20**.11.02.
«Привет! Мне интересно : ты читаешь всё-таки письма или даже не распечатываешь конверты? Может, выкидываешь? Надеясь на первый вариант, рассказываю, что твоему папе стало в последнее время совсем плохо. Вызывали врачей, ездили в больницу, а они говорят, что проблемы с сердцем, хотя никаких признаков не было до этого. Столько лет прожил, и только сейчас такое. Он же говорит, что переживать не стоит. Меня это возвращает ко времени, когда мы жили у его отца в первое время. Только тогда ещё повсюду были кровавые платочки и засохшие бордовые капли на одежде.
Мама».
*** — Ты странный. То, что он слышит чаще «как дела?». Ему вечно говорили такое. Что бы он ни делал – странный. Учится на «отлично» – странно. Читает книги, играет в хоррор-игры, не ходит на вечеринки – странно. Нет друзей? Странный! И так было всегда. Поначалу Бомгю слышать это было неприятно, но потом он понял, что от потраченных на это эмоций и мыслей толку не будет, от этого не поменяется отношение к нему, и просто забил. Странный? Хорошо. Рядом с ним всегда кто-то был : сначала Тэхён, позже Субин. Сейчас никого, кроме матери. Вообще-то с отцом у него были неплохие отношения, и они пытались всей семьёй ездить куда-нибудь почаще, но выходило не так, к сожалению. Выходной лишь в воскресенье, а шесть рабочих дней с утра и чаще всего до ночи. Мужчине хотелось в последний день недели отдохнуть, а не куда-то ехать по пробкам, но всё же желал уделить внимание, время любимым. Ещё было одно «но» – гомофобия. К счастью, слабая. Он давно не говорил сыну ничего про это, но было видно по взгляду отношение. Если Гю слышал от других мальчиков, что они чем-то занимаются с папами, куда-то ездят вместе по делам, то ему оставалось лишь скупо улыбаться и молчать. Ведь у него такое было только в глубоком детстве. Видимо, когда ещё не понял, что тому нравятся мальчики. Тогда они вместе ездили в магазин за продуктами, зависали на выходных в гараже, где старший чинил машину, а мальчишка подавал разные инструменты по просьбе, а по радио играла какая-то неновомодная песня. По вечерам смотрели фильмы или играли в приставку. Сейчас, когда Бомгю не в отношениях, отец будто относился к нему снисходительней. Пытался чаще заговорить, побыть наедине, иногда заходя к нему в комнату. Но подростку не давала покоя мысль о том, что будь он в отношениях, то всего этого не было бы. Спокойно принимать заботу от папы в такой ситуации – это неправильно, так? Но так приятно… Тему отношений он так и не поднимал. Возможно, чтобы не портить отношения с сыном, мужчина сдерживался в высказывании своего мнения на этот счёт, но полностью принять эту любовь к мужскому полу не получалось. И он просто молчал. Видимо, так проще. Мама относилась к этому более легко с самого начала. Да, когда дочь говорила, что в садике ей понравился мальчик из группы, а младший вторил это же, она впадала в ступор, списывала это на детскую глупость, обычную дружбу. Но он рос, а мнение не менялось, позже ещё и заявился с новостью о том, что начал встречаться с Субином. Тогда уже точно было некуда деваться. Да и Бин ей был симпатичен, ведь вытаскивал её сына погулять, куда-то сходить, а не сидеть до ночи над учёбой или книжками. Конечно, она иногда говорила про девушек, наверное, где-то в глубине души надеясь на внуков от среднего ребёнка, но ничего не менялось. Женщине было забавно наблюдать за тем, как юноша сидел рядом с Субином за столом на ужине. Они часто касались кончиками пальцев, а были близки настолько, что их бёдра прижимались друг к другу. Гость смущался и опускал глаза в тарелку, когда Гю скользил ладонью по его предплечью, что покоилось под столом на субиновой же ноге. А как-то раз Юбин освободилась и пришла с работы пораньше, а они не услышали, как открылась дверь, сидя на кухне. На ноутбуке шумел