Драко испытывал неведомые доселе чувства. Определения им он дать не мог, поскольку такое с ним происходило впервые. Никогда ещё встречи с ним не искала леди. Ему приходилось общаться с женщинами, но не наедине, и он подумал, что было бы благоразумно провести встречу в присутствии верного друга Грегори, может быть, даже в Тронном зале. Потому он недоумевал от собственного решения пригласить гостью в свои покои. Что на него нашло? Может быть, дело в потере концентрации? Это недопустимо!
Молодой лорд уже был готов призвать Гойла, когда в восстановленную заклинанием дверь постучали. Драко взмахнул рукой и она плавно отворилась, освобождая путь робко шагнувшей в его покои леди. На ней была длинная чёрная мантия с глубоким капюшоном, полностью скрывавшая фигуру и лицо гостьи.
— Покорно прошу вас простить, милорд, моё внезапное вторжение! — пролепетал нежный незнакомый голосок, и девушка присела в глубоком реверансе, оставаясь совершенно неузнаваемой.
Драко помедлил, пытаясь подобрать слова, дабы с почтением, но добиться того, чтобы леди раскрыла свою личность.
— Что вас привело ко мне, сударыня? Не имею чести знать вас.
Только теперь девушка быстро поднялась и осторожно сняла капюшон. Волосы её очаровательными пшеничного цвета локонами были собраны вокруг головы и терялись в глубине капюшона на плечах. Длинные ресницы скромно опущены.
— Прошу прощения, милорд, я должна была сразу представиться. Меня зовут Лидия, я… — Девушка взволнованно сглотнула не поднимая взгляда выше уровня его ступней.
— Я узнал вас, — с трудом скрывая раздражение, заговорил Драко. — Вы — фрейлина леди Поттер, не так ли? Её лучшая, любимая фрейлина. Что же вам угодно? — гордо вздёрнул он подбородок.
— Милорд, — она снова присела в глубоком реверансе. — Прошу вас о милости. Не гневайтесь, умоляю. Я всего лишь посланник и невольна в своих поступках. Я привезла вам письмо. От миледи.
Из складок её мантии тут же возник небольшой пергаментный конверт. Без печати.
— Почему я должен доверять этому, — брезгливо кивнул Драко на протянутый ему конверт. — Совершенно очевидно, что в этом документе кроется…
— Вы совершенно правы, милорд, — не поднимаясь, продолжала девушка. — Письмо… не является официальным. Это… личное послание, милорд.
Девушка наконец чуть приподняла подбородок, взглянув Драко прямо в лицо. Её глаза поразили чистотой голубого цвета, своей искренностью и покорностью.
— Встаньте, — строго потребовал он, протягивая руку к письму.
Лидия медленно поднялась, вручая послание.
Драко жестом указал ей на скамью, предлагая присесть. Он щёлкнул пальцами и девушка-служанка моментально вошла в покои.
— Угостите моего посетителя, — строго приказал он и девушка тут же удалилась.
Драко подошёл к пылающему камину и с лёгким нетерпением развернул письмо. Однако он не ожидал от себя столь необычной реакции: если бы он получил это послание прежде, его волнению и счастью, наверное, не было бы предела. И неважно, что содержалось бы в письме — это от неё. Но сейчас он испытывал досадное разочарование и объяснения этому пока не находил, желая сосредоточиться на тексте.
Аккуратный изящный почерк, алые чернила, будто каждое слово было выведено кровью.
«Всемилостивый лорд Малфой.
Преклонив колени, я обращаюсь к Вам, ибо не нахожу иного выхода. Я молю Вас о прощении. Спустя прошедшее время я осознаю, как бесчестно и низко поступила в тот день и час, отвергнув Вашу истинную дружбу и любовь. Я ранила Ваше самолюбие, Ваше сердце. Нет мне прощения.
И всё же я взываю к Вашей милости, к Вашему безгранично большому сердцу. Если в Вас осталась хотя бы капля той любви, того тепла, что я видела в Вас прежде, молю, откажитесь от поединка с моим мужем! Я знаю, Вы считаете его недостойным жизни, и я почти уверена, что Вы, как и в прошлый раз, одержите победу. Только теперь я уже не смогу умолить Вас помиловать его.
