигаретным дымом, откашливаясь и морщась от горечи на языке. — Не называй меня так. — То, что ты на меня злишься, говорит лишь о том, что тебе не все равно. Мужчина медленно обходит его и садится рядом. У них нет контакта глаза в глаза, но Тэхен боковым зрением видит, что тот его рассматривает. Какие цели он преследует? Одному черту известно. — Ошибаешься, мне все равно. Шин смеется, переплетая тяжелые мускулистые руки на груди. Он не спорит, лишь смотрит на Тэхена с прищуром, и ему становится неловко. Но он уже привык к таким манипуляциям со стороны взрослых людей. Он научился не выдавать свое волнение. — Какого хрена тебе нужно от моего отца? — Он же сказал: у нас проект совместный. — И как так получилось, что руководитель финансовой компании и искусствовед пересеклись? — У твоего отца государственный проект. Ему отдали финансирование археологического исследования для музея современного искусства в Сеуле. А я работаю там руководителем отдела… — Тоже случайно? — Случайно. — Когда ты вернулся в Сеул? — Месяца три назад. — Удивительное число. — Тэхен вздыхает, снова стряхивая пепел с сигареты, а заодно и со штанины. — Я понимаю твое негодование. — Неужели? — Да. Хочешь казаться взрослым, независимым, таким недоступным… — Я не иллюзионист, чтобы казаться кем-то. И что это? Что это за манипуляции? Зачем ты сюда пришел? У тебя же проект с отцом. Поверь, ублажать надо не меня, а его. Но, судя по всему, ты уже успел ему понравиться настолько, что в ближайшие полгода мы с матерью будем слушать о тебе такие речи, будто ты Аполлон. — Я вижу, что ты все еще живешь в прошлом. И твои обиды, наверное, имеют место быть. Но, Тэхен, я думал, что ты повзрослел. Ветер поднимает с земли опавшую листву и безудержно кружит ее в диком танце. Пыль с земли попадает в глаза и заставляет их слезиться, будто бы издевается, подкидывает в глаза невидимые горсти соринок. «Я думал, ты повзрослел». Ему так однажды сказал отец. После того, как Тэхен подрался с какими-то отморозками во дворе. Отца даже не волновало, что Тэхену пришлось накладывать швы на затылке в результате этой нелепой драки. Он переживал лишь о том, что сын выставил его в дурном свете. Отец счел его маленьким, непослушным мальчиком, который все вопросы решает кулаками. Будь это истиной, он бы и слова не сказал. Тогда Тэ стоял как провинившийся подросток, глотая обиду и слезы, слушая нотации отца. Тэхен еще учился в школе, и тотальный контроль со стороны родителей практически не давал возможности жить своей жизнью: жизнью обычного подростка. Тэхен практически никогда не рассказывал о друзьях или о своих взглядах на жизнь. Он никогда ничего не пояснял отцу, когда тот допрашивал его о многочисленных синяках, которые уже давно покрывали подростковое тело. А что он мог сказать? Что нашел лазейку в их безупречном с матерью воспитания и связался с компанией взрослых мужчин? Стоило ли ему упоминать, что вместе с компанией он нашел человека старше себя и почти что растворился в нем? Тэхен молчал тогда, молчит и сейчас. — Думаешь, что молчанием много чего добьешься? — А разве я должен чего-то добиваться? — Может, заключим сделку? — Воодушевленно произносит мужчина, протягивая парню руку. Тэхен поворачивает голову в его сторону и сталкивается с черными, как ночь, глазами, в глубине которых пляшут искры чего-то опасного. Шин немного хмурит брови, стараясь при этом улыбаться и быть добродушным. Но Тэхена теперь не проведешь. Он знает, что внешность обманчива. — Какую еще сделку? — Обыкновенную. Ты будешь добиваться того, чтобы к тебе относились как ко взрослому, зрелому мужчине. Коли ты делаешь на этом такой акцент. — А ты? — А я буду просто добиваться тебя. Начнем с чистого листа, — расплывается в соблазнительной улыбке преподаватель. Он чувствует себя победителем. Так вальяжно облокачивается на спинку, не сводя взгляда с парня. — Да какого черта, — Тэхен вскакивает, откидывая недокуренную сигарету. — Кто мне в универе заливал в уши, что мы никто друг другу. Учитель и ученик. — В университете так и есть. — Пиздабол, — выдает Тэхен, ничуть не смущаясь, что парень, сидящий рядом, старше почти на десять лет. Но Шин не злится (в отличие от того же Чонгука), не выходит из себя, услышав такое сквернословие из уст «ребенка». Он практически никак не реагирует, кроме едва уловимой ухмылки. — Да уж, Тэ. Что в тебе неизменно, так это твой язык. Хотел меня задеть или разозлить? У тебя не вышло ни то, ни другое. Хочешь ты или нет, нам все равно придется взаимодействовать. — Что-то Вы противоречите своим словам, учитель. Слышатся очередные шорохи, и Тэхен выглядывает из-за спины Хан Шина. Мать, укутавшись в отцовское пальто, высматривает, видимо, их двоих. — Тэхен! О, господин Хан, вы тоже тут. Пойдемте в дом, что же мы стоим. Тэхен, а нам нужно… — Не нужно, — как отрезает. Потому что он знает, что она скажет. Начнет читать лекцию о плохом поведении. А ему хватает Сокджина. Он хорошо справляется с этой ролью. А мама опоздала лет так на 15. Тэхен заходит в дом и краем уха слышит позади себя, как Шин любезно объясняет матери особенности подростковой психологии. Ничего, что он уже не подросток? Все это похоже на фарс. Какой-то иммерсивный спектакль, в который