* * *
— Долго нам ещё тут сидеть? — шёпотом интересуется Какаши, наклонившись к ней ближе. — Без понятия, — честно отвечает Сэцуко и палочками поддевает кусочек рыбы. — Напомни, — он фыркает. — Что мы вообще тут забыли? — Мы не можем отказать Даймё, — она кладёт небольшой кусочек мяса и ему на тарелку. — Это во-первых. Во-вторых, ты уже два месяца Хокаге, и это должно быть ваше первое, формально конечно, знакомство. В-третьих, война закончилась четыре месяца назад, и это тоже повод для встречи. Сомневаюсь, что у этих слабохарактерных, жалких и до безобразия жадных людей, есть какой-то добрый умысел. Но, если тебя это обрадует, то мы не одни такие: Мизукаге откровенно зевает, — Сэцуко мимолётно смотрит на Мэй, зевающую уже в который раз. — Хокаге-сама, — внезапно обращается к Какаши Даймё страны Огня. — А как ваши дела? Слышал, глава клана Нара играет довольно большую и серьёзную роль в нынешней работе Конохагакуре. Гаара смотрит на девушку с искренним «простите» в глазах, потому что именно он, по их первоначальному плану, должен был отвлекать Даймё на себя. Ни Сэцуко, ни Какаши не горели желанием общаться с этими людьми. — Вы правы, — кивает Хатаке. — Глава клана Нара действительно делает очень много для нашей деревни. Сэцуко крепче сжимает челюсти и недовольно смотрит на усмехнувшегося друга, который смотрит на неё в ответ. «Каждый сам за себя, не так ли?» — Но наш Хокаге — главная фигура во всём этом, — возражает Нара. — Шестой Хокаге с самого своего назначения делает всё, чтобы Конохагакуре процветала. И она процветает. Даже сияет, я бы сказала. Какаши поджимает губы, чтобы подавить улыбку, не подходящую для такой ситуации. Он с Сэцуко все четыре месяца, сразу после окончания Четвёртой Мировой Войны Шиноби, везде были вместе. С того момента, как он стал Шестым Хокаге, они буквально не расставались больше, чем пару часов. Дел было до безумного много, бумаг бесконечное количество, а они решали всё это вдвоём: все дипломатические встречи, вся бумажная волокита, все встречи между Каге, собрания глав кланов, — всегда вместе. Волновало ли это людей? Очень сильно. Их друзья, кажется, были единственными, кто не шептались об их близком общении. «Кажется, между Шестым Хокаге-самой и Сэцуко-самой, главой клана Нара, что-то серьёзное! Они постоянно вместе и так близко! Шепчутся, смеются, часто ходят вдвоём в бары, а ещё некоторые говорят, что они часто бывают у Хокаге-самы дома» — такие сплетни были у каждого на слуху. Это было забавно. — Что ж, это хорошо, — несколько раз кивает Даймё. — Очень хорошо… Прекрасно… Глава клана Нара превосходный работник и союзник, Хокаге-сама, не упустите её. Хатаке тут же напрягается и хмурится, уперевшись взглядом в стол. Это звучало как угроза.* * *
— Ну, Сэцуко-сан! — восклицает Наруто, надув губы. — Наруто, — девушка тяжело вздыхает и поднимает на него взгляд, а он тут же тушуется, потому что видит, как измотано и устало она выглядит. — Я не могу. Не сейчас. — Но… — Узумаки поджимает губы. — Он ждёт тебя. — Знаю, — просто отвечает Сэцуко и снова опускает голову, продолжив заполнять документы. — Сэцуко, — внезапно прерывает их Какаши, сидящий за главным столом в кабинете, как и положено Хокаге. — Если тебе нужно, то я и сам справлюсь с документами на сегодня. Подпишу разрешение на посещение, и тебя без проблем пропустят. — Не нужно, — настойчивее повторяет Нара и крепче сжимает в руке кисть. — Послушай, Наруто, я не могу не из-за дел в резиденции, точно не из-за них, — она убирает за ухо упавшую на лицо прядь и снова смотрит на парня, стоящего перед её столом. — Просто не могу. — Но почему, Сэцуко-сан?.. Саске ждёт тебя. Каждый раз, когда я говорю про тебя, он словно меняется. Ему тяжело. Без тебя. — Я знаю, — повторяет девушка. — Прошло пять месяцев, и ты ни разу не зашла к нему… Я просто… просто не хочу видеть, как ему больно, — Наруто скрепляет руки в замок и опускает голову, смотря себе под ноги. — Прости, Наруто, — Сэцуко приподнимает уголок губ. — Я не делаю это с такой целью, поверь. — Верю, — понуро отвечает парень и перекатывается с носков на пятки, а затем вздыхает. — Я пойду… Когда дверь закрывает, кабинет погружается в молчание, но и оно не длится долго: — Берёшь измором? — спрашивает Какаши, не отрываясь от бумаг. — Тебя? Я подумаю, — буднично отзывается Нара. — Ты знаешь, о чём я. — О ком, ты хотел сказать? — выгибает брови Сэцуко и поднимает голову. Хокаге закатывает глаза на её тон и смотрит серьёзно. — Ты всё ещё не веришь? — мягко интересуется Хатаке. — Как тебе сказать? — девушка пишет своё имя, а затем ставит именную печать снизу на листке. — Я верю, в большинстве своём, но какая-то часть меня… боится сделать не так, как нужно. Саске ведь ребёнок, — она откладывает печать в сторону и упирается локтями в стол, запуская ладони в волосы. — Ему нужно то, что я не могу ему дать: забота, постоянное нахождение рядом, ласка, нежность и мягкость. Я просто не умею быть такой. — Ты умеешь, — возражает мужчина. — Но не так, как другие. Саске знает, что его чувства не односторонние, и я тоже знаю это, потому что видел вас вдвоём. А сейчас, когда ты буквально игнорируешь его существование, он может думать наоборот, может думать, что он не нужен тебе. И ведь это неправда. Ты путаешь его, вводишь в заблуждение, лжёшь, хотя в действительности всё по-другому. — Чёрт, — Сэцуко откидывается на спинку кресла и трёт переносицу, прикрыв глаза. — Ты ничего нового не открыл для меня, к сожалению. — Ты делаешь для него очень многое, Сэцуко, и это тоже неновая информация. Пока многие думают, что тебе плевать на его нахождение в тюрьме, ты готовишь всё необходимое: место, себя, документы, — чтобы взять ответственность на себя за него. Запомни: ты умеешь любить. Так сильно, как это возможно, но не так, как другие. И это нормально. Твои действия говорят гораздо громче, чем слова. — Знаешь, — Нара открывает глаза и смотрит на него, прищурившись. — Я невозможно сильно ценю тебя, Хатаке Какаши. Какаши смеётся и кивает, давая понять, что уже знает это. — Я тоже, Нара Сэцуко. Невозможно сильно.* * *
