Jackals

Flashback

Одной из первых захваченных террористами стран была Африка. Жители африканских стран всегда были пищей для других людей, недостойной жить в этом мире, именно поэтому большая часть африканцев присоединилась к отцу Юнги, склонила голову перед человеком, пообещавшим африканскому народу свободу от рабства, от очередных войн, высмеивания и оскорблений. Две девочки из Сомали привыкли к войнам, вооружённым людям, смертью и жестокостью их нельзя запугать, Нуала и Кэрри видели вещи, которые не должны видеть обычные девочки. Папа близняшек был слабым, погиб при родах, разочаровал своего мужа и детей, оставив без себя, сдался и проиграл смерти. Отец учил своих детей выживать в этом мире, сражаться, привыкать к жестокости, от ужасов своей страны альфа не прятал дочерей, показывал, заставлял смотреть, что способны натворить люди в погоне за властью. Мужчина имел свой девиз, который повторял и дочерям: «Борись или сдохни», тот факт, что он воспитывал двух хрупких омег, не мешал ему воспитывать дочерей, как воинов, они были рождены в жестокой стране, где опасно быть слабым, у них не было такого права. Именно поэтому две девочки сейчас наблюдают, как ребёнка избивают кнутами, для близняшек ничего страшного здесь не происходит, обычный день в гнилом мире. Дети кричат и плачут, молят прекратить, кто-то из детей постарше кидается на надзирателя и начинает колотить мужчину в маске, дабы он прекратил, надзиратель лишь отшвыривает ребёнка от себя, но мальчик не сдаётся, поднимается и вновь предпринимает попытку. Нуала и Кэрри смотрят и не могут понять, для чего он это делает? Ребёнок должен сам дать отпор, а не ждать защиты от других, а если не в состоянии этого сделать, то пусть умрёт. После очередного спектакля от надзирателей, девочки вернулись в свою комнату, в которой на кровати сидел тот самый мальчик, ринувшийся защищать ребёнка, омега всхлипывал и пытался вытереть слёзы с глаз, пока второй мальчик обрабатывал ему следы ожогов. Дьяволы в масках, естественно, не смогли отпустить глупца безнаказанным. Сёстры не задерживали взглядов на омегах, они часто видят, как эти двое заботятся друг о друге и не могут понять, что это такое? Почему один, всегда обрабатывает раны другому, ведь у каждого есть руки, а значит он способен сделать это сам. — Зачем вмешался? — Нуала не выдержала, обычно близняшки никогда здесь ни с кем не говорили, имён детей, с которыми делили комнату, не знали и узнавать не планируют, им они без надобности. — Надзиратели наказали его за то, что он упал в обморок, — мальчик был немного шокирован, ведь он впервые слышал, чтобы сестры говорили с кем-то, кроме друг друга. — Ну и что? Ребёнок слаб и заслужил своё наказание, — всё ещё не понимает. Отец Нуалы и Кэрри любил своих дочерей, души в них не чаял и отдал всё, чтобы найти возможность отправить детей подальше от их родной страны, но близняшек воспитали жестокие правила и условия, и сравнивать их с другими нельзя, они другие. — Нельзя бить детей, потому что они чувствуют себя плохо, у этого ребёнка была температура, он даже с кровати встать не мог, по словам других. — Значит, стоило убить его, — мальчишки были поражены тем, с какой лёгкостью девочка произнесла слова об убийстве. — Нельзя так говорить, он ведь... — В стране, откуда мы родом, есть племена, которые топят своих детей, если они родились слабыми или больными, никто не хочет возиться со слабым ребёнком, — перебила его Кэрри. — Это ужасно! — воскликнул мальчик, кинув взгляд на своего друга, тот тоже смотрел на Кэрри с ужасом в глазах. — Нет, они ведь могут родить потом ещё детей и, возможно, следующие будут сильнее, — Кэрри объясняла это, как что-то само собой разумеющееся, впрочем для них так и было. То, что не могли понять другие дети, для близняшек было вполне нормальным. Жители Африки любили своих детей, воспитывали в любви и заботе, но существуют и племена, где законы и порядки остались слишком суровы даже спустя столетия. Близняшки часто наблюдали за соседями по комнате, двое мальчишек и парень чуть старше них постоянно вмешивались, не давали надзирателям выполнять свою работу, девочкам было любопытно, они каждый раз замечали новые черты в своих соседях, хотели узнать больше, понять, что же такое мальчики делают, зачем помогают раненым детям, для чего заботятся. Со стороны казалось, что омеги и альфа делают волшебные вещи, добрые вещи, но близняшки понятия не имели, как всё это называется и как эта троица может проявлять такое отношение к окружающим, будучи в лагере среди монстров. Омеги и альфа подбивали детей делать тоже самое, терпели наказания от надзирателей, но не выдавали тех, кому напомнили о том, что даже в их мире не угасли доброта и нежность. Видя как омега обрабатывает спину своего друга, Кэрри подошла к ним и стала внимательно наблюдать за действиями мальчика, как аккуратно он стирал кровь, дул, чтобы не было больно, решила девочка, она тоже дула себе раньше на ранки. — Можно мне? — Кэрри поймала на себе три удивлённые пары глаз, девочка и сама не поняла, что именно она просит, но ей хотелось это сделать. Может, тогда она поймёт, для чего мальчик это делает. — Только аккуратно, — мальчик с опаской уступил Кэрри своё место, но только после того, как заметил кивок друга, он бы не дал никому тронуть его раны без разрешения. — Я стёр кровь, теперь нужно обработать, чтобы не получить инфекцию, — мальчик передал ей в руки спирт и вату, которые им любезно одолжил Сокджин. Промокнув вату спиртом, Кэрри принялась обрабатывать раны, полученные плетью, девочка не рассчитала силу и надавила на порез, из-за чего мальчик зашипел и дёрнулся. — Я сделала не так? — спросила Кэрри, Нуала заметила во взгляде сестры волнение. — Всё хорошо, ты просто сильно надавила, — мальчик все ещё корчился от боли, но поспешил утешить девочку. — Давай я покажу как нужно, — омега, что стоял возле Кэрри, аккуратно взял её ладошку в свою и почти невесомыми касаниями двигал её рукой по всей ране. — Каждый человек нуждается в помощи, если люди забудут о том, как важно помогать друг другу, то этот мир сгинет, — мальчик продолжил лежать не животе после того, как Кэрри вернулась к сестре. Каждая из девочек внимательно его слушала, словно он учил их новым вещам, о существовании которых близняшки не знали. — Как вас зовут? — Нуала хотела знать их имена, была некая необходимость узнать. — Чимин, — Чимин любил обзаводиться знакомствами среди детей, он счастливо улыбался. — Тэхён. В это утро Тэхён и Чимин обзавелись первыми членами семьи, близняшкам было тяжело понять простые вещи, но им нравилось узнавать, что такое нежность, доброта, забота и поддержка. Спустя два года с Тэхёном и Чимином комнату делили совершенно другие люди, жестокость и спокойное отношение к войне и смерти никуда не ушли, зато их души пустили в себя свет. Спустя ещё год близняшки впервые убили за Тэхёна, закрыли собой и не позволили террористам тронуть своего лидера.

