⟥────────✤────────⟤
Просыпаться было ещё тем испытанием. Голова болела хуже чем до сна, тело было вялым, а веки еле поднимались, не давая до конца осмотреть обстановку. Через N количество времени разум начал проясняться. Медленное поднявшись на локтях, часто моргая, чтобы сфокусировать зрение, я попыталась рассмотреть комнату уже до конца. Как заметилось ранее, помещение было маленькое, с двумя раскладушками, рядом с которыми стояли небольшого размера комоды из дубового дерева вдоль стены. В общем на этом мебель в комнате заканчивается, а, так же ещё окно с решетками на нем. Было светло, логично, что сейчас день, утро или не далеко от вечера. До конца рассмотрев комнату, я повернул голову влево, увидев парня, лежащего на кровати и читающего книгу. С виду не очень приметный: каштановые волнистые волосы, почти достающие до плеч, довольно худощавого телосложение и в белой мешковатой одеждой на нем. Я кстати был в такой же. Повернув взор в мою сторону, он тоже меня заметил. — Ого, наша спящая красавица проснулась, — немного расширив глаза и улыбнувшись, восторженно произнёс он, смотря на меня. «Если бы я знал, сколько бед и радости принесёт мне этот незнакомец…» — У тебя сейчас скорее всего, болит голова и тело ломит, но это скоро пройдёт, -немного успокоившись и отложив книгу на комод, произнёс он. Парень сел в позу лотоса уставившись на меня, ждав пока я, скорее всего, задам вопрос. — Где я, почему я здесь и кто ты такой? — я тоже сев на кровати, задал ему очень даже уместные вопросы. — Не спеши так, — вытянув руки вперёд в защитном жесте, протянул собеседник, — давай начнём с того, где ты. Ты в психиатрической больнице или, если проще, в психушке, — обыденным и спокойным голосом, как будто это ничего не значит, произнёс парень, что-то вырисовая рукой в воздухе. — Что? — как я умудрился очутиться здесь? Что вообще было до этого? Почему я ничего не помню. Немного начала подступать паника… — Я проигнорирую этот вопрос, так как, скорее всего, он риторический. Перейдём ко второму вопросу-"Почему ты здесь». Если честно, мне самому очень даже интересно. Узнавать у местных, почему они оказались здесь, самая увлекательная часть пребывание тут, — на первый взгляд, он точно не похож на больного психлечебницы, весь веселый и жизнерадостный, что аж тошно. — Повторюсь, я ничего не помню. — Это тоже нормально, скоро вспомнишь, — юноша опять лёг на кровать, подставив руку под голову и согнув одну ногу в колене, положив ещё на второю, — перейдём к третьему вопросу — «Кто я такой?». Меня зовут Дазай. Дазай Осаму. А кто ты такой? — указав на меня пальцем, произнёс Дазай. — Так, хорошо, до конца все пойму и вспомню я немного позже, — больше для себя, чем для собеседника произнёс, — Я Родион Раскольников. — Это явно не японское имя, — еще больше заинтересовавшись разговором Осаму, -тогда откуда ты? Или не помнишь? — выгнув бровь, спросил парень. — Помню. Из России. Без понятия, зачем тебе это информация, она не играет никакой роли в сложившейся ситуации, — я сгорбившись сидел на кровати, уже скучающе отвечал и задавал вопросы, по данным обстоятельствам. — Ого, ты русский? А правда, что у вас медведи по улица ходят? — ведет себя как маленький ребёнок, это начинает раздражать. Слишком энергичен и слишком весел для такого места. — … — глубоко вздохнув и опустив ноги на холодный пол, я закрыл лицо руками, думая, как выбираться из этого очень печального положения, — О господи помоги мне. — Чего ты сказ… — Так, покажи мне больницу и объясни основные «правила» этого места, — показав знак кавычек пальцами, перебили Дазая. — Ну, в принципе я не так уж и против, — развёл руками Осаму, встав с кровати, начиная ходить по комнате жестикулируя руками, начиная свой монолог, — первое — если что-то нужно, по типу книги или ещё чего-нибудь, надо просить санитаров. Второе — с этажа никуда уходить нельзя, дверь закрыта, я проверял, — ну в такой ситуации я бы тоже проверил закрыта ли дверь на лестницу или другие выходы на остальные этажи, — третье - ночью можно ходить только до туалета и обратно, свободно