Альтернативная история

Пространство за дверью оказалось ночным лесом. Непроглядная тьма наполнялась густым туманом, так, что если вытянуть руку не увидишь пальцев. Но даже так Му Цин точно знал, кто ведет его вперед. Знакомый звон украшений, холодные ладони с длинными изящными пальцами и светящиеся бабочки, порхающие вокруг, не оставляли сомнений. Он встретился с Хуа Чэном так быстро, что даже не успел придумать, что скажет в ответ на претензию о сожженном доме блаженств. Но тот не спешил говорить, только вел его вперед, аккуратно тянув за руку, даже слишком аккуратно. Далеко они пройти не успели, Му Цин, ощутив знакомое покалывание у виска, остановился и подключился к общей духовной сети. Лучше бы он этого не делал. Вокруг стоял такой гул из десятков голосов, что голова начинала болеть уже спустя пару секунд. Каждый кричал что-то свое, но все сводилось к обсуждению внезапной пропажи Му Цина из столицы. Сюаньчжэнь вздохнул и спросил: - Лин Вэнь, что здесь случилось опять? С его вопросом все замолкли и обратили свое внимание на говорящего. Лин Вэнь же несмотря ни на что осталась невозмутимой и поспешила просветить генерала: - Сюаньчжэнь, как получилось, что вы пропали из собственного дворца? Ваши служащие рассказали о странном шуме, а после вас уже не обнаружилось. Первое предположение о пропаже – похищение. Осмелюсь так же напомнить о вашем недавнем наказании. Му Цин только собрался ответить, как Хуа Чэн прервал его, подойдя ближе и приложив два пальца к его виску. Таким не хитрым способом он открыто заявился в духовную сеть небесной столицы. Приложив палец к губам, дабы Сюаньчжэнь пока не вмешивался, Хуа Чэн произнес: - Не доброй ночи, господа и дамы. Скучали по мне? Я вот ни сколько. Ваша небесная столица такая вычурная, что возвращаться туда у меня нет никакого желания. Любой в сети сказал бы искренне спасибо, а лучше чтобы этот страшный сон и впредь никогда про них не вспоминал! Этот голос любой небожитель узнает из тысячи. Фраза эхом пронеслась по сети, оставляя за собой гробовую тишину. Му Цин взял Хуа за запястье и отвел его руку в сторону, выходя из сети. Хуа Чэн от этого движения дернулся и отпрянул, высвобождая свою руку и отходя на шаг. Сюаньчжень вздохнул и ответил: - Я верну тебе долг за пожар, можно было и не красть. Собиратель цветов уставился на него с недоумением. Какой долг? За дом блаженств? Как можно требовать с того, кого ранил собственными руками? Должно быть наоборот, вот только никаких богатств Хуа Чэну не хватит, чтобы оплатить такие долги. Он поддался вперед и проговорил: - Долг за что? Это я ранил тебя! Это случилось по моей вине. Теперь опешил Му Цин. Он буквально сжег дом Хуа Чэна, а тот как будто не заметил и зациклился на незначительном для небожителя ранении. Все больше Сюаньчжень убеждался в своих суждениях. Хуа Чэн благосклонен к нему, не важно почему, он относится к нему даже слишком трепетно, а сам он впутал Хуа в неприятности, а его еще делают жертвой. Немыслимо. Му Цин скрестил руки на груди и ответил: - Я сам подставился под удар, здесь нет твоей вины. Лучше скажи, зачем тогда ты украл меня из столицы? Хуа Чен поднял взгляд на него и произнес: - Никто не смеет держать Цяньбэя взаперти. Му Цин невольно смутился. Разве перед ним не опаснейший демон? Он все равно рискнул, выкрав небожителя, прекрасно зная, что владыка сейчас в столице. Не только Цзюнь У, почти все из сильнейших богов войны. И это только ради него? Он недавно пробрался на его территорию, вызволил пленника и как вишенка на торте сжег дом блаженств, а он все равно ужасно добр к нему. Очень, очень странно. Никто не стал бы продолжать втираться в доверие после всего, выбрал бы цель поспокойнее, так почему? Хуа Чэну, похоже, этого не хватило. Он откинул полы своих одежд и опустился на колени, окончательно добив Му Цина. Не успел он что-либо сказать, как его схватили под плечи и с силой