***
*четыре месяца спустя*
Время шло. Жизнь в академии вроде бы и не особо сильно изменилась после несвоевременной кончины ее директора, но все равно ощущения уже были не те. Преподавательский состав достаточно хорошо сработался с новым исполняющим обязанности, и конфликтов никаких не возникало. Ученики тем более не проявляли никаких возражений по поводу работы Миракла. Поэтому в учебном плане все оставалось в пределах нормы. Но вот в личной жизни все складывалось не очень радужно. Министр прекратил любые посещения замка, объясняя это тем, что ему невыносимо находиться в том месте, где еще недавно жил и правил его отец. Для него такого рода действия превращались в пытку. Ходить по тем же коридорам, видеть тех же людей, но понимать, что как прежде, уже никогда не будет. Он отчаянно хотел забрать и дочь, но близкие не позволили этого сделать, потому что считали, что это может только усугубить и без того тяжелую ситуацию. Василиса так и не возвращалась в сознание, что стало большой проблемой для всех людей, касающихся этой темы. Даже абсолютно не принадлежащие ее кругу однокурсники или жители академии находились в полном шоке от такого поворота событий, а что уж говорить о друзьях. Они постоянно находились рядом, чтобы элементарно впихнуть в Огневу хоть какую-то еду, воду, уложить ее спать, а девушкам даже приходилось заниматься водными процедурами. Если в первое время Василиса никак не проявляла участия в подобном, то позже стала выполнять какие-то действия сама, хоть и на полном автомате. Речь или понимание происходящего в прежнее русло не входило, что превращало былую энергичную, яркую девушку в призрачную тень, которую было не видно и не слышно. Она вроде как и находилась там, а вроде и нет. Поэтому с каждым днем надежды на восстановление разбивались вдребезги вместе с моральным состоянием входящих в тайное общество молодых людей. Конечно, ребята, в отличие от их общей подруги, еще вынуждены были посещать занятия, и это довольно-таки усложняло новый жизненный режим. Оставлять Василису одну никто не хотел, и они посменно прогуливали уроки, чтобы постоянно контролировать ее. Это не особо нравилось преподавателям изначально, но после разговора с новым понимающим директором такое решение одобрили и составили специальное расписание для них в виде исключения. Потому как сложившуюся ситуацию вполне можно было понять, учитывая то, что Рок Драгоций хоть и помогал, как мог, но иногда и у него возникали дела в больничном блоке, которые нельзя было откладывать на других. Таким образом, компания хоть и приспособилась в каком-либо физическом плане, но морально прибывала в разбитом состоянии. Фрезер продолжала держать в курсе дела своих наставниц, но ничего нового от них добиться не удавалось. Лисса так же достаточно тяжело пережила новость об еще одном преступлении своей дочери, что значительно участило ее собственные приступы, и женщина больше времени стала проводить в "клетке", а это добивало уже и Нерейву, и саму Диану из-за того, что они наблюдали за этим общим страданием дорогих людей. Нику тоже приходилось несладко. Видеть собственную названую сестру, абсолютно не похожую на себя, или свыкнуться с мыслью, что ее в принципе может ждать в будущем... Все это приносило невероятные душевные страдания, под влиянием которых у парня просто опускались руки. Захарра аналогично испытывала не самые лучшие чувства в своей жизни. Она впитывала в себя изо дня в день эту тревожность и волнение, которые нес каждый из их компании. И вскоре это начало ее медленно поедать изнутри. Обычно девушка старалась не унывать и всегда искала поводы для радости, но сейчас ей было абсолютно не до этого. И кроме того, как отучиться, принять пищу, что-то сделать для Василисы, ничего для нее не существовало. К тому же, Драгоций очень сильно гложило то, что ее дар не может принести существенную помощь. Рок вообще в корне