Vater.

Прошёл месяц. Германия отрубился. Рядом с его головой лежали кучи бумаг на столе, очки валялись где-то неподалёку. Япония куда-то ушёл. Кажется, за кофе. Спустя час его разбудил стук по стеклу. Немец резко открыл глаза, вытянувшись в струнку. Одна из бумаг, успевшая прилипнуть к щеке Германии, упала на поверхность стола. Парень начал быстро искать свои очки. – О боже.. – сказал немец, когда надел очки. Рейх открыл глаза. Мужчина полноценно моргает и двигает конечностями в знак жизни. Германия впал в ступор, однако, позже улыбнулся растерянно. Парень подбежал к прибору, нажимая на кнопку, чтобы жидкость, которая поддерживала жизнь Рейха, словно кислород, слилась по трубам. Но, так как, он явно дышит, то в ней нет толка. Немец снова закашлял из-за волнения. Он задрожал, прикрывая рот рукой, однако, не сводил взгляд со своего отца. Мало ли что может произойти, тот ещё не окреп. Как только жидкость полностью исчезла, Германия открыл пробирку. Надев перчатки, он подошёл к своему отцу, до сих пор не веря в происходящее. Он снял с него ненужные трубки, которые сначала проводили ему в лёгкие кислород, заставляя, тем самым, дышать. Германия чувствовал, как его половина частицы горела огнём, когда он подошёл слишком близко к отцу и притронулся к нему. – Отец.. – на выдохе произносит немец с восхищением. Наконец-то! Рейх жив! Осталось только дождаться, когда он сможет нормально функционировать. Германия усадил отца на стул, снимая с себя халат и накидывая на него, чтобы ему не было холодно. В книге было написано, что, когда воплощение обретает жизнь, нужно всеми силами сделать ему комфортную обстановку. Немец заметался по лаборатории, думая, как может улучшить условия для отца. Он совсем не был готов к этому! Из-за волнения, парень снова закашлял, облокачиваясь о стену. Горло неприятно саднило, от чего немец постоянно морщился. – Германия. – подал голос Рейх. Он был хриплым и тихим, но этого хватило, чтобы парень обернулся. – Да, отец? Тот медленно расплылся в улыбке. Германия же, не понимал, как воплощение может разговаривать в первый же день своего появления. Тело же.. Ещё не окрепло.. – Ты не помнишь меня? – спрашивает Рейх, – тебя забрали у меня, когда я застрелился. Парень опешил. Такого не было в учебниках и книгах по истории! Что он не знает ещё? Что от него скрывали? – Я.. Я не помню.. Но я читал о тебе. – отвечает немец, не смело подходя к отцу, – я чувствовал и чувствую к тебе тягу. Рейх помолчал. Его тело кажется таким слабым. Отвратительно. Он должен быть сильнее, чем сейчас. Германия заметил шрам на виске отца. Похож на пулевой. Значит, тот и вправду застрелился. По коже пробежали мурашки, а воздух резко исчез из лёгких. Воспоминание врезалось в усталое сознание, заставляя Германию кашлять из-за перехватывающих эмоций. Он видел. Он прямо сейчас видел события прошлого. Как его отец лежит мёртвым на полу своего кабинета. Тогда, в тот момент, звуки стали приглушёнными, слышно было лишь собственное сердцебиение. Ком в горле подступил сразу же, ноги задрожали, а сам Германия не мог осознать действительность. Его отец мёртв. Он, будучи мальцом, подбежал к трупу, стараясь растормошить Рейха, чтобы тот открыл глаза и сказал, что это шутка. Но ничего подобного не происходило. Дальше было всё как в тумане, смутно. Парень схватился за голову, дрожа всем телом от воспоминания. Кашель так и вырывался, доставляя немцу дополнительную боль. – Германия, – как-то обеспокоенно произнёс Рейх, смотря на то, как его сын выкашливает кровь из-за действия страха, – подойди.. Ко мне ближе. Ариец понял в чём дело. Германия потихоньку вспоминает. Значит, не всё потеряно. Можно восстановить его память. Германия откашлялся, вытирая кровь рукавом. Ужасное ощущение жжения в горле будет преследовать его, как минимум, неделю. Однако отца он