Я осознаю, что в случае отказа от поединка общество сочтёт Вас проигравшим. Но уверяю Вас, многомилостивый сэр Драко, это лишь временное неудобство для Вас. Общество уже спустя неделю забудет об этом событии, и все семьи королевства слетятся в Ваш замок, дабы предложить своих дочерей в качестве невест для Вашей Светлости.
И в благодарность за Ваш безгранично щедрый поступок я прошу принять в своих покоях мою нежно любимую фрейлину Лидию. Она невинна, как апрельский первоцвет, нежна, как лепесток фиалки и покорна, словно волна, гонимая ветром…»
Внутри всё будто взорвалось. Драко устремил ледяной взгляд на пылающий в камине огонь, желая лишь одного — испепелить это омерзительное послание, разившее грязью и гнилью.
Он даже не мог найти в себе сил дочитать письмо.
Драко бросил суровый взгляд на девушку, которая тут же поднялась со своего места, робко опуская взгляд, а тем временем изящный витой серебряный поднос возник на столе, стоявшем посреди комнаты, но никто не обратил на него внимание.
— Сколько вам лет, дитя? — холодно произнёс он.
— Четырнадцать, милорд, — еле слышно выдохнула она.
Драко яростно скрипнул зубами, но нашёл в себе силы продолжить чтение ненавистных строк.
«Но если Вас, мой безгранично добрый рыцарь, не удовлетворит моё послание, уверена, мы сможем договориться иным способом. Только прошу Вас, умоляю, падая ниц: откажитесь от этого злосчастного турнира!»
Без подписи. Подстраховалась, мерзавка.
Драко глубоко вдохнул, взглянул на растерянную девушку, стоявшую перед ним в совершенно чёрной, но отороченной дорогим мехом зимней мантии.
— Как вы добирались сюда, дитя? — холодно спросил он.
— На крылатом коне, милорд. Ваши границы хорошо защищены, миледи не смогла переправить меня другим способом.
— Сопровождение?
Девушка поникла и ещё ниже опустила голову.
— Мои спутники отбыли назад, — вздохнула она. — Миледи приказала мне остаться… с вами.
И тут Лидия гордо вздёрнула подбородок, взглянула на Драко прямо, уверенно, и заговорила так, словно была солдатом, дававшим клятву.
— Я готова служить вам, милорд. Служить преданно и неотступно. Я… готова принадлежать вам всецело ради счастья моей госпожи.
Одно движение руки и тяжёлая мантия стала медленно сползать по плечам девушки вниз, обнажая нежное белоснежное тело. Ещё бы миг… но лорд молниеносно отвернулся, лишь услышав, как тяжёлая мягкая ткань упала на пол.
— Немедленно оденьтесь! — в гневе потребовал он, так и оставшись стоять спиной к незваной гостье.
Да. Драко Малфой за свою жизнь повидал немало. С рождения его преследовали войны, интриги, заговоры и предательство. Он повидал немало. Но с коварством женщины он встретился лишь второй раз — одной и той же женщины.
Он слышал шорох поднимаемых с пола одежд, тихий всхлип.
— Простите, милорд! — со слезами пропищала Лидия. — Я совершенно неопытна. Если вы захотите, я сделаю что угодно, только скажите… как.
— Вы немедленно отправляетесь назад! — сурово объявил он, резко оборачиваясь. Девушка уже укуталась в свою мантию.
— Я не могу! — замотала она головой. — Госпожа не велела…
— Молчите! — повысил он голос, и Лидия тут же вся сжалась от страха, потупилась, закусив губу. — Я вам приказываю убираться! И никаких посланий! Я не стану тратить драгоценное время на письма. Запоминайте! Я не принимаю ни благодарности, ни извинений! Поединок состоится и победит сильнейший — такова моя воля. Вас сопроводит верный мне человек. Но если он не вернётся, моя армия пойдёт войной на владения лорда Поттера. Так и передайте своей безжалостной, бесчестной госпоже.
