Путешественница Звёздочка и силы хаоса 2

      Мир как будто исчез из-под ног. Свет сменился тьмой, в которой было невозможно что-то рассмотреть, но я всё равно ощущала, что вокруг безмерное открытое пространство. Что-то отдалялось, приближалось, вертелось. Знакомая боль, зарождаясь в голове, распространялась по всему телу, вызывая лёгкую тошноту. Отказаться от ужина было верным решением.       Что-то резко стало приближаться, меня потянула мощная сила и через мгновение стало понятно, что это - гравитация. «Земля» оказалась внизу, но когда ноги, наконец, её коснулись и я попыталась встать, то вдруг поняла, что задыхаюсь.       Открывая рот, как выброшенная на сушу рыба, я жадно глотала воздух, но никак не могла надышаться. В ушах шумело, как будто рядом с ума сходила стая сверчков. Сердце испуганно разогналось, тело пошатнулось и когда прояснилось зрение, мне удалось ухватиться руками за торчащий рядом из земли обломок бетонного столба. В глазах темнело, а в груди горело. Не хватало сил даже чтобы закричать, позвать на помощь.       Ноги подкосились, тело обмякло и я всё-таки рухнула на землю, даже не ощущая удара, только в груди всё горело. И снова всё окутала тьма.       Через болезненную темноту мне померещились крики. Я не могла разобрать слов, но, кажется, это были Соник, Шедоу, возможно, и Эми. А возможно мне всё померещилось. В любом случае они не приблизились, не стали меня спасать, а мне не хватило сил, чтобы вырваться из тьмы и позвать на помощь.       Постепенно сознание ко мне снова вернулось и я смогла разлепить глаза, созерцая асфальт, усыпанный бетонной крошкой. Одна из них была прямо у меня под щекой, от чего на ней осталась вмятина как на подушке. Лёгкие больше не горели, но дышать всё равно было тяжело, и голова — она ныла и пульсировала как при резко подскочившем давлении.       Подтянувшись на руках, я медленно встала и тут же чуть согнулась, борясь с головокружением. Щека, имевшая близкое знакомство с осколком бетона, слегка ныла от прикосновения, а колени и локти саднило после падения. Хотя бы тошнота прошла — наверно, головой повезло не удариться.       Во всём теле ощущалась вялость, словно я всю ночь вагоны разгружала, но наконец мне удалось принять вертикальное положение и осмотреться. Вокруг были обычные дома в пригороде, пустынная улица, только рядом со мной оказался переломанный и обвалившийся бетонный столб линии электропередач. Он завалился на белый забор вокруг чьего-то двора, часть проводов оборвалось, но часть всё ещё тянулись к другим столбам. И как не странно, никого рядом не было, чтобы оценить ущерб и восстановить линию электропередач.       Может, город эвакуировали? К примеру, из-за утечки какого-нибудь ядовитого газа. И от него мне так плохо.       Ещё никогда мне так не хотелось поскорее переместиться в другую вселенную, хотя бы в предыдущую! Но в этот раз рядом никого не было…       Неужели я умру вот так — неизвестно где, от отравления неизвестно чем? И в одиночестве…       Но я ведь знала, что так будет, знала ещё до того как родителей не стало. Тогда у меня были они и казалось, что всё не так мрачно, что шанс найти друзей есть, и если очень-очень стараться, если быть как все и всем помогать, то получится найти тех, кому я понравлюсь, кто захочет со мной дружить.       Только оставшись одна, я поняла, какой же всё это было чушью. Никому до меня, такой какая есть, не было никакого дела. Мне суждено было просто в одиночестве ждать, пока моё время истечёт… Как и сейчас. А все эти друзья и братья… я просто обманываю судьбу…       А теперь, здесь, я получаю то, что мне предназначалось… Неужели мне больше никогда не увидеть Соника, Тэйлза, Шедоу? Это казалось даже страшнее, чем умереть здесь от неизвестного газа. Страшно было переживать это в полном одиночестве.       