какой-то сериал, а сами подростки сидели на диване и целовались. Бин сразу показался маме Бомгю милым, и она видела, каким он делает её сына счастливым. И тогда у женщины перехватило дыхание от того, каким их поцелуй был нежным. Чтобы лишний раз не смущать, она сразу же вернулась обратно в прихожую, немного постояла и потянулась к двери. Открыла и через несколько секунд закрыла её. Недалеко послышалась возня, поэтому она, немного постояв, имитируя разувание и пошелестев пакетами, зашла снова в кухню, но мальчики уже глядели заинтересованно в экран. Распухшие губы и покрытые румянцем щёки. Не смутить не получилось. Вот кому юноша и рассказывал про свои влюблённости. Маме. Она относилась к нему со всей любовью, несмотря на его ориентацию. Несмотря на все его странности и отличия от сверстников. Если бы не дружба с Каном, то он точно бы стал изгоем, – был уверен Гю. Ведь тот был популярен среди классов, а особенно сейчас, когда выпускник. Ещё плюсом было то, что у матери график два на два, так хорошо позволяющий проводить время вместе. Если в привычных семьях сыновьям уделялось время от отцов, а дочерям – от матери, то здесь было наоборот. А самый младший получал внимание от обоих родителей сразу. В выходной папы они сидели в их комнате полдня, остальные – просто прогуливались недалеко от дома. Ну и иногда всё же куда выбирались все впятером. Хорошо, когда есть рядом тот, что примет все твои странности, но что делать, если совсем не можешь ими поделиться даже с близкими? Остаётся всё держать в себе и не подпускать никого к этой настолько личной информации. Хотя не такая уж она и личная. Просто страх быть непонятым любимым человеком душила, как и последствия искренности. — Как знаешь, — отвечает Бомгю. Желание общаться с ним дальше пропало. Ему всё равно на слова, да. Но это не значит, что после каких-то неприятных высказываний в его сторону он станет дальше общаться с этим человеком. А странность – это главный показатель. — Тебе неинтересно узнать, как познакомились мы с Джеем? — Не особо. До недавней реплики он бы ещё мог поинтересоваться, сейчас же даже думать об этом не хочет. — Ладно, давай закругляться? Что-то домой захотелось, — начал Гю показушно оглядывать всё в округе. — Я что-то не так сказал? — теряется Чонвон, не понимая перемену в его настроении. — Да, есть дело, поэтому давай расходиться, — прямо отвечает юноша. Прямолинейность – самая удобная штука. И действенная. Даже если кто-то обижается на это. Вот так они быстро и заканчивают встречу. Бомгю расслабляется, когда заходит уже в дом и закрывает за собой дверь. И снова ни-ко-го. Ни родителей, ни сестры, ни брата, ни Субина по звонку. Ни Ёнджуна. Но ему уж точно прощается. Чхве думает о том, что вечером обязательно поговорит с мамой. Обо всём. Потому что очень хочется. Хочется ощутить, что рядом есть тот, кто выслушает и поддержит, конечно. Кто будет слушать огромный монолог обо всём и ни о чём. О странностях, о чём-то новом или повседневном, как, например, прошёл день в школе. Или о том, как мальчик случайно наткнулся в интернете на то, что в другой школе буллили новенького в классе, ибо он из-за рубежа. Или другого, потому что, по их мнению, он уродлив. Обсуждать, как же это ужасно и было бы хорошо, если бы подобных людей и не существовало вовсе. Или существовало для равновесия вселенной. Рассуждали на эту тему, переходя плавно и незаметно на другую. Бомгю хочет, чтобы этот вечер вышел уютным, ему хочется ощутить тепла. Он знает, что для этого разговора за кружкой чая ему будет достаточно, но желание сделать маме что-то приятное высоко, какую-нибудь мелочь. И останавливается на её любимом какао с маршмэллоу, которое она пьёт редко. Но очень любит. Женщина вообще большая сладкоежка, поэтому юноша думает, что надо купить ещё что-то из подобного к