Пионерские тайны

Через минуту Феликс сделал шумный вдох, желая что-то сказать, извиниться за свое поведение еще раз, но замолк, услышав фразу парня. —Ты уверен? —Прошептал юноша в смятении, даже не веря, что именно это хотел сказать товарищ. Но желание повторить подобное было сильнее. Не дождавшись ответа, он накрыл его губы своими, уже прижимаясь чуть плотнее, чем до этого. Полноценное соприкосновение вызвало сильные мурашки по телу и бабочки в животе. Этот момент настолько был приятным, что отодвигаться не хотелось, поэтому он, затаив дыхание, продолжил находится в одном положении, поглаживая щеку своего друга. Другая рука легла на песок, сжимая его в кулак. Стало невероятно душно несмотря на то, что был поздний вечер и достаточно прохладно. Кассет Дима никаких не смотрел, журналов не читал. Единственное, чем он мог руководствоваться в поцелуе, так неожиданно повторившемся, так это движениями самого Феликса, уж он то знает, что да как. Дыхание ускорилось, рука на плече товарища — сжалась, не допуская того, чтобы хоть кто-то отстранился и испортил момент. Другая рука, до того свободно лежавшая на песочке, переместилась на оголенное колено Юсупова, аккуратно до него дотрагиваясь и оглаживая подушечками пальцев. Из шорт, после лёгких прикосновений к колену, начало что-то выпирать, юноша начал дышать глубоко, медленно. Уж такого точно у него не было и в мыслях не было, что такое произойдёт в лагере, ещё и с парнем рядом. Причем от обычного соприкосновения губами. Казалось, время остановилось. Несмотря на ночь и холодный ветерок, который гуляет подле реки, стало практически невыносимо жарко. Было ощущение, что краснеющий на груди галстук давит, а рубашка села на пару размеров. То же самое ощущалось и насчёт шорт. Ранее упомянутой ветерок немного разлохматил иссиня-чёрные волосы, разметал их по вспотевшему лбу. Отстраняться от столь желанных губ не хотелось, но ведь совсем рядом, где-то там, в лесу, ходят их друзья и вожатые, которые в любой момент могут застать двух юнош за этим срамом. Да и нужда в кислороде давала о себе знать, поэтому Диме пришлось пересилить себя и отстраниться, оставшись сидеть, столкнувшись лбами с Феликсом. Рыжеволосый провёл кончиком носа по носу Дашкова, а после оставил на нём поцелуй. Это было таким новым, что хотелось изучать эту близость, пытаясь понять, что она из себя представляет. Эти чувства—такие невинные и желанные. Места в шортах было всё также мало. Да уж, точно также как и на кассетах. А это так и надо? Наверное нет, но почему бы и нет? До невозможности смущенный Дима стыдливо опустил глаза. Было приятно ощущать эти нежные, порой даже щекотный прикосновения. Кожа реагировала на каждое движение и поцелуй, покрываясь мурашками. Сидя перед товарищем, Пионер хотел рассмотреть его лицо, запомнить каждую деталь. Наконец, переборов смущение, он поднял взгляд. Такие глазки, бровки, щёчки... Не сдерживая радостной улыбки, Дашков чмокает Юсупова в гладкую щеку. Невероятно глупо это все выглядело, учитывая то, что они знакомы меньше суток, но что сделать, если эта неизвестность манила сильнее всего на свете? Рука, все ещё мнущая коленку, теперь поползла немного выше, почти сразу натыкаясь на что-то твёрдое и выпирающее из-под темных, синих шорт. Долго думать и размышлять, что же это, было не нужно. Догадавшись, до чего он дотронулся, юноша тихо пискнул и откатился назад, оставаясь лежать на спине и опираться на руки. Лицо его было одновременно и удивленным, и извиняющимся. Что тут говорить, если бы юноша опустил взгляд, то сразу бы понял, что не один в немного печальном положении. Феликс глубоко вздохнул, его губы порозовели, стали ярче то ли от смущения, то ли от чего-то другого. Щеки