тупая блондинка

"i don’t know what i’m supposed to do haunted by the ghost of you"

Пабло устало пинает мяч и ждет, пока Ферран примет его. До их отъезда в Америку для товарищеских матчей осталось совсем чуть-чуть, и Гавира почему-то волновался. Наверное, каждый его день в «Барселоне» приносил какое-то волнение, просто он все не мог к этому привыкнуть. Вот он, рядом основной состав Барсы, где играют легенды футбола, которыми Пабло восхищается каждый божий день. Его хвалит Хави, да Господи, его сравнивают с Хави! Оглядываясь назад, Пабло Гавира мог с уверенностью сказать, что он добился всего, чего мечтал. Только он до сих пор сомневался, что это все происходило именно с ним. Ферран подбрасывает мяч в воздух, касаясь его только лишь носками бутсов, и начинает потихоньку отбивать. Гавира практически сразу же садится на траву, вытирая ладонью взмокшие локоны волос. Наверное, все присутствующие не воспринимали особо серьезно эти тренировки из-за прекрасного ощущения лето, и Пабло был в числе таких людей. Он знал, что совсем скоро вернется домой. Там его будут ждать родители и вкусный ужин, Аврора будет рассказывать всякие забавные истории про детишек с практики, с которых Пабло будет смеяться до боли в животе. Потом Белен напросится в гости к Эрнандесам или наоборот - они придут в дом Гавиры. Они с Эриком будут играть в приставку и шутить странные шуточки, как обычно, а еще ему опять придется лицезреть недовольное лицо младшей Сантаны. Как обычно. Пабло знал, что что-то происходит. Но какие-то моменты все равно ускользали от него. Он не знал, почему она приходила разговаривать с Хави и даже о чем, но все-таки догадывался, что за этим стоит. Он был без понятия, почему она сцепилась с Алексией, хоть и был в тот момент на тренировке. Он не понимал громких заголовков, связанных с ней, и читал их, пропуская сквозь себя, будто видит лишь набор букв. Он не понимал, почему ее не взяли в сборную и подозревал, как больно ей было от этого. Его не было рядом, когда все попытались поддержать ее, и он знал, что своим присутствием он сделает только хуже. Очень странно, но Пабло испытывал некоторое чувство вины. Парень поднимается с земли и пытается вернуться к тренировке, но у него все мысли заняты тем, что что-то все-таки он сделал неправильно. Он все прыгает и прыгает на маленькую скамью, делая полуприседы, пока в бицепсах бедра не начала отдаваться приятная боль. Пабло видел, что некоторые парни уже закончили, лениво катая мяч или же готовясь уйти, но Гавира чувствовал, что ему следует задержаться. Будто бы эти изнуряющие часы не до конца выбили глупые мысли из его башки. Он замечает, что остался один, когда его окликает работник и спрашивает нужны ли ему еще конусы. Пабло огибает последний и одним движением отправляет мяч мужчине, который быстро останавливает его ногой. В голову быстро приходит понимание, что следует закругляться, но парень вовсе этого не хотел. Прохладный вечерний воздух забирался под ветровку, приятно щекоча кожу, и никуда идти не хотелось. Закатное солнце одаривало последними лучами поле тренировочного центра, разрисовав небо. Мужчина собирает остатки инвентаря и уходит, оставляя парня одного. Пабло понимал, что и ему тоже пора идти; если он прямо сейчас примет душ, переоденется, закажет такси, то может быть успеет к ужину. Но на глаза попадается Хави, стоящий у окна своего кабинета и наблюдающий за Пабло, и Гавира понимает, что следует зайти к нему. Дверь скрипит, когда парень заходит в кабинет. От нервозности парень треплет края толстовки, пальцами оттягивая и вновь прижимая толстый слой ткани. Силуэт главного тренера Барсы был немного мутен в его глазах из-за темноты, стоящей в комнате. — Присаживайся, Пабло. Фигура Хави в глазах Пабло всегда была абсолютно величайшей. Он смотрел на него, как на Бога, восхищаясь каждым его действием. Даже сейчас, уже проведя под руководством испанца больше года, Гавира испытывал необъяснимый трепет каждый раз, когда находился рядом с ним. Они говорили не долго, хотя самому Пабло этот разговор показался вечным. Хави долго распинался перед ним, и из-за своей усталости паренек пропускал добрую половину, если не абсолютно все, хоть и понимал, что это до ужаса важно. Вот мужчина что-то показывает на доске, передвигая фишки с игроками; вот агрессивно машет руками; вот что-то рисует на бумаге. Не помогает. В голове Пабло одна лишь пустота. — А можно задать вам вопрос? — Гавира хотел быстрее уйти, но что-то все-таки мешало ему. Когда Хави кивнул, он продолжил. — О чем вы говорили тогда с Сарой, если это не секрет? Мужчина весь насупился, когда услышал этот вопрос. Конечно, он понимал, почему он спрашивает. Это же Пабло и Сара. Всегда так было, так есть и сейчас, поэтому в этом нет ничего удивительного. Хави улыбается, видя, как парень в нетерпении сжимает подлокотники кресла. — Почему я должен тебе это говорить, а? — смеется Эрнандес, складывая руки на груди и облокачиваясь о край стола. — Анонимность в наше время никто не отменял. Пабло мечется, как раненый волк, в поисках того, что приведут его к такому