Сборник зарисовок 2

      Длинные водоросли колыхались на потоках воды словно щупальца неведомого зверя, пытающегося поймать неосторожную добычу, а откуда-то сверху лился неровный солнечный свет, приглушённый многими метрами водной толщи. Тут и там плавали косяки рыб, от самых обычных и ничем не примечательных, до косяков цветных малышей, похожих на игрушки для ванны. Впрочем, были здесь и менее приветливые существа, вроде затаившегося среди камней ската, электрических угрей, ну или рыбы-меч, деловито плывущей по своим непонятным делам.       Четырнадцатилетняя девочка с рыжими волосами, кукольным личиком, восторженными и наивными глазами, одетая в облегающий весьма выдающуюся для её возраста фигуру школьный купальник, оставляющий открытыми голову, руки и ноги, непрерывно оглядываясь вокруг плыла... куда-то. Вообще, ей довольно часто снился один и тот же повторяющийся сон, что было совсем необычно для других, но привычно и естественно для Иноуэ (а ведь кому бы она не рассказала - никто не верил, либо не придавал значения).       Из-за того, что отец бросил их семью когда Орихиме была совсем маленькой, а мать начала из-за этого пить и махнула рукой на дочь, старшему брату пришлось полностью взять на себя заботу о сестре. На девочку столь резкие изменения в ранее любящей сестре подействовали достаточно негативно и она постаралась отгородиться от других маской улыбчивой простушки, искренне виня себя во всём произошедшем (ведь если бы не её капризы, папа никуда бы не пропал... верно?).       В начальной школе Иноуэ дразнили за цвет волос, слишком яркие глаза, рано начавшую расти грудь. Всё это не лучшим образом отразилось на самооценке, из-за чего она всё сильнее закрывалась в себе, но никак не показывала обиды внешне, продолжая улыбаться и вести себя мило. Даже когда другие школьницы обрезали ей волосы ножницами для бумаги...       Сон про бескрайний океан, в котором не было насмешек, укоряющих, издевательских пренебрежительных, брезгливых и раздевающих взглядов стал той отдушиной, которая позволяла каждое утро вставать с постели полной сил и желания жить. Здесь она могла ни перед кем не притворяться, быть самой собой, плыть куда хочется и любоваться... да хоть бы танцующими китами, поющими свои непонятные песни.       Два года назад старший брат сумел получить над ней опеку и они переехали в квартиру, полученную в наследство от бабушки, которая последние свои годы провела в городе Каракура. Казалось, что теперь-то всё наладится, так как прежние мучительницы остались позади, рядом единственный родственник, коему до неё действительно есть дело, да и мать, приводившая в дом подозрительных мужиков (от которых приходилось прятаться из-за их маслянистых глаз) больше не будет постоянно говорить, что это она во всём виновата.       ...Однако же не все надежды Иноуэ себя оправдали: старшему брату приходилось много работать, чтобы обеспечивать их всем необходимым, да и свою личную жизнь он пытался построить, пусть и не в ущерб сестре. Получалось у него не важно, в результате чего виделись они либо рано утром, либо поздно вечером, в то время как целый день квартира оставалась пустой и холодной.       Орихиме пыталась помогать: убирала дом, стирала, училась готовить... Правда блюда, выходящие из-под её рук, есть могла разве что она сама, так как они напоминали собой зелья из книжки про мальчика в круглых очках, попавшего в школу волшебства, что совсем недавно стали выходить в продажу.       В школе тоже всё шло не так хорошо: из-за яркой и весьма зрелой внешности, привлекающей внимание мальчишек, ещё не до конца понимающих своих желаний, её снова начали травить девочки. Впрочем, в этот раз на сторону Иноуэ встала похожая на мальчика брюнетка, с малых лет занимающаяся карате и имеющая свои строгие понятия о чести, пусть и без всяких отсылок к самурайским кодексам и прочим пережиткам прошлого. И это стало поводом для учителей перевести их обеих в класс для трудных подростков, где учились различные хулиганы, панки, один метис и другие "социальные инвалиды".       ...И жизнь, вроде бы, наладилась: Орихиме не пыталась навязываться другим детям, но неизменно улыбалась, шутила при встрече, вела себя максимально дружелюбно, что порой приводило к неприятным ситуациям. Впрочем, единственная подруга решительно разбиралась со всеми, кто пользуясь неумением девочки постоять за себя переходили границы приличий. И... она чувствовала себя виноватой за это (постоянные выговоры, вызовы к директору, дополнительные задания на дом сыпались словно из рога изобилия).       