Особенный

- Правда думаешь, что ему можно доверять? - шептала Паймон путешественнику, пока Чайльд вспоминал, к кому нужно отвести эту парочку. Буквально десять минут назад одиннадцатый предвестник вытащил мальчика и его маленькую подругу из лап милеллитов, и пусть тот двигался слишком размашисто, совершая лишние движения, было видно, насколько хорош Тарталья в бою. Итэр сомневался, можно ли доверять Фатуи, тем более такому странному, но понимал, что выбора особо нет. Чайльд пытался объяснить, кто им поможет, но тяжело найти человека, не зная ни внешности, ни имени. Рыжий юноша утверждает, что зовёт того сяньшеном, но разве это имеет хоть какой-то смысл? В Ли Юэ каждый второй дед является учителем. - Без понятия. Пока идём, а дальше будем смотреть. - Итэр нахмурился, смотря на чересчур расслабленное лицо предвестника. Что с ним не так? Паймон покружилась вокруг друга, прежде чем подлететь к Тарталье, спрашивая, далеко ли ещё до места назначения, но юноша не ответил, продолжая идти вперёд. Девочке не понравилось, что ее игнорируют, поэтому громко вскрикнула, ругаясь на нового знакомого. Аякс вздрогнул, злобно разворачиваясь к источнику шума. Путешественник напрягся, приготовившись к бою, но предвестник лишь цыкнул на Паймон, приказывая ей заткнуться. Итэр молчал, обдумывая происходящее. Только что предвестник был готов атаковать девочку, синие глаза излучали враждебность, а ссутулившееся тело вмиг выпрямилось, из-за чего послышался хруст ставших на место позвонков. Однако стоило компаньону закрыть рот, Тарталья словно забыл о недавнем раздражении. Может ли это быть... Карие глаза расширились, устремившись на проводника. Быть этого не может... Это невозможно. Мальчик думал, что его мир - единственное место, где бывают особенные люди, но оказалось совсем иначе. Любимое богами дитя. Дитя, чья жизнь сложнее, чем у многих, но умудряется оставаться ребенком. Путешественник подтянул к себе Паймон, прося быть тише, девочка надула щеки, но всё же исполнила просьбу друга. Придя в нужный ресторан, компанию проводили в нужную комнату, где их уже дожидался Чжун Ли. Аякс равнодушно наблюдал за чужими движениями, но стоило консультанту взглянуть на юношу и заговорить, синие, до этого пустые, глаза загорелись, а сам Чайльд криво улыбнулся, здороваясь с сяньшеном. Познакомившись друг с другом, они обговаривали условия контракта, в котором Итэр обязуется помочь с погребением Гео Архонта, а консультант должен рассказать о сестре мальчика, которая пропала во время битвы с неизвестной богиней. В какой-то момент Чжун Ли обратил внимание на молчаливого предвестника, склонившегося над тарелкой супа. Смотря на ненавистное блюдо, которое заказывается на каждый их совместный обед, мужчина неловко кашлянул: - Чайльд, ты уверен, что снова хочешь суп из морепродуктов? - Да. - Тарталья сложил руки в молитвенном жесте, прежде чем взяться за столовые приборы. - Может хочешь что-то новое? - Нет. Консультант вздохнул, сдаваясь в очередной раз. Ему не понять такую любовь к однообразию, особенно когда вокруг столько вкусностей. Разве пока находишься в другой стране, не лучше познакомиться с местной культурой и отведать все национальные деликатесы? В чем смысл брать то, чем питаешься всю жизнь? Итэр наблюдал за этой парочкой и пытался понять, какие между ними отношения. С одной стороны любому ясно, что господин Чжун Ли не догадывается об особенности предвестника, а с другой - Чайльд идёт на контакт, даже отвечает мужчине. Это определенно что-то, но значит. Все оставшееся время консультант провел с путешественником, проговаривая нюансы работы, в конце договариваясь взять Тарталью на миссию по добыче некоторых материалов с монстров. Сам Тарталья не проявлял интереса к беседе, предпочтя играться с гидро глазом бога, поэтому всё решили за него. Прощаясь с Чжун Ли, Итэр и Аякс вышли из ресторана, собираясь отправиться на задание, но перед этим решил попросить прощения у предвестника. - Извиняешься? - Чайльд склонил голову на бок, не понимая, что происходит. - Почему? - На протяжении всей беседы господин Чжун Ли уделял нам много времени, особо не общаясь