Репетиция

В последние несколько недель Сережа очень много работал, мы почти не виделись, переодически переписывались, но это все равно было не то. Я скучала, очень сильно скучала, искала предлог чтобы встретиться, хотя бы на часок, но не получалось: съемки, концерты, репетиции, автограф-сессии и еще куча вещей которыми занимается актер. Я была рада, что он работает, а не сидит на месте, ведь он этого не любит. Но не смотря на это, что-то внутри все же возмущалось по поводу того, что мой парень не уделял мне времени. Я старалась заткнуть этот голос и не обращать на него внимания. И вот в один из дождливых дней Петербурга Сережа написал мне с предложение сходить к ним на репетицию, сказал что договорился с ребятами и они хоть и долго возмущались, но все же согласились. Я была безумно рада такому предложению, поэтому отложила все свои дела на два часа и побежала по отправленному мне сообщением адресу. Захожу в комнату и вижу как Сережа играет на барабанах, совершенно меня не замечая, хватаю телефон и включаю камеру. Я люблю снимать все подряд, все что считаю красивым и как сказал один человек из тик тока - «то что боюсь потерять». И Сережа был сейчас неимоверно красивым, настолько погруженным и увлеченным игрой, что хотелось смотреть на это вечно. Но вот он сбивается, лихорадочно бьет по тарелке и, останавливая ее, поднимает глаза. Замечает меня в проходе, улыбается. — Ты пришла, – он встает и подходит ко мне, с осторожностью обнимает. — Нет, это всего лишь фантом и твоя фантазия, — тоже улыбаюсь и обнимаю его в ответ. Я не была фанатом обнимашек и прикосновений, при нашей первой встрече мы обошлись кулачками, чем больше мы общались, тем ближе я его подпускала. Но даже при близком знакомстве некоторые прикосновения оставались неприятными, поэтому актер всегда очень аккуратно как либо ко мне прикасался, дабы не отразиться на коже «ожогом». — Тогда бы я не смог тебя обнять, — он чуть отстраняется, но рук не убирает. — Ты и сейчас не можешь меня обнять, — улыбка перетекает в ухмылку и пока парень обрабатывает сказанные мною слова, я заламываю его руку и прижимаюсь сзади. Он смеется, я отпускаю его руку, но не отстраняюсь, дыша в плечо. Вдыхаю его запах: запах одеколона и сигарет, который я почувствовала на его футболке в нашу первую встречу - он всегда пользовался одним и тем же и меня это радовало; я даже привыкла к запаху сигарет, в большей части за счет того что в Санкт-Петербурге он стоял на каждым шагу и за счет того, что переехав сама сдалась и начала курить спустя год. Я же ничем кроме дезодоранта не пользовалась и пахла потом и гелем для душа с запахом табака и ванили, реже сигаретами. Но ему нравился этот запах, он всегда с наслаждением вдыхал его при любой ситуации. Парень поворачивается лицом ко мне и снова обнимает. Каждой клеточкой тела чувствую насколько он радостный. — Ты чего такой любвеобильный? — мне нравится его обнимать, нравилось чувствовать тепло исходящее от его тела. — Соскучился, — он улыбается, так заразительно, что я не сдерживаюсь и нелепо смеюсь. От него исходит какая-то детская радость, и я совершенно не могу понять откуда она, неужели он просто настолько рад меня видеть. Парень приближается к губам и целует, так мягко и долго, будто пытается компенсировать все те дни, что мы не общались. После отстраняется и снова садится за барабаны. Начинает играть и весь мир для него пропадает. Я сажусь на пуф поблизости и с увлечением наблюдаю за его игрой, но чем дольше я смотрю, тем сильнее внутри меня что-то трепещет и я понимаю, что начинаю возбуждаться. Последние пару дней у меня было очень повышенное либидо, я хотела Сережу всегда и везде, даже если его не было поблизости. Я