Полдень воскресенья, 9 января 2011 г.
Рядом с парком Уэстлейк
Тейлор Когда папа ненадолго притормозил автомобиль, я открыла дверь, проскользнула внутрь и почти одним движением сняла шляпу с маской. Мы вновь тронулись с места, и я пристегнула ремень безопасности, а затем надела очки. – Что же, с этим наконец покончено, – произнесла я с некоторым удовлетворением. – Приятно слышать, – сказал папа, – Я видел, как улетал костюм Дракон. Полагаю, она забрала Райли, чтобы выполнить свою часть плана? – Ага. Но есть новая проблема. И она в Нью-Йорке. Готов к поездке? – Только если ты не возражаешь против того, чтобы вернуться сюда около полуночи, – ответил он сразу. – Одна из банд в Нью-Йорке что-то задумала? – Еще нет, но лишь дайте им время, – Я откинулась на спинку кресла, достала телефон и начала печатать в текстовом поле. Я не была уверена в том, как называется этот язык программирования, просто он делал действительно забавные вещи с компьютерными системами СКП. Для меня невидимость была скорее ступенькой в подготовке, чем необходимым активом. – То, ради чего мы туда едем, нужно сегодня вечером пресечь в зародыше. – Это настораживает, – ответил он, сосредоточившись на вождении. Отец сделал серию поворотов, предназначенных для того, чтобы вывести нас на шоссе на юг. – Ты собралась кого-то убить? – Нет, если она будет умной.***
Пять часов спустя
Конференц-зал A, здание СКП ВСВ
Директор Пиггот Несмотря на то, что Эмили знала, что разбиралась лучше всех, когда дело касалось протоколов СКП в отношении Атропос, она чувствовала себя так, словно ее коллеги по цеху и начальник нашли время для её прилюдной казни. Настенный экран показывал разделенное изображение: Ребекка Коста-Браун в центре, а также директор Уилкинс из Нью-Йорка и директор Армстронг из Бостона. По этому случаю Эмили пригласила Оружейника и Реника сесть по бокам от нее так, чтобы их было видно в крошечном окошке в верхнем углу экрана. Ее заместитель держал перед собой открытый ноутбук, чтобы он мог запросить любую проверку по вопросам, которые будут сегодня подняты. У Оружейника, само собой, тоже был экран в его визоре, с которым он мог проделать то же самое. – Добрый вечер, главный директор, директор Уилкинс, директор Армстронг, – спокойно сказала она. – Что бы вы хотели узнать в первую очередь? Интересно, что первым заговорила не Коста-Браун, а Уилкинс. – Я думаю, что скажу от имени всех нас, когда спрошу, какого дьявола творится в Броктон-Бей? Уилкинс не была выше её по званию, оттого Эмили обратила свое внимание на Коста-Браун. – Прежде чем мы начнем это обсуждать, есть ли у главного директора вопросы ко мне? На лице Коста-Браун проступила едва уловимая улыбка. – Честно говоря, мне тоже было любопытно, как сейчас обстоят дела. Эмили кивнула, подтверждая вопрос. – Прямо сейчас мы упаковываем и маркируем останки Бойни Девять. И позвольте мне сказать вам, что Краулеру потребовалось много мешков для трупов. На самом деле её сотрудники использовали транспортный контейнер для хранения останков чудовищного кейпа, но она подумала, что немного юмора может поднять присутствующим настроение. – …кроме того, на данный момент у нас действительно нет никаких других проблем, связанных с кейпами, которые нужно срочно разрешать: местные кейпы-злодеи либо держатся ниже воды тише травы, либо уезжают из города, либо совмещают то и другое. Армстронг поднял брови, изображая удивление. – Значит, вы не причисляете эту Атропос к числу ваших местных злодеев? Вы уже арестовали или, может, завербовали ее в наши ряды? Она чертовски хорошо знала, что он знал, что это не так. – Ни то, ни другое, – категорически отрицала она. – Она слишком опасна, чтобы даже пытаться сделать это, и она отвергла неоднократные предложения прийти и поговорить с нами. Тем не менее, с её подачи была проведена командная работа с нашим новым Стражем – он был под прикрытием, хотя она поняла это менее чем за минуту – и с Дракон, достигнув своих целей в обоих случаях с ужасающей легкостью. – И вас это устраивает? – Тон Уилкинс был немного громче, чем ранее. Эмили почувствовала, что этот женский голосок скоро ей осточертеет. – Она не просто убийца, она серийная убийца! Паралюди, подобные