Я действительно подошла к школе как раз ко времени, когда студенты пробуждались, собираясь на завтрак.
«
Веди себя естественно, Амели, как будто ты не провела всю ночь за пределами замка, возможно находясь на волоске от смерти», — думала я, натягивая улыбку и нервно поправляя рубашку. Без мантии в школе было некомфортно. Я уже мысленно отдала половину сентябрьской стипендии за новую в «Шапке-невидимке».
Я не стала идти в гостиную, чтобы лишний раз не встречаться с Анной, да и почту, честно говоря, проверять совсем не хотелось: было стойкое предчувствие, что она переполнена всяческими письмами и записками. Учебный год едва начался, а меня уже подташнивает от переизбытка общения. Внутри всё холодело от мысли, какая Анна сейчас разъярённая.
В голове бушевал ураган мыслей: во-первых, нам с Себастьяном, чёрт бы его побрал, надо как-то выяснить, кто же так «удачно» над нами вчера подшутил. Во-вторых, мне обязательно нужно поговорить с Поппи и Натсай — мы не общались с ними всё лето. В-третьих, квиддич. Имельда — не тот капитан, кто будет бегать и упрашивать тренироваться, просто выкинет из команды, да и всё.
Я буквально физически ощущала тяжесть всех этих проблем на своих плечах: так хотелось лёгкости, непринуждённости, пустой болтовни и бесцельного брождения по территории Хогвартса. Обо всём этом я мечтала ровно год назад, когда ехала сюда с профессором Фигом. Стоит ли говорить, что мои мечты начали сыпаться уже на этапе столкновения с драконом?
При входе в Большой зал на меня обратилось бесчисленное количество любопытных и даже осуждающих взглядов эльфов, накрывающих завтрак. Я постаралась быть как можно более незаметной, садясь за самый дальний угол слизеринского стола. В голове не было ни одной мало-мальски веской причины своего ночного отсутствия. Да и объяснять что-либо не сильно хотелось: иногда, а последнее время довольно часто, во мне просыпалось какое-то бунтарское настроение. Мне хотелось, чтобы мне отплатили сполна за всё, что я сделала в прошлом году для этой школы и всего магического мира в целом. Это казалось мне несправедливым: на меня взвалили непосильную для пятнадцатилетнего подростка миссию, но сейчас продолжают отчитывать за любую провинность, как маленькую.
Я ведь даже не смогла отпраздновать свой день рождения в прошлом году! В марте мне исполнилось шестнадцать. Когда-то в детстве, в интернате, я представляла себе именно этот день рождения, как самый грандиозный и пышный праздник из всех. А на деле я провела его, скитаясь по катакомбам и посылая всяческие непростительные заклинания в тёмных магов. В тот день меня поздравил лишь Оминис.
Я с теплотой улыбнулась, вспомнив о старом друге. Мы были не так близки в прошлом году, да и в целом наше общение изначально не задалось. Однако уже спустя месяц учёбы мы втроём сидели в Крипте и готовились к контрольной по травологии.
Сначала я принимала его отстранённость на свой счёт, но потом поняла, что Оминис такой человек — слегка холодный и не по годам рассудительный. Жаль, что я почти всё своё свободное время посвящала Себастьяну — этому неотёсанному придурку.
Я с излишней силой сжала в руке вилку, которая чуть не погнулась и не вызвала новую волну любопытных взглядов в мой адрес.
Студенты нерасторопно заполняли зал, сонно рассаживаясь по своим столам: первым заполнился стол Пуффендуя — самых пунктуальных из всех учеников. Я увидела Поппи. Она разговаривала с одноклассником, показывая амулет на шее: отсюда было не особо видно, но, кажется, это была фигурка сниджета . Эта сцена вызвала во мне волну умиления, и я поспешила отвернуться, чтобы не привлекать к себе внимание.
Сердце ушло в пятки, когда моего плеча коснулась чья-то жёсткая рука.
— Ну привет. Чего так рано?
