Пересечение совпадений

      Шум привокзального кафе мягко обегал сознание Субина. Вот вроде он, шум (а с ним и люди, и поезда, и ветер, билет во внутреннем кармане), — есть, а вроде всё это далеко, зыбко, ненадёжно.       Другое дело глаза Нарэ напротив. Опушённые подкрученными, неестественно длинными ресницами; затушёванные сдержанным блеском по контуру; глубоко-чёрные, с проблёскивающими искорками. Злые немножечко, или так только казалось Субину. Хотя он ещё не сказал ничего такого. Впрочем, и не извинился.       Ча Нарэ — красивая и привлекательная. Достаточно хороша, чтобы не воспринимать свидание с ней как недоразумение. Это и замораживало мысли Чхве Субина, потому что встречаться с Нарэ он не хотел, а она вряд ли снизошла до блиц-свидания на вокзале, если бы знала, с кем оно случится. Вот уж отзывчивость это не про Ча Нарэ.       И не про Чхве Субина.       Нарэ смотрела на Субина. А он опустил глаза, уставившись на книгу в её руках. В зелёной обложке, как оговаривалось. Нарэ поглаживала книгу пальцами, задумчиво так. Это завораживало.       Субин видел, что страницы книги совсем не новые, не только что из типографии, их явно трогали, перелистывали много раз. Библиотечная?       — Хорошо, — разбила молчание Нарэ. — Не похоже, что ты рад меня видеть. Но, Чхве Субин, разве ни к чему не обязывающее свидание совсем тебе не интересно? Ты, — она запнулась, — хотел видеть кого-то другого?       Другого? Брови Субина дёрнулись, он оторвался от созерцания книги. Другую то есть?       — Зачем ты согласился на свидание? — мрачно, грозно, сдержано-шипяще произнесла Нарэ.       — А ты? — вырвалось у Субина.       Не верилось, что у Нарэ действительно был интерес к нему, Чхве Субину, как парню. Они старались не пересекаться в университете.       У Субина хватало друзей, засматривающихся на девчонок, и имя Ча Нарэ звучало часто — с придыханием, с восторгом, с насмешкой, завистью, но звучало. Ча Нарэ умела нравиться и знала о собственной привлекательности. Но за красивыми глазами, искусным макияжем, нежным голосом Субин видел только возможные проблемы, которых он в силах избежать.       Нарэ не опустила взгляд, услышав встречный вопрос, не стушевалась, не потеплела. Хотя и отвечать не спешила. Думала о чём-то, удерживая Субина в напряжении и в плену собственных глаз.       Красивых глаз. Завораживающих. Гипнотизирующих.       — Меня друг попросил, — признался Субин. — И нет, у меня не было особых ожиданий, кто придёт. Это блиц-свидание, ты же в курсе. И я сразу предупредил, что после него уеду.       Нарэ моргнула, но совсем мимолётно. Субин кожей почувствовал её разочарование. Но что он мог сделать, не предавая своих интересов?       — Давай не будем разыгрывать знакомство и приятно проведём время, — предложил он. До отхода поезда оставалось чуть меньше часа, этого достаточно для блиц-свидания. И утомиться не успеют неловкой встречей. — Тут вкусные пончики, я проверял.       Субин улыбнулся. Ему казалось, что вопрос со свиданием исчерпан. С кем-то другим и он, и Нарэ действительно могли воспользоваться возможностью познакомиться. Ему с Нарэ это не требовалось, они точно не окажутся на втором свидании.       Ча Нарэ хмыкнула. Села расслаблено. Лишь пальцы правой руки продолжали поглаживать книгу, будто стирали пятно. И Субин задумался, что это за книга такая? А в груди холодело при мысли, что после долгих колебаний, правильно ли он угадал, с кем будет свидание, он всё-таки не ошибся. Он узнал Ча Нарэ раньше, чем рассмотрел книгу в её руках. Раньше, чем убедился, что больше ни одна девушка в зале ожидания не ждала его с зелёной книгой. Вот в то, что свидание предстояло с Ча Нарэ, поверить не мог долго, потому и опоздал к началу. А она не ушла, хотя терпением и покладистостью не отличалась.       