Во рту было сухо, но хотя бы без странных привкусов. Уши странно закладывало и сложность с дыханием не проходила — дышала я гораздо чаще и глубже чем обычно. Головная боль не отступала, но в остальном, кажется, силы у меня были, поэтому стоило попробовать сделать хоть что-то, чтобы не оставаться одной, не могли же здесь все исчезнуть.       Сначала было непонятно куда идти, ещё и головная боль мешала думать, но потом я сообразила, что можно попробовать куда-нибудь позвонить, в службу спасения. Даже если здесь опасно они должны попробовать меня спасти или хотя бы сказать в какую сторону идти, чтобы найти помощь.       Сначала я хотела зайти в ближайший дом, но путь преграждали повисшие провода, а рисковать и пролазить под ними не было сил. Поэтому лучше было отправиться в дом на другой стороне улицы.       Когда я, вяло переставляя ноги, уже подходила к дому, над входной дверью зажглась лампочка. Никто перед окнами не маячил, наверно лампочка включалась от датчика движения. И, видимо, у неё был аккумулятор, потому что звонок не сработал — похоже, в доме нет электричества. Может из-за поваленного столба, может из-за катастрофы, случившейся в этом городе. Думать о причинах не хотелось, голова и так не переставала болеть.       Постучав в дверь, я хотела покричать, чтобы, если кто-то есть в доме, они поняли, что к ним пришли, но после первого же «Эй!» у меня закружилась голова и потемнело в глазах. Пришлось откинуть всякую логику и без разрешения вломиться в чьей-то дом, к счастью, было не заперто. К тому же никого вообще может не быть ни в доме, ни в городе.       Стационарный телефон обнаружился в прихожей на тумбе прямо напротив входной двери. Но радость от того, что его не пришлось искать, продлилась недолго — в трубке были только частые гудки и нажатие на рычажок никак не помогло. Бесполезно… Может, в городе не только электричество отключили, но и телефонную линию? Всё равно же ей пользоваться некому.       Тут было ничего не поделать и поэтому я решила обойти дом, чтобы убедиться что хозяев нет. В гостиной и какой-то ещё комнате было пусто, на кухне тоже, но меня завлёк кран в раковине — он был закрыт, но мне так хотелось пить… Но нельзя! Даже вода в бутылке может быть отравлена или облучена. Ничего нельзя пить, пока не пойму, чем отравлена.       Подъём на второй этаж походил на восхождение в гору и в конце я от одышки пыхтела как паровоз. Сейчас бы подышать кислородом — как в фильмах про больницу показывают — если меня найдут спасатели, они же мне такую маску с баллоном дадут? На втором этаже моё внимание привлекла открытая дверь, через щель были видны какие-то цветастые бумажки, раскиданные по полу. Открывшаяся от моего толчка дверь предоставила обзор на двуспальную кровать, на которой лежали двое…       В первую секунду моё сердце болезненно сжалось, отдаваясь болью в голове, из-за того что мне показалось, словно это - мои родители. Это были люди. Они лежали на боку, лицом друг к другу, и обнимались. Глаза их были закрыты, словно милая супружеская пара просто прилегла отдохнуть.       Но они были мертвы. И чтобы понять это мне не нужно было проверять их дыхание или щупать пульс.       Выглядело всё это ещё печальней из-за фотографий, которыми был уложен весь пол вокруг кровати. Там были разные моменты с разными людьми, но все фото объединяло присутствие одного парня-подростка. Где-то его можно было узнать в малыше или маленьком мальчике с трёхколёсным велосипедом, но больше всего было запечатлённых обрывков его взрослой жизни. Посреди всего этого лежал обычный лист бумаги с надписью от руки:       «Наш дорогой Марк,       Ты ушёл так внезапно и просто разбил наши сердца.       Но теперь мы поняли — ты ушёл вперёд, чтобы тьма не успела до тебя добраться. И мы спокойны.       Ты всегда был таким сообразительным, всегда удивлял нас своими успехами. Мы так гордимся тобой.       И сейчас, когда этот мир обращается в прах, мы рады, что ты этого не видишь. Подожди нас совсем немножко, мы идём за тобой. Скоро мы снова будем вместе.       Целуем.

