хорошо…
– так и... что ты хотел показать мне? это будет сложно? – ты больше ничего не скажешь?, – михаэль в глубине души правда надеялся поговорить о чем-то, что не касалось спорта, хотя он и действительно хотел обучить несса кое-чему новому. у кайзера и друзей то нет, его круг общения ограничивается своим клубом. он либо грубо обходился с алексисом, либо просто размышлял о чем-нибудь в одиночку. не очень-то и разнообразно... но зато несс, когда не бесил своей заботой, мог рассказать о чем-то интересном. раньше же у них было много общего... – нет, а что ты хочешь от меня? разве тебе нравится, когд- – заткнись. не начинай, – и зачем он это сделал? у какого нормального человека появится желание говорить с кем-то после такого отношения. был бы он менее грубым, и друзья наверняка появились бы. даже в клубе все разбиты на пары или группы, общаются между собой, и даже несс последние пару дней таскает за собой... хиори? один только кайзер всегда настаивает на одиночестве, и это, кстати, казалось ему очень удобным положением. казалось ровно до этого момента. несс склоняет голову, но не потому, что его оскорбили услышанные слова. на лице появилась самодовольная улыбка. черт, как бы это странно не выглядело, алексис правда рад, что они стоят сейчас рядом вместе. что-то внутри не могло найти спокойствия из-за волнений о кайзере, но сейчас он стоит на против, и несс безумно рад этому. пусть он выскажет все оскорбления, которые только знает к своим годам, но это уже никогда не станет проблемой. – если не хочешь слушать ответы на свои вопросы, то, блять, не задавай их. давай займемся тем, для чего я пришел сюда. показывай, что придумал, – алексис неожиданно для себя высказывается, не теряя лица, после присаживаясь прямо на пол, скрестив ноги. эта неделя с хиори выдалась интересной. оказывается, при общении с людьми не обязательно истерично фильтровать то, что хочешь сказать. должно быть, такая компания лучше сказывается на отношении несса к кайзеру, но алексис все еще не уверен, что чувствует правильно, да и не разобрался до конца, что чувствовать правильно. в любом случае, удивление на лице михаэля после услышанного – стоило того. видок у алексиса, если честно, романтично-пугающий, он обаятелен и мил, но его поведение нельзя назвать чем то, что вписывалось в нормы. кайзер судил исключительно по себе, и будь все люди, как алексис, он бы точно сошел с ума. несс выглядит так, словно никогда не знаешь, чего стоит от него ожидать. и, хотя для михаэля несс максимально предсказуем, в отношении кого то другого... одни загадки, и только они... особенно то, что он сказал сейчас. блондин на секунду дар речи потерял, молча глядя на лицо алексиса, прикрытое волосами. – у меня запись с последнего матча была где то, – кайзер прощупывает карманы, находя свой телефон, – ты же знаешь, как сделал это движение, или оно получилось инстинктивно?, – он отматывает на половину ролика, увеличивая картинку, чтобы несс точно понял, что он имеет в виду. – ну... да...? ничего сложного же. – позу прими. – какую? – эту, идиот, – михаэль снова показывает запись, на что несс только недоумевающе смотрит. – это ты идиот. это динамичное движение, которое занимает секунду времени максимум. если я попробую встать так – упаду. – покажи в движении, – кайзер подбирает с пола мяч, передавая его на алексиса. это выглядит точно так же, как и на видео. просто идеально! – а теперь держи ногу иначе, и наклонись немного... вбок и вперед. только не упади!, – михаэль аккуратно придерживал несса за плечи, помогая понять, как именно нужно отдавать мяч. свои-то движение он уже выучил, осталось обучить новой комбинации алексиса. – именно так, да. давай еще раз, – несс даже не отвечает ничего, просто послушно выполняет все. кажется, он уже понял, чего хочет кайзер. нужно лишь отточить движение и научится отрабатывать им в паре одновременно. синхронности алексису не занимать, это, должно быть, будет очень просто сделать. несс продолжает молчать, и под молчанием кайзер подразумевает то, что диалог не уходит от темы тренировки. михаэль же сам не понимал, чего он сейчас хочет от алексиса. он, вроде, попросил