взялся за свое поведение и достаточно изменился. Он с головой погрузился в это дело и при каждом подвернувшемся случае пытался выяснить то, что хоть что-то могло прояснить ситуацию или, того лучше, помочь ее исправить. Но пока его попытки были безрезультатны. Поэтому единственное, чем парень вносил свой вклад в общее дело, так это целесообразным поведением и какой-никакой помощью. За что все ему были безмерно благодарны. Но кому складывалось гораздо хуже всех, так это Фэшу. По началу парень просто на части разрывался. Бился в истерике, пытался привести ее в чувства, вывести на любые эмоции, но когда понял, что все бесполезно, то окончательно упал духом. Он с трудом выдерживал занятия днем, после чего торопился вернуться к Василисе, как будто боялся, что она может исчезнуть. Это стало причиной того, что Драгоций каждую ночь тайно ночевал в комнате девушек. Потому что сделать с собой что-то он не мог, ему было необходимо как можно чаще ощущать Василису, хотя бы визуально, чтобы на толику успокоить внутренний пожар. К сожалению, боль, которая кинжалом разрезала его душу и сердце, никуда не девалась и продолжала добивать. Так все и провели эти невозможные долгие месяцы, полные разбитых надежд и страданий. И единственное, чего им хотелось, так это чтобы хоть что-то изменилось. Но никто даже не догадывался о том, что своих желаний нужно бояться.***
Они вновь встретились в назначенном месте, как и делали это на протяжении всего времени. — Какие новости? — прозвенел холодный мужской голос. Парень смерил своего собеседника прищуренным взглядом и нервно фыркнул. — Все так же, — гневно процедил сквозь зубы тот. — Вам не кажется, что все-таки пора возвращать ее с небес на землю, а еще лучше - под нее? Мужчина склонил голову набок, а его глаза потемнели настолько, что при скудном освещении, исходящего от лунного света, можно было подумать, что они полностью черные. — Измени свой тон, щенок, — прорычал тот и резко ухватился за горло своего собеседника, с силой впечатывая того в стену, что заставило парня невольно накрыть его руку своей в тщетной попытке освободиться. — Я диктую правила, поэтому не смей даже пытаться тыкнуть меня во что-то носом! Он оттолкнулся от него, надавливая тем самым еще сильнее, после чего парень сложился пополам, отчаянно откашливаясь и хватая ртом воздух. — Но что-то в твоих словах было верное, — подметил второй, брезгливо обтирая ладонь о свой пиджак. — Letiefer пора пробуждать. Я думаю, что ее носитель уже полностью подготовлен к этому шагу, поэтому действовать будем в ближайшие дни. — Пл...ан? — прохрипел первый, выпрямляясь в спине. Мужчина закатил глаза и раздраженно вздохнул. — Все нужно расжёвывать, — прорычал он. — Если у нас не получилось проявить ее с помощью первого способа, то в этот раз перейдем ко второму, — второй выдержал паузу, смакуя это решение. — Передай своему брату, что пришло его время. Пора рассекретить себя и устроить феерию для нашей девочки. — Это точно поможет? — с надеждой в голосе проговорил первый. — Ничто так морально не убивает, как чувство вины, — ответил мужчина и не сдержал смешка. — Как хорошо, что у меня его нет. Иначе я давно бы сгорел заживо. — Думаете, она отреагирует на это? — не унимался парень, потирая горло. Второй стиснул зубы, сдерживая свою ярость. — Ты бы как отреагировал на то, если бы я поставил перед тобой такой выбор? — прошипел тот, оценивая его реакцию. — Вот. И с ней будет так же. Сначала мы выведем ее на эмоции, а после добьем горькой правдой жизни. Это заставит девочку почувствовать полный спектр чувств, который она так старательно заблокировала. А уже тогда... — он наслаждено закрыл глаза. — Тогда letiefer сделает свое дело и полностью созреет для существования... Первый сглотнул ком, но воодушевленно посмотрел на собеседника. — Когда начинаем? — уточнил он. — Вчера, — хмыкнул мужчина, устремив свой взгляд вдаль.