***
Иван тоже не мог уснуть, за исключением лишь того, что ему не снились кошмары. Он просто не хотел и всё это время провёл в ноутбуке, сидя в интернете. Он хотел бы поговорить с Хулией, потому что именно с ней проводил последний месяц после того, как они покинули интернат, но знал, что в это время она уже спит. Так было всегда. Хулия засыпала слишком быстро и крепко. Даже на матах в пансионе, он ещё какое-то время наблюдал за её сном, прежде чем самому провалиться в мир Морфея. Однако, как выяснилось, ему всё же стоило ей позвонить раньше. — Иван, — голос её дрожал, когда он ответил на звонок и он тут же понял, что она плачет, отчего сердце на мгновение перестало биться. Почему она плачет? Что могло произойти? — Иван, пожалуйста, ты мне очень нужен. Он хотел бы спросить у неё, что случилось и где она, но связь оборвалась. По всей видимости она всё же была дома, и это хоть немного его успокаивало, пока он судорожно пытался натянуть на себя всё, что попадётся ему под руку. Он с топотом спустился по лестнице вниз, чудом никого не разбудив в доме, в котором они временно жили с Марией, и направился уже изученным маршрутом. Они уже месяц дома, и не прошло ни одного дня, когда бы они не виделись. Они всегда были вместе. И Иван знал, что Хулия просто так не будет звонить ему в три часа ночи, зарёванная и шмыгающая носом, прося его придти к ней. Она открыла ему дверь самостоятельно, завёрнутая в махровый халат, в пушистых тапочках и с распущенными длинными волосами. Она обнимала себя руками, уже не плача, но он видел бледные дорожки от слёз на её щеках и от этого становилось ещё хуже. — Что случилось? — спросил он, перехватывая её ледяные ладони в свои. — Ты ледяная. Это снова произошло? Она лишь отрицательно замотала головой в разные стороны, но так ни слова и не сказала. — Хулия, — он осторожно провёл ладонью по её щеке, отмечая, что они всё ещё не до конца высохли. Она перестала плакать совсем недавно. — Это, на самом деле, пустяки, — начала она, — И я не должна была тебе звонить, потому что… — Ты всё правильно сделала, — запротестовал Нойрет, убирая волосы с её лица назад и удерживая его в ладонях, — Что случилось? Расскажи мне. Она поджимает губы, смотря на него молящим взглядом. — Я боюсь спать, — выпаливает она ему и он замирает на месте. — Что значит боишься? — удивляется он, удерживая её за плечи. — Тебе кто-то угрожает? — Нет, — спешит опровергнуть она, — Нет, не из-за этого. Просто… Каждый раз, когда я закрываю глаза, я вижу, как тебя убивают. Я вижу Эву и Уго, Нойрета… Я не могу… — она снова плачет, закрывая лицо руками, — Я просто не могу. Последний сон был с тобой и ты сказал позвонить тебе, но я… — Тшшш, — Нойрет перехватил её уже в движении, крепко прижимая к себе, — Я всё понял. Я понял тебя, малыш. Она кивает головой, обнимая его в ответ и укладывая голову на его плече. — Я так сильно хочу спать, — бормочет она ему. Иван отстраняет её от себя и берёт подмышками, чтобы поднять на руки. Она охватывает его ногами, обнимая за шею и утыкаясь туда же носом, понимая, что, возможно, уснёт ещё до того, как он донесёт её до кровати. — Остнься со мной, пожалуйста, — просит она его и он лишь усмехается, кивая. Ей этого достаточно. Она была права, Иван кладёт её на кровать, когда она уже спит и ложится рядом, позволяя обнять себя, как мягкую игрушку. С ним она, наконец-то, может расслабиться и из-за этого больше не видит тех ужасных снов. Он знает это, и именно поэтому позволяет себе также закрыть глаза. И удивительно, как в объятиях друг друга они могут за мгновение уснуть. Даже тогда, когда, казалось бы, сна не было ни в одном глазу.***