ей, являются той самой причиной, по которой существует СКП! – Директор Уилкинс, следите за словами, – предупредила Коста-Браун. – Это не допрос и не военный трибунал. Эмили позволила себе слегка улыбнуться. – Нет, все в порядке, мэм. Директор Уилкинс, очевидно, забыла, что паралюди, такие как Джек Остряк, являются причиной существования СКП. Если бы злодеи такого калибра не разгуливали и не тянули общество вниз, то мы были бы не нужны. Как и кто-то вроде Атропос. Коста-Браун слегка приподняла голову. – Звучит так, словно ты потворствуешь ее действиям. Я права? – спросила она, и Эмили не слышала в её голосе обвиняющих ноток... пока что. – Нет, это не так, – сказала Эмили. – И я не призываю своих солдат или героев, чтобы они шли по тому же пути, что и она. Но... Она добивается результатов. Я не могу игнорировать это. Наши показатели преступности сейчас буквально самые низкие с тех пор, как я заняла эту должность. Между этим, а также тем фактом, что любой, кого она воспринимала всерьез в бою, умер, прямо сейчас разумный ход – отойти в сторону и заниматься последствиями. – Она убила пятерых кейпов, на которых никогда не было Приказа об Убийстве. – Уилкинс выглядела так, будто хотела кричать, но не была готова к последствиям. – Это настолько противоречит нашим директивам, что это просто смешно. Ты должна немедленно убить ее! – На самом деле шесть кейпов и две дюжины людей без силы. – Эмили не позволила себе открыто выразить удовольствие, которое она испытывала, поправляя Уилкинс. – Большинство из них, кого она однозначно предупредила, или тех, кто проявлял агрессию по отношению к ней до того, как она начала действовать. Плюс Бойня Девять. Вы ведь смотрели неотредактированную версию, не так ли? До конца? Впервые Уилкинс дала заднюю. – Я просмотрела ролик просто чтобы убедиться, что они мертвы. Почему вы спрашиваете? Эмили позволила стали звучать в ее голосе. – Тогда в следующий раз смотрите внимательнее: она пошла в бой с ножницами, пистолетом, клубком веревки, осколочной гранатой M67 и огнетушителем. Сорок две минуты спустя все члены Бойни Девять были мертвы. У них не было ни единого шанса. Я не пошлю своих людей против кого-то её калибра. Армстронг откашлялся. – Мы опускаем в этом деле помощь Дракон... – неуверенно отметил он. Эмили закатила глаза. Она долго изучала отснятый материал. – Присутствие Дракон только облегчило задачу. Без неё граната позаботилась бы о Краулере, один выстрел через борт фургона убил бы Мантона, а Атропос могла обезоружить Остряка, не выбивая нож из его руки. То, как она это делала – намеренная демонстрация или хвастовство. И чем больше я думаю об этом, тем больше убеждаюсь, что она выбрала именно этот метод, чтобы еще больше отговорить СКП встать у нее на пути. – Никто не стоит выше закона, – настаивала Уилкинс. – Ее нужно поставить на колени. Прямо сейчас она выставляет вас всех идиотами. Из-за этого мы выглядим идиотами. – Подождите, а кто шестой кейп? – вмешался Армстронг. – Я слышал только о пяти. Они Ли, Выверт, Кайзер, Лунг и Толкач. – Он поморщился, произнося последнего: очевидно, он посмотрел и ту видеозапись. Это оставляло шрамы на психике. Эмили глубоко вздохнула. Это было непросто. – Наш кейп на испытательном сроке, Призрачный Сталкер. Жестокая линчевательница до того, как ее завербовали. Сообщалось, что она хулиган. В тот раз она сошла с рельс, начав угрожать либо непосредственно Атропос, либо кому-то из тех, кто был ей небезразличен. Атропос заявила, что она дважды предупреждала Сталкера. Затем она убила ее. Это случилось в школе, без костюма. Сталкер получила ровно четыре удара. Два из них убили бы ее за относительно короткое время, но Атропос добила ее ударом ноги в грудь, от которого остановилось сердце. Коста-Браун никак не отреагировала, что неудивительно: доклад о признании Атропос в убийстве, несомненно, в какой-то момент оказался у нее на столе. Тем не менее, двое других явно не были в курсе. – Она убила Стража? Без костюма? – Армстронг был шокирован. – Почему мы только сейчас об этом узнаем? – Потому что, будучи Стражем, она была позором, если не обузой, – сказала Эмили, стараясь не стиснуть зубы. Она просмотрела