Леандер Пруэтт. Какая встреча. Я кисло улыбнулась его нахальной ухмылочке.
— Сильно проголодалась, — пробурчала я, сминая в руках салфетку, — как поживаешь?
Леандер показал себя в прошлом году чересчур самоуверенным гриффиндорцем. Даже Сэллоу так не возносился. Да-да, я не шучу. Мы не так часто виделись с ним, но каждый раз это было то ещё испытание.
Разговор у нас не пошёл и на этот раз: парень начал тараторить, рассказывая про своё
супер-пупер-интересное-и-продуктивное лето, а я молча слушала, моля Мерлина прекратить мои муки. Наконец, студенты моего факультета стали прибывать, и Леандера попросили освободить место и сесть за свой стол. Он слащаво попрощался и скрылся в толпе.
Я боялась поднять голову, чтобы не дай Мерлин не столкнуться с кем-то из знакомых. Боковым зрением я заметила, как Оминис и Себастьян сели за стол, что-то бурно обсуждая. Похоже, Сэллоу меня не заметил. Анну не было видно, но это и не удивительно: ей всегда удавалось затаиться мышью где бы то ни было.
Завтрак прошёл на удивление спокойно. Я быстро дожевала кашу и бутерброд, запивая горячим чаем, и побежала к выходу, так же не поднимая глаз. Возможно, это выглядело слегка странно. А может, и не слегка.
Первым уроком у меня Трансфигурация у профессора Уизли, так что мои приключения только начинаются. Я вспомнила её сердитый взгляд вчера на церемонии и поёжилась.
Уже в кабинете ко мне подошёл взволнованный Гаррет: он старался безмятежно улыбаться, но глаза его выдавали.
— Амелия, доброе утро. Я волновался. Почему ты не отвечала на мои письма? — он осторожно коснулся моей руки, стараясь заглянуть в глаза сверху вниз.
— Гаррет, я очень рада тебя видеть. — Моя вымученная улыбка получилась довольно неестественной. — Просто плохо спала. Почту не проверяла, готовилась к сегодняшним урокам.
Я нагло врала, доставая из сумки учебники и пергаменты. Профессор Уизли сидела за своим столом, поглядывая на нас с Гарретом из-под очков. Она не могла нас слышать, но я всё равно говорила полушёпотом, боясь её гнева.
Натсай сидела по соседству и что-то сосредоточенно писала. Я хотела было привлечь её внимание и хотя бы перекинуться дружественной улыбкой, но Матильда Уизли объявила начало урока.
Уже через десять минут я стала неосознанно клевать носом, хоть и чувствовала себя довольно бодро поначалу — всё же удалось немного поспать у озера.
Профессор львиную долю урока отвела на то, чтобы поздравить нас с наступлением нового учебного года и напомнить о том, что уже пора начинать готовиться к ЖАБА. Кое-кто из студентов изо всех сил пытался оттянуть начало новой темы, но это было неизбежно. После настойчивого взгляда учителя мы синхронно начали писать в своих пергаментах.
После урока, укладывая все принадлежности в сумку, я заметила, что Гаррет стоит в дверях и ждёт меня, улыбаясь и прощаясь с проходящими мимо одноклассниками. Меня успокоила мысль о том, что, возможно, Уизли поделится со мной своим приподнятым настроением, как вдруг профессор окликнула меня:
— Мисс Мэллори, останьтесь, пожалуйста, на пару минут. Гаррет, если ты не возражаешь, — она многозначительно посмотрела на племянника исподлобья, намекая тому покинуть класс.
Он ободряюще подошёл, чтобы потрепать меня по плечу и удалился, пообещав подождать за дверью.
Я скинула сумку на первую же скамейку, подходя к столу профессора Уизли. Внутренне я готовилась к отчитыванию с ног до головы, но с удивлением заметила мягкую и снисходительную улыбку мадам.
— Присаживайтесь, — она ладонью указала на стул напротив себя, — как прошло ваше лето?
