***
Я снова непрерывно кашляю. Я переборщил? Алой жидкости было слишком много? Это не его оттенок. Он получился чуть светлее, чем должен быть... У меня нездоровый цвет крови. Должно быть, я переборщил. Моя сестра приносила мне еду. Она пытается позаботиться обо мне. Она никогда не поймет мое искусство. Но... Она похвалила и эту картину? Мои бледные щеки налились легким румянцем. Что ж, приятно, когда тебя ценят. Но было бы приятнее... Если бы оценил он.***
Я давно испытываю чувства к Луке. Он такой дурак, такой глупый! Но не такой, как эти лицемерные людишки, что только пытаются добиться моего высокого статуса, за счет моего признания. Бальза не хочет этого. Он всегда был искренен со мной. Мое сердце отбивает бешеный ритм каждый раз, когда я вижу его простую улыбку. Он гениальный изобретатель, но сам по себе так прост. Я давно наслышан о нем. Я поддерживаю любое его начинание, пускай и не разбрасываюсь словами о поддержке. Потому что я знаю, что он сможет... Мой милый Лука Бальза. ТЫ НЕ ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ, КАК Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ.***
Моя сестра кормила меня с ложки, словно я был маленьким. Я не стал есть. Я не буду это есть. Отстань от меня. Я абсолютно здоров. Я должен написать идеальную картину, совершенную. Я должен выразить всю его красоту. Я должен! Она нахмурила брови, тяжело вздохнула и заправив пряди волос за ухо, проговорила: — Он скоро придет. Потерпи маленько, может ты с ним хоть поешь, Эдгар. Мои глаза заискрились. Он скоро придет? Лука скоро придет... Я был похож на маленького ребенка, что радовался любой мелочи, и невинно улыбался. Я от радости хихикнул.***
Раздались громкие стуки в дверь. О, неужели! Моя любовь, мой милый Лука Бальза! Я поспешил открыть ему дверь. Я сменил свое выражение лица на холодное, на свое простое лицо, на свою повседневную маску. — Добрый день, Эдди! Слышал, что ты себя неладно чувствуешь. Все в порядке? - произнес мой милый Лука, а затем, заботливо положил свою руку, на мой лоб. — Д-да, мне намного лучше. Спасибо, что проведали меня, мистер Бальза. Лука улыбнулся. Он пошел на нашу кухню, помыл свои руки, разогрел мою остывшую еду и присел на диван. — Твоя сестра говорила, что ты ничего не ешь... Мне помочь с этим, хех? Он еще раз улыбнулся. Мое лицо краснело. Я сдерживал себя как мог, но что делать, если он такой глупый? Его глупость доводит меня до странных вещей, мыслей, поступков, да даже выражения лица... Что с ним не так? Или же... Что не так со мной? Почему я был так легко очарован? — Как хотите. Я не возражаю. Он взял ложку и поднес ее к моему рту. Он делал все аккуратно и совершенно неспеша, давая проглотить мне. Я покорно принимал в себя еду. Лука кормил меня, словно как ребенка. Мне это действительно нравилось... Это приятно. Я лег на кровать. Было светло, я ел всего полчаса. Я ел так медленно, как мог, чтобы этот момент длился как можно дольше. Лука мило мне улыбался. — Как в тот раз? На этот раз, его улыбка стала самодовольной. Мое сердце вздрогнуло, когда я услышал то, что хотел. Я кивнул в ответ на его вопрос. Он лег ко мне рядом. Обнял, и прижал к себе. Я тяжело дышал, краснея до уровня помидора. Я вдыхал запах его волос, наслаждаясь теплом его тела. Это то, что было мне необходимо. Лука Бальза всегда был мне необходим. Я нуждаюсь в нем. Он поглаживал меня по голове и мы пролежали минут пятнадцать, пока он не ушел по делам. Мне будет тебя не хватать, Лука. Твою красоту увидит весь мир.***
