Меж звёзд и тьмы

Глава 4 Сейран ощущала себя в странной нереальности, когда смотрела на свою семью. Теперь её жизнь была ещё больше похожа на смутный страшный сон, в то время как сны с каждым днём всё больше становились более реальными, чем сама жизнь. Но стоило девушке замечтаться, как огромный сундук с приданым, стоявший в её комнате как гроб, быстро возвращал её на землю. Как бельмо в глазу постоянно и нестерпимо напоминал о том, что всё это реально. Сундук был предметом гордости отца, плодом трудов матери и кладезью страхов для самой девушки. Увы, новости, дошедшие этим утром до её ушей, были вполне ожидаемыми, но тем не менее неприятными. Сделка состоялась — она продана! В голове Сейран включился таймер с обратным отсчётом. Приговор рано или поздно приведут в исполнение, переведя её из одной темницы в другую. Она скорее всего тоже будет весьма комфортной, Казым не отдал бы дочь кому попало без рода и племени, но ещё более одинокой. Будут ли применять к ней там физические истязания не известно, но вот моральных точно не избежать. Хотя бы потому, что там она останется совсем одна среди чужих людей с нелюбимым человеком. Мать конечно не могла её защитить и в родном доме, но у неё была Суна, которая хотя бы словом или нежными объятиями всегда помогала и поддерживала. Понимала отчасти. Делила с ней одну беду на двоих. Картина безрадостного будущего пронеслась перед глазами Сейран, словно кинопленка. Помолвка с красной лентой, где она впервые увидит своего будущего мужа, свадьба, на которой скорее всего захочется удавиться, а когда сытые и довольные гости разойдутся по своим домам, она один на один останется с незнакомым ей человеком. Брачная ночь как Эверест всех страхов, после чего она забеременеет и… Так Сейран проследила свою несчастную судьбу до гробовой доски, видя пример собственной матери. Девушка тряхнула головой, сбрасывая с себя пелену этого кошмара, посмотрела на высокое голубое небо и мысленно задалась вопросом, «неужели это конец?» Блуждая в беспросветных дебрях своих мыслей, она не заметила как оказалась на городском рынке вместе с матерью и сестрой, куда те отправились для покупок к помолвке. Никогда ещё Сейран не испытывала такого безнадёжного уныния, как теперь. Казалось, что обстоятельства складываются для неё неблагоприятно, что жизнь поставила ей ловушку, из которой невозможно выбраться. Она плелась за матерью и сестрой по рынку и ей казалось до странности жестоким то, что жизнь вокруг неё течёт по-прежнему, глухая к её горю и смятению. Она разглядывала людей вокруг себя. Казалось будто все они приняли правила игры и вполне счастливы жить по ним. Какое им дело до того, что у неё лихорадочно бьются тревожные мысли в голове, что она жаждет хоть единого слова сочувствия или совета, но не знает, где искать его? Порой она доходила до ужасающей её саму мысли, что лучше было бы ей и вовсе не родится… Отец вставал в её мыслях как грозный колосс, правивший судьбами всех членов семьи, тиранически распоряжавшийся её жизнью, всегда следивший за ней недремлющим, безжалостным взглядом. Хотя сам себя он таковым конечно не считал. Казым вообще был уверен, что дал своим дочерям всё, что должен дать хороший отец. Да, он конечно многое дал девочкам в плане образования. Они знали несколько языков, умели готовить не хуже шеф-повара, вести хозяйство, рисовать, играть на фортепиано, но они не получили самого главного — любви или хотя бы человеческого отношения. Наказать голодом, холодом, лишением свободы или побоями было нормально под крышей их дома. Мир трёх женщин был замкнут. Они практически никуда не ходили. Вихрь возмущения взметнулся вдруг в душе Сейран с новой силой. Думая о несправедливости такого бесчеловечного угнетения, такого лишения свободы, она всё отчаяннее жаждала её. «Отойти прямо сейчас на шаг назад от них, затеряться в толпе, затеряться в