Тэхен вовлечен без явного согласия. Но вынужден досматривать и участвовать в этой пьесе до последнего акта. Он снова садится за стол. Пара работников уже сменили частично посуду на новую. Тэхен не голоден. Его аппетит безвозвратно утерян. Зато жажду он ощущает отменную. Он хочет по-настоящему напиться. Как тогда. Воспоминания вырываются из подсознания яркими хлесткими картинками. Они перекрывают реальность, и Тэхен пару раз сильно жмурится, чтобы прогнать яркие кадры, но они лишь сильнее дают о себе знать новыми вспышками. Тэхен помнит себя в подростковом возрасте — неопытного и несуразного парня, вредного и местами наивного. Это сейчас Тэхен анализирует каждое действие, каждую фразу, даже мимолетные взгляд любого человека, а в 14 лет он даже и не задумывался о том, что люди способны на обман и предательство, на что-то большее, чем просто «причинить вред». Он не хочет сближаться ни с кем, кто протягивает ему руку. Исключение — Джин и Юнги: они всегда рядом, и не раз доказывали ему свою верность. Но даже рядом с ними Тэхен все равно может испытывать беспокойство. Панические атаки, с которыми он успешно справляется самостоятельно, не охватывали Тэхена уже год. И он по-настоящему гордится такими достижениями. — Тэхен, могу я попросить тебя? В университете держись Хан Шина. Он будет присматривать за тобой. — Деловито заявляет отец. Ага, будет присматривать. Так, словно Тэхен не в состоянии сам за собой смотреть. Как будто он не человек, а собака, нуждающаяся в строгом хозяине. — Кто бы сомневался, — бубнит себе под нос Ким-младший, сворачивая перед собой белоснежную тканевую салфетку. — Что ты сказал? — Амм, говорю, что не можешь. — Что не могу? — Хмурится отец. — Не можешь просить меня. Я уже закончил школу, и эта односторонняя договоренность закончилась. — Тэхен! — Снова возмущается мать. — Ну, что еще? Ты знаешь что-то помимо моего имени и нотаций? Тэхен от безысходности кидает ту самую смятую салфетку на стол. Невозможно слушать это материнское нытье и какие-то псевдо-попытки расположить к себе сына. А тем более манипулировать ребенком (для родителей-то мы всегда остаемся детьми) посредством кого-то. — Вы вообще хоть что-то знаете о моей жизни? Что-то кроме моих оценок и тонны грамот, которыми увешана библиотека в доме и которые никому не сдались? Знаете о чем-то кроме того, что я ругаюсь матом или курю? Миссис Ким качает головой, стыдливо опуская ее. — Кстати, никого не волнует моя личная жизнь? — Твоя личная жизнь? — Зачем-то переспрашивает отец. — Да, именно. Вдруг она отразится на твоей работе, пап, не думаешь? Кто знает, что там опять скажут твои сотрудники. — Тэхен, мне плевать на твою личную жизнь! — То, что вам плевать, я в общем-то заметил давно, — язвит Ким, — вы знали, что когда мне было 13, я начал встречаться с парнем? Кажется, родители не ожидали получить такую информацию от сына. Тэхен не планировал сегодня устраивать день откровений, но уж больно обстановка располагала к таким диалогам. — Тэ, — почти шепотом произносит мать. Отец сидит на стуле, пальцами поглаживая стол. Он нервничает. Хмурится, и глубокие морщины покрывают его лоб. Но но все еще не злится или не кричит на сына. — Тэхен, — повторяет за матерью отец, откашлявшись. —Конечно, не знали, — выносит вердикт Тэхен. Ему достаточно просто посмотреть на удивленные лица родителей, чтобы понять, что они даже не догадывались о подобном. — Вам ведь было важно, чтобы я выиграл городской чемпионат по Джиу Джитсу и получил пояс. А для чего? Чтобы можно было хвастаться перед коллегами и друзьями. А лагерь летний, в который я ездил по вашему наставлению? — Ты говорил, что тебе понравилось, — с обидой в голосе выдает мать. — Понравилось, там я, правда, подтянул иностранные языки и познакомился с ребятами из Англии и Австралии. А потом, как вернулся, вы даже не спросили, что я там делал. Вы спросили, хорошо ли я себя вел и «что говорили взрослые?» — Тэхен… — Да что Тэхен? Мам, тебе даже сейчас все равно. Я пять минут назад сказал вам, что встречался с парнем, а у вас вообще никакой реакции. Ни один мускул на лице не дрогнул. Вы в таком шоке или вам просто плевать? — Нам не плевать, — сухо выдает отец. — Тэ, сейчас не время для… — Для обсуждений? Ах, ну да, у них же гость. Который, кстати, с большим увлечением слушает эту семейную перепалку. И, кажется, даже упивается этим. Он сидит тихо, помешивая ложкой чай в стакане. Чертов извращенец. Нет бы выйти или прервать беседу, а он тихо сидит и слушает. — Пап, поверь, сейчас самое время. Ведь твой новый и уже обожаемый напарничек имеет к этому самое прямое отношение. Не расскажешь сам? Или тут ты не такой смелый? Отец громко сглатывает, переводя взгляд на молодого мужчину. Тот не ведет и бровью. Он лишь коротко улыбается, делая глоток из чашки. И Тэхена жутко раздражает такое спокойствие. — Раз ты так хочешь. Не при таких обстоятельствах хотелось это сделать, но…ладно. Мистер Ким, Миссис Ким, простите, но должен признаться, что это я был тем самым парнем, который встретил вашего сына в 13 лет… — Вы? Погодите, — пытается сообразить отец, — и Вы с ним...? — Вот именно! — Выкрикивает Тэхен, но его грубо хватают за руку, негласно затыкая рот. От такого бесцеремонного