so far away

Район Мапо, Сеул Серебристый Genesis легко маневрировал в потоке, заставляя меня делать то же самое. Я всегда ездил спокойно, как часто подтрунивали младшие “как дед”, но вот Мару скорость любила. Особенно когда находилась в напряженном состоянии. В голове всплыло воспоминание о нашей поездке в провинцию Канвондо, когда я свалял дурака и пустил эту женщину проехаться по серпантину. В момент, я подумал, что это моя последняя поездка, а жизнь, что я проживал, была не такой уж и плохой. Все выходные она с артистизмом вставляла в наши разговоры пародии на мои эмоциональные выкрики. Передразнивать эту манеру говорить “прекрати”, вообще у нее было любимым. Этот флешбэк вызывал улыбку на моем лице, как в принципе и любое другое, связанное с Мару. После разговора с PD-нимом я взял неделю размышлений над его предложением. Взвесив все “за” и “против”, и проникнувшись этим проектом, я встретился с ребятами. Даже успел накидать несколько демок и черновых планов по развитию группы. Направление и роли парней мне были уже четко ясны, оставалось собрать все эти наработки и мысли в одну кучу, что пока было трудновато. Я никогда не брался за работу над сторонними проектами такого масштаба. Спродюсировать для кого-то песню, написать лирику или идти в рамках группы, имея возможность того, что тебе смогут предложить рекомендацию или помощь - все это было намного проще. Здесь же я был “экспертом” и “спасательным кругом” в одном лице, беря ответственность не только за себя, но и за других. Но сейчас я был готов бросить этот вызов и доказать, в первую очередь себе, что могу отвечать за других. Что способен на это. Сидя с Чимином в студии этим вечером, я попросил его передать Мару новую кофемашинку. На днях я услышал от младших, что девушка сетовала на вышедший из строя прибор в новом жилище. Зная ее непреодолимую тягу к кофеину, я понимал, что каждое утро она недовольно бурчит, останавливаясь у ближайшей кофейни. В такие моменты она считала, что день начинается “не с той кружки кофе”. Моя просьба была встречена довольно скептично. Если быть до конца честным, то Пак разошелся не на шутку, почти крича о том, чтобы я прекратил из него делать курьера и был мужиком. Конечно в его словах была правда. В своей голове я строил большие планы по ее возвращению, но боясь быть отвергнутым после своего “побега от проблем”, хотел сделать это поэтапно и аккуратно войти в ее жизнь, чтобы не произошло отторжения. Но когда Чимина подскочил с дивана и стал спешно собираться, бросив жуткое “Тина и Мару в беде”, я послал все свои стратегии и планы к чертям. Без лишних вопросов я схватил ключи от машины и, наперегонки с мелким, стартанул на подземный паркинг. Позже Чимин объяснил ситуацию, но я уже был заряжен на то, чтобы привести свой план с правками в исполнение, абсолютно не понимая с чем столкнусь. Серебристый авто притормозил в спальном районе и включил аварийные огни, паркуясь напротив четырехэтажного дома в Мапо. Снова не дав никому подступиться, Чимин закинул Тину себе на спину. Всю дорогу он, как верный бойфренд, следил за состоянием девушки, а в моментах просветления ее разума, вел с ней пьяные разговоры и отпаивал водой. Мару все это время суетилась вокруг ребят, продолжая избегать моего взгляда, указывая направление движения нашей странной компании. Тина жила на западе Сеула в тихом райончике старого города, прихватизировав себе неплохую квартирку в мансардной части дома. В распоряжении специалиста по маркетингу HYBE была вся крыша этого строения, что было довольно роскошно для севера. По площадке была расставлена садовая мебель с грилем и манящим