Сакура краснеет, когда кончики их пальцев соприкасаются. Исаму, не замечая этого, терпеливо ждёт, пока девушка заберёт стакан из его руки, а затем передаёт небольшие бутылки алкоголя Сэцуко и Ютаро, которые относят их на общий стол, зарезервированный специально для них и именно в этот вечер. Сегодня десятое апреля — ровно полгода с их победы. Нара присаживается на диван рядом с Какаши и молча протягивает ему бутылку с сакэ, которую тот открывает, а затем тянется к ещё одной в её руках и открывает её тоже. — Не начинайте без нас, — просит Исаму, чуть нахмурив брови. — Чёрт, Исаму, — тихо стонет Сэцуко. — Мы имеем право хотя бы напиться? — Я подумаю над этим, — отвечает её друг, и девушка откидывается на мягкую спинку дивана с тяжёлым, долгим вздохом. — Дыши, — любезно советует Хатаке и усмехается. За столом сидят многие из их компании: команда тринадцать, Какаши, Наруто и Сакура, Ино-Шика-Чо и Хината с Кибой. Когда все наконец усаживаются, Сэцуко и Какаши чокаются и одновременно делают первые глотки. Остальные смотрят на них непонимающе, а им всё равно, потому что этот день — их единственный выходной за столько времени. — Выглядите измученно, — замечает Ютаро. — Да что ты? — фыркает Нара, а Хатаке извиняюще улыбается, потому что девушка в последнее время слишком нервная, от того и ёрничает много. — У неё стресс, — коротко поясняет, и Тё кивает. Он и не собирался обижаться. — Что ж, — Киба внезапно начинает говорить. Он поднимает свою бутылку алкоголя. — Сегодня… уже полгода с нашей победы. Не год, но дата всё равно значимая. И мы должны вполне им насладиться. Многое отпустить. И не расстраиваться, что некоторых среди нас нет. За нас и победу! — на его восклик все одобрительно кивают и совместно чокаются, пока Сэцуко, нахмурившись ещё сильнее, сидит на углу стола и смотрит в потолок. «…Некоторых среди нас нет» Крепко зажмуривается и выдыхает сквозь зубы, а затем делает маленькие глотки и тем самым постепенно опустошает бутылку. — Не уходи в запой, — хмыкает Исаму, и Нара закатывает на это глаза. — Как у вас дела? Мы с вами видимся, слава Ками, хотя бы раз в пару недель. — Прошло полгода, проблем очень много, — отвечает Какаши. — На год после победы планируется торжественный ужин, где соберутся все Каге и Даймё, а также многочисленные участники войны: те, кто принимали активное участие, то есть и вы подходите под это описание. — Чёрт, точно, — Сэцуко, что ей несвойственно, скатывается по спинке дивана и поджимает губы. Она напоминает Исаму ребёнка, и он слабо улыбается. — После той встречи два месяца назад, я не горю желанием находиться с Даймё в одном помещении, а они всё пристают. — В каком смысле? — спрашивает Шикамару, выпрямившись. — Даймё страны Огня выражает заинтересованность во мне… — она вздыхает и принимает бутылку сакэ, которую Хатаке протягивает ей. — Это напрягает. От его лица и от лица его сына, и всей их резиденции мне присылают какие-то приглашения. Задабривают? Ещё один раз был букет, но я его выкинула. Они не стесняются присылать это прямиком в резиденцию Хокаге. — Если бы Саске видел это… — говорит Наруто, но тут же замолкает и испуганно смотрит на девушку, которая моментально мрачнеет. — Он бы оправдал своё звание «мстителя», — внезапно продолжает за него Сэцуко, но не смотрит ни на кого из них.* * *
— Сэцуко-сама, — появившийся рядом с ней молодой парень с бокалом в руке, улыбается. — Приятно, что Вы посетили хотя бы это событие. — Год после победы — значимая дата, — равнодушно отвечает Нара и тут же встречается взглядом с Наруто, который посмотрел на неё с вопросом в глазах. — Я пришла сюда ради друзей. Запомните одну вещь, — Сэцуко оборачивается на парня. — Меня не волнуют ни Вы, ни Ваш отец-Даймё, ни Ваши подчинённые. Что бы не предприняли, я останусь в Конохагакуре рядом с Хокаге и своим кланом. Прекратите отправлять мне посылки и приглашения. Хорошего вечера, — она склоняет голову и уходит к Узумаки, который склоняет голову в бок. — Всё хорошо, Сэцуко-сан? — Не волнуйся. Расслабься и веселись, Наруто, сегодня ведь твой день рождения. — Сэцуко-сан, — Наруто смотрит ей в глаза. — Выполнишь мою просьбу? В честь дня рождения. Она догадывается, о чём он попросит. Для этого нет необходимости читать его мысли, потому что голубые глаза напротив говорят намного больше. — Уверен, что хочешь попросить именно этого? — Да. Пожалуйста. — В честь дня рождения, — Нара приподнимает свой бокал, и они чокаются.* * *
