***
На следующий приём младший и старший Арису не опоздали, чем вызвали на лице Чишии довольный прищур и едва заметную улыбку, мелькнувшую в тёмных глазах. — Как самочувствие? — обратился к Теруо кардиохирург, а после внимательно выслушал восторженный лепет ребёнка о том, что всё прекрасно, сердце беспокоило только пару раз: «Но мы не виноваты, честно! Мы всего лишь немного заигрались в догонялки с дядей Рёхэем!» Чишия после этой фразы перевёл на старшего Арису строгий взгляд, полный молчаливого укора. От подобного взора со стороны врача юноша поёжился, сгорбился затем, словно пытаясь стать меньше и ещё более незаметнее. — Кхм, — Чишия отчего-то и сам стушевался, ощутив противный укол, кажется, совести? Шунтаро поспешил выбросить непонятное чувство из собственной головы и пробежался глазами по нескольким строчкам в компьютере. — Не могли бы вы сходить за результатами анализов? Это недалеко, в конце коридора, кабинет справа. Арису вздрогнул крупно всем телом, будто его не попросили о чём-то, а ударили, но спустя несколько секунд молчания с тихим мычанием кивнул и послушно выскользнул прочь из кабинета врача, оставляя своего племянника наедине с Шунтаро. — «Какой он всё-таки странный», — вертелось у Чишии на языке, но он лишь вздохнул тихо и дёрнул краем губ, когда внимательно взглянул на неловко топчущегося у высокого стола врача Теруо. В принципе, на старшего Арису ему должно было быть всё равно… — Чишия-сан, а вы ведь хороший доктор? — залепетал малыш вдруг, вызывая у Шунтаро недоуменный взгляд. — Ну, да… А что такое? Глаза ребёнка загорелись счастливо, на лице засияла предвкушающая улыбка, и Теруо, едва вцепившись крохотными ладошками в край стола и поднявшись на носочках, подтянулся немного повыше и заговорщицким шёпотом стал говорить всё, что было в его маленькой головке: — Я думаю, что дядя Рёхэй тоже болеет. Он часто ходит грустный. И, бывает, дышит так тяжело, как я! Я не хочу, чтобы дядя болел, он очень добрый, и нам весело играть и гулять… Наивная детская доброта и забота не могли не тронуть даже такого закрытого и холодного по своей натуре Чишию. Сердце отозвалось тихим гулом, отчего Шунтаро закусил слегка губу и задумчиво глянул куда-то поверх головы малыша. — Но я же детский врач. Я не могу лечить взрослых, — с уклончивым намёком ответил Чишия, героически выстаивая затем жалобный, практически слезливый взгляд от маленького Арису. — Пожалуйста, Чишия-сан… Пожалуйста-пожалуйста! — залепетал Теруо, хлопая глазками, на которых наворачивались горячие слёзы. — Ладно, только не плачь. Я попробую что-то сделать, — на лице скользнула усмешка. Кардиохирург покачал головой, укорил сам себя в том, что не был в силах отказать ребёнку, а потом сменил выражение на достаточно равнодушное, стоило входной двери скрипнуть тихо. Старший Арису взволнованно оглядел пространство вокруг, прошмыгнул внутрь почти бесшумно и вскоре протянул врачу аккуратную стопку бумаг. Чишия кивнул благодарно юноше и в ответ потянулся к тому, нечаянно касаясь кончиками пальцев чужой ладони. Арису на миг застыл, уставившись на врача как-то скованно, но через секунду отдернул руки, пряча их за спиной неловко. Стараясь оставить подобную реакцию без своего внимания, Чишия забрал принесенные документы и отвёл взгляд, стал вчитываться в них, не упуская ни одной малейшей детали. Операция была назначена на начало следующего месяца. И, в принципе, Теруо был практически полностью готов к ней: необходимые анализы и осмотры проведены, подготовлены все документы, каждая бумажечка и удостоверения готовы. Чишия был спокоен насчёт этой предстоящей операции: ведь в собственных силах он уверен, да и малыш Арису довольно крепкий мальчик. — На всякий случай советую вам прийти на ещё один приём ко мне, а так всё прекрасно. Я надеюсь, что ты позаботишься о своём сердечке и не станешь перенапрягаться, — Чишия заглянул в глаза Теруо строго, а после немного расслабился и поднялся из-за стола. — На этом наша сегодняшняя встреча окончена. — «Как и мой рабочий день», — с приятным удовлетворением отметил мысленно Шунтаро. Чишия махнул рукой на прощанье своему пациенту и его дяде и стал сам собираться домой. Кардиохирург тихо замычал, скидывая с плеч белый халат и спеша закрыть кабинет на ключ, подумал о том, как здорово будет оказаться дома и растянуться на мягком диване… Откровенно говоря, Чишия не думал о том, что сегодня ещё увидит младшего и старшего Арису — как никак, приём закончился, и им стоило отправиться домой. Шунтаро собирался относительно долго, отчего, казалось бы, люди, что последний раз посещали его, должны были давно уйти, но, оказавшись на улице, Чишия с удивлением обнаружил: оба Арису отдалились от больницы только на пару десятков метров. Теруо звонко смеялся, топтался на месте и тянул свои крохотные ручки к большой пушистой собаке с белоснежной шерстью. В руках старшего Арису был один конец тонкого кожаного поводка, прикрепленного другим концом к ошейнику на шее животного, а сам Рёхэй стоял, немного сгорбившись, и с аккуратной полуулыбкой наблюдал за ребёнком, который хватал собаку за уши и вытянутую морду. Животное на прикосновения реагировало весьма спокойно — позволяло тискать себя, как Теруо только захочется, и лишь виляло длинным пушистым хвостом из стороны в сторону. — Ой… Чишия-сан, — играясь с питомцем и наглаживая его, малыш Арису заметил стоящего в стороне врача не сразу, но, увидев того, встрепенулся и спрятал ручки за спину, будто его застали за чем-то преступным. — Собираетесь домой? — глухо спросил Шунтаро, с внимательным прищуром глянул сначала на ребёнка, а затем на собаку, что вышла вперёд и принюхалась, замерев и с подозрением уставившись на врача. — Да, мы просто немного играли… Но скоро пойдём, да! — Теруо продолжал болтать с Чишией, отвлекаясь разве что на их с дядей пушистого четвероногого друга. — Дэйки, нельзя, — тихо отдал питомцу приказ старший Арису, замечая, что животное продолжало делать шаги в сторону незнакомого мужчины. Но собака даже ухом не повела, дёрнула пушистым хвостом отстранённо и встала совсем рядом с Шунтаро, обнюхала сначала его ноги, а затем и вытянутую вдоль тела руку. Чишия опустил взгляд на показавшуюся чересчур умной морду животного и, немного подумав, с опаской умостил на неё свою ладонь, мягко поглаживая собаку по белоснежной макушке. Дэйки — как её ранее назвал хозяин — зевнула коротко, облизнулась как-то лениво и прикрыла глаза, практически не шевелясь. Теруо восхищенно залепетал, а его дядя охнул едва слышно, округлив глаза и как-то пораженно уставившись на Шунтаро. — Вы ей нравитесь! Нравитесь Дэйки! — малыш Арису захлопал в ладоши и потянулся потом обнять крепко мягкий бок их собаки. — М, ты так думаешь? — хмыкнул Чишия, убирая ладонь от животного и незаметно обтирая её об штанину, после чего спрятал руки в карманы лёгкой кофты. — Дэйки обычно не даёт себя гладить незнакомым… А вам даёт, значит вы ей очень-очень нравитесь! Шунтаро пожал слегка плечами и поднял взгляд на старшего Арису, который как-то по-новому теперь смотрел на врача. Рёхэй немного склонил голову набок, задумчиво закусил губу и прищурился, рассматривая осторожно Чишию и думая при этом о чём-то своём, непонятном. — У вас хороший питомец, — обратился к дяде Теруо Шунтаро, замечая на себе его пристальное внимание. Арису кивнул, слегка улыбнувшись врачу, повёл носком ботинка по траве, прочерчивая короткую полосу, а потом отвернулся, когда Дэйки незаинтересованно более отошла в сторону и повела носом, принюхиваясь. На небо тем временем стали постепенно набегать тучи. — Думаю, нам всем пора домой, — как-то лениво проговорил Чишия, думая о том, как бы поскорее вернуться в тёплую уютную квартиру, пока не начался дождь. Малыш Арису разочарованно захныкал, надув губы, и топнул ножкой недовольно. Ему совсем не хотелось идти домой, заканчивать эту прогулку и странноватый, но отчего-то занимательный для ребёнка разговор. — Доктор прав, Теруо, — Рёхэй же, напротив, понимал, что им пора, отчего вскоре взял за руку племянника и заглянул в его глазки с улыбкой. — Идём, твои родители заждались… До свидания, господин Чишия. Вместо ответа Шунтаро махнул рукой и скрылся в следующий миг за поворотом.***