Сейчас

Ярость. Гнев. Ненависть. Боль.

Четыре чувства, что преследовали его, не желая отпускать.

Не может дышать спокойно, мечется, запертый в клетку, спальня, в которой проводил с ним последний день перед жестокой правдой, заставляет кричать. Мужчина больше не ходил к Тэёну, не желал видеть его или слышать, так хотелось, чтобы он исчез, а вместе с ним шрам, что остался на сердце, у Гила плечи и спина ожогами покрыты, но они давно не давали о себе знать, как скоро и рана от Тэёна затянется, пройдёт ли? Одну из комнат бывшей больницы шакалы превратили в тренажёрную, весь инвентарь из старого дома перенести не смогли, но здесь было самое необходимое, правда единственным, что привлекало к себе внимание Гила, была груша, он бил её без остановки, со злостью, альфе необходимо выместить гнев, необходимо чувствовать кровь и, как только лидер вернётся, мужчина потребует отправить его за полковником или террористами, плевать, хочет убить всех, жаждет убивать, пока не затмит отвратные чувства местью. — Однажды один альфа сказал, — Гил перестал бить грушу, услышав заветный голос. — Если вас посмеют обидеть... — То большой и грозный альфа явится по их души. Не веря своим ушам, Гил развернулся к двери, в проходе облокотившись о стену стояли Мини Мэй и Соён, девушки с улыбками глядели на мужчину, припоминая ему сказанные им же когда-то слова. Мини Мэй тогда плакала, потому что Нуала была слишком грубая во время тренировки, никто и бровью не повёл, ведь не увидели грубости от девушки, лишь Гил пришёл в их спальню и сидел, утешая, дав обещание, что большой и грозный альфа решит все их проблемы. Мини Мэй первая не выдержала, она кинулась к мужчине сцепляя руки на его шее, он же с огромной лёгкостью поднял девушку за талию, прижимая к себе и кружа её в воздухе. Синяки на теле Соён ещё не сошли, военные добавили новых, но она не долго наблюдала за счастливой картиной и тоже подбежала к Гилу, отпустив Мини Мэй, мужчина с аккуратностью обнял Соён. — Нам жаль, — прошептала она. Как только сестры пересекли порог дома, близняшки поделились последними событиями, в подробности не стали вдаваться, но и без них младшие омеги ощутили боль и хотели как можно скорее увидеть Гила, чтобы убедиться, что он в порядке. Глядя пару минут на то, как альфа колотил грушу, тут же поняли, что не в порядке и не будет. На слова Соён Гил лишь слегка улыбнулся, шакалы должны оставаться сильными, не показывать эмоций, но перед своими, только перед ними, имеют право показать, во что превратились остатки их души. — Вы нашли первый отряд? — стараясь переключить тему, начал мужчина. — К сожалению, — Соён закусила щеку, лучше бы они не находили этот поганый отряд. — Первая прибыла сразу на базу второго лидера, — решила объяснить Мини Мэй. – Нам ничего не сказали, отправили к своему отряду, но она была зла, убила четверых шакалов, охранявших базу, не представляю скольких ещё могла. — Тэхён и Чимин отправились туда же, скорее всего, Киён тоже на пути. Гил не считал себя тревожным человеком, не переживал по мелочам и не беспокоился о том, что скажут люди, но сейчас его тревожила ярость первой, в безумии люди способны натворить ужасные вещи.