жеста, он на секунду теряется и замолкает. Парень просто смотрит на то, как искусно этот козел врет, глядя в глаза его родителям. — Нет, ни в коем случае, — плетет мужчина. — Ничего не было. Никакого интима, если Вы об этом. Ситуация до ужаса комичная. Тэхен точно не думал, что однажды будет обсуждать с родителями своего бывшего, когда тот стоит в двух шагах от тебя. Вот тебе и семейные посиделки. — Так, — наконец выдает глава семейства, — давайте все присядем и успокоимся. Тэхен впервые соглашается с отцом, усаживаясь на свой стул. Отец просит помощницу принести что-то покрепче вина, и та появляется в зале через минуту с аккуратной бутылкой виски. Она разливает напиток только в три стакана, потому что миссис Ким качает головой в отрицательном жесте. И пока мужчины пьют, видимо, набираясь храбрости перед разговором, мать решает включить внутреннего психолога. — Наверное, Тэхен, ты прав. Но разве бы мы не поддержали тебя, если бы узнали, что это хороший человек? Тэхен крутит в руках стакан, гипнотизируя янтарную жидкость в нем. Ему кажется, что мать бредит, и поэтому лишь вздыхает. — Да, мам, в 13 лет самое время… — Сейчас вы вместе? Вопрос отца ставит в тупик. — Нет! — Тэхен почти что задыхается в возмущении. — У нас возникли кое-какие разногласия. После этого я уехал работать в Англию. Вы знаете. Отец кивает в знак согласия. Боже, неужели ему так просто повесить лапшу на уши? Если бы Ким-младший знал это раньше, ему бы жилось проще. Он мастак хорошо болтать. — Какие, в жопу, разногласия! Тебе напомнить, что ты сделал? — Тише, Тэтэ. — Не надо меня так называть. Думал, приедешь, пожмешь руку отцу, поулыбаешься пару раз, и все будет так, как ты хочешь? Думал, что тебя ждёт все на блюдечке? — Тэхен, — мягкий женский голос со стороны заставляет парня немного усмирить свой пыл, — Тэхен, не будь так строг. Все люди ошибаются, Хан Шин выглядит надежным человеком. Его уважают. Мы-то знаем. — Надёжным? — Тэхен пропускает мимо ушей почти все, что говорить его мать в защиту этого мужчины, — мам, ты, похоже, вообще в людях не разбираешься. — Тэхен! Как ты говоришь с матерью? — Отец наконец-то «просыпается», и Ким-младший вздыхает с облегчением. Вот это поведение уже больше похоже на отцовское. — Позвольте я поясню. Раз уж сегодня всплыли эти факты, мне нужно взять на себя ответственность… Тэхен демонстративно закатывает глаза и цокает. Ему не особо хочется слушать, но любопытство сильнее всего. Поэтому Тэхен откидываться на спинку стула, скрещивая руки на груди. — У нас с Тэхеном были недопонимания. Скорее всего, это связано с разницей в возрасте. И я очень бы хотел этот многолетний конфликт разрешить. Не сразу. Нужно время, поэтому не давите на Тэхена. «Ну, пиздец как благородно» — думает Ким. А мать похоже уже подсела на эту сладкую чушь. Про Отца Тэхен даже не думает. Тот буквально глазами пожирает новоиспеченного «бойфренда» своего сына. Слушает его внимательно, будто тот рассказывает про ядерную физику или предоставляет отчет по биржевым сводкам. — Меня это, конечно, озадачило, — выдает мистер Ким, осушая стакан с виски. Он немного морщится, а его щеки медленно краснеют, — но Тэхен сейчас уже взрослый, я не могу вмешиваться в твои, — обращается к сыну, — отношения. Кто бы там ни был… Но Хан Шин надежный партнер. Для бизнеса и для жизни, наверное… — Вот и встречайся с ним сам, — выплевывает Тэхен, вставая из-за стола. Ему не хочется тратить время на этот цирк. Рассказывать родителям о причине их конфликта Ким не собирался. Хорошо, что не выложил все на эмоциях. Достаточно им той информации. В конце концов пусть любезный Хан Шин все сам и разруливает. Судя по всему, он будет частым гостем в родительском доме, а это значит, что путь сюда для Тэхена временно закрыт. Что ж, не очень-то и хотелось. В старшей школе Тэхен твердо решил, что будет жить в общежитии. Просто ему хотелось поскорее выпорхнуть из родительского гнездышка. Он насытился своеобразной заботой. Общежития — не для такого как Ким Тэхен. И родители прекрасно это знали, а потому новость про него настолько шокировала отца, что он моментально пересмотрел свой взгляд на совместное существование с уже взрослым сыном. Поэтому на окончание учебы родители подарили Тэхену квартиру. Удивительно, но с тех пор их отношения даже улучшилось. Правду говорят, что на расстоянии любовь с родителями удивительными образом становится крепче. Погода паршивая. Из дома выходить совсем не хочется. Но зная, что на первом этаже сидят родители вместе с ненавистным человеком, становится совсем тошно. Тэхен надевает на себя плотное худи, цепляя капюшон на голову. Возможно, сейчас самое время пройтись. Тэхен выуживает из домашнего бара еще одну бутылку дорогого виски, кое-как заталкивая ее в карман. Да уж, заядлый алкоголик Ким Тэхен! Он наспех обувает кроссовки, решив, что заморачиваться шнуровкой будет позже и, громко хлопнув дверью, покидает это место. Он уже почти заворачивает за угол, как слышит со спины «Тэхен! Ты куда?». Но не отвечает, решив, что напишет матери смс. Когда он был маленьким, мама часто уезжала по делам и на похожий вопрос отвечала сообщениями. Так что ничего особенного. Тэхен уверен, что ее удовлетворит такой ответ.***