И эта книга, которую Нарэ не оставляла в покое, что-то с ней не так. Или Ча Нарэ жалела, что встретила его? Почему тогда не ушла?       — Я закажу? И молочные коктейли? — подался Субин вперёд. Не сиделось на месте, хотелось ускорить время, побыстрее прокрутить свидание. Билет ощущался во внутреннем кармане всё явнее.       — Заказывай, — кивнула Нарэ. — Если не трудно, то сразу двойную порцию.       Её пальцы забарабанили по обложке книги, но на Субина Нарэ смотрела спокойно и почти равнодушно.       Он подскочил с места. Любое действие приближало его к моменту отправки поезда, а значит, и к прощанию с Нарэ. А двойная порция намекала, что разговаривать Ча Нарэ не планировала. Удачно.              Привокзальное кафе не пустовало, но и заполненным назвать его не получалось. Потому свой заказ Субин получил быстро. Это показалось хорошим знаком.       Ча Нарэ читала. Когда Субин вернулся с подносом, взгляд его споткнулся об очки на носу Нарэ. После всей отточенной, выверенной привлекательности, сбивающей парней на ходу, очки ломали, преломляли устоявшийся образ, внося в него — неожиданно — штрихи уюта и домашности.       Субин осторожно опустил поднос на стол, чтобы переставить с него заказанное и не помешать Нарэ читать.       — Спасибо, — не глядя, Нарэ подтянула к себе тарелочку с пончиками. Молочный коктейль Субин поспешил подвинуть сам.       Очки притягивали взгляд и мысли. Ча Нарэ и очки! Очки! Получается, Нарэ он настолько безразличен, что она не постеснялась использовать очки? Он и не знал, что у неё плохое зрение.       На своё место Субин садился расслабленным. Кажется, даже улыбался. Молочный коктейль холодил губы, сладкая пенка обволакивала язык, воздушная, посыпанная сахарной пудрой, горячая мякоть пончиков ждала на тарелке.       — Кстати, почему мы расстались?       Вопрос Нарэ задала буднично, не отрываясь от книжки. Субин не сразу сообразил, что она и правда спросила, что ему не почудилось. И что она ждёт ответа — Нарэ смотрела в книгу, но в одну точку, застыв и прислушиваясь.       — Зачем об этом вспоминать? — помрачнев, ответил Субин.       — Гештальт закрыть, — дёрнула плечом Нарэ.       — Просто расстались. — Субин поймал её взгляд. Надеялся внушить, что не стоило копаться в прошлом, причина не важна — уже. Для Субина это настолько пройденный этап, что забыл, куда запрятал воспоминания.       — Просто расстались, — эхом повторила Нарэ. И по позвоночнику Субина побежал холодок.       А ведь это Ча Нарэ была виновата в расставании! Если подумать, то это она не пришла на долгожданное свидание.       Субин отпил коктейль и отвернулся. До обвинений он не опустится. Если Ча Нарэ вздумает переложить вину на него, молча кивнёт. Потому что скоро поезд, Субин уедет, а когда вернётся, то продолжит не пересекаться с Ча Нарэ в университете. Так удобно.       — Значит, я ждала зря, — будто бы в раздумьях пробормотала Нарэ, но вполне разборчиво, и уткнулась в книгу, вонзив ослепительно белые зубы в пончик.       — Тогда или сегодня? — не удержался Субин.       — Иногда я думаю, что перепутала время или место, — оторвалась от книги и пончика Нарэ. — Но даже если так, почему-то мои сообщения остались без ответа. Впрочем, наивно было ожидать, что за месяц разлуки ничего не изменится. — И, опуская взгляд в книгу, добавила: — Ненавижу сюрпризы.       Субин захлопнул открывшийся для возражений рот, поспешил отпить коктейль. Он считал, что ясно понял намёк Нарэ, и потому не звонил и не писал ей после неудавшегося свидания. Когда забрал телефон из ремонта, сообщений от неё не было. А вот фотография веселящейся у ёлки Нарэ в соцсети была. Если Субин правильно вспомнил, то он тогда чуть не отписался от неё, передумал в последний момент, когда палец уже коснулся экрана и готов был оторваться. Субин решил, что вот так сразу будет слишком по-детски, лучше отписаться позднее. Или вообще не отписываться, мол, настолько безразлична, что забыл.       