Я стоял на своей выставке. Эта выставка была запланирована так давно, что на ней не было не единой картины с Лукой. Пустышки. Какие пустые картины. Меня ни что в них не привлекает. В них нету чувств, никакой красоты. Раньше я любил живопись, а сейчас рисую сплошные портреты. Красота природы не сравниться с его красотой. Я оглядывал каждого пришедшего, каждого незнакомца, в надежде, увидеть его. Это точно он! Его спина, его волосы в высоком хвосте... И когда он повернулся, я окончательно убедился. Это мой Лука. Мое сердце колотилось как ненормальное, потому что... Эта искренняя улыбка. Это выражение лица... Он никогда так не улыбался мне. Я помрачнел. Не может быть. Он смотрел на нее. На нее. Трейси Резник. Мои ноги задрожали, а сам я еле удерживал себя на месте. Только не сейчас. Нет-нет! Это моя выставка! Я должен держать себя в руках. Почему он радостно смеется? О чем они разговаривают на МОЕЙ выставке? Трейси Резник. Трейси. Трейси. Трейси. Тупая сучка. Какого хера ты творишь?! Я сжал кулаки с неистовой силой, я вонзил в свои ладони собственные ногти, и оставил их израненными. Меня сжирала ненависть изнутри. Лука подарил мне столько новых чувств и ощущений. Приятные, теплые, чудесные, незабываемые... Отвратительные, ненавистные, мерзкие, гадкие... Лука тот, что может подарить мне все эмоции в мире.***
Ревность. Что для тебя значит Лука? Если не целый мир, то что? Что значит? Не мешайся мне, наглая свинья. Лука заметил меня и повернулся лицом ко мне.***
— Эдди! Отличная выставка, ты очень крут, хехе. ~ Бальза приветливо махал мне своей правой рукой и улыбался. Мило. — Благодарю за вашу похвалу и присутствие. Для меня большая радость, видеть вас. Но не зазнавайтесь. Я всегда сохраняю свой нейтралитет. Я всегда остаюсь холодным. Я держу между нами дистанцию. Зачем? — Да-да, я понял. О, а кстати, помнишь Трейси? Что ж, моя новая девушка, что скажешь? Небось, завидно, хихи!! ~ Мой мир рухнул в одно мгновение. Я смотрел в пустоту. Мое сердце ныло. Оно болело. Эта боль внутри невыносима. Эта боль внутри... ......Почему.Почему.
..... Почему. ............ Почему? Почему она, а не я? Чем она это заслужила? Кто она такая, чтобы быть ближе, чем я сам? На моих глазах начали наступать слезы. Я контролировал себя как мог. Я контролировал... Нет, я пытался контролировать. Я не мог. Я ничего не мог. Я дрожал и опустил взгляд в пол. Нет. Я должен сохранять свой образ. Даже если... Внутри все будет так болеть. — Хах. Неужели, у такого отброса как вы, появилась девушка? Забавно. Рад за вас. Та, кому я должен завидовать это Трейси, а не тебе Лука. Мне не нужна девушка. Да мне никто кроме тебя не нужен. Я нервно сглотнул, и собирался уходить... Трейси взяла меня за рукав, остановив. — Грубиян! Бе-бе, я бы тебе никогда не дала! Лука у нас умный, он же великий изобретатель! Я тоже люблю такое, мы с ним так похожи. Оставайся девственником до конца дней, хах. Она сказала это так... Глупо. С таким глупым лицом, с таким глупым тоном, даже усмешка в конце была отвратительна. Что за мерзкая девчонка, и что ты нашел в ней? Да что есть у нее, чего нет у меня, в конце концов?! Я заскрипел зубами, и со всем отвращением в глазах, взглянул на нее. Я не могу себя контролировать. — Трейси... Не обижайся, он всегда такой. Да и ладно тебе, на самом деле, он очень хороший! Резник повисла у него на правой руке. Она запустила свою отвратительную руку, в его каштановые, изумительные волосы. Тупая сука. Никто не смеет касаться его волос кроме меня. Лука повернулся к ней. Я долго стоял, и смотрел на это. Казалось, что это просто зависло. Что передо мной стояла картина. Картина этой мерзости. Самая ужасная картина во всем мире. Мой самый ужасный кошмар. Эту мерзость, нельзя стереть из своей памяти. Как Лука, поцеловал Резник. Как Лука... Поцеловал... Резник. Меня переклинило. Я одним взмахом руки, дал пощечину Трейси. Ненавижу. Ненавижу ее. Я начал трястись. По мне пошел озноб. Это было так чудовищно. — Ты что творишь?! Какого черта?! Она быстро ухватилась за свою щеку. Ее правая щека опухла, а на ней остался след от моей руки. Багровый след, на пол ее лица. И вправду, что же я творю... Так вот, что такое ревность... — Эдди, что ты делаешь? Объясни, пожалуйста, зачем ты это сделал? Лука разозлился. Он умеет злиться? Мой Лука разозлился из-за какой-то глупой девицы? Из-за нелепой девчонки? — Прошу прощения. Не знаю, что на меня нашло. Извинился я абсолютно неискренне, мне было совершенно плевать. Но если мой Лука злиться... Трейси скорчила свою рожу, резко взяла Луку за руку, и направилась к выходу. — Мы уходим. Бальза лишь попрощался со мной своей свободной рукой. Она мне испортила выставку. Однозначно. Тупая сволочь.***
