Стоя на крыльце перед входом в дом я смотрел на огни в окнах. Уиллоу имела привычку не задергивать шторы, что порой меня сильно раздражало. Поэтому теперь, скорее всего, все прохожие видели как она сидит в кресле с какой-то книгой. Наверняка какой-то бульварный роман, которыми она любила зачитываться по вечерам у камина или на балконе, пока я проводил время в своём кабинете, избегая неимоверно скучных бесед с ней: сплетен о соседке, и о том как их садовник ужасно оформил их сад, нытьё о том, как она утомилась слушать претензии от моей матери, и от того, что я постоянно на работе, или же докучала мне расспросами о ней, будто бы я стал посвящать её в свои дела.
В другом окне, со стороны столовой, горничная накрывала на стол. Сегодня я не задержался и успел к ужину. Не знаю, радует это или нет. Идея совместного ужина с женой не прельщала, но уже даже меня, трудоголика, утомляло оставаться на работе допоздна.
Вздохнув, вошёл в дом. Мой дом. Высокие потолки, тёмный паркет, вайнскот в тон пола, тёплый свет и запах еды. Я почти расслабился, но тут Уиллоу спустилась, скрипя дощечками сосновой лестницы. Через дымку тюли на окне я не разглядел, что жена сегодня выглядит
по-другому, особенно.
За пять лет брака я уже научился опускать её болтовню и концентрироваться на своих мыслях. Сейчас размышлял о том, всегда ли эта женщина так сияла? За долгие годы работы с самыми разными людьми я хорошо научился распознавать их эмоции. Это не так-то просто, но если быть достаточно наблюдательным и внимательным, то сможешь разобраться. И в первую очередь, пригодится умение отличать страх от других чувств. Вот и сейчас, видел, что она взволнована и чем-то обрадована? Пока искал причину, она выдернула меня из размышлений фразой:
— У меня для тебя новость, Эммет
Сосредоточился, обычно так начинаются разговоры о… Она накрыла мою руку, в которой я крепко сжал столовый нож, своей ладонью. Выдохнул, положил приборы и подпер подбородок замком из рук, изобразив заинтересованность.
— Из-за того, что моë самочувствие оставляло желать лучшего, последнюю неделю, — Уиллоу потупила глаза, будто то, о чем она говорила являлось чем-то стыдным, — тошнота, головокружение, как ты помнишь…
Я не помнил, скорее даже не заметил, но кивнул в знак согласия, мол «да, помню. В чем дело, ты больна, дорогая?»
— Приехал ваш семейный доктор, он осмотрел меня и… — она глубоко вдохнула и прикрыла рот рукой, — он сказал, что я беременна, Эммет! — Моё имя вырвалось из её горла радостным вскриком
Замок из рук под подбородком сжался сильнее, с усилием расцепив их, снял очки и положил на стол, мне потребовалось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы удержать себя руках.
За все года брака нам не удавалось завести детей. Мы пытались первые пару лет, потом моя мать стала наседать на Уиллоу, чтобы та посетила врача. Но сколько денег мы не тратили на обследования, сколько бы мать ни вызывала знахарок, шаманов и прочих сумасшедших в мой дом, ничего не получалось.
Мои родители были не рады этому. Ведь все молодые состоявшиеся пары просто обязаны были завести детей, иначе это нельзя назвать семьёй. Отец и так недолюбливал Уиллоу из-за того, что она не возражала, когда я нанял прислугу. Он считал, что единственное предназначение женщины это хранить семейный очаг и растить детей от любимого мужа. А Уиллоу, получается, не выполнила ничего из этого. Мама, в свою очередь, сетовала на невестку и при каждом удобном случае напоминала о её бесплодии, стараясь пристыдить, и вторила отцу о роли женщины.
Не знаю, чувствовала ли Уиллоу вину за это, но сейчас она была действительно рада. Рада ребёнку или тому что мои родители наконец отстанут от неё.
Вот только… наша горничная, которую я потрахивал время от времени на протяжении своей семейной жизни, что-то ни разу не заявляла мне о своей
беременности.
Я понял, что дело не в здоровье жены ещё на вторую нашу годовщину. Она как раз тогда была в Лемингтоне, на оздоровительном курорте. Я переживал, что если вскроется измена, то в соответствии брачному контракту, моя семья потеряет большую сумму и, эта тема будет обсуждаться на каждом семейном ужине, на каждом выезде за город на пикник, её будут обмусоливать даже коллеги отца. Но… Ничего не произошло.
Бесплоден был
я.
И это устраивало, я вовсе не хотел детей от этой женщины, несмотря на то, что занимались сексом мы регулярно.
Но она беременна. Не от меня…
Как эта сука посмела.
Первым порывом было встряхнуть её за грудки и узнать с кем она это сделала.