В свои редкие выходные Чишия предпочитал оставаться практически безвылазно дома. Шунтаро жутко утомляли рутина больницы и общение с огромным количеством людей, некоторые из которых — в основном женщины — позволяли себе наглеть и откровенно клеиться к симпатичному молодому доктору. Так что в свои законные выходные он запирался на все замки в собственной квартире и отрывался, как мог и хотел, то есть — отдыхал в своей уютной спальне, ел хрустящие снеки и пялился в телефон, листая то сообщения от Куины, то мемы с котами в соц сетях, то самые разные по своему содержанию статьи… Но, конечно, даже в такие дни, когда Шунтаро максимально не хотелось никуда отлучаться из дома, необходимо было выходить наружу. В этот раз, к примеру, немного взъерошенный после долгого сладкого сна Чишия отправился в ближайший супермаркет, дабы закупить продуктов на неделю вперёд и не думать более о походах в магазин. Шунтаро поёжился слегка, зевнул глухо, кутаясь получше в светлую куртку и натягивая капюшон на макушку сильнее, завернул за угол, подмечая через минуту вдалеке светящуюся вывеску с названием магазина и маленькой подписью «24 часа». — Вы ведь не серьёзно? Да, нет, это не может быть именно она, таких ведь много в городе… — пробормотал Чишия, сглатывая коротко и рассматривая внимательно животное, что белым пятном замерло на просторном крылечке супермаркета. Собака перевела взгляд на юношу, склонила голову немного набок — хвост её качнулся из стороны в сторону с каплей любопытства. Шунтаро тихо промычал себе что-то под нос, повёл плечом и прошмыгнул скорее через автоматически открывшиеся двери внутрь. Он постарался выкинуть из головы мысль о том, чей это питомец засел в ожидании, привязанный поводком к железным поручням. — Так, и что мне там нужно было?.. — вздохнул Чишия, цепляя из небольшой стопки верхнюю корзину и вешая её себе на локоть, после чего медленно двинулся вдоль нескончаемых рядов и стендов. Скучающий взгляд скользил по проходящим мимо людям, множеству товаров на полках и ярким этикеткам и ценникам. Шунтаро периодически вытягивал руку вперёд, забрасывал выбранные продукты в корзину и шёл после дальше. Небольшая пачка молока, банка кофе, упаковка с нарезанными кусками хлеба, которые станут впоследствии зажаристыми тостами, пару пачек с овсянкой и черничный джем — набор немного скудный, но для Чишии привычный. В принципе, ему хватало такого объёма еды для утоления собственного чувства голода. Коротко зевнув, Чишия провёл свободной рукой по задней стороне шеи, покачал головой из стороны в сторону, разминая слегка затекшие мышцы, и прищурился, ища взглядом вывеску, указывающую на отдел с выпечкой и сладостями. Шунтаро завернул за угол, после удовлетворённо промычал себе что-то под нос и потянулся за яркой упаковкой своих любимых снеков, которые дома были раскиданы по всем углам, а сам врач постоянно таскал данные угощения в собственных карманах. И ровно в тот момент, когда Чишия приподнялся слегка на носочки, чтобы подцепить сразу несколько пачек печенья, в спину юноши вжалось резко чужое тело, впиваясь локтем меж лопаток. Шунтаро зашипел громко, поморщился от вспышки тупой боли, которая, правда, ушла через пару мгновений, и повернулся затем на пятках, уже готовясь высказать незнакомцу всё, что о нём думал, но замер, проглатывая все слова разом. — Ох, простите! Извините, я не хотел, честно, я… — знакомые тёмные глаза забегали по фигуре врача и вскоре растерянно, немного испуганно застыли на лице Шунтаро. — Г-господин Чишия, это вы… Простите, боже, простите! Обернувшись и смерив растерявшегося Арису — того самого дядю малыша Теруо, которого лечил Шунтаро — долгим взглядом, в глубине которого заплескалась усмешка, Чишия покачал головой и отмахнулся от чужих извинений. Не так уж сильно врач в них нуждался. — Всё равно простите… Я был немного неуклюж, — виновато улыбнувшись, Арису наклонился слегка, будто стараясь казаться ниже, чем он был на самом деле. — Всё в порядке, — хмыкнул Шунтаро, протягивая руку вперёд и, на удивление самому себе, похлопывая недолго юношу по плечу. Затем же Чишия как-то даже равнодушно отвернулся от Арису и закинул наконец в свою корзину сладости, за которыми пришёл. Голову наполнили раздумья о том, стоит ли идти к кассе теперь или, быть может, нужно ещё что-то взять из продуктов? — Ох, я рад… Вы живёте где-то рядом? — похлопав с минуту глазами и немного уняв собственное волнение, Арису заговорил с врачом и, судя по всему, не торопился покинуть его поле зрения, поскольку засеменил следом за кардиохирургом вдоль прилавков. Чишия недоуменно обернулся, но, встретившись с чужими тёмными глазами, неловко вернул взгляд на яркие упаковки на полках и промычал короткое «да» в ответ на вопрос парня. — О, здорово! У вас очень хороший район. Мы хоть и не здесь живём, но часто бываем тут. Дэйки нравится парк неподалёку, — окончательно поравнявшись с Шунтаро, Арису заболтал тихо, но как-то ярко и жизнерадостно, отчего Чишия даже подумал на мгновение: тот ли это человек, что был у него на приёме пару недель назад? — Решили закупить продукты домой, да? — врач кивал, словно болванчик, а потом едва выдохнул, когда на тонких губах напротив расплылась непонятно почему довольная улыбка. — А мы зашли купить перекусить… И Дэйки пить хочет, с её то шкурой… И вообще жара сейчас неимоверная, верно? Чишия с каждой минутой всё больше убеждался в том, что его тихих мычаний и движений головы Арису в качестве ответов вполне хватало. По крайней мере, тот лишь активнее болтал и смотрел на Шунтаро, практически не отрываясь и сверкая глазами как-то… ласково, что ли? «Как щеночек. Щенячьи глазки», — пронеслось в голове, отчего Чишия неловко откашлялся в кулак и поспешил отогнать эти странные мысли, решая поддержать диалог с парнем. — Как поживает… ваш племянник? Охнув коротко, Арису сначала захлопал глазами удивлённо как-то, но после, опомнившись довольно быстро и расплывшись в яркой улыбке, принялся рассказывать о своём племяннике практически всё: и о том, как малыш себя чувствовал последнее время, что кушал и чем занимался, как готовился к предстоящей операции на его слабом сердечке. Во время этого рассказа о маленьком племяннике глаза Арису — Чишия готов поклясться в этом — горели. Юноша жестикулировал без остановки руками, растягивал губы в более широкой улыбке и щурился иногда очаровательно, будто представлял рядом с ними малыша Теруо. — «Он очень любит своего племянника, — Чишия хоть и не изменился в лице, но расслабился заметно, слушал внимательно болтовню парня рядом и постепенно вместе с ним приближался к кассам. Арису в какой-то момент немного отвлёкся: замолчал на пару минут и заинтересованно потянулся за ярко-красной упаковкой с мармеладными мишками. — Ха… Как ребёнок. Прям как его же племянник…» Уголки губ всё же приподнялись слегка, отчего Чишия хмыкнул тихо, остановился, дожидаясь юношу, а вскоре стал выкладывать свои покупки на двигающуюся ленту. Всё то время, пока кассирша пробивала товары, Арису тихонько что-то рассказывал врачу, топчась сзади — и не то, чтобы Чишия был против этого. По крайней мере, болтовня парня его забавляла и вынуждала задуматься о самом Арису. Ведь изначально для Шунтаро дядя малыша Теруо показался довольно замкнутым и даже зашуганным. Смотрел на кардиохирурга исподлобья своими практически влажными глазами, почти не говорил и будто хотел скорее скрыться из поля зрения юноши, борясь при этом с желанием показать хоть каплю своего внутреннего интереса к Шунтаро. Но сейчас Арису значительно преобразился: болтал и следовал за Чишией хвостиком, разве что иногда в его взгляде проскальзывало что-то