Смесь ненависти и плоти

Ночь близилась к середине. Закат давно прошел, а восход будет не скоро. Синее небо ещё больше обрело разнообразие темных оттенков. Гробовая тишина, стоявшая за окном становилась все более пугающей. Сидя за столом, Северус не мог оклематься. Он сорвался в гостиной Гриффиндора, наговорил чуши и ушел. Это беспокойство или страх вообще. Перо продолжило возиться под листом, пытаясь хотя бы немного отвлечься. Не прошло и секунды, как оно с треском надломилось. Слишком сильно сжал. Он ужасен. Он недоволен. Чернила размазали через силу написанный текст. — "Черт!" — шепот, а затем звук скомканного листа и тот летит в мусорку. Сколько бы он не пытался отдать отчёт себе, что он делает, он все равно не понимает. Уже час, как прошел тот разговор, а он до сих пор жалеет, что вообще пришел в башню Грифонов. Ничего нового нет, школа скоро закроется, тайная комната погубит всех до единого, не жалея ни одной грязнокровки. Просто прекрасные новости! Из того, с чем ему предстоит повозиться — Драко, который уже пришел в себя, но единственное, что он хочет —пожаловаться Люциусу. На нем нет никаких сильных повреждений, исключая голову. Сейчас он отсыпается в больничном крыле. А на душе до сих пор нехорошо. Что касается "Снежных зайцев" (Как прозвали их преподаватели), то труп мальчика так и не нашли в окраинах Хогвартса. Так же как и человека, сделавшего это. Младшая до сих пор в больничном крыле, спит, но как обещают целители, скоро вновь проснется. Слишком много для одного дня. Слишком. Дверь в его комнату открылась заставляя скрипеть несмазанные петли. Столь поздний визит гостя заставил удивиться и повернуть голову на еле уловимый звук. Глаза тут же расширились, а затем заморгали в попытках понять не галлюцинации ли у него после бессонной ночи. Но отставив перо в чернильницу тот все же понял, что стоящая и выглядывающая девочка, за его дверью, что сейчас дрожит перед его взглядом все таки настоящая. Как она сюда попала? Отсюда до больничного крыла явно далековато, чтобы столь маленький ребенок дошел до его кабинета. Она даже не попалась Филчу, а если и дошла до подземелья, то как нашла его кабинет? Мог ли кто-нибудь ей помочь? То, что она наконец-то проснулась уже значит много для магического мира. Дамблдор будет рад узнать, что она жива и готова рассказать все. Но говорить с ней прямо сейчас — пустая трата времени. Она не знает ни английского, ни другого языка исключая русский. Если он скажет хоть слово или двинется, то она убежит в противоположном направлении. Слишком он уже недружелюбный, ни один ребенок не подойдёт к ним у даже близко. Он не может ни общаться, ни двинуться, ничего. Его задача — поймать этого ребенка и отвести в кабинет директора. Кажется пока он думал об этом прошло много времени, но на деле не больше двух секунд. Единственное, что он может прямо сейчас — ждать. И стараться при этом не двинуться. Но кажется девочка напротив, не только не боится его, но и наоборот. Ее глаза заливаются слезами, она бежит на незнакомца, как-будто знает его не меньше, чем своих сверстников. Девочка хватает его за коленку, цепляется так, что клещами не оторвать. И при всем этом продолжает рыдать, вытираясь вместо платка брюками. А профессор зельеварения так и сидит, не двигается. Не может придумать, что делать. А ведь в самом деле, что? Единственное, что проходит в голову — успокоить. Вот на этом этапе возникают сложности. Как? Он понятия не имеет, как вообще успокаивать детей! Снейп, аккуратно ведёт левую руку в сторону отброшенной мантии. Также аккуратно, стараясь не спугнуть девочку, он кладет ее на спину незваной гостье. А та не замечает, плачет и хлюпает носом, говоря: "Сова! Там сова! Прошу, помогите!". Преподаватель, понимая, что ребенок не сопротивляется и не бежит от него, а наоборот, пытается быть ближе, под защитой мужчины и мантии, наконец-то вспомнил, хоть что-то, что может помочь. Но не уверен, не убежит ли от него ребенок. Он без резких движений берет ее на руки, уже готовясь отпустить в случае, если та испугается, упадет и убежит, а затем встаёт со стула, прижимая девочку к себе. Страшно? Ничего не сказать. Пересёк ли он свою силу воли, чтобы сделать это? Безошибочно верно. Но ведь это не спугнуло ребенка? Вроде как. К сожалению, это единственное средство, чтобы успокоиться, что Снегг помнил ещё со времён, когда он жил дома, будучи ребенком. Смотря на девочку, он понимал. Оказаться в неизвестном здании, без родных и близких, где-то, где никто ее не найдет, а тем более четко понимая, что тут не говорят на ее языке и держат полностью в закрытом помещении — страшно. А проснуться в кровавых отметинах на коже и одежде ещё страшнее. Особенно, если помнишь, что последний раз с тобой был брат, которого ты никогда больше не увидишь. Стоило хоть показать девочке, что она сейчас в безопасности. А в такой... Мягко сказать жуткой