Год и семь месяцев со дня смерти Наруто и Саске.
Сакура была сосредоточена. Вокруг её глаз разошлись бирюзовые полосы Сеннин Модо. Воздух вокруг буквально плавился от переполнявших её сил. Розововолосая девушка бежала вдоль скалистого обрыва навстречу еще не начавшейся кровавой бани. При поддержке Шимура Данзо правитель Амегакуре но Сато – более известный под именем Саншоуо но Ханзо – готовился совершить ошибку, за которую в будущем поплатится своими жизнью и властью. Небо было затянуто тяжелыми свинцовыми тучами, которые грозили вот-вот обрушить на землю жуткий ливень. Наруто бежал рядом с активированным режимом Отшельника, а Саске – по хребту оврага. Когда первые капли дождя добрались до сухой земли, Сакура увидела вдалеке толпу людей, стоящих у обрыва и наблюдавших за горсткой шиноби внизу. Девушка переглянулась со своим возлюбленным. Тот коротко и быстро кивнул, сверкнув Риннеганом. – Мы как раз вовремя! – воодушевленно выкрикнул Наруто. – Яхико жив! Сакура ускорилась. Адреналин бил по вискам. Легкие горели, но не от усталости, а от перенасыщения альвеолами кислородом. Девушка даже не пыталась скрывать свою чакру. Та раскаляла и наэлектризовывала воздух вокруг куноичи. Харуно была похожа на надвигающуюся бурю. Вот-вот и её заметят с фланга! Да. Именно этого Сакура и добивалась! Нужно привлечь к себе внимание Ханзо! Навести суету. Выиграть время. Подставиться под удар. Рискнуть своей жизнью. Да! Это то, что нужно! – Шаннаро! – выкрикнула Сакура, когда поймала на себя испуганный взгляд одного из отряда АНБУ Конохи. Девушка что было сил ударила кулаком по земле. Та затряслась. По скале пошли чудовищные трещины. Закрошились валуны. Волна от удара, выворачивая скальный грунт, понеслась в сторону Ханзо. Харуно резко затормозила, сложила печати и зло рыкнула: – Мокутон! – Ветви деревьев вырвались из-под земли, распугивая шиноби Ханзо и отряды АНБУ. Члены Акацки внизу засуетились. Наруто прыгнул вперед, выискивая глазами плененную Конан. Саске своим Риннеганом сканировал местность, проверяя, не притаился ли враг где-то в скалах. Ни тот, ни другой не подали голос. Значит, опасности нет! Сакура продолжала расходовать природную энергию Сеннин Модо на Мокутон. Вражеские шиноби, как тараканы, разбегались в разные стороны. – Она здесь, Сакура! – закричал Узумаки, забравшись на одну из ветвей созданного девушкой непроглядного леса. – Это хорошо… – пробубнила себе под нос Харуно и снова перешла на бег. Мышцы начало сводить от боли и судорог. Может, Сакура и освоила такие мощные техники, как Мокутон. Может, и обрела контроль над природной энергией. Может, и улучшила контроль над Риннеганом. Однако запасов чакры и физических сил ей явно не хватало. Превратив скалу в щебень и взрастив на его месте лес, Сакура практически полностью исчерпала себя. Если сейчас девушка не сможет вызволить Конан и вернуть её товарищам, придется возвращаться в прошлое и пробовать снова. – Быстрее! – завопил Наруто не своим голосом. Сакура чуть изменила траекторию и запрыгнула на толстую ветку дерева. Оголтело закрутила головой. Наруто протянул руку и указательным пальцем ткнул в сторону, куда следовало смотреть. Ханзо, схватив Конан за короткие синие волосы, волоком тащил девушку в сторону своего призывного существа. Саламандра яростно размахивала хвостом, ломая корявые ветви деревьев. Сакура промедлила всего секунду и поплатилась за это. Со всех сторон на неё посыпались кунаи и сюрикены. Харуно даже испугаться не успела, а только инстинктивно выставила руки в стороны и