не доставать его, и несс выполняет эту просьбу. не донимает разговорами, делает только то, ради чего его попросили прийти, но даже так кайзер не доволен. кажется, он никогда не будет доволен тем, что имеет. лишь бы шуму навести и придумать причину для обиды, но не разобраться в себе. тема профессионализма действительно начинала доставать, он совсем не уделял внимания себе в эти месяцы. он согласен поговорить о чем угодно, только не о футболе. пусть алексис расскажет, как провел день, как удивился сильному ливню вчера, что съел на обед, какого милого котенка увидел возле своего подъезда, или как душно было в метро пару дней назад. любую мелочь, пожалуйста… кайзер готов поговорить о любой мелочи. но алексису об этом он не скажет, пусть сам догадается, мысли прочитает, например... михаэль действительно устал за последнее время, сильно устал. но отдыхать он не умеет. можно поесть или поспать, чтобы восполнить энергию, но ведь это не отдых. точнее, таким образом усталость проходит только физическая, а эмоционально михаэль сейчас наравне с впечатанным в бетон цветком, чьи лепестки рассыпались в ближайшем метре, безжизненно засыхая под солнцем. но ведь не все люди чувствую себя так, по крайней мере среди своих сокомандников такого настроения юноша не подметил. может, на выходных стоит устроить себе настоящий ‘выходной’, а не просто называть этим словом еще один день для тренировок. и вообще, другие тоже хорошо играют, но не нуждаются в этих ежедневных мучениях. может, они просто талантливее? плохая мысль, кайзер привык думать о себе, как о лучшем среди лучших, но если он чувствует себя нехорошо, то проблема точно имеется? следующая неделя свободна, должно быть, стоит дать себе отдохнуть? свои навыки он за это время не растеряет. допустим, михаэль уже разрешил себе не тренироваться несколько дней, но самочувствие-то как улучшить? ‒ как ты отдыхаешь?, ‒ самым легким решением было спросить несса, к тому же, к другому человеку михаэль не обратился бы из собственной гордости. со стороны он выглядит, как машина для забивания голов, и, по личному мнению кайзера, постыдно было бы признаться в том, что он устает. ‒ чего? ‒ уши прочисть, идиот. я вопрос задал. ‒ я…, ‒ несс ожидал всего, что угодно, но не простого повседневного вопроса. он даже растерялся, вспоминая, как же отдыхает. а устает ли алексис? нет, вроде. он же не тренируется сутками в зале, как кайзер. он, должно быть, действительно утомился, и как же хотелось сказать сейчас ‘а я же говорил’, припоминая те моменты, когда несс старался позаботиться о состоянии михаэля, но тот только с агрессией отвечал на это, ‒ читаю, готовлю, просто без дела лежу в кровати… последнюю неделю все свободное время я провожу с хиори, общение тоже своеобразный отдых. ‒ как ты можешь отдыхать, занимаясь чем-то? это глупо, ты же тратишь энергию на это. ‒ это приносит мне удовольствие, и после я чувствую себя лучше, так что, да, это отдых. ‒ что ты читаешь? ‒ ты хочешь, что бы я посоветовал тебе книги? не думаю, что они тебе понравятся, ты только устанешь больше. ‒ я запутался еще больше… ты говоришь, что я устану, но сам не устаешь? ‒ да, потому, что тебе не подойдет жанр, который я читаю. ты сам назвал это хуйней пару лет назад, поэтому ты устанешь, а я нет, потому что мне это нравится. ‒ а с хиори что? ‒ общение. ‒ о чем? ‒ твои вопросы слишком… интимные, что ли? что ты вообще хочешь от меня? мы общаемся о своем. локальные темы, я не могу просто взять и посоветовать тебе того же. все ровно так же, как и было между нами раньше. ‘между нами раньше’… выходит, алексис нашел замену? просто взял, и переключился с него на какого-то хиори? или что тогда происходит между этими двумя? раньше они не общались, пока однажды вместе не вернулись из раздевалки. неужели кайзер не смог удержать несса рядом, и теперь он нашел другого человека, за которым сможет следовать? это звучит, как полнейший бред. поведение алексиса говорило само за себя, что он верен только кайзеру, но теперь… нет? это плохо, определенно. так же… михаэль может и вовсе остаться один. с удобным нессом рядом всегда было спокойнее. он же продумал