Саске слушает тихие шаги за дверью своей камеры. — Не прикасаться, не выводить на эмоции, повязку с глаз не снимать, лимит в полчаса, — перечисляет правила мужчина. Тихий скрип. Снова шаги. Его посетитель оказывается прямо перед ним, а затем прохладные пальцы касаются сначала щёк, совсем поверхностно, но он ощутимо вздрагивает. Дёргает носом и тихо вдыхает запах, моментально появившийся в комнате. Такой полюбившийся ему запах он не может ни с чем спутать. — Нельзя трогать! — Да плевать мне, — резко отвечает Сэцуко и аккуратно снимает белую повязку. — Закройте дверь и дайте полчаса, как нам и положено. — Но!.. — Вы серьёзно будете мне возражать? — Нара вскидывает брови и равнодушно смотрит на охранника, который поджимает губы и с тихим бормотанием «нет, Сэцуко-сама» уходит. Повязка оказывается на жёсткой койке рядом с Саске, который упирается взглядом в пол. Он ещё не решил смотреть или нет. Сэцуко усаживается напротив, на деревянный стул, закидывает ногу на ногу и рассматривает Учиху. — Единственным желанием, которое Наруто попросил у меня на собственный день рождения месяц назад — было моё посещение этого места, — первая нарушает тишину девушка. — Он пытался сделать это на протяжении всего твоего нахождения здесь, и это, наверное, радует меня. Тот факт, что у тебя есть Наруто, радует меня. И, полагаю, тебе абсолютно не нравится то, что я ни разу не пришла к тебе. Возможно, тебя это злит, и это нормально. Я не собираюсь оправдываться или просить прощения, потому что у меня были причины на такое поведение. — Какие? — хрипло спрашивает Саске и тихо кашляет, потому что от непривычки горло чуть саднит. — Ты — главная причина, Саске. — Здесь были все, даже твой друг из клана Сато, но не ты. Он пытался сказать мне, что тебе сейчас сложно, что ты редко бываешь в собственном доме, что ты в делах, но единственное, что я понял, когда приходили они, — Учиха наконец поднимает свой взгляд на неё, — Я всегда хотел видеть тебя. Сэцуко улыбается и откидывается на спинку неудобного стула, скрестив руки на груди. — Тебя устраивает отношение к тебе здесь? — А ты разве можешь повлиять на это? — Саске распрямляется и ведёт плечами. — Я много что могу, ты только попроси. — Мне всё равно, какое ко мне здесь отношение, — он звенит цепями от наручников, которые сковывают его запястья. — Ты пришла ко мне только из-за Наруто? Если бы он не попросил, так и продолжила бы игнорировать? — Возможно. Ты навряд ли поймёшь это сейчас, но через время осознаешь причины таких моих поступков. Это может звучать эгоистично и несправедливо по отношению к тебе, да, но истина такова. Взрослые такие сложные, верно? — улыбка не пропадает с её лица, а Саске всё рассматривает и рассматривает. Нара похудела, вновь кажется бледнее, в глазах, как бы она ни скрывала, он видит усталость, что подтверждают заметные синяки под глазами. — Сэцуко-сан… — Наруто замолкает и смотрит в пол, поджав губы. — Она очень, я серьёзно, она работает слишком много. Для неё и Какаши-сенсея буквально не существует выходных, они днями могут не появляться дома. Обживаются в резиденции, даже обновили ремонт и поставили диван, на котором иногда спят по очереди. А ведь Сэцуко-сан теперь глава клана Нара, у неё обязанностей стало ещё больше, чем раньше. Она очень уставшая ходит, и я всё время хочу им помочь, но понимаю, что не могу, пока не окончу обучение, которое мне дали. Мне тяжело смотреть на них… — Знаешь, один человек сказал мне, — Сэцуко упирается локтями в свои колени. — «В отношениях есть любимый и любящий. Любящий живёт в отношениях со страстью, преданностью и романтичностью, а любимый наслаждается тем, как ему поклоняются. Любящие часто страдают», а теперь скажи мне... — усмехается и лукаво, сверкая серыми глазами в темноте, спрашивает. — От любви ко мне ты страдаешь? Потому что я, возможно, действительно наслаждаюсь тем, как ты предан мне. — Наслаждаешься? — он копирует её усмешку. Облокачивается руками о свои бёдра и наклоняется чуть вперёд, чтобы их лица были на одной уровне. Заглядывается на глаза напротив и невольно задерживает дыхание, а затем тихо выдыхает и признаётся. — Я встану перед тобой на колени лишь потому, что это может доставить тебе наслаждение.* * *
— И как прошло? — спрашивает Какаши, когда она закрывает за собой дверь в их кабинет. — Я думаю, что не буду в состоянии работать, — задумчиво отвечает Сэцуко и становится перед его столом, а мужчина усмехается и встаёт со стула, тут же разминая затёкшие плечи. — Отлично. Я всё ждал, когда ты устанешь, и мы пойдём куда-нибудь отдохнём. Нара фыркает. — Несмотря на то, что ты буквально идеальный кандидат на пост Хокаге, ты удивительно ленив на этой должности. — Я никогда не хотел быть Хокаге, — отвечает Хатаке и вешает свой плащ на спинку стула. — И до сих пор не понимаю, как согласился. Не понимаю, каким образом ты меня уговорила. — Я тоже до сих пор не понимаю, как ты ведёшься на мои речи, — она пожимает плечами, а затем они оба тихо смеются и выходят из кабинета. Перед дверью стоит Наруто с согнутой в кулак рукой в воздухе. Он открывает рот и вытягивает его в форме буквы «о». — Привет? — выгибает бровь Сэцуко. — Я хотел спросить, как всё прошло, — выдаёт парень, и Какаши насмешливо смотрит на подругу, которая этот взгляд тут же ловит. — Хорошо. — О, — удивлённо выдыхает Узумаки. — Пока ты тут, я могу тебя кое о чём попросить? Это касается Саске, и ты не должен никому об этом говорить, кроме меня или Какаши, естественно. — Хорошо! — активно