***
Следующий день прошёл как под микроскопом, любопытные взгляды преследовали их с Гарри повсюду. По крайней мере, на этот раз не было отряда Егерей. Гарри делал вид, что его это не беспокоит, а может и правда не беспокоило. С тех пор как он приехал в Хогвартс, к нему было приковано много внимания, ведь он был знаменитостью. В коридорах Гарри взял её за руку, переплетя их пальцы. Он подхватил стопку книг, которую она взяла в библиотеке, прежде чем она успела её схватить, и несколько раз притворился, что пошатывается, пока они шли в общий зал, чтобы сдать их. Во время обеда его рука лежала под столом на её бедре, горячая и властная. Это был незабываемый опыт, когда он вёл себя с ней так открыто. Самое удивительное, что никто ничего не сказал ей об этом, даже Ромильда Вейн или Парвати, которые до этого так настойчиво пытались выяснить, с кем встречается Гермиона. Гермиона иногда удивлялась, когда видела, как Гарри бросает взгляды на людей, но это происходило так быстро, что она не успевала толком понять в чём дело. Когда они столкнулись в коридоре с директрисой МакГонагалл, Гермиона попыталась вырвать свою руку у Гарри, но он крепко сжал её, отказываясь отпускать. — Здравствуйте, директриса, — вежливо сказал Гарри с улыбкой на лице, игнорируя её незаметное потягивание с другой стороны. — Поттер. Её брови поднялись, когда она заметила их переплетённые руки. — Мисс Грейнджер. — Проф…директор. Гермиона быстро поправила себя, одарив её слабой улыбкой. МакГонагалл кивнула им обоим, а затем сказала: — Рада, что вы пришли в себя. Почему бы вам двоим не зайти в ближайшее время на чай с печеньем, чтобы мы могли поболтать? — Да, директриса, — ответили они в унисон, и МакГонагалл снова кивнула, прежде чем уйти. — О, Боже, — пробормотала Гермиона, глядя в ту сторону, куда ушла МакГонагалл. Гарри посмотрел на её обеспокоенное лицо и слегка усмехнулся. — Не волнуйся так сильно. Она угощает печеньем только тогда, когда ей что-то очень нравится.***
Поезд, на котором они возвращались в Лондон на зимние каникулы, был переполнен. Казалось, что в первый год после окончания войны никто не останется в Хогвартсе. Хотя она знала, что родители не будут ждать её на платформе, её сердце всё равно щемило от мысли, что она не увидит их в толпе с удивлённо раскрытыми глазами, наблюдающими за всем этим беспорядочным волшебством. Гарри успокаивающе сжал её руку. — Мы найдём их, не волнуйся. Гермиона кивнула, ничего не ответив, пока они выходили из поезда. Они помахали Уизли и сумели избежать настойчивых приглашений Молли. Когда они остались одни, их сумки уменьшились и оказались в карманах, и Гермиона наконец спросила Гарри, что он запланировал. — Мы идём на Гриммо? — О нет. Пыльное, унылое место — это не совсем то, что я задумал для нас. Вероятно, мне придется нанять какую-нибудь магическую службу по уборке или ремонту, чтобы всё исправить, прежде чем я начну жить там постоянно. — О… Куда же мы идём? — Я подумал, что мы можем вместе выбрать, где остановиться. Они шли рука об руку, их мантии и согревающие чары не давали им замерзнуть, пока они рассматривали отели, выстроившиеся вдоль улиц. Это было весело — медленно проходить мимо и рассматривать красивые фасады отелей. Они отмечали мелкие детали, которые нравились им обоим, пока, наконец, не остановились перед одним из них и не вошли внутрь. Персонал, должно быть, прошёл тщательную подготовку по обслуживанию клиентов, потому что они и глазом не повели, когда она и Гарри вошли и попросили номер с террасой. У администратора возникло небольшое сомнение по поводу того, что восемнадцатилетний парень может себе позволить такую сумму. Но Гарри и глазом не моргнул, положив на стойку пластиковую карту. У Гермионы было так много вопросов, пока она смотрела на маленькую карточку, лежащую на стойке. Откуда она у Гарри? И когда? Вскоре их проводили в номер, который представлял собой большой просторный люкс с террасой. Как только дверь закрылась, Гермиона начала расспрашивать Гарри: — Откуда у тебя эта карта? — Я открыл маггловский банковский счет. — Когда? — До того, как я попросил тебя провести со мной каникулы. Гермиона задумалась над этим, вспомнив, что тогда он был немного зол на неё. — Тогда ты злился на меня? — Да. То, как прямо он это сказал, заставило её поджать губы. Иногда он был таким Гарри. Они распаковали некоторые свои вещи, после чего он усадил её на диван и положил перед ней белую