гулять по коридорам в ночное время суток запрещено, санитары на дежурстве, поэтому скорее всего тебя поймают, меня ловили, несколько раз… — а вот это уже значительно усложняет ситуацию, — четвёртое, — Господи, сколько ещё правил? — если будешь неадекватно себя вести, тебя отправят в одиночную. — Как на зоне что ли? — Ну, мы почти там и находимся. — Стой, я думал психиатрические больницы, тоже больницы, а не тюрьма для заключённых, — какие бы слухи не ходили вокруг психушек, чаще всего это было воздействие различных фильмов и других произведений, на самом же деле дела обстоят намного лучше, чем нам показывают. Не всегда правда. — Значит ты ещё не вспомнил. Именно в эту психбольницу попадают или преступники, или ещё какие-либо правонарушители с психическими отклонениями, а это значит, что и ты совершил преступление, — серьезно произнёс Дазай указав на меня пальцем одной руки, когда другую он убрал за спину, — запомни самое главное правило этого места… — повернувшись ко мне боком, произнёс Осаму, задумчиво посмотрев в окно, с решетками, -больные попадают в больницу, но никогда не уходят из нее самостоятельно. «Я пытался…» Сказав это, Дазай вернулся на свою койку, продолжая спокойно читать свою книгу, как будто этого разговора и не было, оставив меня со своими мыслями и пониманием, что дела обстоят хуже не куда. Но хуже есть куда.⟥────────✤────────⟤
Закончив разговор с Раскольниковым, я сел на кровать продолжая читать книгу. Пожалуй дам ему какое-то время, что бы он собрался с мыслями и пришёл в себя. Всё-таки когда живешь себе обычной жизнью, а потом резко попадаешь в психбольницу, мозгу и психике нужно время чтобы адаптироваться. У кого это занимает месяц, у кого-то неделю, а кто не может привыкнуть до конца жизни. И мне крайне интересно, через какое время приспособиться он. Не сказал бы, что хорошо чувствую людей-хотя это так- но уже сейчас я могу понять что он отличается от других. Не знаю, как это понял. Шестое чувство, быть может. Всех тех кого подселяли ко мне, впадали чуть ли не в истерику, кто-то все такие не выдерживал, прошлому пришлось даже санитаров вызывать, чтобы вкололи успокоительное, и не раз. Да вообще паренёк невротик был, так что его было очень просто вывести из игры. Но так было нужно. Это для его блага. Я не хочу доставлять проблем… Поняв, что погрузившись в мысли и потеряв смысл прочтённого, я начал читать абзац заново. Делать здесь в основном нечего, кроме как читать какой-то дешевый детектив или другие произведения. Спать не хочется, а если всё-таки захочется, у меня не получится заснуть… Выходить в холл и опять видеть эти уродливые гримасы людей, не хочется ещё больше. Хоть убейте. Хотя я не против на счёт последнего. Не то, что бы я ненавидел людей и общество, но неприязнь они у меня вызывают, а так же скуку. Были конечно исключения, точнее был, но это настолько редкое явления, что я уже даже не стараюсь найти кого-то похожего… Это невозможно. Кто бы, что не говорил, но в этом мире слишком много невозможных вещей, на перечисление которых уйдёт вечность. Правда ее тоже не существует. Вечности нет и достичь ее невозможно. Всё когда-нибудь сломается, разобьётся, потеряется, остынет или умрет. Слишком много вариантов… — Опять думаешь о меланхоличных вещах? — Он сидел на подоконнике оперившись руками в него, сохраняя равновесие, -Твоё психическое состояния в последние время ухудшилось, и мы оба это прекрасно понимаем. — Всё в полном порядке, — отвлекавшись от книги и дум, заговорил я шепотом, что бы Раскольников не услышал. Не нужно что бы его посчитали сумасшедшим спустя пару часов знакомства. Нет, конечно я и правда им являюсь, но все же… — Если бы все было в «порядке», — показал знак кавычек, — я бы не сидел тут и не говорил это тебе, — спрыгнув с подоконника он подошёл ко мне сев рядом на раскладушку, серьезно смотря на меня. — Давай потом, — я многозначительно посмотрел на своего соседа по палате. — Ты каждый раз та… — догорить он не успел. Его перебили. — Покажи мне этаж, — Родион смотрел в мою сторону ожидая дальнейших действий. — Ух-ты, не думал, что ты так быстро придёшь в себя, — а ведь прошло всего около получаса. Значит я не ошибся, он отличается от других. Ну, или просто он попадёт в такую ситуацию не впервые, что навряд ли. Встав со своего лежбища, я направился к выходу из комнаты, черноволосый встал за мной следом — ну, пойдём, — открыв дверь, я подождал пока Раскольников выйдет первым, и только потом пошёл сам, кинув на последок победный взгляд на него, вышел в коридор закрыв за собой дверь. Всё-таки придётся посмотреть на идиотов сия места. И я говорю не только про больных.⟥────────✤────────⟤