********

Склонив голову в покорном жесте, три лидера стояли напротив своей создательницы, никто из них не испытывал страх, кроме пыток и убийства, Рокси ничего не сделает своим людям, а подобное для них не страшно. За спиной Киёна стояли две шавки из основного отряда: Морриган и Ксавьер. Ксавьер был высоким мужчиной, лет тридцати, всегда сдержанный и спокойный, молчаливый, несмотря на пристрастие вырывать людям глаза, по мнению Тэхёна, альфа был единственным адекватным среди шавок, в драки с ними не кидался, но и не разнимал, смотрел незаинтересованным взглядом. С основным отрядом Хосока Тэхён был незнаком и ничего не знал о них. Второй лидер постоянно менял людей подле себя, стоило ли запоминать тех, кого скоро не станет с ними? Единственным, кого он знал, был стратег Хосока по имени Кира, альфа берёг своего стратега как зеницу ока, никого близко не подпускал и видеть не давал, вряд ли возле Хосока сейчас стоял он. Стоило признать, что Тэхёну было интересно, почему Кира получил такую защиту от Хосока, до него альфа сменил троих, включая Сигмунта. За спиной Тэхёна стоял Чимин, лидер нарушил правило, но брать с собой Мини Мэй или Соён в место, где будут шавки, не решился, лучше пусть будет наказан, чем позволит Киёну хоть пальцем тронуть одну из сестёр, позвать других шакалов не успел, оставалось сделать то, что уже сделано. — Я воспитывала вас ради этого? — Рокси говорила спокойно, не кричала. — Как ты посмел, Хосок, действовать за моей спиной? Откуда храбрости набрался? — Мы потеряли вас и ваш отряд, я делал всё возможное, чтобы держать оборону, — голос Хосока не дрогнул, мужчина не считал себя виноватым, он создал армию, справился с этим лучше, чем первая. — Держать оборону должны были вы, а не чипированные дети, я запретила тебе это делать после твоей неудачи с Киёном, но ты ослушался, — Рокси знала всё, что происходило, пока её не было, первый отряд не выходил на связь, но он не пропал, лишь затерялся среди толпы. На словах о Киёне Чимин кинул быстрый взгляд на лидера третьего отряда, а после и на Тэхёна. Хотел знать, что имела ввиду первая. — Киён был неудачным экспериментом, только и всего. — Эй, я вообще-то ещё здесь! — воскликнул весело Киён, плевать было альфе на оскорбление, как и плевать на происходящее, для него это развлекательные шоу, где ему ничего не будет. Первая не тронет Киёна и шавок, хоть женщина и не показывает, но Тэхён всегда думал, что она боялась их действий, всегда была настороже с ними, отправляла первый отряд вслед за ними, чтобы они не натворили ничего ужаснее того, что уже делали. — Где предатель, Тэхён? — Рокси переключила своё внимание на омегу, Киён счастливо хмыкнул, Хосок продолжил стоять, прожигая первую взглядом. — У нас, мы думаем, что с ним делать. — Думаете, что делать? Какого чёрта эта тварь всё ещё жива?! — Мы хотели вытрясти из него информацию о террористах. — Как ты допустил, что террорист пробрался к вам в отряд? Тэхёну хотелось рассмеяться, лидер задаётся этим вопросом каждый день, ответа только найти не может. — Удалось узнать что-то? — Нет, он воспитан среди нас, ничего не скажет. — Киён займётся им, раз ты не в состоянии этого сделать. Тэхёну нечего было сказать, он был согласен с первой, сам не в состоянии пытать так, как Тэён этого заслужил, слишком привязан был к нему, избить одно дело, но пытать у Тэхёна не хватило сил. — Я хочу, чтобы всех чипированных уничтожили, застрелите, сожгите, но чтобы ни одна тварь не уцелела. — Неа, — задорно протянул Киён, Рокси бросила на него шокированный взгляд: не ожидала, что ослушаются, — теперь они шавки и принадлежат мне, я и только я имею право распоряжаться своими пешками, — Киён выделял каждое слово, в его глазах была радость, а под маской хищный оскал. Рокси не рискнёт пойти против Киёна, третий лидер вырежет весь её отряд, будет хуже террористов, мужчина убьёт не от любви к своему отряду, а от желания отомстить тем, кто посмел встать против него. С Киёном лучше дружить, если вы будете его врагом, вам не выжить, не спрятаться. Дети и взрослые кричат, что шакалы — это слуги смерти, они пришли за душами людскими, чтобы отдать их своей верной королеве, но если шакалы слуги, то шавки её дети, способные управлять родной матерью. — За нарушение моего приказа второй лидер подвергнется пыткам на электрическом стуле, а также будет понижен до третьего лидера. Плохая идея, метнулась мысль между Чимином и Тэхёном, если первая пропадёт вновь, то на её замену встанет Киён, миру наступит конец за несколько часов мужчины у власти. — За незнание о предателе среди нас, и за явку лишь с одним сопровождающим четвёртый лидер получит сорок ударов хлыстом. Чимин тяжело сглотнул, это напоминает ему старые дни, наполненные адскими криками и плачем, сейчас Тэхён не будет кричать, но это не отменит боли, которая пройдётся по старым шрамам. — Свободны, — грубо произнесла женщина и отправила своих людей вместе с Тэхеном и Хосоком, дабы они исполнили наказание. В комнате остался лишь Сокджин. — А какое наказание получаешь ты? — не хотел поднимать эту тему при всех. — О чём ты? — Ты не смела их наказывать, когда сама сбежала, бросив своих людей. Заставляешь платить их за свои ошибки? — Я собирала людей, моих убили и армия первого отряда на подходе, Тинг соберёт оставшихся и привезёт их в Корею. — И это твоё оправдание? — Сокджин невесело усмехнулся. — Эти дети отправились мстить за тебя и твой отряд, Хосок пошёл на такой шаг, чтобы защитить страну, потому что силы были не равны, пока ты находилась в бегах. Мы оба прекрасно знаем, что созвать своих людей ты могла и отсюда, Тинг несколько лет собирает настоящую армию, ты можешь пытаться оправдать себя, снова сбежать, но не забывай, что всем приходится платить, рано или поздно, — Сокджин говорил всё тихо, шептал, как змей, альфа не одобрял наказание лидеров, но ещё больше он не мог простить Рокси побег, каждый день мужчина оплакивал погибших в резне, пока Рокси скрывалась, забитая в угол страхом. Глядя на женщину, Сокджин вспомнил, что существует племя Бушменов, обычно они едят почти всё, но сердце шакала у них есть было запрещено. Это объясняется трусостью животного. Сердце его не разрешалось есть, чтобы не перенять трусость. — Говоришь такие красивые вещи, но заплатишь ли ты за предательство родного брата? — Я давно расплачиваюсь за это. Намджуну не нужно знать о его предательстве, чтобы ненавидеть.