похожее — что-то испуганное и обеспокоенное… Повесив пакет на локоть и сунув руки в карманы, Чишия натянул на голову получше капюшон, скрываясь от палящего солнца, и перевёл взгляд на спину перепрыгнувшего ступеньку Арису, что торопился опуститься на корточки и отвязать завилявшую хвостом собаку от поручня. — Вот, Дэйки, аккуратно… Ха-ха, хорошая девочка! — розовый шершавый язык собаки прошёлся по ладоням хозяина, когда тот принялся открывать прозрачную бутылку и постепенно выливать воду на сложенную лодочкой ладонь. Дэйки тут же стала жадно слизывать с руки парня желанную влагу и всё норовила стащить у хозяина всю бутылку. — Похоже, ей довольно тяжело в жару, — Чишия не спешил подходить ближе, вздрагивая лишь от мысли о том, что чужой питомец его может облизать с ног до головы. А такого Шунтаро никак не любил… — Да, у неё густая шерсть, поэтому в жару мучается вечно. Стараемся почаще с ней купаться и побольше пить. Бывает даже, ест мороженое или лёд из морозилки, — отвечал с улыбкой Арису, заканчивая поить своего питомца. Парень вскоре выпрямился, сунул бутылку в переброшенную через плечо сумку, отряхнулся слегка, повернулся к Шунтаро и улыбнулся тому коротко, заслужив непонимающий взгляд. — Здорово, что я вас встретил, — вдруг поделился Арису, — и, откровенно говоря, у Чишии почти глаза на лоб полезли от такого откровения — а Рёхэй тем временем порозовел, осознавая, что сказал моментом ранее. — Точнее, ам, ничего такого я не имею в виду, не подумайте! Вы хороший человек и отличный врач, мне просто было интересно с вами поговорить… Хотя в основном говорил я и… Ох, вам, должно быть, было тяжело слушать столько? Извините, не знаю, что на меня нашло, я просто растерялся, когда вас увидел, и как-то само вышло… — показавшаяся Чишие недовольной Дэйки глухо завыла, прерывая взволнованный бубнеж хозяина и вынуждая его зардеться ещё сильнее. — Боже, я так глупо сейчас выгляжу, да?.. Не удержавшись, Шунтаро коротко прыснул в кулак, но поспешил успокаивающе глянуть на парня, дёрнув уголками губ, и вновь, неосознанно вытянув руку вперёд, мягко похлопать того по плечу. — Всё в порядке. Мне было… интересно тебя, хм, послушать. Арису вновь расплылся в широкой улыбке. Чишие показалось вдруг, что парень был вполне способен запрыгать на месте от радости, словно ребёнок, что получил самый желанный подарок на свой день рождения. От подобной мысли в груди защемило слегка, а в мыслях всплыли улыбки детей, которых вылечил кардиохирург когда-то. — Это здорово! Эм, я был бы рад ещё поболтать… — Арису глянул на экран телефона, что вытащил ранее из кармана широких шорт, и, сверившись со временем, расстроенно вздохнул. — Но нам уже пора, надо сегодня присмотреть за Теруо. Может, ещё сможем встретиться? В другой раз? — парень поднял на Шунтаро взволнованный, полный надежды взгляд. — Конечно, — качнул головой Чишия, решая не отказывать этим щенячьим глазкам. Особенно, когда они на желанное «да» сияли счастьем и искренней радостью…***
— … Ну, и где его носит? Договорились же, что встретимся ровно в двенадцать! Мне надо успеть к концу обеденного перерыва… Чёрт, если он не придёт вовремя, я его самолично придушу! Устало вздохнув, Чишия закатил глаза и, подперев рукой голову, лениво оглядел пространство вокруг. Уютная обстановка в кафе вместе с тихой классической музыкой позволяли немного расслабиться и не вслушиваться внимательно в бубнеж Куины, которая смотрела то на вход в помещение, то на собственные потрепанные жизнью часы. — Ещё есть время. Думаю, он скоро придёт, — Шунтаро слегка улыбнулся подошедшей к их столику официантке и принял из её рук две чашки кофе, одну из которых подвинул к подруге. — Пусть только попробует не прийти… — фыркнула Куина, сжимая в ладонях белоснежную чашку и аккуратно пробуя свой горячий напиток. Кофе заметно помог девушке успокоиться и расслабиться на какое-то время, отчего та совсем скоро оставила всё волнение на потом и с усмешкой уставилась на Шунтаро. — Что? — спокойно поинтересовался Чишия, отставляя кофе в сторону и догадываясь, что его ждал какой-то занимательный разговор. — И с какой такой блондинкой ты познакомился? Куина выглядела слегка взбудораженной, такой, будто сорвала джекпот: с усмешкой от уха до уха, хитрым прищуром и пляшущими в глубине глаз чертятами. Чишия же её невероятного интереса, граничащего с восторгом, не разделял и смотрел на подругу максимально недоуменно. — У тебя на рукаве. Волос. Белый, — нетерпеливо указала Куина на руку Чишии, раздраженно цыкнув и заерзав на месте при этом. — Ты сейчас серьёзно? — теперь раздраженно цыкать пришла очередь Шунтаро. Посмурнев разом, юноша мельком оглядел рукав своего тёмного джемпера и постарался стряхнуть ладонью с ткани те несколько контрастирующих с окружением белых волосков. — Не думала, что это мои? Если ты не заметила, я вообще-то блондин. Хоть и крашенный. На замечание Чишии девушка закатила глаза сначала, а потом посмотрела на друга, как на дурака, которым Шунтаро ранее никогда не являлся. — Тон другой. У тебя волос темнее, ближе к серому, а тут белоснежный. Ещё и гораздо короче, чем твоя волосня, практически вдвое, а то и втрое! Чишии в какой-то момент показалось, что у него дёргался глаз. Было это так на самом деле или нет — Шунтаро сказать точно не мог, но Куина с её догадками до такого определённо смогла бы довести. — «Ох, уж эти женщины…» — вымученно подумал юноша, упираясь локтями в край стола и потирая пальцами виски. Отчасти, конечно, Куина была права — Чишия только сейчас понял, что возможно на его рукаве не совсем его волосы. Точнее, совсем не его волосы, да и вообще не человеческие волосы — это была шерсть. Собачья шерсть, ведь буквально несколько часов назад Шунтаро пересёкся с Арису в парке возле своего дома и, если он правильно помнил, потрепал между ушей довольно покачивающую хвостом Дэйки. — Ой, да, ладно! Просто расскажи, с кем ты… — воодушевленная Куина явно не собиралась оставлять кардиохирурга в покое. — Это собака, — оборвал подругу на половине фразы Чишия, а после во всей красе лицезрел вытянувшееся лицо девушки. — Ты же собак терпеть не можешь. Сам говорил, что они громкие и слюнявые. И воняют, — недоверчиво прищурилась Куина, уставившись как-то даже жёстко на Шунтаро. — Это собака родственника одного из пациентов. Пересеклись на улице. Усмешка вновь окрасила лицо девушки. — А вот с этого места поподробнее. С каких пор ты гладишь собак своих пациентов? — Куина, — ладонь Шунтаро предупреждающе опустилась на стол, чем вызвала только ещё более бурную реакцию со стороны подруги. — Чиши, я ж тебя знаю, как облупленного! Да, чтобы ты сам стал гладить чужую собаку? Просто так? Ты скорее начнёшь копаться в чьих-то органах в морге, чем позволишь облизать себя псу, — красочно расписывала собственного друга Куина, не стесняясь таращиться на того с явным интересом. — Эй, всё не настолько плохо… — фыркнул Чишия, чувствуя себя уже как-то неловко. — Но ты гладил пса. Чужого! Или я ошибаюсь? Эй, неужели? — девушку будто озарило, и она была готова победоносно расхохотаться от своей догадки. — Тогда ведь всё понятно! Да, этот человек тебе не просто «родственник пациента», раз ты с его собакой обжимаешься при каждом удобном случае! Так, я должна знать всё! Ну, кто эта очаровашка? Красивая? Или это парень? Куина подалась немного вперёд, намереваясь задать ещё кучу провокационных вопросов, но именно в этот момент на место рядом с Чишией грузно опустилась сначала полностью изодранная чёрная джинсовка, а на неё уже устроился её владелец. Практически моментально забыв о допросе Шунтаро, Куина переключилась на только что прибывшего Нираги. — Где тебя черти носили?! У меня перерыв уже скоро закончится, пока ты шляешься не пойми где! — Ой, блять, да завались, — рыкнул глухо Нираги, вызывая у Куины лишь очередную волну раздражения. Вероятно, эти двое так бы и сцепились друг с другом, не вмешайся вовремя Чишия и не напомни