Связанные обетом

«Она займется свадьбой?» Гермиона, пораженная новостью, так и замерла и безмолвно уставилась на мать Драко. Казалось, таким могла бы заниматься любящая контроль миссис Уизли, или приземленная миссис Тонкс, но Малфой?! Да она должна считать оскорблением необходимость выбирать оформление или расставлять стулья для гостей! Гермиона нахмурилась, разглядывая женщину. Длинные светлые волосы, собранные в изящный свободный пучок, идеальная осанка, а самое главное — холодный взгляд, не предвещающий дружеских посиделок. Леди Малфой смерила ее молчаливым взглядом в ответ. В одном только блеске серых глаз читалось разочарование. «Это действительно происходит?» — казалось, вот-вот скажут губы, подведенные нежным оттенком помады. Вспомнив о том, что слишком долго смотреть и молчать неприлично, Грейнджер выпрямилась, расправила плечи и постаралась выглядеть если не под стать аристократке, то хотя бы достойной своего положения невесты. Но обычные джинсы и футболка не произвели на Нарциссу Малфой совершенно никакого впечатления, скорее даже отняли пару очков репутации. Женщина, решив, что с любезностями уже покончено, медленно кивнула и прошла мимо Гермионы в столовую. За ее спиной обнаружился небольшой чемодан. Гермиону пробил мелкий пот. «Только не говорите мне, что она будет здесь жить все это время! Неужели ее не хватятся дома?» Гермионе пришлось ударить себя по щекам, чтобы успокоиться. «Я должна быть начеку. Веди себя естественно, Гермиона! — Она нервно хмыкнула. — Мерлин, дай мне сил!» — Дорогая, вы будете чай? — донеслось слева. Грейнджер мотнула головой и, пригладив растрепанные волосы, зашла в столовую. Миссис Малфой уже сидела за столом, выжидающе глядя на нее. Грейнджер прочистила горло и вцепилась руками в спинку самого дальнего кресла. Неужели Нарцисса действительно будет заниматься свадьбой и жить здесь? О спокойном чтении можно забыть. — Да, пожалуйста, — она подняла взгляд на Малфой, пытаясь прочесть ее настроение. Та безэмоционально кивнула и передала указания своему домовому эльфу, который тут же бросился все исполнять. Нарцисса взмахом палочки раздвинула легкие шторы на окнах, впуская тусклый свет в просторный зал, обвела помещение внимательным взглядом и задумчиво постучала ногтями по столешнице. Звук отозвался где-то в сердце Гермионы, словно это его только что коснулись аккуратные ноготки. — Мне не нравится сад, — наконец сказала миссис Малфой. — Он совершенно зарос. Но и в коттедже проводить церемонию мы не будем. Значит, придется поработать над лужайкой перед домом. — Хорошо, — тихо сказала Грейнджер, робея перед внезапно деловым тоном. Малфой поджала губы, словно Гермиона сказала что-то неуместное. — Сядьте, — скомандовала она. Гермиона хотела было опуститься на тот стул, в который она вцепилась так, что побелели костяшки, но Нарцисса четко указала на место справа от себя, не оставляя вариантов. Если Грейнджер проигнорирует это четкое указание, она рискует заслужить плохую репутацию у свекрови. Хотя, говоря честно, Гермиона вряд ли получила бы от нее одобрение, даже сделай она все идеально. Пришлось повиноваться, еле передвигая вмиг ставшие ватными ноги. Нарцисса, чуть склонив голову набок, наблюдала, как Гермиона опускается на стул. Оставалось только гадать, что же было в голове у этой женщины. На столе появились чашки с дымящимися напитками и несколько мисочек с печеньем и фруктами. Нарцисса даже не притронулась к своей чашке, изучая Гермиону. А та не могла поднять глаза или задать вопрос, съежившись под тяжелым взглядом. — Не обманывайте себя, ожидая моего к вам хорошего отношения, — внезапно раздался холодный голос Нарциссы Малфой, в давящей тишине создавший впечатление оглушительного выстрела. Гермиона осторожно подняла взгляд, стараясь держать осанку и не показывать своей робости. — Я рассматриваю наше сотрудничество только с точки выгоды. И уж тем более не стоит думать, что теперь я для вас «мама́» или кто-либо, кроме миссис Малфой. Это ясно? — Да, — Гермиона подавила всколыхнувшееся раздражение, даже и знаком не выказав своей неприязни. «У меня уже есть мама́. И именно из-за вас, вашего мужа и его дружков-пожирателей я не имею ни малейшего понятия, когда снова ее увижу. И увижу ли вообще. Так что да. Вы мне не мать». — Хорошо, — Нарцисса холодно улыбнулась. — Я постараюсь не надоедать вам с организацией, однако имеете ввиду — я не приму никаких отказов или капризов. — Хорошо. Мы будем выбирать цвет салфеток и писать речь шафера? — невинным голосом сказала Гермиона. Малфой нахмурилась. Грейнджер прикусила язык и схватилась за кружку, лишь бы чем-то занять свои руки. Чай еще был слишком горяч, поэтому не получилось отпить даже чуть-чуть и приходилось глупо держать чашку двумя руками. — Не думала, что вас занимают такие детали. Однако, если вы желаете… — Простите, — Гермиона с резким стуком поставила кружку на стол. Однако она уже была на взводе из-за глупой книги. — Это была необдуманная шутка. Я не собираюсь мешать вам в выборе салфеток или… чего бы там ни было. Нарцисса вздохнула и поджала губы. — Эта свадьба не приносит мне никакого удовольствия. Я и в кошмарном сне не могла бы себе такое представить. Однако, мне придется заниматься этим. Ради Драко. — Вы его любите, — утверждение прозвучало с таким сожалением, что Гермиона спохватилась и повторила, уже четче и отстраненнее: — Вы его