Тацуки Арисава была полной противоположностью Иноуэ, что выражалось как в боевитом характере, так и в подтянутой фигуре. На все извинения и просьбы больше не лезть в неприятности из-за неё, брюнетка только отмахивалась и заявляла, что не собирается стоять в стороне, если подруге угрожает какой-то извращенец. Отчисления же она не боялась, так как школа получала слишком много преференций из-за выступления на различных соревнованиях, где девушка занимала призовые места.       ...И всё вроде бы было хорошо, но два дня назад произошло событие, в очередной раз перевернувшее жизнь Орихиме. Рано утром она поругалась с братом из-за того, что они почти не видятся, а вечером позвонили из полиции сообщив, что он попал под машину и скончался до прибытия скорой помощи.       Мир Иноуэ рухнул, потеряв краски, вкус и оттенки звука. Она продолжала ходить, говорить, вроде бы даже что-то ела и улыбалась на слова соболезнования, благодаря знакомых за беспокойство. Однако же даже в таком состоянии её сознание отметило, что мать так и не позвонила, а другие родственники...       И вот сейчас Орихиме находилась в своём секретном месте - в бескрайнем океане сна, где нет никого кроме неё и красивых рыбок. Боль потери здесь чувствовалась не так остро, всё было привычно и понятно, и даже можно было себя обмануть вообразив, что при пробуждении брат снова будет рядом.       ...Разве она так много хотела?!       - А этого тут раньше не было, - заметила девушка, увидев зев входа в грот, перед которым колыхались какие-то причудливые растения, похожие на мухоловок.       - ...ги... - будто бы эхо, донеслись до слуха Иноуэ чужие слова.       - Что? - испуганно вздрогнув, девушка взмахнула руками и ногами, отплывая от входа в пещеру, куда подплыла из любопытства. - Кто здесь?       Орихиме слышала, что другим людям снятся сны, где они видят своих знакомых, родственников, друзей. Однако же для неё самой разговор с кем-то другим в своём сне был чем-то новым, необычным, страшным.       - По... мне, - вновь донеслись слова до слуха девушки, сумевшей разобрать лишь обрывки и понять, что говорила немолодая женщина.       Иноуэ развернулась к зеву спиной и начала уплывать, совершенно не желая встречаться с тем, что могло ожидать её в темноте. Однако же голос, звучащий с надрывом и отчаянием звучал вновь и вновь, как бы далеко она не отдалялась.       - Я... - закусив губу Орихиме зажмурилась, чувствуя тоску незнакомки, мотнула головой и решилась: - Я сейчас!       Вернуться к пещере оказалось совсем не сложно: вход словно бы появился перед девушкой всего после пары гребков. Стоило же ей проникнуть внутрь, как вокруг сгустился полумрак, кажущийся почти материальным... но совсем не страшным, а будто бы оберегающим. Впрочем, глупо было этому удивляться, так как в те годы когда другие дети боялись монстров из шкафа или из-под кровати, она забивалась в самые дальние углы и старалась не производить лишних звуков, пока в соседней комнате мама развлекалась с очередным своим ухажером.       Туннель закончился просторным гротом, в вершине коего находилось отверстие, откуда падал луч яркого света, освещающий каменный постамент с тяжёлым даже на вид деревянным сундуком, оббитым полосами ржавого железа. Вокруг, словно светлячки кружили маленькие сияющие рыбки, вдоль стен находились каменные полки и столы, но более ничего примечательного в поле зрения не попадало.       - М... Где вы? - спросила Иноуэ, не особенно надеясь на ответ.       - Открой крышку, дитя, - вполне отчётливо прозвучал голос. - Я заперта здесь.       - А кто вас запер? - подплыв к сундуку, девушка опасливо протянула руки к тому месту, где находилась защёлка.       - Я заперла, - был дан усталый ответ, а затем прозвучало пояснение: - Я спряталась здесь от... недоброжелателей.       - О... - грудь Орихиме кольнуло чувство понимания, так как однажды в начальной школе, когда она по привычке попыталась спрятаться от хулиганов в своём шкафчике, её попросту заперли снаружи и оставили на несколько часов, пока ночной охранник не услышал звуки плача в коридоре. - Сейчас я вас открою. Подождите.       - Я никуда не спешу, дитя, - прозвучал горький ответ, заставивший почувствовать стыд и вину.       Иноуэ отодвинула защёлку, а затем с усилием откинула крышку сундука, тут же почувствовав как её подхватывает и начинает крутить водоворот. Из ловушки, где должна была находиться пожилая женщина, прямо вверх ударил столб света, но не белого, а какого-то призрачно-голубого цвета.       - А-ха-ха-ха-ха! Свобода! - из зева сундука начала подниматься фигура тучной женщины с седыми волосами, серой кожей, мясистыми красными губами, острыми зубами... а также чёрными щупальцами вместо ног. - Наконец-то свобода!       