У меня не было так много времени что бы переживать и пытаться понять всё до самого конца, это я сделаю чуть позже. Уже сейчас нужно осмотреть территорию и начать составлять план побега. У меня мало времени. Нельзя позволить им заподозрить, что что-то не так. Нельзя чтобы они пошли меня искать. Это лишнее… Это не нужно. Выйдя коридор в глаза снова ударил яркий свет, в висках застучало, а голова заболела с новой силой. Ничего, нужно терпеть, не обращай внимая, всё пройдёт. Дверь за мной негромко захлопнулась и из комнаты вышел Дазай. — Ну, приступим к нашей небольшой экскурсии, — Осаму упёр руки в бока, осмотрел коридор думая с чего бы начать, — начнём с того, что комната наша находится почти в самом конце, если смотреть от места где располагается лестница, — шатен указал пальцем слева от меня в конец коридора упиравшийся в стену и превращающийся в поворот, за ним видимо и была лестница. Слева было три комнаты, справа от нас находилась ещё одна, дальше опять поворот. Видимо жилые помещения расположены с двух сторон по кругу, а посередине находятся еще какие-то помещения. Может уборные? Словно прочитав мои мысли Дазай продолжил. — В стене перед нами расположены туалеты и служебные помещения, как я знаю там хранятся швабры тряпки и похожая дребедень, -парень описывал окружение, словно экскурсоводов проводящий экскурсию для новоприбывших туристов в еще неизведанные им края, — слева мы можем наблюдать вход в холл, туда мы отправимся в конце. Давайте лучше пройдём направо, -Дазай держал одну руку за спиной, второй же указал по направлению движения. Мы прошли к концу коридора где нас ожидала двухстворчатая дверь с стеклянными окошками по середине в каждой дверце. Стекло было такого типа, которое сделано из маленьких квадратиков более маленьких стеклышек, словно идеальная и мутно-белая мозаика сделанная вручную, каким-то очень терпеливым человеком, из-за этого было толком не разглядеть, что было за ней. Шатен заметил мой заинтересованный взгляд направленный по ту сторону размытого пространства, — за дверью находится такой же жилой этаж, как и наш только чуть больше, поэтому смысла идти туда нет. При этом дверь все равно закрыта, — завернув за поворот мы лицезрели такой же коридор, такие же двери и такие же пять комнат, как на нашей стороне, дойдя до конца коридора и свернув налево, я увидел три двери, Дазай же поспешил объяснить куда они ведут, — две двери, — он показал пальцами два, — которые ближе к нам, за ними находятся комнаты отдыха санитаров, или что-то типа кабинетов, я так и не понял до конца, — между кабинетами-комнатами отдыха и холлом была заветная лестница, но мы не стали заострять на ней внимание, — ну а теперь пройдём на последнюю точку нашего маршрута, холл, -сказав это, я и Дазай двинулись по направлению к такой же, как и в другой корпус, двери, только в этот раз она не была заперта, а наоборот распахнута на распашку. Зайдя внутрь я поспешил осмотреть холл. Он был довольно просторным, светлым, слева от входа находились два больших окна, так же как и в комнатах они были с решетками, спереди был небольшого размера диван, столик, и даже маленький телевизор. Там и расположились трое мужчин смотрящие какую-то незамысловатую программу, к ним мы вернёмся чуть позже. Так же слева был большой книжный стеллаж, чуть ли не во всю стену, в нем было ещё что-то кроме книг, но я не предал этому большого значения. В левом углу комнаты, рядом с окном находился стол угольной формы, за которым сидел