стали ещё краснее, хотя казалось, куда бы ещё. Он готов был поклясться, что такое действие со стороны Дмитрия — самое сильное разочарование в его жизни. Увидев тень разочарования на лице товарища, Дашков даже пожалел о своей резкой реакции. Странно это было, но приятно, однозначно. Ноги дрожали, поэтому Юсупов на четвереньках подполз к реке, начиная умывать своё лицо, молчание давило, ну а что тут говорить? Они знакомы так мало, а уже поцеловались и испытали те чувства, которые не испытывали до этого момента никогда. Последовал примеру своего соседа, юноша встал и подошел к речке, присел на корточки и умыл раскрасневшееся лицо. Сделав пару глубоких вздохов, Феликс встал на ноги. Стоять после всего было трудно, что-то мешало, организм явно не хотел это прекращать. —Идём, Дим. Там, наверное, уже все собираются. —Немного унылым голосом произнёс юноша и медленным шагом пошёл в сторону полянки с костром, чтобы успокоиться. Опуская голову и избегая смотреть на Юсупова, Дима вместе с ним вернулся к костру, не проронив ни слова. Хотелось столько всего рассказать, но стыд, ужасный стыд мешал это сделать. Когда они подошли к костру, уже все постепенно начали садиться. Вожатые доставали картошку, все разбирали по одной. Для Феликса было необычно данное блюдо, так как он ни разу такого не ел, либо же ел, но очень давно. Картошка, так ещё и в костре, в углях. Полина подошла к Феликсу и рассказала, как одна из девочек чуть не потерялась в лесу, а потом сама испугалась и напугала ещё и вожатых. Они посмеялись, но смех юноши был каким-то нервным. Он не мог переварить то, что произошло. На губах всё ещё оставались фантомные прикосновения чужих, нежных и настолько приятных, чуть влажных губ. *** Влад притащил гитару, поэтому было решено ещё на какое-то время остаться в лесу. Отдохнуть от лагерной суеты удаётся не всегда, поэтому оба вожатые хватались за эту возможность как за последний свой сон. Девочки присели на брёвна, кокетливо улыбаясь и ожидая, пока начнётся музыка и их пригласят потанцевать. Сидела и Полина, прямо рядом с Феликсом. Тот, в свою очередь, выглядел практически как обычно, выделялись лишь подозрительно красные губы и дёрганность движений. Едва послышались первые аккорды, как кто в одиночку, кто с парой пошли танцевать. Да, неумело, да, не так громко и весело, как на обычных дискотеках, зато была у этих посиделок отдельная атмосфера, несравнимая ни с чем. Феликс галантно подал руку Полине, приглашая на танец. Та светилась от счастья, соглашаясь даже не подумав. Юсупов кружил девушку, танцуя то с ней в паре за руку, то по отдельности, но тем не менее, у них получился замечательный дуэт. Ночь была хорошей, а Влад прекрасно играл на гитаре, нужно будет узнать, если клуб любителей игры на гитаре. А почему нет? Пусть вожатый и он будут в нём состоять, хоть подтянет свои навыки игры. У него любовь к этому инструменту еще с раннего возраста. Присев на траву, Дима стал аккуратно вырывать одуванчики, начиная плести из них небольшой букетик. Картошкой он уже объелся, танцевать не хотелось, а вот отвлечься от навязчивых мыслей нужно было. Подарит потом этот венок какой-нибудь девочке маленькой, хоть улыбнуться заставить. Обернувшись на толпу, юноша заметил танцующих Феликса и Полю. Красиво все же смотрятся. Кудрявый старался не смотреть на своего товарища, с которым они занимались таким непотребством на пляже. Всё дело в бушующих гормонах, определённо, всё-таки переходный возраст ещё закончился не до конца, да и закончится не скоро. Через некоторое время девушка потянула Феликса за дерево, и как же было неудобно, что недалеко, кажется, от Димы. Перед этим она улыбнулась своим новым подругам, они точно поспорили, сможет