Расчетная работа

      Поправив воротник льняной рубашки и коротко выдохнув, Оля направилась на четвертый этаж в сторону нужной аудитории. Вот уже месяц она пытается сдать расчетно-графическую работу по Сопротивлению материалов, вот уже месяц преподаватель находит всё новые и новые ошибки. На одном из лестничных пролетов девушка столкнулась с Викой — лучшей подругой из параллельной группы. Ещё прошлым вечером они договорились встретиться сразу после пары, чтобы та подсказала, что делать, но, по бешеному взгляду однокурсницы, стало ясно — от их разговора толка будет мало: — Ну как она? — вместо приветствия протараторила Оля. — Злая, как черт — ответила ей подруга — вряд ли сегодня удачный день. — Ну, а что остается делать? — тяжело вздохнула девушка — скажи лучше, вы разобрали задачи по последней теме? — Нет, она оставила на самостоятельное изучение, ты представь?! — возмущенно воскликнула Вика — ладно, успехов тебе. Затаив дыхание, девушка поднялась на кафедру сопромата. Темно-зеленые стены, старые, затертые от времени доски объявлений и массивные железные двери в нужную аудиторию будто говорили всем своим видом: «Всё не правильно. Иди домой, девочка» Но непринятая работа Олю не пугала. По правде говоря, Адель Вернеровна, а именно так звали преподавательницу, уже очень давно не казалась девушке монстром, о котором ей услужливо рассказали ребята со старших курсов. Другие студенты, будто школьники, злобно подшучивая, называли её за глаза Адольфовной. Причиной такому отношению служили слишком строгий нрав и немецкое происхождение женщины. Почти для всего потока она была тираном. Для всего, но не для Оли. Девушка уже и не помнила, когда точно она начала любоваться её светлыми волосами, отливавшими золотом в свете лучей утреннего солнца, освещающего аудиторию. Когда её стали завораживать слегка пухлые губы, диктующие определения, длинные изящные пальцы, то сжимающие мел, то указывающие на ошибки в работе? Ах да, ошибки в работе. Придя в себя, девушка тихонько постучала и, дождавшись резкого «Да» вошла. Адель Вернеровна сидела за преподавательским столом и что-то писала. Как только девушка оказалась на пороге, женщина подняла на неё взгляд. Эти карие глаза с зеленоватым отливом… иногда, когда женщина почти не нервничала и чему-то улыбалась в своих мыслях, казалось в её глазах можно было увидеть отражение соснового леса или же золото заката. Но когда Адель злилась, они тускнели, становясь больше похожими на темное дерево… вот как сейчас. — А, это снова вы. Надеюсь, все оформили так, как надо — женщина начала листать работу. Она периодически одобрительно хмыкала и Оля уже почти поверила, что сегодня получит долгожданный допуск к экзамену, но её надежды быстро развеялись, когда женщина дошла до финальной эпюры: — Ну, замечательный график! А с оформлением что? Трепеща и замирая от волнения, девушка подошла ближе. Адель поманила её двумя пальцами, призывая наклониться чуть ближе. Этот жест… может быть, любой другой студент и не предал этому значения, но только не Оля. А женщина, тем временем, тихо и вкрадчиво проговорила: — Я разве говорила штриховать под углом сорок пять градусов? Под каким углом выполняется штриховка? Девушка, выбитая из своих мыслей, сбитая с толку, ничего не сумела, как потупить взгляд. Тяжело вздохнув, пробормотав на выдохе: «О боже, что же на выпускающей кафедре будет?!», Адель Вернеровна встала и направилась к двери. Щелкнул замок, аудитория оказалась заперта. Женщина медленно подошла к студентке: — Ты уже месяц ко мне приходишь. Во время своих пар, во время чужих… ты уже месяц несешь мне расчетно-графическую работу. Оля только слушала, потупив взгляд. Адель подошла ближе, беря девушку пальцами за подбородок, заставляя посмотреть на себя: — Малыш, что с тобой не так? О чем ты думаешь на моих парах? — женщина серьезно и задумчиво посмотрела в глаза Оли, уловив в её глазах то, что девушка скрывала так долго. Бросив короткое «Понятно», Адель Вернеровна подошла к столу, немного подумав, закрыла жалюзи: — Ладно, подойди ко мне — тихо проговорила женщина, обнимая трепещущую Олю — как ты собираешься закрывать