все, алексис долгие годы ни на шаг от него не отходил, или с людьми нужно быть более милым, что бы они не хотели променять тебя? кажется, все именно так. это и было ошибкой. кайзер совершенно не умеет обращаться с людьми. разучился, когда стал работать, если быть точнее. ‒ ты же всегда все знаешь, скажи, что могло бы помочь мне, ‒ выражение его лица говорит о полном недовольстве сложившейся ситуации. кайзер выглядел жалобно, словно и правда надеется на помощь. ‒ что тебе нравится сейчас?, ‒ несс не знал, что делать в таком случае. михаэль никогда напрямую не просил о чем-то подобном. сейчас кайзер, кажется, ничем не интересовался, по крайней мере, алексис не в курсе. ‒ ничего. ‒ вообще ничего? ‒ вообще ничего, блять. я бы не спрашивал у тебя, если бы и сам знал ответ. ‒ я могу… провести с тобой день, если позволишь. попробуем отвлечь тебя от работы, ‒ алексис сильно взволновался, когда произносил это. было страшно снова получить что-то грубое в ответ, но именно этот момент был идеальной возможностью, чтобы предложить совместное времяпрепровождение, о котором несс мечтает уже очень много времени. когда михаэль замолчал на пару секунд, у алексиса потемнело в глазах от волнения. он накричит сейчас? оскорбит? попросит уйти, и больше не говорить глупостей? как несс вообще мог разрешить себе произнести это вслух? михаэль точно больше не будет прежним, глупо наедятся на другой исход. на самом деле, алексис и сам немного обижался на себя самого за то, что общается с кем-то, но с хиори было очень хорошо рядом… несс хранит обещание, данное самому себе, и в настоящем моменте кайзер все равно авторитетная фигура для него, но с каждым днем страх того, что однажды михаэль просто запретит подходить близко, да и в целом просто прекратит любое общение, только растет. алексис будто превратился в параноика, поддаваясь собственному животному страху рядом с кайзером. он боялся сказать что-то не то, боялся помешать присутствием, или еще как-либо. кто знает, что у михаэля в голове, и что покажется ему неприемлемым. в свободные секунды было очень страшно оставаться наедине с собой, ведь мысли сразу занимал один только кайзер. несс не понимает, что его до сих пор держит рядом с ним и причиняет столько боли, но точно понимал, что, если михаэль вдруг исчезнет из его жизни, смысл она потеряет точно. он не полноценный человек, просто небольшое приложение к кайзеру, не имеет личности и цели, не может стать самостоятельным и отдельным человеком. это и пугает, и успокаивает одновременно. с одной стороны, глядя на михаэля, и восхищаясь им, несс чувствует в себе жизнь, но с другой стороны, от осознания своей зависимости от другого человека, хочется просто исчезнуть, ведь не самые хорошие мысли всегда закрываются в голову, нашептывая о том, что в скором времени он обязательно наскучит кайзеру, и тот бросит его. что же тогда алексис будет делать? он будет даже не один, от него самого ничего не останется, будет просто пустая оболочка от человека, внутренности которого все и полностью принадлежат михаэлю. несс не принадлежит сам себе, он существует только во владениях кайзера.если позволишь…
кайзер замер от удивления. именно сейчас он понимает ту, неизмеримо большую, пропасть, которая находится между ним и нессом. он не предлагает провести время вместе, а просит позволения. никакое другое слово не могло описать эту ситуацию, и, как бы мерзко не звучала эта фраза, именно она смысл и передает. между ними уже совсем не те отношения, что-то совсем другое, когда тебе нужно просить позволения у ранее равного тебе человека. позволение быть рядом… это режет слух и больно бьет по сердцу. кажется, один только михаэль думал, что мало что изменилось, на самом деле алексис переживал все иначе. он боится его? боится сказать лишнего кайзеру? от старой дружбы действительно ничего не осталось, и волновать михаэля начало это только сейчас. раньше было точно не до этого, он был вдохновлен, даже нет… это слово не подходит. он был возбужден идеей стать лучше, не замечая, как сильно хуже стал относится к нессу. а он, несмотря на весь этот кошмар, продолжал быть рядом. странный, странно-пугающий. жуткий. сейчас