ли та поцеловать его во время танцев, пока не видят вожатые. И смогла ведь. —Поль, что ты хочешь сделать? Полина привстала на носочки, хитро усмехнулась и коснулась губами губ парня. Тот сначала опешил. Второй поцелуй за вечер. Вот только этот был не невинным, а взрослым, потому что так захотела Анегльская, которая похоже взяла сначала ведущую роль, а потом передала её юноше, чтобы тот направлял их. Поцелуй получился медленный, с языком. Вот только такой реакции, которая была у него с Димой он не вызвал. Просто мило, очень-очень приятно. Полина была прекрасной девушкой и может быть у них получатся какие-нибудь отношения, хотя бы на смену? Но часть все же противилась этому, что-то тянуло именно в сторону темноволосого парня, с невероятно красивыми глазами и интересными мыслями. Димка все так же сидел посиживал, переплетая между собой хрупкие стебельки цветов, постепенно формируя красивенький такой венок. Практически прямо за его спиной было широкое дерево. Боковым зрением заметив, что какая-то парочка крадётся подальше от вожатых, юноша хотел было уйти, но заслышал знакомый голос—удивленно вздохнул. Он догадывался, что Поля девушка роковая и решительная, но что бы настолько? Хотя, о чем это он, сам тоже самое двадцать минут назад сделал, ну или не совсем он. Хоть в голове все ещё было полно противоречий и несостыковок по поводу произошедшего возле речки, после услышанного рядом с деревом, теперь это занимало все мысли Дашкова. Как-то больно стало от того, что он сейчас один сидит, а пионер, так нагло укравший его первый поцелуй, трется с какой-то девчулькой. Музыка сразу стала какой-то слишком громкой, аж до звона в ушах. В глазах зарябило от количества красных галстуков и редких венков на головах танцующих девочек: все же Дима не один веночки плести умеет. Приметив сидящую недалеко от Влада Марию, юноша быстренько к ней подошел со спины и надел на ее голову венок. По вожатой видно, что это сможет ее задобрить, в случае чего. Обернувшись, она посмотрела на пионера, нарушающего ее покой. Заметив красивенького, опрятного Диму она улыбнулась, приглашая сесть рядом. —Ты чего один, не танцуешь совсем? Смотри сколько девчонок грустят сидят, давай-давай, сегодня нужно вас всех так выгулять, чтобы ночью как убитые спали. —Мария Романовна, знаете, мне чего-то живот прихватило, да и голова болит. Я дома спать рано ложусь, можно мне в корпус пойти? Недалеко совсем. А завтра высплюсь и проснусь раньше всех, помогать вам буду. И так, слово за слово, завязался небольшой разговор-спор-просьбы-потанцевать-с-девочками. В конце концов девушка сдалась и вручила Диме свою небольшую коричневую сумочку, которую нужно будет занести в ее комнату. Идти и вправду здесь было недалеко, буквально минут десять по вытоптанной тропинке. Феликс улыбнулся Полине и вышел из-за дерева, Дмитрия уже не было, как он узнал позже, тот ушёл в корпус чуть раньше, потому что ему стало плохо. Саша и Вова увлекли его к другим девочкам, чтобы попугать их в темноте и это получилось. Они пугались, некоторые убегали, некоторые звонко смеялись в ответ. В общем время они провели весело. *** Дашков не спеша шёл мимо клуба, где сейчас проходила дискотека для более младших отрядов, наблюдая за тем, как в окнах мелькают силуэты детей. Закинуть сумку на кровать вожатой было делом пяти минут, все остальное время до возвращения других ребят можно делать все что угодно. Можно было бы, если бы у Димки и вправду голова не разболелась. Раздевшись и аккуратно сложив одежду в тумбочку, парень улёгся в чистую постель и постарался заснуть, прогоняя образы прошедшего дня из головы. В корпус Феликс возвращался полностью уставший. Нужно было сходить в вечерний душ и