Долгая история

Девушка переступила порог дома, закрыв за собой дверь, ей навстречу сразу же вышел отец. — Маша, ты в театре была или с собаками дворовыми дралась? Что с твоей обувью? — Я каблук сломала, когда поскользнулась. — А дошла как? На одной ноге? — Владимира явно напрягала и интересовала эта ситуация. — Мне подруга помогла. — Ого, а это точно подруга? Может ты с парнем была, а мы и не знаем? — Ой, всё, пап, перестань. — Девушка зашла в зал, где сидели мама и бабушка. — Как театр? — Спросила Татьяна. — Неплохо. — Мария была безумно уставшая и успела проголодаться, поэтому сразу села за стол к женщинам, которые смотрели голубой огонёк. — Ешь салатики давай, мы для кого с папой готовили? — Татьяна сразу наложила в тарелку дочери несколько салатов. — Спасибо. — Мария сразу же начала есть. Ближе к десяти вечера девушке стало скучно и она решила написать Лукиной. — Как ваши дела? Празднуете? — Всё хорошо, ещё не начала, работа появилась. А ты как? — Неплохо, только ужасно скучно. Вы одна? — Вопрос, который Третьякова совершенно неожиданно решила задать женщине. — Не совсем, ко мне брат с семьёй приехал. А что? — Просто интересно было. — Девушке стало печально, что учительница не одна, и Маша вряд-ли сможет увидеться с ней сегодня, хотя надеется на это изначально было глупо. — Хочешь встретиться? — Вопрос, который застал ученицу врасплох. Она не знала, что ответить около двух минут, где-то в груди появился страх, что она навязываться и женщина её не так поймет. — А вы? — Если хочешь уйти от ответа, просто задай ответный вопрос. — Я первая спросила. — Лукина сдаваться не намерена. — Хотелось бы. — Третьякова решила, что скрываться уже нет смысла. — Если сильно хочешь, можешь приехать ко мне ближе к двум часам ночи, тогда гостей в моём доме уже не будет. — Лукина писала это шутя, что прекрасно понимали обе, но обеим дамам также хотелось, чтобы Маша действительно к ней приехала. Третьякова лишь поздравила учительницу с наступающим, стараясь отвлечься от идеи реально поехать к женщине. Владимир достал шампанское и налил всем по бокалу. Всё время вплоть до двенадцати ночи, они разговаривали на разные темы, параллельно напиваясь шампанским и наедаясь салатами. — Ой, Маш, нам бабушку не получается домой сегодня увести, она у тебя на кровати поспит, хорошо? — Спрашивала уже довольно пьяная Татьяна. — Без проблем. — Девушка взяла кусочек огурца с тарелки. Семья послушала выступление президента и посмотрела фейерверки, девушка не стала ничего загадывать, у неё и так всё есть. После двенадцати ночи, когда опустела вторая бутылка алкоголя, взрослые легли спать, но девушка держалась до победного, хоть и кое-как связывала два слова. Когда часы показывали час ночи, Третьякова, на свою пьяную голову, решила, что ей обязательно нужно ехать к Лукиной, женщина ведь звала. Она как можно тише оделась и вышла из подъезда, попутно вызывая такси. Как раз ближе к двум часам она уже была у подъезда учительницы, если бы она ещё помнила, откуда у неё её адрес. Если подъезд проблемой не был, то с квартирой уже тяжелее. Выхода нет, придется звонить женщине. — Л...Лаура Альбертовна — Боже, Маша, что с тобой? — Женщина была перепугана не на шутку, во-первых, столь поздним звонком, а во-вторых, тем, что ученица, кажется, была пьяна. — А какая у вас квартира? — Заплетающимся языком проговорила Мария, игнорируя вопрос старшей. — Пятьдесят вторая, а что? — До неё дошло только через пару секунд. — О господи, стой там, я сейчас спущусь. — Угу. — Только и смогла вымолвить Мария, прежде чем сбросить вызов. — Маша! — Лукина открыла дверь в подъезд. — Что с тобой? — Всё хорошо, я ведь вижу вас. — Девушка расплылась в дурацкой улыбке. — Пойдём давай. — Она взяла её под руку и завела в лифт. — Ого, вы так высоко живёте… — Произнесла ученица, когда увидела, что они уже выше пятнадцати этажей. Лифт остановился и Лукина вновь взяла Машу под руку, направляясь к своей квартире. На радость Маши, никого в квартире не было. Дамы прошли на кухню и Лукина усадила Машу на стул. — Ты пить хочешь? Или есть? — Нет. — Девушка посмотрела на стол, на котором была почти пустая бутылка вина, значит женщина тоже не совсем трезвая. — Даже не думай, пить ты больше не будешь. — Лукина заметила, как Маша смотрит на алкоголь. — Да я и не думала. — Тебе спать ложиться надо. Спустя несколько минут уговоров и попыток уложить девушку, она всё же оказалась в кровати, благо, разделась Третьякова сама. — Поспите со мной. — Устало произнесла Маша. — Так тебе же не нравится, что я холодная. — За то мне нравится спать с вами, и я уже говорила об этом. После этой фразы в голову учительницы вновь пробрались сомнения. Разве она поступает правильно, так близко общаясь со своей ученицей? Из раздумий женщину вывел голос Третьяковой. — Ну пожалуйста… Лукиной ничего не оставалось, кроме как раздеться до нижнего белья и лечь рядом, вряд-ли бы она это сделала, если бы была более трезвой, но увы, в этот раз она не смогла устоять перед вином, поэтому сейчас она вновь лежит в одной постели со своей ученицей. В голове девушки опять клинит и она нависает над женщиной. — Что ты делаешь? — Лукина пытается уложить пьяное тело обратно, но у неё не выходит. — Маша, это не смешно. Третьякова будто не слышит, она убирает одеяло с учительницы и осматривает её подтянутое тело в чёрном кружевном белье. — Вы такая красивая… — Она проводит пальцем по животу женщины. Лукина сильно возбуждается и начинает тяжело дышать. — Третьякова…прекрати, пока не поздно. Девушка вновь не слышит, она наклоняется к лицу учительницы, слегка касаясь её губ своими, а после углубляет поцелуй, получая ответ. Разум обеих дам полностью отключен, сейчас они просто наслаждаются моментом, совсем не думая о последствиях. Третьякова буквально лежит на женщине, обе безумно возбуждены и Маша хочет продолжения. Девушка снимает лифчик, оголяя округлую и молодую грудь. Лукина замирает от этого зрелища, тяжело сглатывая слюну, женщина чувствует, что снизу всё промокло насквозь. — Ну же, потрогай. — Она переходит на ты, приближаясь к женщине. У Лукиной полностью отключается мозг, она протягивает ладони к груди ученицы и начинает их сжимать, Третьякова стонет, опуская руку к белью женщины. — Постой. — Она убирает её руку на место. — Я так не могу, это всё не правильно, ты моя ученица, да и к тому же, мы обе в нетрезвом состоянии. — Лукина укладывает Третьякову на кровать, укрывая её одеялом. — Ну Лаура… — Всё, Маш, спи. — Женщина выходит из комнаты, пытаясь осознать, что только что произошло, или чуть не произошло.