он освободился от этого маниакального желания совершенствовать себя, и открыл глаза на то, что окружает его. так быть точно не должно, и сейчас михаэль почувствовал сильную вину перед нессом. но гордость все еще важнее, и он не позволит себе извиниться, это будет выглядеть, как своеобразное принятие поражения. внутренняя борьба дается сложно. ‒ позволю… побудь со мной завтра, я надеюсь на тебя, ‒ кайзеру самому мерзко от произнесенных своими устами слов. это совсем не соответствует его образу, и рушит представленную в голове картину себя. но сказать это было просто необходимо. несс не может поверить своим ушам. михаэль вот так взял и согласился, даже не съязвил, или что-то еще, что обычно от него можно услышать. сердце забилось сильнее, в горле пересохло. алексис не мог осознать, что завтра действительно сможет в дружеской обстановке провести время с кайзером, все услышанное отдавалось только звоном в ушах. казалось, что несс уже смог совсем немного отвлечься на что-то другое, после фразы кайзера не доставать его, но то, что он услышал сейчас, будто бы снова разожгло этот огонь в груди, от которого желание следовать за михаэлем становится только сильнее. завтра будет ответственный день, и, почему-то, у алексиса вновь появилась надежда на то, что все сможет вернуться к тому уровню отношений, которые были между ними несколько лет назад.***
вечером прошлого дня михаэль не смог найти себе занятие, почему рано лег спать. сон ему нравился, он занимал все свободное от работы время, и не давал возможности подумать о происходящем вокруг. в настоящее время это как никогда необходимо. уже сегодня он в нормальной обстановке встретится с алексисом, и он полностью заберет все внимание на себя, от этого становилось спокойнее. однако, кайзер не мог избавиться от навязчивого чувства вины за свое поведение. он не понимал мотивов несса. почему он терпит такое отношение, почему так хочет помочь, почему до сих пор не послал михаэля куда подальше? кайзер бы точно не допустил подобных унижений со своей стороны… подниматься с постели не хотелось, если сейчас сбросить с себя одеяло, новый день, считай, уже начался, а начинать его, ну… не то, что бы и было большое желание. ‘‒ как проснешься, иди ко мне.’ короткое сообщение, на которое почти сразу приходит ответ, будто алексис только и делал, что ждал его. и черт с ним, в таком случае, кайзер поднимется с постели только тогда, когда за порогом окажется несс. а алексис… он волновался. его действительно одолело это мерзкое чувство вновь. он был рад провести день с кайзером, но не знал, что может сделать. он знал, как вести себя со старым михаэлем, когда они общались друг о друге, проводили дни и ночи вместе, смотрели глупые подростковые сериалами, смеясь с актерской игры и реплик, когда специально находили старые газеты, собирая их по заброшенным домам, с издевательской интонацией вычитывая статьи, когда обсуждали планы на завтра, а как идеи закончатся, начнут придумывать планы на послезавтра, о которых обязательно забудут через час, как до боли в животе смеялись со случайных слов, когда до футбольной карьеры было еще очень далеко, и парни часами учились правилам игры с каким-то дешевым мячом, купленным на последние деньги, а потом психовали из-за того, что ничего не выходило, и выбрасывали этот мяч как можно дальше. они обязательно пожалеют об этом, и, смеясь, побегут за этим мячом за пятьдесят метров, выбегая на проезжую часть. а что сейчас? сейчас у несса нет ни малейшей идеи. если сам он может развлечь себя, ведь знает, что ему интересно, то кайзер не знает, да и не хочет, наверное, чем-то интересоваться. сейчас он совсем другой, и от осознания этого хочется броситься в бега, да так, чтобы мысли не догоняли. алексис хранит в памяти то, что было, но не готов к принятию реальности. он никогда не будет готов. его фиксация на прошлом неизменна. он был словно нераспустившийся цветок, который расцвел с приходом в его жизнь кайзера. словно залит смолой, помещен под стекло, и больше не завянет никогда. навечно запомнит все хорошее, и сознание будет принимать лишь собственные мысли. несс