Твои горячо любящие мама и папа»

      После прочтения этого не осталось сомнений в том, что здесь произошло. Только неясно было о какой тьме речь? Ещё и головная боль мешала нормально думать.       Не успела я решить, что делать дальше, как пол под ногами резко дрогнул, вынуждая меня хвататься за дверной косяк, чтобы удержать равновесие. Мысль о том, что это - головокружение отмелась вторым толчком. Где-то вдали что-то гулко ухало, словно гигантский кит устало стонал. Всё в доме звенело и грохотало. Из книжного шкафа в углу комнаты высыпалось всё содержимое и сам он повалился на кровать.       Забыв про всё на свете, я помчалась вниз по лестнице, по дороге запнулась и на улицу буквально выползала на четвереньках. В груди жгло, а в глазах темнело, но мысль, что меня сейчас завалит и свои последние часы мне придётся провести в боли, страдании и темноте, гнала меня похлещи тех адских гончих.       Встав на крыльце на ноги, я с трудом пробрела вперёд и ухнула на жухлую короткую траву подстриженного газона. Земля содрогнулась ещё раз и вроде бы затихла, а мне оставалось только тяжело дышать в холодную землю и слушать шум водопада в ушах.       Когда он чуть утих и дыхание немного нормализовалось, я хотела встать, но один из домов на другой стороне улицы обвалился с таким грохотом, словно его подорвали. Мои руки проскользнули и нос больно ударился о траву при падении.       Наконец окончательно придя в себя и встав на ноги, я вышла на середину дороги, чтоб уж точно ничего на меня не могло обрушиться, и осмотрелась. Город был всё так же пуст, даже оставленных машин на дорогах почти не было. После землетрясения никто не выбежал на улицу как я. Что же тут всё-таки случилось?       Только теперь я обратила внимание на странное освещение. Уличные фонари вообще не горели, небо было тёмным почти как ночью. Справа от дороги, за силуэтами высоток светило солнце. Слева, с сильным контрастом, было очень темно, но кое-как удавалось рассмотреть черные, низко нависшие облака. Таких тёмных, непроницаемых мне прежде видеть не доводилось. Может, это - буря и из-за неё здесь всех эвакуировали, а моё самочувствие связано с чем-то другим?       В любом случае нельзя стоять на месте и ждать, пока эти облака приблизятся, лучше пойти в сторону солнца. Хотя там много высоких зданий и это небезопасно во время землетрясений, но оно ведь уже прошло. От попытки вспомнить, бывают ли повторные толчки после землетрясений, сильнее разболелась голова и я решила не думать, а просто идти… Там хотя бы светло. Если, конечно, солнце не сядет через пять минут. Но пока не ясно закат это или рассвет. Да и идти на шторм совсем не хотелось.       Первое время я двигалась по центру дороги, где на меня ничего не могло обрушиться, параллельно и стене облаков слева и центру города справа, решив свернуть сразу же, как повернёт дорога. Странно, но сильный холодный ветер дул в том же направлении, заставляя меня плотнее кутаться в плащ-невидимку и жалеть, что не одолжила у Хоуп зимней куртки. Плащ хоть и не пропускал ветер, но совершенно не грел. Оставалось надеяться, что если тучи меня нагонят и пойдёт дождь, эта странная ткань хотя бы защитит от воды.       Время странно тянулось. Солнце никак не садилось и не поднималось, хотя может так казалось из-за отсутствия ориентиров. Я быстро нашла поворот дороги и пошла в сторону заслоняющих свет многоэтажек. Улицы оставались всё так же пустынны и никакого намёка на причины этому.       