послушался, подходя ближе. Чем ближе он к Рейху, тем спокойнее становилось. В книге говорилось, чем ближе разделенные частицы находятся к друг другу, тем приятнее и спокойнее будет. Ещё есть такой раздел в книге, как "Слияние". Но об этом нужно почитать побольше, как думал Германия. Он лишь знал, что нельзя давать слиянию произойти. Однако, почему? Что в этом страшного? Удивляло то, что Рейх уже мог двигать руками полноценно. Без всяких трудностей и медлительности. Но ноги по-прежнему были неподвижны. Мужчина поднял свою руку, укладывая ладонь на чужой щеке. Он медленно начал поглаживать щёку сына большим пальцем, тем самым успокаивая. Ему невыносимо смотреть на боль своего ребёнка. Все считают Рейха жестоким. Это правда, но.. Никто не знает, как он относится к своим детям. Он сделает всё, чтобы они жили в благополучии и счастье. Он пожертвует своей жизнью ради них. Замечая, как Германия прильнул к его ладони, ариец довольно улыбается. Немец ощущал тоску сына всеми фибрами своей новой души. Тоска.. Такая острая.. Сильная.. Болезненная. Как его мальчик вынес это? Как вынес эти страдания? К отцу тянуло сильнее. Его хотелось обнять и не отпускать. Сердце бьётся так быстро.. Новые ощущения.. В лабораторию заходит Япония. Он, сначала, не совсем поверил в происходящее. Парень задумчиво хмыкнул, замечая, как Рейх и Германия на него посмотрели. Его союзник так забавно отпрянул от своего отца, выровняв спину. – Чего испугался? Словно, я призрак. – фыркает недовольно Япония, закрывая дверь за собой. Пройдя ближе с кружкой кофе, он поставил её на стол, взяв, за место неё, блокнот и ручку. – Интересно.. – сказал тот, поглядывая на Рейха, – меня зовут Япония. Думаю, это понятно.. Так что, сразу к делу.. – Япония! Мой отец только вылез из пробирки! Думаешь, он сейчас будет отвечать на твои глупые вопросы?! Дай ему несколько дней на отдых. – немец нахмурился. Ручка застыла в руках японца, даже не коснувшись бумаги. Тот медленно повернул голову в сторону Германии, обрушивая на того свой холодный и гневный взгляд. – Он только что с тобой общался и гладил тебя по щеке, – начал тот, – а значит, твой отец вполне может отвечать на мои вопросы. – Тц, дай я его, хотя бы одену.. А то, в лаборатории холодно.. *** Германия искал подходящую одежду. Рейх намного выше него. Впрочем, спустя несколько минут, парень нашёл рубашку, которую, как он помнит, купил на несколько размеров больше. Это произошло случайно. Нижнее бельё найти было потруднее. Но с этим Германия тоже справился. Со штанами такая же история. В груди было приятное тепло, от которого руки начинали дрожать. Они стали слабыми. Хотелось лишь.. Прижаться к отцу и наслаждаться этой энергией, этим теплом.. Германия помотал головой. О чём он думает?! Снова эти мысли? Откуда они.. *** – Пока Германия ищет вам одежду, можете сказать, что вы чувствовали, когда только открыли глаза? Рейх посмотрел на Японию, также холодно, как японец смотрел на его сына. Ему не нравилось его поведение. Почему он так ведёт себя с Германией? Наглость. Невоспитанность. И самое страшное то, что сын подчиняется этому идиоту. Замечая чужой взгляд, Япония даже не шелохнулся. – Третий Рейх, я понимаю, что веду себя не очень воспитано, – словно читает мысли немца, тот продолжает, – но мне нужен отчёт для воскрешения моей матери. Мне нужно знать всё. – он слегка наклонился вперёд, всматриваясь в чужие глаза, – поэтому, будьте добры, отвечайте на мои вопросы. – Хочешь воскресить мать без своей частицы. – немец хрипло смеётся, замечая чужое удивление на лице, – боишься, что будешь мучаться также, как и мой сын? – улыбка сползла с лица Рейха, возвращая привычную холодную жестокость. Япония быстро делает пометку о том, что Рейх не изменил свой характер. Это хорошо. Парень откинулся на спинку стула, довольно хмыкая. – Вы правы. Я хочу