атмосфере... Все станет только хуже. Подойдя к столу, тот подобрал палочку и взмахнул ей, после чего все валяющиеся на полу банки с маринованными животными и их частями, чего ребенку видеть не стоило, испарились(хотя на деле трансгрессировали в шкаф). Огонь в камине наконец, за долгое время загорелся с помощью магии, на которую через маленькую складку на мантии смотрела уже тихо всхлипывающая девочка. Она заинтересовалась, что это было и уже в открытую пялилась, лежа на плече, с красными от слез глазами на камин, пока профессор думал, как сообщить Дамблдору об ней, пока девочка вновь не убежала куда нибудь. Холодные глаза преподавателя совершенно не пугали ее. Та перестала плакать. Также завораживающее смотрела, как появляются из воздуха кружки, ложки, а под конец не большая книга. Глаза распахнулись в удивлении, а за ними слегка поднялась голова, заставив Снегга вздрогнуть. Тот провел палочкой по воздуху, шепча заклинание, после чего столовые приборы взлетели вверх. Рот распахнулся в восторженном "О". Ещё взмах и на полу появился сухой ковер. У него конечно есть кресло, но вдвоем они туда не уместится. Придется тесниться у камина. Мужчина щёлкнул пальцами и прошептал что-то, в то время, как перед ним появился домовой. Глаза девочки распахнулись ещё шире, и она, чувствуя тепло от камина и безопасность, успокоилась. Смотрела и думала, что спит и даже не знала, хотела она просыпаться от этого сна или нет. А Снейп, что-то тихо сказав домовику, отпустил девочку на ковер, где она с увлечением смотрела на бегающие столовые приборы и не открывала от них взгляда. — Сейчас же позови сюда директора и профессора Макгонагалл. Скажи, что девочка у меня. — он пытался говорить не своим тембром, чтобы не спугнуть ребенка, но получалось у него плохо. — Быстро. Эльф исчез, теперь самое сложное. Снейп присел рядом с гостьей, и та резко завидев мужчину попыталась поговорить с ним, раздвинув руки в стороны та говорила неизвестные слова, которые Снейп не мог перевести с помощью магии. Слишком уж слабо ещё ее тело. Поэтому он неторопливо притянул к себе книгу и начал листать страницы словаря, который тот на время взял у знакомого мага. Увидев, как Снейп нахмурил свои глаза и начал листать страницы, она, видимо подумав что на нее не обращают внимание, не знала что делать. Вроде и обидеться, но при этом это незнакомый человек, а значит это будет неприлично, как говорила мама. Но при этом это сон... Пожалуй, обидеться можно. Та незаметно отвернулась, глаза наполнились обидой и та бормотала что-то под нос. А профессор, собрав всю свою выдержку, чтобы не сделать замечание ребенку, приложив палочку к горлу, на что Оля повернулась, в надежде на новое волшебство заговорил: — Здравствуйте, юная леди, — голос сменился, но теперь он мог говорить с ней на ее языке. Девочка сначала отпрянула, а затем с искрами в глазах посмотрела на учителя. В голове, слова "юная леди" — обращение к принцессе, что очень обрадовало, и Оля улыбнулась во все свои молочные тридцать три зуба. Та сразу же приняла храбрую стойку, пытаясь хоть как-то показать себя настоящей принцессой, но Снегг этот жест не очень понял. — Простите, я не понимаю ваши слова, мисс. Но у меня есть словарь, так что я думаю, что вы сможете указать на напиток, который вы хотите. Могу ли я узнать, как к вам обращаться? — своим знакомым и безэмоциональным голосом сказал он. Она подпрыгнула — Оля! — Оля? — с ноткой задумчивости и презрения переспросил профессор, и получив утвердительный кивок продолжил: Оля, я профессор зельеварения в школе Хогвартс, лучшей школе во всей магической Британии, — глаза девочки вновь заискрились звёздами. — Меня зовут Северус Снейп. — баритон громко ударил по всей комнате. — Мисс Оля, что вы хотите к чаю? Или же вы предпочитаете кофе? — конечно, дети не пьют кофе, но кто же знал, вдруг все-таки это девочка исключение? — Может молоко или обычную воду? Могу попросить принести тыквенный сок, но не знаю, придется ли он вам по душе. Вот, выберите что вам понравится. — он передал словарь в руки девочки и указал на страницу с нужной темой, надеясь, что она умеет читать. Девочка повертела в руках книгу, перевернула страницу, хотя Снегг пальцем указал, что ей понадобится именно эта страница, ведь на других попросту ничего полезного нет. Не умеет читать? Или же ищет не то, о чем он просил? Брови слегка нахмурились. Оля перевернула страницу ещё пару раз, затем повернулась обратно на профессора и уставилась ему в глаза. Он поднял бровь. Та, пытаясь хоть как-то объяснить что-то, замахала руками, то открывая рот, то начиная водить кистью по книге. Снейп не понимал, что именно хочет от него этот ребенок. Затем, попытавшись захватить кончик палочки в ее ладонь, та попыталась направить ее себе на горло, как делал профессор, с заклинанием перевода. Тот вовремя выхватил палочку из ее рук. Он нахмурился, мысленно пытаясь успокоиться