им, зачем они тут вообще собрались. Пришлось на время отложить споры и подвинуться друг к другу чуть ближе. Куина покопошилась в своей небольшой сумочке, достала оттуда узорчатый блокнот и выдвинула его на середину стола, демонстрируя парням свой расписанный по пунктам план. — Я всё ещё не знаю, где будем отмечать день рождения Анн. Она недавно упомянула, что в этот раз к родне не поедет, но возможно у неё будет дежурство, — заговорила девушка немного тише, чем раньше. — Я так и не поняла тогда, будем в кафе столики заказывать или в ресторане? — Я всё ещё настаиваю на том кафе неподалёку от её участка. Еда хорошая, можно будет забронировать зал. И если у неё дежурство в этот день, попросишь коллег привести её туда в конце смены, — пожал плечами Чишия, слегка постукивая при этом пальцами по поверхности стола. — Ладно, с этим понятно, доверюсь тебе, котяра… — хмыкнула Куина, а затем перевела взгляд на второго юношу, который тем временем, не особо заинтересованный обсуждением предстоящего мероприятия, поправлял воротник своей чёрной с большими белыми, напоминающими собой листья экзотического растения, пятнами рубашки. — Что у нас с шоу-программой? — Я обещал вам шоу, значит, оно будет, — усмехнулся Нираги, демонстрируя фыркнувшей глухо Куине кончик проколотого языка. — Мы здесь только поэтому, блять, собрались? Или че-то важное всё-таки будет? Прежде чем Куина бросилась на не стесняющегося в своих словах Нираги, Шунтаро от души въехал ему локтем в бок, вырывая у парня злой скрежет и тихое ругательство. — Только попробуй мне всё испортить, я жду развлекательную программу… — пригрозила Куина, получая в ответ усмешку. — Нормальную программу, Нираги, там будут некоторые её коллеги! Если тебя упекут в конце дня в обезьянник, вытаскивать твою задницу я не стану, понял? — перед носом Нираги замаячил кулак девушки, отчего тот закатил глаза, цыкая недовольно, но пробормотал что-то вроде: «Понял я, хрен с вами со всеми» и потом поправил что-то маленькое на руке. Двое друзей, отвлекшись наконец от обсуждения скорого праздника, заметили, насколько сильно выделялся новый предмет на фоне «тёмного» образа Нираги. — … Миленький браслетик, — брови непроизвольно поползли вверх, а сам Чишия не смог сдержать улыбки. — Татта сделал? — Куина также заулыбалась весело и вновь из взволнованно-беспокойного настроения вернулась в заинтересованно-взбудораженное. — Ой, блять, отъебитесь! — Нираги пнул под столом ногу Чишии, стрельнул зло глазами в сторону Куины и на автомате потянулся к собственному запястью, на котором, словно звезда на полностью чёрном небе, безобидно выделялся аккуратный браслет, сделанный из ниток, разного бисера и ленточек: нежно-лиловые и лазурные цвета, слегка неровный край — создатель, похоже, волновался при работе — и прямо посередине украшения — очаровательная вставка в виде маленького мультяшного щеночка. Не переставая рычать из-за весёлых взглядов Чишии и Куины, Нираги как-то даже бережно огладил тоненький браслетик и спрятал его под рукавом рубашки, не желая более показывать окружающим. — Да, ладно, не стесняйся, малыш ведь так старался, — заворковала Куина, подмигивая закипающему всё сильнее парню, и, казалось, хотела добавить что-то ещё: только вот на мгновение опустила взгляд на собственные руки и охнула громко, увидев время на циферблате часов. — Чёрт, я так опоздаю! Так, мальчики, я побежала. Один скинет мне адрес кафе, а с другого жду программу на вечер… Всё, жду, убежала! Спустя минуту девушки и след простыл: на её месте осталась разве что наполовину опустевшая чашка с кофе, за который Куина впопыхах забыла заплатить. Чишия на это только хмыкнул глухо, а Нираги практически сплюнул себе под ноги, тихо ругаясь. — Она волнуется. Хочет сделать всё в лучшем виде для Анн, — положив на край стола деньги за оба заказа, Шунтаро поднялся на ноги и медленно двинулся к выходу, даже не смотря в сторону потопавшего рядом друга. — Понял я. Бесит, конечно, но потерплю… — цыкнул Нираги глухо, заслужив чужой заинтересованный прищур и потому пояснив: — Она ведь и Татту скорее всего пригласит. — Тогда ясно, — усмехнулся Чишия, растягивая губы, словно Чеширский кот из знаменитого рассказа. — Пошёл к чёрту, — закатил глаза Сугуру, а после как-то даже приободрился. — И что вы вообще до моего прихода обсуждали? У тебя такое лицо было, будто ты придушил бы её к хренам… — Нираги хитро сощурился: — Неужто снова пытается тебя с кем-то познакомить? Или застукала наоборот, а? Улыбка сползла с лица Шунтаро. Юноша вздохнул глубоко, досчитал до пяти терпеливо, а затем просто молча развернулся и, махнув слегка рукой в качестве прощания, направился прочь, сопровождаемый довольным гоготом Нираги. Мыслей в голове было слишком много. Чишия думал о предстоящем дне рождения Анн, о подготовке к этому празднику, о собственной работе и о том, как выкроить выходной ради девушки своей близкой подруги. А ещё Шунтаро думал о разговоре с Куиной. Как бы Чишия этого не отрицал, но девушка была в чём-то права, ведь Шунтаро всегда не переносил собак по непонятным причинам, как-то брезгливо к ним относился и старался обходить стороной. Но Дэйки отчего-то в эти рамки совсем не вписалась. Можно было подумать, что животное стало исключением: псом, рядом с которым Шунтаро было комфортно находиться. Только вот на деле Чишия всё ещё вздрагивал каждый раз, как Дэйки начинала лаять или выть, гладил её не так часто и старался не дать облизать себе руки, хотя собаке подобное творить нравилось — к такому выводу врач пришёл, пока наблюдал за малышом Теруо и его дядей. Шунтаро не мог в полной мере осознать, что в этой ситуации не так, но одну вещь, которая его, откровенно говоря, пугала, знал точно: Дэйки практически всегда находилась с Арису, и у Чишии просто не осталось выбора, кроме как быть рядом и убрать куда-то на задворки сознания свою неприязнь к псам. Ведь хозяин Дэйки своего питомца обожал, а Шунтаро, должно быть, всё-таки испытывал к юноше слишком яркий интерес. Арису напоминал собственного племянника и ещё нескольких маленьких пациентов Шунтаро: он радовался всему хорошему, словно ребёнок, смотрел на Чишию своими щенячьими темно-карими глазами и при каждой встрече рассказывал всё, что только на ум приходило, начиная с рассказов о Теруо и заканчивая пересказом сюжета новой видеоигры, что он прошёл на выходных. Да, и вообще, за все те нечастые встречи — они с Арису ещё несколько раз пересекались в парке возле дома Чишии и в том самом магазине — Шунтаро узнал много, даже чересчур много о юноше. Например, Чишия прекрасно был осведомлён о том, что Арису до сих пор жил с отцом и братом, хотя последний с рождением сына женился и съехал в дом через квартал от родительского, и что отношения с родными у Рёхэя были не лучшими — зачастую вместо разговоров у них происходили лишь скандалы и разного рода разборки. Что за конфликты конкретно были в семье Арису юноша не торопился рассказывать — и Чишия не давил, боясь затронуть больную тему… Впрочем, и без этого у Арису всегда были темы для разговоров. И благодаря информации, полученной за пару коротких прогулок в полупустом парке, Чишия мог спокойно рассказать, какие игры прошёл Рёхэй за всю свою жизнь, какая еда тому нравилась, в какой стране он хотел бы побывать однажды и какие команды знает Дэйки. Вообще Шунтаро не был обязан запоминать весь тот объём информации, что ему каждый раз выкладывал юноша, но глаза у него сверкали в такие моменты искренним счастьем, а после Арису обязательно спешил задать вопрос своему слушателю в попытке узнать о том побольше. И, чёрт, Чишия соврал, если бы сказал, что ему не нравилось такое внимание. Особенно со стороны «владельца щенячьих глазок», которым Шунтаро так и окрестил мысленно Рёхэя. На губах застыла какая-то глупая улыбка, и Чишия покачал головой, стараясь натянуть на макушку капюшон, чтобы скрыться от окружающих. Перед глазами продолжал маячить образ улыбающегося Арису, а сердце в ответ отозвалось тихим гулом. Хотелось выговориться этим тёплым карим глазам, поведать историю своего детства или, испугавшись, просто рассказать о его прошедшем день — как казалось Чишие, Арису устроил бы любой ответ. Он бы наверняка растянул губы в как всегда счастливой улыбке и неосознанно ослабил хватку на поводке, позволяя Дэйки убежать вперёд, оставляя хозяина где-то позади, а после обязательно бы запричитал, пытаясь подозвать резвящуюся собаку, и обиженно глянул на тихо засмеявшегося Чишию, который, не в силах более удержаться, аккуратно коснулся бы чужого плеча… Прикрыв на мгновение глаза, Шунтаро как-то даже мечтательно подумал, что был бы не против столкнуться сегодня с Арису вновь.***