быстро отмыться от грязи и пота. Зайдя в их комнату, он улыбнулся своему соседу. —Дима, а ты уже тут. А я уже испугался, что тебя вампиры утащили из леса. —Юсупов был в очень хорошем настроении, первый поцелуй с Дашковым его смутил, а вот поцелуй с Полиной наоборот поднял настроение. Это было очень интересно и необычно. Эти соприкосновения влажных языков, которые неумело пытались переплестись между собой... Он быстро сбегал в душ, обмывая тело и чистенький вернулся в отряд, снимая с себя одежду и оставаясь только в трусах. Спать в одежде было не удобно, а стесняться здесь нечего. —А мы с Полиной поцеловались. —Так невинно поделился Феликс, закинув ноги на кровать. —И как тебе, понравилось? — Димка был закутан в одеяльце чуть ли не до носа, даже летом он оставался мерзляком. Было видно, что юношу разбудил приход соседа, а в голосе слышались нотки небольшой обиды. А вот вопрос про вампиров Дашков предпочёл пропустил мимо ушей, либо же просто не до конца проснулся и не расслышал его. Приподнимаясь на локтях и осматривая уже чистенького соседа, Дима зевает и прикрывает рот рукой. Хочется лечь обратно и проспать всю смену, уж слишком он подустал за прошедший день. Голова кругом идёт. Но, как бы не хотелось спать, лучше все же поговорить с Юсуповым. Порядочный пионер уж точно не должен засыпать во время общения со своими товарищами. А также порядочный пионер не должен целоваться с мальчиками. Мелодичный голос Фели убаюкивал, было приятно просто находиться рядом и слушать его. Чтобы наверняка не заснуть, Дмитрий присел на кровати, откладывая одеяло в сторону. Спальные шорты и футболка не спасали от внешнего холода, зато глаза перестали слипаться. —Понравилось. —Честно сказал Феликс и подошёл к Диме, который явно был либо расстроен, либо сонный. Он плюхнулся на чужую кровать, щипая его за щеку. Он тихо пискнул от неожиданности, поддавшись назад и едва ли не плюхаясь на подушку. —Извини, если я тебя разбудил. Я просто очень рад, наверное. —Юноша улыбнулся Дашкову, садясь в турецкую позу и поворачиваясь к нему лицом. —Полина поцеловала меня по-настоящему, с языком. Это было так необычно. Не передать эти ощущения, это нужно только почувствовать. —Начал рассказывать с нескрываемым восторгом Юсупов, стараясь не вспоминать об их поцелуе на берегу реки, но взгляд то и дело падал на нежные губы Дмитрия, почему-то их вид привлекал больше. —Она такая красивая, такая весёлая. —Уже начал описывать свои эмоции от Полины Феликс и, чтобы не смотреть слишком пристально на друга, повернулся и без стыда и совести лёг на спину, кладя голову на чужую правую ляжку. Теперь он смотрел на него снизу-вверх, глядя на подбородок. Они еле вмещались таким образом на кровати, пришлось согнуть ноги. Если так подумать, девушка действительно была не дурна, но, кажется, таким образом он лишь старался обмануть вторую часть себя. Щеки были покрыты лёгким румянцем, потому что рассказывать об поцелуе Диме, с которым они целовались на берегу, было странно, но ведь он был дружеским? Хотя какой там. Такие поцелуи не вызывают столько эмоций, сколько вызвал этот. Руки лежали на ногах соседа, скользя вверх-вниз, иногда прерываясь на то, чтобы жестикулировать. Все равно, переполнявшие его эмоции были вызваны лишь тем, что такие взрослые действия произошли у него впервые. Интересно это вообще возможно и вообще нормально ли от части? У девочек ведь множество других прелестей, которые могут притягивать, но вот у Дашкова самое прекрасное и прелестное лицо, он был уверен, что не только. Юноша не смог сдержать смешка. Рыжие кудри щекотали кожу, а если приписать к этому всему ещё и активную жестикуляцию Феликса... Это Дима ещё хорошо смех держит. Рассказ вызывал у