любите. Миссис Малфой кивнула и склонила голову набок, не спеша смотреть Гермионе в глаза. Она замерла, словно статуя, и Гермиона молчала, не смея тревожить женщину, ожидая продолжения разговора. Было так тихо, что даже тиканье часов показалось бы сейчас оглушительным стуком. Казалось, весь дом прислушался к их разговору. — Как вы думаете, мисс Грейнджер, — Нарцисса повернулась к Гермионе. Ее глаза болезненно заблестели. — Почему Гринграссы держали помолвочное кольцо в сейфе? «Значит, газету мне послала тоже она?» — Гермиона, слегка сбитая с толку, помедлила, перед тем, как дать ответ. Она не понимала, на чьей стороне Малфой и была сбита с толку. Нет, конечно, Нарцисса будет горой за своего сына. Но почему тогда давала Гермионе подсказки? Почему пыталась ее о чем-то предупредить? Спохватившись, что она уж слишком долго молчит, Гермиона кашлянула и выдала первое же предположение: — Потому что это ценное украшение. «Это слишком очевидный ответ, — она нахмурилась. — Но я просто не вижу других вариантов». Возможно, следовало промолчать. Но Гермиона привыкла отвечать, когда ее спрашивают. Это уже стало ее личным недугом. Нарцисса дернула уголком губ. — Я вижу на вашей шее украшение, — она медленно приподняла подбородок, указывая, и опустила его, впившись взглядом в лунный камень. — Очевидно, оно ценно для вас. Почему же оно не в сейфе, а у вас на шее? «Потому что у меня нет сейфа», — Гермиона с досадой отбросила эту ненужную колкость и позволила себе обдумать свои слова. Не стоило выдавать Малфой слишком многое. Но и кривить душой не стоило. Палочка сейчас не с Гермионой, и чего стоит Малфой попытаться отнять украшение и самостоятельно проверить, что это? Гермиона поджала губы и пробормотала: — Потому что это не просто украшение. «Оно дает мне возможность узнать состояние Гарри и Рона. Оно приносит мне успокоение, ведь я могу в любой момент проверить, как они». — Помолвочное кольцо Малфоев не приняло мисс Асторию Гринграсс. — Нарцисса вздохнула. — Волшебные вещи, передающиеся из поколения в поколение, обладают своеобразным характером. Своего рода сознанием. И оно знало о том, что его хозяйка — вы. А это значит, что вам суждено быть вместе. И вы его полюбите. Хотите вы того, или нет, это уже предрешено. «Не может быть. Это бред. Не верю!» — Какая чушь! — в сердцах воскликнула Гермиона, раздраженно скрестив руки на груди. — Никакой артефакт не сможет знать, полюблю я кого-то или нет. Это так же глупо, как и прорицания. — Вот поэтому я и здесь, — миссис Малфой легко пожала плечами. — Действительно, кольцо может ошибаться. И вполне возможно, что вы не судьба Драко, чтобы он там себе не нафантазировал. — Драко фантазировал обо мне? — Гермиона не удержалась от нервного смешка. «Что это вообще значит? Может, просто неудачный выбор слов?» — Странно, что я этого не заметила. Нарцисса достала палочку и направила ее на Гермиону. В ее глазах не осталось ни капли меланхолии или участия. Сейчас она была холодна и собрана, и смотрела на Гермиону скорее как на оппонента по дуэли, нежели невестку. Гермиона испуганно вжалась в кресло. Угроза магии искрила в воздухе. Вокруг все словно потемнело и остался только маленький клочок стола, Гермиона и Нарцисса, глядящие друг на друга. Мать Драко встала, все также направляя палочку в лицо Грейнджер, и выдохнула, собираясь что-то сказать. Девушка испуганно схватилась за край стола, пытаясь отодвинуться, но ее кресло будто приросло к полу. Она сжала кулаки и заставила себя выдержать взгляд. Но то, как Нарцисса смотрела на нее, было красноречивее любых слов. Угроза. Гермиона — угроза для нее. Еще не зная толком, почему и как, Гермиона понимала, что Нарцисса в очень непростом положении. — Силенцио! — с палочки Нарциссы сорвалось заклинание и Гермиона почувствовала, как ее лишили голоса. Она замычала, вытаращила глаза и снова вцепилась в стол, чувствуя все более возрастающий испуг. Без палочки она была беззащитна. А беспалочковая магия была все еще ей недоступна. «Я здесь в ловушке! Даже если мне удастся сбежать из столовой, защитный барьер все еще действует! Если она действительно против свадьбы, ей не составит труда убить меня». Нарцисса опустила палочку и поджала губы. Она рухнула на свое кресло и прижала пальцы к вискам, морщась, словно обычное заклинание забрало у нее слишком много сил. Гермиона ждала, вытаращив глаза, словно пучеглазая игрушка-пищалка, не смея даже пошевелиться. Наконец, Малфой заговорила: — Я рада, что мой сын нашел в себе силы бороться с… этим, — ее голос звучал глухо и устало, и казалось, что она была совершенно не в восторге от своих слов. — Но то, что он решил попытаться найти другой выход, эта свадьба… — Нарцисса тяжело вздохнула, — убивает меня. Вы же прекрасно понимаете, что обратиться к вам его вынудила чрезвычайная нужда. В ином случае даже мысли о замужестве с такой, как вы, у него не было бы. «Говорите прямо, — подумала Гермиона и посмотрела на Нарциссу, пытаясь хотя бы сердитым взглядом выказать, что это все ей не по нраву. — Чего вы хотите от меня? Почему дали мне подсказку про кольца?» Малфой, скользнув по ней рассеянным взглядом, заметила раздражение и довольно усмехнулась. — Прошу меня извинить за магию. Но ваши неуместные комментарии меня раздражают. — Она отпила немного чая, наслаждаясь тишиной. Гермиона беспомощно уставилась на свою кружку, испытывая жгучее