Огни ночного города молниеносно заполняют пространство, не давая возможности глазам привыкнуть к ядовитому неону. Почерневшие облака пролетают по небу так быстро и низко, словно клубы дыма. Люди спешат домой, укутавшись в теплые шарфы и большие бесформенные куртки. Ночью температура воздуха могла опуститься до нуля градусов, заставляя город погружаться ночью в царство холода. И лишь утренний иней на пожелтевшей и посеревшей земле напоминал о том, что лето безвозвратно ушло. Пара девушек бежит по пустынной тропинке, хмурясь от порывистого ветра и пряча руки в вороте курток. Тэхен сидит под деревом. Осенняя сакура тоже очень красива: на солнце она переливается всеми оттенками красного: от насыщенного алого до багряного, шарлахового. В темное время суток деревья выглядят устрашающе, пугая детей своими длинными ветвистыми лапами с тонкими многочисленными лепестками. В отличие от спешащих прохожих, Тэхен расслабленно сидит под деревом, наслаждаясь гордым одиночеством и смакуя любимый напиток отца. Говорят, что пить в одиночестве нельзя. Сейчас бы Юнги позвать сюда! Он любит проводить время в тишине и наедине с собой. Видимо, работа в баре настолько «социальна», что выжимает из человека все соки. Хотя, кажется, чего там социального? Сидишь и стаканы свои натираешь. Тэхен делает небрежный глоток, уже не чувствуя вкуса и той горечи, которая была в самом начале. Ему все труднее контролировать свои действия, а потому жидкость стекает по щекам и попадает за ворот футболки, неприятно оседая на теле. Встать на ноги получается не с первого раза: мышцы онемели от долгого сидения в одной позе. Ноги ватные, а под коленями неприятно потягивает и щекочет. Ким держится одной рукой за грубый ствол дерева. Кое-как отряхивается. В таком состоянии отыскать телефон непросто. Но мобильный обнаруживается а левом кармане кофты. Тэхен раза четыре проводит пальцами по экрану, злится, что никак не удается правильно набрать ключ. И когда наконец получает доступ к своим контактам, набирает номер лучшего друга и прислоняется спиной к дереву. Лишь бы ответил. Но пока что вместо бодрого голоса Джина Тэ вынужден слушать монотонные длинные гудки. Сейчас вечер. И где может носить Сокджина? Ах, ну да, у кого-то же есть личная жизнь. Тэхен усмехается, делая очередной обжигающий глоток. Бутылка с алкоголем нагрелась в его руке, и пить его не доставляет никакого удовольствия, зато Тэхен чувствует лёгкость и желание навести суету. Одному, правда, скучно. Тэхен вздыхает, сбрасывает вызов. Он лишь надеется, что друг хорошо проводит время. Список контактов не такой большой, а близких людей всего парочка, поэтому следующий номер он находит быстро. — Ну, давай же… Длинные гудки противно отдаются эхом в ушах. Тэхен нетерпеливо переминается с ноги на ногу. Кажется, ноги и руки успели замерзнуть. Ким не удивится, если проснется завтра с заложенным носом. — М? — наконец отвечают на другом конце провода. — Ты спал? Я разбудил тебя? — Нет, я только зашёл домой. Был на работе. — Ах… — лепечет Тэхен, облегченно выдыхая. — Ты пьян? — Чего сразу пьян! — Ты мне не звонишь, когда трезв. Звучит как упрек. Но Тэхен, правда, не любитель болтать по телефону. — Ощ… Можно приду к тебе? — Ничего себе. Что за вежливость? Обычно ты приходишь без звонка. — Решил нарушить традицию. Тогда буду минут через десять, — кое-как выговаривает Тэхен, стойко игнорируя сарказм друга. — Я закажу тебе такси. Где ты? — Не нужно, я дойду, Юнги. Несколько секунд из трубки не слышно ничего, кроме неопределенно вздоха, словно парень на том конце провода пытается оценить ситуацию. — Буду через десять минут. Обещаю. А если не приду, можешь выходить искать. Тэхену легко и весело. Алкоголь свое дело делает исправно. Он перестает париться и вся семейная суета и сегодняшняя ссора кажется ему незначительной. Словно пылинка. Ким, шатаясь из стороны в сторону, плетется по дороге. На первом этаже девятиэтажного дома Тэхен вызывает лифт, понимая, что не осилит даже пару этажей пешком. Ким буквально падает на темную, металлическую дверь, покрытую матовым лаком. Слышится какое-то копошение. Дверь открывается буквально через секунду после того, как Тэхен делает шаг назад, выпрямляясь. Юнги несколько секунд смотрит на друга, оценивая масштаб бедствия. Но, не увидев ни одного синяка или кровоподтёка, облегчённо вздыхает. — Ты где был вообще? — Сидел под сакурой. — Чего? — Того. Сидел в парке и пил, — Тэхен вытаскивает из растянутого кармана худи наполовину опустошенную бутылку. — Один? — Юнги усмехается, выхватывая из рук «презент», хмурится, — ещё и виски? Что случилось, Тэ? Ким уже вовсю хозяйничает в знакомой квартире, снимает обувь, а после плетется на кухню. Юнги вздыхает, закрывая дверь и возвращаясь к другу. Выглядит тот неважно. Весь помятый и уставший. Еле стоит на ногах. — Сядь, — Мин осторожно тянет Тэ за рукав, заставляя того оторваться от столешницы и занять сидячее положение. Не хватало ещё, чтобы его квартиру разнесли. Тэхен плюхается в старое, но довольно уютное мягкое кресло, растекаясь по нему как желе. — Ты ел вообще? — С утра. Был семейный завтрак. — У меня есть пулькоги, будешь? Желудок Тэхена оживляется быстрее своего хозяина, оповещая всех