воспользовалась способностью своего Риннегана – оттолкнула от себя все железяки до одной. Краем глаза, сквозь взмывшие в воздух клубы пыли и песка, Сакура заметила рыжую шевелюру. Её обладатель на всех порах несся прямиком к Ханзо. – Это Яхико! – крикнул Наруто. – Прикрывай его, Сакура-чан! Харуно спрыгнула на землю, приложила руки к земле и с помощью Мокутона принялась защищать Яхико, несущегося на всех порах к похищенной подруге. Он был неуязвим под защитой ветвей, отбрасывающих надоедливых врагов в стороны. Сакура высвободила Бьякуго но Ин, подпитывая режим Мудреца. – Позади тебя Нагато! – предупредил Наруто, но Сакура уже почувствовала на своём горле лезвие куная. Девушка вдруг разозлилась. Ей было не до него! Она вела Яхико, освобождая ему путь Мокутоном и ловя в Генздюцу всех, кого могла зацепить взглядом. Но лезвие давило на яремную вену все сильнее, и Сакура была вынуждена оторвать взгляд от Яхико. Она озлобленно уставилась на Нагато. Едва красноволосый парень увидел, как кружатся томое по кругам пульсирующего силой Риннегана, как вдруг всё понял... Девушка пыталась помочь его другу, а не убить. После этого спешно убрал кунай и встал на защиту незнакомки. В какой-то момент Сакура почувствовала головокружение. Когда глаз охватило жжение, она потеряла контроль и упала на задницу. Затем, попыталась встать, но… провалилась во тьму.***
– Риннеган отторгает её, – донесся до куноичи бархатный голос Саске. – Он как будто… обладает разумом. – Звучит бредово, даттебайо… – протянул Наруто, хотя было не похоже, что он не верит в эту сумасшедшую теорию. – А Риннеган тянул из тебя силы, как из Сакуры-чан? – Нет. – Уверен? – Уверен. Он целиком и полностью мне подчинялся. А из Сакуры он буквально высасывает жизнь. Постепенно приходя в себя, до Харуно медленно, но верно начинали доходить значения слов друзей. – Я думал, что владение природной энергии поможет… – Наруто совсем поник. – Столько времени на тренировки потратили! И, получается, всё зазря… – Я так не думаю. – Саске, десять минут боя – это предел Сакуры-чан! Не сказал бы, что это крутой результат. Из нас паршивые сенсеи! – Если бы не Сеннин Модо, то Сакура, скорее всего, продержалась бы не больше пары минут, – возразил Саске. – И, тем более, ни о каком Мокутоне даже речи бы не шло. Сакура не хотела открывать глаза и, как могла, усмиряла подергивающийся поток чакры в чакро-каналах. Еще никогда прежде ей не удавалось подслушать разговоры этих двоих. Они, как правило, секретничали по ночам, когда Харуно спала крепким сном. Либо уходили куда подальше, где подруга их не слышала и не видела. Было чертовски любопытно узнать, что парни на самом деле думают о ней и её «успехах». – А как же Бьякуго но Ин?! – спохватился Наруто. – У Цунаде баа-чан высвобождение печати действовало намно-о-ого дольше, даттебайо! Саске тяжело вздохнул, а затем продолжил учить уму-разуму своего не слишком сообразительного друга: – Цунаде принадлежит к роду Сенджу и Узумаки. Помимо идеального контроля, она обладает еще и повышенными резервами чакры. У Сакуры таких преимуществ нет. Она искусственно увеличила объемы чакры за счёт природной энергии, но этого всё равно недостаточно. Риннеган высасывает из неё слишком много чакры. – Подожди-ка… – пробубнил себе под нос Наруто. – Мадара ведь тоже пересадил свои глаза Нагато. Но Нагато не испытывает никаких трудностей при использовании глаз… – Ты ведь помнишь, что сказал нам Шинигами в Нулевом Измерении? – Не-а. Саске раздраженно цыкнул, а Сакура поймала себя на мысли, что тоже