Адскую смесь из головной боли, холода и мрачных мыслей прервала подозрительная фигура вдалеке. К сожалению, она не стояла, а бездвижно лежала на земле. Хотя к этому моменту я уже обрадовалась бы увидеть даже Мефилеса. Хоть кого-нибудь живого! Но, подойдя поближе, только подтвердила свою догадку.       Какой-то кот в серо-синюю полосу лежал на земле посреди улицы. Я даже приложила палец к его шее — пульса не было, он оказался совсем холодным и твёрдым. Травм на нём не наблюдалось, но шёрстка вокруг губ как-то специфично свалялась и мне подумалось, что это может быть след пены. Может, он чем-то отравился? Тем же газом что и я?       Стоять над ним не было никакого смысла и я двинулась дальше. Наконец достигла высоких домов. Часть из них была повреждена, часто под ногами скрипели осколки стекла от разбитых окон, но понять, что разрушило здания, было сложно. Это могло быть землетрясение, а мог быть обстрел. Мне же никогда прежде не доводилось видеть последствий ни того, ни другого. Оставалось только гадать. Что не очень хорошо давалось, из-за падающего под углом света, создающего тёмные тени и яркие блики везде где только можно. От этого голова только болела сильней.       Какой-то странный этот свет… Словно тянется вверх столбом. Или это иллюзия из-за небоскрёбов вокруг. Из-за них внизу, у земли, было ещё темней чем на окраине, где я очнулась. И звуки здесь распространялись по-другому, но ничего необычного для пустынных городских улиц. А может всё дело в том, что уже потемнело. Задрав голову, можно было рассмотреть несколько звёзд на угольно-чёрном обрывке неба, окружённом вершинами безжизненных небоскрёбов.       Засмотревшись вверх, я не сразу заметила, как вышла на открытое пространство, а опустив взгляд, застыла в ужасе и изумлении. Мне не просто показалось, что свет странно вытянулся — ослепительно-яркая полоса солнечного света шла от линии горизонта вверх до странного тёмного сгустка, как будто чёрной луны, обматываясь вокруг него, создавая светящееся гало. Это чёрное небесное тело можно было бы принять за Солнце, закрытое Луной, только… Что это за поток света, тянущийся к горизонту?       Может, это - две звезды, обменивающиеся веществом, как показывали в телепередачах про космос? Но почему одна из них чёрная? Её закрывает Луна? Неужели я попала в этот мир в такой невероятный момент?       Какое-то безумие…       От разглядывания небесных тел меня оторвала дрожь земли. И возведённые к небесам глаза я резко опустила к твёрдой земле под ногами. Или не совсем твёрдой. Трясло не так, чтобы сбить с ног, но грохот позади, в оставленном многоэтажном городе, внушал страх. И снова этот низкий воющий звук откуда-то из-под земли, словно оттуда рычал гигантский кит. Но, может, так и должно звучать землетрясение? Или это Дарк Гайя просыпается?       Может, в ней дело и все эвакуировались из-за неё? Но здесь же ещё светло и монстров никаких нет.       Позади оглушительно загрохотало и, обернувшись, я успела увидеть, как складывается подобно карточному домику одна из высоток. К счастью, слишком далеко, чтобы обрушиться мне на голову, но за обвалом последовала стена пыли, понёсшаяся во все стороны так быстро, что мне едва хватило времени вдохнуть свежего воздуха, как меня накрыло.       Машинально я отступила назад, запнулась и шлёпнулась на многострадальное мягкое место. Там, кажется, остались синяки ещё после того, как Виктория меня повалила ударом поддых. Зато хвостом не ударилась — уже наловчилась рефлекторно задирать его, чтобы сберечь — иначе было бы гораздо-гораздо больней.       От заполонившей всё пыли, похожей на туман из того фильма*, стало ещё темней и самое неприятное — тяжелей дышать. Пытаться от этого уйти было бесполезно — слишком далеко, да и опасно невидя куда идти — поэтому я просто осталась сидеть, пытаясь не вдохнуть пыль.       