никогда не увидит того, что происходит вокруг. он слеп, слеп на иные чувства, не воспринимает ничего, кроме той картинки, что вырисовывалась в его голове. ‘юноша возвращался домой после дополнительного занятия, на которое матушка строго наказала ходить. у кайзера были некоторые проблемы с биологией, а проходные экзамены в старшую школу сдавать как-то нужно, они ведь будут уже через полгода! на улице было совсем темно. зимой солнце садилось рано, и сейчас свет луны отражался от снега, освещая узкую тропинку до дома. фонарные столбы работали один через один, но к этому михаэль привык. он не боится темноты, и смело шагает по ней в сторону своего района. в рюкзаке за спиной новый выпуск любимого комикса, купленный на деньги, сэкономленные с обедов в школе, и настроение от этого еще лучше. сейчас он вернется в теплую квартиру, съест вкусный ужин, приготовленный матерью, и перед сном взахлеб насладится прочтением. кайзер смотрит по сторонам, разглядывая улицу в потемках, пока взгляд не цепляется за мальчишку примерно его возраста, который, поджав колени под себя, сидел на тротуаре, держа в руках школьный рюкзак. у него что-то случилось? нет, михаэль не собирается помогать какому-то случайному человеку, им движет только собственное любопытство. ‒ не сиди на снегу, задницу отморозишь! ‒ не твое дело. иди, куда шел, ‒ юноша только накидывает на голову капюшон, прикрывая им розоватые кончики волос. недовольно хмыкнув, он показательно отворачивается. ‒ ну мне же интересно, почему школьник в такой поздний час сидит на улице, а не идет домой. тебя мать наверняка заждалась уже. ‒ ничего она не заждалась, я из-за нее и не иду. вернусь, и она мне тут же устроит! ‒ пачку сигарет мою нашла, позвонила в школе и громко ругалась. я еще и двойку получил, даже домой идти страшно. ‒ если ты не вернешься сегодня, она будет еще злее… ‒ уж я-то свою мать получше знаю. она к утру забудет уже, или прикрикнет просто. а вот сейчас она прям убивать готова. ‒ ты будешь сидеть тут до утра? ‒ буду! кайзер ничего не отвечает, просто неловко улыбается, чего этот едва ли знакомый мальчишка не увидит, и присаживается рядом. ‒ посижу с тобой. ‒ еще чего, иди домой к своей мамочке. ‒ моя мамочка подобрее твоей будет, ‒ насмешливо отвечает кайзер, снимая с плеча рюкзак, начиная копаться в нем рукой. картонная упаковка сразу находится, а после и достается из внутреннего кармашка. блондин достает тонкую сигарету, после сжимая губами, поджигает, и протягивает упаковку парнишке, ‒ будешь? он недоверчиво косится на пачку сигарет, но, все же, решается взять одну. огонь от зажигалки у лица приятно согревал кожу. юноша сидит на холоде уже несколько часов, и порядком замерз. но возвращаться домой сейчас он точно не намерен. ‒ может представишься? ‒ алексис. ‒ михаэль.’ несс любит прокручивать в голове воспоминания от первой их с кайзером встречи. навевает чем-то приятным, михаэль тогда был добрее. на вкус точно спелая вишня… от него и пахло всегда только вишней, из-за дешевой химозной жвачки с таким вкусом, которые он покупал перед школой в ларьке, а потом делился с алексисом при встрече. и сигареты тогда были со вкусом вишни, тоже дешевые… с тех пор несс курит только их, несмотря на то, что может позволить себе более качественные. эта белая картонная упаковка, с не совсем дружелюбной надписью на себе, всегда напоминает о михаэле. он бросил курить, когда закончил школу, а несс не может разрешить себе этого. эта плохая привычка напоминает о нем…***
сейчас алексис уже на пороге квартиры кайзера, но какая-то внутренняя тревога не дает ему позвонить в звонок. он привык только кормить свое сознание мечтами о михаэле, а когда им предстоит провести время вместе вживую… в мыслях что-то не сходится. сейчас идет словно обратный отсчет до взрыва воспоминаний о прошлом, несс слишком много думает об этом. все же, он решается уведомить кайзера о своем приходе, и тот быстро выходит, чтобы открыть ему дверь. его лицо выглядело таким спокойным… нет, не безразличным, а именно спокойным. хочется сохранить это умиротворение на больший срок, и более не видеть кайзера в негативе. ‒ проходи. думаю, побудем немного у меня, и после обеда уже сам решишь, куда мы можем сходить. я просто немного не понимаю, чего хочу. доверяю все тебе.доверяю все тебе…