ни черта не помнит. – В таком случае, напряги извилины и подумай, чем таким особенным отличаются мой и твой кланы. Повисло недолгое молчание. – Не знаю… – Мать твою, Наруто! – Ну, что-о-о? Я не имею привычки забивать свою голову всякой херней! Саске тяжело вздохнул. В который раз по счету. – Узумаки и Учихи – прямые потомки Кагуи. Вполне вероятно, что список кланов, восходящих к Ооцуцуки, куда больше, но, очевидно предположить, что… – А-а-а… – оборвал его Наруто на полуслове. – Поэтому тело Сакуры-чан несовместимо с Риннеганом? – Полагаю, Шинигами это и имел в виду. Впрочем, это логично. – Теперь понял! Вот только Сакура ни хрена не поняла! Она уже полностью освободилась от оков Морфея и пребывала в полном недоумении. Почему парни не озвучили разгадку страшной тайны?! Сколько бы она не силилась вспомнить свой первый разговор с Богом Смерти, все попытки оказывались напрасными! – Почему мое тело несовместимо с Риннеганом? – брякнула Сакура и резко распахнула глаза. Разложившиеся на полу у стенки Наруто и Саске от неожиданности вскочили и в два размашистых шага преодолели расстояние между собой и девушкой. – Тш-ш-ш! – грозно зашипел на подругу Наруто. Сакура непонимающе уставилась на напряженные лица парней. Взгляд Учихи был обращен куда-то в сторону. Девушка с трудом оторвала голову от подушки и оголтело огляделась. Небольшое помещение со стенами из холодного красного кирпича. Одно единственное вертикально вытянутое, узкое окно было занавешено плотными льняными шторами. По бетонному серому полу невпопад – то там, то здесь – были расстелены потрепанные временем, пыльные половики. За окном свистел ветер, а по стеклу барабанил дождь. Девушка лежала на деревянной скрипучей кровати, укрытая тремя или четырьмя теплыми одеялами. В комнате было жарко и влажно. Рядом с кроватью на тумбочке горела пара восковых свечей на подставках. Судя по тому, как безостановочно дергалось тусклое пламя, в оконных рамах, наверняка, присутствовали немалых размеров щели. Помимо кровати и тумбочки, в противоположном углу комнатки стоял комод и два деревянных покосившихся стула. Входная дверь была плотно закрыта, но через щель между ней и полом просачивался теплый, яркий свет. – Почему мое тело несовместимо с Риннеганом? – упрямо повторила Сакура и нахмурилась. Почему, черт возьми, они молчали?! – Тихо! – снова шикнул Наруто. – Потише, Сакура-чан! – Иди проверь, – скомандовал блондину Учиха. Узумаки не обратил внимание на приказной тон друга. Он вообще ничего не сказал. Просто полубегом врезался в стену и исчез за ней. – Почему… – в третий раз хотела было задать вопрос Сакура, но Саске бросил на неё уничтожающий взгляд и рявкнул: – Заткнись! Сакура обомлела от такой грубости. Через минуту снова появился Наруто с прижатым к губам указательным пальцам. А следом полоску света загородила чья-то тень. – Тихо! – Подави чакру, – рыкнул Саске и напрягся. – И, ради всего святого, молчи! Харуно подчинилась. Чакру она с горем по полам подавила, но сердце стучало по ребрам так громко, что, казалось, его невозможно было не услышать. Несколько долгих минут таинственный незнакомец стоял за дверью и прислушивался. Наруто и Саске тоже, казалось, задержали дыхание. – Что происходит? – одними губами шепнула Сакура, когда бесшумный надзиратель ушел. – За дверью сидит шиноби Акацки, – пояснил Саске. – Он хороший сенсор. – И уши, как локаторы, даттебайо! – добавил Наруто, закинув руки за голову. – Ему приказано следить за тобой. Харуно осторожно приподнялась. Лежать было невыносимо. Всё тело