Больше всего Чишия не любил оставаться на работе в ночную смену, либо просто задерживаться допоздна. В такие моменты, когда кардиохирург покидал стены больницы, на улице было темно и дорогу освещали разве что фонари. Метро уже было закрыто, а в такси Шунтаро ездить не любил — ему вечно попадались водители, готовые капать врачу на нервы всю дорогу. Вот и приходилось домой добираться в основном на своих двоих. Спасибо, хоть жил не на другом конце города от собственного места работы, отчего дорога в любимую тихую квартиру занимала от силы полчаса. Ночью было заметно прохладнее, чем днём, и Чишия поёжился, кутаясь в лёгкую спортивную кофту сильнее, чтобы сохранить драгоценное тепло, ускорил шаг, перебегая через пешеходный переход и скорее заворачивая в парк. Осталось пройти лишь его, чтобы добраться до дома — Шунтаро постоянно так ходил, даже когда добирался назад на метро. К великому счастью Чишии и немногих других людей, возвращающихся подобной дорогой с работы, парк всегда был хорошо освещен — вдоль дорожек в ряд выстраивалось множество фонарей, которые зажигались с наступлением сумерек. На часах было начало двенадцатого, и, откровенно говоря, Шунтаро не думал, что в такой час встретит кого-то кроме, разве что, таких же людей, как и сам кардиохирург — спешащих с работы домой, среди множества высоких деревьев, окружённых раскидистым прудом. Но уже спустя пару десятков метров, приближаясь где-то к середине парка, Чишия приметил вдалеке чью-то сгорбившуюся на одной из скамеечек фигуру. — «Бродяга?» — подумалось врачу, после чего Шунтаро качнул головой, отгоняя все мысли прочь. Он как-то не особо боялся столкнуться с кем-то агрессивным — умел из подобных ситуаций выкручиваться и выходить сухим из воды, а потому спокойно пошёл дальше, планируя просто проигнорировать того человека. Только вот, подойдя ближе, Чишия с удивлением обнаружил, что знал прекрасно чужую тёмную взъерошенную макушку. — О, Чишия-сан, — встрепенувшись и оторвав взгляд от земли, Арису уставился на возникшего перед ним врача и неловко улыбнулся краем губ. — Здравствуйте. Уже поздно, откуда идёте? — Задержался на работе, — Шунтаро помрачнел заметно, когда в свете фонаря разглядел на лице напротив тёмно-алый след, шагнул ближе, вытягивая руку вперёд и сжимая пальцами острый подбородок замершего юноши. — Что это? — Я… упал, — с заминкой ответил Арису, взволнованно стараясь не смотреть в глаза кардиохирурга. Вот только скрывать собственную ложь парень не мог, а потому вызвал у Шунтаро лишь раздраженный вздох. — А если честно? — Чишия внимательно осмотрел свежий синяк на чужой щеке, осторожно прощупал края, а после, убедившись, что нет ничего серьёзного, вздохнул тихо и присел на скамейку рядом с юношей. — Я бы не хотел нагружать вас личными проблемами, — грустно усмехнулся Арису, обеспокоенно выгибая на руках пальцы и хрустя ими глухо. — Просто очередной конфликт с отцом. Ничего серьёзного, я уже привык. Правда, Чишия-сан, всё… в порядке. Только вот Шунтаро прекрасно видел, что всё не в порядке. Арису почти не смотрел на него, слегка дрожал и говорил тихо-тихо и как-то надрывно, будто был готов вот-вот заплакать. Откровенно говоря, от мысли о слезах парня сердце врача болезненно сжалось. И Чишия, подумав немного, потянулся к рукам Арису, в которых тот сминал отчаянно тонкий кожаный поводок. В этот момент Рёхэй замер, практически не дыша: Шунтаро аккуратно освободил и перевернул одну из его ладоней, а потом сжал крепко в своей. Такая своеобразная поддержка без лишних слов, в которой парень так нуждался сейчас… — Спасибо, — шепнул Арису, улыбаясь грустно и сжимая руку Чишии в ответ. Шунтаро слегка кивнул головой и отвёл взгляд в сторону, рассматривая летающих вокруг фонаря мотыльков. Ладонь Арису ощущалась идеально: мягкая и тёплая, с нежной кожей, слегка оцарапанной и с несколькими мазолями от собачьего поводка; её хотелось и дальше сжимать в своей, не отпускать и продолжать осторожно поглаживать тыльную сторону большим пальцем. — Почему ты сидишь тут? — спросил Чишия, когда дрожь заметно оставила юношу. — Не знал, куда пойти. Просто схватил поводок и вместе с Дэйки выбежал на улицу. А потом пришли сюда, ведь… податься некуда больше? — Арису пожал плечами отрешенно, но приободрился немного, когда из кустов вынырнул знакомый белый силуэт. Дэйки подбежала ближе, с подозрением покосилась на Шунтаро, но, замечая слабую улыбку на лице хозяина, вильнула хвостом и устроилась у ног парней, укладывая голову на свои сложенные лапы и изредка начиная водить ушами в разные стороны, дабы уловить каждый звук вокруг. — Домой возвращаться не станешь? А больше пойти некуда? — Сегодня точно нет. Отец ещё зол, да, и я его видеть не хочу… — поморщился Арису, задумчиво поглядывая на хлопающий по земле хвост своей собаки. — Ночь не такая длинная, верно, Дэйки? Можем и погулять немного… — Погоди, ты собираешься тут спать или что? — Чишия недовольно сверкнул глазами и даже встряхнул как-то Рёхэя за плечо. — Почему бы не пойти к своим друзьям? Второй половинке? — У меня нет никого, — растерянно пробормотал Арису, а уши его неловко зарделись под суровым взором Шунтаро. — Я не хотел беспокоить друзей. У них самих полно проблем, да и спят давно… Чишия устало застонал. И почему с этим мальчишкой так трудно? Неужто тот и вправду собирался остаться здесь, в парке и спать на скамеечке в обнимку с собакой? Собрался замёрзнуть тут и схлопотать себе как минимум воспаление лёгких? Честно, Шунтаро хотел верить в то, что ему всё равно на человека, который для него фактически никто — так, родственник пациента и парень, с которым врач пару раз пересекался в магазине и на улице, хоть разговаривая достаточно долго. Но Чишия понимал, что ни черта ему не всё равно — иначе бы сердце не билось беспокойно, на душе не скребли бы кошки, а в голову не лезли бы абсолютно глупые идеи, от которых, к счастью или к сожалению, юноша отказаться не мог. — Ты… можешь переночевать у меня, если совсем некуда пойти. Арису, вздрогнув от неожиданности, уставился удивлённо на Шунтаро, будто подумал, что ему чужое предложение примерещилось. Только вот Чишия смотрел на юношу без тени улыбки: брови были сдвинуты к переносице в серьёзном выражении, а в глазах не было ни капли веселья. Шунтаро не шутил и взаправду предлагал Арису остаться у него дома на одну ночь. — Я живу один. И ты, кхм, вы не будете меня стеснять, — Чишия аккуратно глянул в сторону заерзавшей на месте Дэйки и уже менее уверенно поднял взгляд на её хозяина. А вот Арису не сдержался — улыбнулся немного грустно, но счастливо и кивнул головой, соглашаясь на предложение кардиохирурга, не в силах отказать тому. Шунтаро выдохнул едва заметно, поднялся с места и терпеливо дождался, когда юноша поравнялся рядом с ним, сжимая в руках конец кожаного поводка. И потом Чишия двинулся дальше, по тропинке вперёд, ведя за собой Арису и его питомца самым коротким путём до своего дома. Всю оставшуюся дорогу Шунтаро и Рёхэй оба, на удивление, молчали, изредка только обменивались короткими загадочными взглядами. Арису заговорил, лишь когда Чишия пропустил его в свою квартиру и захлопнул дверь, запирая её на замок: — Мне жаль, что