несс послушно кивает и проходит вглубь квартиры, осматриваясь, словно новый купленный питомец. все одновременно и такое знакомое, и будто в новинку. постель была еще не заправлена, кайзер принимается исправлять это. ‒ ты проводишь утро без музыки? ‒ а надо? ‒ ты не получаешь удовольствие от рутины? устаешь? ‒ да, а разве это должно доставлять удовольствие? ‒ по-хорошему, да. алексис на сегодня разрешил наградить себя чуть большим статусом, и по-хозяйски находит пульт от телевизора. он что-то понажимал на нем, и заметил удивление кайзера. ‒ ты как браузер открыл? разве здесь не только простые каналы крутят? ‒ ты говоришь, как дед, ‒ алексис щелкнул еще парой кнопок, и включил один из знакомых себе плейлистов. михаэль изменился в лице, его глаза, казалось, сверкнули. в них отразились солнечные лучи. ‒ мы слушали его (исполнителя) в старшей школе? ‒ приятно, что ты вспомнил об этом. и несс действительно был рад тому, что кайзер забыл еще не все. он помнил про них, и не считал позорным упомянуть об этом. михаэль около минуты вслушивался в песню, навевало воспоминаниями. они с алексисом всегда делали уроки вместе под музыку, носили одну пару наушников на двоих. слушали одно и то же постоянно, не меняя предпочтений в музыке. несс все еще помнил об этом. специально включил именно это? уголки губ дрогнули в улыбке, но кайзер вовремя заметил это, склоняя голову, чтобы продолжить застилать постель. воспоминания – это всегда больно. больно от того, что когда-то это было, а теперь этого нет. если вспомнить что-то хорошее, то становилось еще хуже, чем если вспомнить плохое. время идет, обстоятельства и люди меняются. это не плохо, нет. даже хорошо, ведь прогресс означает то, что ты еще жив, двигаешься вперед. но как быть, если что-то в прошлом тебе очень сильно нравилось? хотелось изобрести машину времени, да остановить его навсегда, что бы события больше никогда не сменились на другие, чтобы люди не ушли, что бы ты сам не изменился, мнение не сменилось с возрастом. что делать, если с течением лет ты чувствуешь себя предателем самого себя? маленький михаэль имел другое мнение, другие цели в жизни. он просто был другим, таким правильным, будто в свои шестнадцать уже знал всю жизнь, и точно мог сказать, что хорошо, а что плохо. его мнение было эталонным, кайзер не верил никому, доверял только себе. себе старому. в один момент он понял, чего хочет от жизни, каким видит себя в будущем, и пообещал себе всегда быть верным самому себе. он был совсем мал, и на самом деле еще ничего не знал. прожив даже меньше половины жизни своих родителей, будучи тепличным мальчиком, который не видел даже многих ужасов жизни, в отличии от алексиса, наверное, нельзя было делать таких поспешных выводов. однако, в памяти навсегда отпечаталось представление об идеальной жизни. эта идеальная жизнь была в прошлом, чувства, которые он испытывал, эмоции – все было идеально. а сейчас нет. михаэль рос, проживя разные события, его мнение о важном менялось. оно шло наперекор тому, что он придумал себе в детстве. хотелось чувствовать новое, новое было желанным плодом, к которому оставалось лишь протянуть руку, что бы получить. но маленький кайзер бы наверняка только с недовольством взглянул на это, повел пальцем у виска, и обиженно ушел прочь. раньше кайзер мечтал стать учителем, эта профессия была спокойной, тихой. она пахла дождем, мелом, пыльными бумагами, дешевым черным чаем. она ассоциировалась с ночью и умиротворением. михаэль хотел бы жить в маленьком городе, тихом, неприметном, о котором бы никто никогда и не знал, может, в деревне. в небольшом домике, с двумя крысами, и только они бы и нарушали вечную тишину его жизни в мечтах. хотелось стать самым незаметным человеком в мире, чтобы никто не знал о существовании михаэля, да и не хотел узнать вовсе. маленькому кайзеру казалось, что в школьное время он уже достаточно насытился людьми, и больше они ему никогда не понадобятся. теперь хотелось спокойствия.но не все мечты сбываются.