досье Блэквелл на Сталкера, и количество жалоб, которые ни к чему не привели или привели к незначительному наказанию, было ужасающе поучительным. Этот маленький кусок дерьма должно быть решила, что была пуленепробиваемой. – …в настоящее время общественное мнение об Атропос очень сильно склоняется к тому, что «если она кого-то убила, то они это заслужили», что в целом является неплохой репутацией. Поэтому, если они узнают, что она убила Стража, первое, что они спросят, так это почему этот Страж разозлил Атропос. И поскольку все улики указывают на то, что Сталкер на самом деле спровоцировала свое собственное убийство, я категорически не склонна рассказывать об этом общественности и СМИ. Таким образом, с точки зрения СКП ВСВ, Атропос не имеет никакого отношения к смерти Сталкера. – Ты, должно быть, издеваешься надо мной. – Уилкинс схватилась за стол и наклонилась вперед так, что ее лицо было значительно увеличено в поле зрения камеры. Это не пошло на пользу её обаянию. – Атропос только что преподнесла себя на блюдечке с голубой каемочкой. Неужели ты не видишь этого? Эмили действительно понимала, что она имеет в виду. Это ни в коем случае не было умным шагом. – Даже не думай об этом, – предупредила она директора. – Ничем хорошим это не закончится. Она бросила взгляд на Коста-Браун, которая безразлично наблюдала, пока они обе бились лбами: главный директор явно хотела посмотреть, что из этого выйдет. Уилкинс покачала головой. – Господи Иисусе, Пиггот. Я думала, что ты круче и умнее, чем это. Если Атропос и Сталкер учились в одной и той же школе, все, что вам нужно сделать, это сопоставить жалобы, чтобы увидеть, кто написал больше всех, и у нас есть подозреваемый. Затем мы оказываем давление на друзей и семью, и она сразу же попадает к нам в оборот. От линчевателя до ценного актива под нашим контролем одним легким шагом. Она посмотрела на экран и начала печатать. – Хорошо, что у нас есть по этому вопросу? – Уилкинс! – закричала Эмили. – Это очень плохая идея! Она не будет нас трогать ровно до тех пор, пока мы не нападем на нее! То что ты делаешь – нападение! Я предупреждаю вас, бросьте эту затею, черт вас побрал! – О, перестань. – Уилкинс насмешливо фыркнула. – Это высококачественная зашифрованная конференц-связь. Мне наплевать, насколько хорош ее рейтинг боевого Умника. Как она вообще узнает, что здесь произошло? – Она продолжила печатать. – Хм. Хорошо. Это не должно быть слишком сложно. Эмили, серьезно, ты должна поблагодарить меня за то, что я делаю за тебя твою же работу. А затем, с внезапностью, от которой кровь застыла в жилах Эмили, Атропос появилась в поле зрения позади Уилкинс. Эти проклятые ножницы были у нее в руке, и они мягко вращались, когда она подходила к директору СКП в Нью-Йорке сзади. Армстронг выпрямился, его глаза расширились. Даже Коста-Браун проявила признаки тревоги. – Уилкинс... – Армстронгу наконец удалось совладать с собой. – Сзади... Уилкинс взглянула вверх и вправо, проверяя ее кусочек трансляции на экране, а затем усмехнулась. – Да-да, вы рассказали нам о ее хакерских навыках. Хороший трюк, но так получилось, что я нахожусь в Нью-Йорке, а не в Броктон-Бей. Кроме того, на двери моего кабинета надежный кодовый замок. Она, без сомнения, воспользовалась взломом, который она уже подключила к вашей местной системе безопасности здания. Но если я оглянусь вокруг, то она и впрямь победит, потому что заставила меня думать, что была со мной в одной комнате. – Уилкинс... – Коста-Браун говорила настороженно. – Не делайте резких движений. Я прошла обучение по выявлению иллюзий и дипфейков. Это не вставка видео. Она действительно у вас в кабинете. – При всем уважении, главный директор, – ответила Уилкинс. – Атропос, возможно, обдурила всех вас своими штучками, но она никак не может быть здесь, а я не боюсь пикселей на экране. Атропос, которая остановилась, пока люди говорили, внезапно пошевелилась. Ее рука обвилась вокруг головы Уилкинс, сжала ладонь под подбородком и отклонила её голову. Одновременно блестящее стальное лезвие ножниц оказалось над левым глазом Уилкинс, так близко, что каждый раз, когда она моргала, лезвие касалось ее века. Эмили рассудила, что если