улучшить процесс воскрешение воплощений. – он скрещивает руки на груди, – я наблюдаю как за Германией, так и за вами. Изучаю поведение, реакции, чтобы в будущем понять, чего ожидать. Что можно улучшить, что нет.. И так далее. – Смышлёный. – комментирует Рейх, хмыкая. В лабораторию заходит Германия с одеждой в руках. Япония прикрыл глаза на время, пока немец помогал одеться отцу. Он думал, что с помощью Рейха будет намного проще пробудить остальных его союзников. Всё же, энергия арийца сильна. Она может послужить катализатором. А то есть.. Воскресить остальных, например, Японскую Империю, будет куда проще и быстрее. Неделю спустя. – Чего такой подавленный? – спрашивает Япония, разбирая документы. – Да так.. Устал просто. Японец прекратил шелестеть бумагой, чем напряг немца. Когда Япония останавливается, значит, сейчас будет нечто.. Или страшное, или серьёзное. Хотя, есть такие случаи, что первое и второе идут вместе. – Германия, для начала научись врать. Снова он? На немца уставился сначала Япония, у которого настолько холодный взгляд, что, кажется, это он причина морозов в России. А позже, на него уставился и второй взгляд - Рейха. Отец начал постукивать по столу кончиками ногтей, заинтересовавшись разговором. – Кто "он"? – подаёт голос ариец. Германия замялся. – Не важно, отец.. – Польша. – говорит японец, подписывая одну из бумаг. Словно почувствовав чужой, негативный взгляд, он поднял голову на Германию, – что? Твой отец обязан знать правду. – Германия? Я чего-то не знаю? – нагнетает обстановку Рейх. – Польша всегда его гнобит. Хотя, говорит, что это шутка и всё такое. – отвечает за Германию Япония, подавляя усмешку от того, как сейчас немец на него злиться. Рейх, словно выпал из мира. Этот Польша многое о себе возомнил. Неужели, он захотел, чтобы его поделили снова? Нацист сжал руки в кулаки, сдерживая гнев. – Польша значит.. – Папа, всё нормально. Пусть, хоть закидается своими оскорблениями.. Мне плевать на него. – Но приходишь постоянно подавленный и бывает плачешь в подушку. – добавляет Япония, смотря на хмурое выражение лица Германии, – да ладно тебе.. – Заткнись. – шикает немец, – ты хоть понимаешь, если Рейх будет в гневе, он может и убить Польшу! Что мне тогда делать?! Все могут подумать, что это я виновен! – шепчет тот на ухо японцу. – Все подумают, что это Россия. – Я не выходил в сеть, примерно.. Год. Я почти не появлялся на саммитах. Они подумают, что я планировал убийство Польши. Да и.. Как Рейх убьёт его? Он ещё слаб. И я не выпущу его из лаборатории, это слишком опасно. Япония мило улыбнулся, взглянув на немца с полным спокойствием. – Разве.. Тебе самому не хочется, чтобы Польша заткнулся навсегда? Например.. Меня он изрядно бесит. Несёт бред в твою сторону. Раздражает. – фыркает тот, – знаешь ли, я уже изрядно устал играть милого и доброго мальчика. – его добрая улыбка тут же исчезла, возвращая холодный гнев, который читается в глазах. Серьёзное выражение лица добавляет напряжённости, – я ждал, пока в тебе заиграет тяга к отцу. И теперь, я не хочу отступать. – О чём шепчетесь? Германия вздрогнул от неожиданности, отпрянув от Японии. Японец же, вернул расслабленное выражение лица. – Ничего такого. Обсуждаем Польшу. Нам он не очень нравится. – говорит Япония. – Тц, кому он вообще нравится.. – Рейх поднял взгляд на Германию, который, от нервов, кусал губы, – почему ты ему не отвечаешь? Почему терпишь? Если бы ариец был способен ходить, он бы подошёл к сыну вплотную, попытавшись выведать все его тайны. Германия ещё закрыт. Мало что говорит. Странно, почему? Почему Германия ничего не говорит собственному отцу, которого, чуть ли, не почитает? – Я.. Не хочу лишних конфликтов. Он злиться лишь на то, что я твой сын. Можно сказать, он мстит? Не знаю.. Отыгрывается. «Значит и я на нём отыграюсь.» – думалось Рейху.