затекло и требовало хоть какой-то активности. Даже минимальной. Однако эта самая пресловутая активность обернулась Сакуре боком. Тело заломило так сильно, что захотелось волком завыть. Особенно сильно болели ребра, как будто их все до единого переломали. Девушке стоило огромного труда не застонать. – Я в плену? – прошептала Сакура, выдыхая воздух из легких. – Не знаю, – нахмурился Саске. – Кажется, они сами этого не знают, – многозначительно протянул Наруто. – Наверное, они ждут, когда ты очнешься и сама скажешь им об этом, даттебайо. – Рот блондина скривился в подобии ухмылки. – Мне думается, что ты очень близок к правде, добе. – Учиха посмотрел на Сакуру и продолжил: – Ты им помогла. И они это поняли. Вот только что делать с тобой дальше – эти ребята понятия не имеют. – Они забрали тебя с поле боя и принесли в одно из своих секретных убежищ, – вторил другу Наруто. – Ты была без сознания почти полтора суток. Кажется, они беспокоятся по этому поводу. Мы с Саске по очереди время от времени спускаемся в гостиный зал, но, как правило, они тебя не обсуждают. – А обсуждать и нечего. Ни документов, ни личных вещей. Ты - человек без имени и истории. Сейчас я думаю, что это даже хорошо, – что мы твои вещи закопали. – Ну да… Откопать-то всегда успеем. Вот, значит, как они теперь объясняли свое странное требование закопать рюкзак Итачи в лесу перед началом «миссии». Да и плевать. Действительно, откопать это бесполезное шмотье куноичи всегда успеет. – Почему мое тело несовместимо с Риннеганом? – зашипела, как змея, возмущенная донельзя Сакура. Парни одновременно тяжело вздохнули. – Подслушивать нехорошо, Сакура-чан, – простонал Узумаки. – У тебя с Наруто больше общего, чем я думал, – съязвил Саске относительно догадливости подруги. – Твоё тело несовместимо с Риннеганом, потому что ты не являешься прямым потомком Кагуи, – торопливо изложил суть проблемы Узумаки. – Ксо! – глухо выругалась Сакура. – И что прикажете с этим делать? – Мы не знаем, – пожал плечами Саске. – Возможно, придется отказаться от использования Риннегана. – И ради чего тогда были все эти ебаные тренировки?! – На этих словах Сакура почувствовала, как скрутило у неё низ живота. – Ками-сама, Сакура! Ты потише разговаривать не можешь?! – шикнул Саске. Но было уже слишком поздно. Харуно болезненно поморщилась, схватившись руками за живот. Приставленный «нянька» за дверью услышал голос Харуно и заглянул в комнату. Заметив Сакуру, сидящую на кровати, он спешно закрыл за собой дверь. Послышались быстро удаляющиеся, шаркающие шаги. Девушка сразу поняла, что значила тянущая боль внизу живота и рывком сбросила с себя одеяла. Не без удивления Харуно обнаружила на себе белую полупрозрачную рубашку. Тонкая ткань прилипла к её вспотевшему под тремя одеялами телу. Взору Наруто и Саске предстала возбуждающая мужские умы картина. Узумаки мигом покраснел и торопливо отвел взгляд. Сакура сдернула одеяло еще ниже и заметила ярко-алые следы крови на белых простынях и рубашке. – Бляха-муха... – Сакура-чан, ты ранена?! – сразу же спохватился Наруто и наклонился ближе, дабы найти «рану». Лицо Харуно мигом покрылось пунцовыми пятнами. Она взмахнула рукой, «смазывая» образ своего друга. – А ну-ка брысь! – шикнула куноичи и поджала ноги к груди. На ней даже нижнего белья не было! Узумаки отпрянул от кровати подруги и непонимающе уставился на неё. Саске, который без труда догадался о причинах возникновения крови на простынях, посмотрел на блондина, как на идиота, и следом закатил глаза. Сакура прикрылась