— Вы обещали, что меня не тронут! — Я обещала. Но мои драконы не дают обещаний. А Вы угрожали их матери.
— Тебя, Рыцарь, за что сюда посадили? — За оскорбление Величества. А тебя, Принцесса? — За своеволие и рукоприкладство. А тебя, Дракон, за что? — Что значит «за что»? Это, вообще-то, моё подземелье!
- И всё же, свадьба – удивительный день. Волшебный, - помощница аккуратно затягивает, завязывает, поправляет, расправляет на мне то платье, то фату, то колдует над моими волосами. От её передвижений может закружиться голова, - Вы прямо сияете. И кожа, и глаза – просто принцесса. От этого слова у меня немного дрогнуло внутри. Всего на секунду. Не говорить же старательной прислуге, что сияющая кожа и взгляд – это всё потому, что девушка накануне стала женщиной. Мне кажется, даже платье, сшитое на мою болезненную худобу, немного тесновато. Поправилась, что ли? Наверное, бесконечные ужины с Марко дали свой эффект. И надо сказать платье действительно, очень красивое. Красивое декольте, струящаяся вниз длинная юбка, расшитая крохотными кристаллами, которые при любом движении начинают сверкать. Из той же ткани сшита длинная невесомая фата. От диадемы я отказалась и фату прикрепили к нежному банту на локонах. В детстве мама говорила, что я похожа на куколку: огромные глаза, длинные локоны. Возможно, так оно и было, и, уже взрослая девочка продолжает жить в игрушечном мире. - Всё в порядке? -отец входит в комнату за алтарём и останавливается у двери. - Да, я почти готова, - выгоняю из головы глупые мысли. - Тебе не о чем беспокоиться. Безопасность усилена настолько, насколько это возможно. Дальше только армия США. - Не надо. Обойдёмся без солдатов в грубых сапогах в дома Божьем, - подаю ему руку и спускаюсь с возвышения, - ну, идём, выдавать меня замуж. В день, когда он передал мне материалы о Викторе и оставил одну в кабинете я, пользуясь случаем, изучила все остальные нужные бумаги, включая банковские и прочие финансовые документы. Пока конверт с нужными Сионису сведениями лежит у меня. Ну а потом…первой брачной ночи у нас с Марко не будет. Меня нельзя назвать храброй или отважной, я не шпионка и не героиня приключенческого фильма. Но, когда в жизни делаешь всё, ради одной единственно цели… Торжественный звук органа разносится по гулким сводам церкви. Двери открываются, словно нехотя, подчиняясь усилиям служителей, и перед моими глазами открывается наполненный народом зал. Все взгляды обращены на нас, а впереди сияет алтарь. Ещё маленькой девочкой я столько раз представляла себе этот день и этот миг. Но, по злой иронии, всё это – лишь красивая картинка. Декорация, не более. В моём представлении, к алтарю надо парить на крылья любви, а не идти, словно придавленная тяжелым платьем со шлейфом длиннее, чем высота «Уэйн-Энтерпрайз». Кстати, а вот и хозяин башни здесь. Серьёзный и задумчивый молодой человек в сопровождении статного пожилого мужчины с тростью. Что с ними случилось – я так же знаю из документов. Наконец коридор из людей заканчивается, и мы подходим к алтарю. Отец что-то говорит Марко и отдаёт ему мою руку. От его теплой кожи меня передёргивает, но сдерживаюсь. Он не виноват в происходящем. Священник начинает говорить речь, в тишине лишь щелкают затворы фотоаппаратов журналистов. - Если кто-то из собравшихся здесь знает причину, по которой этот мужчина и эта женщина не могут сочетаться законным браком, пусть скажет сейчас или замолчит навеки, - пафосно и торжественно завершает он. Всегда нравилась эта фраза в книгах и фильмах. Всегда находился кто-то отважный, кто… - Я знаю, - холодный стальной голос разрезает торжественную тишину церемонии, - из темноты колон откуда-то сбоку выходит Виктор и моё сердце рушится куда-то вниз, - потому, что это моя невеста. Секунда – и меня оглушают визги и крики, - невольно зажимаю уши ладонями, - люди спешат покинуть зал, но им мешают ребята Виктора, которых происходящее явно забавляет. Оборачиваюсь, но Марко рядом уже нет, только испуганный священник. - Не беспокойтесь, святой отец, - встаю