городе, затеряться в мире…» — вспыхнули мысли в её голове. «Хватит ли смелости? Нет… смелость осталась лишь во снах… с ним…» — созналась себе Сейран и поплелась дальше за матерью и сестрой… *** Пожилая женщина в ярком цветастом платке испытующе смотрела на него исподлобья. — Если вы пришли надо мной посмеяться, то не стоит и начинать. — строгим голосом предупредила она. — И в мыслях не было, госпожа. Тем более смеяться над бабушкой моего лучшего друга. Я конечно человек довольно циничный, но не сейчас. — используя самую очаровательную улыбку из своего арсенала, сказал Ферит. — Мне снятся странные сны. Таких никогда не было в моей жизни, и я не знаю, что мне об этом думать. — Что-нибудь употребляешь, сынок? — прищурив левый глаз, недоверчиво спросила женщина. — Ну скажем так, ничего такого, чтобы словить такие глюки. Крепче вискаря, ничего не пил и то не каждый раз, когда это случалось. — Рассказывай. — сурово сказала она. Ферит едва заметно дрогнул под её проницательным взглядом, но, взяв себя в руки, начал рассказ: — Несколько ночей подряд мне снится одна и та же девушка, которую я никогда в реальной жизни не встречал. — воодушевленно начал он. — Но она кажется мне настолько реальной, что реальность перестаёт быть настоящей. И такое ощущение будто я ей тоже снюсь, что она настоящая. — Сны это твоё подсознание, сынок. Они отражают твои страхи, мечты, надежды. Может быть ты боишься настоящей жизни и настоящих женщин? — Ай дааа… — протянул Ферит, откидываясь на спинку стула. — Я думал Вы умеете толковать сновидения, а попал к психотерапевту. — возмутится он. — Если ты хочешь меня спросить, к чему снится девушка, то мне нечего будет тебе ответить, сынок. — важно парировала старуха. — Расскажи что-то ещё об этих снах. Есть между ними какая-то связь кроме девушки? — Каждая следующая встреча является продолжением предыдущего сна. Мы помним что было в наши предыдущие встречи. — Что ещё? Место, в котором вы встречаетесь. Что вокруг тебя? — Первый раз мы увиделись в подвале её дома, как она сказала, где её закрыл отец. Потом мы были на какой-то поляне, которую я никогда в жизни не видел. Мне это место показалось нереальным. Там никого кроме нас не было. Но оно будто для нас создано. И вот ещё что. Каждый раз когда мы касаемся друг друга, я просыпаюсь. Я не успеваю почувствовать её. — Женщина внимательно смотрела на Ферита. — Сынок, ты влюбился в эту девушку? — пристально всматриваясь в его глаза, спросила она. — Это Вы сейчас на что намекаете? — нахмурившись, спросил юноша. — Мне незачем тебе намекать? Я тебе задаю прямой вопрос, и чем честнее будут твои ответы, чем больше шансов, что я смогу понять, что говорят тебе твои сны. — Ну допустим, она мне понравилась. — невозмутимо ответил он. — Ты парень симпатичный, видно что самовлюблённый. — глаза её работали словно сканер, что заставило Ферита заёрзать на стуле. — Была хоть одна, которая смогла устоять? — Нет. — честно и не без гордости ответил он. — Видит око, а зуб неймет. Любопытно… — Что здесь любопытного? — нахмурив брови спросил он, чувствуя насмешку в её голосе. — Видимо до сего дня ты любил только плотской любовью, милый мальчик. Но кажется, высшие силы решили научить тебя любви платонической. Слышал о такой? — То есть мои сновидения мне мстят? — иронично уточнил Корхан. — Выбери карту. — протягивая колоду таро, приказала женщина, игнорируя его вопрос. Рука Ферита дрогнула. Он вытащил карту и передал её женщине. — «Влюблённые» … проговорила она, снова пристально глядя в глаза юноше. — Это карта символизирует крепкую связь двух людей, восхищение и нежную привязанность… — Значит она существует? — подскакивая с места, удивлённо спросил Ферит. — Эта карта может говорить и о том, что придётся сделать нелёгкий выбор… Ты сказал что ушёл из дома, похоже это было твоё первое самостоятельное решение и теперь тебе придётся делать выбор: вернуться назад в отчий дом, и плыть по течению или идти в самостоятельное плавание, которое может быть весьма опасным. — То есть мои сны о выборе, а не о девушке? — Дай свою левую руку. — снова проигнорировав его вопрос, потребовала женщина. — Никто ещё не приходил ко мне с такими сновидениями. — Скажите мне уже, эта девушка существует? — С надеждой и нетерпением спросил он. — Я не могу дать тебе чёткого ответа на этот вопрос. Я не ясновидящая. — рассматривая его ладонь, ответила женщина. — Ты вытянул карту любовников, а на твоей руке линии говорят о том, что жизнь твоя может измениться, и всё зависит от твоего выбора. На твоей руке я вижу и линии брака, детей, всё это будет в твоей жизни, но реальна ли та, что ты видишь во сне, я не знаю. Возможно она просто образ, к которому ты стремишься. — Просто образ — задумчиво повторил за ней Ферит. — Просто образ… *** Тёплый ветер взъерошил русые волосы девушки, и словно чье-то нежное дыхание, покружившись вокруг, коснулся её плеча. Перед ней расстилалась знакомая весенняя поляна. Лунная ночь. Над головой Млечный путь, в душистой траве громко стрекочут насекомые. Она одна посреди дороги, ведущей куда-то вдаль. Зелёные глаза устремлены вперёд. Дыхание учащается в предвкушении встречи. — Привет, фисташка! — Прозвучал позади знакомый голос с задорными нотками. Сейран вздрогнула и улыбнулась. — Привет! — обернувшись, ответила она. — Я боялся, что не увижу тебя. — Я рада тебя снова видеть. — ответила она и спрятала глаза. — Вот бы понять что происходит. — оглянувшись по сторонам, протянул юноша. — Не знаю что именно и почему, но одно знаю точно — чтобы не происходило нам нельзя… — Прикасаться друг к другу. — закончила за него фразу Сейран. — Ты тоже заметила? — Угу. — Промычала она в ответ. — Значит нам нужно быть осторожнее, не хочу проснуться раньше времени. Даже любопытно как мы выйдем из этого сна, если не будем касаться друг друга. — А если мы тут застрянем? — Ты знаешь, фисташка, а я не против остаться тут с тобой. — с улыбкой ответил он. — Это гораздо приятнее моей реальности. Девушка ничего не сказала на это, но про себя согласилась с ним. — И что мы будем делать? — Снова пойдём по тропинке к озеру. Посмотрим что для нас там приготовили на этот раз, согласна? — Сейран довольно кивнула в ответ и пошла рядом с ним вперёд. — Расскажи мне про себя, фисташка? — Почему ты зовёшь меня фисташка? — Ты глаза свои видела? — пытаясь поймать её взгляд, спросил Ферит. Девушка не ответила, а на её щеках проступил румянец. — Откуда ты? — Я… — не решалась она начать. — Ладно, начнём с меня. — предложил юноша. — Как ты знаешь, меня зовут Ферит. Я родился и живу в Стамбуле. По образованию геолог со специальностью «художественная обработка металлов», но к моему великому сожалению ювелир из меня не вышел в силу причин, которые не хочу тащить в это прекрасное место. — Всё с той же широкой улыбкой выложил своё резюме юноша. — Сейран. Восемнадцать лет. Газиантеп. Лишь мечтаю получить профессию. Окончила только школу, но благодаря стараниям моего родителя знаю три языка, умею, как ты понял, играть на фортепьяно, а по-настоящему люблю рисовать. Но, в силу причин, которые не хочу тащить в это прекрасное место, — последовала она его примеру. — институт мне только снится, а вернее даже не снится. — Рисуешь… Хотелось бы мне посмотреть твои рисунки. Что ты любишь рисовать? — Меня всё увлекает. Портреты, пейзажи, эскизы… — Рисование это то, чем я не смог овладеть. Умею изготовить украшение, но не могу изобразить на бумаге. Камень преткновения. Не смог бы объяснить другому, что я вижу и что хочу получить в итоге. И это мне мешает воплотить идеи в жизнь. Верить мне на слово, что я придумал что-то стоящее никто не хочет. — Никогда не рисовала эскизы ювелирных украшений. — задумчиво произнесла Сейран. — Даже любопытно попробовать. — Смотри-ка, на