одним из одеял и стыдливо спрятала в нём лицо. Надо же, как не вовремя… Треклятые месячные! Девушка даже не разобралась с тем, является ли пленницей Акацки, а проблемы всё множились и множились. Нарастали, как снежный ком. Неужели ей придется признаваться своим потенциальным тюремщикам в том, что испортила им постельное белье и матрац?! Учиха, понимая стеснение Харуно, усердно делал вид, что ничего сверхъестественного не произошло. Наруто продолжал безбожно тупить, встав посреди комнаты и уперев руки в бока. – При посторонних людях со мной и Наруто не разговаривай, – важно сказал Саске. Он считал необходимым проговорить этот момент. Харуно слишком много времени провела с мертвецами и, возможно, уже забыла, каково это – разговаривать с обычными, живыми людьми. – Будь уверена, - продолжал брюнет, - уши здесь повсюду. Если кто-то из Акацки увидит или услышит, что ты разговариваешь с кем-то невидимым, они в лучшем случае решат, что ты сумасшедшая. В худшем – засланный Ханзо казачок. Сакура даже не успела обмозговать то, что сказал ей Учиха. Дверь в её «темницу» со скрипом приоткрылась. Внутрь вошла высокая синевласая девушка и рыжеволосый парень. Сакура знала их имена. Конан выглядела очень нерешительной и растерянной. Зато Яхико так и излучал уверенность и неколебимость. – Кан сказал, что ты пришла в себя… – достаточно вежливо и сдержанно начал Яхико и прикрыл за собой распахнутую настежь дверь. Сакура кивнула, не в силах отвести от молодых людей глаз. Сейчас им, должно быть, около семнадцати лет. Почти ровесники. Затем Сакура вдруг вспомнила, что ей вот-вот, буквально на днях, исполнится девятнадцать лет. Розовые брови сошлись у переносицы. «Тогда не ровесники», – с горечью подумала Харуно, после чего подняла потускневшие зеленые глаза на Саске и Наруто. В отличие от неё, парни не старели. Застыли в том возрасте, в котором умерли. Даже одежда никогда не менялась. Сакура обогнала их уже на полтора года. Девятнадцать лет… – Меня зовут Яхико! – рыжеволосый парень с готовностью ткнул себе в грудь оттопыренным пальцем правой руки. Весьма самоуверенный молодой человек. – А меня… – начала было девушка. – ...Конан, – быстро договорила за неё Сакура. Харуно решилась: либо она попросит помощи сейчас, либо уже никогда. – У меня кое-какие проблемы… Яхико нахмурился, а Конан округлила глаза. – У меня начались… месячные… – Вместо дальнейших объяснений Харуно откинула в сторону одеяло, демонстрируя кровь на простынях. – Месячные?! – воскликнул Наруто. Саске безнадежно покачал головой: – Усуратонкачи… – Ничего страшного! – спохватилась Конан. Она резко повернулась к своему рыжеволосому другу и начала толкать его в сторону выхода. – Яхико! Принеси прокладки из ящика моего стола, нижнее белье, рубашку и полотенца! – затараторила она. Парень впал в ступор. Он-то думал, что сейчас будут серьезные, взрослые разговоры! Разговоры, действительно, были взрослые. И серьезные. Не по его части. Не по его возрасту. – А еще распорядись, чтобы принесли большой таз с теплой водой! Конан-таки удалось вытолкать ничего непонимающего Яхико за пределы комнаты. Затем она сверкнула своими большими янтарными глазами и развернулась к покосившемуся комоду. Пока она рылась в ящиках, Сакура вдруг поняла, что чувствует себя в безопасности. Здесь. С этой малознакомой девушкой. Ничего не зная о её намерениях. Возможно, над головой Харуно уже, как дамоклов меч, нависла угроза скорой смерти. Но Сакура все равно чувствовала себя более защищенной, чем в лесу с двумя привидениями за спиной. Она