него смешанные чувства: радость за товарища, небольшую обиду за то, что он так же не описывал их поцелуй. Тем не менее, радость все же пересиливала. Наблюдая за довольным, чуть ли не светящимся Юсуповым, Дашков невольно улыбался сам. Было интересно слушать, но вот ответить было по-настоящему нечего. Все ответы казались какими-то заезженными. Реакция его соседа на поцелуй с Полей просто умиляла, такой невинный и по детски наивной она казалась. —А тебе может приглянулась какая-то девочка? Весь смех как рукой сняло, стоило Феле спросить достаточно стандартный вопрос, нравится ли ему кто. Только сейчас парень задумался, что из новых знакомых у него только пара мальчишек, а из девушек он знает только Марию и Полю. Как-то не до них было вечером, даже рассмотреть не успел никого. Но ведь впереди ещё целых три недели, верно же, да? —Я не смотрел ни на кого толком ещё даже, куда спешить? Не думаю, что в приоритете у меня сидеть в кустах с биноклем и следить за чьим-нибудь окнами. — Только сейчас Дмитрий опустил голову и наконец заметил, что тело его товарища прикрывают лишь трусы. Тело у Феликса было худощавое и бледное, повезло Полинке. Совершенно не понимая, чем он руководствуется, Дашков опустил голову ниже, зависая в паре сантиметров от лица Юсупова. Дыхание перехватило, вновь Дмитрий так близко, что на коже ощущается горячее дыхание; губы опять стали алыми, показывая все чувства, которые переполняли его вновь. Темноволосый покраснел ещё сильнее. В животе запорхали бабочки, или это просто магия усталости? Скорее всего так. Время то позднее уже. Теперь руки переместились на щеки Дмитрия, притягивая ниже. Хотелось почувствовать эти приятные ощущения, дрожь в теле, ком внизу живота, будто органы перевязали между собой. Не мог он упустить такой шанс и не поцеловать его. Уж слишком сладок запретный плод. Да и нужно ведь в точности донести до его товарища, что такое взрослый поцелуй. Широко раскрыв глаза от удивления, он сначала даже забыл, как дышать. Ему казалось, что Феликс предпочтёт забыть все произошедшее около реки, словно бы это страшный сон. Да и Полина бы могла помочь в этом, уж она бы точно не отказалась. Но не сказать, что какая-то часть его радовалась такому повороту событий. Их губы соприкоснулись, но целоваться в таком положении было неудобно, поэтому он пулей вылез из-под Димы и, повернувшись и сев на колени между его ног, приник вновь к мягким, чуть пухлым губам, только уже желая поцеловать так, как было с Полиной. Только Дмитрий более-менее пришел в себя и хотел хоть что-то сделать сам, как Юсупов уже вынырнул из-под него. Стоило столь желанным губам вновь прикоснуться к губам юноши, как он обнял Феликса за шею, аккуратно притягивая ближе. В голове все перепуталось, вспоминались все наказы родителей, всякие газеты с громкими заголовками, со статьями, где гомофобию признают болезнью... Страшно? Очень. Приятно? Ужас как. Приоткрыв рот, Феликс бесцеремонно провёл языком между чужих губ, обхватывая нижнюю. Сразу по коже побежали сильные мурашки, а также снова стала появилась эта странная и непонятная тяжесть внизу живота, это все заставляло издавать странные вздохи, тихие-тихие. Хотелось сделать что-то такое же приятное для него, но тут сразу было понятно, в чьих руках преимущество. Димке оставалось лишь беспорядочно оглаживать плечи, шею и спину своего товарища подрагивающими руками, что-то тихо мыча и жмуря глаза. Феликс, так как не получил ничего против на свои действия, осторожно продвинул язык дальше в рот Димы, пройдясь им по ряду ровненьких зубов, а после и дотронуться до чужого языка, проводя сначала кончиком, а после по кругу, пытаясь ещё раз понять, как это всё устроено. Тело задрожало, а ручки