кивает головой Наруто. — Мы с Какаши уже подготовили все необходимые документы для того, чтобы Саске выпустили из тюрьмы под ответственность другого человека, — она взглядом заставляет парня молчать, когда он только открывает рот. — Я возьму ответственность на себя. Есть две проблемы: старейшины и моя работа в резиденции. Бросить нашего Хокаге я не могу прямо сейчас, мне нужно ещё пару месяцев, а в это время нужен кто-то, кто будет с Саске рядом в доме. И я попрошу тебя помочь нам решить этот вопрос со старейшинами, полагаю, если мы придём туда втроём, то шансы повысятся. — Конечно! Я на всё согласен! — Прелесть какая, — усмехается Нара. — Придёшь завтра в обед, и мы всё обсудим. — Понял, Сэцуко-сан, — он кивает, а затем, поддавшись порыву, крепко её обнимает. — Спасибо, что не бросила его. — Никто и не собирался, — девушка вздыхает. Когда они расходятся с парнем уже перед входом в резиденцию, Сэцуко останавливается и смотрит на Какаши, а затем тихо, но уверенно говорит: — Пусть у Саске поменяют надзирателя и изменят рацион питания. Если потребуется, то я лично наведаюсь к ним, но они должны это выполнить.* * *
— Учиха Саске, на выход! — громко говорит мужчина, открыв дверь в камеру. Саске хмурится, когда с него снимают повязку и медленно, осторожно снимают наручники как с ног, так и с рук. Ему помогают встать и дают время, чтобы привыкнуть, а затем выводят на улицу, где, облокотившись о ближайшее дерево, стоит Наруто. Увидев их, он широко улыбается и в пару шагов оказывается рядом. — Что ты здесь делаешь? — спрашивает Учиха, пока в голове бьётся мысль: «я надеялся увидеть не тебя». — Пришёл за тобой! — радостно отвечает Наруто. — Вы помните условия, Наруто-сама? — уточняет мужчина, всё ещё стоящий рядом, и Узумаки кивает, а затем подхватывает друга под руку и ведёт куда-то вперёд. На улице люди оборачиваются на них и шепчутся, дети указывают на них пальцам и обращаются к своим родителям, но Саске старается не обращать на это внимания, зато обращает его на двухэтажный дом и звон от связки ключей, которую Наруто вытаскивает из кармана. — Эм… — он открывает дверь, а затем отчего-то неловко мнётся. — У тебя, наверное, много вопросов… Учиха показательно молчит, одним взглядом стараясь передать всё непонимание и недовольство сложившейся ситуацией. — В общем, нам пока нужно ознакомиться с домом, потому что я тоже тут в первый раз… А затем будем долго ждать. — Ждать чего? — Кого, — поправляет его Наруто и заходит внутрь. — Вау, вот это домик!* * *
Дом правда был большим: два этажа, которые соединяла просторная деревянная лестница. Одна большая гостиная, соединённая с кухней, своеобразным отделением между ними служил деревянный стол, рассчитанный на человек десять, не меньше. Одна ванная комната с душем на первом этаже, спальня с одной кроватью, комната в конце коридора, в которую Наруто посоветовал лучше не заходить. На втором этаже: спальня с двухместной кроватью, ещё одна спальня с такой же, одна ванная на этот раз с довольно просторной ванной, небольшая библиотека с диваном и аккуратным столиком, на котором стояла ваза с белой астрой. «Обычно эти цветы дарят, когда признаются в любви; они символизируют это чувство. Показывают тайное намерение или глубоко спрятанное чувство, на языке цветов астра означает «не могу думать ни о чём, кроме тебя», «скажи, что любишь, ещё раз», «я люблю тебя больше, чем ты меня». Белая астра — цветок, который он оставил в комнате Сэцуко. Цветок, о значении которого они оба прекрасно знали. Наруто болтал о чём-то, рассказывал о том, что планирует устроить какую-нибудь встречу, чтобы Саске тоже присоединился к ним, а сам Учиха в напряжении сидел в гостиной. Когда ключ в замочной скважине поворачивается, Узумаки подрывается с места в коридор в ту же секунду, а Саске продолжает сидеть на месте. Ему всё ещё кажется, что он ошибается в своих догадках. — И как всё прошло? — интересуется женский голос за стеной, и он невольно выпрямляется. Не ошибается. — Саске почти ничего не говорил, — жалуется Наруто. — Мы всё посмотрели. Как ты нашла такой дом, Сэцуко-сан? И так скоро. — Я работаю с Хокаге, всего лишь подёргаешь за нужные ниточки, и тебе всё сделают. Мне вряд ли кто-то может возразить, теперь моё влияние в Конохагакуре гораздо более сильное, чем было влияние моего отца. Власть — сила, в этом вся загвоздка. Спасибо, что сделал всё это, Наруто, — Сэцуко слабо улыбается и треплет его по голове, отчего парень тут же начинает светиться. — Обращайся! — Приходи утром, хорошо? Я уйду пораньше, потому что бросила Какаши один на один с кучей бумаг сегодня, а он не то чтобы эталон работы с ними. — Сэцуко-сан, а мы можем устроить праздник? Здесь, — уточняет Узумаки. — В честь возвращения Саске. — Попробуй, — хмыкает девушка и отходит чуть в сторону, позволяя ему пройти к двери. — Но согласуй это как-нибудь с моим графиком. — Я постараюсь! Хорошего вечера! — До завтра, — кивает Нара и закрывает дверь. Тихо выдыхает, потому что в этот момент приходит осознание, что всё получилось. Саске сейчас дома. Сэцуко выходит в гостиную комнату и замечает сидящего на бежевом диване Саске, а затем подходит к холодильнику и достаёт банку какого-то малоалкогольного пива: она не особо рассматривала что берёт, когда набирала продукты в пакет. Постояв три секунды, берёт вторую небольшую банку, а затем