гамаком, большое количество цветов в кадках покачивались на ветру, а им вторили развешенные по всему периметру крыши садовые фонарики. Это место напомнило мне о нашем свидании с Мару на крыше HYBE. Сколько еще осколков прошлого за сегодня я поймаю? Задержавшись на крыше, я упустил момент, когда ребята вошли в дом, панически обдумывая что скажу ей. Ей определенно доставляло дискомфорт мое присутствие. Но ощущение недосказанности все равно не покидало меня. Не просто будет объяснить свои действия, но если я планирую вернуть девушку, то я был обязан сделать это. В сумке Мару зазвонил телефон. Без задней мысли, следуя старой привычке, я достал его, взглянув на экран. Там высвечивалось имя, что я никак не ожидал увидеть. “Намджуни”. Тупо смотря на экран, я не мог понять неприятного чувства во мне, что при каждой новой трели мобильного только нарастало. Поборов сиюминутное желание поднять трубку, вызов сбросился сам собой. Меня заполняли мысли различного характера. Они работают в одной компании, почему меня так взволновал его звонок Мару? Даже если быть точным, определение “взволновал” не очень сюда подходит. “Возмутил”? “Разозлил”? Не знал как точно это описать… Бред, я должен эти мысли гнать от себя и не циклиться… Но не успев привести в порядок разбушевавшуюся голову, как за вызовом последовал сигнал нескольких пришедших сообщений. Намджуни: Мару, ну как вы там? Беспокоюсь сильно… Давай я приеду, помогу тебе? Черт ульсанский. Беспокоится он. Себе помоги. Первым порывом было набрать Наму и поинтересоваться, куда это он собрался, но стараясь сохранить самообладание, я попытался мыслить здраво. Рэпмон и Мару всегда прекрасно общались, имея довольно много общих тем и точек соприкосновения. Временами она понимала его лучше, чем любой из мемберов. Порой она мне давала совет в нашем с ним сближении, что всегда бил точно в цель. Возможно сказывалось то, что они оба были одного зодиакального знака, хотя я не очень в это все верил. Хрен поймешь. Гуки ведь тоже был Девой, но там наверное был причиной большой разрыв в возрасте и способность золотого макнэ впитывать все, как губка. После нашего с ней разрыва, девушка минимизировала общение со всеми ребятами, а я, со своей стороны, тоже попросил их не донимать ее. Но я и не мог подумать, что она все еще продолжала поддерживать контакт с лидером. Ни он сам, ни кто-либо из нашего окружения об это не знали. А может быть, знали? И молчали. Все это было очень странно и неприятно. Стараясь не делать поспешных выводов, я попытался собраться и не рубить с горяча. Услышав оклик Чимина, я, как в тумане, вошел в дом. - Юнгиа, я хочу пока задержаться, на случай, если Тине станет хуже. Мару сегодня остается здесь. Она предложила покушать сделать, ты как? Устало прислонившись к косяку двери, что вела на кухню, девушка что-то пробурчала себе под нос, пряча лицо в свои светлые локоны. Видимо попытка спровадить переживающего макнэ, а скорее всего “меня”, потерпела поражение. Заряженный негативными мыслями, решил не сдаваться и я. Положив вещи на столик у входа, я стянул куртку и кепку с маской, нагловато плюхаясь на кухонный стул: - Я до послезавтра абсолютно свободен. Мару подняла лицо и фыркнула, сверкнув на меня голубыми глазами. Недовольно скрестив руки на груди, она уже показывала всем своим видом, что была раздражена. Сказать по правде, мне всегда это нравилось, поэтому, чтобы еще немного подлить масла в огонь, я закинул ноги на соседний стул. - Отлично. Оставайтесь. Но, кроме рамена, Тина никакой еды дома не держит. Чимин быстро подскочил и засобирался: - О, я тогда сбегаю за антипохмельным средством и