потянули наверх, заставляя встать. Надо же оставить непревзойденному демону хоть немного чести! Когда опаснейший демон, Собиратель Цветов под кровавым дождем так опускается перед тобой, наплевав на чувство собственного достоинства, становится как-то неудобно! Неловкое молчание давило со всех сторон, до тех пор, пока кто-то снова не постучался в духовную сеть Му Цина. Как никогда вовремя. Приложив два пальца к виску, он услышал голос Лин Вэнь: - Генерал Сюаньчжэнь, вы все-таки вернитесь в свой дворец, ваше наказание не закончилось. Му Цин только усмехнулся в ответ. Его только что украли как раз по этой причине, вряд ли он вернется сегодня. Лин Вэнь, судя по всему, не оценила такой реакции. Его монолог о дисциплине и статусе прервал низкий голос Хуа Чена, который снова без спроса ворвался в сеть. Ну как без спроса, разрешения он конечно не спрашивал, но Му Цин не спешил его останавливать. Хуа Чэн посмеялся и прервал ее: - Так попробуйте его забрать, если кишка не тонка. Хотя, сражаться с вами пустая трата времени, лучше не надоедайте. Если бы это сказал кто-то другой, то это наверняка было бы отговоркой, чтобы всерьез не сражаться, но в случае с Хуа Чэном сомнений в его словах не возникало. Для него сразить нескольких богов действительно пустая трата времени. Духовная связь сразу оборвалась, а Хуа Чэн отошел на шаг, возвращая Му Цину его личное пространство. Снова воцарилось неловкое молчание, на этот раз некому было его прервать. Хуа Чэн, кажется, сам связался с кем-то духовной сетью, или притворился, чтобы снять давящую атмосферу. Но слишком долго он так не проговорил, его отвлекла одно единственное слово от Му Цина: - Зачем? Короткий вопрос с огромным смыслом. В одном слове скрывались десяток вопросов, и все начинались с «зачем». Зачем проявляет столько внимания? Зачем так просто прощает ему все что можно? И еще очень много «зачем». Их взаимоотношения можно было с уверенностью назвать сложными, один думал непонятно о чем и не раскрывал мотивов, а второй страшился первого как раз за эту странную скрытность, не забывая время от времени внушать себе скорое предательство. Но его все не было, и Му Цину невольно поверилось в искренность действий Хуа. Может на секунду, но поверилось. Хуа Чэн был холоден со всеми вокруг, с некоторыми агрессивным и саркастичным, но почему то именно с ним вел себя обходительно и с уважением звал «Цяньбэй». Но все-таки приукрасить молчание хоть чем-нибудь было морально необходимо, поэтому стоило воспользоваться присутствием Хуа Чэна и кое-что спросить: - Ты как-то упоминал советника Фан Синя… Не знаешь, что именно произошло на пиру чистого золота? Хуа Чэн немного замялся, но все равно ответил: - К сожалению, всех подробностей ныне неизвестно почти никому кроме самого советника и Лан Цяньцю, почему ты спросил, Цянбэй? Му Цин разочарованно вздохнул и ответил: - Не верится, что такой человек как Его высочество способен убить толпу из чувства мести… Хуа Чэн взглянул на него и, на секунду задумавшись, добавил: - Не стоит недооценивать людей, Цянбэй. Насчет пира чистого золота, мне хоть и неизвестно подробностей, но есть всего два предположения. Поймав заинтересованный взгляд Му Цина, он продолжил: - Первое: Это действительно советник Фан Синь. Второе: это был тот, кто обладал достаточной жаждой мести и желанием поквитаться с народом Юнань. Выживших из Сяньлэ остались единицы. Эти единицы составляли Се Лянь, Фэн Синь и сам Му Цин. Но был еще кое-кто. Демон таких ужасных пристрастий и привычек, что смотря на него, так и хочется назвать жабой. Лазурный демон Ци Жун, а также двоюродный брат Се Ляня. Лазурного демона Му Цину уже приходилось встречать, тот безуспешно пытался сжечь храм Сюаньчжэня. Он был точно уверен, это тот самый Ци Жун его старый знакомый. Либо Се Лянь, либо он, больше никто не смог бы организовать такое массовое убийство прямо на дворцовой территории.