присутствующих о том, что очень даже не против. — Сам готовил? — Когда бы я успел? Смены были. С работы принес. — Я все равно буду, — трясется Тэ, пока Юнги достает из холодильники бережно упакованную коллегой еду. — Иди сходи в душ, погрейся, заболеешь. Звучит по-отечески. Вот так одной незначительной фразой Юнги чуть не довел Кима до слез. Тэхен машет головой — это все алкоголь. Тэхен не хочет задавать лишние вопросы. Он добирается до скоромной ванной комнаты, лениво стягивает с себя теплую кофту и футболку. Следом летят штаны. На маленькой корзине для белья уже лежит полотенце и комплект домашних вещей. Юнги предусмотрительно подкинул вещи другу. Тэхен только сейчас понимает, как сильно замерз. Ноги облепливает стая мурашек, заставляя организм дергаться. Босые ступни чувствуют приятный ворс небольшого коврика под ногами. Тэхен смотрит в свое отражение в зеркале: волосы растрепаны, глаза не фокусируются. Свет от точечных светильников раздражает роговицу, заставляя Кима постоянно морщить лоб. Парень осторожно заходит в душевую кабинку, выкручивает краны и отдается горячим струям, моментально окутавшим продрогшее тело. Он стоит, шатаясь, минут пятнадцать, пока его ноги не начинают краснеть от слишком горячей воды, а пар в помещении не заполняет все пространство. В дверь глухо стучат, и Тэхен выплывает из омута своих рассуждений и пьяной неги, которая растекается по телу из-за разгоряченной обстановки. — У тебя все в порядке? — Боишься, что придется платить за воду? — Не к месту шутит Ким. — Еда стынет. Тэхен улыбается, даже через дверь чувствуя ехидную ухмылку Юнги. Он закрывает воду и, оборачиваясь мягким полотенцем, выходит из кабинки. Тэхен редко признается сам себе, но иногда у него проскальзывают мысли о том, что ему очень повезло с Джином и Юнги. Юнги словно не заинтересован в том, что случилось у друга. Он сидит, прислонившись к спинке небольшого диванчика, листая в телефоне новостную ленту. Он не смотрит на парня, который сидит по правую руку и уплетает горячую еду, которую Юнги уже пару раз подогревал из-за слишком медлительного Тэхена. Мин как будто вообще забывает, что не один дома. И это ужасно раздражает Тэхена. — Почему не задаешь вопросы? — Интересуется Тэхен, отправляя кусочек мяса в рот. Юнги отрывается от маленького монитора, переводя взгляд на друга. Любопытство никуда не денешь, но Мин не из тех, кто будет вытягивать из людей информацию. Его взгляд на диалоги довольно необычный, о чем ему часто напоминает Джин. Но Юнги остаётся верен себе. — Я спросил о том, что случилось, как только ты зашёл. Видимо, ты забыл. — Да? — Тэхен хмурится. Он-то этот вопрос задал больше для того, чтобы растормошить друга. А тот все никак не поддается. Ким понимает, что ждать блиц-опрос, какой ему вечно устраивает Джин, не придется, а потому он, прожевав кусок, откидывается также на спину и вздыхает. — Отец слегка головой поехал, — начинает Тэхен. Юнги смотрит на одну точку на столе и не отводит взгляд. — Знаешь, с кем мы ужинали? С Хан Шином. — То есть? — Мина как будто выдергивают из скучной жизненной пьесы, помещая его в более насыщенную. — То есть у них какой-то совместный проект. Я не вникал. Но он там с отцом чуть ли в десны не целовался, — грустно качает головой, — и папа такой: «Какой надёжный человек, тебе стоит держаться за него». Пиздец просто. — А он сказал отцу, что вас связывает? — Юнги, а что нас связывает? Об этом знали я, ты, Джин. — Знали? — делает акцент на последнем слове. — Да, я немного вспылил и рассказал родителям. — Серьезно? И что они сказали? — Не поверишь! Ничего! Я ожидал скандала или хотя бы упрека. — Судя по всему, не было ни того, ни другого. Тэхен кивает, с удовольствием уплетая горячее мясо. — Но я не понял, — Юнги хмурится, — отец привел Шина в дом, сказал, что у него будет совместный проект с ним, и после того, как ты рассказал ему, что он… — Нет, — прерывает Тэхен, — отец не знает всего. Я лишь сказал, что познакомился с ним в 13 лет. — И отца это не смутило? — Нет же, наш учитель подсуетился и любезно объяснил родителям, что нас связывало. А потом отец еще сообщил, что тот за мной в универе присмотрит. Ахуенно, да? — Какой бред. — Еще он сказал, что мое поведение соответствует поведению ребенка. Но при этом он хочет возобновить наши отношения. — Что? Тэхен! Какие отношения? — Да успокойся, ты же знаешь, что ничего не будет. Ты рядом, — Тэхен улыбается, отставляя дальше пустую тарелку. Юнги, кажется, последняя фраза успокаивает. Друг всегда рядом и готов в случае чего защитить. Как в прошлый раз. — Давай поговорим о чем-нибудь другом? Может, посмотрим фильм?***