желанному результату. Туда-сюда, ничего не подходит; он готов кричать. — Я должен заботиться о ней, тренер. — Гавиру внутри передергивает о этих словах. — Это все ради ее матери, понимаете? Сработало. Гавира прикрывает рот, когда слышит, что Сару отстранили и от тренировок, и от матчей за то, что она слишком много выступала. В Америку она, соответственно, тоже не поедет с командой. И об этом он тоже пока не знал, вернее, она не рассказала. Хоть какая-то часть этого пазла раскрылась благодаря Хави. Пабло сидит, уставившись в одну точку: на фигурку на магнитной доске, обозначавшую его. Вот она стоит рядом с Бускетцом, Френки Де Йонгом и Педри, основой полузащиты. Мечта в своем реальном воплощении. Не то, что у Сантаны: кошмар за кошмаром. Казалось, что если бы это все навалилось на него самого, то парень просто бы в какой-то момент сломался. — У нее была небольшая просьба ко мне. — наконец, заканчивает свой рассказ Хави. — Тренироваться с нашей командой, чтобы не потерять форму. Потому что она не хотела, чтобы ее лишали того, чего она любит. Ну я согласился, конечно, это нам всем не помешает. Пабло помешает. Пабло еще как это все помешает, черт возьми. Он идет домой в каком бессознательном состоянии, вокруг него все крутятся: и отец с матерью, и родная сестра. Но Пабло впервые противно от такого обильного внимания к его персоне. Белен без передыху говорит про бедную Сару, как же ей не повезло, такой маленькой и такой хорошей; Гавиру хочет вывернуть наизнанку от такого обильного количества уменьшительно-ласкательных слов. Она все жалуется на глобальную несправедливость, и Пабло быстро зарывает в себе все сожаление. На время, наверное. В какой-то момент ему в голову приходит абсолютно сумасшедшая идея, и он, фальшиво улыбаясь, поворачивается к матери. Пабло хочет позвать Эрнандесов в гости, это его инициатива в первый гребанный раз. Белен радостно треплет сына по мокрой голове и тут же хватает телефонную трубку, чтобы позвонить своей подруге. План сработал безукоризненно, но все это время младший Гавира сидел все со своим типичным недовольным лицом, пока его мать копошилась на кухне. Не любил он, когда в доме полно людей, просто не любил. Даже если это близкие друзья их семьи. Альба с детьми и мужем залетают в дом, принося с собой вихрь смеха и улыбок. Женщина ставит на стол огромный контейнер и снимает с него фольгу; по столовой моментально разносится удивительный аромат, и Пабло бежит к столу. И плевать, что Аврора и его мать еще что-то приносят сюда, хочется урвать себе первый кусок. Парень отодвигает стул и ненадолго поднимает голову, но невольно замирает. Сара отодвигала стул прямо напротив него, но остановилась. Сжимает деревянную спинку, выдавливает из себя улыбку. — Привет. — говорит Сара, присаживаясь на стул. Наверное, это был единственный раз, когда она поздоровалась с Пабло сама, а не с подачки своих родителей. Гавира долго смотрит на нее. Устало лицо, потухшие глаза, неаккуратный пучок. Сара выглядела, мягко говоря, не очень, что давало парню ощутимое преимущество перед ней. Поэтому он даже распинаться перед нею не стал. — Я знаю, что тебя отстранили. И только эти слова заставило девушки воспринимать этот разговор всерьез. Боже, как забегали ее глазки в надежде на то, что никого нет в этой чертовой столовой. Она в ловушке. — Заткнись. — шипит она, как змея, натягивая на руки рукава серой толстовки. — Боже мой, заткнись! Одно слово Пабло, когда они все соберутся за столом. Одно слово Пабло, когда Альба и Белен будут весело смеяться. Одно слово Пабло, когда Серхио будет здесь. Одно слово Пабло разрушит все. Только что зашедшая в комнату Альба треплет дочь за розовую щеку, и Гавира достаточно громко усмехается. Никто не замечает, как в этот момент его просто распирает от удовольствия. Альба разливает холодный лимонад, вокруг творится что-то, а эти двое все сидят, неотрывно смотря друг на друга. Судьба Сары была в его руках, и все, что было до этого, не имело значения. Он был на несколько шагов впереди нее. Снова. Пабло поднимает телефон, когда слышит, что пришло новое сообщение. Улыбка, такая чистая, становится натянутой. Это была она. Сара держала свой телефон, крепко сжимая пальцами с уже побелевшими костяшками, и выжидающе смотрела на Пабло. В конце концов, они же до сих пор сидели друг напротив друга, да? Парень лениво нажимает на иконку инстаграмма, заходит в директ; палец почему-то дрожит. Не говори никому. Гавира окидывает ее вопросительным взглядом, пытаясь понять, приказ же это или просьба. В стеклянных глазах была только лишь мольба. Такая искренняя, что казалось, что девушка сейчас расплачется. Тогда не мешай мне, договорились? Пабло сожалел, правда, ему было до безумия жаль Эрнандес. Будто бы перед ним сейчас сидела маленькая девочка, обиженная на весь мир, словно восемь или десять лет назад. Он даже невольно улыбнулся, вспоминая, и плевать, что ей эта улыбка точно покажется какой-нибудь злорадной или еще чего. Ему было жаль, но их соперничество еще имело место быть. И пусть он лучше будет монстром в ее глазах, но будет впереди.