напитку. Мама приедет только поздним вечером с остальными, ведь заедут в гости к их общей подруге, поэтому Гю решает пока побыть дома, а в магазин за всем необходимым сходит ближе к восьми. Чтобы, возможно, и уснуть рядом с мамой, Чхве садится за уроки, дабы не думать о них в самый неподходящий момент. Первым идёт английский, и мальчик вспоминает о Джуне, который – по его словам – хорошо знает этот язык и даже готов помочь с ним Бомгю. Улыбается и начинает выполнять первое задание из нескольких. На фон включает видео на ютубе. Чтобы заполнить тишину хотя бы в комнате. *** Иногда слова льются сами собой настолько, что невозможно остановиться. Ты говоришь и говоришь, проявляешь разные эмоции, делишься чувствами, а в ответ получаешь взаимность от мамы – прелестно. Такие вечера самые ценные в жизни Гю. Изредка он задумывается и не понимает, как без этого можно, ведь в момент болтливости кажется, что это что-то обязательное, в то же время обычное. Как почти все люди ходят, едят, спят. И видеть улыбку матери было приятнее всего. Когда все разошлись по комнатам, а младший брат уснул под тихое пение мамы, Бомгю позвал её, и они пошли к нему в комнату, где уже был заварен чай и сделан любимый сладкий напиток женщины. Даже очень сладкий. Увидев его, она тепло улыбнулась и крепко обняла мальчика. Они сидели друг напротив друга и разговаривали до глубокой ночи. Когда кружки опустели, их поставили на стол, а сами забрались под одеяло, не прерывая диалог. Гю, привыкший спать без одежды, сейчас ощущал дискомфорт, но чувства его перекрывали. Как и многое вообще в целом. Хоть юноша и рассказывал про проблемы свои, школьные, огромного масштаба, его отпускало на это время из-за близости любимого человека, что явно будет единственный рядом, если что. Кроме самого себя, конечно же. Он не загонялся из-за Субина, Ёнджуна, какого-то сверстника из школы. Да, у него не было друзей и от этого становилось иногда грустно, одиночество съедало его, заставляя впасть в апатию. Но главное помнить, что есть ещё кто-то, помимо людей, с которым ты познакомился во время жизни, – те, кто с самого начала с тобой. Жаль, если таких нет. Но Чхве крупно повезло, по крайней мере, с мамой. Вот он, самый настоящий друг, самый лучший и верный. И так Бомгю засыпает, пока рядом лежит мама, перебирает его волосы, массирует кожу головы и что-то рассказывает из своей жизни, что мальчик ещё не слышал. — Спокойной ночи, мам. — Спокойной ночи, Боми, — говорит тихо в ответ, а её сын ловит себя на мысли, что ему даже понравилось обращение, которое раньше раздражало. И сон был сладким, как какао, сделанное для самого родного человека, как шоколад с карамелью, купленный для того же. *** Неделя – или даже чуть больше – пробегает так быстро, что кажется нереальным, ибо самый главный декабрьский экзамен приближается, в который включены несколько предметов и пишется с утра до вечера. Гю не боится. Он всё время хорошо учился, готовился, поэтому понимает, что пройдёт всё отлично. И результат будет таковым. Бомгю выходит из здания школы и идёт по двору к выходу, вспоминая план, как же провернуть поездку к бабушке. Но это уже будет в конце декабря, когда начнутся каникулы до февраля, а там дальше начнётся морока с поступлением… Сейчас остаётся строить из себя хорошего мальчика, словно ничего и не будет. Впрочем, ничего нового делать не придётся. Учёба, редкие прогулки в одиночестве или с мамой и братом. Недалеко от дороги стоит Тэ, который ждёт Чхве, а, увидев его, машет рукой и улыбается. Сегодня у них, наконец, состоится ночёвка спустя столько много времени. — Привет, — первым здоровается младший, когда оба поравнялись. — Привет, — улыбается в ответ Гю. — Папа скоро будет. Вот, только писал ему. — Хорошо, — кивает. Снега всё нет и нет, а так хочется. И хочется, чтобы его увидел Ён.