В тот день в мою голову, пришла гениальная мысль. Безупречный план. Идеальная жизнь. Жизнь Луки со мной. Я с Лукой, и никто больше. Никто нам не помешает. А когда этот план придет в исполнении, это лишь вопрос времени... И тогда, я съехал от своей сестры.***
Трейси плакала. Ее лицо было переполнено страхом и ужасом. Ее руки были крепко связаны обыкновенной веревкой, а ее рот был заклеен несколькими слоями клейкой ленты. В помещении было тускло и сыро. Здесь проживали тараканы, а травить их, я не видел смысла. Так даже интереснее. Когда я полностью снял с нее всю одежду, она начала трястись, как ненормальная. А когда я провел холодным лезвием, по ее коже, она начала кричать. — Тебя никто не услышит. Ты прекрасно знаешь об этом. Наслаждайся. Последними минутами своей жизни. Будешь послушной девочкой, и я дам сказать тебе последние слова или даже проститься с фотографией Луки...Хахаха. Я резал ее тело. Туловище, руки, ноги. Я делал это все с ненавистью. Я художник, а ее тело - мое полотно. Я художник, и я имею право подарить миру красоту. Миру красоту, а ей ужаснейшую боль. На ближайшей мне табуретке, лежали инструменты. Не буду же я, ограничиваться одним ножом? Взяв молоток и гвоздь в руки, я подставил один гвоздик к ее левому запястью. А у меня не всегда получается забивать гвозди. А что если, получится на Резник? Я с полной силой, заколачивал в ее тело гвозди. Она орала и ревела. Под ней уже был кровавый водопад, а ее тело, каждый раз, все был больше и больше похож, на мессиво. А если сделать фарш из Резник? А потом может, котлетки, и скормить их Луке? Хехе, а он даже и не догадается, из чего их ест! Какой же я умный. Я потянул руку к той табуретке, и взял уже длинную пилу. И тщательно, не жалея сил, отпиливал ее конечность, что когда-то служила для нее правой ногой. О, и не передать мне, всю красоту ее боли, криков и мучений. Какие страдания она тогда испытывала? Какого ей было, когда ее нога так хрустела, как из нее лилось столько крови, и когда наконец, она лишилась своей ноги? Я не сдерживал свою улыбку. Что может быть прекраснее? Ты встала на моем пути, так прими же свое наказание. Как же забавно извивалось ее тело. Как же забавно она ныла. Как это все забавляет. Я положил ее спиленную конечность в блендер. От ноги осталась лишь кровавая масса. Ну, так неинтересно, да и выглядит мерзотно. Я усмехнулся, а затем рассмеялся. О, я так долго смеялся. — Ты похожа на измученного котенка. Ты любишь котят? Лука часто гуляет один, и гладит каждого встречного котенка. Он такой очаровательный, правда? Я поймал каждого кота, которого он коснулся. К сожалению, они все мертвы. Кроме двух. Тебя, и... Я подошел к небольшой клетке, что стояла вдали от нас с Трейси. Я взял клетку в руки, и выпустил оттуда рыженького котенка. Он исхудал, и был очень голоден. Даже несмотря на то, что он пережил здесь, он был очень ласков, и быстро присластился к моим рукам. Я отпустил его. Он терся об мои ноги, и жалобно мяукал. — Я не твой хозяин. Я не буду тебя кормить и ласкать. Ты понимаешь? Котенок смотрел на меня. Он еще раз жалобно мяукнул. А урчание его живота, было слышно даже мне. Недолго думав, я вылил содержимое того блендера на пол, и дал возможность вылизать котенку, кровавую массу от ноги Трейси. Он охотно прибежал на эту кучу. Он обнюхал эту лужу. Котик завилял хвостиком, еще раз мяукнул, и начал это вылизывать. Его сблевало прямо на месте. Худой, рыжий котенок, рвал и рвал. — Тебе не понравилось? Ох, какая жалость, могу предложить лишь это. Рыжий котенок сжал свои уши. Он сел у моих ног, и просто лежал. Кажется, ему было холодно. Я взял этого котенка к себе на руки. Он лизнул меня прямо в нос, а я ему улыбнулся. Действительно, умилительный. Как жаль, что тебя на прошлой неделе гладил Лука. Я кинул этого котенка в тот самый блендер, закрыл крышку, и включил. Котенок страдал и кричал. Он так громко мяукал, что