чем-нибудь еще к столу! Хен, дай карточку… Я свою дома забыл… Вылетев за дверь, квартира погрузилась в оглушающую тишину, напоминая о том, что мы остались с Мару наедине. Ну почти. Она сохранялась ровно минуту, пока я набирался смелости для разговора, но Мару оттолкнулась от косяка, пройдя вглубь небольшого пространства кухни. Громко ища рамен и посуду, в котором его можно было бы заварить, она специально встала ко мне спиной, чтобы не видеть мои наблюдения за ее передвижениями. Мне бы хватило одного шага, чтобы заключить ее в объятья. И я не буду врать, что этого мне сейчас хотелось больше всего на свете. - Вы специально это подстроили? Стараясь справиться со своими желаниями, я лениво ответил: - Чимин - возможно. Мне он сказал, что вы с Тиной в беде. Скептично хмыкнув, она плюхнула кастрюльку с водой на плиту, и вновь скрестила руки на груди, буравя ее взглядом. Словно это кастрюлька была виновата во всем. - Мару. Она не пошевелилась и не поменяла своей позы, никак не реагируя на мой голос. Это заставило меня встать со стула и подойти к ней ближе. Я готов был стерпеть любой упрек, любое сопротивление с ее стороны. Но не игнор. Благодаря непрошибаемую назойливость Пак Чимина, мои руки обвили ее талию, от чего она вздрогнула, но не отстранилась. - Мару. Прости меня. Она молчала, замерев на месте, словно испуганная лисица. Всегда думал о том, а не кумихо ли она? Та, что в легендах. Что любила однажды, а потом лишь обольщала мужчин и забирала их сердца. Попался ли на ее крючок лидер? Эти темные мысли вновь вызывали во мне то отвратительное чувство, название которому я теперь мог дать. Ревность. Вот что это было. Стараясь гнать ее из своей головы, я уткнулся лбом в плечо Мару, вдыхая запах, по которому так сильно скучал. Ведь она сейчас здесь, снова рядом со мной, в моих руках. - Я не должен был тебя оставлять. Не должен был отстраняться. Нужно было прислушиваться к тебе. Но я этого не сделал. А потеряв контроль над ситуацией, смалодушничал и сбежал. Сейчас я все это осознаю. И хочу вернуть тебя. Вернуть нас. Девушка продолжала молчать, но то, что ее дыхание стало тяжелее, подтверждало тот факт, что ей еще не было все равно. - Скажи что-нибудь. Она сглотнула и обернулась ко мне, уже не избегая моего взгляда: - Юнги, а чего ты от меня конкретно ждешь? Ее голос слегка дрожал. Вопрос был риторическим, так как она сразу продолжила: - Что я сразу растаю от этих слов и прибегу к тебе, словно собака, что хозяин позвал? Ты такой реакции ждал? Я был готов к тому, что она будет негодовать, но я никак не мог предугадать, насколько это будет больно слышать. Скорее всего боль была от того, что это было правдой. - Буду честен с тобой с этих пор. Да, это то, чего мне бы хотелось. Но я понимаю, что такого не будет. И так же понимаю, что не заслуживаю снисхождения. Смотря на меня из-под длинных ресниц, я дивился тому, как же можно оставаться такой прекрасной в гневе и со слезами на глазах. - Тогда чего ты хочешь? Взяв ее за плечи, я набрал побольше воздуха в легкие, собираясь сказать то, что так долго формулировал в своей голове: - Дать мне шанс. Только один. Чтобы у меня была возможность все исправить. Можешь даже устроить мне испытательный срок. Обещаю, что не опущу руки в этот раз. Мару долго всматривалась в мое лицо, словно искала там что-то. Освободив свои руки из моей хватки, она закатала рукав своей рубашки, где были белые линии шрамов и набита татуировка, нанесенная поверх моего подчерка. - Помнишь, ты сказал, что я могу рассказать тебе об этом, когда буду готова? И когда сама этого захочу? Я перевел взгляд на ее запястье, вновь вглядываясь в