Сначала старалась дышать только в изгиб локтя, но ткань плаща оказалась плохим фильтром и тогда я сообразила натянуть ворот футболки до самой переносицы. Так немного давило на нос и затылок, зато футболка не спадала. Хотя всё равно в горле першило и приходилось кашлять до слёз и темноты в глазах, пока пыль хоть немного не осела. К счастью, довольно быстро пыль прибил к земле мелкий дождик.       Стало сразу легче дышать. Дождь оказался ледяным, но, натянув на голову капюшон, я смогла от него защититься. Как и предполагала, плащ оказался непромокаемым.       Влага начала сбивать пыль в грязь и я решила, что пора вставать, но когда подтянула ноги, они за что-то яркое зацепились. Это оказалась круглая каменная пластина размером примерно с мои часы. На ней была фиолетовая бляшка сверху. Но заинтересовало меня не это, а рисунок, выгравированный на ней. Мне показался он очень похожим на тот, что был на монете, подаренной Джетом. К сожалению, сравнить было нельзя — монета осталась дома, в кармашке сумки.       Тяжело вздохнув, я засунула камень в карман и, кряхтя, поднялась на ноги. Даже отряхивать ноги от пыли не стала — кому тут на меня смотреть.       Теперь, когда пыль осела, а странное солнце больше не захватывало всё внимание, я осмотрелась и поняла, что нахожусь на окраине города. И судя по выжженной пустоши, в которую резко переходили улицы небоскрёбов, окраина не была запланированной. Что-то буквально сровняло эту часть города с землёй. Но так было даже легче идти. Идти к свету.       Довольно быстро я заметила впереди новые тревожные силуэты. Тела. Людей, но больше морфов.       Среди них я узнала того фиолетового типа, что напал на Хоуп — Нэка, кажется. Он лежал рядом с зелёным птицем и белым медведем. Невдалеке от них бетонной плитой придавило ту пантеру, что докапывалась до Маника. Верхняя его часть тела была вроде бы цела, но из-под плиты натекла бордовая лужа. Хотя убило его явно не плитой. Дальше на развалинах, среди тел обнаружились Наклз, Ротор, Банни, Антуан, Салли, Кен. Все они были немного потрёпаны на вид, словно после боя. И в каждой голове зияло по красной точке… В фильмах пулевые отверстия выглядят не так…       Но больше всего меня пробрало даже не от этого. Больше всего меня напугало то, что Наклз с какой-то сиреневой девушкой-ехидной, Банни и Антуан, Салли и Кен, лежали рядом, держались за руки, обнимались, словно пытались друг друга поддержать. Словно смерть пришла к ним слишком внезапно… Или они так подготовились к ней… Словно та пара в доме.       Что же здесь произошло? Что могло привести к этому?       Я шла как во сне, как в самом страшном сне, и могла только с ужасом смотреть на окружающий меня кошмар.       Внезапный грохот вывел меня из этого странного транса, заставив подпрыгнуть на месте. Это не было похоже на обрушение дома, слишком близко, здесь вокруг уже нечему было падать. — Мы не должны… были! — донёсся до меня знакомый голос и сердце затрепетало от ужаса.       Уже не хотелось видеть никаких знакомых лиц, не здесь, не в этом ужасе. Лица мёртвых друзей, что сопровождали меня сквозь эту пустошь, всё ещё стояли перед глазами.       Землю опять тряхнуло, мелкие камешки под ногами зашуршали, вокруг всё тихо трещало и скрипело. — Ты знаешь… это - лучший вариант. — сквозь шум расслышала я другой голос и побрела в его сторону.       Мысли смешались в кашу, от которой сильнее гудела голова, ещё и лёгкие снова горели от одышки. — Мы не должны были… не так. — горестно говорил Соник, лёжа на земле, пока железный ботинок Шедоу вдавливал его грудь в землю.       Оба ежа были все в ссадинах и крупных порезах, измазаны кровью и грязью так, что едва удавалось рассмотреть их окраску. На месте уха Соника торчал ужасный кровавый огрызок, но слёзы в его глазах были не от этого. Он только смотрел с отчаянием на собрата и даже не предпринимал попытки подняться. — Другого выхода нет. Это - конец. — с холодной решительностью ответил Шедоу.       