желание произнести в ответ парочку заклинаний. Если бы только у нее в руках была ее палочка! Но сейчас ей не оставалось ничего, кроме как послушно сидеть и ждать, что произойдет. — Я хотела, чтобы вы осознали масштаб проблемы и позже, когда я озвучу свое предложение, приняли его. Малфой снова сделала глоток и взяла печенье, с легкой улыбкой на губах наблюдая за девушкой. «Да она просто издевается надо мной! — Гермиона сделала несколько глубоких вздохов, чтобы успокоиться. — Тогда не стоит давать ей лишний повод для злорадства». Весь разум в одно мгновение пришел в полную боевую готовность, как когда она решала сложные задачки по нумерологии или прорабатывала версии Рона и Гарри. Мысли, планы и идеи проносились в голове с безумной скоростью, выискивая любую мелочь, которая может помочь. За те мгновения молчания, что Малфой наслаждалась видом «побежденной и сломленной» Гермионы, та выстроила по меньшей мере три плана, по которым ей следовало действовать. Первый план заключался в показательном сочувствии. Если Нарцисса начнет давить на жалость, рассказывая о тяжелом детстве Драко, о том, как ему тяжело приходится на службе у Темного Лорда, то Гермиона подстроится и выкажет искреннее, насколько она сможет, сочувствие. Она покажет, что глубоко прониклась трагедией семьи Малфой и готова ради них на любые жертвы. И что ее предыдущие слова лишь девчачья глупость и эмоциональность перед свадьбой. Второй план был планом на случай форс-мажора. Если в какой-то момент все пойдет не так и Нарцисса решит избавиться от нее, или в ее словах промелькнет хоть намек на что-то нехорошее — Гермиона быстро плеснет в лицо Малфой свой чай и, пока та будет приводить себя в порядок, сбежит в коридор и поднимется на второй этаж, а после запрется у себя в комнате. Нарциссе туда точно не попасть, Драко поставил еще на третий день пребывания Гермионы в коттедже сильные охранные чары. Туда, без разрешения, мог проникнуть только он сам или Гермиона. Делалось это для того, чтобы Эмили не забиралась в комнату Гермионы в ее отсутствие, но в этот раз это сыграет еще и против миссис Малфой. А уж у себя в комнате Грейнджер как-то переждет несколько дней, пока не наступит день свадьбы, и Драко не вернется. Если вернется. Третий план был на случай не сработавшего второго. Если по какой-то причине Гермионе не удастся добраться до своей комнаты, ей придется с голыми руками сражаться против вооруженной Нарциссы. Тогда она использует все свои возможности, чтобы подобраться как можно ближе к женщине и отобрать у нее палочку. Этот план был самый рискованный и непроработанный, и Гермиона надеялась, что до него не дойдет. — Драко совершил ошибку, выйдя на контакт с вами, — наконец произнесла Нарцисса. — Но он слишком благородный мальчик. И из всех доступных ему вариантов он выбрал самый сложный, — она расстроенно покачала головой. — Признаюсь, я совершенно не уверена, что вы поможете ему. Но Драко верит. И я решила дать вам шанс. «Есть и другие способы снять его проклятье, — поняла Гермиона. — Но почему-то брак со мной Драко посчитал лучшим вариантом. Что же может быть вместо брака? Темные ритуалы? Убийства? А, точнее… мое убийство». Гермиона вспомнила, как Малфой признавался ей: «Если бы тебя не было, все было бы проще». Неужели весь секрет в том, что смерть Гермионы освободит Драко от проклятия? Но что можно решить и свадьбой и убийством? Да еще и с одним и тем же человеком? Гермиона совершенно не представляла, какое проклятие может иметь такие обширные условия. Ладно, если бы ее нужно было только убить — то же пророчество, которое изрекли о Волдеморте и Гарри, направило мысли обоих в одно русло «Один из них не может жить, покуда жив другой». Но что с Гермионой и Драко? Как они связаны? Грейнджер подняла взгляд на миссис Малфой и попыталась прочитать ответ в ее глазах. Но тщетно, в них она видела только холод и разочарование. А еще, — нет, ей не показалось! — в ее глазах распалялся огонь презрения и ненависти к Гермионе. То, как она прямо держала голову, то, как смотрела сверху-вниз на Грейнджер и то, как она пыталась быть с ней подчеркнуто-вежливой в первые секунды разговора, а сейчас прожигала ее взглядом — все это пугало Гермиону до чертиков. Она схватилась за кружку, собираясь претворить свой второй план в жизнь. Жаль, что чай уже остыл, от горячего было бы больше пользы! — Я изучала записи, искала похожие случаи, — внезапно заговорила Нарцисса. Она отвела взгляд, а когда вернула к Грейнджер — ее глаза были расслаблены, веки чуть приоткрыты, а лицо не выражало ни одной эмоции. — Пока Драко не видел, я искала любую информацию, которая может пригодиться. Он не рассказывал, что именно планирует сделать, поэтому я просто искала любые книги, которые могли бы заинтересовать его. И только когда вы оказались здесь, Драко сообщил мне о своем плане. Нарцисса вздохнула и по ее лицу проскользнула тень печали. — Я была против. Я сразу сказала, что это не выход, что от вас лучше просто избавиться. Но на это не соглашался Драко. Он показал мне свои исследования и книгу об обетах, рассказал о том, что уже обо всем договорился с личным целителем… — она поджала губы и посмотрела на Гермиону. — А еще он дал вашим друзьям Непреложный обет. Я была в ярости и не понимала его. Как мать, я просто не могла сдаться и оставить все на волю случая, особенно после стольких ночей, проведенных