намекала ему, говорила прямо, и он был бы рад помочь мне, но так же он работал. Общались мы только по перепискам и видеозвонкам на которых он часто засыпал. Я понимала и не закатывала ему истерики. Желание от этого никуда не пропадало. Сейчас, увидев его в живую, возбуждение накатило безумной волной. Я хотела его, безумно хотела. Хотела почувствовать каждую частичку его тела, его в себе. И кто-то скажет что я озабоченная, но я бы посмотрела на вас если бы вы не видели любимого человека несколько недель. Да мне нравилось с ним общаться, гулять, смотреть фильмы или просто лежать в тишине. Но все это потом, сейчас я хотела секса. И пока он репетировал свою партию, в голове появилась идея. Я встаю за его спиной, дотрагиваясь до нее и начинаю разминать плечи. — Ты мне немного мешаешь, — парень перестает играть и кряхтит, прочащая горло. — Я же ничего не делаю, — ехидно улыбаюсь, радуюсь, что он этого не видит. — Ты мнешь мне плечи, это сбивает. — А да, извини, — тем не менее действия не прекращаю. Парень произносит мое имя уже настойчивее, намекая на то, что бы я прекратила. — Расслабься, ты вон как напряжен, я просто сделаю тебе массаж, пока ребята не пришли, — но он напрягается еще сильнее. Он что возбужден? Я же действительно ничего не сделала, просто массаж плеч. — Сука, плевать, — поворачивается ко мне, подхватывает и усаживает к себе на колени лицом к инструменту, — решила поиграть, тогда давай поиграем. Я даже не успеваю сообразить как он стягивает с меня футболку и начинает целовать спину и шею. — Эй. — Ты же этого хотела, — его движения совсем не грубые, нежные и приятные, но четкие и настойчивые, мозг перестает соображать и я обмякаю в его руках. — Да, — последнее что удается выдавить из себя, а следом идут стоны, только тихие непрерывные стоны. Поцелуи продолжаются, чередуясь с покусыванием и оттягиванием кожи, между ног становится влажно. — Этого достаточно что бы ты намокла, — киваю и краснею. Ну почему он постоянно так смело говорит такие откровенные вещи, еще и в таких странных и тупых формулировках, — вставай, — до меня не сразу доходят его слова, поэтому за ними звучат следующие, — живо. Встаю, он обхватывает мои бедра и разворачивает к себе, стягивает с меня тонкие тканевые шорты. — Ты… Блять, — шумно выдыхает, на лице отображается шок и восторг. Я была без трусов, не знаю откуда в моей голове появилась эта идея пока я собиралась, но она появилась и я решила рискнуть. Он снова разворачивает меня к себе спиной и усаживает на колени. Мне становится неловко. Я в одном топе, а он полностью в одежде, но я не успеваю это озвучить как до меня дотрагиваются его пальцы. Такие теплые и приятные. — Ах, — он проводит по половым губам и из меня вылетает стон. За две недели дрочки я даже забыла насколько приятно чувствовать его пальцы на себе. Он медленно растирает влагу по всему клитору, надавливает на вход — разрабатывая. А после также медленно вводит в меня два пальца. Закусываю губу стараясь сдержать громкий стон. Это до жути приятно, как же давно я этого хотела. Как же давно я это представляла. Черт, чувствую себя сейчас так будто мы только познакомились: когда любая близость с парнем была для меня чем-то фантастическим и невообразимым, а не постоянной и привычной практикой. — Ты можешь стонать так как тебе хочется, нас никто не услышит, — шепчет он на ухо, выделяя «никто». Делает толчек пальцами и я снова стону, в голос, громко, даже не пытаясь сдерживать себя. — Как же ты будешь стонать на моем члене, — да блять, я снова краснею, и как ему не стыдно такое говорить. — Сережа, — поворачиваюсь голову и хватая его за подбородок жадно целую, воздуха совершенно нет, но мне плевать, я хочу