подходит к дивану и молча протягивает напиток парню. Присаживается в кресло напротив и закидывает ногу на ногу, открывает банку и пьёт пиво, молча наблюдая за тем, как то же самое делает Учиха. — Когда мы попали в Цукуёми, то оказалось, что этот сон был один на троих, в нём была я, Исаму и Ютаро, — она решает начать издалека. — Исаму спросил меня о том, что я буду делать, когда тебя посадят, а это ведь непременно произошло бы. Я изначально планировала сделать так, чтобы тебя выпустили как можно раньше, Саске. Когда после войны ситуация более-менее стала лучше, мы с Какаши задумались над тем, что нам нужно сделать, чтобы всё прошло по плану. Первый пункт: становление главой клана Нара. Это дало бы мне больше шансов, к тому же я не просто глава своего клана, я не просто Нара Сэцуко, я — человек, о котором знают по всему миру. А моё удивительное спасение из Генштаба имеет множество теорий и догадок, и это так смешно, когда я совершенно точно знаю правду, — Саске смотрит на неё внимательно и слушает каждое слово. Он, оказывается, скучал. По голосу, по глазам, по её спокойной речи, по этой расслабленной позе. По ней. — Затем мы занимались сбором необходимых документов, которые подтверждали бы, что я — самая подходящая кандидатура. На это ушло много времени. Месяц назад мы посвятили в наше грандиозное дело Наруто, чтобы он помог нам уговорить старейшин на правах героя. К тому же, пока я работаю, то дома бываю от силы пару раз в неделю, а за тобой нужен присмотр, и этим Наруто тоже займётся. Пока меня не будет, он будет рядом. Два с половиной месяца назад я купила этот дом, занялась ремонтом и… надеюсь, что тебе нравится. Если захочешь что-то поменять — скажи. И если тебе что-то нужно — говори. — Что за комната в конце коридора на этом этаже? — Мой кабинет, — Сэцуко откидывает голову назад и выдыхает, а затем упирается руками в бёдра, чуть наклоняясь вперёд. Смотрит ему в глаза пару секунд совершенно молча, а затем говорит. — Условимся, хорошо? Мы живём вместе. Этот дом наш, общий. Если тебе что-то не нравится, или ты что-то хочешь, мне всё равно, что именно, — скажи, и я сделаю это. Не хочешь напрямую мне — у тебя есть Наруто. Не молчи. Что-то не устраивает в доме, во мне, в моём отношении к тебе или в отношении других к тебе — говори. Твои проблемы — наши проблемы. Если умолчишь, то я всё равно узнаю и решу их, но к этому прибавятся проблемы в наших и так непростых отношениях. Срок — три месяца, а затем ты свободен. За это время ты можешь узнать меня, можешь попытаться понять, можешь осознать, что я не твой человек. Или наоборот. Через три месяца мы поговорим. Я ведь обещала, — она молчит какое-то время, а потом поднимается с кресла и выбрасывает пустую банку в мусорку. — Я в кабинете, если тебе буду нужна. Сэцуко уходит, а Саске шумно выдыхает и откидывается на спинку дивана. Три месяца? Это кажется ему слишком большим сроком, но у него нет права ни отказаться, ни дать согласия, потому что выбора никто не собирался давать. Но три месяца с ней в одном доме звучит довольно хорошо. Осталось лишь выдержать.
* * *
«Довольно хорошо»? Саске передумал. Полтора месяца прошли одновременно спокойно и в той же степени ужасно. Жить в одном доме с Сэцуко и не иметь возможности коснуться её так, как ему хочется — кошмар наяву. Он цепким взглядом наблюдает за тем, как её приобнимает Какаши, как крепко обнимает Сато, а затем Ютаро, и не может избавиться от мысли: «Она моя, не смейте её трогать. Моё». Сжимает челюсти и стеклянный стакан с сакэ в руке, а затем отворачивается и смотрит на Сакуру, которая остановилась перед ним. — Я рада, что ты теперь свободен, Саске-кун, — она улыбается ему. — Без тебя было по-другому. Теперь даже Сэцуко-сан более спокойная и радостная. — Я всё ещё нравлюсь тебе? — Я… — Харуно широко распахивает глаза от удивления. — Я-я не уверена… Я думаю, что… нет, больше нет. Ты ведь, Саске-кун, смотришь на Сэцуко-сан так, словно она для тебя целый мир. Я поняла, что моя влюблённость в тебя, кажется, была ненастоящей, скорее детской. Но то, как влюблён ты… это совершенно другое, — тихо признаётся девушка. — Она делает для тебя так много, что мне невольно становится стыдно. Вы подходите друг другу, — она прослеживает за внимательным взглядом Саске, который тот снова направил на Сэцуко, стоящую среди своих сокомандников. — Ты не обижайся на неё за то, что она… не то чтобы игнорирует, но не даёт вам стать достаточно близкими. Она, чтобы ни говорила, всегда думает в первую очередь о своих близких, о тебе в том числе. Думает о том, чтобы тебе было хорошо как в этом доме, так и с ней. Сэцуко-сан много спрашивала нас о твоих предпочтениях в еде, в занятиях, в обстановке, в палитре цветов. Она занималась этим ремонтом сама, учитывая то, что нравится тебе. — Сэцуко, — зовёт девушку Какаши, и она тут же отвлекается от разговора со своими друзьям и смотрит на него, вскинув брови. Он показывает ей письмо, которое доставила в дом птица. — Тебе знакомо имя «Хиро»? Нара хмурится на несколько секунд, а затем подходит к нему и читает письмо, которое он протягивает. Сэцуко читает его минуты две, а затем вздыхает и возвращает обратно Хатаке. — Мне нужно уйти. — Надолго? — спрашивает Шикамару, наблюдая за тем, как его сестра выходит в коридор и возвращается с чёрным плащом, накинутым на плечи. — Оне-сан? — Две