молоденький санитар листающий ленту новостей, медленно и не торопясь жующий большое зелёное яблоко. Он заметил наш приход. — Опять пришёл брать новую книгу? — видимо он обратился к Дазаю. — Нет, всего лишь провожу небольшую экскурсию нашему новому приятелю, — театрально поклонившись и представляя меня, Осаму ответил парню. Я только стоял и дальше изучал атмосферу. Тут то нас и заметили те трое, что смотрели зомби-ящик. — О! Дазай! — тот что сидел по середине, худой мужчина средних лет, с чёрными лохматыми волосами, обратился к моему «приятелю», — давно не виделись, а то сидишь все время в комнате своей, всё книжки читаешь. — Не боишься что голова лопнет? — паренек сидящий справа, с короткими темно-коричневыми волосами, в такой же белой одежде, что и все больные, попытался видимо пошутить. На мое удивление эти трое громко рассмеялись, санитар же на это лишь закатил глаза. — Ну что вы, — Дазай мило улыбавшись, вежливого и учтиво отвечал мужчинам, — объём памяти человека, по крайней мере нормального человека, — уже чуть тише добавил Осаму, — составляет примерно один миллион гигабайт, поэтому прочтение простенького незамысловатого детектива никак не поспособствует развалу нейронных связей и развала клеток моего мозга, — словно лучший ученный Оксфорда, объяснял, как сложить дважды-два детсадовским детям, говорил Дазай, указывая на свою голову пальцем. Вообще это не прилично, на всё и всех показывать пальцем. Троица засмеявшись с новой силой чуть-ли не катались по полу. — Идём быстрее пока эти умалишенные не пристали со своими разговорами снова, — уже без милой улыбочки, тихо сказал шатен, быстро направляясь к выходу, я последовал его примеру. Опять выйдя в длинный, светлый коридор, Осаму направился обратно в комнату. Видимо на этом экскурсия была закончена. Что ж, ладно. Но всё-таки у меня ещё осталось пару вопросов. — А столовая? — поравнявшись, мы пошли вместе. — Точно! — парень хлопнул себя по лбу, — Она на втором этаже, — засунув руки в карманы, удивительно что они были на больничных штанах, Дазай не спеша шёл к комнате, — звенит негромкая мелодия из динамиков и нас сопровождают в столовую, — в эту же минуту, когда он произнёс это, из динамиков заиграла приятная музыка, — вот такая мелодия, — указав пальцем в потолок сказал Осаму, — ну пойдём тогда. Из кабинета рядом с лестницей вышли трое санитаров, из комнат же начали выходить пациенты, которые шли по направлению к выходу с этажа, мы последовали их примеру. И вот рядом со старой дверью собралась толпа из психически больных преступников, что хотели просто набить свои животы. — Только не говори, что мы теперь как в садике за ручку по парам пойдём до столовой с сопровождением «нянь», — не смотря на то, что мы первые направились к выходу, стояли мы в самом конце, подальше от толпы состоявшей примерно из двадцати человек. — Ну если хочешь, я могу пойти с тобой за ручку, — хитро улыбнувшись, Осаму посмотрел на меня словно лиса на добычу, с которой она играет, перед тем как просто убить её, разгрызая глотку превратя в кровавое месиво. — Не бай Боже, -левую руку я прижал ближе к себе, когда правой перекрестился три раза. — Так ты верующий? — шатен слегка хихикнул, — хотя учитывая, что ты русский, это и не удивительно, — разведя руками произнёс шатен. В это время двери наконец-то открыли и мы вышли на лестничную площадку всё ещё оставаясь в конце строя, начали спускаться по лестнице вниз. — Вообще, я не очень люблю верующих, -Дазай держа руки в карманах белых широких штанов, размерено шагал по ступенькам. — Наверное я должен задать вопрос «Почему?», — я шел рядом не отставая, локти мои были не сильно прижаты к туловищу, а пальцами одной руки я перебирал пальцы другой. Заламывал их на девяносто градусов или наоборот большим пальцем давил их к внутренней стороне ладони, либо всей кистью как будто прокручивал указательный или безымянный. Обычно когда люди замечают за мной эту привычку, которую не я замечаю сам, они всегда думают, что так я пытаюсь подавить нервозность или тревогу, но на самом деле все намного проще, мне просто