легли на талию Дашкова, поглаживая большими пальцами рёбра под футболкой. Интересно, люди из журналов и кассет, испытывали то же самое? А почему он не чувствует такого с Полей, почему именно с Димой? Неужели он нездоров? Хотя знакомы они одинаковое количество времени, один день. Прикосновения к обнажённой коже были такими приятными, что он, сам того не осознавая, издал мычание. А что это был такой за звук, не понятно, схож со звуком, который был на видеокассете, но не такой громкий и выраженный. Чужой язык гулял во рту. Это было странно, но нельзя сказать, что так уж неприятно. Просто непривычно. Сначала кончик языка Феликса просто щекотал десны, отчего юноша не мог сдержать улыбку. Горячие руки на собственной талии он почувствовал сразу, издавая негромкое «ах». Уж не думал он, что кто-нибудь, когда-нибудь будет трогать его так нежно и аккуратно. Двое парней обнимались и прижимались так близко, как только могли. Послышались шаги в коридоре, совсем недалеко, а после открывание дверей по мере приближения. Юсупов в это время вновь чуть оттягивал губу Димы, прижимаясь к нему плотнее. Услышав приближающиеся к их двери шаги, он резко отстранился и сел чуть ли не на противоположный от Дмитрия край кровати, укрывая их ноги одеялами. Зашла Мария с Владиславом. Как всегда вместе, только сейчас они были уставшими, с растрепанными волосами, похоже уже обошли половину корпуса. —А ну, пионеры! Что за вид? У нас отбой. —Сказал строго Влад, нахмурившись. Неподобающий вид ребят, ввёл его в раздумья о том, чем они таким занимались, раз такие раскрасневшиеся. —Мы сплетни обсуждаем, скоро ляжем. Или вы хотели с нами? — Стараясь говорить как можно чётче и увереннее, Дима поправил немного съехавшую футболку и запустил руку в волосы, делая непринужденное лицо. Феликс почесал щеку и кивнул: —Да, а ещё книги. Но мы уже ложимся. Честное пионерское! —Воскликнул парень и выпрямился, смотря на вожатых, которые явно было недовольны и настороженны их поведением. —Прямо сейчас. По кроватям. А то заставим отжиматься. Завтра подъём в семь сорок пять. —Тем же строгим голосом произнёс Влад, выходя из спальни с Машей и закрывая дверь. Юсупов запустил руку под одеяло и погладил колено Димы. Если честно, то целоваться хотелось всю ночь, как бы странно это не было. Знакомы мало, а тянуло так, будто знают друг друга вечно. Дашков вздохнул с облегчением и уже было расслабился, но не тут-то было. Быстро поморгав и переводя взгляд с одеяла на лицо Феликса и обратно, Дмитрий прикрыл ладонью глаза, потирая их и смущенно цыкая. Он был уверен, что если до этого ещё хоть как-то держался, то теперь точно из-под спальных шорт должно что-то выпирать. Что-то, что явно не должно. Рыжеволосый оставил поцелуй на щеке пионера. Раз уж наслаждаться тактильными ласками, то уж до конца, пока возможность есть такая, ведь скоро ее может не стать, хотя есть еще три недели, чтобы добиться их. Касание губ обожгло и без того горячую кожу, а после него ещё несколько секунд не растворялось приятное ощущение той нежности, с которой оно было оставлено. Встав, Юсупов расстелил свою кровать, будто бы спал на ней и лежал, а после подошёл к выключателю и выключил свет. Теперь комнату освещал лишь лунный свет. Зрелище было забавным. Лохматый, в одних трусах Феликс напоминал котёнка, которого только что разбудили и заставили что-то делать, а он оказался борзым и полез кусаться. Да Дмитрий бы и особо не удивился, если бы его товарищ его пару раз укусил. Ему подходит. Уже в темноте, кудрявый осторожно, как было на пляже, уложил Диму на кровать, укрывая, а потом, опять же, не поинтересовавшись у него, запрыгнул к нему под одеяло. С сонной улыбкой и слипающимися глазами Дашков наблюдал