находилась с живыми людьми. С теми, кто со стопроцентной вероятностью реальный и осязаемый. Можно было протянуть руку и коснуться их кожи, не боясь «размазать» человеческие очертания. Конан вытащила стопку постельного белья и направилась прямиком к Харуно. Она совсем не боялась Сакуру. Видела её бледно-сиреневый Риннеган, но не испытывала ничего похожего на страх. – Как ты себя чувствуешь? - вполголоса спросила синеволосая девушка и аккуратно сложила постельное белье на кровать. – Паршиво, – призналась Харуно сиплым голосом. – Наши медики тебя немного подлечили… – Она запнулась. Девушка явно хотела задать вопрос и тщательно подбирала слова. – У тебя все ребра были… всмятку. Хм. Так вот почему у Сакуры так сильно болела грудная клетка. – На поле боя тебя никто не ранил… Откуда такие травмы? – Понятия не имею, – честно ответила Сакура и украдкой глянула на Саске и Наруто, застывших у стены. – Риннеган, – лаконично пояснил Учиха. – В режиме Отшельника я видел, как при использовании Риннегана из тебя… какими-то толчками высвобождалась херово море чакры! И, похоже, именно так ты и покалечила саму себя… – Наруто виновато пожал плечами, будто это он собственными руками нанёс подруге все эти гребанные увечья. – Спасибо, – прошептала Сакура. – За то, что не оставили меня там. – Теперь мы квиты, – мягко улыбнулась Конан, а затем помрачнела. – Но… надеюсь, ты не думаешь, что мы не станем задавать вопросы?... Сакура ничего не ответила. Только сжала кулаки. Да так сильно, что на запястьях вздулись вены, а отросшие ногти больно впились в ладони. Конан хотела было сказать что-то еще, но дверь темной комнаты открылась. С высокой стопкой вещей в руках вошёл Яхико. Он с видом победителя сложил тряпье на комод, развернулся и упер руки в бока. После этого заметил кровавые пятна под розововолосой девушкой, смутился и отвел глаза. Щеки мигом залил алый румянец. Следом за ним в комнату вошло два человека с огромным, глубоким металлическим тазом. Мужчины в черных плащах поставили таз посреди комнаты и, не медля ни секунды, сразу вышли. Яхико продолжал столбом стоять у двери и рассматривать до одури интересный потолок. – Яхико, я собираюсь помочь нашей гостье принять ванную, – нарочито медленно объявила о своих намерениях Конан. – М-м-мне нужно… п-п-помочь? – заикаясь и с каждой секундой краснея все больше, спросил Яхико. – Нет, Яхико. Тебе нужно выйти. Парень тряхнул рыжей гривой волос и выпучил на подругу удивленные глаза. – А как же… – Не беспокойся. Мы друг друга не обидим. – Конан осторожно посмотрела на гостью. – Так ведь? – Так, – смиренно кивнула Сакура. Кажется, Харуно не смогла бы обидеть Конан, даже если бы очень сильно этого захотела. Харуно сомневалась даже в том, были ли способна самостоятельно встать с кровати, не говоря уже о чудесах использования Ниндзюцу. – Заодно и познакомимся, – добавила Конан. – Поближе. Яхико почесал подбородок и после недолгих размышлений сказал: – Мы с Каном посторожим за дверью. Если что, зови. – Развернулся и вышел. Оставшись наедине с Сакурой, Конан облегченно выдохнула и стянула с себя верхнюю одежду. Харуно с любопытством наблюдала за каждым движением девушки и, кажется, ей нравилось это зрелище. Под черным плащом скрывались аппетитные формы. Плавные изгибы талии. Большая упругая грудь под облегающей туникой. Мышцы, налитые силой, струились по рукам и плечам. От этого зрелища у Сакуры пересохло во рту, а сердце бешено забилось о ребра, вызывая в них боль. «Так, Сакура, кажется ты головой ушиблась», – подумала