его губы, а еще хочу его заткнуть. — Представила, — парень ухмыляется когда я отстраняюсь от его губ. — Ненавижу тебя, — вранье, я ужасно его любила, но сейчас он меня ужасно бесил. Зачем он это делает: произносит такие слова, так ухмыляется и параллельно с этим прикасается к самым приятным и чувствительным точкам между моих ног. — Я знаю, — он снова целует. В комнате ужасно душно и мокро, по моей спине стихают капли пота, которые Сережа переодически слизывает, сводя меня с ума. Между ног влажно, слишком влажно, я удивлена, что смазка все еще не стекает по внутренней части бедра. Пальцы внутри растягивают меня все больше и мне становится мало, хочется глубже и больше. — Глубже, — очередной стон. — Хочешь глубже? — смешок. Он вынимает пальцы и берет барабанные палочки. — Что ты… — Ты же хотела глубже, — до меня доходит его затея и глаза расширяются настолько, что глазные яблоки наровят вылезти из глазниц. — Сережа, Сережа, нет-нет-нет, — пытаюсь выбраться из его хватки, но он слишком крепко держит. — Облизывай, или будет больно, — мне становится страшно, но голос внутри успокаивает меня, говоря о том, что это Сережа и ничего плохого он не сделает, а если и сделает, то сам себе этого никогда не простит. Поэтому я облизываю предмет поднесенный ко рту и стараюсь максимально расслабится. В меня погружаются сразу две палочки. По размеру они не больше пальцев, до тех пор пока длина не становится длиннее. — Ааааа, — во влагалище появляется боль, но с каждым новым погружением она уменьшается. Вовсе пропадает, сменяясь на наслаждение и необычные ощущения от глубины и тонкости предмета, — ммм… Крики превращаются в стоны удовольствия. Но предмет резко пропадает. — Что? Верни, — смотрю на него удивленным и в тоже время умоляющим глазами. — Ты же говорила нет, — в его глазах блестят огоньки ехидства. — Ну Сережа. — Что прости? Как ты меня назвала? — кажется пришел момент моего позора. Я понимала чего он хочет, мы использовали эту практику крайне редко, так как для меня она иногда была триггером, а иногда сильным возбудителем, поэтому у нас было правило: если после этого вопроса я назову его по имени, то мы не трогаем эту тему, а если так как он хочет, то у человека заехали шарики за ролики и сегодня я получу один из самых мощных оргазмов, если только один. — Папочка, — вижу как его взгляд помутняется и он жадно целует меня, отвлекая от того что делают его руки, а его руки тем временем снова вставили в меня барабанные палочки и выбили стон прямо в поцелуе. Эта приятная пытка продолжается не долго, так как парень сам на пике возбуждения, о чем говорит бугорок упирающийся мне в ягодицы. Мне снова приказывают встать с колен, после чего он снимает футболку, расстегивает ширинку и приспускает штаны, снова усаживает на колени, лицом к себе. За спиной раздается звук открывающийся двери. Вот черт, я забыла закрыть ее когда заходила, но я и не планировала трахаться когда заходила. — Выйди, – приказной тон возбуждает, даже если приказывает он не мне. Дверь закрывается. — Черт… Ааах… - медленно полностью усаживаюсь на его член. Пальцами сжимаю его руки. Если у кого то после бурного секса красная спина и/или шея, то в нашем случае это были руки. Именно их мне больше всего нравилось трогать и сжимать, Сережа не был против, он очень трепетно относится к любым моим проявления чувств и иногда я ловила его за разглядывание этих самых следов. В отличии от теплого, милого, доброго, дружелюбного и нежного Сережи, я была холодной – не любила прикосновения, могла в любой момент отгородится или вообще уйти и не появляться несколько дней, так как просто устала от человека, не часто выражала эмоции и любовь, даже если люблю человека – поэтому Сережа был крайне осторожен со мной, ценил каждый момент, знак внимания, проявление чувств, прикосновение и это грело душу позволяя мне все больше ему доверять. От удовольствия мне сносит голову. Какое-то время я просто сижу на нем наслаждаясь чувством наполненности. — Я надеялся стоны будут громче, — он продолжает стебать эту тему, от чего я грозно на него смотрю. Но тут же меняюсь в лице, потому что меня приподнимают и снова насаживают на член. От этого неожиданного движения я действительно издаю громкий стон и закатываю глаза. Чувствую губы и мокрые следы на груди. Еще один громкий стон наслаждения. Зарываюсь в его волосы притягивая ближе к себе. Его пальцы дотрагиваются до клитора стимулируя. Какая же красивая картина: я – скачу на нем и держу его за волосы; он – одной рукой стимулирует клитор, второй придерживает меня за бедра, а ртом и языком вылизывает мою грудь. Он всего этого кружится голова. Сносит крышу, хочется больше и больше. Но по промежности проходит волна и я громко прокричав его имя обильно кончаю. — Ты не предупредила, что будешь кончать, — отрывается от моей груди и смотрит своими серо-зелеными глазами прямо мне в душу. Я сжимаюсь от такого натиска и глазами стараюсь вымолить прощение, — о нет, сладкая, теперь ты не отделаешься. — У тебя же репетиция, — натягиваю на лицо самую невинную улыбку. — Я знаю, — он снова ухмыляется. Его член все еще во мне и он еще не кончил, поэтому толчки возобновляются. Чувствительность после оргазма, увеличивает наслаждение в несколько раз. Возбуждение снова вырастает мощной волной. В голове вдруг вспыхивает воспоминание о том что он не надел презерватив. — Ты без презерватива, — паника выдается в голосе. Толчек. — Кончу в сторону, — он же максимально спокоен. Толчек. — Испачкаешь, — это явно не то что нам сейчас нужно. Толчек. — Вытрем, расслабься, все будет нормально, — он немного напрягается, я явно сбиваю его, поэтому выталкиваю переживания из головы и насаживаюсь на член, помогая ему кончить. И вот еще несколько резких толчков, он содрогается и выходя кончает на живот. Тем временем мой оргазм был недалеко, поэтому я внимательно смотрю на парня, который вытирал мой живот откуда-то взявшимися салфетками, и жду от него хоть каких-то действий в мою сторону. Но безуспешно, он, закончив вытирать меня, натянул кофту и штаны с трусами. — А я? — Это твое наказание, сладкая, — он ухмыляется, чмокает в губы и протягивает одежду, — одевайся, репетицию никто не отменял. Удовлетворять себя самостоятельно запрещено, после репетиции пойдем домой, я отменил все дела. Смотрю на него с подозрением, между ног все жжет от желания. Но выбора у меня нет. Быстро натягиваю одежду. Парень впускает в комнату ребят. — У вас квартиры что ли нет, зачем извращать репетиционную? — этот вопрос остался без ответа. Репетиция шла относительно спокойно и хорошо, если не считать того, что между моих ног было очень влажно, и я постоянно ерзала. Парни переодически смеялись с тупых шуток, орали в голос от музыки и кринжовали с неудачно получившихся партий. Я сидела и старалась доставить себе удовольствие хоть как-нибудь: терлась о ткань шорт, сжимала бедра – но все бестолку, тем более грозный взгляд, который переодически кидал на меня Сережа, вызывал чувство стыда. А еще докучали его пошлые шутки, брошенные невзначай, как будто он специально надо мной издевался. Хотя я уверена, что он делал это специально. — Ты же дойдешь до квартиры пешком, — репетиция подошла к концу, они собрали все инструменты и уже, попрощавшись, расходились, когда парень подошел ко мне с этим гениальным предложением. — Нет, Сережа, не дойду, — говорю это с упреком, делая акцент на его