Девушка стояла без движения, словно задумавшись. Она нерешительно шагнула назад, замешкалась и затем взглянула лорду Малфою в глаза. Взгляд её был полон восхищения.
— Вы — самый прекрасный рыцарь, встретившийся мне на пути. Вы храбры и уверенны, но в то же время так великодушны. Уверена, моя госпожа миллионы раз пожалела о том, что выбрала… не вас.
— Это не имеет никакого значения! — гордо вздёрнул он подбородок. — Теперь уже ничего не исправить.
— А если я скажу вам, что леди Поттер ищет возможности… изменить произошедшее?
— Книга Мудрости Великого Салазара ответила бы однозначно — время не повернуть вспять…
— Но можно изменить будущее. — Лидия заговорила на удивление вкрадчиво, волнительно, маленькими шажками приближаясь к Драко, что немало его насторожило. — Мой лорд… — с обожанием выдохнула она, — если бы вы знали, сколь глубоки её сожаления. Как она страдает от презрения собственного мужа. — Драко прищурился, не веря ни единому слову девушки. — Как в ночных бдениях она молит Великого Салазара об освобождении.
— Что вы несёте? — холодно бросил он.
— О, да-а! — с сожалением вздохнула Лидия. — С тех пор, как лорд Поттер обвенчался с моей госпожой, ни дня не проходит, чтобы он не упрекнул её за принятое решение. Корит за милость, что вы ему оказали, тем самым глубоко оскорбив.
— Поединок нас рассудит. А вы — убирайтесь.
Он уже открыл рот, чтобы позвать сэра Грегори и поручить ему сопроводить девицу во владения Поттеров, когда Лидия сделала к нему решительный шаг, а её нежные ладошки ласково скользнули по его шее, обнимая.
Мороз прошёл по коже. Драко глубоко вдохнул, отпрянул, но девушка лишь плотнее прижалась к нему и прошептала:
— Так убей его, мой желанный! Если бы ты только знал… как я сожалею…
Потеряв дар речи, лорд Малфой обхватил её тонкие руки, сжал крепко — до боли. Она сладко простонала:
— Умоляю! Сделай меня своей…
И прямо на глазах её светлые волосы окрасились в ярко каштановый, а нежные локоны завились в тугие кудри. Голубые глаза вспыхнули тёмно-вишнёвым цветом, а розовые бледные губы налились алым.
— Ты! — шокировано, без всякого почтения, бросил он. В груди стало больно, мерзко и до горечи томительно.
Её прекрасный лик — так близко! Её дыхание.
— Драко… — с мольбой протянула она. — Прошу, будь великодушен как прежде, мой рыцарь. Позволь мне искупить вину. — Её ласковые пальцы зарывались в его светлые длинные пряди, заставляя лёгкую дрожь пробегать по телу. — Я знаю, ты из любви ко мне сохранил ему жизнь, но теперь я наконец поняла, что всегда любила лишь тебя…
— Ложь! — С презрением выдавил он. — Вы, миледи, подсунули мне ловушку. С какой целью? Что было бы, — ехидно скривился он, — если бы я принял ваш дар?
— Я знала, что вы откажетесь, — мягко улыбнулась она. — Поверьте, мой несравненный лорд Малфой, я ни секунды не сомневалась. Потому я здесь, у ваших ног.
— Так чего же вы хотите? — брезгливо скривился он.
— Убей его, — словно змея прошипела она. — Я знаю его уязвимые места и открою все его слабости. Уверена, ты и так победишь — ты превосходный воин! Но с моей помощью ты завладеешь всем! И я буду твоей, как ты того желал. Прямо сейчас.
Она прижалась к нему трепетно, горячо, лаская взглядом его утончённые черты: глаза, нос, губы. Её руки нежно прошлись по плечам, и леди Поттер приподнялась на цыпочки, маня мужчину алыми лепестками чувственно очерченных губ.
Драко мечтал о ней. С тех пор, как увидел впервые ещё мальчишкой. Договорённость их родителей была для него счастьем, а будущий брак самым желанным. И сейчас она перед ним: близкая, покорная, готовая пойти на всё ради него. Его руки жёстко окольцевали её стан, и женщина порывисто вдохнула, запрокидывая голову, отдаваясь в его власть.
