Письма из будущего

Проблема имела бледный потрепанный вид, светлые волосы и уверяла, что зовут ее — его — Драко. Драко Малфой. К слову сказать, это было похоже на правду — но ключевое слово было «похоже». Так мог бы выглядеть человек под оборотным, знакомый с Драко лишь поверхностно. Наследник рода Малфоев никогда не позволит себе выглядеть так… так… Люциус бросил еще один взгляд на поникшего в кресле молодого человека. Маггловский костюм явно не первой свежести, блеклые волосы, потухший взгляд серых глаз, так похожих на глаза Люциуса. Но в его глазах никогда не было того выражения, которое застыло в глазах самозванца — обреченность пополам с решимостью. — Так вы говорите, — произнес Люциус тоном, тщательно приберегаемым для тех людей, которые тщились стать его деловыми партнерами, но еще не доказали целесообразность этого, — что вы… — Да. Я Драко Малфой из 2005 года. Люциус кивнул. Беседа длилась уже 43 минуты. — А чем вы можете это доказать? В глазах самозванца мелькнула искра насмешки. — Доказать, что я из 2005 года? — Что вы Драко Малфой, — отрезал Люциус. По мере сухого перечисления фактов внутри у Люциуса рос кусок… нет, росла глыба льда. Не мог же его сын рассказывать такие вещи кому-либо? Думосброс? Легиллименция? — Хватит! — Люциус сжал подлокотники кресла. — Я… должен подумать. Идемте, я провожу вас в гостевую комнату. «И хорошо запру двери». — Главное, хорошие заклинания на двери наложите, — эхом прозвучало от самозванца. — Впрочем, магией пользоваться я все равно не могу… — Северус… — Руки Люциуса тряслись, он уже несколько раз подносил к губам врученное зелье, но пить пока не отваживался — боялся выбить зубы. — Это не рассказывают никому. Добровольно не рассказывают. — Успокойся. Резкий окрик, резкие черты лица, резкие жесты. Люциус выдохнул и залпом выпил зелье, скривился — вот же дрянь какая! — но промолчал. Со Снейпа сталось бы в очередной раз начать читать лекцию о том, что «должно знать, что пьешь, и не доверять сладкой подделке». — Давно бы так. — Северус потер виски усталым жестом. — А теперь рассказывай нормально. Люциус постепенно брал себя в руки, его голос стал спокойнее, и к концу отчета он уже внешне был в полном порядке. — Ты прав, это… очень подозрительно. И на чей-то розыгрыш не похоже. Северус помедлил пару секунд, потом с тяжелым вздохом встал, в несколько шагов пересек комнату и, тщательно прикрыв за собой дверь, скрылся в кабинете. «И ты думаешь, что я не знаю, что ты помчался с Дамблдором общаться…» — Идем к тебе, — крикнул Снейп из-за двери. — Я сам хочу поговорить с этим твоим Драко. — Мой сейчас в Хогвартсе, — подчеркнуто спокойно отозвался Люциус, входя в кабинет. — А там… — Хорошо, чужой. Но поговорить с ним стоит. Слушая разговор с самозванцем, точнее, допрос самозванца, Люциус только качал головой. Если это не розыгрыш — а в такое не хотелось верить, но… Слишком много знал этот человек, слишком был похож временами на сына, слишком часто его взгляд скользил по Люциусу, и в такие мгновения глаза туманила боль. — Итак, Драко, вы говорите, что магией пользоваться вы не можете. Почему? Вы сквиб? Злая ухмылка искривила лицо, одновременно похожая и на гримасу Люциуса, и на усмешку Северуса. — Теперь да. Неторопливо расстегивает и закатывает рукав: Метка уродливым шрамом змеится по коже, а поверх нее словно вживлен в кожу странный браслет. — Это?.. — Это блокиратор магии. Я был осужден на пять лет. Срок истекал 23 ноября 2003 года. — Он словно прятался за этими короткими фразами, боялся выдать себя. — Снять их может только тот маг, который ставил. — Подрагивающими руками стал поправлять рукав. — Со мной, как и со всеми, кто носил Метку, работал Поттер. Пауза. Долгая, томительная. «А ведь он до сих пор переживает». — Он отказался? — Северус говорил вроде бы нейтрально, но Люциус слишком хорошо его