коробку. — Подарок? — спросила Гермиона. Гарри покачал головой, выражение его лица было серьёзным. — Я хочу попробовать кое-что, пока мы здесь. Открой её. Её рука задрожала, когда она потянулась за ней — простой белой картонной коробкой. Она подняла крышку и обнаружила там верёвку и короткий ремень — нет, не ремень — ошейник. Она тяжело сглотнула и провела рукой по синему ошейнику. Когда девушка прикоснулась к нему, её сознание наполнилось случайными образами и ощущениями. Ощущение руки Гарри на её горле, когда он заполнял её, сменилось ощущением ошейника. Она могла видеть это, как будто заглядывала в будущее: рука Гарри запуталась в её волосах, оттягивая голову назад, так что она выгнулась дугой, а синий ошейник ярко выделялся на её коже. — Тебе нравится? Гермиона лишь на мгновение посмотрела в его серьёзные зелёные глаза, а затем опустила взгляд вниз, где кончики её пальцев всё ещё лежали на ошейнике. — Я не знаю, — прошептала она. Гарри подошёл к ней, обойдя журнальный столик, чтобы сесть рядом на диван, и взял ошейник. — Держи волосы наверху. Несмотря на то, что она испытывала противоречивые чувства по поводу его новых желаний, её руки последовали его указаниям, поднимая её волосы, чтобы он мог надеть ошейник ей на шею. Гарри аккуратно проверил, насколько плотно ошейник облегает её. Гарри коснулся её запястий, когда она закончила и отпустила волосы. — Ты такая красивая, Гермиона. Хриплое одобрение в его голосе заставило её задрожать. Гарри поднял её и начал раздевать, небрежно бросая одежду на пол. Он протянул руку назад и взял несколько отрезков веревки, ведя её к огромной кровати. Ошейник был затянут, не слишком туго, но более чем достаточно, чтобы напомнить ей, что он здесь, как клеймо, которое он поставил на неё. Гарри расположил её так, как хотел, вытянув руки вверх и обмотав тонкую веревку вокруг запястий, а затем использовал прилипающие чары, чтобы держать их высоко. То, как веревка и ошейник контрастировали с кожей Гермионы, заставило его член подрагивать. Девушка была расслаблена, её взгляд был прикован к нему, пока он устраивал её для их развлечений. Гарри видел своё отражение в её тёмно-карих глазах, зрачки которых были широкими и остекленевшими. Гарри поднял свою палочку, произнося несколько заклинаний, которые он с трудом смог приобрести в неприметном магазинчике в Лютном переулке. Потом он наклонился между её широко расставленными бёдрами, его язык скользил между складками её тугой киски. Ему нравилось, как её мягкая киска прижималась к его языку, как она хныкала, пытаясь приподнять бёдра, но не могла. — Гарри, пожалуйста, ещё сильнее. Он улыбнулся ей, просунул язык дальше, прижался к ней ртом, чувствуя, как её влажная киска покрывает его лицо. Он вибрировал языком, как будто говорил на парселтанге, дрожь шипящей речи заставила её вскрикнуть. Гермиона вздрогнула, чувствуя, как напряглась её киска, пытаясь удержать его язык внутри себя. Она привычно проверила свои путы — уверенность в том, что они крепко держат, позволила ей полностью отпустить контроль над собой. Всё, что она могла видеть, это растрёпанные чёрные волосы Гарри между её ног, влажные лижущие звуки, издаваемые им, когда он отстранялся, чувствуя, что её дрожь усиливается, а затем снова прижимался к ней, когда приближение её оргазма отступало. Гермиона облизнула губы, с трудом переводя дыхание, ошейник казался ей всё теснее. Она пыталась говорить, но не могла вымолвить и слова. Её руки раскрылись, вцепившись в простыню под ней, её извивания не помогали ей приблизиться к его волшебному языку. Гарри тихо засмеялся. — Мой волшебный язык? Неужели она сказала это вслух? Гермиона даже не почувствовала смущения, всё её тело горело от желания. — Да. Рука Гарри поднялась, и он нежно погладил пальцами её киску, а затем медленно ввел их в неё. — Помнишь, что я тебе говорил? Сказал ли он ей что-то? Она снова облизнула губы, используя мышцы своей киски, чтобы сжать его пальцы. — Гермиона. Он укорил её, наклонившись, чтобы лизнуть её клитор. — Что я сказал, что хочу? Ох. О. Она посмотрела в его тёмные глаза, заметив напряжённое выражение лица, когда он старался держать свою похоть под контролем. Её руки дрожали, когда она вцепилась ими в простыню над головой. — Гарри. Он медленно вынул пальцы из её киски, а затем начал ласкать ниже, находя её попку и поглаживая тугое отверстие. Он ввёл в неё только кончики пальцев, а затем вынул. — П-пожалуйста, — прошептала