С него что-то капало и, подойдя уже достаточно близко, я с ужасом рассмотрела его вторую руку… её кровавый обрубок. Оба ежа находились ко мне боком, Шедоу держался так, словно ему грустно, а не больно, и, видя его состояние, было сложно поверить своим глазам.       Пока я пялилась на тошнотворную рану, из которой тонкой струйкой лилась кровь, другой рукой Шедоу достал что-то чёрное из игл. — Прости, что не спас вас… — грустно проговорил Соник. — Прощай. — решительно ответил Шедоу.       Я только успела рассмотреть пистолет в его руках и прогремел выстрел, ударив по ушам и стрельнув болью в голову. Моё тело содрогнулось, а Соник обмяк.       Невозможно было поверить своим глазам… Этого не может быть! Это же не правда?..       От вставшей колом шерсти кололо всё тело, моя рука сама потянулась к Шедоу, в неосознанной попытке его остановить. Но он не услышал моего немого крика. Закрыв глаза, ёж решительно поднёс дуло пистолета к своему виску. — Прости… Мария… — едва слышно прозвучал его голос и новый выстрел разорвал тишину в моей голове.       Мне показалось, моё тело пронзила молния, заставляя замереть сердце и каждый волосок на теле встать дыбом. В глазах потемнело, я думала, упаду, но через секунду перед глазами прояснилось.       Стояла гробовая тишина. На этих развалинах все были мертвы. Тело Шедоу лежало поверх бездыханного Соника, смешивая после смерти их кровь. При падении пистолет, видимо, вылетел из руки Шедоу, потому что теперь он лежал у носка моего кроссовка.       Словно знак… Словно само провидение подталкивает меня… Показывает решение…       Наклонившись, я подняла пистолет тяжёлый и горячий. Единственное тепло, что мне встретилось в этом мире.       Здесь больше ничего не осталось. Никто не поможет мне. Некуда идти и не на что надеяться. Всё именно так как я и думала. И у меня в руках доказательство…       «Глупо было надеяться…» — с тоскливым отчаянием подумала я, обхватывая дуло пистолета губами, и чуть не обожгла язык. Пистолет Рэда не был таким горячим.       Хотелось подумать о чем-то приятном, вспомнить маму с папой, но сосредоточиться не дало золотое свечение, нарастающее с каждой секундой. Словно безумное Солнце этого мира направило свой свет прямо на меня. Сияние достигло пика, ослепляя, и отхлынуло, оставляя меня… где-то в другом месте. Это походило на пустую прямоугольную комнату, стены, пол и потолок которой светились золотом. Этим противным цветом странного растянутого солнца мёртвого мира. От него становилось муторно и хотелось болезненно жмуриться.       Словно услышав мои мысли, свечение комнаты плавно перетекло в серебристо-голубоватый цвет — приятный оттенок флюоресцентных ламп.       И дышать здесь стало легче. Может, снова началось землетрясение и меня качнуло, рука дрогнула, пистолет выстрелил и я просто не заметила, как оказалась на том свете. — Не для такого исхода была создана ваша вторая жизнь. — раздался отовсюду чуть хрипловатый женский голос.       Он казался странно знакомым. Может, он похож на папин? — Я… — вынув дуло пистолета изо рта, попыталась ответить я и вздрогнула. — я пыталась…       Точно! Это мой голос! Она… Оно… Тот кто говорит, говорит моим голосом. — Направление ваших действий неверное. — голос не казался холодным или осуждающим, а скорее походил на сообщение навигатора.       Но это точно был мой голос.       