Это заискивающее начало не предвещало ничего хорошего, поэтому я со скепсисом пересказала ей свои «насыщенные» каникулы: тренировки и попытки заработать.
— Что ж, тренировки — это похвально. — Она сняла очки и положила их рядом с собой на стол, — но и об учебе не надо забывать. Впереди вас ждут выпускные экзамены ЖАБА, а также зимняя и летняя практики.
— Да, мадам, я знаю. Я сделала что-то не так? — я начинала раздражаться. Не хотелось сидеть тут долго, к тому же я опаздывала на урок к профессору Гекат.
— Ваше опоздание на церемонию… это мелочи, но всё же. — Она взяла очки в руки и принялась их вертеть. — Я беспокоюсь за вашу успеваемость после… после всех этих событий, после кончины профессора Фига. — Уизли накрыла мою ладонь своей и заглянула в глаза в попытке утешить. — Вы в любой момент можешь обращаться ко всему учительскому составу за помощью. Мы постараемся сделать всё от нас зависящее.
От этих слов в моих глазах встали слёзы. Я спешно отвернулась, поджав губы.
— Спасибо, профессор. Что насчёт нового преподавателя Теории магии? — этого предмета не было в моём расписании, но любопытство взяло верх, особенно учитывая тот факт, что я пропустила эту информацию на церемонии. К тому же, очень хотелось перевести больную тему.
— Профессор Альберт Корбетт всегда к вашим услугам, — оживилась Матильда, — он осведомлён обо всём, так что с радостью поможет в трудную минуту.
— Спасибо. Я непременно познакомлюсь с ним. Простите, профессор, но я опаздываю на следующий урок. — Я неуклюже попыталась встать, пятясь к выходу.
— У вас сейчас ведь Защита от тёмных искусств, верно?
— Да, у профессора Гекат. Она не любит опоздания. — Я схватила свою сумку и повесила её на плечо.
— Да-да, — задумчиво пробормотала Уизли, роясь в бумагах, — подойдите к ней перед уроком, у неё к вам какое-то дело. — Она подняла глаза и ободряюще кивнула, тут же забыв о моём существовании.
— Х-хорошо, профессор. До свидания.
Я вылетела из кабинета, едва не сбив Гаррета с ног. «
Он подслушивал!», — с изумлением отметила я, но не стала ничего выяснять, я бы на его месте тоже не удержалась.
— Как всё прошло? — Уизли не на шутку волновался, то и дело поправляя манжеты рубашки.
— Всё нормально, — я попыталась натянуть на себя улыбку, — ни слова про Выручай-комнату, Деек нас не выдал.
Последние слова я прошептала ему на ухо, отчего Гаррет заулыбался своей фирменной широченной улыбкой.
— Это отличные новости! — облегченно выдохнул он. — Но что она от тебя хотела?
Мы проболтали всю дорогу до кабинета мадам Гекат, когда у самого входа заметили огромную толпу первокурсников, чего-то ожидающих.
— Может, у них экскурсия? — предположил Гаррет, и мы синхронно пожали плечами, входя в кабинет.
Я почти раскрыла рот от удивления, когда увидела в классе почти всех своих знакомых: справа в углу стояла парочка Оминиса и Себастьяна. Их я заметила первыми. Сэллоу выглядел очень плохо: тёмные круги под глазами подчёркивались чёрной формой, в которую он сегодня был одет. Он сидел на подоконнике, теребя в руках палочку и переговариваясь с Оминисом, который внимательно слушал, поднеся к другу ухо.
Слева стояли наблюдающие за мной Поппи и Натсай, они выглядели отчего-то обеспокоенными.
Я перевела взгляд на профессора Гекат, которая, в свою очередь, направлялась в нашу с Гарретом сторону.
— Мисс Мэллори, мистер Уизли. — Она склонила голову набок, подходя к нам и заводя за спину руки. Мадам была на голову ниже меня и на две ниже Уизли, так что выглядело наше трио со стороны, должно быть, забавно.
— Мадам Гекат, а у нас сегодня… что? — я растерянно обвела руками комнату, захватывая все обращённые на нас взгляды.