недели, — она берёт с кухонной полки над плитой четыре пачки сигарет и кладёт в свою сумку. — В Кумогакуре возникли проблемы. Это срочно. — Но Кумогакуре даже не твоя ответственность, — хмурится Исаму. — Личные проблемы, — коротко отвечает и снова уходит в коридор, оттуда уже раздаёт указания: — С Саске будет Наруто, как и договаривались. В срочных вопросах, Какаши, отправляй письмо в резиденцию Райкаге, а он будет отправлять их мне. Простите, что прерываю праздник, но это правда необходимо, — выглядывает из-за стены и смотрит Саске в глаза. — Проводишь? И он идёт следом за ней, ничего не спрашивая. Выходит на улицу и закрывает за ними дверь, они спускаются по лестнице и останавливаются друг перед другом. — Я сокращу тебе время ожидания нашего разговора. Когда я вернусь, то мы поговорим. Ожидание — не самое приятное чувство, я знаю, — Сэцуко поднимает руку и заводит ему за спину, а затем мягко вплетает ладонь в его волосы на затылке и притягивает к себе, целуя. Сразу углубляет поцелуй, а затем прикусывает кончик его языка, но поцелуй не прекращает и настойчиво сминает чужие губы. Саске тянет свои ладони на её талию, но Нара второй рукой откидывает их от себя и медленно отстраняется, но тянет его голову к своему плечу и шепчет на ухо, почти касаясь его губами. — Раскрыть секрет? Цукуёми показывает людям во сне их желания, и в моём сне был ты. Я сидела на твоих коленях, пока мы целовались, и я, если честно, вспоминаю об этом очень часто, каждый раз представляя как бы это было в реальности, — он чувствует, что она усмехается, пока говорит это. Издевается над ним, не стесняясь. — До встречи. Отходит и разворачивается, а затем запрыгивает на крышу дома напротив и исчезает. Саске втягивает воздух сквозь зубы и смотрит ей вслед, крепко сжимая руки в кулаки. Она ведь знает, прекрасно знает как действует на него, это совершенно не секрет, и Учиха сам не скрывает, но всё равно говорит такое? Целует его, а затем исчезает. Ничего нового.* * *
— Где эта маленькая проказница? — Сэцуко осматривает большую гостиную в поисках одного единственного человека, ради которого приехала в Кумогакуре. — Сэцуко! — маленькая девочка с яркой улыбкой выбегает из соседней комнаты, услышав знакомый голос. — Иди ко мне, — Нара присаживается на корточки и подхватывает малышку на руки. — Как выросла. Совсем уже большая, да? Скоро уже и без меня будешь справляться со всем, — удобнее перехватывает её и второй рукой заправляет русые волосы ей за ухо. — Не хочу без тебя… — Мэй дует губы и утыкается лицом ей в шею, крепче обхватывает ту руками. — Что ты тут устроила? — Сэцуко слабо кивает молодой девушке, которая в этом приюте была главным воспитателем. Та робко улыбается и подходит к ним. — Пару дней назад дети проходили тест на наличие чакры, — начинает воспитательница, и Нара снова кивает. Ей сообщали о том, что происходит в приюте довольно подробно, потому что она уже как год исправно каждый месяц высылает деньги и занимается обеспечением этого приюта. — И наша Мэй получила довольно хорошие результаты, чакра в ней превышает среднее количество, и поэтому к ней пришли учителя из Академии, где детей готовят к жизни шиноби. Академия схожа на ту, что есть в Вашей деревне, Сэцуко-сама. — Я понимаю. Так и что случилось? — Мэй ещё сильнее утыкается лицом в шею Сэцуко и что-то тихо бормочет. Нара аккуратно отпускает девочку обратно на пол, и та тут же обнимает её за ноги, кажется, не собираясь отпускать. Девушка возвращает своё внимание на воспитательницу и лишь аккуратно гладит Мэй по голове. — Она очень сильно плакала и кричала, что не хочет учиться. — Она может не учиться, — легко говорит Сэцуко. — Она не хочет учиться здесь, — поправляет саму себя девушка и мимолётно смотрит на Мэй, которая моментально краснеет и прячет лицо, да и всю себя за Нара. Сэцуко молча наблюдает за этим и ничего против не говорит, давая ребёнку почувствовать себя под её защитой. — Сказала, что хочет учиться там, где живёте Вы, Сэцуко-сама. Мы пытались объяснить, что это маловероятно, но она не слушала и всё время повторяла Ваше имя, поэтому Хиро-сан принял решение написать Вам письмо и попросить прибыть сюда. Я уже собрала некоторые вещи Мэй, поэтому вы можете уйти уже сейчас. Хиро-сан встретит вас у резиденции Райкаге. — Спасибо, — Сэцуко кивает, а воспитательница кланяется ей с улыбкой. Нара опускает голову и смотрит на девочку, которая, почувствовав её взгляд, робко смотрит вверх. — Что за истерики? — Я скучала… — Это не действует на меня, Мэй, — отрицательно качает головой глава клана Нара. — Неси сумку и идём. Девочка, поняв, что всё не слишком хорошо, сникает и идёт в комнату, откуда приносит небольшой рюкзак и отдаёт его Сэцуко. Та закидывает его на плечо и придерживает входную дверь, чтобы её подопечная вышла первой. Они идут до резиденции в полном молчании — Мэй понимает, что ведёт себя не совсем правильно и не так, как говорила Сэцуко, но что ей поделать, если желание оказаться с этой девушкой настолько сильное? Даже несмотря на то, что Нара идёт с ней за руку, девочка чувствует напряжение, повисшее между ними. — Ох, Сэцуко-сама! — Хиро, увидев их, глубоко кланяется. — Райкаге-сама уже решил выдать Вам ту же комнату, что и раньше, поэтому я проведу Вас. Туда доставили небольшую кровать специально для девочки. — Спасибо. Райкаге сегодня имеет