Это же говорила Тина — золотое озеро, золотая комната с зеркалами-порталами, её собственный голос говорящий с ней. Эта та же сила, что дала Сонику и его брату с сестрой их волшебные музыкальные инструменты — это Озеро Снов. — Я старалась. — возразила я, ощущая, как во мне снова зарождается надежда. — Каждый раз я старалась попасть домой, в тот мир, где Соник и Тэйлз мои братья, но…       Внезапно передо мной материализовалась дымчатая стена, в центре которой образовалась картинка, где мы с Соником и Тэйлзом обнимаемся, словно позируя на камеру, а рядом стоял в своей фирменной позе Шедоу. Кружок имел золотую окантовку. От него вправо потянулась фиолетовая линия и наткнулась на другой материализовавшийся кружок. Во втором были Соник со шрамом и Тэйлз в белом халате, а за ними много солдат в шлемах. В другие стороны от первого круга потянулись золотистые линии к кружкам с фото разных Соников и их друзей, образуя своеобразное «солнышко» с кружком, олицетворяющим мой дом по центру. — Это - другие миры. — догадалась я.       От кружка с Соником и Тэйлзом, работающими в G.U.N., снова потянулась фиолетовая линия, утыкаясь в новый кружок с изображением Соника в кепке детектива и Тэйлза в шляпе и плаще. — Ваше движение имело противоположное направление. — сообщил голос.       За кружком с Соником-детективом фиолетовая линия снова потянулась дальше, заканчиваясь материализующимся кружком с фото Соника, Маника и Сони в блестящих сценических костюмах. У Сони и Соника в руках были гитары. — Можно просто на «ты». — предложила я.       От разговора с моим собственным голосом и так было не по себе, а когда он её и держит такой официальный тон… Бырр!       Следить дальше за движением фиолетовой линии я не стала и так ясно что там будет. Приятней было смотреть на центральный кружок, где мои самые любимые парни рядом со мной. — Выбранный исход твоей второй жизни не удовлетворителен. Рекомендую обратиться за психологической помощью. — проговорил голос. — Чиво?! — вырвалось у меня возмущение. — Да я бы!.. — хотела сказать, что с радостью бы так и сделала, только в том мире из собеседников лишь мертвецы, но изо всех сил постаралась себя сдержать. — Я не хотела такого исхода. Я хочу жить с братьями и Шедоу, и друзьями, так долго как получится! Просто я не смогла вернуться, а там некому мне помочь. Вы не могли бы отправить меня обратно, в этот центральный мир. — я указала на кружок с фото меня, братьев и Шедоу, переходя на просящий слезливый тон.       Да я готова на коленях была её молить, лишь бы меня вернули домой. Она же… Или «оно»?.. Оно — Озеро, перенесло меня и остальных из моего родного мира в мир Соника, создало новые тела! Наверняка перенести из одного мира Соника в другой гораздо проще, даже учёные из этих миров такое могут делать. — Я могу. — подтвердило оно и я облегчённо выдохнула, только в этот момент замечая, что здесь дышится гораздо легче. — Перемещение носителей было инициировано для восстановления Анти-Изумруда.       Может, переместив сюда, Озеро меня и вылечило? — Ты хочешь, чтобы я восстановила его и тогда отправишь меня домой? — попыталась я понять, что оно имеет ввиду, хотя не так то это и важно. — Всё что угодно! Я сделаю всё что угодно, только верни меня домой! — Преждевременная смерть носителей создаст необходимость запускать новый цикл. — сообщило Озеро.       Похоже с ним не проще говорить чем с Нойзом иногда. Но какая разница как это сложно, если оно может вернуть меня домой. — Я не буду умирать! — тут же пообещала я. — Ни в коем случае! Я буду очень-очень стараться прожить сколько надо… — договорив, я поняла, что не знаю сколько нужно жить и что вообще делать, чтобы угодить Озеру Снов. — Только я… не знаю, что именно делать. — призналась я, но тут же спохватилась. — Но я сделаю всё что нужно, вы только скажите… Я буду стараться! — Восстановление Анти-Изумруда требует максимального контроля потока энергии. Тело носителя рассчитано на необходимую нагрузку, но его функциональность ограничена малым уровнем испытанной нагрузки… — говорил мой голос. — То есть… мы способны сделать что нужно, но не хватает тренировки в контроле энергии? — попыталась перефразировать сказанное я. — Формулировка