над его кроватью… — Нарцисса выдохнула, словно признание далось ей с трудом и несколько долгих минут молчала, собираясь с мыслями. — И мне больно знать, что вы даже представить себе не можете, с чем сталкивался Драко каждый день, чтобы организовать этот свадебный ритуал и… — ее голос стал совсем тихим. — Что он на самом деле чувствует к вам. «И что же он чувствует? — если бы Гермиона могла, она бы громко фыркнула. — Он вынужден быть рядом. Да, он пытается сблизиться, но это временно». — Драко верит в то, что обет все решит. Но я… — Нарцисса встала, бросив кружевную салфетку с колен на стол. — Я предполагаю, что одной свадьбы будет недостаточно. Казалось бы, эти слова должны были стать новостью для Гермионы, шокировать и ввести в панику, но она лишь осторожно кивнула и открыла рот, забыв, что не может говорить. Нарцисса, поглядев на это, смилостивились и взмахнула палочкой, отменяя заклинание. — Я так же думала об этом, — прокашлявшись, сказала Гермиона и тоже встала из-за стола. Разговор приобретал более спокойный тон и Гермиона попыталась придерживаться первого плана. — Я очень хочу ему помочь, поверьте. Но у меня недостаточно информации, чтобы предположить риски и возможные исходы. Я не знаю, что делать, если все пойдет не так. Драко держит меня в неведении. — Вероятно он считает, что так будет лучше, — внезапно согласилась Нарцисса. — Он взял с меня обещание, что я ни словом не обмолвлюсь вам о его состоянии, так что не ждите от меня помощи. Однако, Драко не взял с меня обещаний не угрожать вам, — она растянула губы в улыбке, глядя прямо в глаза Гермионе. — И я хочу воспользоваться этим. «Угрожать?» — Гермиона удивленно вскинула брови. Все же план «форс-мажор»? Нарцисса кивнула и подошла к окнам столовой, неспешно распахнула их. Ее темно-зеленое платье из тяжелого шелка, приятно заиграло на свету, переливаясь, словно изумрудный камень. Или… как чешуйки драконьей чешуи на одеянии Малфоя. Сам собой в голове возник образ Драко в тот день, когда он пришел на поляну и предложил ей союз. Гермиона ощутила странную тоску по тому дню. В груди начало неприятно тянуть, на глаза накатили слезы. Может, она скучала по тем денькам с Роном и Гарри? Как бы паршиво они не жили, но они были свободны. А сейчас Гермиона была птичкой в золотой клетке, купленной не за самую дешевую, но цену. И она была одинока. А потом неожиданно пришли тревожные мысли о поцелуе с Драко. И о его повязке на шее, которую она случайно задела. Что если Нарцисса знает об этом? И поэтому так злится? Грязнокровка посмела поцеловать ее сына… Как много Драко рассказывает матери? — Я хочу, чтобы вы знали: если до сентября вы не поможете Драко, я найду способ убить вас. Меня не остановит ни магия рода Малфоев, запрещающая напрямую убивать членов семьи, ни запрет Драко. Вы должны понимать, что мой сын для меня на первом месте. — Но как я найду решение, не имея совершенно никакого представления, что именно случилось? — возмутилась Гермиона. — Может быть, вы знаете обстоятельства проклятия? Как оно появилось и почему завязано именно на мне? В какую сторону мне стоит двигаться? Нарцисса покачала головой. — Я не могу ничего сказать. Но вы же не просто так были лучшей ученицей в Хогвартсе. Как бы Драко ни старался, он не смог подняться выше вас в рейтинге учеников, — она нежно улыбнулась, видимо, вспоминая что-то хорошее. — Вы умная. И это не лесть, я плоха в этом. Так что постарайтесь придумать, как за август помочь Драко. Я готова предоставить вам любые книги и справочники. Не забывайте, что на кону стоит ваша жизнь. — Хорошо, — Гермиона вообще не видела ничего хорошего. Она была в ярости и растеряна одновременно. Она ощущала себя так, словно Макгонагалл поручила ей организовать очень важное мероприятие, и сейчас она стояла перед украшениями и праздничными декорациями, сморщив лоб, и пыталась вспомнить — поминки это или день рождения. — Сейчас я займусь обустройством территории коттеджа. Вы можете высказывать ваши пожелания, и я обязательно к ним прислушаюсь. Выберем вместе цвет салфеток или речь шафера, если это вам так важно. А когда Драко вернется, вы ни словом не обмолвитесь о нашем разговоре. Гермиона прошептала что-то согласное, чувствуя, как ком в горле мешает ей говорить. У нее просто не было выбора. Она должна согласиться на условия Нарциссы, иначе ничего не мешает ей прикончить ее прямо сейчас. И, хоть сердце еще паниковало и протестовало, разум уже начал педантично собирать предполагаемую литературу и составлять список книг, которые она попросит у миссис Малфой. Нарцисса спустилась в сад и придирчиво осмотрела кусты белых роз. Она призвала маленькие солнышки над каждым растением — в последнее время дожди лили как из ведра — и обернулась. — Ох, и еще. Драко попросил вас не приносить ему никаких клятв у алтаря, ведь так? Гермиона осторожно кивнула. — Это ошибка. — Миссис Малфой отвернулась к цветам и осторожно срезала заклинанием одну розу, придирчиво осмотрела и, оставшись довольной, поднесла ее к носу и медленно вдохнула аромат. — Вам стоит подумать над клятвой. Во время ритуала Драко никак не сможет помешать вам говорить, так что внимательно отнеситесь к своим словам. Я бы посоветовала пообещать ему, что он будет вашим единственным мужчиной. Ведь, — она усмехнулась и тут же скрыла усмешку за цветком, — если у вас ничего не выйдет, это будет чистой правдой.