***
С трудом открыв глаза, Гермиона уставилась на рукописные строки старинного фолианта. Она уснула, опустившись прямо на страницы лицом, и очень смутилась, поняв, что провела почти всю ночь в Запретной секции.
Она моментально спохватилась, вспоминая прочитанное вчера. Быстро, но аккуратно закрыв книгу, Гермиона практически побежала в башню профессора Прорицаний.
— Сивилла! — тихо позвала она.
Гермиона, постучав, заглянула в приоткрытую дверь её комнаты. Трелони, облачённая в голубую ночную сорочку в синий горошек до самого пола с непомерно длинными рукавами, которые ей всё время приходилось подтягивать вверх, нависла над круглым столом, заваленным книгами, свитками, какими-то коробочками, колбочками и стопками карт — больших, маленьких, старых и новых — и раскладывала на небольшом участке, очищенном от вещей, непонятные Гермионе камни разных размеров. Одни из них были прозрачными, изящных форм, другие грубые тёмные и казались поднятыми с дороги булыжниками.
— Добрый день… — тихо позвала Гермиона и Трелони подпрыгнула на месте, резко оборачиваясь и таращась на незваную гостью сквозь гигантские линзы очков.
— Мисс Грейнджер… Как вы вошли? — растерянно выпалила она.
— У вас незаперто, профессор, — сконфуженно улыбнулась Гермиона.
— В самом деле? — искренне удивлённо нахмурилась она. — Странно, я точно помню… Неважно. — Трелони махнула рукой и вернула всё своё внимание камням, разложенным на столе. — Вы ощущаете эти вибрации, скажите, дорогая? — вкрадчиво продолжила она. — Я знала — знала, что однажды подобное произойдёт в моей унылой однообразной жизни.
— О чём вы, профессор? — осторожно спросила Гермиона.
— Я чувствую, будто пространство множится. Будто… оно расслаивается, расширяется, словно его распирает изнутри.
— Как вы это ощущаете? — с волнением произнесла Гермиона, и не в силах справиться с предвкушением, подошла ближе, бросая взгляд на камни.
— Это внутреннее ощущение, дорогая, — закатила глаза Трелони. — Отключите голову! — И она крепко сдавила свои виски кончиками пальцев. — Скептику никогда этого не ощутить. Наш мир плотно пересёкся с параллельной вселенной. Я слышала голос, который мне говорил об этом. Странно, — задумалась она, — почему-то это был ваш голос. Или мне показалось?
Гермиона сразу расстроилась. Она ведь действительно много говорила об этом с Трелони в тот вечер, когда помогала ей подняться в башню. Неужели все эти выводы просто плод фантастического воображения провидицы? Но тем не менее у Гермионы не было никакого другого человека, кто разделил бы её интерес к параллельным мирам, из которых так внезапно явился её сказочный рыцарь. Может быть, Невилл… Но он слишком далёк от этой области знаний.
— Вы уже отключили мозг, дорогая? — с огромным интересом спросила Трелони, наклонив голову набок и заглядывая Гермионе в глаза.
— Пытаюсь, — вздохнула Гермиона, — но, кажется, это для меня непосильная задача.
— Чепуха! — фыркнула Сивилла, снова разглядывая свои камни. — Они говорят об этом так же ясно, как моё седьмое чувство. — И она распростёрла напряжённые растопыренные пальцы над столом, закрывая глаза и вещая: — Слой за слоем пространство расступается перед ним! Он прорывается сюда…
— Кто? — с замиранием сердца шепнула Гермиона.
— Да откуда же я знаю, — буднично пожала плечами Трелони. — Не хотите чаю с вермутом? Я ещё не завтракала.
— С удовольствием, — не думая выпалила Гермиона. — А как вы определили, что это человек? Вы уверены, что это не потусторонняя армия?
— Дорогая моя! — скептически закатила глаза Сивилла. — Была бы это армия, мы бы тут с вами сейчас так мило не разговаривали.
Профессор тут же схватила со стола свою палочку и направила на стоящий на том же на столе чайник, который мгновенно закипел.