********

— Первая свихнулась! — выкрикнула Нуала, сидя на подоконнике. Шакалы расположились в новой комнате Тэхёна, Чимина и Сигмунта, здесь стояли лишь три кровати, один шкаф с одеждой и два кресла, между двумя кроватями стоял комод. Когда они жили в многоэтажном доме, в одной квартире жило несколько шакалов, чтобы места хватило хотя бы части отряда, с переездом в новое место поменялось лишь отсутствие квартир, все также жили по несколько человек в комнате. Изначально Сигмунт должен был жить в комнате с Тэёном и Гилом, но в последнее время эти двое без драк не обходятся, единогласно приняли решение, что лучше держать их по разным углам. Спокойнее будет. — Теперь у Киёна стало больше власти, он ещё опаснее, чем прежде, первая и до этого не контролировала шавок, но этим занимался Хосок и, на удивление, Киён слушался, — проговорил Сигмунт, сидя на своей кровати, в противоположном углу на кресле сидел Гил, на другом Соён, Кэрри и Мини Мэй разместились на подлокотниках, окружили Гила, чтобы остановить: без драк их встречи не обходятся. Чимин лишь надеялся, что с младшими омегами альфа хоть немного будет сдерживать себя. — Вряд ли Киён теперь станет слушать Хосока, как только первая опустила его ниже, он потерял власть над ним, — Чимин обрабатывал спину лежащего на животе Тэхёна. Первой пора придумать для него новую пытку, на спине не осталось мест, это было первым, что Тэхён сказал Чимину, когда его наконец отпустили. — Значит, Киён был первым, в кого Хосок внедрил чип? — озадаченно спросила Кэрри. — Ну, теперь это многое объясняет, — Соён дёрнула бровями и сжала губы. — Ты знал? — Гил всё это время не сводил с Сигмунта взгляда, следил за реакцией, надеялся её получить. — Не начинай, иначе я встану, — Тэхён не морщился, спина неприятно ныла, но терпеть можно. — Не знал. Хосок не посвещал меня в такие вещи. — Ты же с ним трахался. — Тоже самое могу сказать о тебе, может, поделишься, что террорист шептал тебе на ухо, пока ты ебал его. Раздалось громкое рычание, Гил собирался встать, Мини Мэй и Кэрри резко схватили альфу за руки, удерживая, Соён подорвалась с кресла, Тэхён тоже дёрнулся было встать, но Чимин, аккуратно надавив на плечи, заставил опуститься грудью назад, все были напряжены. — Киён был агрессивным с первых дней в лагере, но явно не психом. Мог ли чип превратить его в монстра? — Вряд ли, если Киён был первым, значит и чип был лишь пробником, возможно, он лишь малость поработал с его мозгом, ведь нужного Хосоку результата он не дал. Получи Хосок то, что хотел, первая бы не стала запрещать продолжать эксперимент. Однако я не могу понять, почему Киён слушается исключительно Хосока? Слова первой для него ничего не значат, он лишь делает вид, что слушается и подчиняется, в то время как за Хосоком следует верной собакой. — Может, Хосок вживил в чип свой ДНК и сделал Киёна послушным зверьком? — рассуждала Соён. — Вот это может быть. — Я пошутила, не говори таких вещей, иначе у меня кошмары будут. — Киён что-то задумал, по приказу Хосока или сам, не важно, мне в любом случае не нравится, — Тэхён поднялся с кровати и надел на себя широкую футболку. — Сиг, придумай, как близняшкам подобраться к полковнику, возможно, у них будет больше шансов. — Разве приказ Хосока ещё действителен? — Рокси в курсе всех вещей, если она ничего не сказала, значит, убить полковника всё ещё в приоритете. Все поспешили покинуть комнату, кроме Чимина. — Я хочу прокатиться, можешь последить за Гилом, чтобы он вновь не решил избить нашего стратега, — не вопрос, а приказ. — Твоя спина не в лучшем виде, ты с трудом стоишь на ногах, хочешь поехать кататься? Сейчас не лучшее время. — Мне нужно подумать. — Поделишься? — Я хочу попросить Хосока взять Гила в свой отряд. Данное решение пришлось Тэхёну тяжело, но так больше продолжаться не может, альфа себя не контролирует, срывает операции, кидается на стратега по любому поводу, они не могут следить за ними и напрягаться каждый раз, стоит одному открыть рот. — Тэхён, — не может найти слов, — ты не можешь просто отдать его в другой отряд, ты знаешь, что люди Хосока долго не живут, — в голосе Чимина слышна паника, глаза бегают по лицу лидера, а уши не желают слушать его. — Я больше не могу ничего сделать, — Тэхён опускает руки. — Он наша семья! Ты не можешь избавиться от него! — Чимин пытался донести. — Семья? — усмехнулся, — Что, чёрт возьми, такое эта семья, о которой ты постоянно говоришь? Мы — шакалы, у нас нет, не было и не будет семьи, мы лишь жалкое орудие убийств. Хватит говорить мне о семье, а если продолжишь, я лично тебя застрелю из твоей же винтовки, — уходя, Тэхён увидел, как изменился взгляд Чимина, но сейчас это было последним, что его волновало, через несколько часов сюда прибудут шавки, у него есть лишь несколько часов, чтобы основной отряд покинул дом и не слышал криков Тэёна, не должны получать новые шрамы из-за его ошибок.