Он вытащил телефон. Отписался он или забыл? Память не сохранила ничего, кроме Нарэ, слишком веселящейся для той, которая только что бросила парня без объяснений.       — Совсем обнаглел? — прошипела Нарэ. — Понимаю, что не интересна тебе, но мог бы из вежливости ответить что-нибудь.       — Подожди, — лихорадочно вбивая незабытые логины Нарэ, пробормотал Субин, — не могу найти твою страничку. Там фото…       — Я удалила старые аккаунты, если ты их ищешь.       — Зачем?! — не веря ушам, посмотрел на Нарэ Субин. Выходит, он не получал уведомлений потому, что это Нарэ оборвала ниточку связи? А не он, Субин, что-то там демонстрировал?       — А зачем ты лайкнул моё фото в тот день, когда должен был встретиться со мной?       — Лайкнул? — Субин помнил иначе. Неужели, передумав отписываться, он нечаянно нажал в другом месте?!       — И не помнишь?! — Нарэ фыркнула, шлёпнула книгу на стол и отвернулась. — Разочаровывает.       — Прости, — автоматически пробормотал Субин. — Я был обижен, — зачем-то пояснил он.       — Ненавижу тебя. Всегда таким был. — Ча Нарэ не поворачивалась к Субину, говорила в сторону. — Ничего не объяснял. Ничего не рассказывал. Думала, что слушал меня, а на деле просто отмалчивался. И потом делал, что хотел и как хотел.       — Разве? — смутился Субин.       — А разве нет? — Нарэ сняла очки и аккуратно сложила дужки. Спрятала в чехол, тот разместила на книге, выровняв стороны.       — Я уже не помню, — признал Субин, подумав.       Он не мог подтвердить или опровергнуть слова Нарэ, ведь это её воспоминания. А он слишком волновался, чтобы фиксировать всё до мелочей. Ча Нарэ и тогда, два года назад, поражала красотой, Субин смущался, сомневался, не сон ли. Это были его первые серьёзные отношения. А потом ему пришлось уехать на месяц, и когда вернулся, свидание сорвалось.       Получается, что они правда «просто расстались».       — Как твоя бабушка? — спросила Нарэ, выждав время. — Ты к ней опять?       — К ней, — кивнул Субин. И подумал, что он так же проведёт месяц в горной деревушке, ухаживая за бабушкой, не желавшей переезжать в город. Бабушка говорила, что там ей спокойнее и понятнее, не то что в городе, где все спешат и проводами опутаны. Что в горах спокойнее, Субин признавал. Но не считал, что горная деревушка без удобств и связи подходит для постоянного проживания. Впрочем, переспорить бабушку не удавалось никому в семье, потому к ней постоянно ездили погостить. — Она в порядке, крепкая вполне.       — Что ж, если тебе пора, можно на этом заканчивать.       Субин бросил взгляд на часы. Времени оставалось достаточно, чтобы не спеша доесть и допить. И он остался на месте.       Нарэ помолчала, разглядывая его.       — Я тебе хотя бы нравилась? — спросила она.       — Очень, — признался Субин. Прохладный молочный коктейль отлично скрашивал горечь старого разочарования. Настолько, что Субин повторил: — Очень нравилась. Потому было больно.       — И ты ждал встречи?       — Ждал.       — Значит, и правда не встретились из-за путаницы, — пробормотала Нарэ, опустив взгляд и освободив Субина.       — У меня ещё телефон в ремонте был, — добавил Субин подробностей. — Это не оправдание, так, мелкая деталь. Неудачно уронил в поезде.       Они замолчали, сосредоточившись на пончиках и коктейлях. Темы для разговора закончились. Хотя… Раз больше нечего выяснять, почему бы не спросить о том, что будило подозрительность:       — А что за книга?       — Мой номер не изменился, — одновременно с ним произнесла Нарэ. Улыбнулась смущённо. — Книга? Учебник одолжили на неделю, скоро возвращать.       — О, — протянул Субин, имея в виду цвет обложки, — надо же, как совпало.       — А оно не совпало, — отозвалась Нарэ, угадав направление его мыслей. — Это твой друг не стал тебя предупреждать.       Субин откинулся на стуле, посмотрел на часы, проверяя оставшееся время. Получается, это Ча Нарэ организовала свидание с ним? Чтобы выяснить подробности расставания?       — Я бы обрадовалась, если бы ты не пришёл, — отвлекла его Нарэ. — Знаю, что ни с кем не встречался после меня, хотела бы, чтобы и дальше так продолжалось, недоступный Чхве Субин.       — Но я пришёл. Зря?       Нарэ приподняла бровь, опустив взгляд. Потёрла обложку книги, поправила чехол очков.       — С одной стороны, я узнала, что хотела. А с другой…       Она замолчала. И лишь тёрла и тёрла обложку, словно именно там отпечаталось нечто постыдное, чего не произнести вслух. Субин накрыл её руку ладонью, останавливая.       Но слова и к нему не шли. Казалось, что-то такое витало между ними, но не улавливалось, обнадёживало, но не обещало. Он ни с кем не встречался эти два года не из-за Нарэ. И не из-за отсутствия предложений. И не потому, что не хотел бы. Он выбрал сосредоточиться на учёбе и не отвлекался на мимолётные свидания. И в этот раз уступил уговорам друга, зная, что уедет через час после встречи с незнакомкой — ничего не пообещав той.       Субин сжал тонкие пальцы Нарэ. Иллюзия, что он мог бы завести роман с какой-нибудь понравившейся девушкой, развеялась. Он не собирался давать и шанса той незнакомке, свидание которой назначил на вокзале.       — Похоже, я трус, — грустно улыбнулся Субин. — Возможно, и ты это уже поняла. — Будильник на телефоне вовремя пискнул. Субин добавил: — Мне пора. Поезд.       Нарэ поймала его руку раньше, чем Субин отпустил её ладонь.       — Я провожу. Следовало и в тот раз так сделать. И встретить потом. У тебя уже куплен обратный билет?       Субин кивнул, подтверждая. Они оба встали, присматривая друг за другом, но не смотря открыто. Неловкость путала движения. Субин наткнулся на угол столика. Споткнулся о стул, подбирая сумку. Ча Нарэ не сразу попала учебником в сумочку.       Молча, они вышли к поезду. Субин остановился и развернулся к Ча Нарэ. Недоговорённые ею слова интриговали и намекали, но Нарэ могла иметь в виду что угодно, она ведь не произнесла их. Субин путался, чего же хотел он. От Нарэ. С Нарэ. Признания? Извинения? Повторения? Было бы проще, если бы на свидание пришла не Ча Нарэ.       — А я тебе нравился?       — Разве это не очевидно? — тут же ответила Нарэ.       — Нет. Ты сказала про гештальт. Про чувства ты не говорила. И сейчас увильнула от ответа.       Нарэ посмотрела на Субина внимательнее, будто впервые его видела. И вдруг рассмеялась.       — Похоже, учёба на психолога накладывает отпечаток. Говорят же, что все практикующие — немножечко психи, не думала, что начинается это уже в университете. Прости меня. Да, нравился. Потому и думаю, это что-то из прошлого тянется или реальное. И эгоистично надеюсь, что как только разберусь… — Она запнулась, бросила взгляд за спину Субина, на поезд. — Тебе пора. Позволишь разобраться с моими чувствами, когда вернёшься?       Наверное, пойманный завораживающим взглядом Нарэ, Субин кивнул:       — Да.       Отступил к поезду, прижимая к груди карман с билетом внутри.       А Нарэ смотрела. И её опушённые подкрученными, неестественно длинными ресницами; затушёванные сдержанным блеском по контуру; глубоко-чёрные, с проблёскивающими искорками глаза казались невероятно… любимыми.               Уже в поезде, пялясь на пролетающие пейзажи, Субин подумал, что мог бы в последний момент поцеловать Нарэ. Коротко. На прощание. Она бы не оттолкнула. Тогда бы она целый месяц думала и о поцелуе.       А теперь о неслучившемся поцелуе думал он. Ведь было, что вспомнить.