бы эти лезвия были такими острыми, как она подозревала, то потребовалось бы совсем немного усилий, чтобы вонзить их в мозг Уилкинс. – А сейчас? – спросила Атропос, ее тон был почти будничным. – Теперь боишься? Руки Уилкинс замерли, когда сталь коснулась ее трепещущих ресниц. Она издала хнычущий звук, но не более того. – Я так и думала, – отметила Атропос. – Все, держите руки на виду, пожалуйста. Если директор Уилкинс будет умной, она выживет. Мы это понимаем? – Атропос, – начал Армстронг нерешительным тоном, словно не был полностью уверен в том, что это и впрямь происходит. – Это направление, в котором вы не хотите идти. Убийство директора СКП? Вы не можете повернуть нечто такое вспять. Атропос покачала головой. – У меня другой взгляд на вещи. Я предупреждаю. Если люди игнорируют предупреждения, они умирают. Директор Пиггот – кстати привет, директор, большая поклонница вашей работы – была настолько любезна, что предупредила ее за меня в первый раз. Это лезвие у ее глаза? Мое второе предупреждение. Третьего предупреждения она не получит. – Директор Армстронг пытается сказать, Атропос, – спокойно начала Коста-Браун, – что у нас не будет другого выбора, кроме как преследовать вас всем, что у нас есть, если вы доведете дело до конца. Теперь я понимаю, что действия Уилкинс представляли для вас некоторую угрозу... Атропос покачала головой, и Коста-Браун замолчала. – Нет, главный директор, – ответила Атропос. – Директор Уилкинс не могла угрожать мне и в свой лучший день. Как и все остальные, по отдельности или все сразу. Но если она узнает моё настоящее имя, и произойдет одна из неизбежных утечек, и кто-то нападёт на мою семью или друзей, то на улицах обязательно прольется кровь, и это не закончится, пока она не умрёт. Так что я все это отсекаю, так сказать, на корню. Прямо здесь и сейчас. У нее есть шанс этого не делать. Никогда этого не делать. – А если она передумает в будущем? – спросил Армстронг. – Я буду знать, и я буду там. – Заявление Атропос было одновременно резким и пугающим. – Директор Пиггот умная. Она приняла собственное решение несколько дней назад, и мне даже не пришлось ей помогать. Рада Вас видеть, кстати, директор, заместитель директора, Оружейник. Как обстоят дела с коррупцией и некомпетентностью? Эмили не совсем понимала, как события переросли в непринужденную светскую беседу, но она кивнула в сторону Реника; Он знал об этом больше подробностей, чем она. Он уловил сигнал и откашлялся. – Мы, э-э-э, поймали еще двух людей, которые были в этом замешаны. Кроме того, мы инициировали аудит деятельности агентов в масштабах всего департамента. Шесть человек уволены, но мы еще получаем окончательные результаты. – Отлично, – одобрительно ответила Атропос. – О, и чтобы вы знали, один из детей Сердцееда в городе, но я разберусь с этим завтра. – Сердцеед? – Оружейник заговорил. – Он идет сюда? – Доберется уж когда-нибудь. – Тон Атропоса не выказывал особого беспокойства. – Когда он это сделает, он вернется в мешке для трупов. Он уже получил свое предупреждение. – Атропос. – твердо заговорила Коста-Браун. – Как бы это ни было увлекательно, твое лезвие все еще у глаза моей подчиненной. – Да, я знаю. Я дала ей время подумать об этом. К сожалению, она все еще убеждена, что может солгать мне, а затем снова начать свои исследования, как только я уйду. Атропос пожала плечами, не двигая руками, что было бы впечатляюще для кого-то другого кроме нее. – Вы знаете, что произойдет, если она это сделает. Ну так как мы решим этот вопрос? Коста-Браун замолчала. Когда она заговорила, ее слова можно было бы высечь в граните. – Директор Уилкинс. Вы прекратите все попытки узнать личность Атропос. Это прямой приказ, засвидетельствованный директорами Пиггот и Армстронгом. Неповиновение этому законному приказу приведет к формальным обвинениям в соответствии со статьями 90 и 92 Конвенции о защите прав человека, а я буду настаивать на смертной казни. Вы это понимаете? По ссылке на видео воцарилась тишина. Атропос ослабила хватку Уилкинс и отодвинула клинок на несколько дюймов от ее лица. Уилкинс осторожно сглотнула и кивнула. – Да, главный директор. Я понимаю и выполню ваш приказ. – Отлично. – Атропос