********

Чонгук не мог найти себе места, уехал из госпиталя, наплевав на предостережение врачей о возможном расхождении швов, оделся в свою одежду и, сев в машину, сорвался с места. Телефон разрывался от звонков Намджуна, но мужчина лишь отключил звук, впервые игнорирует, не желая отвечать, хочет забыться, а точнее забыть. Перед глазами видит лишь омегу, что так нравился, с которым полюбил общение, а в мыслях всплывает его образ, что лежит под ним без шакалиной маски, скалится ядовито, пришедший за телом бездыханным. Мужчина сильнее сжимает руль, так же сильно, как совсем недавно сжимал в своих руках омегу, уберегая от глупого поступка. А поступил бы он иначе, зная, кто перед ним? Полковник не хотел знать ответа на этот вопрос, потому что он его пугал, после гибели близких он действовал решительно, без страха потери или собственной гибели, было тошно от самого себя, ведь его пугал банальный ответ. Припарковав машину недалеко от парка, где были сожжены девушки, он открыл дверь и вышел, не знает зачем приехал и чего этим добивался. Парк был пуст, тихо, только снег под ногами хрустел, остановившись недалеко от места трагедии, Чонгук увидел парня, ему не нужно было подходить и видеть лицо, чтобы узнать кто это, мужчина нахмурился, следя за походкой парня, ему явно было тяжело идти, он не мог понять, почему шакал так двигается, не помнил, чтобы ему удалось ранить дьявола. Не будь той ночи, альфа бы подошёл, узнал о причине такого состояния, но оставалось лишь сжимать кулаки и смотреть с ненавистью. Убить он его не мог, не было сил на это, резкое движение и открывшаяся рана добьёт его быстрее, подойти и узнать, всё ли в порядке, тоже не мог. От этого бесился сильнее. Единственных посетителей парка вывел из задумчивости громкий взрыв, раздавшийся неподалёку. Чонгук поспешил набрать Намджуна, точно знал, что это были не шакалы, они не нападают днём. Омега остался стоять, ему не давали приказа вмешиваться, никто не предупреждал о нападении террористов сегодня, значит, ему нет дела до них. Услышав от Намджуна, что военные уже едут, Чонгук снова кинул взгляд на омегу, он не уходил, не бежал, стоял и спокойно смотрел, нет, только чуть позже понял Чонгук, он не смотрел — прислушивался, будто ждал ещё одного взрыва. Новая волна взрыва не заставила себя долго ждать, на этот раз совсем близко к парку, после этого омега сразу направился прочь, Чонгук не отставал от него, шёл на достаточном расстоянии, чтобы не заметили, но всё равно упустил шакала из виду, подойдя к единственной машине на улице, Чонгук не ожидал, что его резко схватят и прижмут спиной к этой же машине, сильно ударяя спиной об неё, мужчине не больно, но неприятно. — Не тяжело следить за мной в таком состоянии? — на лице Тэхёна не было и капли эмоций, тяжело было понять, что именно он чувствовал, продолжал лишь кинжал у горла полковника сжимать, его рука дрожала и дело было далеко не в страхе прирезать полковника. — Учусь действовать вашими методами. Прихожу к врагу даже раненым. — Глупец, — Тэхён отошёл от мужчины отпустив его, не до него сейчас, Тэхён может поклясться, что услышал множественные голоса и шаги людей, как будто армия шагала. — У шакалов сегодня Рождество? — после попыток убийства странно, что шакал не попытался сделать этого снова. Тэхён затих, вновь прислушиваясь, но с полковника взгляда не сводил, следил за обстановкой и за противником. Чонгук тоже что-то слышал и догадки ему не нравились, альфа знает, как звучит приближающаяся вражеская армия, оба напряглись в ожидании, им не нужно было видеть, чтобы понять примерное количество приближающихся солдат. Заметив мельтешение вдали, Чонгук присел, нажав Тэхену на плечи, заставляя последовать за ним, Тэхён недоумевал, пока полковник лишь показывал ему быть тише, приложив палец к губам. Шаги армии стали ближе, аккуратно выглядывая из-за машины, каждый выругался про себя, армия террористов надвигается в сторону, где произошли взрывы. Тэхён прижался спиной к машине, о чём сильно пожалел, но не стал зацикливаться, достал телефон и написал сообщение Сигмунту, чтобы тот обратил внимание на камеры. — Никогда не видел такое количество террористов, — на телефон пришёл моментальный ответ от