когда михаэль встретил несса, он узнал, что люди могут хотеть больше, чем ничего, именно его личная мечта как раз и была тем самым ничем. он ведь действительно не хотел всех благ мира, хотел только тишины, не страшной, темной, пугающей, затягивающей в глубь леса, где была бы разновидностью пытки, где хотелось бы вырвать уши, лишь бы не слышать это бесконечное ничего. хотелось другого. другой тишины, которая бы, словно под водой, глушила бы все звуки. звуки птиц, природы, улиц города, людей. она бы лишь показывала красивую картинку, не разрешая услышать ничего более. разве это плохо? алексис честно признавался, что и сам не знает, чего хочет. он желал слишком многого, мечтал получить все в этом мире, попробовать себя во всем, но понял это только после встречи с кайзером. до этого он хотел лишь того, что бы другие люди лишились всех благ, а сейчас думал о том, что наоборот хочет все себе. мировоззрение обоих изменилось с их знакомством, михаэль понял, что хочет больше активности в своей жизни в будущем. прошло много времени, прежде чем он понял, что хочет посвятить свою жизнь футболу. он хочет стать лучшим, хочет, чтобы о нем говорили, чтобы каждый знал его имя, хочет много денег, славы, и жить в большом городе, который бы поглотил его с головой, где он, словно маленький щенок, сумел бы потеряться. но разве он не предатель? с детства он преследовал одну мечту, а сейчас хочет другого. от этого становилось как-то… обидно, что ли? так можно вообще? думать об этом было слишком больно, и михаэль предпочел максимально, как это возможно, отгородиться от всего, что хоть как-то могло напомнить о прошлом. он не хочет считать себя плохим, хочет только гордиться собой и своими достижениями в том, что ему интересно сейчас, хоть и такого огня в сердце, как раньше, он уже и не чувствует. эта музыка со времен старшей школы почти напоминала кайзеру о старой мечте, которая так никогда и не исполнится. несс разделил с ним новую. а чего же хотел сам алексис? он никогда не говорил об этом, только горячо поддержал желание кайзера. ему самому-то футбол нравится? чего он хочет от жизни? несса даже спросить напрямую было нельзя, он бы отмахнулся и сказал, что его все устраивает, но ведь ‘меня все устраивает’ не равно ‘я воодушевлен футболом, это действительно моя мечта’. он просто послушно следовал за михаэлем, не думая о себе, и кайзер, как хороший друг обязан позаботиться о независимости алексиса от него. разве это не будет правильным? должно быть, решение оставить его позади, отдалиться, и перестать думать о нем, было плохим, но михаэль не знал других способов. он хотел, чтобы несс пожелал чего-то самостоятельно, но тот лишь продолжал следовать за ним. кайзер сам заставил думать себя, что алексис раздражает его, сам навязал себе мысль о том, что они друг другу больше никто. но кому от этого стало лучше? страшно даже представить, что творится в голове у несса. он слишком чувствителен… в попытках почувствовать себя лучше, михаэль делал только хуже. самому себе. да и другим тоже. занимая себя работой настолько, что сейчас трудно даже подумать о чем-то, он самостоятельно лишил себя чувств. он не чувствует себя плохо, но и хорошо тоже. кажется, один только несс знает, как помочь ему. одной только включенной песней он заставил михаэля неосознанно задуматься о жизни. дружба, а если быть точнее, то, что от нее осталось, так и работает? ‒ о чем задумался? тебе не нравится? я могу переключить, ‒ алексис прерывает бесконечный поток мыслей, обращая внимание кайзера на себя. ‒ не стоит. я просто задумался о времени в школе, ‒ почти не соврал. только задумался он не об общем времени, а о своих мыслях, когда переживал самое яркое беспокойство, ‒ теперь я хочу показать тебе кое-что, думаю, ты сразу вспомнишь об этих вещах. идем, ‒ михаэль первым покидает комнату, выходя в коридор. послышался шум, он точно пытался найти что-то в шкафу. несс слушается просьбы, выходит вслед за кайзером в коридор, но замечает только его спину. он действительно старался найти что-то, и любопытство поглощало алексиса полностью. ощущения от нахождения с михаэлем рядом были совсем иными, он будто вновь возвращался в то время, которое они проводили вместе.