верная. — подтвердило Озеро. — Достигните необходимого уровня контроля энергии. Восстановите Анти-изумруд. — Хорошо… С этим должен помочь Шедоу… Это не должно быть слишком сложно, чтобы я не справилась. — задумчиво бормотала я, стараясь себя подбодрить. — Предположение верное. — подтвердило Озеро. — Физический потенциал носителей достигает необходимого уровня. — Поэтому нас сделали морфами? — догадалась я. — Верно. Антропоморфные мутировавшие животные планеты Мобиус владеют максимальной, для этой группы миров, восприимчивостью к энергии хаоса. Энергия хаоса обладаем самой большой плотностью и ближе всего к энергии анти-изумрудов. Избранная форма жизни приемлема. — в своей манере объяснил голос.       Ну да, «приемлема».       Но жаловаться, действительно, не на что. — Хорошо! — решила я, уверившись, что справлюсь и всё будет хорошо, но, прежде чем просить отправить домой, у меня возник вопрос. — Можно ещё один вопрос? — Можно. — безэмоциональным эхом отозвался голос. — В моём родном мире есть мультики, игры и комиксы про Соника, но тут это всё по-настоящему… Хотя не совсем похоже на то, что я видела…       Вместо ответа собранное из кружков, олицетворяющих разные вселенные, «солнышко» сложилась в объёмную пирамидку и отодвинулось в сторону. Вокруг стали появляться такие же пирамидки, отодвигаясь, словно я двигалась в их гущу. И они, действительно, сгущались, уходя вверх, образуя из этой массы пирамидок гигантскую пирамиду. Я сдвинулась вверх или, скорее, изображение сдвинулось вниз и с высоты мне открылся вид на это безумное строение, вершина которого светилась ярче всего.       Вершина приблизилась ко мне и я смогла рассмотреть поближе пирамидку из вселенных на самом верху. Там в кружках я узнала обложки сериалов, комиксов и игр. — Центр группы вселенных этого пласта. Вмешательство снаружи невозможно. Ведёт к немедленной аннигиляции всех связанных миров. — когда она договорила, я заметила, что от яркой верховной пирамидки тонкие золотистые нити тянутся ко всем остальным, объединяя мириады вселенных вокруг в одну паутину. — Источник существования: мир истока. Ты называешь его своей родиной. — после этих слов вся эта громадная система словно пришла в движение, возвращая меня к кажущейся теперь крохотной пирамидке, где на вершине красовался кружок, олицетворяющий дом. — Каждое скопление вселенных имеет свой вектор различия. При отдалении от центра группы, изменения внутри скопления и пересечения с другими пластами более значительны.       Упоминание пересечения напомнило мне о друзьях Кэсс. — А это может?.. — начала я, но сбилась, не зная, как правильно сформулировать вопрос. — Друзья моей подруги вроде бы динозавры похожие на персонажей фильмов с моей родины. Они не могут быть?.. — Существа, вступившие в контакт с носителем Коссандрой Мун, принадлежат к другому пласту, где так же являлись жителями скопления вселенной отдалённой от центральной группы. — ответило Озеро, хорошо поняв о чём речь. — Ясно. — отозвалась я, на самом деле не до конца всё поняв, но над этим можно подумать потом. — Спасибо за объяснение. Я хотела бы вернуться домой. Не могли бы вы…       Не успела я договорить, как всё светящееся вокруг усилило яркость, мгновенно меня ослепив. Опора под ногами пропала, заменяясь знакомым ощущением парения. Вокруг была пустота, но что-то огромное приближалось.       Меня потянуло гравитацией и я ощутила, что падаю на спину. — Эй! — где-то неподалёку раздался женский возмущённый вскрик. — Оп. — довольно выдохнул кто-то рядом и меня подхватили сильные руки, не давая упасть на землю. — Какой приятный подарочек я поймал. — насмешливо заговорил он знакомым голосом, очень похожим на сониковский.       Неужели это Маник? Меня отправили не туда?       Неважно, главное, что это не тот мёртвый мир, здесь я не буду одна.