я доставляю вам лишние проблемы, простите… Вам не стоило так беспокоиться обо мне. Юноша неловко топтался у порога и краем глаз рассматривал минималистичную обстановку вокруг. Дэйки, в отличии от своего хозяина, не переживала по каким-то человеческим пустякам, а потому пробежала практически моментально вглубь квартиры, размахивая при этом пушистым хвостом активно. — Всё нормально. Просто проходи уже, — вздохнул устало Шунтаро, со слабой усмешкой провожая собаку взглядом, а затем махнул рукой в сторону кухни. — Пошли, я заварю чай. Поможет согреться и расслабиться, сможешь спокойно поспать… Губы Арису вновь дрогнули в улыбке, а сам Рёхэй осторожными шажками прошмыгнул в указанном направлении и поспешил устроиться на один из стульев перед небольшим столиком. Чишия прошёл на кухню следом за юношей вальяжной походкой и по-хозяйски стал рыться в ящиках, ставить чайник, вытаскивать чашки с нарисованными на них мордочками разных забавных котиков. Шунтаро зыркнул в сторону притихшего Арису, задумчиво закусил губу и после подошёл к холодильнику, дабы достать из морозилки какой-то промороженный пакет и отдать его затем юноше. Арису слабо улыбнулся, качнул головой и осторожно приложил лёд к синяку на своей щеке, зашипев от этого тихо. От подобной картины Чишия вздохнул тяжело, а после вздрогнул от странного шума из коридора, глянул в сторону, откуда доносились громкие звуки, и усмехнулся при виде мелькнувшей в проходе любопытной Дэйки. Недолго думая, врач быстро достал из холодильника и очистил от упаковки сосиску, чтобы затем кинуть угощение животному, которое в ответ благодарно гавкнуло и скрылось впоследствии из виду. Всё то время, пока закипала вода в чайнике, в комнате было почти идеально тихо: Шунтаро не торопился задавать интересующие его вопросы, да и как-то… боялся? Для Чишии разговоры на более личные темы, благодаря которым можно узнать душу человека и показать собственную, были всегда трудны. Никто обычно не интересовался жизнью и чувствами врача, многие окружающие лишь искали выгоду для самих себя в общении с Шунтаро — и юноша успел привыкнуть, смириться, решил, что не станет более открываться кому-то. А потом появился Арису. С улыбкой от уха до уха — такой нежной, сияющей, живой, без лести и какого-то подвоха. Арису, который искал в Шунтаро собеседника, а не ходячую выгоду, пленял своей искренностью и добротой. Ему хотелось просто довериться — показать всё то, что Чишия хранил на сердце столько лет и получить ещё одну, такую ставшей желанной, улыбку Рёхэя. Арису хотелось слушать, видеть рядом с собой и беречь, спасаясь при этом от страха потерять парня однажды. Электрический чайник щёлкнул в тишине коротко, вырывая Чишию из собственных мыслей и заставляя на автомате разлить кипяток в посуду. — А теперь, — Шунтаро аккуратно поставил одну из чашек перед Арису и сел напротив юноши, глядя на того внимательно. — Рассказывай. Рёхэй неловко заёрзал на месте и опустил глаза, избегая зрительного контакта с терпеливо ожидающим Чишией. — Я уже говорил. Просто конфликт с отцом, — пробормотал Арису. — И часто конфликты вот так заканчиваются? — хмуро поинтересовался Чишия, намекая на синяк на лице парня. Арису тяжело вздохнул и поправил ледяной пакет, прижимая его к щеке чуть сильнее. — Нет, вы не правы. Точнее… Мг, простите, — растерянно бормоча, Рёхэй вздрогнул, словно от удара, и как-то даже жалобно заглянул на мгновение в глаза Шунтаро. — Завтра всё будет хорошо. Отец… быстро отходит. Уже завтра я вернусь домой, и всё будет как раньше… Чишие от его слов легче не становилось. Ладони самопроизвольно в кулаки сжимались, челюсти сомкнулись плотно, дыхание стало более тяжёлым — Шунтаро постарался мысленно осадить самого себя, считая от одного до десяти и на миг отключаясь от реальности… Чтож, Чишия пока не знал отца Рёхэя, но уже сейчас ненавидел этого человека. — Вся эта ситуация… — заговорил тихо Арису, привлекая вновь к себе внимание врача. — Я даже толком вас не поблагодарил за вашу помощь. Вы такой добрый… Не знаю, что бы делал, не окажись вы рядом, Чишия-сан, — юноша улыбнулся нежно и посмотрел с теплотой на Шунтаро, у которого сердце пропустило удар. — Спасибо вам, огромное спасибо. Вы… прям мой волшебник. На губах непроизвольно появилась глупая улыбка. Будто отключив свой разум и вместе с ним — здравый смысл, Чишия опустил свою ладонь поверх чужой, что лежала на столе и нервно постукивала до этого пальцами по деревянной поверхности. Арису замер, похлопал глазами растерянно, а после, поддавшись моменту, просто опустил веки и едва слышно заговорил: о том, как на него откровенно забили с рождением второго ребёнка, а потом, не дав должного внимания и воспитания, принялись постоянно сравнивать с младшим братом, указывая, что тот во всём гораздо лучше «лентяя Рёхэя». А старший ребёнок, как бы не старался не слушать, смирился в итоге с тем, что он хуже, гораздо хуже и слабее — просто потому, что так сказал в запале отец. Арису закрылся в компьютерных играх, позволял себе расслабиться и вдохнуть полной грудью, возвращаясь в реальный мир, только в компании верных друзей — Карубэ и Чоты. Но и те вскоре погибли из-за взрыва в центре Токио, оставив Рёхэя вновь одного и заставляя плакать от нестерпимой боли и бежать куда-то в неизвестном направлении по узким улочкам между домов навстречу неизвестности. И там, в тьме переулков наткнуться на компанию ублюдков, которые не могли не пропустить мимо дрожащего от страха паренька, не побить его жестоко, так, что тот после не сразу нашёл в себе силы подняться на ноги, и не поизмываться ещё более гадко — Рёхэй на этих словах закусил губу и отрицательно покачал головой, отказываясь признаться вслух в том, что с ним сотворили в ту ночь. Впрочем, в признании парня Чишия не нуждался. Он и так всё видел, осознавал в полной мере из-за чужих взглядов и поведения месяцем раньше и привычке следить за движениями абсолютно любого подошедшего немного ближе мужчины. — Тогда я и нашёл Дэйки. Она тогда вся облезлая была и почти чёрная от грязи. Я едва смог уговорить отца её оставить… И теперь она мой друг. Наверное, единственный, — Арису слегка потряхивало, отчего он замолчал, прекращая свой рассказ и утыкаясь в кружку с ароматным чаем в попытке успокоиться. Не говоря ни слова, Чишия просто сжал ладонь юноши обеими руками и мягко погладил, будто желая через прикосновение забрать частичку чужой боли. Шунтаро и самого сейчас нехило потряхивало от рассказа Арису, а также от желания сберечь этого паренька, защитить от жестокого мира, сделать что угодно — лишь бы Рёхэй и дальше улыбался широко и счастливо. — Оставайся здесь. Вместе с Дэйки. Не только на эту ночь. Можешь… остаться на столько, на сколько захочешь, — язык отчего-то сначала не хотел слушаться, но Чишия всё же озвучил своё предложение, после чего сжал ладонь Арису сильнее и отпустил лишь через несколько мгновений. — Я постелю тебе на диване. — Вы так добры ко мне… — пробормотал Рёхэй, слегка зардевшись. — Ты. Прошу, обращайся уже ко мне на «ты», — поправил юношу Чишия, избегая при этом чужой брошенной фразы. Арису задумчиво отвёл взгляд в сторону и слегка опустил голову, пряча глаза за отросшей чёлкой. Поднявшись из-за стола на ватных ногах, Шунтаро двинулся в сторону гостиной. Нужно было найти чистое бельё, разобрать складной диванчик, дабы тот стал больше и удобнее для довольно высокого Арису, и застелить всё аккуратно… — Почему ты мне помогаешь? Чишия остановился в проходе и медленно обернулся, встречаясь с чужими тёмными, но такими же тёплыми глазами. — Я не знаю. Пока что, — честно ответил Шунтаро, пожимая плечами и устало приподнимая уголок губ. — Родители никогда не уделяли мне внимания ни в детстве, ни когда я повзрослел и стал успешен. А ещё люди вокруг алчны и корыстны. Я разочарован во всех них. Откровенно говоря, мне скучно жить в этом прогнившем мире, но есть в тебе, Арису, что-то такое, отчего мне… хочется