отпустила Уилкинс и отступила назад. Ножницы оставались на виду, лениво вращаясь вокруг одного пальца, что было тонким напоминанием. – Очень признательна, главный директор. Рада, что мы смогли поговорить, так сказать, с глазу на глаз по этому вопросу. Чао. Она скрылась из виду; Мгновение спустя Эмили услышала звук закрывающейся двери. Рука Уилкинс нырнула под стол, и Эмили поняла, что та дергает рубильник (это был скорее тумблер, чем кнопка) изо всех сил. – Атропос в здании! – закричала та. – Закройте коридор перед моим кабинетом! Заблокируйте все! Она угрожала моей жизни! Я хочу, чтобы ее арестовали и предъявили обвинение прямо сейчас! – Не беспокойтесь, – заметил Оружейник примерно в то же время, когда Эмили пришла в голову та же мысль. – Я посмотрел на её программу, когда она взломала местное здание СКП. Даже если у вас сработала сигнализация по вызову, что, скорее всего, не произошло, она, вероятно, невидима для камер видеонаблюдения, или они опознают ее как кого-то другого. Прямо сейчас она будет прогуливаться через охрану, словно той и не было. – Согласен, – кивнул головой Реник. – У нее есть талант заставлять компьютеры видеть и делать именно то, что она хочет, и уворачиваться от людей, словно это было олимпийским состязанием. Коста-Браун откашлялась. – Директор Уилкинс, я имела в виду то, что сказала ранее. Удалите этот запрос из системы. Я не хочу, чтобы какой-либо намек на это вылез наружу. И убирайтесь с глаз долой, пока я не разозлилась на вас по-настоящему. – Д-да, главный директор. – Выражение лица Уилкинс было выражением человека, чьи мечты о славе разбились и сгорели. – Немедленно, мэм. Она ткнула пальцем во что-то на клавиатуре перед собой, и ее часть экрана потемнела. –Э-э... – Армстронг приподнял руку. – Смертная казнь? Я имею в виду, я знаю, что тебе пришлось убедить Атропос, что ты говоришь серьезно, но... – Она прямо заявила, что может и намерена убивать Губителей. – Коста-Браун подняла бровь. – После этого маленького выступления я более чем когда-либо склонна верить ей. В этом случае ее счастье и благополучие гораздо важнее, чем счастье и благополучие в высшей степени заменяемого директора филиала СКП. – А-аа. – Это кое о чем мне напомнило. Оружейник. – Коста-Браун плавно переключила свое внимание. – У тебя репутация грозного бойца ближнего боя. Ты веришь, что сможешь одолеть ее? Оружейник почти не колебался. – Нет, мэм. Я в это не верю. – Так ты веришь, что она настолько хороша в прямом бою? Я посмотрела видеозапись, на которой она сражается с Девяткой, и мой анализ ее скорости и силы показывает, что она хороша для своего возраста и телосложения, но не является сверхчеловеком. – Я до сих пор так не думаю. – Эмили было ясно, что признание Оружейника в том, что кто-то другой явно был на голову выше его, было болезненным, но он все равно преодолел это. – Некоторое время я работаю над алгоритмом прогнозирования боя. Сегодня днем я пропустил через него видеозапись, на которой она убивает Девятку. Он заявил мне, что отснятый материал невозможен, и что он не может справиться с половиной ее движений. – Понятно. Что ж, Эмили, несмотря на ее решение не вступать в СКП, вы, кажется, достигли с ней своего рода взаимопонимания. Что бы вы ни делали, продолжайте в том же духе. Эмили заставила себя кивнуть. Чего бы она не ожидала от этой встречи, это не входило в её список. – Есть, мэм. – Хорошо. Мы вернемся к этому вопросу после следующей атаки Губителя. Эта встреча завершена. Экран погас, и Эмили откинулась на спинку стула. Реник помолчал, выключив ноутбук, и повернулся к ней. – Мэм, как... – он замолчал. – Как она узнала, что здесь будет? – Этот вопрос тоже не давал ей покоя. – С этого момента я просто предполагаю, что если есть что-то, что она хочет знать, она это знает. Оружейник? Он кивнул. – Согласен. Все, что я видел о ней, говорит о том же. Даже уничтожение Бойни Девять можно было бы срежиссировать, судя по тому, как гладко она это исполнила. Она точно знала, где находится каждый из них и как они отреагируют, еще до того, как показались на глаза. В его голосе прозвучали нотки разочарования. – Я работаю над этим алгоритмом в течение нескольких месяцев, и