***

Следующие три дня были самыми долгими в жизни Гермионы. Она почти не спала, блуждая по коттеджу от одного места для чтения к другому, таская с собой свитки с записями и заметками. На одном было целое эссе-исследование о Драко (Гермиона никогда бы не поверила, что ее заинтересует размер его ноги, любимый напиток или распорядок дня, но Нарцисса охотно отвечала на все вопросы, а чем больше информации — тем лучше), на другом слова клятвы для свадьбы. Который пока что состоял только из одной пометки: «Ты будешь моим единственным мужчиной». Когда Гермиона смотрела на эту запись, ее сразу же бросало в лихорадочную дрожь. Она не могла поверить, что ей действительно придется произносить это Драко Малфою. Она так много об этом думала, что, когда удавалось ненадолго задремать, ей снились ужасные кошмары, где главным свадебным подарком был измученный и умирающий Рон, лежащий в луже собственной крови. И она, одетая в самое роскошное свадебное платье, должна была произнести свою клятву прямо перед другом, бывшим возлюбленным. И во всех этих кошмарах Рон умирал после роковых слов, а Драко, довольный собой, срывал повязку с шеи, под которой обнаруживалась лишь его обычная кожа, и набрасывался на Гермиону. Они падали на кровать, свадебные декорации сменялись черной непроглядной тьмой, и все, что оставалось — светлые волосы Драко, ее единственный источник света. Они сверкали так ярко, словно солнце, ослепляя неожиданно онемевшую Гермиону. Малфой заламывал ей руки, а она брыкалась и билась в истерике. Ноги не слушались, наливаясь свинцом, руки сковывали незримые наручи. Все становилось словно в замедленной съемке, и ей оставалось только беспомощно наблюдать, как Драко медленно и с огромным удовольствием освобождает ее от одежды, ослабляет шнурок на корсете, оголяя грудь, и припадает своими губами к ее чувствительным соскам, со стоном втягивая их в рот. Гермиона пыталась сопротивляться, но тело ее не слушалось. Она пыталась кричать, но голоса не было. Были лишь яркие всполохи его светлых волос, взрывающиеся ослепительно-белым светом от каждого нового стона, который ему улавалось вытягуть из нее. Драко пылал неудержимой, животной страстью и с каждой секундой ее все глубже затягивало в этот водоворот. — Я буду твоим первым и единственным мужчиной, — жарко шептал Драко, склоняясь к ее уху. Гермиона в ужасе пыталась возразить, но тут же вспоминала слова клятвы и покорно уступала, проваливаясь в холодящий тело шелк простыни, позволяя ему делать все, что он хочет. Драко внимательно исследовал каждый кусочек ее тела, проводил ногтями по ребрам и животу, возвращался к груди. Он раздвигал ее ноги и Гермиона в страхе выгибалась всем телом, пытаясь отодвинуть тот самый момент. И когда Драко входил в нее, она с криком просыпалась, роняя из рук книгу. Первые секунды Гермиона ощупывала себя, стирала пот со лба и пыталась успокоиться. Разум подбрасывал остатки сна, особенно долго задерживаясь на некомфортных картинках, заставляя ее морщиться и ежиться, сворачиваться в клубок. Если бы у нее была возможность, она бы нашла пару книг по физиологии и психологии и постаралась бы разобраться, что с ней происходит, но времени для чтения о таком у нее точно не было. Проще было считать, что она слишком волнуется и переживает из-за надвигающегося дня. Во всяком случае, это было разумно. Миссис Малфой поселилась на втором этаже в одной из свободных комнат. Хоть Гермиона и не имела ничего против, но спокойно спать, зная, что за стеной живет женщина, которая ей угрожала, было очень неуютно. Но она хотя бы не пыталась зайти к ней в комнату и не спрашивала каждый раз, когда ее видела, о успехах в разгадке тайны. Появление Нарциссы, внезапно, принесло и свои плюсы. Ее присутствие вернуло Эмили за стол на завтраках и обедах, и та даже начала говорить с Гермионой. Не сказать, чтобы Грейнджер была от этого в восторге, но худой мир лучше доброй ссоры. Они даже вели светские беседы, размышляя о погоде, о цветах в саду и обо всем, что только приходило в голову, кроме свадьбы и Драко. Нарцисса была мила и уделяла каждой одинаковое количество времени, общаясь как с равными себе. Эмили была от этого в восторге. Она даже пообещала написать миссис Малфой портрет, а та согласилась специально попозировать. В саду и на лужайке словно поработала целая команда. Ухоженные кусты и аккуратный плющ на беседке, коротко стриженная трава у дома, светлая дорожка из камней прямо от сосны к дому и террасе. В пятницу Нарцисса самостоятельно развернула огромный шатер и расставила внутри стулья и столы, недалеко от шатра, возвела помост и на ней большую арку, украшенную белыми розами. Она добавила в защиту купола над коттеджем антидождевые чары, чтобы плохая погода не испортила церемонию. Каждый раз, когда Гермиона выглядывала из своей комнаты в открытое окно, она видела этот строгий шатер, арку, ослепляющую своей белизной и чистотой, и несколько стульев перед помостом, предназначенных для немногочисленных гостей. Все это напоминало ей помост для повешенных, и приготовления чудились ей приготовлениями к казни. Гермиона старалась отвлекаться и не думать об этом, возвращаясь к своим идеям и догадкам о сути «проклятия» Драко Малфоя. Дыхание перехватывало от сухих строк условия, произнесенного еще в самый первый день. Свадьба и первая брачная ночь. Это обязательно случится. Возможно, этого будет недостаточно. Зачатие? Зачать ребенка от Драко Малфоя за один месяц, пока действует условие от Нарциссы, казалось ей ужасным исходом. Гермиона никогда не хотела иметь детей в двадцать лет. Ей хотелось сразу хорошо устроиться в жизни, найти работу и не беспокоиться о деньгах и достатке. Да, сейчас ей точно не приходилось переживать о деньгах, но принять мысль о том, что ей придется беременеть прямо в разгаре войны и вынашивать ребенка для Драко Малфоя она просто не могла. Ее сразу же сковывал ужас и Гермиона пыталась успокоиться, бесцельно таращась на свои дрожащие руки. Вот бы рядом был кто-то, с кем она могла бы посоветоваться! На ум приходила только Джинни, но Гермиона даже просто представить не могла, чтобы она заходила к сестре Рона и будничным тоном сообщала: «Зелье забывчивости подорожало на пять кнатов, гномы опять перерыли всю лужайку и, ах, да, еще я собираюсь родить Малфою ребенка, иначе меня убьют». И, как бы тяжело не было принять это, казалось, что это будет единственным верным исходом. Только если она не ошиблась, и проклятие завязано на чем-то другом. И Гермиона снова возвращалась к началу своих рассуждений, не желая верить в такой ужасный исход.