Елена вошла в комнату дочери в десятом часу утра и явно не ожидала увидеть её в объятиях своего парня. Она положительно отнеслась к тому, что они вместе, но в одной кровати спать в её доме они точно не могли. К тому же таким образом, что Хулия практически втиснулась в него и из-за него было видно лишь только её голову. Она оправдывала себя тем, что предыдущие отношения Хулии начинались абсолютно также и именно поэтому сейчас это было недопустимым. — Хулия! — громко крикнула она, отчего оба подростка тут же проснулись, дёрнувшись от испуга. Иван до сих пор продолжал обнимать её, и кажется, что не собирался отпускать. — Сеньора Медина, я вам всё объясню, — начал было Нойрет, но женщина одарила его грозным взглядом, из-за которого ему самому стало не по себе. Хулия также съёжилась под пристальным взглядом матери и Иван заметил, что, отчасти, она её даже боится. Волосы спутались ото сна и лезли ей в лицо, и, в любой другой ситуации, пареню показалось бы это милым, и он заботливо заправил их ей за ушко, но не сейчас. — Мне не нужны объяснения, — возразила Елена, глядя на дочь, — Пока ты живёшь в моём доме, в твоей постели не должно быть никого, кроме тебя самой. Тебе это понятно? — женщина собиралась уже уходить, когда первая слезинка скатилась по щеке Хулии. — Постойте! — остановил её Иван, встав с кровати. На нём по-прежнему были спортивные штаны и кофта, которые он нацепил в спешке ночью, когда Хулия ему позвонила. — Дело в том, что между нами ничего не было, и вы можете быть уверены, что не будет. По крайней мере в вашем доме. Но я не мог не придти, потому что Хулии было страшно и… — Страшно? — усмехнулась женщина. — Она уже давно не маленькая девочка, чтобы потакать каждой её прихоти. — Но это не прихоть! — воскликнул Иван. — Страх — это не прихоть, сеньора. Страх нужно побороть, а если оставить всё как есть, он просто поглатит и не оставит ни капельки надежды. Елена косо улыбнулась, склонив голову. Этот парень говорил правильные вещи, и женщина знала это изначально. Также, как и то, что отношения её дочери достаточно серьёзные на этот раз. Она видела, как сильно Иван её любит, и как сильно любит она этого парня. Они явно прошли через многое, и то, что этот мальчишка сорвался посреди ночи, чтобы придти к ней, потому что ей стало страшно, говорило о многом. В интернате явно произошло что-то серьёзнее обычного вируса и карантина. Они все выглядят так, словно прошли через Ад. — Если я когда-нибудь застану вас роздетыми… — начинает Медина, но Иван мгновенно её прерывает. — Этого не будет, — обещает он, хотя, определённо думает о том, как теперь заниматься сексом, если этого нельзя делать ни у неё, ни у него. Но это должно быть последним, о чём он должен думать сейчас. Главное, чтобы Хулия была спокойна, а остальное они, уж, точно решат. — Хорошо, — соглашается женщина, — А теперь живо за стол. Оба! — Так точно! — Иван отдаёт ей честь, когда Хулия опускает взгляд вниз. Определённо, это её единственный парень, который хоть как-то пытается наладить отношения с её матерью. И она не думает, что это плохо, просто воспоминания о предыдущем мужчине в её жизни бьют слишком больно, напоминая, как сильно она когда-то ошиблась, и сколько много боли принесла не только себе, но и своей матери. — Теперь нам будет немного сложнее заниматься любовью, — начинает парень, когда мать всё же выходит за дверь, а он возвращается в постель к девушке, — Но мы обязательно что-нибудь придумаем. Хулия поднимает на него взгляд и улыбается. Ей нравится, каким он стал и что он стал таким ради неё. Однако все эти моменты с ночными кошмарами и звонками ему, ей абсолютно не нравятся. Не то, чтобы ей не хотелось, чтобы он приходил. Наоборот, он нужен был ей как никогда. Но она не хотела быть той девушкой, которая вырывает своего парня ото сна и заставляет бежать к ней посреди ночи. — Прости меня, — бормочет она, заправляя длинные волосы за уши. Улыбка с лица Ивана мгновенно сползает. — За что я должен тебя простить? — спрашивает он, садясь рядом и кладя руку ей на обнажённую из-под халата коленку. — За то, что выдернула тебя из постели посреди ночи, — продолжает Медина, подняв лишь виноваты взгляд. Иван усмехается, щелкая