Телохранитель

      «ДИМА ГАНГ – FREAK!» – красовалось большими красными буквами на всех листках, приклеенных к шкафчикам скотчем.       Только Дима подумал, что день начался удачно, как всё тут же пошло прахом.       Он зашёл в школу уставшим и вспотевшим, но счастливым. Мышцы ныли от непривычки, запястья болели после упражнения, но улыбка не сходила с его лица, пока он не прошёл к шкафчикам и не увидел это.       Его и раньше не сильно любили, но до такого абсурда ещё никогда не доходило.       Он обернулся и заметил за своей спиной Олега. Он тоже смотрел на все эти исписанные листки с хмурым выражением лица, а в его глазах читались удивление и непонимание.       Дима почувствовал огромный прилив стыда. Ему почему-то стало невыносимо от мысли, что Олег увидел всё это. Как же это было унизительно!       Он просто не мог вынести этого.       Подскочив к шкафчикам, он принялся остервенело сдирать с них листки один за другим. И делал он это так, словно находился в бреду.       Хотелось поскорее избавиться от них, порвать все до единого, стереть из памяти, выкинуть из жизни и притвориться, что это был всего лишь страшный сон, убедить себя в том, что Олег этого никогда не видел.       Впервые Дима чувствовал себя таким уязвимым, таким маленьким и беззащитным, впервые хотелось плюнуть на всё и просто разреветься, пожаловаться всем на свою дерьмовую жизнь. Впервые он готов был вступить в конфликт со своим обидчиком, настолько это по нему ударило.       Но самое смешное, что главная его проблема заключалась не в этих листках, а в том, что Олег стал свидетелем его позора.       Листков было просто куча – обидчик явно не пожалел для дела своей заначки. Дима чувствовал себя цирковой мартышкой под взглядом собравшихся за его спиной зевак. Все они следили за ним, как гиены, шептались, хихикали и тыкали пальцем. Хотелось просто закрыть глаза и уши, закричать так, чтобы сорвались связки, и убежать туда, где его никто и никогда не найдёт.       Руки тряслись, ноги мелко дрожали, дыхание участилось – так начинался приступ паники. Только этого ему не хватало для полного счастья.       Упасть на глазах стольких людей, как последний неудачник, было бы просто ужасно.       Такой человек, как Олег, наверняка даже не взглянул бы на него после такого провала. Посмотрел бы разве что с насмешкой. Спросил бы, кого он из себя до сих пор строил, если на деле являлся обычным слабаком, пустым местом и изгоем общества. И это убило бы Диму на месте.       Вот, почему он так не любил сближаться с людьми. Он боялся, что те могут стать его слабым местом, его ахиллесовой пятой. Боялся увидеть в их глазах презрение. Боялся стать для них никем.       Олега он знал от силы дня два, но и этого времени было достаточно, чтобы понять: человеком он был интересным и харизматичным. С таким дружить было бы сплошным удовольствием. Но вот захочет ли такой человек дружить с Димой? Нет.       Олег явно не гнался за роскошной жизнью и большими деньгами, а значит ничего рядом с Димой его не держало, нужно было смириться с тем, что однажды он просто уйдёт, и Дима снова останется совсем один.       Перед глазами мелькнула чья-то рука: кто-то помогал ему снимать со шкафчиков листки.       Дима почти что с благоговением повернулся к тому человеку, который подошёл. Один человек из сотни протянул ему руку помощи.       — Это уже слишком, — сказал себе под нос староста, старательно собирая листки, — хоть какие-то границы же должны быть у этих шутников! Ну ничего, я с ними ещё разберусь. Каждый ответит по заслугам.       Глаза Димы были на мокром месте. Он просто стоял и смотрел на то, как староста его класса ругался на его обидчиков.       Закончив со сборкой, староста обернулся и растянул губы в дружелюбной улыбке.       Дима немного растерялся и часто заморгал.       — Ты выглядишь чертовски стильно, — бодрым голосом отозвался староста, — все, кто называет тебя фриком, просто завидуют тому, что ты можешь делать то, что запрещают им их мамки. Твои татуировки – это твоя изюминка, твой шарм. Никого не слушай и продолжай быть собой. Удачи!       Последнее слово староста произнёс на китайском языке, сделав движение рукой. И Дима не смог удержаться от улыбки. Человек не просто помог снять листки, он ещё и не поленился приободрить его бравадной речью и даже сделал приятно, добавив в свою речь слово на его родном языке, словно в знак принятия и уважения.       Это было уже не первый раз, когда староста так умело выручал его. Быть может, не все люди заслуживали дистанции?       Олег тем временем наблюдал за всем этим представлением издалека и пытался вычислить в толпе того самого шутника.       Он только с виду был таким “несерьёзным”, на деле же он ничем не отличался от своего старшего брата, когда дело касалось человеческой психологии. Он мог читать людей, как открытую книгу, настолько хорошо он понимал их природу. Вот и сейчас он тратил время не на бесполезную “помощь” с листками, будто у Димы своих рук нет, а на слежку за всеми. И пока что в подозреваемых у него были три человека. В том числе и этот улыбчивый староста.       На самом деле, староста был его главным подозреваемым, но говорить об этом Диме он не собирался. Даже если этот человек окажется по итогу плохим, пускай Дима всё равно подпустит его к себе, раз он чувствует в этом необходимость. Лучше попробовать и обжечься, чем всю жизнь бояться. Дима должен был научиться доверять. Не важно, сколько ошибок ты совершишь за всю свою жизнь, важно только то, что эти ошибки станут твоим опытом и помогут в будущем выбрать правильного человека. Дима должен был научиться не бояться ошибок. Должен был научиться рисковать.       Родители явно во многом ограничивали его, слишком от многого защищали и излишне оберегали, предупреждали только о плохих дядях и тётях и упускали детали о хороших.       Они запугали его. Сделали его параноиком.       Обычный среднестатистический человек, выросший в обычной семье, хорошо ориентировался в жизни, удерживая равенство на весах между добром и злом. Для них обман и предательство были обыденностью, а не концом света, как у Димы. И только благодаря этому мировоззрению люди могли жить полной жизнью, не боясь делать шаги вперёд.       Дима же застрял на месте, потому что боялся выбрать однажды не ту дорогу.       И это необходимо было исправлять.       Олег был телохранителем, обязанным защищать тело, но вместе с телом ему хотелось сохранить в целости ещё и душу. Хорош только тот охранник, который не допустит кражи не только сундука, но и его содержимого.       Такова была его философия.

×××

      — Дорогие ученики, прошу минуту внимания, — обратился к классу учитель, стоя у доски. — Сегодня к нам поступил новый ученик. Он будет учиться вместе с вами. Олег, пожалуйста, представься.       Олегу было не в первой взаимодействовать с людьми из “высшего каста”, поэтому он ничуть не растерялся. Никакой скованности или зажимок – только твёрдая уверенность.       Он не нуждался в громком имени и полном кармане, чтобы чувствовать себя комфортно в любой компании.       — Меня зовут Олег Шепс. Родился и вырос в Самаре. Недавно справлял своё восемнадцатое день рождения. Занимаюсь спортом, ещё люблю рисовать, а иногда и петь. Сочетаю в себе всё понемножку, хах.       «Что?» — удивился Дима, сохранявший до этого нейтральное выражение лица.       Выходит, Олег был не только спортсменом, но ещё и творческой личностью? Интересно.       По всей аудитории стали слышны тихие переговоры учеников:       — Кто это? Не помню такую фамилию.       — Я тоже не помню такую фамилию, может, он приезжий какой-то?       — Не знаю, кто он, но связи у него явно нешуточные – перевестись сюда аж в середине семестра… это мощно.       — Неужели шишка похлеще Димы нашего?       — Пф, нашёл, блин, шишку.       — А разве нет? Он очень влиятельный.       — Не он, а его родители, тупица.       — Да какая разница! Его же родители!       — Большая!       Ира закатила глаза, услышав часть спора двух парней, откинулась на спинку своего стула и намеренно толкнула ногой чужой.       Парень обернулся проверить, что случилось, и наткнулся на красноречивый взгляд Иры. Стушевался и отвернулся.       Больше они рта не открывали.       «Что за придурки», — покачала она головой, затем перевела взгляд с них на новенького у доски. — «Давненько я таких красивых не встречала. Приятный такой».       И если доверять первому впечатлению, то парнишка этот явно не лыком был шит.       «Харизма у него есть. Хочу узнать его поближе».       — Хорошо, Олег, можете садиться.       Олег кивнул учителю, осмотрел класс, выбирая себе соседа, и целенаправленно прошёл к парте, за которой сидела симпатичная с виду девушка. Блондинка.       Олег никогда не изменял своим вкусам.       «Блин», — цокнула про себя Ира. — «Место рядом со мной тоже было не занято, но он не подошёл. Обидно».       Дима скосил взгляд на Олега и поймал себя на мысли, что немного расстроен его выбором. Он ведь мог сесть с ним, но вместо этого сел с какой-то девчонкой.       «Почему все парни такие одинаковые, когда дело касается этого», — вздохнул про себя Дима и отвернулся от воркующей парочки.       Он даже не удивился тому, что Настя приняла Олега с большим радушием, ведь внешностью тот обделён явно не был.       «Ну и ладно», — рассудил он и уткнулся в свою тетрадь, полностью сосредоточившись на учителе и его предмете.       Когда занятие подошло к концу, и прозвенел звонок, Олега окружили со всех сторон. Если бы на его месте оказался Дима, то он бы уже давно отбросил коньки из-за своей повышенной тревожности, но вот Олег чувствовал себя в окружении людей, как рыба в воде. Он явно был экстравертом.       — Кто твои родители? Я впервые слышу о твоей фамилии. Давай, скажи нам, не томи!       Олег запросто мог соврать о своём происхождении, никто всё равно не узнал бы правды, и Дима, слушавший краем уха этот разговор, даже был уверен в том, что он именно так и поступит, но и тут Олег смог удивить его своей откровенностью.       — Я не из богатой семьи, — пожал он плечами, — у меня обычная фамилия.       — Как? — удивилась Настя.       — Вот так, — усмехнулся Олег. — Просто есть небольшие связи, вот и всё.       — Блин, так ты из бедной семьи, что ли, — разочарованно протянул Стасян.       — Почему если не из богатой, то сразу из бедной? Про золотую середину слышали когда-нибудь? Я из обычной семьи. Нормальной. Не богатой, но и не бедной.       — Не утруждай себя, парень, он всё равно слишком туп, чтобы понимать такие вещи, — вмешалась в их беседу Ира со снисходительной улыбкой, адресованной Стасу.       Олег обернулся, чтобы посмотреть на говорившего, и заметно растерялся.       Он посмотрел на Иру так, словно увидел что-то смутно знакомое. Эти тёмные глаза… татуировки… угольные волосы и готическое платье с корсетом…       Эта внешность, этот стиль…       — Ира Игнатенко? — понял он сразу.       Брови Иры взлетели вверх. Откуда он..?       — Да, — улыбнулась она и отпрянула от спинки стула с живыми огоньками в глазах.       — Знаешь её? — спросила его Настя сладким голоском.       — Наслышан, — хмыкнул он.       — Надеюсь, только всё самое хорошее, — Ира с улыбкой наклонила голову.       — Только хорошее, — кивнул Олег.       — Тогда ладно.       Они ещё раз обменялись взглядами и одновременно отвернулись, вот только Олег отвернулся, чтобы продолжить беседу с ребятами, а Ира отвернулась, потому что испытала лёгкое смущение. Прямой взгляд выразительных глаз дезориентировал её.       Давно она не испытывала такие чувства по отношению к человеку. Кажется, она уже и забыла каково это – испытывать к кому-то симпатию. И теперь ей было сложно понять свои ощущения. Она не понимала свою реакцию на Олега, не могла придать ей форму и дать чёткое название.       Кажется, он ей… понравился?