Будущее поджидало среди деревьев летом

ТР: Привет, Союз. Как жизнь? СССР: Я тебя, сука, грохну! Т-Ты, сволочь! ТР: Я же ничего не делаю, я тут вообще-то проходил… Рейх презрительно улыбается. Советский Союз угрожающе, надвигается на него. Рейху удается увернуться и он пускает в ход свой удар кулаком. СССР пытается нанести свой. но снова промахивается. ТР: Обломись! Коммунист резко наотмашь ударил Рейху по лицу, потом еще раз и еще и его руки налились и задрожали такой силой, которая заставила Рейха попятиться назад. А Союз с победоносным криком кинулся на него и принялся душить немца — тот стал хрипеть и дергаться. СССР начал рассматривать его лицо — тонкие бесцветные губы, глубоко ввалившиеся щеки, мокрые глаза. Такой красивый… и совершенно неземной взгляд… СССР сильно дернул Рейха за горло и с силой сжал пальцы на нем. Тот захрипел.Но вдруг что-то вошло в живот Союзу. Он посмотрел вниз и увидел торчащий нож, испугался и отскочил от ТР. Третий Рейх: Тише-тише, ты, дрожишь. Советский Союз принялся мелко глотать воздух, закашлялся и отвел взгляд от нового врага и уставился в пол. Третий Рейх: Не кашляй. Будешь знать, мразь. Дальше коммунист не слушал — он терял сознание, чувствуя, что последние остатки воли покидали его голову, а потом потерял сознание совсем. *** Третий Рейх знал, что ему, ему что-то нужно. Какое-нибудь удовольствие… эти мысли были бессильными и болезненными, полностью скрываясь в собственной мутной густоте. Третий Рейху мучительно хотелось любви, наслаждения и тепла, без них он чувствовал себя одиноким, изможденным и несчастным, и был этому всему только свидетель. Желание прорастало все глубже и глубже. Возникла явная необходимость чего-то такого, в чем Третий обретет покой. Но когда? Его девушка, Франция, бросила его, разбила сердце, расчленила его на две части и спрятала эти части где-то в складках своего роскошного платья. Но потом на горизонте появился Советский Союз и унес все чувства с собой. Союз был воплощением его отвратительного и страшного желания. И этот Союз вдруг грубо нарушил его мир, провоцировал, посреди ночи пришёл к нему домой. Тогда Рейх сорвался и сделал его своим. А тот… предал его и попытался убить. Рейха. СССР душил, впивался ногтями в кожу. Ненавидел до судорог и хотел уничтожить. Дрожал перед этим, до омерзения. Голыми руками. Унизил. Какая мерзость… Рейх осознал.содрогнулся, притих. И отчаянно пошёл на риск. Но ему было жалко мужчину — он промыл ему рану и перевязал и оставил лежать в подвале. Союз был таким холодным, слабым и беспомощным… а Рейха согрела злость. Но он знал, как наказать своего питомца. *** Придя в себя, наконец, СССР, почувствовал себя старым мешком. От слабости. В подвале теперь был только он и там воняло кровью. Его живот был забинтован, а на бинтах расползалось кровавое пятно. Бинты были белые и пахли сыростью. Хотелось пить, хотелось куда-то идти, двигаться, бежать. Но вместо этого хотелось и умереть… Но умирать было нельзя. Где-то там, за километры от него, в летнем лагере были его дети… они нуждались в нем. Жизнь проходила. Жизнь! Как бы это слово, прекрасное и бесчеловечное… сейчас неведомо. Вдруг дверь в подвал снова открылась, по лестнице спустился Рейх, явно собранный и уверенный. Его лицо было почти спокойным. СССР же был угнетен и чувствовал обиду. ТР: Ну как ты тут? СССР: Твой дом как и ты сам огромное ведро помоев! ТР: Ну ничего, скоро привыкнешь. СССР: Ты упырь замшелый, видно ты подзабыл, что случилось в прошлый раз?! ТР: В прошлый? В сущности ничего такого. По-моему все просто, ты показал свое уродливое нутро. Сейчас будет более приятный момент. Не переживай. Я просто хочу с тобой поговорить. СССР: О чём поговорить? Ты видишь, я не в настроении, падаль. ТР: Ничего удивительного. Да ты вообще еще и бледный… агрессивный. СССР: А ты совсем не изменился… такой же тупой! ТР: Хе-хмм… хехе… ха-ха… мхех… тебе виднее. СССР: Мне вообще- Вдруг Третий Рейх запихнул что-то в рот коммунисту, это была еда, но отвратительная. ТР: Да, пожиратель помоек. Это собачий корм! И залился смехом. А Советский Союз выплюнул эту гадость на пол. СССР: Ты совсем долбанутый?! ТР: Я просто кормлю свою собачку, хи-хи-хи, не волнуйся. Советский Союз потерял дар речи. Тогда он в такой ярости, что был не в силах говорить. А Рейх ушёл из подвала, тоже промолчав. *** Ещё несколько дней подряд