пальцем ей по носу, а потом тянет к себе, чтобы обнять. Она падает к нему и он укладывает её так, чтобы её голова лежала на его плече, пока он целует её шею. — Ты можешь звонить мне в любое время, и я примчусь к тебе, где бы я ни был, — говорит он ей, — Поняла? Хулия кивает головой, прикрывая глаза, пока его руки нежно гладят её живот. Она до сих пор не может поверить в то, что им больше не придётся прятаться от всех, спасать свои жизни и делить маленькую неудобную кровать в их спальнях, однако реальность всё-таки такова, что всё плохое осталось далеко позади. Скоро начнётся новая жизнь в университете, и, к сожалению, они, наверное, станут реже видеться. — Даже когда мы пойдём учиться? — спрашивает она, усмехаясь. — Ты сорвёшься с пары и примчишься ко мне, если я просто захочу тебя увидеть? — Не так буквально, но да. Ради тебя я сорвусь с пары, получу кучу неутов, соглашусь на отчисление, если это будет выбор между тобой и учёбой. Хулия снова усмехается, но она прекрасно знает, что это действительно так. Она просто очень надеется, что таких случаев никогда не произойдёт. — Ладно, тогда я обещаю, что я тоже сделаю всё ради тебя, — она отстраняет с от него и переворачивается к нему лицом, склоняя голову на бок и мило улыбаясь. Иван улыбается в ответ, но кроме того, насколько она милая и любимая, не видит больше ничего вокруг. Разве он мог себе когда-либо представить, что когда-нибудь проснётся вот так рядом с ней, без единого намёка на косметику, с такой нежной и невероятно красивой, и будет беспредельно счастлив, потому что ему больше ничего для этого не нужно, кроме неё? Наверное, всё же, нет. Он даже не мог представить себя так с Каролиной, когда встречался с ней, потому что изначально понимал, что это были временные отношения, и вечные побои и ругонь отца не позволяли ему раскрыться перед девушкой в полной мере. Только Хулия смогла пробить его возведнную стену и дать ему всё, что нужно для настоящей любви. Они спускаются на кухню, откуда уже раздаётся прекрасный аромат блинчиков и Хулия спешит на них, словно бы никогда не ела. Сегодня Нойрет узнаёт ещё одно блюдо, которое она так любит, помимо школьных булочек, который пёк Фермин.***
Иван ещё пару дней назад договорился встретиться с Маркосом и Вики, и Хулия также должна быть на этой встрече. Так случилось, что только они оба виделись каждый день на протяжении месяца, когда как двое из их компашки жили достаточно далеко и сегодня первый день, когда они все вместе встречаются спустя месяц разлуки. Хулия и Вики очень сильно сдружились за последние полгода, особенно после смерти Кароль. Они всегда находились рядом и это их сблизило. Ивану нравилось, что они так сплочились, потому что они обе ему дороги. Что касается Маркоса, то он тоже относится к Хулии с особой любовью, словно бы является для неё братом. Именно он рассказал ему потом о безумных планах Медина по попыткам доказать ему, что они должны быть вместе несмотря ни на что. И только сейчас он понимает, каким придурком был, когда заставлял её так сильно страдать. Его девочка. Его Хулия. Такая нежная и невероятно красивая. Она всегда была рядом с ним и он не имел права на то, чтобы так обращаться с ней. Она едва не погибла в плену Эвы, и спустя месяц он просто растоптал все её чувства, словно бы они ничего не значили. Он никогда не сможет забыть её слёз, того, как она убегала от него, когда он обижал её. Ему хочется самому себе как следует втащить за все свои выходки. А она… А она простила ему абсолютно всё, потому что она — лучшее, что случилось в его жизни, и, временами, ему кажется, что он просто не достоин её. Он уходит домой после завтрака с ней, чтобы собраться и привести себя в порядок. Иван знает, что, когда вернётся за ней, она, как всегда, будет превосходна. И он понятия не имеет, какими такими заслугами смог завоевать такую девушку, как она. Он ни сколько не ошибся, и, как только она вышла из-за ворот