Харуно, буквально заставляя себя отвести глаза от привлекательного тела Конан. Наруто присвистнул. Саске глянул на друга и сразу же устало вздохнул. Кого-кого, а Учиху невозможно было соблазнить таким банальным образом. Конан осталась в тунике и облегающих её подтянутые ноги и задницу лосинах. Кажется, она чувствовала себя вполне комфортно. Совсем не стеснялась. Молодой куноичи было невдомек, что помимо розововолосой гостьи, в комнате находились еще двое... – Сможешь самостоятельно встать? – Смогу, – кивнула Сакура. Она свесила ноги с кровати и сразу же покрылась испариной. Капли липкого пота стекали вдоль хребта, между лопатками. Вымокшая насквозь рубашка неприятно липла к телу. – Ты не встанешь самостоятельно, – предупредил Саске, скрестив на груди руки. – Пожалей свои мышцы. Сакура упрямо фыркнула в ответ. Превозмогая боль в ребрах, она оттолкнулась руками о матрац, двинула тазом и коснулась стопой холодного бетонного пола. Мышцы ныли так, будто Харуно больше месяца пролежала в коме. И дышать было тяжело, словно легкие иссохли и скукожились до состояния изюма. Сакура перенесла вес тела на поставленную на пол ногу и двинула таз еще ближе к краю кровати. Потребовалось две неудачные попытки, чтобы девушка, наконец, поняла… Её гребанные ноги не работают, черт бы их побрал! Она двигала ими, напрягала и расслабляла, но они наотрез отказывались держать вес её тела. – Сказал же, не встанешь, – с нотками раздражения в голосе повторил Учиха. – Давай помогу, – терпеливо сказала Конан. Она закинула худую руку гостьи себе на плечо, обняла её за тонкую талию и помогла доковылять до середины комнаты. Оказавшись рядом с тазом, Харуно ухватилась свободной рукой за бортик и тяжело выдохнула. – Ты чего? – Меня тошнит. – Сильно? Когда ты последний раз ела? Сакура не успела ответить. Черная кислая желчь обожгла гортань и вышла из девушки через рот и нос, забрызгав лосины рядом стоящей Конан. В таз с водой она, правда, не попала. Каким-то чудом. – Ебушки-воробушки... – вырвалось у Наруто. Саске подошёл к Сакуре и беспомощно встал напротив неё. Он ничего не мог сделать. Ничем не мог помочь. Только стоять и смотреть, как его возлюбленную рвет черной, как уголь, желчью под ноги первой встречной куноичи. Это раздражало. Это пробуждало в нём злость. Отвратительная беспомощность заставляла мозг Саске вскипать. – Прости… – захныкала Сакура. Истерика вырвалась вместе с тошнотой. Слёзы сами собой катились по щекам. Рвотный рефлекс заставлял больно сокращаться желудок и пищевод. – Ничего страшного, – тихо прошептала Конан, помогая Сакуре сесть на край громадного таза. – Просто резко встала. Бывает. Я уже такое видела у некоторых своих товарищей, которые приходили в себя после тяжелых сражений. У тебя, к тому же, месячные. Организм ослаблен. Сакура было отвратительно от самой себя. Хотелось дать себе затрещину. Задушить. К чертовой матери. Лишь бы не испытывать этого чувства стыда перед Конан, Наруто и Саске, которые таращились на неё во все глаза. Конечно, смотрите! Отличное же представление. Просто потрясающее. Вот какую цену приходилось выплачивать Сакуре за обладание Риннеганом и возможность использования таких мощных техник, как Мокутон. Тело было слабым и истощенным. Кожа, покрытая ссадинами, синяками и гематомами, обтягивала выпирающие кости. Все килограммы, которые Сакура успела набрать за год жизни в Кава но Куни, сошли после первых двух боёв. – Подними руки, – мягко попросила Конан, потянувшись к краям рубахи, запачканной в менструальной крови и желчи. – Наруто, иди