Третий Рейх без слов заходил к Союзу, бросал на пол новые и новые порции собачьего корма и уходил, ничего не говоря. . Коммунист всё это время голодал и думал. Его размышления постепенно становились всё более бессвязными. Внезапно в его голове всё прояснилось и прочнее, так что в один из дней, он мог даже связать несколько слов, они оформились в вопрос «зачем?». Казалось, его мозг сделал маленький подвиг (а может и нет), который сделал его способным трезво воспринимать действительность. А действительность вдруг помутилась — теперь она непонятная, запутанная, острая. Он даже не заметил, что возле него стоит Третий Рейх. СССР: Скажи мне, чего ты хочешь, Третий. ТР: Подумай. СССР: Пошел вон! Союз без сил упал на землю. В любое другое время мужчина мог бы прибить Рейха одной рукой, но голод давал о себе знать и забирал все жизненные силы. Студент стал медленно приближаться к жертве, сильно хромая и устрашающе махая шваброй. Вся жизнь перелетела перед глазами Союза. «Он собирается забить меня до смерти этой шваброй?». Глаза его наполнились слезами. «Вот здесь я и умру, не дождавшись своих детей из лагеря. Как Россия будет жить без меня? Он же не справится с этим». Но, на удивление мужчины, Рейх не добил его столь длинным инструментом для мытья полов. Он подошел к СССР и начал раздевать его. СССР: Ты что творишь? ТР: Я лишь хочу отблагодарить тебя за то, что помог тогда справиться с хулиганами. Не переживай, тебе понравится. СССР: Прекрати, грязный извращенец! Но Рейх его не слышал. Парень начал снимать с жертвы боксеры. Союз попытался ударить насильника ногой, но тот ловко схватит ногу жертвы и прижал к земле. Увидев массивный член Союза, Рейх завистливо посмотрела на мужчину. Как бы он хотел иметь аппарат таких же размеров! Но ему от природы досталась лишь маленькая «сигаретка». Студент перевернул СССР на живот. Как бы тот не хотел вырваться, он был слишком слаб и все его попытки оканчивались неудачей. Вот Рейху показалась такая желанная и еще никем не тронутая дырочка. Насильник приставил к аналу Союза швабру, будто размышляя, как лучше начать исполнять свою мечту, замахнулся и грубо и без смазки вошел в свою жертву той стороной швабры, на которой нет тряпки. СССР вскрикнул и попытался вырваться, но боль не давала даже пальцем пошевельнуть. Мужчина умолял Рейха прекратить, но тот лишь ускорялся. Весь подвал наполнился стонами, которые эхом отражались от каменных стен и заставляли СССР сходить с ума. Боль нарастала, а на пол начали капать красные капли крови. Но по лицу насильника было видно, что остановится он не скоро. В глазах Союза начало темнеть. «Меня прямо сейчас насилуют шваброй, а я ничего не могу сделать. Неужели, такова моя судьба? Умереть от разрыва очка шваброй! Лучше бы он меня до смерти забил этой шваброй и я бы не мучился. Даже если я уйду отсюда живым, я не смогу смириться с тем, что меня поимел какой-то студент». Мужчина закрыл глаза, но сильный толчок заставил его их открыть. ТР: Не спать! Просто наслаждайся! Союз хотел сказать пару «ласковых слов», но лишь беззвучно открыл рот. Сил не хватало даже для того, чтобы издать даже малейший звук. СССР чувствовал, с какой скоростью его анал превращается на что-то на подобие фарша. Кусок его кишки с помощью крови прилип к швабре и телипался туда-сюда. Спустя 25 минут, когда СССР уже смирился со своей участью, Рейх грубо вынул из него швабру, покрытую кровью и кусками анала Союза, после чего из тяжело дышащего мужчины начала выливаться кровь. Штаны насильника вдруг стали мокрыми — он кончил, издав сладкий и продолжительный стон. ТР: Ну что, дружище, тебе понравилось? Но голая жертва не ответила. СССР лежал на холодном полу в луже собственной крови, хрипло дыша и невидящим взглядом смотря в одну точку. ТР: Молчание знак согласия, верно? *** СССР открыл глаза. Он лежал совсем без ничего на холодном полу. У него уже не было и ниточки мыслей. Тяжело дышать. В голове потихоньку вспыхивали воспоминания. Клубилась боль. Мужчина помнил, как Рейх ходил туда-сюда, лечил его… Но хотелось только одного — спать. По телу прошла волна дрожи. Союз потянулся к своей одежде — начал одевать её. Схватив, успел нацепить на худое тело и тихо, отрешённо оделся. Медленно передёрнулся, расправил плечи. Тревожное дыхание затихло. Стал размышлять о том, насколько же всё-таки он невезучий. Как же так вышло?..