каждый шрам, что мог представить себе с закрытыми глазами. Кивнув, я снова посмотрел прямо в ее яркие глаза. - Я уехала из страны не только потому, что мне работу здесь предложили. Я убегала от прошлого. А в прошлом оставалось то, что сильно меня подкосило тогда. От меня уже отказывались. Точнее, не имели планов. Но даже не это было для меня аргументом, чтобы закончить свою жизнь. Я могла без этого человека жить дальше. Не могла лишь перенести того, каким ты становишься беззащитным и слабым после этого. Она вздохнула, набираясь смелости для того, чтобы продолжить. - Через некоторое время после нашего разрыва, я узнала, что ношу его ребенка. Ее слова шокировали меня, а я не знал, что сказать на это. - Как ты знаешь, ребенка у меня никакого нет. - Что произошло?.. Тяжело сглотнув, она отвела взгляд в сторону. - Решила, что он должен узнать об этом. Даже в случае его отказа от этого ребенка, я была готова оставить его и стать матерью одиночкой. Без какого либо расчета на его отца. Конечно он посчитал, что это мой способ удержать его. Тут и всплыла правда о том, что он женат. Я взял ее похолодевшие руки в свои. - Он много тогда чего наговорил. Не буду подробно об этом… Но по итогу, у меня в тот же день произошел выкидыш. Трудно было с этим смириться. Трудно было принять, что я не сберегла жизнь. Самой после этого жить не хотелось. По щеке скатилась слеза, а мои руки спрятали ее хрупкую фигурку, прижимая ее к своей груди. Хотелось забрать все ее воспоминания об этом и всю боль, что она носила до сих пор. Бессилие от этого обезоруживало, смешиваясь с ненавистью к тому человеку, что довел ее до того состояния. - Он возвращался потом. Говорил, что бросил жену, что ему жаль. Что хочет все вернуть. Но знаешь… Тот, кто ушел однажды, уйдет снова. Предавший - предаст. А отказавшийся - откажется снова. - Мару, послушай… Она встрепенулась, высвобождаясь из объятий: - Нет, Юнги, ты послушай. Я очень хочу тебе верить. Но ты уже отказался от меня, когда понял, что не справляешься. Мы в такой сфере работаем, что трудности всегда будут. И что? Ты каждый раз теперь будешь уходить решать проблемы, а я буду в это время гадать, вернешься ты или нет? - Такого не будет. Я так долго не появлялся в твоей жизни, не потому, что не хотел. Блядь. Лишь только я вышел за дверь квартиры, то был готов тут же вернуться, броситься перед тобой на колени и просить забыть те слова, что сказал тебе за пять минут до этого. Мне казалось, что я разрушаю твою жизнь своим присутствием. Боялся, что одним своим существованием рискую твоей жизнью. Поэтому считал, что тебе будет проще без меня. Когда тон голоса почти перешел на крик, Мару плотно прижалась к моей груди, прикрывая рот рукой, боясь, что нас услышат. Испуг на ее лице это подтверждал, а внезапная близость сбила эмоции, что бурлили во мне. Рука скользнула к ее лицу, от чего тело девушки начала бить мелкая дрожь, подтверждая то, что я до сих пор был ей не безразличен. Убрав ее пальцы с моих губ, я тихо продолжил: - Я не оправдываюсь сейчас перед тобой, все свои косяки прекрасно знаю. И знаю, что это было не верным решением. Время, проведенное без тебя, я тратил на то, чтобы все исправить. И я готов работать дальше, что бы не допустить повторения, как бы сложно не было. Прижимая ее макушку к своему подбородку, я чувствовал сбившееся дыхание и влагу от слез на своей шее. Тихо поглаживая пепельные локоны, я продолжил: - Да, я не изменю свою жизнь капитально. То, что я могу изменить - это лишь себя. И я работаю над этим. Чтобы быть готовым к таким ситуациям. Чтобы больше не убегать. И остаться рядом с тобой. До самого конца.