она может делать все, чего я хочу, но в разы лучше. Это… раздражает. Для него это была новая сторона. Эмили нашла это до странности очеловечивающим. – Ну-ну, не позволяйте этому сбить вас с пути. Атропос, возможно, позаботится об основных моментах, но все еще есть обычная преступность, с которой нужно иметь дело. И теперь, когда основное давление снято, мы, возможно, сможем добиться прогресса и на этом поприще. – Мэм. – Он вновь кивнул, но на этот раз его голос звучал более счастливо. Эмили вскочила на ноги. – Ну чтож, теперь, когда мы разобрались с этим конкретным вопросом, я ухожу отдыхать. Реник, вы за главного. – Да, мэм.***
Дэнни
Дверь машины открылась, и он оглянулся, когда Тейлор села в нее. В шляпе, маске и длинном пальто, завернутом под мышку, она выглядела чуть лучше одетым подростком на улицах Манхэттена. – Как все прошло? – спросил он. – В конце концов, она решила вести себя умно, – ответила Тейлор. Она задумчиво подняла ножницы. – Знаешь, я думаю, что я могла бы назвать их «Причина». Это работает на таком количестве смыслов… Дэнни покачал головой, заводя машину. – Это еще один из твоих ужасных каламбуров? Клянусь, даже я не шутил таким образом. – Нет, но те шутки, что ты когда-либо произносил, были в разы хуже. – Тейлор фыркнула. – Спасибо, кстати. Я ценю это. – Эй. – Он полуулыбнулся, прежде чем снова переключить свое внимание на дорогу. – Каким бы я был отцом, если бы не поддерживал дочь в том, чем она хочет заниматься? Наклонившись, она на мгновение положила голову ему на плечо. – О, я тоже тебя люблю. Возвращаться в Броктон-Бей придется долго, но он решил, что в такие моменты оно того стоит.***
Дракон – ...А потом она передала тебя мне. Это было около девяти часов назад. Дракон замолчала, фокусируя датчики на девушке, полулежащей на сиденье робота, которым она управляла. Она избавилась от платья Алисы и хорошенько искупала Райли, а затем одела ее в простую одежду. – Как ты себя чувствуешь? – Наверное, немного проголодалась. – Райли посмотрела на свои руки, переднюю и тыльную части, затем коснулась волос. – Это так странно. – Вполне нормально испытывать дискоморт от дисморфофобии, – поспешила заверить Дракон. – Я здесь, чтобы помочь тебе пройти через это, если ты хочешь поговорить. – Ну, нет. – Райли покачала головой. – Как раз в этом нет ничего странного. Я знаю, что такое дисморфофобия, и не страдаю от нее. Я имею в виду, что я знаю, что родилась белой, а теперь нет, и это кажется мне совершенно нормальным. Вот в чем странность. Я должна была бы чувствовать себя не в своей тарелке, но этого нет. – А-а. – Дракон была немного не в духе. Кого бы ни заставила Атропос выполнять работу по изменению тела, он был хорош. Тем не менее, это была еще одна галочка против варианта с Панацеей, потому что та никогда не работала с мозгами. – Есть ли еще какие-нибудь психические эффекты, о которых я должна знать? – Просто ощущение, что моё тело провело последние шесть лет под управлением кого-то чужого. – Голос Райли звучал задумчиво. – Она ушла, но я все еще вижу её следы в своей жизни, как марионетку для извращенных идей Остряка. Но я уже не тот человек, и никогда им больше не буду. – А что насчет твоей семьи? – Дракон знала, что она, скорее всего, натирает этим больные мозоли, но в какой-то момент об этом нужно было заговорить. – Какую из них ты имеешь в виду? – По крайней мере, девушка не уклонялась от темы. – Ту, в которой я родилась, или ту, которую Атропос выстроила для меня? – Любую. И то, и другое. – Дракон ждала ответа Райли. Девушка глубоко вздохнула и снова медленно вздохнула. – Мама и папа, а также Дрю и Муфель мертвы. Я знаю это, и я знаю, что никогда не смогла бы это остановить. Девятка заставляла меня бегать туда-сюда, пока я не упала от истощения. Я думаю, что когда я смирилась с тем, что они умрут, именно тогда я сломалась. Именно тогда я стала той, кем хотел меня видеть Джек Остряк. – Они с самого начала играли нечестно, – согласилась Дракон. – Вы не могли победить. Не хотели бы вы как-нибудь посетить их могилы? Я уверена, что мы могли бы это организовать. Райли задумчиво покачала головой. – …Может быть, позже, но не сейчас. Для меня это еще слишком