Резник рядом с нами, смотрела это с полным ужасом, и состраданием в глазах. Я знаю, как тебе жаль этого котенка. Его тело скручивалось, его внутренности лезли наружу, он уже был похож на массу с кровью, да кишками. Это больше не тот рыжий котенок. Резник всхлипывала. Она плакала даже больше, чем когда было больно ей. Ох, вот какое оно, сочувствие? Сжимается от боли сердце, небось? Замечательно, продолжай страдать. Котенок умер, и коктейльчик был готов. Я сорвал со рта Резник клейкую ленту. Я налил этот коктейльчик в шприц, что лежал на табуретке с инструментами. У Резник была возможность говорить... К сожалению. — Чудовище. Ты не человек, ты монстр. Зачем ты все это делаешь? Зачем?! Для тебя жизнь кого-то, ничего не стоит? - Она вопила своим мерзким голосом. Истеричка. — Да заткнись уже, а? Я со всей силой, придерживал ее рот открытым, и вылил содержимое шприца, прямо ей в рот. Она искривила свое лицо, и блондинку вырвало моментально... Как того котенка. Да чего ж вы так реагируете то все? Она откашлялась. — А если бы это был Лука? Ты бы поступил так с Лукой?! Да как же она меня заебала. Я ебанул ее своей рукой по ее блядской роже. — Заеби хлебало, Лука мой. Не смей даже произносить его имя. Ты никто. От удара она еще больше расплакалась. И вправду... Измученный, бедный котенок. Я расстегнул ширинку своих штанов, и вытащил оттуда свой член. От такого зрелища, он уже успел встать. Я немедленно засунул его, по самую глотку Трейси. Она задыхалась, сопротивлялась, и дергалась. Снова твой рвотный рефлекс? Я долбил ее не жалея. Внутри ее рта было тепло... Приятно. Хоть какая-то польза, от этой мерзкой девки. Когда я двигался в бешенном темпе, заходя по самую глотку, и не давая ей возможности дышать, я возбуждался еще больше. — Мф... Ах. Все что я делал, так это раздирал ей горло и тихо стонал. Какое удовольствие. О, как же посинело ее лицо. А что если, она задохнется от моего члена? Это будет самая нелепая смерть в мире! На пределе своих сил, я излился ей в рот. И также внезапно вышел, как и зашел. Ее лицо было в моем семени. Это выглядело так жалко. Инвалид, который раньше был похож на человека. А сейчас... Висит на веревках, без пары своих конечностей, в луже крови, да в сперме. Ничтожество. Как повезло, быть успешным, богатым художником. Да и от семьи мне досталось немало денег. Я родился в богатой семье. Мне всегда везло. Красивый, образованный, богатый. Я просто прекрасен. Лука не может мне отказать. В детстве я выходил с отцом на охоту, так что у меня лежало одно охотничье ружье. Ох и я действительно неплохо, умею им пользоваться. Я сосредоточился. Ружье было как новенькое. Резник дрожала, и звала на помощь. Она уже свихнулась.Бам.
Выстрелил в стену. Какая жалость.Бам.
Раздался долгий крик. Выстрелил ей в живот. Ой!Бам.
Выстрелил ей в голову. В яблочко! — Жива еще? Мне было искренне интересно, выжила ли она после этого... Ха-ха. — Ублюдок. Ненавижу тебя. Ненавижу. Будь ты проклят. Мерзкий уебок! Гори в аду. Я цокнул языком. Тупая девчонка, которая не может понять, в каком положении она сейчас находится. Ну что за идиотка?! Я взял ее за волосы, и повернул лицо Трейси к себе. Я смотрел ей прямо в глаза. С отвращением, презрением и в то же время с улыбкой. — Тогда встретимся в аду, измученный котенок.***
После этих слов, я отошел в гараж, где оттуда принес бензин. Я запихнул полуживую Резник в мешок. Я потащил ее на речку. Речка была недалеко от моего дома. И тогда, когда я ее вытащил из мешка, я облил ее бензином, кинул спичку и она горела. Горела красивым пламенем. Прекрасные языки пламени, давали ей новые ощущения. Какого это гореть? Трейси знает. Трейси вопит и молит о помощи. Ее тело сморщилось как виноградина, а от нее завоняло. Ну и запах. Жареный цыпленок? Я сидел на бревне, и умилялся зрелищу. Потрясающе. Это действительно, было очень красиво. А ее предсмертные агонии, крики, вся та боль, что она испытала... Я пнул ее труп в реку. Мертвая Трейси, уплыла под течением реки. Мое дело сделано.Жди меня, Лука, ты следующий.