улыбнуться. Щёки Рёхэя окрасились в нежно-пунцовый оттенок, отчего Чишия задумчиво прокрутил в голове собственные слова, произнесенные мгновением назад. Кончики ушей тут же заалели, и врач усмехнулся как-то смущенно. Умудрился же такое сказать… — Так говоришь, будто… — Арису охнул коротко и прикрыл ладонью собственный рот. — Будто что? — Чишия заинтересованно приподнял бровь и привалился плечом к дверному косяку. — Будто… я не такой, как другие, — закончил Арису, будучи не в силах выдержать любопытный прищур врача. — Хм, должно быть, так оно и есть. По крайней мере, для меня ты особенный. По сравнению с другими, — Шунтаро задумчиво замычал и отвёл взгляд куда-то в сторону окна. — Обычно мной не интересуются. А ты каждый раз спрашиваешь обо мне всё, что только в голову придёт… — Это плохо? — практически икнул Арису от непонятного испуга. — Нет. Вовсе нет. Мне… — юноша тяжело вздохнул и потёр ладонью лоб. «Мне приятно твоё внимание», — хотелось сказать Чишие, но он просто не нашёл в себе смелости полностью окончить эту фразу. Впрочем, Арису не требовал от него завершения. Рёхэй взволнованно теребил целую чашку с чаем, грел об неё ладони и покусывал нижнюю губу почти до крови. — Ты тоже для меня особенный, — тихо проговорил юноша, слегка почесывая кончик носа и покрываясь вновь алыми пятнышками. Арису осторожно поднял на Шунтаро глаза и застыл, принимаясь рассматривать того внимательно, практически взахлёб. Чишия боялся в этот момент даже двигаться. Было что-то такое во взгляде Рёхэя, что заставляло сердце то пускаться в пляс, то замирать, взволнованно ожидая последующих действий со стороны Арису. — Ты очень добрый. Помогаешь людям вокруг… — Так кажется только на первый взгляд, — Чишия криво улыбнулся и покачал головой в ответ на чужие наивные слова. Только вот Арису нахмурился и сжал губы в тонкую полоску. — Мне ты кажешься очень добрым. А ещё талантливым и умным. И… очень красивым. Лицо парня покрылось окончательно густым румянцем, отчего тот стыдливо попытался прикрыться руками. — Я… красивый? — поинтересовался Чишия, не сдерживая какой-то даже весёлой улыбки. Сам врач также порозовел, не имея возможности как-то скрыть свою реакцию на чужие слова. — Очень, — не думая, выпалил Арису, а затем почти завыл, теряясь окончательно и не зная, как поступить дальше. — Прости, боже, что я несу, я ведь не должен так говорить. Я ведь тебе почти никто, какое право вообще имею… — Арису, — позвал Чишия тихо, но, не получив ответа, произнёс громче: — Рёхэй! Моментально затихнув и вытаращив на Шунтаро свои тёмно-карие глаза, Арису тяжело сглотнул и забыл то, о чём секундой ранее себя корил. Чишия почувствовал себя как-то неуютно, осознавая, что позвал парня по имени, и замялся, топчась на месте. — Уже поздно, — в голову не лезли какие-то разумные идеи и мысли. Шунтаро был утомлён из-за рабочего дня, а потому смог лишь устало предложить: — Думаю, нам обоим стоит выспаться. Я приготовлю тебе постель. В ответ Арису тихонько кивнул, постепенно успокаиваясь. Румянец стал сходить с его щёк, глаза не бегали более судорожно по пространству вокруг, даже наоборот — постепенно начали слипаться. Оковы усталости и сна принялись маняще оплетать всё тело, вынуждая забыться на время и не думать о так и неозвученных вопросах, неоконченном разговоре, что в один момент зашел в тупик и, казалось, перешёл через грань…***
В воздухе повис резкий запах спирта и хлорки, который вынудил Чишию коротко фыркнуть, стараясь избавиться от навязчивого аромата. Кардиохирург устало стянул с себя одноразовую маску и белоснежную шапочку, выкинул в урну резиновые перчатки, снятые минутой ранее с рук, и прислонился спиной к холодной стене. — Доктор Чишия, всё прошло успешно. Показатели в норме, пациент начинает постепенно отходить от наркоза. Доктор Чишия? — застывшая в дверном проёме медсестра недоуменно уставилась на молча смотрящего куда-то сквозь стену Шунтаро. Коротко вздрогнув и вернувшись в реальность, кардиохирург перевёл взгляд на девушку, кивнул в ответ и отдал несколько указаний, чтобы его скорее оставили в покое. В голове вертелось невероятное множество самых разных мыслей. И практически в каждой из них был Арису, о котором Шунтаро с той самой ночи всё никак не мог забыть. Они так и не договорили тогда — не нашли время и смелости, не сумели на утро сказать друг другу ни словечка, а после разошлись и будто забыли о всём, что между ними произошло. Чишия ощущал ярко, как в груди противно заныло собственное сердце. С Арису они не пересекались более, отчего у врача сложилось такое впечатление, будто его нагло избегали. Так это было или нет — Шунтаро не знал. Да, и решил не думать, откинуть все мысли на потом, дабы те не мешали, ведь совсем близко была операция Теруо, в которой Чишия должен был провести коррекцию сердечных клапанов малыша. В день операции Шунтаро испытывал противное волнение, на подсознании так и била мысль о том, что Теруо — это любимый племянник Арису. И оттого права на ошибку у кардиохирурга вовсе не было. Малыш Теруо должен перенести операцию, встать на ноги и дальше радовать дядю своими яркими улыбками и звонким смехом. И Чишия ради этого приложил все усилия — выполнял каждый этап с максимальной осторожностью, старался не упустить ни единой детали и не позволял собственной руке дрогнуть ни при каких обстоятельствах. Выдохнуть кардиохирург смог только потом, когда Теруо уже перевезли в палату и оставили отдыхать, внимательно наблюдая при этом за состоянием ребёнка. Оставалось теперь ждать, когда маленький Арису придёт в себя, а до того вымотанный Чишия заперся в кабинете, погружаясь в собственные душевные терзания. Перед глазами предстал успевший стать родным образ. Шунтаро поддался минутной слабости, воспроизводя в памяти яркую улыбку Арису, его тихий смех и аккуратный нежный взгляд, и прикрыл ладонью глаза. В груди защемило, а на губах застыл кривой изгиб. В голове так и билось множество вопросов. Где сейчас Арису? Хочет ли он видеть Шунтаро? Или, быть может, уже успел позабыть врача?.. — Боже, ты совсем расклеился в последнее время, — Чишия потёр пальцами переносицу и вымученно улыбнулся. — Никогда не думал, что сердце будет так ныть по какому-то мальчишке с собакой… Шунтаро поднялся на ноги, размял затекшие мышцы шеи и медленно поплелся к выходу. Вот-вот должны были прибыть родители Теруо — и Чишия, как лечащий врач мальчика, обязан встретить их, описать состояние ребёнка и чуть позже, когда маленький Арису начнёт приходить в себя, пустить взрослых в палату. С Арису Хадзиме Шунтаро, конечно, был знаком. Как никак, мужчина был отцом Теруо и в начале лечения довольно часто приводил ребёнка на приёмы, но чем больше времени проходило, тем реже Хадзиме появлялся в поле зрения кардиохирурга. С малышом Теруо стала приходить его мама, иногда — дедушка, а в последние пару месяцев приходил только дядя. И Чишия бы соврал, если сказал, что против подобного исхода — ведь тогда не было бы знакомства с улыбчивым парнем с тёпло-карими глазами… — Доктор, как он? — сдержанно спросил отец Теруо, когда Чишия приблизился к нему и его супруге. — Всё прошло хорошо, — кивнул Шунтаро коротко. — Состояние стабильное, он уже отходит от наркоза. Вас пустят через некоторое время. Ребёнку придётся ещё несколько дней полежать в больнице, чтобы мы могли проконтролировать его состояние, а после можно будет перевезти Арису домой, — кардиохирург непроизвольно сунул руки в карманы белоснежного халата и слегка сгорбился, лениво поглядывая на родителей Теруо. На языке так и вертелся вопрос о том, где сейчас дядя малыша, но Чишия осадил самого себя, торопясь вскоре пропустить в палату к очнувшемуся пациенту его родителей. Рабочий день постепенно подходил к концу, Теруо возвращался к реальному миру и уже тихонько болтал о чём-то со своей мамой, а Чишия нервно топтался у двери, ведущей в палату, и пытался унять боль в груди. Неужели он не придёт? Не захочет