Сигмунта. — Я насчитал больше трех тысяч, Тэхён, сейчас же уходи оттуда. Мы не сможем ничего сделать без приказа Рокси. Чонгук не знал, что именно увидел омега в телефоне, но его лицо наконец сменило выражение. Тэхён же хотел удариться головой об машину, но не хотел привлекать внимание. — Посмотри, куда они двигаются. Шакалу и военному не оставалось ничего, кроме того, как сидеть ниже травы тише воды, любой звук мог привлечь к ним террористов, оба являются опытными бойцами, понимают, что с таким количеством бороться бесполезно. Достав свой телефон, полковник попытал удачу, сам не знает, что на него нашло. — Знаешь сколько их? — написал Чонгук и показал омеге, он сидит с врагом, который мечтает о его гибели и вместо того, чтобы убить первым, пытается вести переговоры. Увидь его Намджун, от позора бы не отделался. Тэхён кивнул. — Военные уже едут, где шакалы? Тэхён опешил от такого, наглости или смелости полковник набрался, непонятно. — Нас это не касается, — телефон полковника он брать не стал, написал ответ на своём. Шакалов и впрямь это не касалось, если Рокси ещё не отдала приказ, значит, вмешиваться шакалы не станут. Тэхён был только рад такому исходу событий, из-за наказания ему тяжело двигаться, бегать и драться он сможет, но ранения значительно замедлят его, Нуала и Кэрри не смогут вечно обороняться, закрывая его собой, а без Тэёна они не так сильны, как раньше. — Там целая армия, а вы решили заднюю дать, где кровожадные слуги смерти?! — Чонгук злился, сейчас он действительно хотел, чтобы шакалы появились, не понимал себя и своих желаний, но он точно знал, что военные сегодня не выстоят без шакалов. — У них выходной. Полковник схватил Тэхёна за грудки куртки, сжимая, кулаки чесались ударить парня перед ним, он мог уже давно притащить его на базу, пытать, пока не надоест, но не сделал этого, а эта сучка ещё и смеётся над ним. Тэхён потянулся к кинжалу, чтобы воткнуть в руки полковника, но их плеч резко кто-то коснулся, не заметили, как террористы прошли дальше, как и не заметили мужчину, бесшумно подкравшегося. Чонгук отпустил парня и поднялся на ноги, Тэхён сделал тоже самое. Хосок был одет в серый утеплённый свитер, чёрные джинсы и зелёную куртку с берюзовым мехом на капюшоне. Альфа выглядел уставшим, старше как будто на несколько лет, пытка электрическим стулом обессилила его, высосала несколько лет жизни. — Сколько их? — спросил он, глядя на Тэхёна, полковнику чести не оказал, внимание не уделял. Тэхён не понимал, откуда здесь Хосок и почему игнорирует присутствие полковника, кажется, второму лидеру плевать на присутствие военного, которого лично приказал убить. Рокси может понижать Хосока сколько угодно, но для Тэхёна мужчина всегда будет вторым лидером, не признает Киёна на этом месте. — Он сказал больше трех тысяч. Полковник был удивлён, не понимает, почему парень сказал число террористов этому человеку, но отказался говорить ему, это злило, но ещё больше мужчину удивляло количество террористов, впервые так много. — Собирай людей. Пусть готовятся к бою. — Это ведь ты, ты тогда заставил нас отступить, — Чонгук вспомнил голос шакала, из-за которого пришлось бежать, та же чёткость и строгость в приказах, без малейшего колебания. — Хочешь это сейчас обсуждать? — По реакции полковника Хосок понял, что не хочет, он вновь перевёл взгляд на Тэхёна. — Приказа не было. — Был, только что, от меня. — Ты не можешь раздавать приказы такого типа, уже нет, а я имею полное право не исполнять их. — Мне не до твоих истерик, созывай отряд, мои уже в пути. Полковник понял, что эти двое явно являются лидерами, но если омега отказывается выполнять приказ, значит, не этот альфа считается самым главным. — Военные тоже скоро будут на месте, нам лучше уйти отсюда, — полковник лишь на миг бросил взгляд на омегу и двинулся за незнакомым ему шакалом, который кивнул на его словах об уходе. — Я не буду созывать отряд! Приказа не было, меня некуда понижать, мой отряд просто расстреляют за эту выходку! — прорычал Тэхён. Омега нарушал приказы первой, шёл против, искал лазейки, но сейчас Рокси зла, Тэхён пригрел змею на груди, если он снова пойдёт против, его ждут последствия страшнее хлыста. — Какой голосистый, хотелось бы узнать, в постели также громко стонешь?  — Киён единственный, кто появился в маске перед врагом, не спешит показывать спрятанное. Ещё один. Полковник стоял, окружённый тремя лидерами, один страшнее другого, настороженность омеги при виде третьего шакала передавалась и ему. — Успокойся, он с нами, — проговорил Хосок, Тэхён сжимал всё это время кинжал в руке. — С тобой. Он с тобой, — от Киёна взгляд опасно отводить, моргнёшь и окажешься в могиле. — Тц, вечно будешь злиться? — Нам некогда трепать языками, зови отряд сейчас же! — Хосоку надоел этот цирк. — Ты ещё не понял?! Я не собираюсь рисковать своими людьми. Хосок психанул. Подойдя к Тэхёну, он схватил его за шею и опрокинул на капот его же машины, Тэхён сдавленно вскрикнул, ударившись спиной, волна новой боли пронзила тело. — Думаешь, её гнев страшен? О нет, Тэхён, я намного страшнее, ты даже представить себе не можешь, — Тэхён пытался пнуть Хосока ногами, но он лишь сильнее сдавил шею рукой. — Не советую со мной тягаться, я тебе не по зубам, малыш. Чонгуку надоело на это смотреть, не мог видеть, что Тэхёну больно, он резко оттащил Хосока от омеги и закрыл собой, Хосок посмотрел на него с недовольством, Киён присвистнул: у него нашёлся новый повод для издёвок. От дальнейшей ругани отвлёк телефонный звонок. Сигмунт что-то узнал и если он начал звонить, то стоит опасаться худшего. Тэхён поспешил ответить на звонок. — К ним присоединились ещё люди, Тэхён, они двигаются к базе шавок. Тэхён уставился на Киёна и Хосока, никто не слышал о чем говорил Сигмунт, полковник не оставлял омегу без своего внимания, мужчина видел, что напряжённость парня будто увеличилась. — Пусть наши приготовятся. Ошибка. Очередная ошибка, за которую Тэхён поплатится, но у него нет выхода, снова загнали в ситуацию, из которой нельзя сбежать, откажи он Хосоку, и его ждут последствия от альфы, нарушь он приказ Рокси, добром не закончится. Какая разница, в лапы какого психа идти? Четвёртому лидеру лишь оставалось прибегнуть к старой-доброй надежде, но как жаль, что он в очередной раз доверился ей: никогда не спасала. — Ты уверен? — Сигмунт спрашивал не потому, что не доверял Тэхёну, а по той же причине, что Тэхён не желал участвовать в этом. — Приказа не было, к тому же это шавки, передохнут, и чёрт с ними, только рад буду, но ты уверен, что стоит так рисковать? Нет, не уверен и не хочет рисковать, он просто боится за свой отряд, выбор без права выбора, любимая игра жизни. — Да, — голос не дрогнул, отключил звонок, Сигмунт уже сказал Чимину. — Они движутся на третий отряд. — Я убью эту мразь, — не надо было называть имени, чтобы Хосок и Тэхён поняли о ком речь. Тэён рассказал террористам, где их база, всё выдал. — Зачем террористам вы? — Чонгук был единственным, кто здесь ничего не понимал. — Им нужны дети, все те, кого мы привели, но они наслышаны о шавках, им всё рассказали. Вот почему террористов так много, знают на кого идут, — Тэхён был прав во всём. Террористам не нужны шавки, им нужны чипированные дети, шавки и до этого пугали их, получив информацию о том, что среди них появились ещё большие монстры, поспешили избавиться, чтобы те не стали проблемой. — Ничего у них не выйдет, на куски разорву. — Скажи военным не соваться, — Хосок перевёл взгляд на полковника. — Начнётся настоящая резня и никто из твоих людей живым не выйдет. — Защищаешь от своих же людей, с каких пор? — На этот раз полковник не отступит, плевать на ранение, он больше не сбежит с поля боя. — Не защищаю, предупреждаю. Хотите сдохнуть — флаг вам в руки, хотите сохранить жизнь своим людям — не совершайте ошибок. — Военные уже близко, — не станет слушать, он не трус. — Значит, сегодня готовься к похоронам, — проговорил Тэхён, ступая к машине. — Там, куда вы так рвётесь не шакалы и не террористы воюют, некто страшнее, особенно в гневе, — открыв дверь машины, Тэхён вновь кинул взгляд на мужчину. — Не надейся, Чон, что мои попытки убить тебя окончены, ты уходишь живым по счастливой случайности, так цени жизнь, что я тебе дал. Не совершай того, о чём будешь жалеть. Тэхён говорил без шуток, в этот раз он отпускает полковника, даёт ему лишние дни жизни, решил, что полковник не глупый и сделает правильный выбор.