Гермиона взволнованно вдохнула и выпалила:
— Как думаете, можно ему помочь сюда попасть?
— Кому? — прищурилась Трелони, замерев с пустой чашкой в руках.
— Тому, кто хочет сюда попасть.
— Да как же вы узнаете кто это?! — всплеснула она руками, чуть не уронив посуду. — Лишь единение душ способно притянуть параллельные реальности. — Она мечтательно зажмурилась, прижав чашку к сердцу. — Да только сие событие невероятно. Немыслимо! Невозможно! — воскликнула она, воздевая руки к потолку, а потом спокойно заявляя: — Или дикий страх. Говорят, существовали когда-то магические рукописи, раскрывающие тайны перехода в иные миры. Но увы. Теперь они утеряны.
В этот момент её взгляд зафиксировался на фолианте, который Гермиона, словно сокровище, прижимала к себе.
— Откуда это у вас? — моментально побледнев, прошептала Трелони.
Гермиона вдохнула поглубже и тихо вымолвила:
— Что значит, единение душ? Речь… о любви?
Сивилла медленно перевела взгляд на лицо Гермионы.
— Вы… Вы что, знаете того, кто пытается преодолеть барьеры пространств? — с надеждой произнесла она. — Заберёте меня с собой? Я помогу.
***
Он утомлённый лежал на смятых простынях, нежась в пуховых подушках. Драко снова и снова рассматривал свои мысли со всех сторон, пытаясь определить, не допустил ли ошибку. Быть может, существовал другой путь? Он повернулся набок, утопил ладонь в сбившемся одеяле, сжал в кулаке. Усталый взгляд задержался на мягких холмах перин, а затем скользнул чуть дальше, к скамье, на которой холодным воспоминанием стоял маленький хрустальный сосуд, поблёскивающий алым в свете гаснущего камина. Одна капля, растворённая в вине, стала бы последним глотком в его жизни. Её письмо рядом. Холод благоразумия на душе.
Не было другого пути.
Драко откинулся на подушки с досадой вспоминая прикосновения её рук, лёгкий поцелуй на шее, жар её обнажённого тела под чёрной меховой мантией. Свои ловкие движения бойца, в миг отыскавшие в мягкой драпировке потайной карман со смертельным ядом. Жестокую хватку на её запястье и единственно правильные слова: «Убирайся. Скоро ты останешься нищей вдовой».
Взмах руки — и она в цепях. Попытки оправдаться и проклясть — ему пришлось лишить её возможности говорить. Леденящий холод в сердце. Она была готова его убить. Сколь же велика её преданность Поттеру. Это вызывает почтение и одновременно злость. Коварная женщина… Как же слаб и жалок этот Поттер.
Он отправил её порталом в леса у границ древнего родового замка Певерел. И ему совершенно безразлично, что будет с этой змеёй дальше. Как она будет объясняться с мужем, как доберётся до ворот.
Он больше не позволит позорить его семью. Малфои навсегда останутся самым сильным и влиятельным родом.
Кровь кипела в жилах, бессонная ночь измотала. Мало ему было хлопот…
Он знал, что только мягкие тёплые милые черты способны погасить его гнев.
Как же они были не похожи. Их лица казались совершенными, прекрасными. Прикосновения дурманящими и нежными. Но Драко с лёгким еле заметным страхом признавал, что мог никогда больше не увидеть чудесную, добрую и искреннюю леди Грейнджер.
Но так просто он не сдастся. Ни за что.
Поднявшись с постели, он ощутил, как его сердце переполняется надеждой, трепетным ожиданием. Он вдруг понял, что дело вовсе не в том месте, откуда он откроет портал, а в том, где находится она. В эту минуту он ясно осознал, что его прежнее чувство к наречённой невесте было самообманом. Драко не разглядел в ней лукавства, не разглядел коварства.
Он не знал, какая она настоящая — леди Грейнджер, но почему-то, без всякой причины верил, что в этот раз не ошибётся.
Осталось только найти дорогу. И он снова сконцентрировался, направляя ладонь на большое зеркало в тяжёлой деревянной раме, стоявшее в его покоях.