за тем, как рыжик возвращается и опять, прямо как на пляже, по-матерински укладывает его спать. Ну вздор, что за привычка всех укладывать. —Сегодня я с тобой. Мне будет неуютно одному, я очень не люблю новые места и очень тяжело засыпаю на них. —Юноша положил голову на подушку рядом с плечом Дмитрия, хитро улыбнувшись. А почему бы и нет? Тепло другого человека всегда успокаивало. Особенно такого приятного. Стыд или какие-то моральные принципы куда-то безвозвратно испарились. От усталости хотелось просто закрыть глаза и заснуть до утра, но, на подушку неподалеку опустилась кудрявая голова, поэтому темноволосый все же открыл глаза и немного повернул голову, наблюдая за своим сожителем: —Ты это, спи, спи… Но я могу случайно перепутать тебя с подушкой и обнять, не плакайся утром. — Зевнув, Дима потянулся и взъерошил и без того уже взлохмаченные волосы Феликса. Юсупов улыбнулся, но через мгновение нахмурился. Ой, опять волосы будут спутаны с утра и их мучиться, расчёсывать долго. Не любил он, когда его кудри трогают. После таких незамысловатых действий Дмитрий перевернулся так, чтобы двое парней лежали друг на против друга: —Ты на котенка лохматого похож, особенно если нахмуришься. — Собрав все свои силы, Дашков звонко чмокнул друга в лобик, даже не потеряв сознание от милоты. Феликс оставил поцелуй где-то под подбородком Димы. Было так уютно и тепло, кажется, юноша испытывал тактильный голод и желал его восполнить, тиская и целуя своего невинного соседа, а с кем ему дома обниматься? Не с кем, ну а друзья со двора не поймут. —А ты просто на чёрно-белого котёнка с очень красивыми глазами. —Юсупов пододвинулся ближе к другу, положив одну ногу меж его ног, а также руку на талию. —А я уже тебя обнимаю, поэтому ты смотри не жалуйся. Дима ласкался и подставлял лицо под поцелуи, не скрывая улыбки. Немножко было непонятно, как все так быстро закрутилось завертелось, но одно потянул точно — завтра кое кто будет орать, расчесывая свои рыжие локоны. Этого, пока что, достаточно. А вот утречком, после завтрака можно ещё что-нибудь узнать, если не забудется. В принципе, юношу сполна устраивает и то, в каком положении он находится сейчас. Положив руку поверх чужой, Димка сжал ее и придвинулся еще чуточку ближе, утыкаясь в пышную шевелюру своего соседа. —У меня есть одна идея. Давай завтра на тихом часу убежим в ту самую, соседнюю, деревню и украдем там что-нибудь, например жимолость? В заборе есть дырка, мы можем выпрыгнуть из окна, тут первый этаж и убежать. —Закрывая глаза предложил Феликс, проводя носом по шее товарища. —Всё равно тихий час целых полтора часа. Мы успеем и нагуляться, и наесться ягоды и вернуться обратно. В сон клонило очень сильно, сложно описать словами, насколько. Заснуть юноше не позволяло воспитание, потому что они до сих пор не договорили с Юсуповым, неполадки. Выслушав план побега в поисках жимолости и приключений на пятую точку, покивав на все это, Дмитрий тихонечко засопел. Уже во сне он натянул одеяло себе по подбородок, при этом накрывая все ещё чего-то бубнящего Феликса практически с головой. Феликс тоже начал засыпать, причём моментально. Голова кружилась от событий, произошедших за один день. Подумать только, он спит в одной кровати с парнем, так ещё и целуется с ним. Срам, да и только, но если ему нравилось, и он может это получить, то почему нет? Кто вообще придумал, что это ужас и так нельзя? Кто придумал, что такого быть не должно? Скорее всего очень глупые люди, не знающие какого это. Он уснул очень быстро, ему снился Дима, его поцелуи и ласки, Полина и её звонкий смех, а также вожатые, которые во сне были похожи на монстров каких-то. В общем всё самое лучшее и самое странное для него.