с тобой. Наверное тебе очень обидно. - Наверное очень обидно? - Тарталья всё ещё не мог уловить суть. - Мне обидно? Почему? Тут уже Паймон занервничала, догадываясь, к чему клонит путник: - Мы забрали всё внимание Чжун Ли, заставляя тебя чувствовать себя лишним. Прости. - Это обида? - предвестник впервые посмотрел в карие глаза. - Как это? Девочка закружилась в воздухе, не зная, как объяснить такую, казалось, банальную вещь: - Ну, это когда человек, с которым был готов поделиться последним кусочком курочки, отдаёт тебя на растерзание похитителей сокровищ, только за шпажку дополнительного шашлычка! - Паймон, то, что ты описываешь, называется "предательство", а не "обида". - Итэр вздохнул, потирая переносицу. - Но чувства же похожи! - компаньон не унималась, отстаивая свою мысль. - В обеих ситуациях испытываешь злость, непонимание и даже брошенность! Ведь ты дал тому человеку самое ценное - своё доверие! Друзья переговаривались между собой, решая, кто прав, а Аякс ссутулившись стоял, обдумывая услышанное. Злость? Непонимание? Брошенность? То есть, одиночество и печаль? Юноша медленно моргнул, пытаясь сделать вдох. Был ли отец тем, кто разбил хрупкое доверие мальчика, отдавая того Фатуи? Сразу же вспоминаются все ссоры родителей, касательно больного ягнёнка - наконец-то становится ясно, о чем именно они спорили. Лучше бы Аякс так детально запоминал других людей, а не ругань собственной семьи... Он был тем самым ягнёнком? Он был тем, от кого надо избавиться? Но почему? Только потому, что особенный? Но разве они не любили его за это? Мама часто плакала, смотря на ребенка, обвиняя во всем себя, отец лишь отводил взгляд, боясь не увидеть в детских глазах узнавания. Это грусть? Скорбь? - Больно... - прошептал Чайльд прикладывая руку к груди. - Мне больно так, папа. Почему... Думал, что мне было всё равно... Но сейчас испытывает непривычное чувство, сковавшее тело. Разве он способен? Разве должен это переживать? Паймон закрыла рот, чуть не вскрикнув, когда увидела слезы на веснушчатом лице. Замахав ручками, она скрылась за спиной такого же шокированного путешественника, не знающего, что делать. В его мире особенные не переживают эмоции таким образом, так чем отличается предвестник? Маленький Аякс всегда доверял отцу. Доверял, когда на глазах собственного сына тот говорил избавиться от него, доверял, когда после возвращения мальчика из бездны мужчина всё чаще приходил шатающимся с бутылкой в руке и даже когда его оставили у Фатуи, он думал, что папа делает это из любви к нему. Чайльд нахмурился, закрывая уши. И вот опять шум толпы давит на перепонки, грозясь взорвать рыжую голову как неспелый закатник. Тарталья считал, что не способен чувствовать - он ведь монстр, но тогда почему несколько фраз этой летающей феи заставляют его так реагировать? Неконтролируемая истерика привлекала внимание прохожих, но никто так и не решился подойти узнать, что происходит. Кроме одного человека. - Что случилось? - Аякс открыл глаза, тут же успокаиваясь. Чжун Ли встал напротив него, заглядывая в синие омуты, пытаясь найти ответ. Они расстались буквально пару минут назад: мужчина хотел допить свой чай, прежде чем отправиться дальше, однако совсем не ожидал столкнуться с нечто подобным. Предвестник глубоко вздохнул, но так ничего и не сказал, продолжая смотреть в лицо консультанта, поэтому Итэр решил сам всё объяснить: - Ничего, о чем стоило бы переживать. Просто... Небольшая перепалка. Тарталья с Паймон поругались, решая, кто в следующий раз должен заплатить за ужин. Чжун Ли не выглядел впечатленным. Путешественник правда считает, что Архонт, проживший около шести тысяч лет поведется на такую откровенную ложь? Абсурд. - Что ж. Судя по состоянию моего дорогого друга, ссора была отнюдь не лёгкой. - мужчина протянул руку Аяксу. - Пожалуй, отведу его к доктору, чтобы тот выписал успокоительное. - Давайте лучше мы это сделаем. - Итэр опустил чужую руку, зная, что предвестник всё равно не примет ее. - Нам по пути. Консультант согласился, провожая взглядом молчаливого юношу. В который раз он задаётся вопросом: а справится ли Тарталья с поставленной