сессию? — тихо шептала женщина, пока её рука медленно двигалась по бедру девушки, заползая под юбку. Оля замерла, резко и нервно вздыхая, пока женщина ласково гладила её между ног. Длинные, тонкие, изящные пальцы, проникнув под ткань нижнего белья, осторожно проходились по половым губам, поглаживая влажные складочки кожи, иногда задевая клитор, от чего студентка вздрагивала. Наклонившись к шее, женщина оставляла нежные, невесомые поцелуи на покрывшейся мурашками коже, изредка произнося что-то ласковое. Вздохи девушки становились все громче, дыхание все глубже: — Я люблю вас — тихо, будто бы боясь спугнуть, прошептала Оля Адель ничего не ответила, лишь сильнее прижала студентку к столу. Резкими рывками она стянула с девушки сначала юбку, а затем и белье опустилось куда-то на пол. Адель прильнула к гладкой розовой промежности, резко вдыхая, целуя, кусая, заставляя девушку извиваться и скулить, сдерживаться, чтобы не кричать на всю кафедру. Вскоре, она отодвинулась от студентки и уселась на диван, стоявший рядом со столом — Раздевайся — коротко бросила она, расстегивая пуговицы на своём платье. Сняв с себя всю одежду и сев на диван, женщина поманила Олю к себе: — Ты такая красивая, такая стройная… кстати, мальчик у тебя есть? — прошептала она девушке, когда та уселась ей на колени. — Н…нет — Оля вся покраснела от стыда, закрываясь. Адель это явно не устраивало и она резким движением отбросила руки девушки от её тела. Женщина исследовала молодое тело, то сминая небольшую грудь, жадно, но не болезненно, то едва касаясь пальцами живота, вызывая легкие мурашки по коже, то гладя выступающие тазовые косточки. Оля вздрогнула и приглушенно застонала, когда женщина проникла в неё сразу двумя пальцами: — Тише, не скули — успокаивающе сказала Адель, поглаживая по спине студентку — ты такая красивая. Как давно я тебя хотела. Вскоре девушка привыкла к ощущениям, начала двигаться в такт пальцам преподавательницы, впиваясь, до красных следов, на коже то в плечи, то в спину женщины. Оля громко, протяжно выдохнула, опускаясь на пальцы, а затем плавно поднимаясь. Она продолжала двигаться все резче, её прикосновения становились все смелее, все чаще она касалась столь любимого тела — Я бы могла взять свою любимую игрушку — прошипеть Адель на ухо девушки — мне так интересно посмотреть, как твоя киска будет обхватывать толстый стеклянный член, как ты будешь скулить, умолять меня засунуть его глубже, но жаль, что это не так безопасно, как мне хотелось бы. Шумно выдохнув, девушка кончила, опускаясь на бедра своей госпожи. Тяжело дыша, она прижималась к женщине, в то время как Адель гладила её волосы — Тише, малыш, всё хорошо — ласково произнесла женщина — ты так прекрасна: раскрасневшаяся, растрепанная… я так хочу немного твоей ласки. Всего на несколько коротких минут Уговаривать Олю долго не пришлось. Девушка мигом сползла на колени, впиваясь губами в промежность: — Не торопись — выдохнула Адель, но её не слушали. Девушка, словно изголодавшись, льнула к складкам кожи, касаясь каждого миллиметра. — Медленно — вкрадчиво произнесла женщина, оттягивая студентку за волосы. Девушка осторожно, мягко целовала складки кожи, слизывая соки, параллельно лаская женщину рукой. Стоны становились все громче, и вот, резко вздохнув и замерев, женщина кончила, обрызгав лицо студентки. Смущаясь, девушка отвернулась и, схватив попавшиеся под руку как нельзя кстати салфетки, принялась вытирать лицо. Адель Вернеровна встала с дивана и начала медленно одеваться, изредка поглядывая на девушку: — Спасибо тебе, малыш. Мне ни с кем не было так хорошо — она накинула рубашку на плечи Оли, обнимая и прижимая к себе раскрасневшуюся девушку. Оля горела от стыда, но в то же время невероятно радовалась, что сегодня ей удалось стать ближе к любимой женщине. Наспех одевшись, она бросила короткое «До свиданья» и уже хотела выбежать из аудитории, но женщина остановила её: — Так как должна выглядеть штриховка? — улыбаясь просила она. — Вертикальными прямыми — нервно шепнула Оля. — Правильно — ответила Адель Вернеровна, обнимая девушку на прощание. На сегодня занятий сопроматом достаточно.