********

Киён уехал самым первым, мужчина мчался на всей скорости по раздолбанным взрывами дорогам, спешил добраться до главного веселья, сегодня у шавок будет пир, покажут, как опасно приближаться к ним. Волнения за отряд не было, обучены стоять за себя и свой дом. Лететь на базу мужчину заставляла злость, ярость на тех, кто возомнил себя смельчаками, террористы поверили в себя, ничего страшного, Киён их опустит с небес на землю, на колени поставит, отрубит все конечности, меч Масамунэ глотать заставит. Базой шавок являлась старая заброшенная часть города, когда-то она подверглась сильному налёту террористов, многоквартирные дома были заброшены, многие полностью уничтожены и поросли травой, магазины, детские площадки — ничего не осталось, люди сюда не приходят, эта часть города была призраком, даже беженцы боялись сюда заходить. Не зря, ведь в каждом уцелевшем доме, прятались ненасытные. Киён приехал на базу быстро, террористы специально устроили шум в городе, они дали время собраться, могли спокойно доехать сюда, не было надобности идти так далеко. Стояла оглушающая тишина, шавки затихли не от страха, они выжидали, возле входа в дом Киёна встретили сторожи, проходя в глубь дома он прислушивался, даже собаки Морриган затихли, обычно они носились по всему дому, действуя на нервы остальным членам основного отряда. Альфа прошёл на второй этаж, где нашёл омегу и альфу, они были на год младше Киёна, Миса был корейцем с русыми волосами, они доходили ему до поясницы, в бою Миса предпочитал заплетать волосы в косу и собирать в пучок, в глазах омеги всегда были синие линзы, он отказывался их снимать. Альфу звали Мунбин, тоже родом из Кореи, он первый, кого Киён принял в основной отряд. Эти двое были вместе, поэтому и действовали исключительно вдвоём, любви между ними не было, лишь секс и удовольствие, взаимная помощь. — Где остальные? — Миса и Мунбин были уже в форме, до того, как отъехать Киён связался с ними, предупредил. — Морриган в своей спальне, Ксавьер вышел курить, Лесли на крыше одного из домов, держит винтовку наготове, — голос Мисы звучал, как мёд. — Остальные шавки готовы к бою, заняли каждую точку. Четвёртый отряд стал первым, кто назвал отряд Киёна шавками, такое название понравилось Киёну намного больше, оно выделяло их, отличало от других отрядов, настолько прижилось, что даже члены отряда стали звать себя шавками с гордостью. — Нам нужно окружить город, я не отпущу ни одного террориста живым. Чипированных мы выпустим первыми, террористы пришли за ними, так пускай подавятся. — Отряд второго лидера прибыл, — шавки разницу не видели, поэтому также считали себя третьим отрядом, — четвёртый отряд в пути, с нами связывались их стратеги, — Мунбин следил за зданием, где притаилась Лесли, он не видел девушку, лишь знал, где она приблизительно находится. — А что с первым отрядом? Основательница молчит, не отдаёт приказа. — Хуй я клал на первый отряд, весной мы положим трусам конец. Первый отряд давно потерял контроль, Рокси воспитала кучку слабаков, подстать самой себе, Киён разберётся с ними позже, поступит так же, как когда-то первый отряд. Киён подошёл к столу, на нем были несколько компьютеров, разбросанные чертежи зданий и карта, все компьютеры были подключены к камерам, так что Киён мог видеть каждую точку и он видел, как к ним приближались террористы. — Пора встречать наших гостей, окажем им радушный приём. Члены основного отряда во главе с Киёном спустились на первый этаж и вышли на улицу, Киён стоял в центре, окружённый своими людьми, псы Морриган чувствовали чужаков, рычали и скалили зубы, всем видом показывая, что не рады чужим в их доме. Шавки прогонят ублюдков туда, откуда они пришли, помощь других отрядов им не нужна, у них своих сил хватит, Хосок решил иначе, вмешался и сам, и приплёл сюда четвёртый отряд, тошно от Тэхёна и его щенков, но омега получит наказание, а Киён свою награду. Шакалы оберегают лидеров и стратегов, для них они самое важное, Киёна оберегают вдвойне сильнее, ведь он и есть стратег третьего отряда. Сам назначил себя на этот пост и никто не смеет возразить, стратегом третьего отряда вдохновлялись, считали лучшим среди остальных и вот он.

Лучший среди стратегов, худший среди лидеров.

Террористам лучше бежать, кричать и прятаться, нажили себе врага там, где не стоило, даже мёртвые будут опасаться, ведь после шавки последуют в ад вслед за ними, а в аду у них друзья.