***

Драко вернулся поздно ночью в пятницу. Гермиона почувствовала это по враз изменившемуся воздуху, по волнению, внезапно появившемуся в груди. Она потушила настольную лампу, закрыла книгу, которую читала и, набросив на себя халат, выглянула из своей комнаты. Он стоял возле окна, спиной к ней, в своем черном облачении, в котором она видела его в первый раз. Гермиона замерла, рассматривая его прямую спину и устало опущенную голову. «Что-то случилось. Что-то не особо хорошее, — испуг пробежал по спине холодком. — Он выглядит… еще хуже». Малфой обернулся и, заметив ее, тут же распрямил плечи, одним резким взмахом руки пригладил волосы и ухмыльнулся: — Грейнджер? Почему ты еще не спишь? Гермиона шагнула вперед, внимательно вглядываясь в его лишенное эмоций лицо. Только что он казался ей сломленным и потерянным, а сейчас выглядел лучше, чем когда-либо, усмехаясь и пронизывая ее насмешливым взглядом. — Предсвадебный мандраж, — она привалилась плечом к стене, чувствуя дрожь в ногах. — Я уже думала, ты не вернёшься. — Не мог же я опоздать на собственную свадьбу, — фыркнул он. Гермиона неуютно поежилась. Хоть Драко и выглядел как обычно, она буквально чувствовала, что что-то не так! От него веяло такой тьмой и силой… — Не хочешь прогуляться? — внезапно предложил Малфой, чутко ловя каждое ее движение. — Здесь недалеко. Гермиона кивнула и окинула себя быстрым взглядом. Собранные в косу волосы, шорты, футболка и халат — ничего нового. Стоит ли ей переодеться? Нацепить платье и снова попытаться соблазнить Драко? — Можешь идти так, — словно прочтя ее мысли, с ехидной улыбкой сказал он. — Туда, куда мы собираемся, каблуки не нужны. — Я и не собиралась наряжаться ради тебя! — вспыхнула Гермиона. — Да-а-а? — с издевкой протянул Драко. — А мне показалось, что ты не прочь еще раз попытать удачу. Я уж надеялся, что сегодня ты попытаешься залезть ко мне в штаны. — Даже не смей так думать! Малфой лишь снова усмехнулся и махнул рукой, дав знак, что он будет ждать ее. Гермиона поспешно скрылась в комнате и начала переодеваться. Джинсы, легкий свитер и кеды — удобная и простая одежда. Если они будут гулять по лесу каблуки действительно не подойдут. Она быстро переплела косу, мимолетно отметив, как же отросли ее волосы. Когда Гермиона собралась и вышла, Драко ждал ее, привалившись плечом к стене. Когда их взгляды встретились, Малфой с жадностью окинул ее взглядом, словно они не виделись не несколько минут, а целый год. И снова в его взгляде проскользнуло что-то, до мурашек напугавшее Гермиону. «Не подавай виду, — подумала она, проходя мимо и спускаясь по лестнице. — Все будет хорошо». Выскользнув из спящего коттеджа, они прошли мимо свадебного шатра и декораций. Малфой удостоил их лишь мимолетного взгляда, а вот Гермиона задержалась, разглядывая кресла с фигурной резьбой, высланную лепестками роз дорожку и внушительную арку, украшенную цветами. Почему-то на ум пришла мистическая арка из министерского Отдела тайн, в которую во время сражения упал Сириус Блэк. «Не могу поверить, что он умер. Гарри… мне так жаль!» А завтра, возле совершенно другой арки, исчезнет и Гермиона Джин Грейнджер. «Уже завтра, — Гермиона отвернулась и догнала Малфоя, стоящего у Большой сосны. — Почему так… быстро?» Драко открыл проход и вывел Гермиону из защитного купола. Они прошли немного по кромке и почти сразу свернули левее, с каждым шагом забредая все дальше и глубже в лес. Шли молча, Малфой впереди, Грейнджер чуть позади. Драко искал что-то на земле, пару раз используя поисковые заклинания или недолго задерживаясь у сосен, разглядывая их кору. — Что ты делал в Хогвартсе? — спросила Гермиона. — Как разрешилась история с украденным кольцом? Я знаю, что ты помолвлен с Асторией Гринграсс. Малфой замер, вцепившись в дерево. Грейнджер догнала его и попыталась заглянуть ему в глаза, но он отвел взгляд. Драко тяжело выдохнул и шагнул вперед, Гермиона была вынуждена продолжить идти рядом, чтобы видеть его лицо. «Что он скрывает? Почему такой мрачный? Что случилось?» — Матушка рассказала тебе про эту глупую помолвку? Чтож, мы устроили целое представление, я подарил Астории другое кольцо, — Драко отрывисто рассмеялся, будто это был несмешной анекдот, рассказанный преподавателем, которому лучше поддакивать. — Неделю не сходили с первой полосы. «Драко Малфой и Астория Гринграсс отмечают вторую помолвку в ресторане», «Драко Малфой и Астория Гринграсс — пара года», «Даже несмотря на все проблемы, Драко и Астория верны друг другу и счастливы»… Какие идиоты. В последней фразе из пучины грусти и боли выглянул старый Драко, и Гермиона позволила себе слегка усмехнуться. — Вижу, ты сам не в восторге от этого. — Как ты догадалась? — иронии в его голосе было столько, что можно было без проблем раздавать нищим. Малфой обернулся и холодно усмехнулся, замечая смущенное выражение лица Гермионы. — Это все идея моего отца. Пока он глава семьи, я могу сколько угодно бегать и прятаться от разговоров с ним, но отказываться от его выбора не могу. Он думает, что это заставит меня поверить в лучшее, — Драко фыркнул и отвел ветви деревьев от лица. — А кого… как ты относишься к Астории? Гермиона закусила губу. Она чуть не потребовала у Драко признаться, кого он любит — ее или Асторию. Слова его