Раскинув руки в стороны, она позволила водовороту кружить себя, словно в танце, при этом запрокинув голову и широко улыбаясь. Её глаза светились изнутри торжеством, а вся фигура источала силу и уверенность. Это продолжалось долгие секунды, а затем... всё резко прекратилось.       - Как чудесно. Здравствуй, дитя, - странная незнакомка улыбнулась и подплыла к девушке, при этом совершенно не источая угрозы, а напоминая бабушку, которая встретила давно потерянную внучку. - Ты спасла меня. Спасибо. Я - Урсула... а кто ты?       - Я - Иноуэ... Иноуэ Орихиме, - заторможено ответила девушка, затем моргнула и спросила: - А как вы оказались... в моём сне?       - Во сне? - старушка с щупальцами вместо ног подпёрла голову правой ладонью. - А-а-а... Поняла. Это не совсем сон, дитя, а твой внутренний мир. Иными словами - место, находящееся внутри твоей души. И тут довольно уютно.       - Спасибо, - Орихиме смутилась, а затем спохватилась и всё же повторила вопрос: - Но как вы здесь оказались, если это моя душа?       О том, что происходит что-то неправильное девушка не задумывалась, так как во сне могло случаться и не такое... если верить рассказам Тацуки. Но ведь подруге не было смысла врать?       - Разве это не очевидно? - выгнула брови старушка. - Я - это прошлая ты. Ну или позапрошлая... Я не уверена в том, сколько перерождений прошло прежде чем кто-то из новых личностей сумел попасть в хранилище. Если же тебя интересует, как я оказалась в сундуке, то всё просто: меня убили один мерзкий властолюбивый старик, его самовлюблённая дочка и безмозглый мальчишка из богатой семьи. Остатков сил и знаний хватило лишь на то, чтобы сохранить частицу себя для перерождения, в надежде однажды снова почувствовать вкус жизни... ну и помочь себе, разумеется.       На последних словах Урсула заговорщически подмигнула девушке, заставив её смущённо улыбнуться, а затем нахмуриться и спросить:       - Но разве перерождение существует? - тут до Иноуэ дошла новая мысль. - Значит брат... Брат может родиться где-то в другом месте? Прямо как в книжках?       И столько надежды было в этом вопросе, что старушка даже стушевалась, пусть и всего на миг. Затем она улыбнулась и заявила, начав плавать вокруг юной красавицы:       - Я не могла за тобой наблюдать всё это время, так как находилась в сундуке. Это был единственный способ сохранить хотя бы часть своих сил и знания, которые накапливались в моей семье поколениями. Я, будет тебе известно, потомственная ведьма... Не пугайся ты так: не собираюсь я тебя есть. Лучше подумай о том, какие перспективы для тебя открываются с моим появлением! Что же до твоего брата, моя дорогая: если он погиб недавно, то при удаче мы сможем призвать его дух для разговора, а затем - безболезненно отправим на перерождение. Тебе как раз нужно будет практиковаться в подобном, чтобы мои знания не пропали без следа... Другого ведь шанса на то, чтобы передать наследие достойной приемнице уже не будет. Что скажешь?       - Я... не уверена, - стушевалась Орихиме, когда Урсула приблизила своё лицо вплотную к её. - В сказках ведьм описывали... не очень добрыми.       Урсула рассмеялась и отстранилась, всем видом демонстрируя умиление от наивности собеседницы. Девушка на это обиженно надулась, но ничего говорить не спешила.       - Да, когда-то я была и злой, и страшной: злобной ведьмой называть меня могли. Но послушай и поверь, я исправилась теперь: новой жизни вижу свет в дали... не вру, ей-ей, - как только старушка начала петь, вокруг зазвучала музыка и стали танцевать огоньки, вспыхивающие разноцветными искрами. - Я немного занимаюсь чудесами - этим даром я владею с малых лет. И колдую я для тех, для кого всему во грех; для кого другой надежды нет. Мой несчастный дружок... Не грусти, дай лишь срок. И возьму за обучение я не золота мешок, а один судьбы часок. Моих несчастных друзей... всегда я жду. И едва они попросят "Заколдуйте вы меня!", все их беды отведу...       Урсула кружила вокруг Иноуэ, создавала различные световые эффекты, иллюзии, взрывы, постоянно держала внимание собеседницы на себе. Когда же песня завершилась, она поймала ладони Орихиме в свои руки и спросила:       - Ну что, моя дорогая, мы с тобой договорились? Я передам тебе все мои знания и навыки, дам силу, а ты поможешь старухе вновь почувствовать себя живой.       - Я... - девушка смотрела в глаза собеседнице с надеждой и трепетом, чувствуя капельку страха и неуверенности. - Мы ведь поможем братику?       - Конечно, дорогая, - успокаивающим тоном ответила Урсула. - В самую первую очередь этим и займёмся. Обещаю.       - Тогда... - девушка сглотнула, прикрыла глаза, решительно посмотрела на ведьму и заявила: - Я согласна.