задачей? Бесспорно, Чайльд интересная, необычная личность со своими тайнами. Славный, очаровательный мальчик со своеобразным характером, но никак не авангард, выполняющий приказ Крио Архонта. Как только троица скрылась за поворотом, мужчина отправился в похоронное бюро, принимая решение довериться Царице. Вряд-ли она будет насмехаться над древним драконом, посылая некомпетентного человека. *** - Вы можете пойти на улицу, пока я общаюсь с вашим сопровождающим. - мягко улыбнулся Бай Чжу, обращаясь к Аяксу. - Не волнуйтесь, много времени это не займёт. Предвестник вышел на лестницу, присаживаясь на одну из ступенек. После всплеска эмоций осталась лишь отрезвляющая пустота, позволяющая обдумать всё произошедшее в далёком прошлом, когда он был ещё ребенком. Странно, час назад юноше казалось, что боль от так называемого предательства останется с ним на всю жизнь, но теперь готов забыть и двигаться дальше к своей цели. Наверное стоит сказать "спасибо" Скирк, научившей существовать в этом мире будучи особенным. Даже если очень тяжело, знает, что должен справиться, ведь слова наставницы по сей день свежи в его голове: "Таких, как ты не любят, научись спасать себя сам." И он научился. По крайней мере он так думал, пока в серую, но столь привлекательную обыденность не ворвались путешественники и сяньшен, ломая годами выстроенные стены. Странно, что Чайльд вообще позволяет им вторгаться в своё личное пространство, особенно Чжун Ли. Этот мужчина постоянно напоминает о себе и не кажется расстроенным, когда юноша не узнает его сразу. Почему так? - Ты похож на Цици. - Монотонный голос вывел предвестника из мыслей. Повернувшись в сторону звука, заметил маленькую девочку, сидящую рядом с ним. - Почему? - Аякс немного подвинулся, чтоб рассмотреть ее. - Не знаю. - Цици пожала плечами. - Аура такая же. Цици это чувствует. Ты сонный, уставший, медлительный, говоришь так же, как я. Ты тоже зомби? - Я не зомби. - слабо махнул рукой Тарталья в неопределенном жесте. - Я особенный. Ты особенная тоже? Таких больше не видел. - Цици не особенная. Цици просто зомби. - девочка приложила указательный пальчик к губам. - И ты зомби. Но ещё живой. Почему ты ещё живой, если похож зомби? - Жить ещё хочу. Может зомби я, но жизнь люблю. - Цици мертва, но тоже любит жизнь. Особенно люблю зябликов. Ты видел зябликов? - Не видел. А может видел. Я не помню. Фотографий нет. - Цици для этого ведёт блокнотик. - она достала из кармана книжечку, открывая на нужной странице. - Зяблик - это маленькая круглая птичка, которая любит семечки и бабочек. Обычно их много весной, поэтому они символизируют свободу и духовные искания. Ты похож на зяблика. Скованный в своем теле, но отчаянно ищущий выход. Цици это нравится. - Об этом не думал. - наклонил голову на бок Чайльд. - Нравится мне, что ещё есть? - Имена. Цици часто забывает дорогих ей людей, поэтому записывает их. - зомби прищурилась, читая строчки. - Бай Чжу, травник Гу, Сяо... Цици любит и не хочет обидеть. А у тебя? - Фотография. - Аякс аккуратно достал листок, показывая девочке свою драгоценность. - Семья. Они только. Нет никого больше, но не нужно мне. Тоже забывать не хочу. Немного подумав, юноша добавил: - Сяньшен ещё. Но фотографии нет. Может быть когда-нибудь. Но его глаза как лучи солнца, забыть сложно. - Нравится? - Цици повернула голову в его сторону, но, так же как и предвестник, избегала взгляда. - Нравится. - Не стал скрывать Чайльд. - Чувствую то же самое, когда смотрю на семью. Семью люблю. - Цици плохо в этом разбирается, но знает, как дорожит Бай Чжу. - Тяжело да наверное? - Тяжело, но благодаря друзьям справляюсь. - Друзьям? - Тарталья провел рукой по фотографии, прежде чем спрятать её. - Люди, которые понимают и принимают Цици. - девочка замолчала, потом посмотрела на юношу и достала карандашик. - Хочешь быть другом Цици? Аякс не отвечал минуту. Две. Три. Но в конце концов заговорил: - Хочешь быть другом, Цици? Зомби кивнула, медленно записывая имя нового дорогого человека в блокнотик. - Цици не забудет тебя. И ты не забудь Цици. Предвестник кивнул, пообещав позже сфотографировать подругу.