ловца и зверь бежит… — дойдя до берега озера, удивлённо произнёс Ферит, заметив на столике, на котором ещё прошлой ночью стояли фарфоровые тарелки, набор для рисования. — Нас будто кто-то слышит. — Раз это сон, возможно мы сами формируем его содержание? — предположила девушка. — Говорят сон это наше подсознание. — Где-то я уже это слышал. — вспоминая бабушку Абидина с колодой карт таро, проговорил Ферит. — Надо было захотеть покататься на «Феррари»… — Сейран расхохоталась и её звонкий смех заполнил тишину этого места. — - Смейся чаще, фисташка. Тебе очень идёт. — подметил юноша, подавляя в себе желание заправить прядь волос ей за ухо. Они сидели на мягких подушках шатра со скетчбуками и карандашами в руках. — Я же говорил, что не умею рисовать, фисташка. — А я говорю попробуй. — И что ты хочешь, чтобы я нарисовал. — Кольцо. — Кольцо? — Переспросил Ферит. — Какое? — Ну это ты ювелир. Наверное у вас ювелиров должно быть в голове некое представление об идеальном украшении. — Представление то есть, вот рисовать я не умею. Может мне твой портрет нарисовать. — ухмыльнулся он, открывая чистую страницу. — Палка, палка, — старательно выводя что-то на бумаге, проговаривал он. — Огуречик, вот и вышел человечек. А теперь добавим ножек… получился осьминожек. — Это всё, на что я способен, фисташка. — демонстрируя ей рисунок пятилетнего ребёнка, самодовольно улыбался он. — Хорошо, я поняла. Тогда расскажи мне каким ты его видишь, а я попробую нарисовать. — У меня есть в голове наброски. — И? — Первым я сделал бы кольцо бесконечности, но не то, где просто есть горизонтальная восьмёрка как её символ, нет, идея другая. Он начал увлечённо объяснять свою задумку, и не заметил, что Сейран уже делает наброски. Простой карандаш легко скользил по белому листу бумаги, воплощая слова Ферита. Девушка настолько увлеклась, что не заметила как он давно замолчал и внимательно следил теперь за ней. Его глаза изучали каждую черту её прекрасного лица. Зелёные глаза, светящиеся чистотой, искренностью и жаждой жизни; белоснежную кожу с едва заметными веснушками, маленький чуть курносый носик и пухлые чувственные губы, к которым так хотелось прикоснуться. Девушка не замечала его взгляда, увлечённая работой. Была так естественна и прекрасна. Ферит видел в своей жизни множество красивых лиц, но ни одно так не привлекало его. И это влечение было не похожим ни на что ранее испытанное им. Наконец эскиз был готов. Сейран перевернула альбом и показала работу. Казалось украшения можно было потрогать, так реалистично выглядел рисунок. Серебряная пара колец с чернением, на широком полотне которых протянулся узор в виде часового механизма. Система зубчатых колесиков, которые приводят время в движение. Они соприкасались друг с другом и огибая всё кольцо, замыкали круг. — Как я и представлял… — ошарашено проговорил Ферит. — Почему ты нарисовала два кольца? Я не говорил, что хочу сделать кольцо бесконечности обручальным. Девушка пожала плечами и ответила: — Не знаю. Мне показалось что такому кольцу нужна пара. Бесконечность в одиночестве это грустно. — Ты права. Я тоже хотел сделать эти кольца парными. Произнёс он, не в силах отвести взгляд от ее зелёных глаз. — Фисташка, взгляни, кажется это рассвет. — показывая в сторону светлевшего горизонта, проговорил наконец Ферит. — Думаю, мы скоро проснёмся. А что если мы больше не увидимся? — выпалила Сейран. Молодой человек посмотрел на неё и сердце его на миг замерло. — А может нам попробовать найти друг друга в реальности? — Как? Напиши всё, что может мне помочь найти тебя: адрес, телефон, фамилию, а я тебе свой. — указывая на блокнот в её руках, предложил Ферит. — Давай быстрей, фисташка! Солнце встает. Ночная поляна вокруг постепенно таяла в солнечном свете. Он заливал всё вокруг. В последнее мгновение, они успели обменяться записками и в следующее мгновение проснулись…