рядом, хотя, меня саму трясет, словно я вымокла под ледяным дождём, - в этом городе не убивают служителей Бога. Виктор, не спеша, поднимается на возвышение алтаря. - Видите ли, здесь немного беспорядок, - он поворачивается к священнику, - поэтому, давайте упростим церемонию. - Что? – я перевожу взгляд то на одного, то на другого. - Согласна ли вы взять в жены эту девушку? – дрожащим голосом начинает святой отец. - Думаю, да, - Виктор поворачивается ко мне. - Подождите. Что ты творишь? – закрытая фата мешает, но это – почти невесомая, но преграда между нами. - Мы женимся, - он ухмыляется, - красивая свадьба, гости веселые. - Придурок, простите, святой отец, за брань в доме божьем. - Я серьезно. Второго шанса не будет. Одно слово принцесса – и я уйду. И не будет долго и счастливо. - Ладно. Надеюсь, у тебя есть план, - выйти за него проще, чем спорить. И потом – он сорвал мою свадьбу и планы отца и Сиониса одним махом. Хотя, чего ещё ожидать от дракона? – Я согласна. - Объявляю вас мужем и женой, - священник кивает и торопливо покидает поле боя. - Отлично. А теперь, надо уходить, скоро тут станет негде стоять, - он подмигивает, - хотя стоп, одна формальность. Прежде, чем я успеваю понять, что он имеет ввиду, он быстрым движением откидывает фату и целует меня.***
Закатное солнце вяло опускалось за горизонт, окрашивая залив в кроваво-красный цвет. Виктор вывез меня за пределы города, но, по моей просьбе, мы остановились, пока Готэм не скрылся с глаз. Мы стоим на небольшом мостике и молчим. Виктор, прислонившись к капоту, невозмутимо рассматривал своё оружие, что-то там подчищая бархатистой салфеткой. Я же просто набираюсь сил и прикидываю предварительный план. - Что теперь? – поворачиваюсь к нему. - Ну, ты для всех официально мертва, погибла под обломками крыла церкви, как и несколько гражданских, - он приторно с сожалением проводит указательным пальцем по моей щеке, имитируя слёзную дорожку и кривит прискорбное лицо. И теперь – долгожданная свобода. Деньги и билеты в Италию при тебе. Мир праху погибшего хозяина, - он снова усмехается, - как и новые документы. - А мой отец? - Останется мэром, - он пожимает плечами, хотя, как пожелаешь. - Пусть останется. Может, ему удастся хоть немного навести здесь порядок. Ну а ты? Наступило молчание. Он смотрит на меня и всё понятно без слов. Он – часть этого города. Его плоть и кровь вплетены сюда. Ему прекрасно жить и творить всё, что прикажут и всё, что пожелает. Он здесь на своём месте, в отличие от меня. Только вот одна деталь – мы теперь женаты. Но он даёт мне выбор. Даёт мне то, чего не давал никто в жизни. Пусть даже ему от моего решения будет плохо. Он виду не подаст. Но, я понимаю, что шанс уйти у меня будет только один. Такие, как он, второго не дают. - Что ж, - резко обрываю затянувшуюся паузу, - раз ты теперь мой муж, то мы не должны быть сами по себе. Поехали, у меня есть план.***
Нью-Йорк встречает нас темнотой, но, в отличие от Готэма, здесь по ночам сияют тысячи огней высоких домов и вывесок. Зайдя в небольшую прихожую, бросаю ключи и прохожу в комнату. Она здесь одна: огромная, с единственным панорамным окном, кровать, шкаф и кухня. Вот, пожалуй, и всё. Стиль «Лофт» и минимализм, как он есть. - Ничего так. – Виктор быстро оценивает обстановку, пока я, с облегчением, сажусь на мягкую кровать. — Это квартира, которая была куплена брату. Потом Роман, по моей просьбе, перекупил её на моё новое имя. Не смотря на планы избавиться от меня, в остальном он слово сдержал. Но, ему не следовало озвучивать свои планы по убийству вслух и при тебе. Так ведь? - Я ведь обещал, что тебя никто не тронет, - он снимает свой вычурный пиджак и кобуру. - Ну так вот, Готэм отсюда не так далеко. Ты можешь чаще ездить навещать бабушку в Нью-Йорке. Ну и возможно, я смогу ненадолго возвращаться туда. На что только не пойдёшь ради семьи, правда? – снимаю одолженную у него белоснежную рубашку, не ехать же мне было в свадебном платье. - Замётано, - он поворачивается, - ну, а что насчёт первой брачной ночи и всё такое?