некуда деть руки. Поэтому если что-то мне дать, я обязательно начну всевозможно крутить и вертеть эту самую вещь, из-за этого, несколько раз она может ненароком упасть. — Ну раз ты так просишь, я все же соизволю ответить на твой вопрос, — самодовольный лис, — сама вера не несёт в себе ничего плохого, иногда она даже может спасти жизнь или предать ей смысл, но чаще всего, она же заставляет делать людей необдуманные поступки, поступать потому что «Так Бог велел!», а не потому что, «Я считаю, что так правильно», и поэтому они теряют себя, свою личность, своё сознание, -в итоге, мы спустились на два яруса ниже нашего. Ступив на лестничную площадку 2 этажа, Дазай продолжил, — они начинают думать умом, а не разумом, — серьезно посмотрев на меня, он приложил указательный палец к виску. — А разве есть разница между умом и разумом? — конечно есть и я это знаю, но хочется услышать его версию. Мы уже вышли в слишком светлый для моих глаз коридор и шли за остальными по пути в место, где нам дадут еду. Надеюсь ее хотя бы можно будет есть. Не то что бы я уж сильно был придирчив к еде, но после изнемогающего прибытия сюда, хотелось бы нормально поесть. Сколько я уже не ел? Думаю больше 24 часов уж точно. — Естественно разница присутствует, — шатен улыбался, не гладящим взглядом смотря вперёд. Думаю, порассуждать на такие темы, здесь у него редко получается, может быть, он действительно сейчас рад этому разговору, — проще говоря, мозг отвечает за желание и контроль организма, а разум за надобность действий и их последствия… Мы подошли к большим открытым дверям, куда уже заходили люди, рядом стояли раковины, а к ним очередь. Встав в самый конец, я начал ожидать своей, Осаму встал рядом. — Если приводить пример, допустим, сейчас девять часов вечера и ты захотел поесть, но ты ведь сидишь на диете, тебе нельзя употреблять тяжелую пищу после шести, и ты это понимаешь, поэтому перекусываешь яблоком. В этой ситуации мозг отвечает за — «Я хочу поесть чего-нибудь сытного и вкусного», а разум за — «Мне нельзя, ведь если я поем, я нарушу правило и моей печени будет не очень хорошо, так что пожалуй, я съем яблоко»… Моя очередь подошла достаточно быстро и я начал мыть руки с мылом, а Дазай все так же объяснял мне то, что я и так прекрасно знаю, а главное осознаю. — …Конечно это самый элементарный пример который может быть приведён, но думаю смысл тебе его предельно ясен, — стряхнув воду с рук, я освободил место для следующего, то бишь, для Дазая. Подождав пока он вымоет руки, ведь далеко отходить, от того с кем ты хотя бы знаком, туда где ты не знаешь никого и нечего, не сильно хотелось. Мы направились уже непосредственно ко входу в столовую. Я шел немного опустив голову вниз смотря в пол, задумавшись над кое-чем… От глаз цвета остывшего шоколада, эта деталь не ускользнула. — О чем думаешь? Зайдя в крупное помещение, с длинными столами и перегородкой за которой видимо была кухня, мы не спеша двинулись в сторону очереди за едой. Здесь было не столько же больных, сколько находится во всей лечебнице, так как, буйные или на какое-то время дееспособные пациенты, находились в своих палатах, а еду им приносили санитары, что логично. — Или ещё пример, — всё так же смотря на пожелтевшие белые плитки, что образовали собой пол, я заговорил невольно вспомнив моменты из тех лет, когда я ещё не знал по какой дороге пойдёт моя никчёмная жизнь, тогда я вообще не думал о будущем. Хотя, наверное, это единственное, что объединяет меня сейчас и меня в детстве… Не люблю это слово, — когда мозг хочет украсть конфету из шкафчика на кухне, — тут же я вспомнил пустое, старое помещение, в окно которого светило яркое закатное солнце, была видна летающие по всей комнате мелкая пыль, большой длинный дубовый стол окружали множество стульев, из того же дубового дерева, а впереди находились темные шкафчики и в одном из них были заветные сладости для всех ребят, и для меня тоже, — а разум понимает, что если узнают, за это тебе всекут ремня, — в лучшем случае, — и ты не берёшь конфету, но тебя все равно бьют, так как