— А, это, — она обернулась на студентов, — хочу провести первокурсникам показательную дуэль. Точнее, её проведёте вы. В прошлом году Хогвартсу пришлось столкнуться с крупным врагом, поэтому наш педсовет решил начать готовить первокурсников как можно раньше к тому, что им придётся себя защищать.
Всё внутри меня оборвалось от страха и… предвкушения? Не знаю, что меня впечатлило больше: возможность поучаствовать в дуэли спустя долгое время или страх опозориться?
— Вы… вы имеете в виду нас с Гарретом? — я обеспокоенно посмотрела на него и заметила, что он явно не был обрадован таким поворотом событий. Всем было известно, какой из него дуэлянт.
— О, что вы! — мадам махнула в нашу сторону, — простите меня, мистер Уизли, но первокурсникам лучше этого не видеть. — Гаррет скорее облегчённо, чем обиженно, вздохнул. — Я бы хотела попросить вас с мистером Сэллоу. Ваш легендарный дуэт прослыл даже среди новоприбывших, так что, думаю, это будет как нельзя кстати.
Готова поклясться, что моё лицо в этот момент выглядело так, будто я съела кило бубонтюберов .
— Как…? — я буквально сдулась как воздушный шарик, выпуская из лёгких этот вопрос.
Профессор Гекат посмотрела на меня слегка растерянно.
— Но мистер Мракс сообщил мне, что вы сами не прочь вспомнить былое, — мы одновременно посмотрели в сторону Оминиса. Он, конечно же, нас не мог видеть, а вот Себастьян был растерян не меньше меня. Должно быть, Оминис говорил ему всё то же самое. Я попыталась вложить в свой взгляд максимальное количество злости, на которое была способна в тот момент. Какой же хитрый! Какой болван! Это что же, он пытается нас… «
помирить»? — я сморщилась от этой мысли.
Деваться было некуда, вокруг толпились студенты, а первокурсники радостно занимали свои места вдоль стен, размещаясь как можно дальше от стола для дуэлей.
Я кивнула Гаррету, слегка подталкивая его к Поппи и Натсай и отдавая ему свою сумку. Палочка в руке нагрелась от волнения.
«
Главное сдерживать древнюю магию — учителям, а уж тем более первокурсникам, это представление ни к чему». Я жутко волновалась, ступая на стол. Ноги едва подкосились, когда я увидела своего противника. Сколько же таких дуэлей было у нас за спиной.
Сэллоу выглядел мрачнее тучи: чёрные брюки, такая же рубашка с расстёгнутыми верхними пуговицами, галстук намотан на кулак. Волосы взъерошены, отчего смешно выглядывали кончики ушей. Он смотрел на меня исподлобья, из-за этого тёмные круги под его глазами выглядели ещё темнее, это невероятно пугало. Он держал палочку неохотно, точно какой-то мусор, который он вот-вот выкинет, только бы подвернулась урна. Губы Себастьяна были сжаты в тонкую линию, отчего они побелели, и желваки так знакомо заиграли на скулах.
Будто чувствуя наше настроение, болельщики почти не переговаривались, сохраняя гробовое молчание и с любопытством разглядывая нас с ног до головы. Я чувствовала себя ужасно.
Я совершенно не была готова к такому. Все заклинания как будто вылетели из головы, а шрам на шее снова заныл, напоминая о себе и о Круцио. «
Но ведь Себастьян не применит непростительных заклинаний», — уверяла я себя, хоть и не верила в это до конца. Выглядел он так, будто единственным человеком на земле, которого он жаждет убить, была именно я.
— Что ж, господа, помните, что мы используем только те заклинания, которые проходили до шестого курса! Удачи вам, и мы начинаем, — профессор Гекат повернулась к первокурсникам, что-то объясняя им шёпотом, но те уже не слушали её, пытаясь вытянуть шеи как можно сильнее, лишь бы посмотреть на нас из-за её спины.