Перед глазами стояли образы как мою жену трахает какой-нибудь загорелый, бородатый итальянец, каких обычно рисовали в качестве иллюстраций к этим блядским романчикам, которые она так любила. Как он целует, облизывает её грудь, как сжимает её мягкие бёдра, как она пускает слюни, когда он толкается в неё. Как он кончает в неё.
Я дёрнулся от отвращения. В горле встал ком, а сердце бешено застучало. Захотелось сделать больно ей. Или себе
«Ах ты, грязная сука… " — единственная фраза, которая вертелась на языке, пока я смотрел на Уиллоу. Она же, как тупая курица, смотрела на меня своими пустыми зелëными глазами, явно не считывая мой язык тела, пока я сидел в оцепенении с плотно сжатыми губами и глубоко дышал.
Но я взял себя в руки. Вытер рот салфеткой, встал из-за стола. Я знал, что рано или поздно она всё мне расскажет, так что нужно было просто подождать.
— Нужно завтра поехать в семейную клинику, пусть тебя осмотрит специалист и подтвердит беременность. Встанешь на учёт в эту… женскую консультацию. — Предпоследнее слово было сказано с едва скрываемым отвращением.
Поцеловал её в макушку, отчего снова всплыли отвратительные извращённые картины, которые услужливо подкидывало сознание. Сделалось мерзко, захотелось почистить зубы и помыть лицо и руки.
***
Душно и жарко. Потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Перенервничал, вот и проснулся. Ночная рубашка прилипла к телу, волосы лезут в глаза. Жена прижалась к моей спине и теперь прожигает своим дыханием дыру между лопаток. Хотя, она уже удачно воткнула туда нож сегодня, что ей ещё надо.
Грубо отпихнув её, пошёл на кухню. Деревянный пол приятно холодит ноги, в тишине ночи только звуки моих шагов. Мысли снова вернулись к вечернему разговору, пока я потягивал холодное молоко прямо из бутылки.
Как у неё хватило наглости сделать это, пока я работал по четырнадцать часов в день? Моя семья подобрала эту необразованную тупицу чуть ли не с улицы. Я дал ей крышу над головой, стабильность, давал регулярный качественный секс. Как у этой суки хватило наглости изменить мне и попытаться повесить своего ребенка на меня. Где тот, кто тебя обрюхатил,
дорогая, а?
Почувствовал, что ярость вновь застилает глаза. Нужно глубоко дышать, «заземлиться». Открыл окно. Глубокий вдох, почти на весь объем легких, и еще один маленький. Затем выдох. Долго ли я так стоял, но постепенно смог вернуться к рациональным мыслям.
Я не знаю, как она это сделала, но это не моё дело. У меня есть работа, которую я должен выполнять, а не копаться в чужом грязном белье. Я не стану нянчиться с ней и её ребенком, и не собираюсь играть в эти игры. Не хочу, чтобы этот ублюдок носил мою фамилию. Да, я не хочу, чтобы в моей жизни были лишние люди. Не хочу тратить время на то, чтобы решать чужие проблемы. Я хочу жить своей жизнью, а не участвовать в чужой.
Лучше признаю факт своего бесплодия, чем ещё раз усну с ней в одной постели. Надеюсь, хоть здесь они этого не делали.
***
Развод — тяжёлый бюрократический процесс, в ходе которого тратится много нервов и денег. А когда вы оба понимаете, что изменяли друг другу, то слёз, эмоций и драмы в этом нет. Лишь раздел имущества и холодные взгляды, бросаемые друг на друга.
Относительно спокойно мне удалось перенести негодование матери по поводу того, что я так долго скрывал свой «диагноз». К моему удивлению, отец не закатывал мне скандалов, его не смущал факт моей измены, не смущало то, что я знал, что дело не в жене, но всё это время делал вид, что я не в курсе своего бесплодия. Но я
чувствовал, что он не доволен мной, это читалось во взгляде, в снисходительном тоне, когда он обсуждал стоимость судебного разбирательства и услуг юриста.
Уиллоу стала «козлом отпущения». На неё родители свалили всю ответственность за нашу не сложившуюся семейную жизнь. В какой-то момент их пререкания с ней меня так утомили, что стало даже немного жаль её. Но лишь
немного. В конце концов по решению суда, она получила мою квартиру в районе Ковент-Гарден.
***
Сегодня я остановил такси за пару кварталов до дома, как раньше, чтобы медленно пройтись пешком, оттягивая пребывание домой. Пока шёл по брусчатому тротуару, залитому водой и слушал удары капель о зонт, думал о пропавшем дипломате. Вообще после всей этой нервотрёпки, работа эффективно помогала отвлечься. Предстоит долгая командировка, хорошо, что Киллиан едет со мной. Будем снова работать вместе, как раньше, немного стабильности и возвращение к воспоминаниям сейчас не помешают.