сладость украл другой, а подумали на тебя… Услышав это, Дазай немного удивился внезапной разговорчивости, и боковым зрением поглядывал на меня. Но вот моя очередь подошла во второй раз. Переддо мной стояла пожилая японка с чёрными волосами под сетевой голубой шапочкой и белым фартуком на ней. Она дала мне темно-розово-фиолетовый поднос с тарелкой белого риса и тары овощного салата на нем. Значит сейчас уже вечер. Взяв еду я направился к концу столов, что бы сесть поближе к тихому уголку. — Эй! Ну ты что даже меня не подождёшь?! — догнав меня, при этом чуть не уронив поднос, Осаму поравнялся со мной. Нам повезло и остаток ужина мы провели в относительной тишине, почти в самом углу столовой. Под тишиной я подразумеваю, что никто не галдел на ухо и не доставал ненужным очередным знакомством. Видимо Дазай тоже любитель тишины.⟥────────✤────────⟤
— Ты ведь понимаешь, что он так же как и все, просто воспользуется тобой и снова перечинят тебе боль? — он опять сидел на подоконнике свесив ноги, — только я и никто другой никогда тебя не предаст, ведь я буду с тобой до самой твоей смерти, — мягко улыбнувшись и посмотрев на меня он подошёл к правой койке, где лежал Раскольников, что-то читая. — Понимаю-говорил я шепотом, — хватит напоминать мне об этом каждый раз. Раскольников слышал, что Дазай довольно часто шепчет себе под нос слова, при этом обращаясь явно не к нему, к кому-то другому. Он не обращал на это должного внимания, но иногда поглядывал на него из-под свисавшей челки. Родион уже понял, что скорее всего тот кому Осаму говорит что-то, является его галлюцинацией, может он даже примерно знает кто это… Но всё-таки об этом проще спросить напрямую. — Ты все время говоришь себе что-то под нос, — все ещё продолжая читать книгу, начал диалог брюнет. — Это как-то мешает? — не отрываясь от своей книги я задал вопрос. -Не сказал бы что мешает, — захлопнув и отложив сборник французских стихов двадцатых веков, взятый из стеллажа в холле, он лёг смотря в потолок, — мне просто интересно как его имя, и что он вообще из себя представляет, — на самом деле заинтересовать меня, было действительно сложной задачей, но иногда это всё-таки случалось. Например, как в этот момент. И я во что бы то не стало, узнаю то что его интересует. — А от куда ты знаешь что это он, а не она, — Осаму тоже читавший до этого детектив, отвлёкся от своего любимого занятия, — может быть это прекрасная юная дева, с чарующим взглядом, как воды моря перед страшным штормом? — парень словно актёр на большой сцене, изображал того кем не является, изображал того, чью роль ему дали заранее, и заранее изученные жесты, мимика и слова он показывал их восторженному залу, что не могли отвести взгляда от его прекрасной игры, но всё же понимая, что это лишь очередное искусное притворство, — может быть, у неё длинные волнистые волосы, словно перья горящего феникса, разветвляющие на вет… — Я услышал, что ты назвал его Чуя, — он бессовестно перебил слащавые речи, — когда меня только привели сюда, я услышал последние отрывки фраз, которые ты говорил санитару, -брюнет, прикрыв глаза и немного улыбнувшись посмотрел на своего соседа по несчастью, — и знаешь, я начинаю сомневаться в традиционности твоей ориентации. — Ладно, ты прав, его зовут Чуя, но он мой друг-сердито выпалил я. Не только из-за того, что он мог так подумать, но ещё и из-за того, что он перебил мою прекрасную игру! Это было просто непростительно! — и не перебивай меня, когда я следующий раз бу… — Будешь разглагольствовать не по теме, воображая себя великим актером Венского театра? — думаю, издеваться над ним было даже немного забавно, хотя и было сделано это непринуждённо. — Всё! Я обиделся! — сложив руки на груди и высоко задрав голову, отчеканил Осаму, — Не говори со мной больше и дай погрузится в средн… — Вот снова ты говоришь слишком долго, добавляя лишние слова и детали, — снова в наглую перебил его Раскольников. На этот раз, Дазай уже ничего не ответил, а просто лёг лицом к стене и взяв книгу, намереваясь дочитать ее уже сегодня. На часах двадцать ноль-ноль.