имени. — А что ноги трясутся, — смех сзади, Сережа поворачивает голову и осуждающе смотрит на друга, тот замолкает. — Я бы сейчас очень хотела почувствовать твой язык или член, извиваться и стонать под тобой, — шепчу на ухо в надежде что лишние уши меня не услышат. Знаю что после таких слов он не устоит. — О нет, сладкая, не в этот раз, это твое наказание, — тоже шепчет в ухо, а потом чуть громче добавляет, — всего десять минут до дома, я уверен ты справишься. Эти десять минуть были худшими в моей жизни. Сережа что-то рассказывал, но я совершенно его не слушала, все мое внимание было между ног. Это была какая-то пытка: кожа терлась о шорты или о другую часть кожи и это приносило и удовольствие, и некий дискомфорт одновременно. Во мне росло раздражение, хотелось затолкнуть парня в первую попавшуюся подворотную и заставить его дать мне кончить. Но я терпела – это мое наказание и я должна его вытерпеть. Поэтому я сжала руки в кулаки и отвлекалась на что-то другое. Тем временем мы уже подходили к дому, с каким же облегчением я выдохнула когда почувствовала запах его подъезда, лязгание ключей в замочной скважине. — Долго ты еще будешь продолжать эту пытку? — мы прошли в квартиру и я норовилась поскорее снять эти злосчастные шорты, поэтому вслед за обовью с меня слетели они. — О стриптиз, — вслед за мной парень тоже стянул обувь и уселся на диване в кухне. — Мечтай, — я запрыгнув к нему на колени, по пути снимая с себя футболку и топ, стала раздевать его. Футболка, ширинка, штаны, трусы, и он даже не сопротивлялся. До определенного момента, когда мы были полностью голыми и я собралась сесть на его член, меня остановили. — Я хочу танец, — такой наглый и высокомерный голос. И как я до сих пор терплю этого человека. — Что? — максимально непонимающий и тупой взгляд. Но ответа я не услышала. Парень лишь поставил меня на ноги, встал с дивана сам и залез в телефон, через минуту из него послышалась моя любимая песня «для секса». Мы очень хорошо знали друг друга, даже такие мелочи. Поэтому ему не составило труда уломать меня на танец. Он встал сзади, дотронулся до моих бедер и повел рукой выше. Я потекла. Музыка действительно была приятная и сексуальная, мозг отключился, гнев и дикая страсть пропали, появилось медленно тянущее желание танцевать, особенно когда к тебе прижимается столь любимое тело и вы полностью голые, в темноте комнаты. Я откинулась на его грудь и полностью погрузилась в музыку. Мы танцевали, долго или нет, не знаю, я потеряла счет времени. Его руки блуждали по моему телу, мои руки руки блуждали по моему телу и все вокруг потеряло значение. — Ты сейчас очень красивая, — тихий голос звучит где-то в пространстве, еще больше разбавляя атмосферу. Издаю стон. Поворачиваюсь к нему лицом и целую, руками зарываюсь в мягкие волосы. Песня давно закончилась, но для нас это не важно, мы пьяны, пьяны друг другом. Поцелуй прекращается и меня за руку ведут в спальню. Толкают на кровать и нависают сверху. — Я безумно тебя люблю, — нежный голос и поцелуй в шею, — я безумно дорожу тобой, — поцелуй между грудей, — я безумно рад, что встретил тебя, — поцелуй на животе, — ты лучшее, что случилось со мной в жизни, — поцелуй в губы и такой мягкий до безумия нежный толчек. — Сережа… С каждым новым толчком скорость увеличивалась, я уже ничего не соображала, поэтому просто отдалась парню. Он творил с моим телом что-то невообразимое, настолько приятно, что это не возможно описать словами. Оргазм был самым мощным и приятным на моей памяти. Он был одновременно, я слышала как парень тяжело дышит, как обмякает его тело и он ложится рядом. После этого мы целый час лежали в обнимку и были самыми счастливыми людьми на планете.