в своём красивом цветастом платье чуть выше колен, с распущенными вьющимися волосами…когда глаза её светились при свете дня, он понял, что ещё больше влюбляется в неё. Ему казалось, что красивее, чем она была до этого, быть невозможно, сейчас же он убедился в обратном. Иван не заметил того, что всё это время пожрал её взглядом, не выражая при этом никаких эмоций. — Тебе не нравится? — расстроилась она, опуская взгляд, чтобы осмотреть себя в очередной раз. Только тогда он смог придти в себя. — Ты восхитительна, детка, — говорит он ей, — Никогда даже не сомневайся в этом. Теперь она смущённо опускает взгляд, улыбаясь ему. — Мы так давно не виделись с Маркосом и Вики, что я боюсь представить, какой будет эта встреча, — она берёт его под руку и они сравниваются. Даже на каблуках она остаётся ниже него. Они договорились встретиться в кафе, потому что очень давно планировали эту встречу. Они знали заранее, что когда-нибудь спроведливость всё же восторжествует, и они смогут выбраться живыми и невредимыми. К сожалению, это произошло не со всеми, но они были горды тем, что смогли выжить в этом кошмаре. Девочки видят друг друга ещё из далека и бегут навстречу с дикими воплями о том, как они скучали. Они обе сталкиваются в объятиях, едва ли удерживая равновесие, и Ивану кажется, что Вики, в какой-то момент удерживает их обоих, потому что Хулия едва ли касается земли ногами. У них с Маркосом всё обходится лишь крепким дружески объятием, а потом они просто по-очереди обнимают девчонок. Кажется, что они не виделись целую вечность, хотя прошёл всего лишь месяц. Их компашка снова вместе, как всегда и было. И как бы они ненавидели всех людей из Оттокса и Нойрета, именно они заставили понять, кто из них действительно друг. От них ушла Каролина, которую они не смогли даже похоронить, и Роке, который всех предал. Каэтано покинул их раньше всех, но как оказалось, он действительно был настоящим другом. Было грустно, но одновременно и весело от того, что всё это закончилось и они отомстили за всех тех, кого они когда-то потеряли. — Вы оба ещё не успели переубивать друг друга за этот месяц? — смеётся Вики, хотя ещё издалека видела, как они вместе шли за ручку на эту встречу. — Нет, — отвечает ей Хулия, — Иван слишком милый и заботливый, — она проводит ладошкой по его щеке и он улыбается как последний пацан, которого похвалили за хорошее поведение. Виктория улыбается, действительно счастливая за них, потому что эти двое заслуживали запредельного счастья. — Конечно я буду милым и заботливым, если меня моя тёща каждое утро подкармливает блинчиками со сгущёнкой, — смеётся он и тут же получает лёгкий подзатыльник от Медина. — Не знаю, каким образом это произошло, но этот оболтус теперь в любимчиках у моей мамы, несмотря на то, что она застала нас сегодня в постели вместе, — улыбается девушка. — То есть вы уже никого не стесняетесь? — смеётся Маркос. — Мы не спали вместе. Просто… — начинает Хулия, но понимает, что своими проблемами только испортит их встречу. — Просто что? — спрашивает Вики, и Маркос с таким же интересом смотрит на неё. — Сегодня ей снились кошмары на протяжение всей ночи, — продолжает за неё Нойрет, — Такое частенько случалось и со мной после того, как мы смогли выбраться из этого чёртового интерната, но сегодняшняя ночь была незабываемой. Я никогда ещё так быстро не бегал. — Я позвонила ему в три часа ночи и попросила придти, — виновато опускает взгляд Медина, но гордая улыбка всё никак не исчезает с её губ. — Кошмары снятся и мне, — соглашаются со всем Маркос с Викторией. Они рассказывают о том, какие сны снились им, пока они идут к нужному им кафе. Хулия и Вики идут под ручку, как и всегда, и это очень мило, если бы Иван не хотел держать свою девушку постоянно рядом с собой.Особенно в последнее время, когда они стали так близки. Ему становится не по себе от мысли, что в какой-то момент он ловит себя на собственичестве.