свободное время на меня? — Вас пригласят на ужин, а Вашей подопечной доставят еду в комнату. — Хорошо, — Сэцуко кивает, и они следуют за этим парнем. Хиро был человеком, который стабильно, каждый раз при её прибытии в Кумогакуре, сопровождал Сэцуко туда, куда было необходимо. Он также был тем самым связующим звеном между ней и Кумогакуре, Райкаге в том числе. Посещала она эту деревню намного чаще, чем стоило бы, но Мэй слишком к ней привязалась за такое короткое время, поэтому Сэцуко старалась ей угождать и часто приезжала. Какаши знал о том, что у неё есть личные дела в Кумо и никогда не лез, да и к тому же спокойно отпускал. — Прошу, — Хиро открывает перед ними дверь, и Сэцуко заводит девочку в комнату первой. — Располагайся, я через пару минут зайду, — говорит девушка напоследок и закрывает дверь.* * *
Камада Мэй была ребёнком, появление которого в своей жизни Сэцуко никак не ожидала. Она спасла её от мужчины, который лишь номинально был её отцом, а затем заставила его отказаться от отцовства теми способами, о которых говорить при девочке лучше не стоит. Приют Сэцуко тоже выбирала сама и выбрала тот, который не был слишком большим, но с хорошими и ответственными людьми, которые точно могли позаботиться о детях. Она обеспечивала их всем, что было необходимо: письменные принадлежности, бумага, одежда, постельное белье, лекарства. Заключала за них договор с пожилой парой, которая выращивала большой огород, чтобы приют был обеспечен только полезными и вкусными овощами и фруктами. Она отправляла через Хиро нужные суммы каждый месяц, проверяла как обстоят дела и получала благодарности, на которые лишь кивала. — Садись, — Сэцуко кивает на кресло, в которое Мэй садится, всё также выглядя расстроенной. Сама располагается на своей кровати, на которой уже поменяли постельное бельё на новое и чистое. — А теперь поговорим, — Нара делает максимально серьёзное выражение лица, полностью спокойное, но глаза смотрели так внимательно, что Камада, один раз подняв взгляд, тут же его опустила на свои колени. — Не нужно прятать глаза, поджимать губы и строить из себя саму невинность, словно ты ничего не делала, — она говорит спокойно, тихо и размеренно, так, чтобы девочка всё поняла. — Мы говорим по-взрослому. Тебе шесть лет, и я считаю, что мы вполне можем говорить наравне, я ведь права? — Да, Сэцуко… — тихо отзывается Мэй и аккуратно поднимает голову, встречаясь своими карими глазами с серыми напротив. — Я не ругаюсь, — вздыхает Нара. — Объяснишь, почему устраиваешь истерики? — Прости… — Простым «прости» ты не отделаешься, Мэй. Рассказывай. — Просто я… скучаю, — признаётся она. — Я хочу, чтобы ты меня забрала! Но ты всегда говоришь, что не можешь. Может, я просто тебе не нравлюсь? Я плохая? — карие глаза начинают слезиться, а щёки краснеть. — Почему ты не можешь меня забрать? Там, где ты живёшь, тоже есть Академия, и я обещаю, что буду хорошо учиться! Только забери меня с собой. Пожалуйста, Сэцуко, я хочу жить с тобой. Я буду хорошей, я буду тебя слушаться и буду делать всё, что ты скажешь! — Мэй, послушай, я ведь не просто так тебе отказываю. Если я говорю, что не могу — значит я не могу. Ты хорошая, ты очень светлый, очень отзывчивый и добрый ребёнок, и я понимаю, что нравлюсь тебе, что я для тебя вроде ангела-спасителя, и мне это льстит. Правда. Но мой максимум: посещение Кумогакуре раз в пару месяцев. — Прости… Я не хотела, чтобы тебе было плохо из-за меня… Сэцуко снова вздыхает. Эта девочка такая ранимая, такая мягкая, что она каждый раз осторожничает со словами, чтобы не обидеть её никак. — Всё нормально, иди ко мне, — она раскрывает руки, и девочка сразу же слезает с кресла и послушно подходит к девушке, тут же залезая ей на колени и крепко обнимая. — Я не могу позволить себе, чтобы ты жила со мной, Мэй, потому что у меня очень много работы, и я редко бываю дома, — «и у меня есть человек, который ровно также во мне нуждается» остаётся неозвученным. — Тебе ведь нравится здесь? — Нравится, — буркнула девочка. — Но с тобой всё равно лучше… — Если я смогу, то попытаюсь решить вопрос так, что бы это устраивало нас обеих, хорошо? Больше, пожалуйста, не устраивай таких истерик, не пугай других людей, которые заботятся и волнуются о тебе. Нужно уметь разговаривать, запомни это. Развивай в себе способность разговаривать так, чтобы тебя выслушали и поняли. Я всегда тебя выслушаю и постараюсь сделать всё, чтобы тебе было хорошо и комфортно, но только в том случае, если ты скажешь мне об этом. «Условимся, хорошо? Мы живём вместе. Этот дом наш, общий. Если тебе что-то не нравится или ты что-то хочешь, мне всё равно что именно, — скажи, и я сделаю это. Не хочешь напрямую мне — у тебя есть Наруто. Не молчи. Что-то не устраивает в доме, во мне, в моём отношении к тебе или в отношении других к тебе — говори. Твои проблемы — наши проблемы. Если умолчишь, то я всё равно узнаю и решу их, но к этому прибавятся проблемы в наших и так непростых отношениях» — внезапно вспоминает её разговор с Саске. — Я буду стараться, Сэцуко. Правда буду. — Я верю тебе, не беспокойся.* * *