и не накричать, на ребенка, на лице которого можно было увидеть недопонимание. — Вам не следует бросаться под каждое заклинание, а особенно на вражескую палочку, мисс Оля — сказал ровным тоном он, пытаясь хоть как-то не выделить слово "вражескую". Ребенок даже глазом не повел на предупреждение. Девочка застыла, сделала гримасу задумчивости. Не прошло и пяти секунд, как та указала пальцем себе на губы и четко сказала: "Сгущенка", выделяя букву "щ". Затем, та указала на словарь, где на разных языках было написано "Английский/English". Под конец она поднесла палец к горлу и повторила ранее названное слово. Та уставилась в надежде, что человек перед ней поймет ее жесты. Он их не сильно понял. Затем он поднял свой взгляд на палочку. Девочка активно закивал и снова указала на указатель языка. Она умеет говорить на английском? — Вы говорите на английском? — задал вопрос профессор, но Оля ничего не поняла и в начале склонила голову на бок, давая понять, что ничего не понимает, а затем отрицательно помотала головой. Она вновь, уже немного погрустнев от того, что ее не понимают, указала на палочку, а потом поднесла свой палец в начале к "Русский/Russian", потом к уже знакомой "Английский/English". Хочет, чтобы Снейп поставил перевод с русского на английский. Зачем? Но не успел он ответить на этот вопрос, как через него прошла волна тока. Он понял, поднял в воздух палочку, поменял язык и приложил к горлу. Глаза девочки вновь засияли и она радостно сказала: "Сгущенка!". Северус попытался повторить, даже не зная правильно ли он выговорил шипящий звук, а слова, которые прозвучали через заклинание имели странный акцент. Зато теперь он понял чего хотела девочка. Прошедшие через магию русские слова превратились в английские. Когда он попросил пришедшего эльфа принести сгущёнку, тот осознал, что комбо сгущенки и чая это достаточно странно, но настаивать не стал. Девочка наконец освоилась. Она сидела у камина и завороженно глядела на огонь, который она благодаря магии могла трогать без последствий. Пока Снейп подходил с летающими чашками, ложками и банкой сгущенки, Оля вдруг погрустнела, убрала руки с огня и взглянула на профессора. Когда она получила теплую чашку и сгущёнку, она повернулась к своему новому знакомому и опять показала на палочку. Он все понял, направил палочку себе на горло, пытаясь скрыть странное чувство страха, которой он впервые за сегодняшний день испытал. Северус кивнул, давая понять, что слушает, а девочка вымолвила всего одно слово: — Братик...— брюнет онемел. Забыл даже о том, что у него на горле сейчас стоит перевод с русского на английский. Слово было до боли знакомое, с поцарапанным беспокойством на лице. Даже не переводя на английский было понятно, что за вопрос остался не заданным. " Где мой брат?" Палочка опустилась с горла. Он взмахнул ей и переставил перевод с английского на русский. Прошептал губами то, чего не хотел: "Брат" Глаза ребенка вновь наполнились отчаяньем. Он понял скажет правду — девочка разрыдается. Но соврет — она все равно рано или поздно узнает и тогда потеряет доверие ко всем. Лучше всего было дождаться профессоров, расспросить ребенка, найти преступника и забыть об этом дне навсегда. Но профессоров сейчас нет, а девочка смотрит на него с откровенным испугом. Язык завертелся не зная, что говорить. Из-за этого ответ затянулся. Ребенок уже начал осознавать, что что-то не так и ее взгляд начал тускнеть. — Я видел его — глаза Оли изумлённо подняли взгляд на профессора наполняясь странным чувством — Он был в больничном крыле, спал. Ты же говоришь о Петрове Антоне? — фактически это не было ложью. Он делал все это, даже наблюдал за его здоровьем. Раньше. Сейчас он спит. Заснул навсегда. Глаза девочки наполнились счастьем, засверкали в темноте пустой, мертвой комнаты. Она подскочила и радостно начала махать руками и что-то шептать, непонятное для Снейпа. Спустя минуту, та села на место, лучезарно улыбнулась и накинулась на Северуса, к чему он конечно был не готов и еле-еле удержался на месте. Она обняла его, так крепко, что он забыл как дышать, а она наконец поняв, что перед ней чужой человек, отстранилась. Неловко взглянув на него, она села обратно, взяла ложку сгущенки и чай и начала тихо пить. Что ж, это было странно. Но наверное ему лишь так кажется, ведь он впервые за долгое время увидел маленького ребенка. Может они так всегда делают? Хотя он не мог знать наверняка, так что он решил раньше времени не думать об этом. Девочка проснулась и в сознании. Теперь, когда Хогвартс может дать ей защиту от всего, включая министерство, по крайне мере до того, как они сотрут ей память, ему остаётся только дождаться преподавателей, которые к слову зашли к нему в кабинет через пятнадцать минут, когда девочка уже сопела прислонившись щекой к подушке, которую ей передал Северус незадолго до того, как понял, что та решила поспать.