посторожи нас снаружи, – ледяным тоном попросил Саске. Блондин понимающе кивнул и через стену прошмыгнул в соседнюю комнату. Конан помогла Сакуре сначала раздеться, а затем сесть в таз и опуститься в воду, поддерживая её за подмышки. – Зачем ты мне помогаешь? – проскулила Сакура, не вынося тишины. – А зачем ты помогла нам? – вопросом на вопрос ответила Конан и опустилась рядом с тазом на колени. Горячая вода жгла покрытую ранами кожу. Харуно покрылась мурашками от макушки до пят. Дышать было тяжело. – Очень важно, чтобы ты, Яхико и Нагато были в порядке, – через несколько минут ответила Сакура и сжала бортики таза. – Откуда ты знаешь наши имена? Что ж, Конан имела все основания задавать вопросы, а не отвечать на них. – Мне несложно рассказать, – осторожно заговорила Сакура, – но тебе будет сложно поверить. Конан долго и многозначительно смотрела на Харуно, а затем отвернулась и стянула с себя забрызганные желчью лосины. Под ними оказались белые аккуратные трусики, красиво подчеркивающие форму округлых ягодиц. Сакура стыдливо отвела глаза. Саске присел рядом на корточки и с тоской смотрел на Харуно. – Я постараюсь поверить, – наконец, ответила Конан, когда завязала на бедрах полотенце. – Мне, Яхико и Нагато придется поверить, иначе наши последователи тебя казнят без суда и следствия. Харуно почему-то не удивилась. А как еще к ней должны относиться эти люди? Она появилась на поле боя практически из неоткуда и обладала огромной силой. И на чьей стороне куноичи сражалась - одному богу было известно. Конан вытащила из стопки белья, принесенной Яхико, какие-то тряпки и тюбики. Затем опустилась на колени, смочила одну тряпочку, выдавила из тюбика мыло и начала нежными, медленными движениями гладить Харуно по спине. Смывала засохшую грязь и липкий пот. От первого прикосновения Сакура вздрогнула. Да так, что тазик с водой заходил ходуном. Конан была очень нежна и осторожна в своих движениях, а потому Харуно быстро успокоилась. – Я из будущего, – наконец, призналась Сакура и прижала колени к груди, будто приготовилась отбиваться. Харуно уставилась на воду, в которой плавали сгустки крови. – И что же должно было произойти, не вмешайся ты сегодня? – Яхико должен был погибнуть. – От неожиданного заявления рука Конан дрогнула. Затем продолжила обтирать худую спину и выпирающие ребра. – Нагато – сойти с ума и призвать статую Гедо Мазо, чтобы убить всех людей Ханзо и… – Не погиб! – неожиданно выпалила Конан, нахмурившись. Затем тверже добавила: – Яхико не погиб бы. Ни при каком раскладе не погиб бы. Сакура подняла голову и встретилась взглядом с Учихой. Его черные, как уголь, глаза были невероятно печальными. Он будто знал, о чем думала девушка. Сакура ведь тоже не верила в то, что её друг и возлюбленный способны умереть. Такие мысли просто не укладывались в её розовой голове. Даже, когда девушка увидела их мертвые, остывшие тела, всё равно не поверила. До сих пор не верила. – В моём мире Яхико погиб в возрасте семнадцати лет от куная, который держал в руках Нагато. Ханзо ведь успел выдвинуть свои требования, прежде чем я вмешалась? Он желал смерти лидера Акацки в обмен на твою жизнь, Конан. Синеволосая девушка болезненно нахмурилась. – И что, по-твоему, со мной и Нагато должно было случиться дальше? – Нагато стал бы калекой и превратил бы тело Яхико… и не только его… в Тендо. Он назвал бы их Шестью Путями Пейна. А организация, которую вы создали, в будущем превратилась бы в преступную. – Яхико не погиб… – снова, но уже тверже, прошептала Конан.