знал, и уловил нотки удивления и недоверия. — Погиб. — Голос упал до едва слышного, почти шепота. — Гарри Джеймс Поттер погиб 15 октября 2003 года во время одного из рейдов Аврората. — И все же, мне не понятны причины, побудившие вас… явиться сюда. — Судя по всему, Северус «допрашивает» сразу на двух уровнях — вербально и мысленно: голос глуховатый и размеренный. — Вы упомянули, что прибор, которым вы воспользовались, экспериментальный… Кстати, а кем он создан? — Грейнджер. — Голос едва уловимо дрогнул. — Что вас с ней связывало? — не утерпел Люциус, за что был вознагражден мрачным взглядом со стороны Снейпа и вызывающим от самозванца. — Она была моим деловым партнером! — О ваших партнерах мы поговорим позже, а пока… — Предостерегающий прищур, дескать, не вмешивайся, друг мой, еще успеешь, и снова все внимание на молодого человека. — Почему вы решились вернуться в прошлое на столько лет? Платить годом собственной жизни за каждый год прошлого — чтобы пробыть здесь всего сутки? Не слишком ли высокая цена? — У меня нет этих десяти лет! В некоторых способностях Снейпа Люциус никогда не сомневался. Например, в том, что он умеет превосходно выводить людей из себя. Рано или поздно срывались все — если, конечно, Снейп ставил перед собой эту цель. Вот и этот не выдержал, взорвался эмоциями: подался вперед, судорожно вцепившись пальцами в кресло, и стал говорить, временами срываясь на крик, захлебываясь словами и слезами. — Нет у меня этих десяти лет! После того что случилось — максимум год, не больше. За десяток минут истерики он наговорил больше, чем за весь остальной разговор. О том, как вернувшись домой вечером из офиса, обнаружил у себя Грейнджер. Мертвую. И скорее всего, убитую совсем недавно. Что могут сделать с бывшим Упивающимся, в чьем доме нашли мертвую жену аврора, с которым этого самого Упивающегося связывают долгие годы вражды-ненависти, говорить не надо, все находящиеся здесь, давно уже не младенцы бездумные. О том, как сначала пытался помочь, не веря в окончательность смерти, но что может сделать сквиб? О том, как метался по дому в поисках решения, понимая, что есть всего лишь несколько часов, а потом все, конец всему, даже этой странной полужизни-полусуществованию. Как ушел портключем в лабораторию Грейнджер, как долго не решался крутануть прибор… — А ваша семья? — выплюнул Снейп, словно пощечиной ожег собеседника. — Вы о ней подумали? Еще мгновение назад буквально фонтанирующий эмоциями, Драко моментально сник, уткнулся лицом в ладони и что-то глухо пробормотал. — Громче! — хлесткий приказ. — Я последний в роду, и… Она носила моего ребенка. После того, как самозванец ушел в отведенную ему комнату — под бдительным присмотром Люциуса, конечно же, как иначе! — в комнате повисло тягостное молчание. Снейп стоял у окна, видимо, пытаясь увидеть что-то новое в саду, а сам Люциус невидящим взглядом уставился в угол кабинета. Паузу прервало появление домовика. — Хозяин Люциус, сэр! Хозяйка Нарцисса спрашивает, вам подавать обед в кабинет? — Будешь ей говорить? — резко отворачиваясь от окна, поинтересовался Северус. — Домовики сразу же получили указания никому не говорить об этом госте в доме, — тут же откликнулся Малфой. — Исключая тебя, конечно же. Идем обедать. — Я в Хогвартс. У меня еще занятия. И ушел. «Сбежал, — с обидой решил Люциус, тщательно запирая кабинет и неторопливо шествуя на обед. — Сам сбежал, а мне теперь держать лицо перед Нарциссой. Она еще от вчерашнего не отошла…» Общаться с самозванцем (именно так называл про себя странного гостя Люциус, не желая верить ему ни в чем) не хотелось, но пришлось. Малфой неосознанно разглядывал молодого человека, отмечая и горькие складки в углах рта, и болезненно-жадные взгляды, которые гость бросал по сторонам. О конфискации Мэнора после смерти матери самозванца Люциус уже знал. Знал и