матери были определенно о теплых чувствах Малфоя к ней, но Гермиона очень сомневалась в их правдивости. Если бы и в самом деле Драко был без ума от нее, разве он стал бы так холодно к ней относиться? Пропадать неделями, делать подарки «из вежливости» и вынужденное условиями обета предложение? — Как к другу. — Он помолчал немного и ехидно добавил: — Если тебе интересно, мы с ней не спали. У наших родителей довольно пуританские взгляды. — Мерлин, Малфой! — Гермиона почувствовала, как ее щеки заливает краска. — Меня совершенно не интересует твоя личная жизнь! — Странно, я уверен, что именно это тебя сейчас интересует больше всего, — он остановился и, не дав Гермионе сказать и слова в ответ, шикнул. — Тихо! Он раздвинул ветки орешника, создавая небольшое окошко для «подглядывания» и взмахнул рукой, приглашая. Гермиона несколько секунд колебалась, стоит ли так близко подходить к Малфою, чтобы заглянуть в щель, но в итоге ее любопытство пересилило злость, и она подошла ближе. За деревьями была небольшая поляна, которая заканчивалась огромным озером. Не Уиндермир, конечно, но тоже большое. На дальнем берегу виднелся редкий лесок, а еще дальше, на самом горизонте — горы. — Эстуэйт Уотер, — прошептал Малфой, обдав легким дыханием ее ухо. Гермиона замерла, не к месту вспоминая свои сны. Теперь от шепота Драко у нее не только шли мурашки по всему телу, но еще и тревожно ныло внизу живота. — Зачем мы пришли сюда? — спросила Гермиона, вглядываясь в отражение полной луны в водной глади. — Нужно немного подождать, — загадочно сообщил Драко. Его рука будто случайно скользнула по ее талии, и Гермиона подпрыгнула от неожиданности и едва не вскрикнула. Драко сделал вид, что ничего не заметил, и отвернулся, усмехнувшись себе под нос. «Сейчас убьет и сбросит в озеро, — прошептала пессимистичная ее часть. — Да нет же, он не может. Он связан Непреложным обетом, — возразила рациональная. — Значит позовет кого-то другого и тот точно убьет», — вынесла вердикт пессимистичная и обиженно замолкла. Гермиона решила взять с нее пример и лишь отошла чуть подальше, глядя, как Малфой быстро оборудывает «наблюдательный пункт». Они ждали, устроившись на большой коряге и изредка поглядывая в сторону озера. Стрекот сверчков, клекот ночных птиц и запах сырой земли напоминали Гермионе ночи, проведенные вместе с Гарри и Роном в королевском лесу Дин. Она молчала, предаваясь воспоминаниям. Драко тоже не собирался болтать. Он сидел, нахмурившись, и прислонившись спиной к дереву, вертя в руках свою палочку. «Что с ним произошло? — Гермиона напряглась, разглядывая Драко. — Он ничего не сказал о том, что он делал в Хогвартсе. Неужели случилось что-то страшное? — внезапное предположение сковало ее легкие страхом. — С кем-то из Ордена?» Кто мог находиться в Хогвартсе или рядом с ним? Все нечистокровные ученики и дети «предателей крови», таких как Уизли, уже давно не учатся. Кто-то из волшебников, живущих в Хогсмиде? Гермиона не могла вспомнить, есть ли в Шотландии еще агенты Ордена Феникса. А, может, кого-то схватили? Не из Ордена, а просто кого-то невиновного, из маглорожденных. И Драко лично присутствовал при задержании и может… — Смотри, — ее мысли прервал шепот Драко. — Грейнджер! Гермиона встрепенулась. Она отбросила плохие мысли, прочно запечатав их в защитный кокон, отбросив в глубину сознания и, слегка рассеяно, глянула туда, куда ей показывал Малфой. Сквозь ветки орешника просачивалось мягкое белое свечение, словно на поляне кто-то призвал патронуса. Гермиона прищурилась и изумленно замерла. У воды стоял белоснежный единорог. Настоящий. «Невероятно!» Гермиона была уверена, что небольшой табун последних единорогов остался только в Запретном лесу, но нет! Это было настоящее чудо. Если бы тут рядом был Хагрид, он бы расплакался от радости. «Так вот откуда здесь такое плотное магическое поле. Вот что за «зверушки», о которых говорил Малфой! На фоне их естественной магии, обычный глушащий барьер справится просто замечательно, даже на такой большой территории, как у коттеджа. Никто даже не заметит. Умно, Малфой». К озеру вышел и второй единорог, чуть меньше. Он припал к воде, и его светлая челка намокла, а от места касания разошлись серебристые волны. — Это… это удивительно! — восхищенно прошептала Грейнджер. Рядом насмешливо фыркнул Малфой. — Еще бы, — он самодовольно улыбнулся. — О них никто не знает. Иначе Пожиратели затеяли бы здесь охоту и разобрали бы всех единорогов на ингредиенты. После побега Олливандера с палочками стало очень туго. — И что, много кто делает палочки? — заинтересовалась Гермиона. — Пытаются многие. Но ни у кого не получается. — Драко посмотрел на свою палочку и провел пальцем по ее древку. — Зря только извели запасы материалов из лавки. — Отвратительно, — скривилась Гермиона. — Потратить сотни драконьих жил или волос единорогов впустую! Пожиратели настоящие идиоты. — Эй, полегче, — Малфой хмыкнул. — Я тоже Пожиратель. Гермиона смерила его внимательным взглядом и закатила глаза. — Не вижу разницы. — Забавно, как ты сопротивляешься, — тихо сказал Драко. Эта короткая фраза заставила Гермиону нахмуриться и замереть. Она осторожно опустила ветви дерева и повернулась к Малфою. — Что ты сказал? Драко удовлетворенно хмыкнул, довольный ее