Усталость с каждой минутой сильнее нападает на Тэхена. Она бережно окутывает его, утягивая в дрему. Тэхен кутается в теплое одеяло, пригревшись на мягкой подушке друга и не желая покидать большую и удобную кровать. На фоне уже давно идет какой-то триллер, который Юнги смотрит через раз. Он после смены не особо хочет вникать в истории киношных героев. Просто ненавязчивые голоса на фоне помогают заглушить собственные тяжелые мысли. Юнги зевает, потягиваясь. Завтра ему в университет. Хорошо, что только к третьей паре, поэтому он может побездельничать вечером дольше обычного. Однако усталость и напряжение, скопившееся за последнюю неделю, дают о себе знать, потому Юнги изредка клюет носом в грудь, вырываемый из сна неожиданными вопросами друга. — А почему у тебя никого нет? — Что? — Сколько тебя знаю, ты ни с кем не встречался. Тебе никто не нравится? — У меня нет на это времени, Тэ. Ты ведь знаешь. — Ага, — воодушевляется парень, моментально выползая из кокона и усаживаясь около друга, — но ты не сказал, что никто не нравится. Расскажи мне? — Мне нечего рассказывать, Тэ, мне никто не нравится. — Да ты врешь! — С чего это? — Ты трешь свой нос! — Тэхен смеется, вызывая усмешку у друга. Давно ли он в сыщики заделался? Ким берет подушку и несильно ударяет Мина. Тот успевает перехватить ее и откинуть в сторону. — Даже если и так, это не имеет никакого смысла. — Почему? Вон, Джин такой счастливый. Мог бы коротать вечера не в одиночестве, а с любимым человеком. — Давно ты стал таким романтиком, Ким Тэхен? — Я просто так сказал… — Будь у меня кто-то, тебя бы сейчас тут не было, — кидает жесткий аргумент в пользу своего холостяцкого положения Юнги. — Но мне любопытно, какой твой типаж. Брюнетки, блондинки? — Не унимается Ким. Юнги закатывает глаза. —Обсудим это как-нибудь потом, хорошо? — Ты это говоришь, чтобы я отстал. — Да, потому что я хочу спать. Пришла очередь Тэхена закатывать глаза. Он знает, что выудить информацию из Юнги — это все равно что за смертью ходить. Но Ким не перестает надеяться, что однажды сердце Юнги оттает от таких попыток и он поделится с друзьями сокровенным. Юнги встает с кровати, в два шага преодолевает расстояние до выхода, щелкает по выключателю и погружает комнату в темноту. Разве что свет от монитора телевизора освещает помещение. Мин ставит телевизор на таймер, укутывается одеялом и поворачивается на бок. Тэхен вздыхает. Видимо, сегодня не его день. Будь он сейчас у Джина, они бы до утра не спали и обсуждали случившееся. Но Юнги — это не Джин. Тэхен иногда чувствует себя неловко рядом с ним. Что у того на уме? О чем его мысли? Ким ворочается и тяжело дышит. Должно быть, это сильно раздражает того, кто сейчас делит с ним одну постель. Тэхен прислушивается к размеренному дыханию со стороны. Наверное, Юнги уже давно спит. — Юнги, — шепчет парень, — ты спишь? — Как я могу спать, когда у тебя конвульсии каждые две секунды? Тэхен прыскает от смеха в подушку. И моментальное облегчение накрывает его. — Прости. Не могу уснуть… Юнги поворачивается лицом к другу, подпирая голову рукой. Этот жест можно же расценивать как готовность выслушать, да? — Шин сегодня сказал фразу, что я так реагирую, потому что мне не все равно. — И что ты ему ответил? — Что он ошибается и мне как раз все равно. — Он прав. — Что? — Говорю, что он прав. Тебя выдает реакция. Будь тебе на самом деле все равно, ты бы и слова ему не сказал, спокойно провел бы ваши семейные посиделки, спокойно попрощался, и потом также спокойно вернулся домой. Ты вспылил, напился, ушел. И вот ты здесь. Все, что ты сделал, это дал ему нужную реакцию. Тэхен хлопает глазами, не понимая, о чем говорит Юнги. Друг вздыхает, резко выдергивая из одеяла свою руку и протягивая ее к руке Тэхена, сдавливает, а потом щиплет двумя пальцами кожу около запястья. — Ауч! — Тэхен выдергивает руку, прижимая ее к груди, — какого хера! — Показал тебе наглядно ваше взаимодействие. Но Тэхен хмурится, все еще не понимая, что хочет сказать друг. — Я тебя ущипнул — это импульс, ты выдернул руку, потому что почувствовал боль, — это твоя реакция. Хан Шин — твой импульс, который просто получил реакцию. — Но я его не люблю! — Выкрикивает Тэхен. — Разве я что-то сказал про любовь? Я лишь говорю о том, что тебе не все равно. Если что-то или кто-то вызывает у тебя любую реакцию, значит, это задевает и раздражает тебя. И неважно: хороший это раздражитель или плохой. — Пиздец, — вздыхает Тэхен, — ты философ. И такая зануда. Нет у меня никакой реакции на него, понятно? — Хах, — Юнги улыбается, и Тэхен видит озорной блеск в черных глазах, в которых отражается калейдоскоп кадров, быстро меняющихся на экране телевизора. — Если хочешь так думать, то думай. — Я рассчитывал, что ты будешь на моей стороне. — Я всегда на твоей стороне, — улыбка сползает с лица. — Но ты, пытаясь прятаться за этими масками безразличия, становишься еще более уязвимым, подумай об этом, Тэ. Тэхен ложится на спину, натягивая одеяло до шеи. Возможно, единственный человек, который говорит здравые вещи в его жизни, это Юнги. Иногда что-то умное можно услышать от Джина. Но Юнги, определенно, тот, к чьему мнению Ким прислушается. — Значит, просто не реагировать? — Да, не доставляй ему радости получить твои эмоции. Это слишком быстро утомит тебя. Тэхен вспоминает о Чонгуке. Все их диалоги строятся на взаимных упреках и эмоциональных всплесках. Интересно, это тоже относится к теории Юнги про «импульс-реакцию»? Неет, бред же, на этого козла Тэхену подавно плевать! — Просто помни, чем больше ты даешь эмоций и реакций, тем сильнее ты падаешь в эту яму. — Продолжает свои наставления Юнги. — Юнги… — Что? — Ты такой умный. Кому же достанется такое сокровище? — Шутит Тэхен, едва сдерживаясь, чтобы не согнуться пополам от смеха. — Нахал, — Юнги смеется в ответ, путая пальцы руки в длинных волосах друга. Тот мотает головой, сопротивляясь. — Я знаю, что тебе плевать. Ты все равно будешь поступать так, как знаешь. Флаг тебе в руки, Тэ.***