— Левиосо ! — выкрикнула я, не совсем осознавая, что творю и где вообще нахожусь. Заклинания вылетали по инерции, на автомате.
— Протего! — Себастьян успел применить защиту, но отчего-то не ударил ответным заклинанием.
— Чего ты выступаешь? — процедила я сквозь зубы, косясь на зрителей и подходя ближе к противнику.
— Я не хочу этой дуэли. Экспеллиармус ! — палочка было ускользнула от меня, но я успела притянуть её своей энергией, незаметно для других.
— Борись нормально, Конфриго! — подол его мантии слегка задымился.
— Амелия, нет. Инкарцеро! — тугие веревки стянули мои запястья, пока я чуть замешкалась, — Экспеллиармус! — моя палочка оказалась у ног Сэллоу.
Я хотела быстро расправиться с этим нелепым представлением, но Себастьян явно нарывался. Я решила, что он смеётся надо мной и хочет выставить перед всеми дурой. «
Только такая дура могла поверить гоблинам», — пронеслись его слова в голове, и мои глаза тотчас потемнели.
Верёвки загорелись безо всякого заклинания, отчего глаза студентов почти вылезли из орбит, и я заметила краем глаза, как Имельда показывает на меня пальцем, что-то довольно шепча студентке Когтеврана. Наверное, пересказывает ей случай в поезде.
— Акцио, палочка! Иммобулюс ! Инкарцеро! Левиосо! Диффиндо! Конфриго! — с каждым заклинанием я подходила всё ближе, не отрывая глаз от Себастьяна. Он даже не вскрикнул, когда сильная боль пронзила его тело, и когда он с грохотом упал на пол, потому что мадам Гекат остановила дуэль.
— Так, на сегодня хватит, — обеспокоенно затараторила она, давая указания студентам постарше вывести впечатлённых донельзя первокурсников и ощупывая скрюченного на полу Сэллоу. Я увидела небольшую лужицу крови рядом с его боком, куда я пустила режущее заклинание.
В моих глазах всё ещё полыхал огонь, и я уже не замечала, как с испугом таращатся на меня студенты, не решаясь подойти ближе.
***
— Оминис, эта дуэль — последнее, что нам с Амелией надо, — раздражённо и громче, чем стоило, выпалил я.
— Себастьян, послушай. Всё не так плохо. — Друг явно уже разочаровался в своей идее, ощущая присутствие чуть ли не всей школы. — Сейчас вы быстренько с этим расправитесь и, быть может, поговорите по душам.
— Какой же ты наивный, Мракс. На тебя совсем не похоже. А знаешь, как будет? Я снова сделаю что-то не так, и она вспыхнет, как спичка, не успеешь и рта разинуть, — бесполезно было что-то объяснять — похоже, всё было уже решено. Я встретился с
обеспокоенным взглядом Амелии, и мне стало нестерпимо жаль её. Жаль, что всё
это произошло с нами. Жаль, что это до сих пор происходит.
Когда мы вставали на дуэльный стол, я заметил, какое подавленное состояние она пыталась скрыть.
Её кожа была бледнее обычного, а глаза будто потухшие, безжизненные. Она старалась вести себя живо, жестикулируя и натягивая улыбку, но от меня ничего
не скрыть. Я видел её душу насквозь. Всю её боль, все кровоточащие раны. Взгляд
невольно упал на её шею, где за воротом скрывался ожог. Я больше не смогу сделать
ей больно. Никогда.
***
Лёжа на полу и ощущая острую боль в боку, я не злился на Амелию. Я не чувствовал ничего, кроме облегчения, что эта дуэль закончилась. Меня не волнует, сколько крови я
потеряю, я лишь хочу, чтобы душевная боль навсегда покинула Амелию, пусть даже мне
придётся забрать её себе в двойном объёме.
Издалека, будто сквозь туман, я слышал едва различимые слова мадам Гекат, которая что-то причитала и постоянно трогала мой лоб. Дальше лишь темнота и слабое биение собственного сердца.