вниманием. — У нас завтра свадьба, а ты все еще не можешь это принять. Пора бы. Гермиона тряхнула головой, сбрасывая напряжение. — Иногда мне кажется, все это дурной сон. — Поверь мне, реальность всегда хуже. И, внезапно, Драко кивнул в сторону поляны и резко сменил тему: — Хочешь подойти? — Я-а? — Грейнджер взглянула на поляну и снова очаровалась сиянием гривы единорогов. Те уже, кажется, напились воды и прилегли в высокой траве, не собираясь уходить. Драко смерил ее оценивающим взглядом. — А к чему такое удивление? Я думал, что ты еще девственница. Стоит пользоваться возможностью. Ее бросило в жар и она стыдливо отвела взгляд. Уж свою личную жизнь Гермиона точно не собиралась ни с кем обсуждать! Она мысленно окрестила Малфоя полным придурком, но все же решила принять его предложение и попробовать приблизиться к единорогам. Ей так и не удалось увидеть их вживую. Когда ветви с треском разошлись в сторону, оба единорога вскочили и подняли свои головы на шум. Гермиона медленно сделала один крошечный шаг в их сторону, выставив руки перед собой. Она сделала еще один маленький шаг. Волшебные существа внимательно следили за ней. Лошадь поменьше фыркала и, опустив голову, выставила рог перед собой. Та, что побольше только всхрапнула и отвела взгляд, совершенно не интересуясь девушкой. Шаг за шагом Гермиона приближалась к единорогам. Она почти не дышала, боясь спугнуть животных или сделать что-то не так. Но те приняли ее присутствие вполне меланхолично, только изредка поглядывали в сторону, предупреждающе всхрапывая и тряся головой. Когда оставалось всего шагов десять, Гермиона замерла, любуясь их сиянием. «Просто удивительно, как во всем мире еще осталось такое чистое от темной магии и спокойное от волнений место…» — она протянула руку вперед и отдернула, боясь идти дальше. Гермиона медленно опустилась на землю, подражая животным, и потом и вовсе легла, поддавшись атмосфере спокойствия. Легкий ветерок качал ветви деревьев и шуршал в высокой траве. Девушка вдохнула полной грудью, закрыла глаза и улыбнулась. Если не думать, а просто отдаться эмоциям, можно было представить, что она просто вышла на прогулку недалеко от Хогвартса. Сейчас полежит немного, а потом подхватит вещи и вернется в гостиную Гриффиндора, застанет Гарри и Рона за домашкой и по-доброму упрекнет их в прокрастинации. Единороги заволновались, всхрапывая, и подскочили на ноги. Гермиона открыла глаза и попыталась понять, что их испугало. Взгляд наткнулся на ботинки из драконьей кожи, стоящие совсем рядом от нее. — Малфой? — она медленно поднялась. — Ты их пугаешь. — Я знаю, — Драко крепко сжал зубы, будто сдерживал сильную боль. — Пора идти. Он отступил на пару шагов назад. Гермиона обернулась к единорогам. Тот что побольше уже уходил в сторону леса, огибая их по большой дуге. А тот, что поменьше, подошел к воде и заржал, будто приглашая подойти поближе. Гермиона сделала шаг вперед. — Осторожно. Еще проткнет тебя своим рогом, — насмешливо выкрикнул Драко. — Я надеюсь, ты спасешь меня, — ответила Грейнджер, подходя еще ближе. — С такого расстояния я только убью его, — Драко сделал вид, что задумался. — Знаешь, в Лютном переулке за него сейчас можно выручить целое состояние. Твоему Ордену явно не помешало бы. — Заткнись, Малфой! — зашипела Гермиона. — Я просто предложил. Девушка подошла к волшебному созданию с трясущимися руками и бешено колотящимся сердцем. Единорог стоял, не двигаясь, и смотрел на нее умными карими глазами из-под пышных ресниц. Гермиона нерешительно провела рукой по гриве, наслаждаясь серебристыми переливами и бликами. Единорог казался настолько реальным, что она начала сомневаться в своем существовании. Действительно, разве может жить такое нелепое существо, как человек? Неидеальное, полное изъянов и пороков. А вот единорог… Животное всхрапнуло и, ударив копытами оземь, ускакало прочь. Гермиона отшатнулась и грустно посмотрела ему вслед, мысленно прощаясь. Она стояла так еще долго, пока Драко не подошел к ней и не развеял магию момента своим комментарием. — О, он оставил тебе подарочек? Весьма щедро. Гермиона непонимающе опустила взгляд на свои руки и тепло усмехнулась. В ее пальцах запутался длинный серебристый волос, единственное напоминание о том, что только что произошедшее — не сон и не мираж. — Я сохраню его, — сказала она, бережно оборачивая волос вокруг лунного камня. — Возвращаемся? — Да, — сипло выдавил Малфой, отворачиваясь. Гермиона кивнула и прижала камень к груди, обдавший ее кожу обжигающим холодом. Они вернулись к коттеджу тем же путем, что и пришли. По дороге Драко молчал, не отвечая ни на один вопрос Гермионы. Только когда Большая сосна пропустила их в убежище и тишина защитного купола снова приняла их в свои объятья, Драко остановился. — Грейнджер, у меня есть новости. Гермиона застыла, чувствуя, как притихшее на время нехорошее предчувствие снова окутывает ее с головой. — Что-то случилось в Хогвартсе? Драко кивнул. Он неторопливо снял плащ, бросив его себе на руку, и прикрыл глаза, собираясь с мыслями. Гермиона почувствовала, как сердце разрывается от страха, но терпеливо ждала известие. Очевидно, очень плохое. Малфой подошел к ней ближе и, оперевшись о дерево, отвел взгляд и тихо прошептал: — Кажется… кажется, я убил Рона Уизли.