свежо. Я думаю, что мне все еще нужно немного погоревать. С видимым усилием она сменила тему. – А насчет другой моей семьи, Лэйборнов? Почему они вообще меня принимают? Я имею в виду, знают ли они, кто я такая? – Да, но Атропос может быть очень убедительной. Кроме того, Аиша ее большая поклонница, так что это значительно облегчило задачу. Дракон усмехнулась. – Брайан в Стражах, так что СКП считает, что это была их идея поместить вас к нему и Аише. Райли моргнула. – …И это отвечает еще на несколько вопросов, которые у меня были. В таком случае у меня остался лишь один. – Дай угадаю: «Зачем Атропос вообще это делает?» – Именно. Робот пожал плечами. –Понятия не имею. Однако недавно я поняла, что разумно не сомневаться в ней. Райли усмехнулась. – Да, у меня сложилось такое впечатление. Она на мгновение замолчала. – Могу я... могу ли я посмотреть тот ролик еще раз? Я смутно помню Девятку и то, что они делали с людьми, и мне становится легче, когда я вижу, как они умирают. – Конечно.***
Квартиры СКП, Броктон-Бей
Аиша Когда на ее телефоне запищало сообщение, Аиша сначала проигнорировала его, вернувшись к просмотру телешоу. Но затем он запищал вновь, и она раздраженно хмыкнула, схватившись за трубку. – Глупый кусок хлама, – пробормотала она, прежде чем прочитать сообщения. Привет моей любимой фанатке. Как тиара? – А. Улыбка расцвела на ее лице, когда она полностью проигнорировала телевизор и набрала ответ. Тиара потрясающая. Ты потрясающая. Выражение лица Славы было чертовски забавным. Ответ Атропос пришел быстро. Круто. Я бы хотела поговорить с тобой и Брайаном. Не против? К черту, она была так не против этого! – Брай! Тащи сюда свою ленивую задницу! Его голос доносся из гостиной. – Это зачем? – Потому что Атропос вот-вот позвонит, и она хочет, чтобы мы с тобой говорили по громкой связи. – Ч-что? – Судя по звуку, он только что упал через спинку дивана. – Зачем она нам звонит? – Потому что она хочет с нами поговорить, дыа. По мнению Айши, это была единственная причина, которая была вообще нужна. Когда Брайан поспешил в спальню, она набрала: Конечно. Будет здорово пообщаться с тобой вновь. Менее чем через секунду после того, как она нажала «Отправить», зазвонил телефон. Она провела пальцем, чтобы ответить, затем включила громкую связь. – Привет! Как поживает самый крутой кейп Залива? Срань господня, то, что ты сделала с Девяткой, было так грубо, но в хорошем смысле! – Привет, Аиша. – Атропос усмехнулась. – Я рада, что тебе нравится. Как у вас с Брайаном дела? Все хорошо? – О, у нас все в порядке. Аиша на мгновение задумалась над этим, затем решила поправиться. – На самом деле лучше, чем просто «в порядке». Место, где они нас поселили, чертовски удобное, и нигде не пахнет ссаниной, и я не достаю отца круглосуточно, так что это всегда бонус. Я имею в виду, Брайан все еще здесь, но я мало что могу с этим поделать. – А теперь, побудь паинькой, – сказала Атропос, но она услышала смешок в голосе девушки. – Если бы он не был Стражем, тебя бы тут не было. В любом случае, я звоню по поводу того, что скоро произойдет. Завтра утром с вами свяжется ваш руководитель в СКП и сообщит, что у вашего отца был дальний родственник, который недавно погиб в автомобильной катастрофе вместе со своей женой. У них осталась их десятилетняя дочь Райли, которая воспользовалась полученными в результате трагедии способностями, пытаясь спасти их. И оказывается, что вы оба ближайшие родственники. – Подожди, – сказал Брайан, в кои-то веки придя в себя. – Я почти уверен, что никогда не слышал о том, чтобы у папы были двоюродные братья, близкие или дальние. – И все же, теперь у него есть один. – Атропос, казалось, наслаждалась этим. – И у вас теперь тоже. – Подожди, подожди – до Айши внезапно дошло. – Если у Райли есть способности, и мы ближайшие родственники... значит ли это, что они отправят ее к нам? – Это то, о чем они будут спрашивать, не против ли вы, - подтвердила Атропос. – У Брайана есть способности, у нее есть способности, ей понадобится родственница, с которой она сможет общаться... – Но, очевидно, за этим кроется нечто большее, если ты звонишь заранее, чтобы рассказать нам об этом. – Брайан наклонил