навестить любимого племянника после операции? — «Кого ты обманываешь, тебе просто хочется его увидеть», — ладони сжались в кулаки, и Шунтаро едва слышно чертыхнулся. Он прислонился спиной к прохладной чуть шершавой стене и замер, складывая руки на груди и начиная постукивать кончиками пальцев по локтю. Глаза непроизвольно каждые несколько минут оглядывали внимательно пространство вокруг. Борясь с внутренними противоречиями, Чишия высматривал среди людей, снующих вокруг, знакомую фигуру. С каждым мгновением надежда покидала Шунтаро, а сердце будто покрывалось ледяной корочкой — юноше стало в один момент противно от собственного поведения, в голове мелькнула мысль: «И ради чего ты так надеешься?», отчего захотелось уйти прочь. А в следующий миг Чишия заметил в другом конце коридора знакомую макушку. Разум опустел тут же, в груди защемило, и Шунтаро выпрямился, в один момент переставая понимать, куда можно деть собственные руки. — Арису. Здравствуй, — кивнул Чишия коротко, а после сглотнул тяжело, стоило столкнуться со смущенными глазами напротив. — Здравствуйте. Теруо… пришёл в себя? Он в порядке? — неловко топчась на месте, Арису улыбнулся осторожно и взволнованно стал поглядывать на дверь за спиной кардиохирурга. Вместо ответа Чишия молча пропустил юношу в палату и подмигнул тому ободряюще. Шунтаро изнывал от желания поговорить с Арису наедине, узнать всё, что его так волновало, но врач понимал — сейчас Рёхэю было необходимо увидеть племянника и убедиться, что с тем всё в порядке. Чишия не мог препятствовать подобному, а потому терпеливо ждал, подпирая спиной стену рядом с входом в палату. Прошла минута, две и пять — наконец дверь приоткрылась, и Арису выскользнул из комнаты, как-то отрешенно глядя перед собой и сначала даже не замечая моментально подлетевшего кардиохирурга. А Шунтаро мягко коснулся чужого плеча, привлекая к себе внимание. — Я хочу с тобой поговорить. Идём? — осторожно спросил Чишия, заглядывая взволнованно в глаза парня и облегченно выдыхая, когда ему кивнули в ответ согласно. Не отпуская плечо Арису, Шунтаро потянул его вперёд по коридору, направляясь в свой же кабинет, дабы скрыться от чужих глаз и ушей. — С твоим племянником всё будет в порядке. Операция прошла успешно, — заметив, что Арису откровенно потряхивало, Чишия озвучил первые пришедшие в голову слова успокоения, а затем захлопнул дверь, огородив себя и Рёхэя от людей вокруг. — Спасибо вам, — кивнул Арису со слабой улыбкой. — О чём… вы хотели поговорить? Шунтаро неловко замялся и беспокойно потёр ладонью заднюю сторону шеи. — Я хотел обсудить всё. То, что между нами происходит, — Арису немного удивлённо хлопнул глазами и очаровательно склонил голову набок, вызывая у Чишии приятное покалывание в груди. — Я… относительно понимаю, о чём вы. Вы хотите поговорить о той ночи, верно? — Да. То есть не совсем. Ты почти прав, — Шунтаро сглотнул нервно и неуверенно шагнул чуть ближе к юноше. — Я хотел сказать, что мне нравится с тобой общаться. Обычно я мало кому рассказываю о себе и в ответ не особо слушаю биографию человека… Но тогда мне хотелось тебя как-то, хм, поддержать? Щёки Арису слегка порозовели, вынуждая Чишию слегка замяться. — Все эти слова… — Рёхэй заговорил тихонько, желая чем-то поделиться, но после вздрогнул, беспокойно затоптался и вымученно выдохнул. — Ха-а, это всё так сложно, и я не знаю, что мне стоит сказать! Чишия-сан, вы… вы чудесный человек, правда. Вы мне так помогаете, в ответ ничего не требуете, а потому я даже не знаю, что мне думать. Я не понимаю вас, не понимаю, почему вы так добры ко мне и… — Я не хочу от тебя ничего взамен, — Чишия осторожно коснулся плеча юноши и, сглотнув тяжело, заглянул в его глаза. Арису выглядел отчаянным и испуганным. Он явно не знал, что ему сказать и сделать, как изъясниться перед Шунтаро. В глубине тёмных глаз мелькало невероятное множество самых разных эмоций, вопросов и мыслей — и Чишия завис, не в силах отвести от них взгляд. Сердце ухнуло куда-то в пятки, а в голове забилось короткое: «Давай». — Мне страшно. Страшно от того, что я творю, что я могу вам сказать, что это всё разрушит, я так боюсь ошибиться из-за своих чувств, что… Шунтаро больше не слушал юношу. Он просто вытянул руку вперёд, осторожно прижал ладонь тыльной стороной к тонким губам Арису, получая от него в ответ недоуменный взгляд. Тогда Чишия приподнялся слегка на носочки, прикрыл глаза и коснулся губами своей ладони, закрывающей чужие уста. Глаза Рёхэя распахнулись пораженно, сам Арису замер, не сводя с Шунтаро пронизывающего взгляда и практически не дыша. На щеках обоих парней расцвел нежный румянец, руки слегка подрагивали, а земля уходила из-под ног. Секунды показались вечностью, и в какой-то момент ни Чишия, ни Арису уже не хотели отстраняться друг от друга, но из коридора донесся гомон чужих разговоров, которые вынудили парней отступить. — Это… — Арису непроизвольно коснулся своих губ кончиками пальцев и зарделся ещё сильнее, нервно сглатывая. — Тебе не нужно бояться меня, Рёхэй, — тихо проговорил Чишия, борясь с желанием поцеловать юношу — и на этот раз по-настоящему. — Я вас не боюсь. И не боялся, — пробормотал Арису как-то отрешенно, закусывая губу взволнованно от собственного произнесенного имени. — С тех пор, как вы погладили Дэйки, я не боялся. Дэйки… с дня нашего знакомства она не подпускала ко мне незнакомцев. Будто чувствовала, что со мной произошло, и старалась защитить. Она рычала и кусала каждого постоянно… А вас тогда не тронула. Позволила себя погладить, позволила вам подойти ближе. Тогда я просто доверился ей и её носу, решив, что он не подведёт… Услышанное заставило Чишию выдохнуть тихо, облизнуть пересохшие губы и дёрнуть их уголками. — А мне ты сможешь довериться? — спросил Шунтаро, жмурясь слегка от приятного тепла в глубине груди. — Если только ты доверишься мне. Захотелось замурчать лишь от того факта, что Арису вновь обратился к нему на «ты». На губы так и лезла глупая влюбленная улыбка, а руки чесались от желания коснуться, погладить ёршистые волосы и, пока ещё неуверенно, но приобнять юношу. — И… что теперь? — До конца моей смены осталось всего ничего, — опомнившись, Чишия тихо замычал, подумав о том, что ему нужно ещё зайти и проверить Теруо. — Дождешься меня у центрального входа? Мне кажется, мы оба заслужили одно маленькое, но хорошее свидание. Арису не мог сказать «нет». Да и не хотел. Не сейчас, когда ему хотелось сжать мягкую руку Шунтаро и прикрыть глаза, наслаждаясь его теплом. — Я буду ждать. «Я готов ждать тебя хоть всю свою жизнь», — осталось неозвученным. Впрочем, об этом Чишия знал и без лишних слов. — Тогда я постараюсь закончить как можно быстрее, — кивнул Шунтаро. Ему ужасно не хотелось сейчас отпускать Арису, позволять тому уйти, хоть и не на долгий срок, но уже спустя минуту Рёхэй скрылся за дверью — и тогда Чишия сорвался с места. Ещё никогда кардиохирург не проводил осмотр после операции и не отдавал все необходимые медсестрам указания так быстро; казалось, что за спиной Шунтаро выросли крылья, которые давали ему сил и скорости. Белый медицинский халат так и был небрежно брошен на полу посреди кабинета. Любящий порядок Чишия не думал сейчас о чистоте вокруг, торопился схватить все свои вещи и убежать прочь, лавируя по заполненным людьми коридорам больницы. Солнце начало заходить за горизонт, окрашивая небо в ярко-алый. Чишия выскочил на просторное крыльцо здания, практически перелетел через несколько невысоких ступенек и замер, на миг забывая, как дышать. Арису стоял в тени одиноко стоящего дерева, опустившего свои раскидистые ветки к земле, взволнованно теребил в руках поводок, который периодически дёргала также, как и хозяин, взбудораженная Дэйки. Только завидев Чишию, Рёхэй смущенно зарделся и неуверенно махнул рукой с робкой улыбкой на лице, вызывая в груди Шунтаро волнительный трепет. В этот момент и самому Чишие захотелось улыбнуться.