Гермиона, глядя на него расширенными глазами. Гарри ввёл пальцы глубже, резкое жжение заставило её прижаться к нему. — Что ты просишь, Гермиона? Скажи мне. Её грудь быстро поднималась и опускалась, а бёдра дрожали. Она не была уверена. Они должны поговорить, может быть… Гарри отстранился и снова ввёл пальцы глубже, её голова откинулась назад и девушка тихо вскрикнула. Боль и наслаждение переплелись воедино. Её глаза слезились, а соски напряглись, противоречивые чувства заставляли её задыхаться. — Если ты не хочешь этого, ты просто должна сказать слово, Гермиона. Он наклонился вперёд, его губы приблизились к её соску. — Но ты ведь хочешь этого, не так ли? Его горячий рот накрыл её, сильно посасывая, в то время как его пальцы набирали темп, растягивая её. Так, чтобы он смог войти своим членом в её попку. — Мерлин. Я думаю… я не думаю, что он может поместиться… Гарри… пожалуйста. — Тогда ты должна сказать слово, иначе я не остановлюсь, Гермиона. Скажи его. Он поднялся, его пальцы соскользнули с её задницы, когда он забрался выше по её связанному телу, сильно вдавливая её в матрас. — Подожди. Подожди. Её пульс участился, когда она посмотрела на него, поймав его взгляд. Она чувствовала, как тупая головка его члена потирает её попку. — Ш-ш-ш, будь хорошей девочкой для меня, Гермиона. Расслабься и впусти меня. Голос Гарри был страстным и гортанным, когда он опустил свои бёдра на её бёдра, его член раздвинул её. Она задыхалась, пытаясь расслабиться, чувствуя, как он всё глубже и глубже входит в неё. Он во мне, там. Он во мне! — Я не могу, не могу! Её голос прерывался и слабел, протесты перешли в хныканье, когда его член погрузился в неё ещё глубже. — Твоя попка так плотно обхватывает мой член, Гермиона. Гарри отстранился и вошёл в неё ещё глубже, раскрывая её на своем члене. — Это моя хорошая девочка. Впусти меня. Низкое рычание голоса Гарри обволакивало её, оттесняя удовольствие на второй план, боль от его проникновения ещё чувствовалась, но стала приглушаться. Её протесты сменились стонами наслаждения. Голова Гермионы закружилась, когда бёдра Гарри, наконец, нашли ритм, трахая её задницу. Часть её души рассыпалась в прах, та часть, которая думала, что, возможно, это кратковременное сумасшествие. Она была заучкой, окружённой книгами, а не сумасшедшей подружкой, привязанной к любви всей своей жизни, которую он страстно трахает. Её тело раскачивалось в такт его толчкам, приглушенный скрип доносился с кровати под ними. Она так сильно любила Гарри и была уверена, что не сможет жить без него. Он не переставал шептать ей грязные словечки и комплименты, когда грубо брал её. Гарри потянул за ошейник, чтобы притянуть её к себе и поцеловать. Ощущения просто кипели, и Гермиона чувствовала, как всё внутри неё словно взрывается. Раздался резкий треск, и лампа рядом с кроватью сломалась пополам. Нет, Гермиона никогда не скажет слово, которое заставит Гарри остановиться. Тело Гермионы податливо подалось навстречу ему, так открыто, что теперь он проскальзывал внутрь почти без паузы. Твёрдый член Гарри скользил внутри неё, с каждым толчком погружаясь всё глубже. Она так близко… Гарри сделал глубокий толчок, остановился и снова погрузился в неё, и её глаза широко раскрылись. — Гарри. — Посмотри, как хорошо ты принимаешь мой член в своей попке, Гермиона. Моя идеальная девочка. Идеальная. Прекрасная. Моя. Гермионе нужно было совсем чуть-чуть — ещё чуть-чуть… Гарри протянул руку и начал ласкать её клитор, и это было то прикосновение, которого ей не хватало. Гермиона выгнулась и закричала, когда кончила, и Гарри последовал за ней. Он потянулся к путам, освобождая их от чар и проводя руками по тем местам, где путы оставили красные следы на её коже. Гермиона наблюдала, как Гарри беспокоится о ней, внимательно осматривая покраснения на её запястьях. — Я люблю тебя, — прошептала Гермиона, её голос был хриплым от криков. — Я тоже тебя люблю. Его член был наполовину твёрдым в её заднице, и она слегка покачивалась, чувствуя себя неловко после того, как кончила, но Гарри положил руку ей на бедро, безмолвно приказывая ей оставаться неподвижной. Когда Гермиона посмотрела на него, она увидела мужчину, которым Гарри станет, — властного, контролирующего и доминирующего. — Я не думаю, что мы — сказка. Гарри сделал паузу, улыбаясь ей, его руки скользили по её ногам. — Так и есть. Он наклонился вперед, чтобы поцеловать кончик её носа. — Мы просто откровенные.