— Сокджин, и передайте, пожалуйста, Тэхену, что пропускать занятия в начале года нежелательно. Ничего страшного не случится, конечно, но мы проходим основы, которые очень пригодятся для дальнейшего обучения. У него могут возникнуть трудности на экзамене. — Любезно объясняет профессор, дописывая тему пройденной лекции в общем журнале курса. — Конечно, профессор. Простите, уверен, у него была уважительная причина, — вздыхает Джин. На деле же он понятия не имеет, где сейчас Тэхен и почему он не отвечает на звонки. Ким бы сам поехал с утра за другом, не будь у него пары. Учеба превыше всего. — У Вас следующая пара, случайно, не физическая подготовка? — Да, занятия в большом спортивном зале. — Вам не составит труда отнести этот журнал в кабинет для преподавателей? Мне нужно спешить на лекцию к четвертому курсу, а они занимаются в самом дальнем крыле, будь оно неладным, — смеется пожилой мужчина. — Разумеется, — Джин улыбается и делает низкий поклон в знак уважения, забирает журнал и выходит из аудитории. На телефоне все также глухо — ни одного звонка, ни одного сообщения. Еще пара часов, и Сокджин будет нервничать. Может, стоит позвонить родителям Тэ? Парень сразу пресекает подобные мысли. Знает же, что отношения между родителями и сыном натянутые. Влезать в семью и портить то, что и так испорчено, Ким не хочет. Кабинет преподавателей находится на втором этаже основного здания университета, в самом конце коридора, за углом. Специально, чтобы мимо него не шастали студенты и лишний раз не грели уши около «учительской». Здесь проводились экстренные совещания декана, ректора и педагогического состава, сюда часто захаживали старосты с факультетов. Словом, этот кабинет был стратегически важным местом. Джин уже касается пальцами пластиковой дверной ручки, желая поскорее доставить журнал до нужной точки и ретироваться на физкультуру. Внутри точно кто-то есть, потому что слышится невнятный бубнеж, который заставляет Джина вырваться из своих мыслей и прислушаться к тому, что происходит за дверью. Он уже готов просунуть любопытную голову внутрь, как… — Какого хрена ты тут делаешь? Ему послышалось? Сокджин отходит чуть в сторону, прикладывая ухо к дверному проему. Нет, ничего удивительного, что учителя ругаются и даже знают грубые словечки. Но кто там? — Зачем ты вернулся? — Голос знакомый, но Джин хмурится, потому что не может узнать его обладателя. — Что за идиотский вопрос? Это мой родной город. — Вернулся, чтобы меня терроризировать? — По-прежнему думаешь, что мир крутится вокруг тебя, Чимин-и? Джин ахает, прикрывая рот рукой. Значит, в кабинете сейчас не учителя, а студенты? Ким снова прислушивается и только сейчас улавливает знакомые нотки, характерные для голоса Чимина. Но с кем он сейчас там? Оставляя вопросы на потом, парень жадно пытается ухватить каждую деталь, доносящуюся из-за закрытой двери. — А как еще мне реагировать на твое возвращение? И, главное, куда? В этот институт! Зачем тебе все это? — Я вернулся не ради тебя. И не ради кого-то еще. — Верится с трудом. Я хочу спокойно доучиться, — даже на расстоянии Джин слышит надрывный голос. Чимин нервничает. Но из-за чего? — Я тебе не помешаю. — Я не хочу, чтобы Чонгук что-то знал о нашем прошлом. — Я не собирался с ним обсуждать тебя, — смеется другой мужчина. — Шин, я тебя прошу просто по-человечески, не надо делать ничего, что могло бы доставить проблемы… — Проблемы? Кому? Тебе или мне? — Нам обоим. — Чимин, перестань видеть во всех вокруг злодеев. То, что нас связывали отношения, не дает возможности тебе сейчас подозревать меня в чем-то непристойном. «Вот дела!» — шепчет Джин. Это же тот самый Хан Шин, да? Стало быть, новый преподаватель и Чимин? Но какого хрена вообще? Джин качает головой. Может быть, ему кажется или он не так все понял? — Я бы предпочел, чтобы нас вообще ничего не связывало, — грубит в ответ Пак, но это вызывает лишь смех у второй стороны, — но раз уж так случилось, что у нас с тобой есть совместное прошлое, сделай так, чтобы в этих стенах, никто не узнал, об этом. Это и в твоих интересах. — Хах, хорошо, Чим-чим. — И не называй меня так! Джин едва успевает спрятаться за огромный фикус, как дверь с шумом распахивается, ударяясь о стену, и Чимин вылетает из кабинета, как ошпаренный. Сокджин смотрит вслед, все еще пытаясь переварить услышанное. Ахуеть, новости с утра. Он выжидает еще минуты две, а после вылезает из-за укрытия, ради приличия стучит кулаком по дверному косяку, привлекая внимание преподавателя. — Доброе утро, можно? — Ким Сокджин? Доброе утро, что случилось? — Профессор Чон попросил отнести журнал… — А, конечно, давай его сюда, — Хан Шин встает со стула и протягивает руку. Джин не знает, что и думать. Перед ним преподаватель. А еще — настоящая мразь, которая в свое время чуть не сломала жизнь его лучшему другу. И еще, как выяснилось, бывший Чимина. Интересная биография вырисовывается. Джин усмехается своим мыслям, протягивая журнал. В кармане раздается звонок мобильного телефона. Наконец-то его заблудший друг