голову, выглядя задумчивым. – Если она на самом деле не наша кузина, что происходит на самом деле? – Что на самом деле происходит, так это то, что когда я прикончила Девятку, я вырубила Ампутацию вместо того, чтобы убить ее, а затем отдала её на руки эксперта... по некоторым вопросам. С тех пор у нее отобрали все ее смертоносные игрушки, уменьшили возраст на пару лет и полностью лишили ее личности Ампутации. То, что осталось, – это испуганный ребенок, который был похищен Джеком Остряком шесть лет назад. Я действительно думаю, что она заслуживает второго шанса. – Эй, а ну подожди секунду. – Брайан сложил руки в классическом жесте тайм-аута. – Я полностью за то, чтобы помочь, но я думаю, это будет выглядеть немного странно, если мы примем немного более молодого клона Ампутации. Телефон пиликнул, когда пришло сообщение. – Я так и думала, что ты это скажешь. Вот фотография того, как она выглядит сейчас. Аиша нахмурилась и открыла сообщение. На фотографии была девушка без сознания, одетая в окровавленное платье Ампутации... но эта девушка была черной. – Что за хрень? – Как я уже сказал, я доставила ее к эксперту в этой области. Она не похожа на Ампутацию и не думает, как она, и уж точно не будет вести себя, как она. И лично я думаю, что вы двое – лучший шанс, который у нее есть, чтобы вырасти и стать героем. Кроме того, СКП будет выплачивать тебе стипендию на ее расходы. Итак, твое слово? Аиша пристально смотрела на лицо девочки. Даже в спокойном состоянии в нем был намек на боль, и ее сердце сжалось от сочувствия к бедному ребенку. – Значит, она будет мне как младшая сестра или что-то в этом роде? – Ага. Другой вопрос пришел ей в голову. – Кто еще знает, что она не наша кузина? – Вы, я, и она. Плюс еще парочка других лиц, но никто в СКП или Протекторате. Лучше оставить все как есть, да? Именно тогда Брайан решил побыть скучным взрослым. – Можно мне полчаса, чтобы все хорошенько обдумать? – Обязательно. Возьми столько времени, сколько тебе нужно. Звонок закончился. – Хорошенько обдумать??! – Аиша пристально посмотрела на него. – Что тебе нужно обдумать? Этот бедный ребенок нуждается в нас! – Так, подожди минутку. – Брайан покачал головой. – Нам нужно это обсуди… Аиша не позволила этому случиться. – Нет. Мы забираем ее к себе. – Но ты не учитываешь всех последстви… – Младшая. Сестренка. – Аиша, включи голову. – Я буду заплетать ей волосы! И-и-и научу ее заплетать мои! – Я понимаю, тебе немного одиноко… – Клянусь, если ты откажешься, я превращу твою жизнь в сущий ад. – Ты уже это делаешь. Она злобно усмехнулась. – Да, но теперь у меня будет на это причина!***
Полчаса спустя
Машина проехала еще тридцать с лишним миль, когда Брайан перезвонил мне. – Эй, Атропос? – Да? – ответила я. Он вздохнул. – После долгих размышлений и немалых препирательств мы решили, что да, мы возьмем ее к себе. На заднем плане я была почти уверена, что слышу, как Аиша исполняет победный танец: – Да, черт побери! – раздался её приглушенный крик.***
Аиша – Отлично, – В голосе Атропос не прозвучало ни малейшего удивления. – Спасибо. Я действительно ценю это. Брайан кивнул, хотя она не могла его видеть. – Всегда пожалуйста. Звонок закончился секундой позже, и он повернулся к Аише. – Я надеюсь, что в конечном итоге мы не пожалеем об этом. Она закатила глаза. – Знаешь, кто в конечном итоге сожалеет о дерьме, связанном с моей девочкой Атропос? Идиоты, которые не делают то, о чем она просит. Неохотно он кивнул. – Хорошая мысль. А теперь марш в кровать. Тебе утром в школу, помнишь? – О, черт, – Она лихорадочно искала предлог, чтобы не идти туда, даже если это было занятие, организованное для компенсации ее недостаточной концентрации внимания. – Я… не могу пойти! Я буду, э-э, помогать Райли устраиваться и всякое такое! Он улыбнулся ей той особенной улыбкой, в которой он был так хорош. – Нет. Ты пойдешь в школу. – Он направился к выходу из комнаты, затем повернулся, уже стоя в дверном проеме. – В кровать. Живо. – Ладушки, – Аиша выбрала пижаму и пошла быстренько принять душ и почистить зубы перед сном. Но по пути она едва не пританцовывала на цыпочках. У меня будет младшая сестренка … Атропос, решила она, была потрясающей.