Две недели тянутся дольше, чем Сэцуко предполагала. Мэй почти везде таскается за ней хвостиком и хватается за ноги каждый раз, когда к ней обращаются другие. — Химе, я упустил момент, когда у тебя появился ребёнок? — в один момент спросил Райкаге. — Не поверите, я тоже упустила, — фыркает Нара. Девочка нарочно слишком долго собирала свои вещи, слишком долго обнимала и не отпускала Сэцуко уже на пороге приюта, упрямо игнорировала воспитательницу и Хиро, которые по очереди говорили, что Сэцуко пора идти. А Нара только терпеливо ждала. — Спасибо, что посетили Кумогакуре, Сэцуко-сама, — Хиро улыбается ей. — Надеюсь, скоро встретимся. — Я бы не рассчитывала на такое, — со смешком отвечает девушка и уходит за ворота под взглядами охранников. Ещё пара дней, и она будет в Конохагакуре. «Я сокращу тебе время ожидания нашего разговора. Когда я вернусь, то мы поговорим». Саске — одна из главных причин её спешки, и Сэцуко честно в этом признаётся сама себе.* * *
— Да ладно! — Наруто открывает дверь и сразу же начинает улыбаться. — Сэцуко-сан! — И тебе добрый вечер, — хмыкает Нара и проходит в дом, уже в коридоре снимая плащ и вешая его на вешалку. — Хорошо себя вели? — Лучше всех, Сэцуко-сан! А ты решила все свои проблемы? — Конечно. Где Саске? — В комнате. Я просто тут сидел и играл, — они заходят в гостиную, и Сэцуко видит пазлы, валяющиеся на низком столике. — Успехи не очень, как я погляжу. — Головоломки — не моё, — недовольно отвечает Узумаки. — Ну… — Наруто смотрит на лестницу, где в домашней одежде стоит Саске, явно услышавший знакомый голос. Учиха выглядит сонным, даже озадаченным, но тихо спускается к ним, почти не спуская глаз с девушки. — Я пойду. — До завтра, — Сэцуко, заметив его взгляд, тоже смотрит на Саске, а затем выпроваживает блондина за дверь. — Давно не виделись. — Ты вернулась. — Рада, что ты заметил, — она заходит на кухню и достаёт из холодильника банку пива. Она специально закупалась оптом ещё два месяца назад. — Я задолжала тебе разговор, хочешь прямо сейчас или отложим? — Сейчас, — Учиха садится на диван, пока девушка усаживается на кресло прямо напротив него. — И каков вердикт? Ты всё ещё уверен, что я именно твой человек, что ты чувствуешь не просто привязанность, а что-то более похожее на любовь? Он сжимает челюсти. От неё это звучит как издевательство. — В моей голове только ты, — практически рычит Саске. — Ты, ты и снова ты. Меня раздражает это до безумия, но я не могу избавиться от твоего имени, твоих глаз, твоего голоса и запаха в моей голове. Ты везде. Я хочу, чтобы ты исчезла, но в то же время желаю, чтобы ты была со мной. Меня бесят те, кто касаются тебя, кто смотрит на тебя, я хочу убрать их руки от твоего тела. Ты моя. Всегда. Везде. — Ты не можешь сделать это, — Нара усмехнулась и откинулась чуть назад, смотря на него. — Я заставлю их. Заставлю их всех понять, что нужно держать руки при себе. — Ты ревнивый мальчишка, знаешь? Истинный Учиха, — она наклоняется вперёд, почти соприкасаясь с ним носами. — Вы своё до конца жизни охраняете. — Тебе это нравится, — даже не сомневается в своих словах, видя как насмешливы серые глаза напротив. Наслаждается. — Мне нравится не «это», — слабо качнула головой и приподняла уголки губ, снова отклоняясь назад. — Мне нравишься ты. — Ты убегаешь от меня. — Верно, — пожимает плечами, и Учиха сжимает челюсти. Она исчезает из его рук каждый раз, а он бегает за ней, и всё, что она говорит: «верно»? — Но я делаю это, Саске, потому что отношения с другим человеком — это тяжело. Ты другой, отличаешься и от Кацу, и от Неджи, но от этого не легче. Ты молод, тебе восемнадцать лет, мне – двадцать два, и я думаю иногда, что не хочу пробовать, чтобы не портить тебе жизнь. Я думаю о тебе и о том, как было бы лучше для тебя, и бегаю не потому, что я хочу этого, понимаешь? — Почему ты решила, что испортишь мне жизнь? — он сам поддаётся вперёд, заставляя Сэцуко вжаться спиной в кресло. — Почему ты, чёрт возьми, так решила? Думаешь, что я не знаю собственных желаний? Думаешь, что я хочу с тобой отношений просто чтобы попробовать? Ты — Нара, должна ведь быть умнее. — Я — гений, а не читающий мысли человек. Исхожу из собственных убеждений о людях твоего возраста. Ты не ребёнок, но всё ещё неопытный взрослый человек, который прожил лет двадцать, учась на собственных ошибках. Я не хочу брать ответственность за то, какими могут быть твои первые отношения, вот и всё. Я сложный человек, со мной может быть тяжело. Я не буду рядом постоянно, я не буду поддерживать тебя, если ты не прав, я не умею сопереживать так, как это делают другие, я не умею любить так, как это делают другие. — Мне не нужно так, как умеют другие. Мне нужно так, как умеешь ты. Мне нужна ты. Целиком и полностью. — Ты подписываешь себе приговор. Я не обещаю, что всё будет хорошо, — Сэцуко смотрит в тёмные глаза напротив и говорит тихо, проникновенно и совершенно спокойно. — Не могу обещать, что всё будет правильно. Так, как это принято. Я лишь могу обещать, что сделаю всё, чтобы ты был в порядке. Я буду на твоей стороне тогда, когда все будут против тебя. Я буду слушать, слышать, понимать тебя, принимать лучшие решения. Остальное на твоей совести. — Договорились. Они смотрят друг другу в глаза, не отрываясь. Закрепляют договор молчанием, но говорящими за них взглядами, где плещутся все эмоции: волнение, возбуждение, предвкушение, желание пробовать, удовлетворение. Любовь. Сумасшедшую, всепоглощающую, безмолвную, но принадлежащую только им. Их взгляды, слова, действия, биение сердец, чувства принадлежат только друг другу. Их любовь одна на двоих.