оживился. Ким облегченно вздыхает, переводя взгляд на преподавателя. Тот смотрит внимательно, словно чувствует, кто звонит. Они стоят так секунд десять, стреляя друг в друга взглядами. — Передавай привет, — отчего-то веселится Шин. — Непременно, — бросает Джин и спешит покинуть кабинет. Отойдя на безопасное расстояние, он принимает вызов. — Где тебя черти носят? — И тебе доброе утро. Чего такой злой, пару уже что ли схватил с утра? — У меня новость есть…отвал бошки, — вздыхает Джин, поворачивая голову назад: проверяет, нет ли ушей. Но коридор пустой, и Джин набирает обороты, чтобы скорее покинуть этот этаж. — А ты где был? — У Юнги ночевал. — Это из-за завтрака? С отцом поссорились? — Расскажу при встрече, встретимся в раздевалке. Можешь мне захватить что-то горячее? Я без завтрака. — Конечно, Тэ. Джин, как заботливый брат, забегает в маленькую кофейню, заказывая горячий шоколад и сосиску в тесте. Тэхен сейчас будет возмущаться такому завтраку. Но предложить что-то лучше друг сейчас не может. С утра в кафе народу всегда навалом, и все голодные студенты предпочитают разбирать самое вкусное. Когда Сокджин заходит в мужскую раздевалку, Тэхен уже завязывает шнурки на спортивных кроссовках. — Доброе утро. Ваш завтрак, сэр. Тэхен поднимает голову и улыбается. — Привет, спасибо тебе, — он берет из рук друга стаканчик и потягивает носом сладкий аромат. — А это что? — Указывает пальцем на белый бумажный пакет. Джин протягивает другу скромное угощение, параллельно кидая спортивную сумку на скамейку. Тэхен делает глоток и облизывается, с интересом заглядывая в пакетик. — Ццц, сосиска в тесте? — Понимаю, что ты разочарован, но к этому времени уже ничего вкусного в кафе не было. — Придется ждать обед. Я голоден как пес. — Ну, что-то мне подсказывает, что аппетит я тебе сейчас испорчу. — Что случилось? По серьезному лицу друга Тэхен понимает, что Джин не шутит. Он вздыхает, снимая с плеч рубашку и быстро натягивая футболку, вешает одежду на вешалку в свой шкафчик. Тэхен выжидает. Не задает дополнительно вопросов, потому что чувствует, что Джину нужно время. Но что это такое? — Короче, я сегодня относил журнал и совершенно случайно стал свидетелем разговора студента и преподавателя. — И что? — Пока что все звучит довольно обыденно. — Вот это инцидент, Джин-и! Студент и преподаватель! Каким образом это должно испортить мне аппетит? — Тэхен откусывает большой кусок от булочки, запивая горячим шоколадом. — Это был Хан Шин и Пак Чимин! Тэхен перестает жевать, силой проталкивая кусок в горло. Он внимательно смотрит на Джина. — И что…? Мы в университете. Он наш преподаватель, Чимин — сту… — Ты не понял, — грубо перебивает друга Джин. Он вздыхает, откидывая брюки на скамейку и усаживаясь рядом с Тэхеном. Тот молча наблюдает за тем, как друг быстро достает из сумки спортивные серые штаны, надевает их, завязывая на поясе, и начинает обуваться. — Объясни же, — не выдерживает Ким. — Как бы сделать это помягче, Тэ. У них были отношения. — Чего? — Сам офигел! — Джин, возможно, ты не так понял? — Я тоже так подумал, но я там стоял и слушал их диалог несколько минут. И я уверен, Тэ. — Погоди, да быть такого не может… — Почему это? — Я знаю его вкусы… — Нет, — снова перебивает Сокджин, — ты НЕ знаешь его вкусы. Вспомни, сколько лет тебе было, когда вы сошлись? С тех пор многое могло поменяться. — Погоди, но когда они встречались? Он ведь уехал из Сеула… — Это могло быть через два года после его возвращения. Ты ведь не знаешь, был он тут или нет. В любом случае Чимин был не рад его видеть. — Интересно, Чонгук в курсе? — Точно нет. — Отрицательно качает головой друг, — я думал, что Пак во время разговора вообще сознание потеряет. Он волновался и просил его сделать вид, что они не знакомы. — Хмм, да уж, — качает головой Тэхен, — судьба какая-то, не иначе. — Хочешь, спросим у него, что их связывает? — Зачем? Меня это не интересует. — Так-так, чувствую влияние Юнги. Ваш семейный завтрак кончился все-таки плохо? Тэхен доедает сосиску в тесте, сминает пустой бумажный пакетик. Он смакует во рту любимый теплый напиток. — Я просто с него ушел. — Так можно было? — Я не спрашивал. Пришлось рассказать отцу про Шина. Ну, про наши отношения. — И ты рассказал, что он…. — Нет! — Быстро затыкает друга Ким, — я просто сказал, что мы познакомились в мои 13. Без уточнения и деталей. — А он что же? — Держался так галантно, что мой отец, кажется, полностью вверил заботу обо мне ему. — Дерьмо. — Не то слово. Пытался мне намекнуть, что будет возвращать отношения. — Что за чушь? Очередная манипуляция? — Не знаю, Джин, я тогда был зол и не особо анализировал его слова. Кажется, его вся эта ситуация забавляла. Мне вот весело не было. Но я знаю точно, что в университете он не будет ничего делать. — Значит, надо избежать совместных встреч вне универа. — Это легче простого. Домой я не планирую приходить. Где я живу, он не знает. А что касается тусовок, то у нас разные возрастные категории, чтобы случайно пересечься на чьем-нибудь дне рождения. — Хорошо, если так. — Джин качает головой, вставая со скамейки, — только у тебя с Чоном все более-менее наладилось! Затишье! И тут этот хмырь, — негодует друг. — Да плевать, Джин-и, разберемся.