не хотел верить — ни в то, что его сын может стать таким, ни в рассказанное будущее, ни в смерти близких. Боялся поверить, боялся выдать себя перед женой, перед сыном. Они проговорили до самого утра. В какой-то момент самозванец вздрогнул и замолчал прямо посреди фразы. — Мне пора. — Черты его лица застыли, в глазах заплескалась паника. — Прощайте, от… мистер Малфой. — Прощайте… Драко. Пусть у вас все получится. Люциус следил, как медленно становится все более прозрачным силуэт незваного гостя. Днем он еще как-то держался, благо что Лорд не требовал его к себе, отмахивался от встревоженной жены, а вечером напился — как в молодости, когда пытался сбежать от проблем, спрятаться в алкогольном дурмане, убежать от пугающей реальности. Нарциссу в кабинет он так и не пустил, ибо твердо помнил — ей нельзя. Нельзя, чтобы она получила хотя бы намек на то, кто гостил в Мэноре. Пришел в себя он от хлесткой пощечины. Первая мысль, пришедшая в гудящую словно набатный колокол голову, была панической — жена каким-то образом попала в кабинет. — Дорогая, это не то, что ты думаешь! — Приятно, но не угадал, — проворчал низкий голос, подозрительно похожий на голос Снейпа. — Выпей это. Завоняла какой-то пакостью. Из глубин памяти всплыло: протрезвляющее. Люциус замотал головой и крепко сцепил зубы. — Пьянь, — почти ласково проговорил Северус. Он цепко ухватил Люциуса за нос, и лишь только Малфой открыл рот, дабы возмутиться подобной наглостью, быстро влил зелье. Возмущение захлебнулось, не начавшись, а затем вернулась залитая огневиски тоска. — Мне было так хорошо, — с укором произнес Люциус. — Зато Нарциссе было плохо,— невозмутимо ответил Северус, с удобством располагаясь в своем любимом кресле. — Ты хоть иногда головой думаешь? Немного придя в себя и приказав домовику принести кофе и чая, Люциус поинтересовался — а как, собственно, Снейп попал в кабинет? Ведь Малфой хорошо помнил, что двери он тщательным образом запирал, а камин здесь не был подключен к каминной сети. «И ты думаешь, что он ответит? — ехидно вопросил внутренний голос. — Я бы на его месте…» — После того, как твоя жена выдернула меня из Хогвартса, я попросил ее, чтобы она приказала домовому эльфу выполнить одно мое указание. И велел перенести меня к тебе. — Увидев, как вытянулось лицо Люциуса, усмехнулся. — Не переживай, я дождался, пока она удалится к себе. «Он никогда бы не сказал, — запаниковал голос. — Что-то будет». Подвоха Люциус ждал все время, пока Снейп пил чай — и почти уже выдохнул с облегчением, провожая друга до ворот. Почти. — Люциус, я бы советовал тебе не думать о визите этого… Драко. И не пытаться ничего изменить. Впрочем, — Снейп тяжело вздохнул, — ты же все равно сделаешь все по-своему. — Люциус не успел заметить, как Северус выхватил палочку. — Прости меня. Обливейт!.. Утро началось со странного звона в голове. «Кажется, я вчера пил, — неуверенно подумал Люциус, пытаясь припомнить причину, по которой его потянуло бы напиться. — Лорд! Лорд возродился!» На душе сразу стало как-то муторно и тоскливо. Еще бы не напиться… За завтраком Нарцисса сочувствующе смотрела на него, но не укоряла, и Люциус проникся к жене еще большей любовью — хотя казалось бы, куда уж больше-то? Жену он до сих пор нежно любил и не уставал благодарить богов за сделанный когда-то выбор. Да, Беллатрикс была ярче, но Люциуса всегда восхищали нежная красота Нарциссы, ее спокойствие и кажущаяся мягкость. Ибо под обманчиво хрупкой внешностью скрывался поистине стальной характер. — Мы со всем справимся, Люциус, — тихо произнесла жена в конце завтрака. Мы. Именно так. И на душе у Люциуса стало спокойно и тепло — ровно до того момента, как домовик в кабинете вручил конверт со словами: «Хозяин Драко просил вчера утром передать». «Разве Драко вчера был дома?» — удивился Люциус, вскрывая и разворачивая письмо.